CC BY
635
сравнительно-правовые исследования
Коллизионное регулирование лицензионных договоров в России и зарубежных странах
КАНАШЕВСКИй Владимир Александрович, профессор кафедры международного частного права МГЮА им. О. Е. Кутафина, доктор юридических наук
Часть четвертая Гражданского кодекса РФ значительно расширила регулирование договоров о распоряжении исключительными правами по сравнению с ранее действовавшим законодательством. Такое распоряжение может осуществляться путем заключения договора об отчуждении исключительного права или предоставления другому лицу права использования результата интеллектуальной деятельности (например, изобретения) или средства индивидуализации (например, товарного знака) по лицензионному договору. Заключение лицензионного договора не влечет за собой переход исключительного права к пользователю (лицензиату).
Вопрос о применимом праве к лицензионному договору возникает в случае, когда такой договор осложнен иностранным элементом. Например, когда иностранная компания передает российской организации право пользования своим зарегистрированным товарным знаком в России или право на использование программного обеспечения. Стороны такого договора вправе самостоятельно выбрать применимое к нему право, учитывая в числе прочего «пригодность» этого права для регулирования лицензионного договора, его соответствие ожидаемым интересам сторон. Представление об иностранных законах в данной области можно
получить преимущественно из иностранных источников1.
Как отмечает Ф. Бейер, стороны лицензионного договора не могут заранее разрешить все вопросы, возникновение которых, возможно, приведет к спорам в период действия договора, и исключить проблемы его толкования. При заключении договора стороны думают больше о коммерческих аспектах сотрудничества, чем о возможных юридических проблемах. В результате большинство лицензионных договоров имеют пробелы, которые должны быть восполнены и которые требуют толкования с помощью применимого пра-ва2. Договоры не всегда содержат оговорки о применимом праве. Зачастую стороны оставляют этот вопрос открытым, поскольку не могут прийти к согласию. Это легко понять: предложенное стороной право, как правило, плохо известно другой стороне договора и может содержать неожиданные для нее положения3.
Дж. Басад также отмечает, что стороны лицензионного договора, соглашающиеся на иностранное право и юрисдикцию иностранных судов, зачастую не осознают все негативные последствия таких действий: им придется отстаивать свои интересы
1 Обзор законодательства о лицензионных договорах (США, страны ЕС, Япония, Индия, Китай, Сингапур и др.) см.: International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005.
2 См.: Beier F. K. Conflict of Law Problems of Trademark License Agreements // International Review of Industrial Property and Copyright Law. 1982. Vol. 13. P. 163.
3 См.: Beier F. K. Op. cit. P. 164.
в иностранном суде, по неизвестному им иностранному праву, использовать услуги дорогих иностранных адвокатов4.
Д. Птафф указывает, что ответы на вопросы о том, может ли выдача лицензии (исполнение) быть отделенным от других (вспомогательных) условий лицензионного договора, может ли договор подчиняться различным правовым системам, содержит ли лицензионный договор признаки договора купли-продажи или аренды или он является смешанным договором либо договором sui generic, могут быть получены только в рамках определенной системы материального права5.
Право сторон лицензионного договора выбрать применимое к нему право признается большинством правовых систем. Обычно в качестве применимого стороны избирают: а) право одной из сторон договора; б) право той страны, в которой будет использоваться объект лицензионного договора; в) право страны суда; г) право третьей страны, чьи положения о лицензионном договоре являются более разработанными и приемлемыми для сторон. Стороны могут подчинить отдельные части договора различным правовым системам, например записать, что договор в целом подчиняется праву лицензиара, тогда как отдельные его положения должны регулироваться правом страны, в которой защищается товарный знак6. При этом, по справедливому замечанию Ф. Бейера, право, применимое к договору, не регулирует такую часть контрактных отношений, которая изъята из-под договорного регулирования и которая
4 См.: Barsade J. Israel // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 2 — Sept. 1998). P. 12.
5 См.: Ptaff D. Conflict of Laws Aspects of License Contracts in Germany and the Socialist Countries: Part One // International Review of Industrial Property and Copyright Law. 1977. Vol. 8. P. 26.
6 См.: Beier F. K. Op. cit. P. 166—167.
подчиняется законам той страны, в которой испрашивается охрана объекта интеллектуальной собственности по причинам публичного порядка или вследствие территориального характера действия прав на объекты промышленной собственности7.
Зарубежные правопорядки, как правило, не содержат специальных положений о праве, применимом к лицензионным договорам. В законах ряда стран можно найти лишь положения о регулировании договорных отношений, связанных с интеллектуальной собственностью в целом. Например, согласно ст. 122(1) швейцарского Закона о международном частном праве 1987 г. «к договорам в области интеллектуальной собственности применяется право... стороны, передающей или предоставляющей права интеллектуальной собственности»8. Противоположный подход обнаруживается в югославском Законе о разрешении коллизий законов 1982 г.: «К договору передачи права на использование технологии (лицензии и др.) применяется право местонахождения получателя технологии на момент заключения договора» (ст. 20)9.
В большинстве национальных правовых систем в целях поиска применимого права к лицензионному договору используются общие критерии, применимые ко всем договорным обязательствам. В частности, в странах ЕС применяется критерий характерного исполнения, (ст. 4(2) Регламента о праве, применимом к договорным обязательствам (Регламент Рим I), вступившим в силу в 2009 г.). Такой стороной обычно признается лицо, передающее право, — лицензиар10. При определе-
7 См.: Beier F. K. Op. cit. P. 170.
8 См.: Международное частное право: иностранное законодательство / сост. и науч. ред. А. Н. Жильцов, А. И. Муранов. М., 2000. С. 650.
9 Там же. С. 690.
10 См. De Miguel Asensio P. A. Applicable Law in the Absence of Choice to Contracts
нии применимого права во внимание должны приниматься дополнительные факторы. К примеру, если лицензионный договор на передачу права использования патента предусматривает обязательство лицензиара оказывать лицензиату техническое содействие и организовать обучение его персонала, так что указанные обязанности становятся экономически и функционально более значимыми, чем предоставление патента, то суд может определить применимое право исходя из коллизионных норм, применимых к услугам, а именно применить право услугодате-ля (ст. 4(1)(Ь) Регламента Рим I)11.
По мнению датских специалистов, трудно найти какой-либо общий, универсальный принцип определения сторонами применимого к лицензионному договору права. В одних случаях сторонам рекомендуется выбирать в качестве применимого к договору право той страны, где соответствующий объект интеллектуальной собственности будет использоваться. В случае же если лицензиар выдает лицензии лицензиатам в более чем одной стране, разумно подчинить договор праву лицензиара с тем, чтобы все лицензионные договоры регулировались единым правом12. Если же стороны не избирают применимое право, то согласно коллизионным нормам Дании должно применяться право государства, в котором используется объект интеллектуальной собственности, а если использование осуществляется в нескольких странах, преимущество должно быть отдано праву лицензиара13.
Согласно § 1 ст. 3111 ГК Квебека стороны договора, в том числе лицен-
Relating to Intellectual or Industrial Property Rights // Yearbook of Private International Law. Vol. 10. 2008. P. 211.
11 Ibid. P. 208.
12 Cm.: Vestergaard-Jensen J., Hamborg R, Simonsen E. Denmark // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 13 — March 2004). P. 46.
13 Ibid. P. 49.
зионного, вправе подчинить его праву другой страны, даже если их договор не содержит каких-либо иностранных элементов. Однако будут действовать некоторые императивные положения права Квебека в обязательном порядке. При этом стороны договора вправе подчинить различные его части разным правопо-рядкам, например определить, что канадское право применяется в отношении вопросов товарных знаков, а все остальные вопросы договора регулируются другим правом14. Если стороны передадут все споры из лицензионного договора на разрешение иностранного суда, то такой выбор признается и уважается канадскими судами. Тем не менее ответчик вправе передумать и передать спор на разрешение судов Квебека15.
Согласно Вводному закону к Германскому гражданскому уложению при отсутствии соглашения сторон о праве, применимом к лицензионному договору, должно применяться право той стороны, чье исполнение является характерным. В лицензионном договоре таким правом является право лицензиара. Вместе с тем в лицензионных договорах на передачу патентных прав характерным является исполнение лицензиата, т. е. лица, которое использует соответствующее изобретение16.
Иными словами, существуют аргументы для выбора сторонами как права лицензиара, так и права лицензиата. В пользу первого свидетельствует тот фактор, что лицензиар часто является крупной компанией с известным товарным знаком. Такие компании для создания единого режима охраны передачи прав на свой товарный знак во всех странах предпочитают подчинять лицензионные договоры праву лицензиара. Зачастую такой выбор делается
14 Cm.: Gill K., Deonarine D. Canada // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 14 — Sept. 2004). P. 19.
15 Ibid. P. 20, 22, 28.
16 Cm.: Ptaff D. Op. cit. P. 34—35.
исходя из сравнительного анализа правовых систем в пользу наиболее выгодного права. В этом случае товарный знак заводится на компанию, зарегистрированную в соответствующей юрисдикции, с которой и заключаются все лицензионные договоры.
Помимо права лицензиата или права лицензиара на регулирование лицензионного договора может претендовать также право той страны, в которой используется объект интеллектуальной собственности17. В большинстве случаев объект интеллектуальной собственности используется лицензиатом в месте его нахождения. Однако возможны ситуации, когда место нахождения лицензиата и место использования объекта могут не совпадать, и суд, исходя из критерия тесной связи, может избрать в качестве применимого к договору право той страны, в которой объект интеллектуальной собственности используется. В пользу данного подхода свидетельствует также тот факт, что лицензионный договор и объект интеллектуальной собственности будут регулироваться единым правом (следовательно, исключается конфликт между указанными правовыми системами).
Таким образом, применение права лицензиара к лицензионному договору не всегда обосновано, поскольку использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации обычно происходит за рубежом, в месте нахождения лицензиата. Подобная ситуация приводит к конфликту права лицензиара с правом лицензиата, поскольку в силу территориального характера прав на объекты интеллектуальной собственности лицензионный договор должен быть приведен
17 См.: Chao C. G. Conflict of Laws and the International Licensing of Industrial Property in the United States, the European Union and Japan // The North Carolina Journal of International Law and Commercial Regulation. Vol. 22. 1996. № 2. P. 164.
в соответствие с правом той страны, где происходит реализация соответствующих интеллектуальных прав. Так, лицензионный договор в отношении использования патента на изобретение должен регулироваться правом того государства, в котором получен данный патент. В отечественной доктрине указанные выводы в свое время были обоснованы М. Л. Городисским, опиравшимся на позиции западногерманского юриста А. Тройлера18.
В связи с этим можно согласиться с Ф. Бейером, полагающим, что, поскольку все основные вопросы лицензионного договора (действительность права, допустимость его передачи, прекращение и др.) подчиняются праву того государства, в котором зарегистрирован товарный знак или получен патент, именно этому праву и надлежит подчинять весь лицензионный договор. В данной стране лицензиат должен предпринимать меры, необходимые для поддержания товарного знака или патента в силе, в частности, платить пошлины за поддержание знака (патента), предпринимать меры по защите товарного знака (патента) от нарушений со стороны третьих лиц19.
Д. Птафф считает, что вопросы, касающиеся допустимости, содержания, пределов действия, действительности и истечения выданной лицензии, должны регулироваться в соответствии с принципом lex situs (применяется право страны, в которой испрашивается защита соответствующих прав); такие вопросы не могут регулироваться правом, избранным сторонами. Остальные вопросы должны регулироваться правом, избранным сторонами, а при отсутствии оговорки о применимом праве — правом страны характерного исполнения, которым, как правило, является либо право страны лицензиара (в договоре на передачу
18 См.: Городисский М. Л. Лицензии во внешней торговле СССР. М., 1972. С. 121.
19 См.: Beier F. K. Op. cit. P. 179.
простой лицензии), либо право лицензиата (в договоре исключительной лицензии)20. Существуют и другие предложения, например, применять право лицензиата, когда выдается лицензия на одну страну; в случае распространения лицензии на несколько стран должно применяться право лицензиара21.
Аналогичной позиции придерживается Ф. Бейер. По его мнению, каждый лицензионный договор содержит большое число положений, которые обязательно регулируются правом страны, в которой испрашивается защита объекта договора (law of the country of protection), а именно, вопросы, касающиеся создания, действительности, содержания, прекращения, а также допустимости передачи по лицензии самого права промышленной собственности. Это следует из принципа территориальности, который регулирует национальную и международную защиту прав интеллектуальной собственности, действия которого нельзя из-бежать22. Например, действительность регистрации товарного знака может определяться только правом той страны, где он зарегистрирован. Поэтому в случае передачи немецкой фирмой российской организации права на использование своего товарного знака на территории России действительность его регистрации в России может определяться только российским правом. Допустимость передачи прав на такой товарный знак также будет определяться только российским правом, хотя бы стороны и подчинили лицензионный договор немецкому праву как праву страны лицензиара.
В России возможность выбора сторонами права, применимого к лицензионному договору, предусмотрена ст. 1210 ГК РФ, допускающей
20 См.: Ptaff D. Op. cit. P. 36.
21 Ibid. P. 38.
22 См.: Beier F. K. Op. cit. P. 177. Аналогичный подход см.: De Miguel Asensio P. A. Op.
cit. P. 217.
в том числе выбор различных правовых систем к различным частям договора. Если лицензионный договор не содержит оговорки о применимом праве, то в России в силу презумпции тесной связи к нему должно применяться право лицензиара (п. 3 ст. 1211 ГК РФ). Такого же подхода придерживаются некоторые страны СНГ (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Узбекистан)23.
Более логичный подход в определении применимого к лицензионному договору права прослеживается в проекте поправок к ГК РФ. В частности, его ст. 1211 предлагается дополнить нормой о применении к лицензионному договору права страны, на территории которой лицензиату разрешается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, а если такое использование разрешается в отношении территории одновременно нескольких стран, — права страны, где находится место жительства или основное место деятельности лицензиара. То есть указанный проект учитывает ситуации, когда лицензия выдается на использование объекта интеллектуальной собственности в нескольких странах. Если в данной ситуации не применить к договору единое право, потребуется анализировать законодательство каждой соответствующей страны, которое будет отвечать на вопрос о пределах допустимости договорного регулирования отношений сторон. Например, в случае передачи американской компанией российскому лицензиату исключительного права на использование товарного знака на всей территории СНГ договор подлежит согласованию со всеми соответствующими юрисдикциями, что осложнит процесс его заключения. Целесообразно, чтобы стороны или суд избрали в качестве применимого к такому договору право од-
23 См.: Международное частное право: Иностранное законодательство. С. 77, 87, 115, 127, 137.
ной из сторон — лицензиара или лицензиата.
Российская практика свидетельствует, что чаще всего именно иностранные правообладатели передают российским пользователям права на использование объекта интеллектуальной собственности. Такие договоры, как правило, подчиняются сторонами соответствующему иностранному правопорядку. На основе лицензионного договора зачастую последовательно заключается цепь сублицензионных договоров, в которых обеими сторонами — лицензиатом по лицензионному договору и конечным пользователем (сублицензиатом) по сублицензионному договору выступают российские лица. И здесь возникает проблема совместимости правил иностранного права, применимого к лицензионному договору, с российским правом, применимым к сублицензионному договору.
С одной стороны, ГК РФ придерживается той позиции, что пользователь по лицензионному договору не может передать другому лицу (вторичному пользователю) больше прав, чем имеет сам (ст. 1238).
С другой стороны, правила части четвертой ГК РФ (в том числе правила о лицензионном договоре) исходят из принципа территориальности действия исключительных прав: на территории РФ действуют исключительные права, установленные международными договорами РФ и ГК РФ (п. 1 ст. 1231). Гражданский кодекс РФ устанавливает существенные условия лицензионного договора, а также иные необходимые требования, которым он должен соответствовать, причем указанные правила должны применяться и к сублицензионному договору. Поэтому, даже если иностранное право, применимое к лицензионному договору, не содержит требований, которые предъявляет к договору российский закон, основанный на таком лицензионном договоре сублицензионный договор
между двумя российскими лицами должен соответствовать требованиям российского закона (например, содержать четкое указание предмета договора, способов его использования, а в возмездных договорах — размера вознаграждения или порядка его определения).
При этом согласно п. 2 ст. 1233 ГК РФ к договорам об отчуждении исключительного права и к лицензионным (сублицензионным) договорам применяются общие положения об обязательствах (ст. 307— 419 ГК РФ) и о договоре (ст. 420—453 ГК РФ), поскольку иное не установлено специальными правилами и не вытекает из содержания или характера исключительного права. Соответствующие нормы российского законодательства регулируют договоры, заключенные с иностранными лицами, если стороны изберут в качестве применимого российское право (ст. 1210 ГК РФ) или оно будет избрано применимым в силу коллизионной нормы (ст. 1211 ГК РФ).
Если лицензионный договор осложнен иностранным элементом, вопрос о применимом к договору праве решается прежде всего судом. Иначе решение суда считается неправосудным и подлежит отмене. Так, в одном из дел, рассмотренном государственным арбитражным судом РФ, между немецкой компанией (лицензиар) и российской организацией (лицензиат) был заключен лицензионный договор на использование товарных знаков на территории РФ. Суд вышестоящей инстанции отметил, что при разрешении спора по данному делу имеет значение то, по закону какого государства был заключен лицензионный договор с иностранной компанией и право какой страны должно применяться. Хотя в договоре было указано, что «его толкование и исполнение регулируются в соответствии с немецким правом», арбитражными судами нижестоящих инстанций не было определено право, подлежащее применению к отношениям с участием иностран-
ного юридического лица (по договору), не было установлено содержание норм права, подлежащих применению, а также не были учтены положения ст. 1186, 1191, 1192 ГК РФ. В результате решение и постановление судов нижестоящих инстанций были отменены24.
Форма лицензионного договора, как правило, регулируется правом государства места его совершения. Однако во всяком случае должны быть соблюдены требования национального права того государства, в котором будут реализованы соответствующие права.
В одном из дел российскими судами было установлено, что на имя компании «Джилмар С.П.А.» (Италия) была произведена международная регистрация товарного знака «ICEBERG», в результате которой знак получил охрану в России. В 2000 г. компания «Джилмар С.П.А.» уступила товарный знак компании «Семинвест Инвестментс Б. В.» (Нидерланды). В 2006 г. Роспатент зарегистрировал договор о предоставлении компанией «Семинвест Инвестментс Б. В.» в пользу компании «Джилмар С.П.А.» исключительной лицензии на использование товарного знака «ICEBERG» на территории РФ. В 2007 г. ООО «Эл-таунт» подало заявление о досрочном прекращении правовой охраны указанного товарного знака в России в связи с его неиспользованием в течение пяти лет, предшествующих дате подачи заявления о его регистрации в Роспатенте (с 2001 по 2007 г.). Решением Патентной палаты правовая охрана товарного знака «ICEBERG» прекращена досрочно полностью.
В суде компания «Семинвест Ин-вестментс Б. В.» ссылалась на заключенный с компанией «Джилмар С.П.А.» лицензионный договор о предоставлении права на использование товарного знака «ICEBERG» как на доказательство использования товарного знака.
24 См. постановление ФАС Московского округа от 7 февраля 2007 г., 12 февраля 2007 г. №» КГ-А40/13502-06-12 по делу №» А40-20080/06-27-106.
Эта ссылка была отклонена судом как неосновательная, поскольку факт заключения данного договора сам по себе не может служить доказательством использования оспариваемого товарного знака правообладателем или лицом, которому такое право передано на основании лицензионного договора, так как не свидетельствует о введении товаров с оспариваемым товарным знаком в гражданский оборот. Доказательств использования товарного знака лицензиатом с 2006 г. (регистрация лицензионного договора в Роспатенте) не представлено.
По мнению суда, утверждение компании «Семинвест Инвестментс Б. В.» о том, что правообладатель зарегистрирован на территории Нидерландов, а компания «Джилмар С.П.А.» на территории Италии и к их правоотношениям должно применяться нидерландское или итальянское законодательство, которые не предусматривают обязанность регистрировать лицензионный договор между владельцем товарного знака и лицензиатом, является неосновательным. Применению подлежали нормы российского законодательства, согласно которому использование товарного знака третьими лицами возможно только на основании лицензионного договора, считающегося действительным при условии его регистрации в Роспатенте. Ссылка компании «Семинвест Инвестментс Б. В.» на положения ст. 1209 ГК РФ, в соответствии с которой форма сделки подчиняется праву места ее совершения, признана неосновательной. По мнению суда, независимо от действительности заключенных лицензионных договоров на территории иностранных государств специальными положениями законодательства РФ о товарных знаках установлена возможность использования товарного знака третьим лицом только на основании лицензионного договора, прошедшего регистрацию в Роспатенте25.
Из рассмотренного дела можно сделать следующие выводы. Во-пер-
25 См. постановление ФАС Московского
округа от 12 ноября 2009 г. № КА-А40/11656-09 по делу № А40-46037/08-93-122.
вых, правило ст. 1209 ГК РФ о подчинении формы лицензионного договора праву места его совершения не распространяется на требование о его регистрации в Роспатенте, которое подчиняется российскому праву и не охватывается ст. 1209 ГК РФ. Во-вторых, независимо от действительности заключенных лицензионных договоров на территории иностранных государств законодательством РФ установлена возможность использования товарного знака третьим лицом только на основании лицензионного договора, прошедшего регистрацию в Роспатенте. В-третьих, ввоз в Россию товара, маркированного товарным знаком, без зарегистрированного с правообладателем лицензионного договора не признается использованием товарного знака и влечет прекращение правовой охраны товарного знака в связи с его неиспользованием в течение предусмотренного российским законом трехлетнего срока (ранее пятилетнего срока).
В любом случае такие нормы публичного права, как требования национального налогового, валютного права и в особенности антимонопольного права, которые имеют наибольшее значение именно для лицензионных договоров, должны соблю-даться26. Независимо от права, регулирующего договор (lex causae), надлежит соблюдать и специальные требования к форме договоров и их обязательной регистрации в специальных государственных органах, существующие во многих странах (страны СНГ, Ирландия, Китай, Франция, Япония и др.).
С вопросом о применимом праве тесно связан вопрос о юрисдикции судов, рассматривающих соответствующие споры. Споры из лицензионных договоров редко становятся предметом рассмотрения государственных судов. Стороны, заинтересованные в сохранении конфиденциальности, стремятся
26 См.: Beier F. K. Op. cit. P. 178.
разрешать их мирным путем либо предусматривают разбирательство в арбитражах, носящее конфиденциальный характер27. При рассмотрении дела суд будет применять то право, которое определено сторонами или на которые указывают его коллизионные нормы. Отдельные авторы говорят о нежелательности ситуации, когда стороны выбирают в качестве места рассмотрения спора суд, находящийся в стране гражданского права, тогда как контракт написан в традициях и подчиняется праву страны общего права. В подобной ситуации у судей из стран гражданского права отсутствует достаточный опыт работы с детальными положениями контрактов, подчиненных общему праву, которые в ряде случаев могут противоречить общим принципам права, принятым в странах гражданского права28.
Что касается компетенции государственных судов, то в большинстве действующих правопорядков компетентными признаются суды по месту выдачи патента или свидетельства. Поскольку патенты и свидетельства являются строго территориальными по своей природе, относящиеся к ним споры имеют тесную связь с национальными судами тех государств, в которых были выданы соответствующие патенты или свидетельства. Таким образом, национальное законодательство запрещает местным судам выносить решения по спорам, затрагивающим иностранные патентные права. Другой аргумент в пользу исключительной юрисдикции судов государства, в котором был выдан патент, относительно патентных споров состоит в том, что патентное право является специализированной, сложной отраслью права, разобраться в которой
27 Cm.: Vestergaard-Jensen J., Hamborg R, Simonsen E. Op. cit. P. 12.
28 Cm.: Moorman D., Whelldon S. New Zealand // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 16 — Sept. 2005). P. 14.
иностранным судам не под силу29. В частности, ст. 248 АПК РФ устанавливает исключительную компетенцию российских судов по спорам, связанным с регистрацией или выдачей патентов, свидетельств на товарные знаки в России.
Следовательно, юрисдикционные правила, основанные на таких факторах, как местонахождение ответчика или гражданство истца, не должны приниматься во внимание, поскольку они не учитывают специфическую природу прав интеллектуальной собственности. Так, апелляционный суд Парижа отказался признать свою юрисдикцию относительно спора из договора уступки товарного знака, зарегистрированного в Португалии, хотя ст. 14 ГК Франции предусматривает, что французский истец может предъявить иск к иностранцу во французский суд. Суд отметил, что регистрация товарного знака является актом публичного характера, который регулируется правом места его регистрации; следовательно, споры, возникающие из регистрации товарного знака, необходимо передавать на разрешение судам государства места регистрации знака для того, чтобы гарантировать соблюдение внутренних публичных норм в отношении указанной регистрации30.
Исследование коллизионных вопросов регулирования лицензионных договоров, осуществленное в рамках настоящей статьи, вызвано той ролью и значением, которые данные договоры играют в современном гражданском обороте. Лицензионные договоры испытывают на себе значительное воздействие со стороны права интеллектуальной
29 cm.: Sender M. P. Cross-Border Endorcement of Patent Rights. An Analysis of the Interface between Intellectual Property and Private International Law. Oxford, University Press, 2002. P. 18—19.
30 Ibid. P. 20.
собственности, что приводит к изменению традиционных правил коллизионного регулирования договорных обязательств, его «смещению» в сторону действия законодательства государства, в котором испрашивается защита соответствующих интеллектуальных прав.
Библиографический список
Beier F. K. Conflict of Law Problems of Trademark License Agreements // International Review of Industrial Property and Copyright Law. 1982. Vol. 13.
Chao C. G. Conflict of Laws and the International Licensing of Industrial Property in the United States, the European Union and Japan // The North Carolina Journal of International Law and Commercial Regulation. Vol. 22. 1996. № 2.
De Miguel Asensio P. A. Applicable Law in the Absence of Choice to Contracts Relating to Intellectual or Industrial Property Rights // Yearbook of Private International Law. Vol. 10. 2008.
Gill K., Deonarine D. Canada // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 14 — Sept. 2004).
International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005.
Moorman D., Whelldon S. New Zealand // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 16 — Sept. 2005).
Ptaff D. Conflict of Laws Aspects of License Contracts in Germany and the Socialist Countries: Part One // International Review of Industrial Property and Copyright Law. 1977. Vol. 8.
Sender M. P. Cross-Border Endorcement of Patent Rights. An Analysis of the Interface between Intellectual Property and Private International Law. Oxford, University Press, 2002.
Vestergaard-Jensen J., Hamborg R., Simonsen E. Denmark // International Licensing / ed. by Campbell D. L., 2005 (Rel. 13 — March 2004).
Городисский М. Л. Лицензии во внешней торговле СССР. М., 1972.
Международное частное право: иностранное законодательство / сост. и науч. ред. А. Н. Жильцов, А. И. Муранов. М., 2000.
