CC BY
12
КЛИНИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ / CLINICAL INVESTIGATIONS
С-)
https://doi.org/10.29001/2073-8552-2022-37-4-52-62
УДК: 616.98:578.834.1-036.21]-06:616.24-002-073.43-8-036.8
Клинико-эхокардиографический профиль пациентов, перенесших пневмонию COVID-19, через год после выписки в зависимости от глобальной продольной деформации левого желудочка
Е.И. Ярославская1, Д.В. Криночкин1, Н.Е. Широков1, Е.А. Горбатенко1, Е.П. Гультяева1, В.Д. Гаранина1, И.Р. Криночкина2, 3, И.О. Коровина3, Н.А. Осокина1, А.В. Мигачева1
1 Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук,
625026, Российская Федерация, Тюмень, ул. Мельникайте, 111
2 Тюменский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения Российской Федерации, 625023, Российская Федерация, Тюмень, ул. Одесская, 54
3 Областная клиническая больница № 1,
625023, Российская Федерация, Тюмень, ул. Котовского, 55
Аннотация
Обоснование. Актуальным является исследование влияния осложненного течения новой коронавирусной инфекции на сердечно-сосудистую систему пациента в отдаленные сроки после выписки из стационара.
Цель и масштаб исследования: сравнить клинические и эхокардиографические показатели лиц, перенесших доказанную пневмонию COVID-19, через год после выписки в зависимости от величины глобальной продольной деформации левого желудочка (ЛЖ) ^ GLS).
Материал и методы. 116 пациентов, перенесших пневмонию COVID-19, обследованы через год ± 3 нед. после выписки, средний возраст - 49,0 ± 14,4 года (от 19 до 84 лет); 50,4% из них мужчины. Параметры глобальной и сегментарной продольной миокардиальной деформации ЛЖ изучены у 80 обследованных с оптимальным качеством визуализации при эхокардиографии (ЭхоКГ). Пациенты разделены на группы в зависимости от величины LV GLS: группа 1 - с нормальным LV GLS (< -20%) - 35 человек, группа 2 - с угнетенным LV GLS (> -20%) - 45 человек. Группы не различались по возрасту (р = 0,145), тяжести поражения легких при госпитализации (р = 0,691), длительности госпитализации (р = 0,626) и частоте нахождения в отделениях реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) (р = 0,420). Результаты. Нарушение LV GLS через год после выписки выявлено у 57,5% пациентов с оптимальным качеством визуализации, при этом фракция выброса (ФВ) ЛЖ у всех пациентов была нормальной. В группе 2 преобладали мужчины (71,1 против 28,6%; р < 0,001), в этой группе чаще диагностировали сочетание ишемической болезни сердца (ИБС) и артериальной гипертонии (АГ) (22 против 6%; р = 0,040). Не было значимых межгрупповых различий по ФВ ЛЖ. В группе 2 значимо хуже был не только LV GLS (-17,6 ± 1,9 против -21,8 ± 1,2%; р < 0,001), но и параметры диастолической функции меньше индекс объема опорожнения левого предсердия (1,3 ± 0,3 против 1,4 ± 0,3 мл/м2; р = 0,052), ниже скорость латеральной части фиброзного кольца митрального клапана е' (10,8 ± 4,4 против 12,8 ± 4,0 см/с; р = 0,045).
Выводы. Угнетение LV GLS через год после пневмонии COVID-19 выявлено у 57,5% пациентов с нормальной ФВ ЛЖ. В группе с нарушенным LV GLS преобладали мужчины, чаще выявлялась ИБС в сочетании с АГ, а показатели диастолической функции ЛЖ были хуже в сравнении с группой с нормальным LV GLS.
Ключевые слова: СОУЮ-19, пневмония, сердечно-сосудистые заболевания, эхокардиография, деформа-
Прозрачность финансовой никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материа-
Конфликт интересов:
ция миокарда, стреин.
авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
деятельности:
лах или методах.
Н Ярославская Елена Ильинична, e-mail: [email protected].
Соответствие принципам этики: информированное согласие получено от каждого пациента. Исследование одобрено локальным этическим комитетом Тюменского кардиологического научного центра Томского НИМЦ (протокол № 159 от 23.07.2020 г.).
Для цитирования: Ярославская Е.И., Криночкин Д.В., Широков Н.Е., Горбатенко Е.А., Гультяева Е.П., Гаранина В.Д., Криночкина И.Р., Коровина И.О., Осокина Н.А., Мигачева А.В. Клинико-эхокар-диографический профиль пациентов, перенесших пневмонию COVID-19, через год после выписки в зависимости от глобальной продольной деформации левого желудочка. Сибирский журнал клинической и экспериментальной медицины. 2022;37(4):52-62. https:// doi.org/10.29001/2073-8552-2022-37-4-52-62.
Clinical and echocardiography profile of patients one year after COVID-19 pneumonia depending on the left ventricular global longitudinal strain
Elena I. Yaroslavskaya1, Dmitry V. Krinochkin1, Nikita Е. Shirokov1, Elena А. Gorbatenko1, Elena P. Gultyaeva1, Valeria D. Garanina1, Inna R. Krinochkina2, 3, Irina O. Korovina3, Nadezhda A. Osokina1, Anastasia V. Migacheva1
1 Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences, 111, Melnikaite str., Tyumen, 625026, Russian Federation
2 Tyumen State Medical University,
54, Odessa str., Tyumen, 625023, Russian Federation
3 Regional Clinical Hospital No. 1,
55, Kotovsky str., Tyumen, 625023, Russian Federation
Abstract
Background. Studying the impact of complicated course of new coronavirus infection on the cardiovascular system in the long term after patient discharge from hospital is of high significance.
Purpose. To compare the clinical and echocardiographic parameters of persons with history of verified COVID-19 pneumonia one year after discharge from hospital depending on the value of left ventricular (LV) global longitudinal strain (GLS). Material and Methods. A total of 116 patients (50.4% men) aged 49.0 ± 14.4 years (from 19 to 84 years) with history of verified COVID-19 pneumonia were examined one year ± three weeks after discharge. The parameters of left ventricular global and segmental longitudinal strain were studied in 80 patients with optimal quality of echocardiographic visualization. Patients were divided into groups depending on the LV GLS value: group 1 included 35 patients with normal LV GLS (<-20%); group 2 comprised 45 patients with impaired LV GLS (>-20%). The groups did not differ in age (p = 0.145), severity of lung injury during hospitalization (p = 0.691), duration of hospitalization (p = 0.626), and frequency of stay in the intensive care unit (p = 0.420).
Results. Abnormal values of LV GLS one year after discharge were found in 57.5% of patients with optimal visualization quality while the LV ejection fraction (EF) was normal in all patients. The majority of patients in group 2 were men (71.1% vs 28.6%, p < 0.001). A combination of coronary artery disease (CAD) and hypertension (AH) was more often diagnosed in this group (22% vs 6%, p = 0.040). The values of LV EF did not differ between the groups. The values of LV GLS were significantly worse in patients of group 2 (-17.6 ± 1.9% vs -21.8 ± 1.2%, p < 0.001). Moreover, the parameters of diastolic function including the left atrial emptying volume index (1.3 ± 0.3 mL/m2 vs 1.4 ± 0.3 mL/m2, р = 0.052) and velocity of the lateral part of the mitral valve fibrous ring e' (10.8 ± 4 .4 cm/s vs 12.8 ± 4.0 cm/s, p = 0.045) were also lower in this group.
Conclusions. The LV GLS was impaired in 57.5% patients with normal LV EF one year after COVID-19 pneumonia. In the group with impaired LV GLS, men predominated; coronary artery disease was more often detected in combination with AH; and parameters of LV diastolic function were worse compared with the corresponding parameters in the group of patients with normal LV GLS.
Keywords: COVID-19, pneumonia, cardiovascular disease, echocardiography, myocardial strain.
Conflict of interest: the authors do not declare a conflict of interest.
Financial disclosure: no author has a financial or property interest in any material or method mentioned.
Adherence to ethical standards: informed consent was obtained from all patients. The study was approved by the Local Ethics Committee of Tyumen Cardiology Research Center of Tomsk NRMC (protocol No. 159 from 23.07.2020).
For citation: Yaroslavskaya E.I., Krinochkin D.V., Shirokov N.E., Gorbatenko E.A., Gultyaeva E.P., Garanina V.D., Krinochkina I.R., Korovina I.O., Osokina N.A., Migacheva A.V. Clinical and echocardiography profile of patients one year after COVID-19 pneumonia depending on the left ventricular global longitudinal strain. The Siberian Journal of Clinical and Experimental Medicine. 2022;37(4):52-62. https://doi.org/10.29001/2073-8552-2022-37-4-52-62.
Введение
COVID-19 имеет широкий спектр сердечных проявлений в ходе острой фазы заболевания. В частности, повышенный уровень тропонина колеблется от 8 до 28%, однако признаки явной систолической дисфункции миокарда при этом выявляются редко, гораздо чаще определяется субклиническая дисфункция миокарда в виде снижения глобальной продольной деформации левого желудочка (ЛЖ) (LV GLS, left ventricular longitudinal strain) - в период госпитализации ее демонстрируют до 80% пациентов [1]. Было доказано, что LV GLS является сильным независимым предиктором смертности в госпитальном периоде [2] и, следовательно, может иметь решающее значение для выделения группы риска при последующем наблюдении. Мы представляем первые данные, касающиеся отдаленных последствий действия новой коронавирус-ной инфекции на сердечно-сосудистую систему через год после выписки из стационара. Ранее мы установили, что у лиц, перенесших пневмонию COVID-19, через год после выписки из стационара LV GLS и параметры деформации апикальных и частично средних сегментов миокарда ЛЖ демонстрируют отрицательную динамику в сравнении с данными, полученными через 3 мес. после выписки [3]. Необходимо изучить частоту и клиническое значение поражения миокарда в отдаленные сроки после заболевания. Для этого мы сравнили результаты обследования пациентов, разделив их на группы в зависимости от величины показателя LV GLS через год после выписки.
Цель: сравнить клинические и эхокардиографиче-ские показатели лиц, перенесших доказанную пневмонию COVID-19, в зависимости от величины глобальной продольной деформации ЛЖ (LV GLS) через год после выписки.
Материал и методы
Исследование представляет собой промежуточный этап «Проспективного наблюдения пациентов, перенесших COVID-19-ассоциированную пневмонию», соответствует этическим стандартам Хельсинкской декларации с поправками 2000 г и «Правилам клинической практики в Российской Федерации», 2003 г Протокол исследования одобрен локальным этическим комитетом -№ 159 от 23.07.2020 г, зарегистрирован в международном реестре клинических исследований (ClinicalTrials.gov Identifier: NCT04501822). Набор пациентов осуществлялся с апреля 2020 г. по июль 2021 г. Все обследованные дали письменное информированное согласие на участие. Критерии включения: документированный диагноз COVID-19-ассоциированной пневмонии, желание пациента участвовать в наблюдении. Критерии невключения: хронические заболевания в стадии обострения, в анамнезе онкологические заболевания длительностью менее
5 лет, туберкулез и другие заболевания, сопровождающиеся пневмофиброзом, ВИЧ, гемодинамически значимые пороки сердца, хронические гепатиты. Критерии исключения: неудовлетворительная визуализация при эхокардиографии (ЭхоКГ), дилатационная, рестриктив-ная и гипертрофическая кардиомиопатия, беременность, выявленные за период наблюдения, онкологические заболевания, отказ от участия. Исключены 13 пациентов: 3 по беременности, 2 в связи с отъездом на вахту в другой регион, 2 в связи с выявленными после 1-го визита онкологическими заболеваниями, 6 отказались от участия в связи с нежеланием проходить компьютерную томографию (КТ) легких в динамике. В исследование включены 116 пациентов, перенесших доказанную пневмонию COVID-19, через 3 мес. ± 2 нед. после выписки из стационара, в возрасте от 19 до 84 лет (средний возраст -49,0 ± 14,4 года), из которых 50,4% мужчины. Характеристика общей группы обследованных до разделения на подгруппы, методология и ограничения исследования описаны нами ранее [3].
Данные о госпитализации получены из выписок из историй заболевания. Тяжесть поражения легких оценивали в соответствии с действующими рекомендациями [4], анализировали максимальный объем поражения легких. По данным КТ, при госпитализации у 31,3% пациентов отмечались поражения легкой степени, у 33,3% -среднетяжелые, у 29,3% - тяжелые, у 6,1% - критические. Лечение в отделениях реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) прошли 14,2% пациентов. Через год после выписки всем обследуемым проводилась КТ легких, ЭхоКГ с использованием ультразвуковой диагностической системы экспертного класса Vivid S70. Данные ЭхоКГ проанализированы на рабочей станции IntelliSpace Cardiovascular с программой TomTec (Philips, США). Линейные размеры полостей и толщины стенок сердца, объемы камер, систолическую функцию желудочков оценивали в соответствии с рекомендациями с учетом тендерных различий и индексации к площади поверхности тела [5]. Для расчета пикового систолического давления в легочной артерии (рСДЛА) суммировали пиковый градиент давления трикуспидальной регургитации и давление в правом предсердии, оцененное по методу C. Otto и соавт. [6, 7]. Параметры глобальной и сегментарной продольной миокардиальной деформации ЛЖ изучены у 80 обследованных с оптимальным качеством визуализации. Показатели продольной деформации ЛЖ оценивали в записи в режиме AFI (Automatic Functional Imaging) [5, 8]. Нижней границей нормы считали значение глобальной продольной деформации (LV GLS) более -20% [5]. В группу 1 с нормальным LV GLS (< -20%) вошли 35 человек, в группу 2 с нарушенным LV GLS (> -20%) - 45 человек. Результаты обследования внесены в электронную базу
данных (свидетельство о государственной регистрации Данные пациентов в период госпитализации с пнев-№ 2021622535 от 18.11.2021 г). монией СОУЮ-19 приведены в таблице 1.
Таблица 1. Сравнение клинических данных госпитализации пациентов, перенесших COVID-19-ассоциированную пневмонию, в зависимости от величины глобальной продольной деформации левого желудочка
Table 1. Comparison of clinical data of hospitalization in patients with COVID-19-associated pneumonia depending on the value of left ventricle global longitudinal strain
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (<-20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (>-20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (>-20%), n = 45 р
Длительность стационарного лечения Duration of hospitalization дни days 14,2 ± 4,9 15,5 ± 6,7 0,626
Поражение легких легкой степени Mild pneumonia n (%) 7(21,9) 14 (32,6) 0,308
Поражение легких средней тяжести Moderate pneumonia n (%) 13 (40,6) 17 (39,5) 0,923
Тяжелое поражение легких Severe pneumonia n (%) 8 (25,0) 7 (16,3) 0,352
Критическое поражение легких Critical pneumonia n (%) 4 (12,5) 5 (11,6) 0,906
Лечение в ОРИТ Intensive care unit admission n (%) 5 (14,7) 4 (8,9) 0,420
Группы не различались по возрасту, тяжести поражения легких в период госпитализации, длительности госпитализации и частоте нахождения пациентов в ОРИТ.
Статистический анализ проводили с помощью пакета прикладных программ SPSS 21 (SPSS Inc., Chicago, IL, USA) и STATISTICA 12.0. Нормальность распределения количественных показателей проверяли по критерию Колмогорова - Смирнова. Нормально распределенные количественные показатели представляли средним значением и стандартным отклонением (M ± SD), в случае распределения, отличного от нормального, - медианой (Me) и интерквартильным диапазоном [Q1-Q3]. Дихотомические категориальные показатели описывали абсолютными (n) и относительными (в %) частотами встречаемости. Выявление статистически значимых межгрупповых различий показателей проводили для нормально распределенных количественных показателей с помощью критерия Стью-дента для независимых групп, при отсутствии нормальности - с помощью критерия Манна - Уитни. Для выявления
статистически значимых различий между категориальными показателями использовали х2-критерий Пирсона. Критическим уровнем значимости считали р = 0,05.
Результаты
В отличие от группы 1 большинство пациентов группы 2 было представлено мужчинами, площадь поверхности тела (ППТ) в этой группе была больше (табл. 2). По возрасту, индексу массы тела, частоте ожирения и сердечно-сосудистых заболеваний группы не различались. Также не было значимых различий по частоте, структуре и стажу артериальной гипертонии (АГ), хронической сердечной недостаточности (ХСН), частоте нарушений сердечного ритма и гликемического профиля. В группе 2 чаще диагностировали ишемическую болезнь сердца (ИБС), в том числе в сочетании с АГ. Разрешение симптомов пневмонии, по данным КТ, наблюдалось у большинства пациентов обеих групп, статистической значимости различия по этому признаку группы не показали.
Таблица 2. Сравнение клинических характеристик лиц, перенесших COVID-19-ассоциированную пневмонию, через год после выписки из стационара в зависимости от величины глобальной продольной деформации левого желудочка
Table 2. Comparison of clinical characteristics of patients with COVID-19-associated pneumonia, one year after discharge, depending on the value of global longitudinal LV strain
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (<-20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (> -20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
Возраст Age лет years 50,9 ± 12,9 46,1 ± 15,9 0,148
Мужской пол Male n (%) 10 (28,6) 32 (71,1) <0,001
Рост Height см cm 166,3 ± 7,8 171,3 ± 17,7 0,003
Вес Weight кг kg 75,8 ± 13,1 87,8 ± 18,6 0,002
Индекс массы тела Body mass index кг/м2 kg/m2 27,42 ± 4,65 28,79 ± 5,03 0,217
Площадь поверхности тела Body surface area м2 m2 1,8 ± 0,2 2,0 ± 0,2 <0,001
Окончание табл. 2 End of table 2
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (<-20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (> -20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
Избыточная масса тела Overweight n (%) 14 (40) 19 (42,2) 0,841
Ожирение Obesity n (%) 8 (22,9) 18 (40) 0,104
Сердечно-сосудистые заболевания Cardiovascular diseases n (%) 21 (60) 28 (62,2) 0,723
Нарушения сердечного ритма Heart rhythm disorders n (%) 16 (46) 19 (43) 0,822
ХСН CHF n (%) 12 (36) 15 (35) 0,894
Функциональный класс ХСН по NYHA Functional NYHA class of CHF I n (%) 10 (83,3) 9 (60) 0,236
II n (%) 2 (16,7) 5 (33,3) 0,408
III n (%) 0 (0) 1 (6,7) 1,000
Стаж ХСН CHF duration лет years 1 [1-4] 5 [1-21] 0,374
Артериальная гипертония Hypertension n (%) 20 (57) 27 (60) 0,797
Стаж артериальной гипертонии Hypertension duration лет years 4 [1-10] 9 [5-12] 0,166
Степень артериальной гипертонии Degree of hypertension 1 n (%) 4 (11) 4 (9) 0,724
2 n (%) 10 (29) 12 (27) 0,850
3 n (%) 6 (17) 11 (24) 0,428
ИБС CAD n (%) 2 (6) 10 (22) 0,040
ИБС в сочетании с АГ CAD in combination with AH n (%) 2 (6) 10 (22) 0,040
Нарушения гликемического профиля/ Glycemic profile disorders n (%) 4 (11) 5 (13) 1,000
Сахарный диабет 2-го типа Diabetes mellitus n (%) 3 (75) 5 (83) 0,707
Нарушение теста толерантности к глюкозе Abnormal glucose tolerance test n (%) 1 (25) 1 (17) 0,857
Нормализация данных компьютерной томографии Normalization of computed tomography data n (%) 21 (70) 21 (51) 0,112
Примечание: ХСН - хроническая сердечная недостаточность, АГ - артериальная гипертония, ИБС - ишемическая болезнь сердца.
Note: CHF - chronic heart failure, AH - arterial hypertension, CAD - coronary artery disease.
Средние эхокардиографические параметры левых отделов сердца представлены в таблице 3. В группе 2 отмечена тенденция к меньшей толщине задней стенки ЛЖ. После индексации к ППТ эта тенденция усилилась, а конечно-диастолический размер, длина и ударный объем ЛЖ в группе 2 оказались меньше, как и показатель сердечного индекса. Не было значимых межгрупповых различий по массе миокарда ЛЖ, типу геометрии и фракции выброса (ФВ) ЛЖ. Среди пациентов этого этапа исследования не было лиц со снижением ФВ ЛЖ, а также
с митральной регургитацией 2-й степени и выше. Группа 2 отличалась меньшим объемом опорожнения ЛП, более низкой скоростью ФК МК е' и меньшим интегралом линейной скорости потока в выносящем тракте ЛЖ.
При оценке правых отделов сердца (табл. 4) были выявлены значимые межгрупповые различия структурных и функциональных параметров правого желудочка (ПЖ): в группе 2 его площадь, поперечные размеры и индексы сферичности были больше, а фракция изменения площади ПЖ и скорость S' трикуспидального кольца - ниже.
Таблица 3. Сравнение эхокардиографических параметров левых отделов сердца лиц, перенесших COVID-19-ассоциированную пневмонию, через год после выписки из стационара в зависимости от величины глобальной продольной деформации левого желудочка
Table 3. Comparison of echocardiography parameters of the left heart in patients with COVID-19-associated pneumonia one year after discharge, depending on the value of the global longitudinal LV strain
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (< -20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (> -20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
ВТЛЖ мм mm 30,8 ± 2,7 32,4 ± 4,3 0,064
LV outflow tract мм/м2 mm/m2 16,9 ± 1,6 16,3 ± 1,8 0,134
Продолжение табл. 3 End of table 3
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (< -20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (> -20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
Межжелудочковая перегородка Interventricular septum мм mm 9,9 ± 1,2 10,3 ± 1,5 0,180
мм/м2 mm/m2 5,4 ± 0,6 5,2 ± 0,7 0,221
Задняя стенка ЛЖ LV posterior wall мм mm 9,1 ± 1,0 9,5 ± 0,9 0,097
мм/м2 mm/m2 5,0 ± 0,5 4,8 ± 0,5 0,057
Конечно-диастолический размер ЛЖ LV end-diastolic diameter мм mm 46,7 ± 2,9 47,4 ± 2,4 0,196
мм/м2 mm/m2 25,5 ± 1,8 23,9 ± 2,1 0,001
Конечно-диастолическая длина ЛЖ LV end-diastolic length мм mm 82,3 ± 6,7 82,8 ± 7,3 0,755
мм/м2 mm/m2 45,0 ± 3,4 41,7 ± 3,9 < 0,001
Конечно-диастолический объем (КДО) ЛЖ LV end-diastolic volume мл mL 86,8 ± 22,9 95,4 ± 23,6 0,106
мл/м2 mL/m2 46,8 ± 9,7 47,7 ± 9,7 0,708
Увеличение КДО ЛЖ/LV end-diastolic volume increase n (%) 4 (11) 2 (4) 0,396
Конечно-систолический объем (КСО) ЛЖ LV end-systolic volume мл mL 25,1 ± 7,1 28,7 ± 8,2 0,038
мл/м2 mL/m2 13,5 ± 3,0 14,3 ± 3,4 0,265
Увеличение КСО ЛЖ LV end-systolic volume increase n (%) 0 (0) 1 (2) 0,375
УО ЛЖ LV stroke volume мл mL 62,1 ± 15,4 59,9 ± 14,8 0,532
УИ ЛЖ LV stroke volume index мл/м2 mL/m2 33,7 ± 7,3 30,2 ± 8,0 0,043
Минутный объем сердца Cardiac minute output л/мин L/min 4,0 ± 1,1 3,9 ± 1,1 0,619
Сердечный индекс Cardiac index л/мин/ м2 L/min/ m2 2,2±0,6 2,0±0,5 0,059
Масса миокарда ЛЖ по формуле «площадь-длина» LV mass by area-length formula г g 141,4 ± 31,2 153,1 ± 31,7 0,104
г/м2 g/m2 76,6 ± 12,9 76,5 ± 11,8 0,989
Тип геометрии ЛЖ/ Type of LV geometry Норма Normal geometry n (%) 31(89) 40 (89) 1,000
Концентрическое ремоделирование/ Concentric remodeling n (%) 1 (3) 2 (4) 0,711
Концентрическая гипертрофия/ Concentric hypertrophy n (%) 0 (0) 0 (0) -
Эксцентрическая гипертрофия/ Eccentric hypertrophy n (%) 3 (9) 3 (7) 0,748
Фракция выброса ЛЖ 2D Simpson (EF) LV ejection fraction % 71,4 ± 3,6 70,0 ± 4,5 0,131
Время кровотока в ВТЛЖ time of LVOT flow мс ms 301,7 ± 29,7 284,6 ± 29,2 0,013
Время замедления кровотока в ВТЛЖ Deceleration time of LVOT flow мс ms 219,6 ± 25,0 201,2 ± 30,7 0,005
Интеграл линейной скорости кровотока в ВТЛЖ LVOT velocity time integral мс ms 21,3 ± 3,2 18,9 ± 4,6 0,013
Время изоволюмического расслабления ЛЖ (IVRT) LV isovolumic relaxation time мс ms 99,6 ± 22,8 102,0 ± 26,1 0,673
Время изоволюмического сокращения ЛЖ (IVCT) LV isovolumic contraction time мс ms 66,3 ± 21,2 70,5 ± 17,5 0,346
Время замедления (DT) Deceleration time мс ms 208,7 ± 56,5 197,4 ± 65,4 0,441
Скорость раннего наполнения ЛЖ (Е) Peak mitral inflow velocity during early diastole (E) см/с cm/s 75,2 ± 16,8 70,5 ± 15,5 0,200
Скорость позднего наполнения ЛЖ (A)/ Peak mitral inflow velocity at atrial contraction (A) см/с cm/s 70,6 ± 16,5 65,8 ± 21,2 0,278
Окончание табл. 3 End of table 3
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (< -20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (> -20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
Пиковая скорость латеральной части митрального кольца (е> late) Mitral annular velocity by tissue Doppler см/с cm/s 12,8 ± 4,0 10,8 ± 4,4 0,045
Пиковая скорость септальной части митрального кольца (е> sept) Mitral septal velocity by tissue Doppler см/с cm/s 9,0 ± 2,8 8,5 ± 3,2 0,531
Митральная регургитация до 2-й степени Mild to moderate mitral regurgitation n (%) 20 (57) 25 (55) 0,750
Скорость кровотока в правой верхней легочной вене Pulmonary vein velocity волна D diastolic wave волна S systolic wave см/с cm/s 65,2 ± 9,8 60,2 ± 9,1 0,021
см/с cm/s 43,6 ± 6,5 40,2 ± 7,3 0,031
Переднезадний размер ЛП LA anterior-posterior dimension мм mm 35,0 ± 3,7 36,0 ± 4,4 0,313
мм/м2 mm/m2 19,1 ± 1,6 18,1 ± 2,0 0,015
Объем ЛП максимальный Maximum LA volume мл mL 45,9 ± 11,3 47,5 ± 15,5 0,604
мл/м2 mL/m2 24,9 ± 5,1 23,6 ± 6,4 0,347
Объем ЛП минимальный Minimum LA volume мл mL 18,4 ± 5,3 20,7 ± 12,0 0,302
мл/м2 mL/m2 9,7 [7,7-12,1] 9,1 [6,9-11,2] 0,271
Общий объем опорожнения ЛП LA emptying volume мл mL 2,6 ± 0,5 2,5 ± 0,6 0,711
мл/м2 mL/m2 1,4 ± 0,3 1,3 ± 0,3 0,052
Фракция опорожнения ЛП LA emptying fraction % 94,1 ± 1,7 94,2 ± 2,1 0,871
Толщина эпикардиальной жировой ткани Epicardial fat thickness мм mm 7,0 [5,0-7,0] 7,0 [5,0-7,0] 0,473
Примечание: GLSa - глобальная продольная деформация ЛЖ, ЛЖ - левый желудочек, ВТЛЖ - выносящий тракт ЛЖ, КДО - конечно-диастоличе-ский объем, КСО - конечно-систолический объем, УО - ударный объем, УИ - ударный индекс, ЛП - левое предсердие.
Note: LV - left ventricular, EF - ejection fraction, LVOT - left ventricular outflow tract, IVRT - isovolumic relaxation time, IVCT - isovolumic contraction time, DT - deceleration time, E - peak mitral inflow velocity during early diastole, A - peak mitral inflow velocity at atrial contraction, е' sept - mitral septal velocities by tissue Doppler, LA - left atrium.
Таблица 4. Сравнение эхокардиографических параметров правых отделов сердца лиц, перенесших COVID-19-ассоциированную пневмонию, через год после выписки из стационара в зависимости от величины глобальной продольной деформации левого желудочка Table 4. Comparison of echocardiography parameters of the right heart in patients with COVID-19-associated pneumonia one year after discharge depending on the value of left ventricular global longitudinal strain
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (< -20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (>-20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
Максимальный объем правого предсердия/ Maximum right atrial volume мл, mL 30,5 ± 10,1 34,7 ± 9,1 0,059
мл/м2 mL/m2 16,5 ± 4,9 17,3 ± 3,8 0,421
Максимальная длина правого предсердия Maximum right atrial length мм mm 48,5 ± 4,9 49,4 ± 6,2 0,498
мм/м2 mm/m2 26,5 ± 2,6 18,1 ± 2,4 0,526
Максимальная ширина правого предсердия Maximum right atrial width мм, mm 33,8 ± 4,7 36,0 ± 4,8 0,047
мм/м2 mm/m2 18,5 ± 2,6 18,1 ± 2,4 0,526
Переднезадний размер ПЖ RV anteroposterior size мм, mm 25,0 ± 2,0 25,4 ± 2,3 0,426
мм/м2 mm/m2 13,7 ± 1,1 12,9 ± 1,6 0,009
Увеличение переднезаднего размера ПЖ RV anteroposterior dilatation n (%) 0 (0) 1 (2) 0,375
Диастолическая площадь ПЖ RV diastolic area см2 cm2 14,6 ± 6,1 15,2 ± 3,1 0,578
см2/м2 cm/m2 8,0 ± 3,6 7,6 ± 1,5 0,570
Увеличение диастолической площади ПЖ Increase in RV diastolic area n (%) 0 (0) 0 (0) -
Окончание табл.4 End of table 4
Показатели Parameters Группа с нормальным LV GLS (< -20%), n = 35 Group with normal LV GLS (< -20%), n = 35 Группа с нарушенным LV GLS (>-20%), n = 45 Group with impaired LV GLS (> -20%), n = 45 р
Увеличение индекса диастолической площади ПЖ Increase in RV diastolic area index n (%) 0 (0) 0 (0) -
Систолическая площадь ПЖ RV systolic area см2 cm2 5,9 ± 1,7 7,1 ± 1,9 0,006
см2/м2 cm/m2 3,19 ± 0,8 3,53 ± 0,91 0,082
Увеличение систолической площади ПЖ Increase in RV systolic area n (%) 0 (0) 0 (0) -
Увеличение индекса систолической площади ПЖ Increase in RV systolic area index n (%) 0 (0) 0 (0) -
Фракция изменения площади ПЖ (RV FAC) RV fraction of area change % 57,7 ± 8,3 53,3 ± 9,3 0,031
TAPSE tricuspid annular plane systolic excursion мм mm 23,1 ± 2,2 22,9 ± 1,9 0,629
Снижение TAPSE Decrease in TAPSE n (%) 0 (0) 0 (0) -
Базальный поперечный размер ПЖ Basal RV diameter мм mm 29,1 ± 4,5 32,7 ± 4,0 <0,001
Увеличение базального поперечного размера ПЖ Increase of basal RV diameter n (%) 0 (0) 1 (2) 0,375
Средний поперечный размер ПЖ Mid RV diameter мм mm 24,4 ± 4,1 27,3 ± 4,7 0,005
Увеличение среднего поперечного размера ПЖ Increase of mid RV diameter n (%) 1 (3) 2 (4) 0,711
Длина ПЖ в 4-камерной позиции RV length in a four-chamber view мм mm 63,2 ± 9,0 64,8 ± 7,9 0,416
Увеличение длины ПЖ Increase in RV length n (%) 1 (3) 1 (2) 0,857
Индекс сферичности ПЖ базальный Basal RV sphericity index мм mm 0,5 ± 0,1 0,5 ± 0,1 0,014
Индекс сферичности ПЖ средний Mid RV sphericity index мм mm 0,4 ± 0,1 0,4 ± 0,1 0,035
Проксимальный размер выводного тракта ПЖ по короткой оси (RVOT Prox)/RVOT Proximal size мм mm 27,7 ± 2,5 28,1 ± 2,9 0,516
Увеличение RVOT Prox Increase in RVOT Prox n (%) 0 (0) 0 (0) -
Дистальный размер выводного тракта ПЖ по короткой оси (RVOT Distal) RVOT Distal мм mm 21,1 ± 2,6 21,9 ± 3,0 0,205
Увеличение RVOT Distal Increase in RVOT Distal n (%) 2 (6) 3 (7) 0,887
Толщина стенки ПЖ RV wall thickness мм mm 4,2 ± 0,5 4,4 ± 0,6 0,126
Гипертрофия ПЖ RV hypertrophy n (%) 0 (0) 2 (4) 0,502
Диаметр ствола легочной артерии Pulmonary artery diameter мм mm 18,5 ± 1,7 19,1 ± 2,0 0,160
Трикуспидальная регургитация > 2-й степени Tricuspid regurgitation > grade 2 n (%) 5 (14) 7 (15) 0.870
Трикуспидальная регургитация 0-1-й степени Mild tricuspid regurgitation n (%) 30 (86) 35 (78) 0,252
рСДЛА по Otto C. Pulmonary artery systolic pressure estimated by Otto C. (PAPs) мм рт. ст. mm Hg 23,4 ± 5,0 23,3 ± 5,6 0,927
Скорость S' трикуспидального кольца Tricuspid ring velocity S' см/с cm/s 12,9 ± 2,4 11,5 ± 2,2 0,008
Время ускорения кровотока в легочной артерии Pulmonary artery acceleration time мс ms 116,8 ± 18,4 113,5 ± 17,6 0,436
Интеграл кровотока в выводном такте ПЖ RVOT velocity time integral см ^ 16,7 ± 3,9 16,0 ± 3,5 0,440
Примечание: ПЖ - правый желудочек (парастернальная позиция, длинная ось ЛЖ), RV FAC - фракция изменения площади ПЖ, TAPSE - амплитуда смещения фиброзного кольца трикуспидального клапана, RVOT Prox - проксимальный отдел выводного тракта ПЖ по короткой оси, RVOT Distal - дистальный отдел выводного тракта ПЖ по короткой оси, рСДЛА - расчетное систолическое давление в легочной артерии.
Note: RV - right ventricle (parasternal view, long axis), RV FAC - right ventricular fraction of area change, TAPSE - tricuspid annular plane systolic excursion, RVOT Prox - proximal RV outflow tract (parasternal view, short axis), RVOT Distal - distal RV outflow tract in short axis, PAPs - systolic pulmonary artery pressure estimated by Otto C.
Частота снижения глобальной продольной деформации ЛЖ в отдаленные сроки после заболевания составила 57,5%. Средние показатели LV GLS в группе 2 были значимо хуже, чем в группе 1 (-17,6 ± 1,9 против -21,8 ± 1,2%; р < 0,001).
Обсуждение
При оценке правых отделов сердца в группе 2 были выявлены структурные отличия ПЖ: площадь, поперечные размеры и индексы сферичности ПЖ были больше, чем в группе 1. При этом и показатели систолической функции ПЖ в группе 2 были хуже, что выражалось в более низкой фракции изменения площади ПЖ и более низкой скорости S> трикуспидального кольца. Показатели диастолической функции ЛЖ в группе 2 также были хуже, о чем говорят меньший объем опорожнения ЛП и более низкая скорость фиброзного кольца митрального клапана е'. Интеграл линейной скорости потока в ВТЛЖ, отражающий его насосную функцию, также был ниже в группе 2 в сравнении с группой 1. Несмотря на то, что в этой группе индексы конечно-диастолического размера (КДР) и длины ЛЖ были меньше, значимых различий по ФВ ЛЖ мы не получили.
Согласно данным магнитно-резонансной томографии (МРТ), частота снижения показателя общей продольной деформации у реконвалесцентов после COVID-19 увеличивается с 2% ранее 3 мес. от окончания заболевания до 30% в период от 3 до 6 мес. [9]. Аналогичные цифры были получены S. МаЬ^ап и соавт. при трансторакальной ЭхоКГ через 1-1,5 мес. после выписки: снижение LV GLS наблюдалось у 29,9% со средним значением -19,7 ± 4,6% [10]. Полученная нами частота снижения LV GLS в отдаленные сроки после заболевания составила 57,5%, что значительно превышает данные S. МаЬ^ап и соавт., а также частоту ухудшения LV GLS при МРТ [9]. Однако следует отметить, что такое сравнение является достаточно грубым - и в силу низкой сопоставимости клинических характеристик пациентов (не у всех наблюдаемых S. МаЬ^ап и соавт. течение COVID-19 было симптом-ным, тогда как все наши пациенты прошли стационарное лечение и имели подтвержденный диагноз пневмонии), и из-за разных сроков наблюдения после заболевания (в работе S. МаЬ^ап и соавт. - через 1-3 мес., в нашем исследовании - через 12 мес.).
Среднее значение LV GLS у наших пациентов (общая группа до разделения) через 3 мес. после выписки составило -20,3 ± 2,2% и в динамике через год значимо ухудшилось в сравнении с данными обследования через 3 мес. после выписки (-20,3 ± 2,2 против -19,4 ± 2,7%; р = 0,001) [3]. В наблюдении китайских коллег 46 перенесших COVID-19 пациентов значение LV GLS через 3 мес. после выписки составило -26,6 ± 4,4% [11], что лучше полученного нами, несмотря на более старший возраст
Литература
1. Shmueli H., Shah M., Ebinger J.E., Nguyen L.C., Chernomordik F., Flint N. et al. Left ventricular global longitudinal strain in identifying subclinical myocardial dysfunction among patients hospitalized with COVID-19. Int. J. Cardiol. Heart Vasc. 2021;32:100719. DOI: 10.1016/j. ijcha.2021.100719.
2. Wibowo A., Pranata R., Astuti A., Tiksnadi В.В., Martanto Е., Martha J.W. et al. Left and right ventricular longitudinal strains are associated with poor outcome in COVID-19: A systematic review and meta-analysis. J. Intensive Care. 2021;9(1):9. DOI: 10.1186/s40560-020-00519-3.
китайских пациентов (59 ± 13 лет) и более частое их нахождение в ОРИТ (18,9%). Вклад в различия результатов наших исследований могло внести различие вендоров [12] - коллеги пользовались системой Philips Medical Systems, Andover, MA, USA.
Когортное проспективное наблюдение ECHOVID-19 92 пациентов M.C.H. Lassen и соавт. через 2 мес. после госпитализации в сравнении с госпитальными данными не выявило значимого улучшения показателя LV GLS (-17,4 ± 2,9 vs -17,6 ± 3,3%; р = 0,6) [13]. Это хуже значений, полученных нами, что, возможно, объясняется тем, что пациенты датского наблюдения были значительно старше -62,5 ± 12,1 года.
Одноцентровое наблюдение 40 пациентов в Нидерландах F.M.A van den Heuvel и соавт. в течение 4 мес. после выписки из стационара в сравнении с данными госпитализации выявило тенденцию к увеличению LV GLS (-18,5 vs -19,1%; p = 0,07). Положительная динамика, возможно, объясняется тем, что исследуемая когорта была хотя и старше наших пациентов, но с меньшей ко-морбидностью [14]. Однако полученные коллегами величины также не достигают нормальных значений.
В целом при анализе данных литературы по вопросу деформации миокарда в восстановительном периоде после COVID-19 обращает на себя внимание отсутствие единого подхода к формированию дизайна исследований, что закономерно приводит к разнородности обследованного контингента и трудностям в сопоставлении результатов различных исследований. Однако очевидно, что пациентам, у которых даже через год после перенесенной пневмонии выявлено снижение LV GLS при сохранной ФВ ЛЖ, требуется тщательное наблюдение для профилактики развития или своевременного выявления в будущем таких состояний, как сердечная недостаточность, дисфункция ЛЖ или аритмия.
Полученные данные говорят о необходимости дальнейшего изучения сердечно-сосудистого статуса переболевших пневмонией COVID-19 с увеличением числа наблюдений, проведением субгруппового анализа для выявления предикторов нарушения деформационных свойств миокарда с учетом проводимого в остром периоде заболевания лечения, влияния сопутствующих сердечно-сосудистых заболеваний и т. д.
Выводы
Угнетение LV GLS через год после пневмонии COVID-19 выявлено у 57,5% при нормальной ФВ ЛЖ. В группе с нарушенным LV GLS преобладали мужчины, чаще выявлялась ИБС в сочетании с АГ, а показатели диастолической функции ЛЖ были хуже в сравнении с группой с нормальным LV GLS. Патогенез нарушений LV GLS в отдаленном периоде после COVID-19 остается предметом последующего изучения.
3. Ярославская Е.И., Криночкин Д.В., Широков Н.Е., Горбатенко Е.А., Криночкина И.Р., Гультяева Е.П. и др. Сравнение клинических и эхокардиографических показателей пациентов, перенесших пневмонию COVID-19, через три месяца и через год после выписки. Кардиология. 2022;62(1):13-23. DOI: 10.18087/cardio.2022.1.n1859.
4. Лучевая диагностика коронавирусной болезни (COVID-19): организация, методология, интерпретация результатов; сост. С.П. Морозов, Д.Н. Проценко, С.В. Сметанина и др. Вып. 65. М.: ГБУЗ «НПКЦ ДиТ ДЗМ»; 2020:60.
5. Lang R.M., Badano L.P., Mor-Avi V., Armstrong A., Ernande L., Flachskampf F.A. et al. Recommendations for cardiac chamber quantification
by echocardiography in adults: An update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur. Heart J. Cardiovasc. Imaging. 2015;16(3):233-270. DOI: 10.1093/ehjci/jev014.
6. Рыбакова М.К., Митьков В.В., Балдин Д.Г.Эхокардиография от М.К. Рыбаковой: руководство с приложением DVD-ROM; изд. 2-е. М.: Издательский дом Видар-М; 2018:600.
7. Otto C.M., Pearlman A.S. Textbook of clinical echocardiography. Philadelphia: WB Saunders Со; 1995:418.
8. Voigt J.U., Pedrizzetti G., Lysyansky P., Marwick T.H., Houle H., Baumann R. et al. Definition for a common standard for 2D speckle tracking echocardiography: a consensus document of the EACVI/ASE/Industry Task Force to standardize deformation imaging. Eur. Heart J. Cardiovasc. Imaging. 2015;16(1):1-11. DOI: 10.1093/ehjci/jeu184.
9. Ramadan M.S., Bertolino L., Zampino R., Durante-Mangoni E., Monaldi Hospital Cardiovascular Infection Study Group. Cardiac sequelae after coronavirus disease 2019 recovery: А systematic review. Clin. Microbiol. Infect. 2021;27(9):1250-1261. DOI: 10.1016/j.cmi.2021.06.015.
10. Mahajan S., Kunal S., Shah B., Garg S., Palleda G.M., Bansal A. et
References
1. Shmueli H., Shah M., Ebinger J.E., Nguyen L.C., Chernomordik F., Flint N. et al. Left ventricular global longitudinal strain in identifying subclinical myocardial dysfunction among patients hospitalized with COVID-19. Int. J. Cardiol. Heart Vasc. 2021;32:100719. DOI: 10.1016/j.ijcha.2021.100719.
2. Wibowo A., Pranata R., Astuti A., Tiksnadi B.B., Martanto E., Martha J.W. et al. Left and right ventricular longitudinal strains are associated with poor outcome in COVID-19: a systematic review and meta-analysis. J. Intensive Care. 2021;9(1):9. DOI: 10.1186/s40560-020-00519-3.
3. Yaroslavskaya E.I., Krinochkin D.V., Shirokov N.E., Gorbatenko E.A., Krinochkina I.R., Gultyaeva E.P. et al. Comparison of clinical and echocardiography parameters of patients with COVID-19 pneumonia three months and one year after discharge. Kardiologiia. 2022;62(1):13-23. (In Russ.). DOI: 10.18087/cardio.2022.1.n1859.
4. Radiation diagnosis of coronavirus disease (COVID-19): Organization, methodology, interpretation of the results; comp. S.P. Morozov, D.N. Pro-tsenko, S.V. Smetanina et al. 65. Moscow: GBUZ "NPKTs DiT DZM''; 2020:60. (In Russ.).
5. Lang R.M., Badano L.P., Mor-Avi V., Armstrong A., Ernande L., Flachskampf F.A. et al. Recommendations for cardiac chamber quantification by echocardiography in adults: An update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur. Heart J. Cardiovasc. Imaging. 2015;16(3):233-270. DOI: 10.1093/ehjci/jev014.
6. Rybakova M.K., Mitkov V.V., Baldin D.G. Echocardiography from M.K. Rybakova: Manual with DVD-ROM; ed. 2nd. M.: Publishing house Vi-dar-M; 2018:600. (In Russ.).
7. Otto C.M., Pearlman A.S. Textbook of clinical echocardiography. Philadelphia: WB Saunders Co.; 1995:418.
Информация о вкладе авторов
Ярославская Е.И. - разработка концепции и дизайна исследования, организация обследования пациентов.
Криночкин Д.В. - формирование гипотезы.
Криночкин Д.В., Широков Н.Е., Ярославская Е.И. - получение, анализ и интерпретация данных эхокардиографии.
Горбатенко Е.А. - статистическая обработка данных.
Гультяева Е.П., Гаранина В.Д. - клиническое кардиологическое обследование и консультирование пациентов после выписки.
Криночкина И.Р., Коровина И.О. - ведение пациентов в условиях моногоспиталя в остром периоде заболевания, получение клинических данных пульмонологического обследования и консультирование пациентов после выписки.
Коровина И.О. - систематизация и анализ данных госпитального периода. Осокина Н.А. - систематизация данных эхокардиографии.
Мигачева А.В. - систематизация данных клинического наблюдения пациентов после выписки.
Все авторы дали окончательное согласие на подачу рукописи и согласились нести ответственность за все аспекты работы, ручаясь за их точность и безупречность.
al. Left ventricular global longitudinal strain in COVID-19 recovered patients. Echocardiography. 2021;38(10):1722-1730. DOI: 10.1111/ echo.15199.
11. Xie Y., Wang L., Li M., Li H., Zhu S., Wang B. et al. Biventricular longitudinal strain predict mortality in COVID-19 patients. Front. Cardiovasc. Med. 2021;7:632434. DOI: 10.3389/fcvm.2020.632434.
12. Nagata Y., Takeuchi M., Mizukoshi K., Wu V.C., Lin F.C., Negishi K. et al. Intervendor variability of two-dimensional strain using vendor-specific and vendor-independent software. J. Am. Soc. Echocardiogr. 2015;28(6):630-641. DOI: 10.1016/j.echo.2015.01.021.
13. Lassen M.C.H., Skaarup K.G., Lind J.N., Alhakak A.S., Sengel0v M., Nielsen A.B. et al. Recovery of cardiac function following COVID-19 -ECHOVID-19: A prospective longitudinal cohort study. Eur. J. Heart Fail. 2021;23(11):1903-1912. DOI: 10.1002/ejhf.2347.
14. Van den Heuvel F.M.A., Vos J.L., van Bakel B., Duijnhouwer A.L., van Dijk A.P.J., Dimitriu-Leen A.C. et al. Comparison between myo-cardial function assessed by echocardiography during hospitalization for COVID-19 and at 4 months follow-up. Int. J. Cardiovasc. Imaging. 2021;37(12):3459-3467. DOI: 10.1007/s10554-021-02346-5.
8. Voigt J.U., Pedrizzetti G., Lysyansky P., Marwick T.H., Houle H., Baumann R. et al. Definition for a common standard for 2D speckle tracking echocardiography: a consensus document of the EACVI/ASE/Industry Task Force to standardize deformation imaging. Eur. Heart J. Cardiovasc. Imaging. 2015;16(1):1-11. DOI: 10.1093/ehjci/jeu184.
9. Ramadan M.S., Bertolino L., Zampino R., Durante-Mangoni E., Monaldi Hospital Cardiovascular Infection Study Group. Cardiac sequelae after coronavirus disease 2019 recovery: A systematic review. Clin. Microbiol. Infect. 2021;27(9):1250-1261. DOI: 10.1016/j. cmi.2021.06.015.
10. Mahajan S., Kunal S., Shah B., Garg S., Palleda G.M., Bansal A. et al. Left ventricular global longitudinal strain in COVID-19 recovered patients. Echocardiography. 2021;38(10):1722-1730. DOI: 10.1111/ echo.15199.
11. Xie Y., Wang L., Li M., Li H., Zhu S., Wang B. et al. Biventricular longitudinal strain predict mortality in COVID-19 patients. Front. Cardiovasc. Med. 2021;7:632434. DOI: 10.3389/fcvm.2020.632434.
12. Nagata Y., Takeuchi M., Mizukoshi K., Wu V.C., Lin F.C., Negishi K. et al. Intervendor variability of two-dimensional strain using vendor-specific and vendor-independent software. J. Am. Soc. Echocardiogr. 2015;28(6):630-641. DOI: 10.1016/j.echo.2015.01.021.
13. Lassen M.C.H., Skaarup K.G., Lind J.N., Alhakak A.S., Sengel0v M., Nielsen A.B. et al. Recovery of cardiac function following COVID-19 -ECHOVID-19: A prospective longitudinal cohort study. Eur. J. Heart Fail. 2021;23(11):1903-1912. DOI: 10.1002/ejhf.2347.
14. Van den Heuvel F.M.A., Vos J.L., van Bakel B., Duijnhouwer A.L., van Dijk A.P.J., Dimitriu-Leen A.C. et al. Comparison between myo-cardial function assessed by echocardiography during hospitalization for COVID-19 and at 4 months follow-up. Int. J. Cardiovasc. Imaging. 2021;37(12):3459-3467. DOI: 10.1007/s10554-021-02346-5.
Information on author contributions
Yaroslavskaya E.I. - contribution to study concept, study design, and organization of patients examination.
Krinochkin D.V. - generation of hypothesis.
Krinochkin D.V., Shirokov N.E., and Yaroslavskaya E.I. - acquisition, analysis and interpretation of echocardiography data.
Gorbatenko E.A. - statistical data processing.
Gultyaeva E.P. and Garanina V.D. - clinical cardiological examination and counseling of patients after hospital discharge.
Krinochkina I.R. and Korovina I.O. - management of patients in monohospital during the acute period of disease, obtaining clinical data from a pulmonary examination, and counseling of patients after hospital discharge.
Korovina I.O. - systematization and analysis of data obtained during hospital period.
Osokina N.A. - systematization of echocardiography data.
Migacheva A.V. - systematization of data of clinical observation in patients after hospital discharge. All authors gave their final consent to the submission of the manuscript and agreed to be responsible for all aspects of the work, vouching for their accuracy and flawlessness.
Сведения об авторах
Ярославская Елена Ильинична, д-р мед. наук, профессор, ведущий научный сотрудник, заведующий лабораторией инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования, врач ультразвуковой диагностики, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0003-1436-8853.
E-mail: [email protected].
Криночкин Дмитрий Владиславович, канд. мед. наук, заведующий отделением УЗИ, старший научный сотрудник, лаборатория инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0003-4993-056X.
E-mail: [email protected].
Широков Никита Евгеньевич, канд. мед. наук, научный сотрудник, лаборатория инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0002-4325-2633.
E-mail: [email protected].
Горбатенко Елена Александровна, младший научный сотрудник, лаборатория инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0003-0858-2933.
E-mail: [email protected].
Гультяева Елена Павловна, канд. мед. наук, заведующий консультативным отделением, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0002-5061-9210.
E-mail: [email protected].
Гаранина Валерия Дмитриевна, врач-терапевт, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0002-92325034.
E-mail: [email protected].
Криночкина Инна Рафаиловна, канд. мед наук, доцент кафедры терапии с курсами эндокринологии, ультразвуковой и функциональной диагностики института непрерывного профессионального развития, Тюменский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения Российской Федерации; врач-пульмонолог, Областная клиническая больница № 1. ORCID 0000-0002-4787-8342.
E-mail: [email protected].
Коровина Ирина Олеговна, врач-пульмонолог, Областная клиническая больница № 1. ORCID 0000-0002-8146-459X.
E-mail: [email protected].
Осокина Надежда Александровна, лаборант-исследователь, лаборатория инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0002-3928-8238.
E-mail: [email protected].
Мигачева Анастасия Викторовна, лаборант-исследователь, лаборатория инструментальной диагностики научного отдела инструментальных методов исследования, Тюменский кардиологический научный центр, Томский национальный исследовательский медицинский центр Российской академии наук. ORCID 0000-0002-0793-2703.
E-mail: [email protected].
Н Ярославская Елена Ильинична, e-mail: yaroslavskaya@gmail.
com.
Поступила 01.03.2022
Information about the authors
Elena I. Yaroslavskaya, Dr. Sci. (Med.), Professor, Leading Research Scientist, Sonographer, Head of the Laboratory of Instrumental Diagnostics, Scientific Department of Instrumental Research Methods, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0003-1436-8853.
E-mail: [email protected].
Dmitry V. Krinochkin, Cand. Sci. (Med.), Head of the Department of Ultrasound Diagnostics, Senior Research Scientist, Laboratory of Instrumental Diagnostics, Scientific Department of Instrumental Research Methods, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0003-4993-056X.
E-mail: [email protected].
Nikita Е. Shirokov, Cand. Sci. (Med.), Research Scientist, Laboratory of Instrumental Diagnostics, Scientific Department of Instrumental Research Methods, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0002-43252633.
E-mail: [email protected].
Elena Ä. Gorbatenko, Junior Research Scientist, Laboratory of Instrumental Diagnostics, Scientific Department of Instrumental Research Methods, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0003-08582933.
E-mail: [email protected].
Elena P. Gultyaeva, Cand. Sci. (Med.), Head of Consulting Department, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0002-5061-9210.
E-mail: [email protected].
Valeria D. Garanina, Internist, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0002-9232-5034.
E-mail: [email protected].
Inna R. Krinochkina, Cand. Sci. (Med.), Associate Professor, Department of Therapy with Courses of Endocrinology, Ultrasound and Functional Diagnostics, Institute for Continuous Professional Development, Tyumen State Medical University; Pulmonologist, Regional Clinical Hospital No. 1. ORCID 0000-0002-4787-8342.
E-mail: [email protected].
Irina O. Korovina, Pulmonologist, Regional Clinical Hospital No. 1. ORCID 0000-0002-8146-459X.
E-mail: [email protected].
Nadezhda A. Osokina, Research Assistant, Laboratory of Instrumental Diagnostics, Scientific Department of Instrumental Research Methods, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0002-3928-8238.
E-mail: [email protected].
Anastasia V. Migacheva, Research Assistant, Laboratory of Instrumental Diagnostics, Scientific Department of Instrumental Research Methods, Tyumen Cardiology Research Center, Tomsk National Research Medical Center, Russian Academy of Sciences. ORCID 0000-0002-0793-2703.
E-mail: [email protected].
H Elena I. Yaroslavskaya, e-mail: [email protected].
Received March 01, 2022
