CC BY
54
10(193) - 2011
ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ
УДК. 332.133.6
КЛАСТЕРЫ: РЕАЛИЗАЦИЯ СИСТЕМНОГО ПРИНЦИПА ВПРОСТРАНСТВЕННО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПРОИЗВОДСТВА
А. Н. СКИБА, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и менеджмента E-mail: [email protected] Морская государственная академия им. адмирала Ф. Ф. Ушакова
Рассмотрена международная практика регионального управления, в которой все более широкое распространение приобретает кластерный подход, основу которого составляет принцип открытой системы. Подтверждением этого являются результаты сравнительного анализа различных форм пространственно-институциональной организации производства.
Ключевые слова: кластеры, экономическое развитие, системный подход, «точки роста», сетевые связи.
Возросший в последнее время интерес к кластерной проблематике имеет как минимум три видимых аспекта. Теоретический аспект связан с развитием кластерного анализа как совокупности многомерных статистических процедур, позволяющей упорядочить объекты по однородным группам применительно к объектам экономико-географического масштаба. В методологическом плане кластеры представляют собой сочетание (синтез) системного подхода, теории территориально-отраслевых комплексов, сетевых принципов организации производства, а также концепций экономического «ядра» и «полюсов роста». Практический аспект связан с определенными успехами в использовании кластерного подхода в практике стратегического управления региональным развитием (Голландия, США, Германия, Швейцария). В ряде стран рас-
пространение кластерной стратегии опирается на центры деловой активности, доказавшие свою силу и конкурентоспособность на мировом рынке. Государство при этом в большинстве случаев не только способствует формированию кластеров, но и само становится участником сетей [12, с. 52].
Существующее на сегодняшний день многообразие определений и смысловых различий свидетельствует, с одной стороны, о достаточно универсальном характере этого феномена, с другой — о его недостаточной изученности и нахождении данного теоретико-методологического направления в стадии раннего становления. Поэтому основной целью данной работы выбрано рассмотрение пространственных кластеров с точки зрения реализации в них системного принципа.
Термин «кластер», который можно перевести с английского языка как (1) кисть, гроздь; (2) скопление, концентрация; (3) группа, — имел устоявшееся значение и успешно применялся до экономики в математике и большинстве естественных наук. В 1970-хгг. его использовали советские и российские экономические географы А. Горкин и Л. Смирнягин, шведские бизнес-экономисты К. Фредрикссон и Л. Линдмарк для обозначения скоплений предприятий в ограниченном пространстве [19]. В широкий научный оборот это понятие было введено
М. Портером по отношению к отраслям и компаниям вместе с его концепцией «ромба национальных конкурентных преимуществ». Наряду с известным определением кластера как «... группы географически соседствующих взаимосвязанных компаний и связанных с ними организаций, действующих в определенной сфере и характеризующихся общностью деятельности и взаимодополняющих друг друга» [14], приводятся три широких определения, каждое из которых подчеркивает те или иные его черты:
1) регионально ограниченные формы экономической активности внутри родственных секторов, обычно привязанные к тем или иным научным учреждениям (НИИ, университетам ит. д.)1;
2) вертикальные производственные цепочки и довольно узко определенные секторы, в которых смежные этапы производственного процесса образуют ядро кластера (например, цепочка «поставщик — производитель — сбытовик — клиент»), В эту же категорию попадают сети, формирующиеся вокруг головных фирм;
3) отрасли промышленности, определенные на высоком уровне агрегации (например, химический кластер) или совокупности секторов на еще более высоком уровне агрегации (например, агропромышленный кластер) [18].
В приведенных определениях выделяются свойственные кластерам принципы:
а) инновационных «точек роста»;
б) кооперации;
в) концентрации и специализации.
Вместе с тем экспертами описаны семь основных характеристик кластеров, на комбинации которых базируется выбор той или иной кластерной стратегии:
1) географическая: построение пространственных кластеров экономической активности, начиная от сугубо местных (например, садоводство в Нидерландах) до подлинно глобальных (аэрокосмический кластер);
2) горизонтальная: несколько отраслей/секторов могут входить в более крупный кластер (например, система мегакластеров в экономике Нидерландов);
3) вертикальная: в кластерах могут присутствовать смежные этапы производственного процесса. При этом важно, кто именно из участников сети является инициатором и конечным исполнителем инноваций в рамках кластера;
1 Здесь речь идет в основном об инновационных кластерах — A.C.
4) латеральная: в кластер объединяются разные секторы, которые могут обеспечить экономию за счет эффекта масштаба, что приводит к новым комбинациям (например, мультимедийный кластер);
5) технологическая: совокупность отраслей, пользующихся одной и той же технологией (как, например, биотехнологический кластер);
6) фокусная: кластер фирм, сосредоточенных вокруг одного центра — предприятия, НИИ или учебного заведения;
7) качественная: здесь существен не только вопрос о том, действительно ли фирмы сотрудничают, но и то, каким образом они это делают. Попытаемся выяснить:
1) что объединяет и в чем отличие кластеров, территориально-производственных комплексов (ТПК) и особых экономических зон (ОЭЗ);
2) несет ли в себе кластер признаки системы и может ли он быть источником синергетического эффекта при взаимодействии с технологическими инновациями;
3) можно ли считать территориальный производственный кластер «точкой роста». Вначале проведем сравнительный анализ
сходств и различий между ТПК и кластерами, одновременно попытаемся выявить наличие у них признаков системы. На первый взгляд концепция кластеров повторяет основные положения концепции ТПК и является ее копией. Однако это не совсем так. Во внепространственном аспекте промышленные кластеры и ТПК действительно имеют много сходных характеристик. Например, и в теории ТПК, и в концепции промышленных кластеров объектом изучения является группа отраслей либо производств, которые в случае ТПК оптимально сочетаются в пределах административно-территориальной единицы, а в случае промышленного кластера — являются наиболее конкурентоспособными и взаимосвязанными отраслями страны либо региона.
Сравним региональные кластеры и ТПК. Здесь налицо коренные различия как в теоретических построениях, так и в формах организации производства. Приведем четыре принципиальных различия, указанныхА. Н. Демьяненко [4, с. 167—168]: 1) происхождение. ТПК — продукт плановой экономики и советской экономико-географической школы, кластеры — рыночной. Отметим, модели ТПК появились в результате проведения учеными теоретических исследований по оптимизации промышленного производства
на освоенной ресурсной базе и представляли собой четкие технико-экономические модели, имевшие ясно очерченные пространственные границы.
Кластеры же образовываются в результате пространственного проявления действий рыночных сил, причем «...там, где есть база локальных преимуществ для их построения...» [14, с. 255]. Фирмы концентрируются в кластерах из-за очевидных преимуществ географического положения;
2) размещение, кластеры обычно образуются в староосвоенных густонаселенных районах и нередко в пределах агломераций. В отличие от этого модели ТПК применялись большей частью для районов нового освоения с низкой плотностью населения и непростыми природными условиями;
3) направленность'. ТПК—это межотраслевой комплекс, в котором главную роль играют отрасли базисной группы, определяющие основную специализацию. Основной целью создания ТПК как технико-экономического образования является получение продукта для следующих стадий передела. Кластер имеет социально-экономическую направленность с особой ролью человеческого фактора и ориентацию на конечного потребителя. В состав кластера могут входить государственные, образовательные и/или исследовательские организации, что придает ему инновационный характер;
4) состав, структура и специализация'. ТПК включают в себя преимущественно отрасли тяжелой промышленности, управляемые из единого центра. Кластер же представляет собой концентрацию конкурирующих мелких и средних высокотехнологичных компаний, добровольно контактирующих друг с другом независимых фирм и т. д., работающих в одной отрасли или подотрасли для достижения общих целей. Специализация кластера выражена заметно сильнее.
Таким образом, при образовании территориально-отраслевых кластеров общие принципы ТПК сохраняются. Они не противоречат друг другу — кластерная стратегия заимствует лучшее, что содержит модель ТПК. «При выделении и углубленном анализе основных принципов ТПК и промышленных кластеров обнаруживается, что они во многом подобны отраслевым сочетаниям или межотраслевым комплексам, выделявшимся в советской и российской научной школе начиная с
1960-х годов. Районные кластеры подобны районным ТПК. При этом различные типы кластеров имеют достаточно высокий уровень генерализации структуры, особенно связей и отношений общности» [1,с. 30].
Проведя парное сравнение кластеров и ТПК, попытаемся выяснить, насколько близки по смыслу и содержанию кластеры и ОЭЗ. Как известно, ОЭЗ широко используются в международной практике в качестве инструмента государственной стратегии развития депрессивных территорий. В организационном и институциональном обустройстве ОЭЗ реализовывается основная идея «полюсов роста». Однако примеров успешного привлечения в ОЭЗ иностранных и внутренних (как частных, так и государственных) инвестиций не так уж много. Так же немногочисленны примеры достижения в них длительного положительного результата. Анализ международного опыта показывает, что ОЭЗ оказываются успешны лишь там и тогда, где и когда их функционирование основывалось на эксплуатации реальных преимуществ с точки зрения мирового рынка.
Первое правило создания успешных ОЭЗ — концентрированное вложение капитала (преимущественно государственного) в создание соответствующей общепринятым международным стандартам инфраструктуры при обеспечении максимально стабильного режима регулирования, конкурентоспособного по основным показателям с ОЭЗ в других странах (в нашем случае имеются в виду прежде всего китайские ОЭЗ).
Второе правило — ОЭЗ должны ориентироваться на изначально привлекательные для функционирующего капитала сферы деятельности. Здесь и кроется проблема. Если ориентировать ОЭЗ на инновационную деятельность, то привлечь иностранный капитал весьма проблематично, как, впрочем, и отечественный. А вот если ориентировать ОЭЗ на выполнение функций переработки сырья с предназначением переработанной продукции на экспорт, то это в совокупности с институциональными мерами по ограничению экспорта необработанного сырья вполне может привлечь крупные капиталы, как иностранные, так и российские. Здесь автор полностью согласен с академиком П. А. Минакиром [8, с. 663]. Однако создание ОЭЗ в сырьевых регионах должно быть нацелено в конечном итоге не столько на привлечение капитала, сколько на его использование для изменения их ресурсно-добывающей специализации. Особые экономические зоны должны стать инструментом
для решения более сложной задачи — обеспечения экономического развития на несырьевой основе. В качестве такой основы автор рассматривает технологические инновации, параметры которых наиболее приближены к кадровому и производственному потенциалу региона.
Отсюда следующий вопрос — можно ли ОЭЗ рассматривать в качестве кластера и наоборот, можно ли реализовать кластерный подход через ОЭЗ? Попытаемся разобраться, исходя из содержания этих понятий.
Во-первых, в обоих случаях речь идет об ограниченной территории. Различия касаются лишь определения ее границ. Если территория ОЭЗ имеет четко обозначенные административно-хозяйственные границы, то у кластера как функционального объединения они достаточно условны и не совпадают с границами административных образований. Более того, размеры кластера не могут быть четко определены в условиях развития сетевых связей.
Во-вторых, как кластер, так и ОЭЗ технико-внедренческого или экспортно-производственного типов включают в себя совокупность объектов (фирм, предприятий), объединенных производством определенной продукции для внутреннего либо внешнего рынков. То есть речь идет о вертикально интегрированной структуре, в которой «... все производство продукции, начиная с ее разработки, первичного изготовления и заканчивая продажей, идетпоединой цепи...» [9]. В ее рамках организация и структура специализированных ОЭЗ и производственно-технологических кластеров принципиально ничем не отличается, за исключением разве наличия у ОЭЗ собственной администрации.
Сравним это с мнением некоторых авторитетных специалистов. «Зоны свободной торговли и промышленные парки в большей степени способствуют экономическому совершенствованию в том случае, если они имеют кластер, а не просто главный центр, причем этот кластер должен поддерживаться специально разработанными для него законодательными положениями и инфраструктурой. Зоны свободной торговли и промышленные парки могут выступать в качестве анклавов в противоположность плохо действующей экономической обстановке фактически со всеми импортированными факторами производства, экспортом всей продукции и малым количеством или вообще отсутствием контактов с остальной экономикой» [14, с. 262]2. В цитируемом отрезке три важных методологических
2 Возможность развития кластера за счет привлечение извне более эффективных участников отмечается там же, с. 249.
момента. Во-первых, М. Портер подтверждает, что кластеры присутствуют в структуре ОЭЗ в качестве ядра. Возьмем это назаметку, посколькудалее мы будем подробнее рассматривать связь «кластер — экономическое ядро». Вместе с тем М. Портер ясно дает понять, что по отношению к неэффективной экономической системе более высокого уровня ОЭЗ является «анклавом», т. е. кластером. Из этого мы делаем вывод, что эти два понятия в структурном и функциональном смысле связаны между собой, азначит, производственно-технологический кластер может быть организован в форме ОЭЗ, следовательно, институционально выделен, и его границы достаточно четко очерчены.
Во-вторых, заимствование и введение в состав кластера недостающих производственных факторов и налаживание связей с внешним спросом есть не что иное, как обеспечение условий функционирования системы. Таким образом, логика связывает кластер и ОЭЗ если не в единое понятие, то в понятия, достаточно близкие по смыслу и содержанию. Их объединяет территориальный принцип размещения и оптимального сочетания производственных единиц, а основное различие касается степени формализации и институционального закрепления их экономической деятельности. Если деятельность ОЭЗ в нормативно-правовом смысле урегулирована, то кластеры — понятие неформальное и может быть применено по отношению к образованиям разного типа (отраслевым альянсам, холдингам, финансово-промышленным группам и т.д.).
Тем не менее ОЭЗ, как форма организации кластера, не может быть признана вполне удовлетворительной по целому ряду причин. Во-первых, территория промышленно-производственных зон не может превышать 20 км2, а технико-внедренческих зон — 2 км2. Во-вторых, ОЭЗ не может находиться на территории нескольких муниципальных образований. В-третьих, на территории ОЭЗ запрещаются добыча и переработка полезных ископаемых, создание металлургических производств, производство и переработка подакцизных товаров. В-четвертых, ОЭЗ могут создаваться только сроком на 20 лет, причем только на земельных участках, находящихся в федеральной либо муниципальной собственности [10, ст. 4, 6], что ограничивает возможности включения в состав ОЭЗ действующих модернизируемых акционерных предприятий.
Анализ перечисленных ограничений показывает, что изменение структуры экспорта за счет развития высокотехнологичных перерабатывающих отраслей и производств в ресурсодобывающих
регионах не только не является целью создания ОЭЗ, но и, по сути, ей противодействует. Причем решающее значение имеет не столько ограничение по площади (достаточно жесткое и неоправданное с точки зрения условий консолидации всех участников производственного цикла), сколько запрет на развитие товарного экспортозамещения и на создание ОЭЗ на территории нескольких муниципалитетов. Здесь возникает противоречие с требованием ст. 3 Федерального закона «Об особых экономических зонах в Российской Федерации», определяющей одной из целей «развитие обрабатывающих отраслей экономики, высокотехнологичных отраслей производства новых видов продукции и развитие транспортной инфраструктуры» [10, ст. 3]. Эти цели не противоречат, а тесно коррелируют с целями кластерной политики.
Из всего этого следует, что принцип территориального зонирования не противоречит кластерной стратегии, а лишь дополняет ее. Однако существующие ограничения не позволяют полноценно использовать возможности ОЭЗ для образования инновационных кластеров в сфере машиностроения и ресурсопереработки. Решение может быть найдено в создании нескольких кластерообразующих ОЭЗ в границах одного региона [17,с. 206—207].
Определенный интерес представляет установление влияния сетевой формы организации на проявление системных свойств кластера. Сетевой принцип межфирменного взаимодействия предполагает сочетание трех типов связей:
• функциональных (ресурсно-сбытовых, технологических, информационных);
• организационно-хозяйственных (структурно-иерархических, нормативно-распорядительных и иных), регламентированных формальными институтами;
• социальных и культурно-ценностных, играющих заметную роль при функционировании рассматриваемой совокупности объектов и являющихся неформальными институтами. Это показывает, что формирование сетевой
структуры кластера происходит преимущественно эволюционным путем. На первом этапе сетевое взаимодействие между предприятиями может носить спорадический и недолговременный характер. На втором этапе связи становятся более устойчивыми и долговременными на базе координации и кооперации деятельности предприятий. Топология связей становится более сложной, а взаимозависимость предприятий — более тесной (на базе интеграции интересов и целей). На третьем этапе
интеграционное образование закрепляется в форме института. В итоге сеть можно охарактеризовать как особый способ внутрикластерного взаимодействия, отличающийся:
• преимущественно мягким типом связи между участниками сети;
• институционализацией связей внутри сети;
• неограниченностью географического месторасположения субъектов;
• возможной неформализованностью связей в сети (т. е. они могут не иметь юридического закрепления);
• открытостью, мобильностью, динамичностью структуры сети — она предполагает отделение одних субъектов и присоединение новых;
• наличием опосредованных связей между участниками сети — отдельные из них могут прямо не взаимодействовать друг с другом. Однако наиболее характерными особенностями сетевых связей следует считать их «мягкость» и неформализованность. Благодаря этому фактор пространственной близости перестает быть определяющим во взаимодействии участников кластера, а само взаимодействие превращается в особый способ интеграционного сочетания конкуренции и кооперации. Они находятся как бы в разных плоскостях и дополняют друг друга, особенно в инновационных процессах. Наиболее явно это проявляется в сфере теоретических исследований, образовании 1Т-кластеров, деятельности виртуальных технопарков и т.д. Такого рода интеграционное образование превращается в институт — развитие сетевых связей приводит к образованию новых интеграционных образований — альянсов, стратегических союзов, схем аутсорсинга и др., по своим функциональным свойствам в разных формах реализующих либо дополняющих кластерный принцип. Именно благодаря развитой системе внутрикластерных связей происходит активное развитие межрегиональной и межотраслевой интеграции — одного из важнейших условий реализации принципа системы.
На основе анализа предпринимательских сетей можно сформулировать общие принципы их эффективности:
• принцип синергичности, который заключается в превышении эффекта совместного функционирования бизнес-единиц в составе сети по сравнению с эффективностью автономного функционирования;
• принцип соответствия жизненных циклов участников вертикальной сетевой структуры, обеспечивающий возникновение такого рода
эффектов;
• принцип целевого соответствия (непротиворечивости) целей бизнес-единиц, входящих в предпринимательскую сеть.
• принцип последовательности возникновения, трансформации и пространственно-отраслевого распространения системного (синергетичес-кого) эффекта от систем низшего к системам высшего уровня.
Таким образом, на сегодняшний день весь ход развития и деятельности зарубежных и российских сетевых структур показывает неоднозначность и даже некоторую ограниченность существующих форм межфирменной интеграции. При этом отмечается, что эффективность внутрикластерного взаимодействия заметно возрастает благодаря сетевой организации связей. Такая форма интеграции, являясь одним из факторов масштабного экономического роста и распространения инноваций, отождествляется с высокоразвитой рыночной инфраструктурой. Тем не менее, касаясь инновационной сферы, нужно отметить, что сеть далеко не всегда автоматически стимулирует процесс нововведений. Бывает, что в сетях, напротив, инновационные процессы подавляются, при этом поощряется защитное поведение [18]. В этом проявляется качество государственного регулирования.
Наконец, наиболее важный для нас вопрос — обладают ли кластеры (а соответственно ТПК и ОЭЗ) свойствами системы. По мнению Г. Б. Клей-нера, по своей экономической сущности кластеры занимают промежуточное место между автономными организациями, региональными промышленными комплексами и отраслевыми альянсами, сочетая в себе черты всех указанных видов экономических систем. Кроме того, кластер несет на себе и отпечаток проектных систем, поскольку часто является плодом сознательных организационных усилий лиц, рассматривающих формирование кластера как управленческий проект. «Причина интереса к кластерным системам, — пишет он, — связана с тенденциями группировки и консолидации капиталов, которые могут привести к активизации процессов интеграции предприятий. Тогда кластеры могут надолго стать основной формой организации промышленности, поскольку именно такие экономические системы в наибольшей степени способствуют налаживанию взаимодействия участников кластера на основе надежных кооперационно-коэволюционных договоренностей, обеспечивающих баланс между
самостоятельностью участников кластера и их координацией» [6]. Тем самым констатируется, что кластер является открытой системой.
Достаточно ясное и однозначное подтверждение этого вновь дает М. Портер, определяя кластер как «... систему взаимосвязанных фирм и организаций, значимость которых как целого превышает простую сумму составных частей» [14, с. 221]. Важность этой формулировки состоит в том, что именно в кластере за счет связного взаимодействия нескольких фирм и предприятий возникает синергетический (системный) эффект — основной результативный признак системы. Проявление этого эффекта он связывает с повышением производительности кластера и его способности к инновациям, а также развитием наукоемкого бизнеса, расширяющего границы кластера. Что же касается формирования системного (синергетического) эффекта в ТПК, то на этот вопрос вполне определенно отвечает П. Я. Бакланов: «... теоретически, а во многом и практически, в тех условиях (плановой экономики — А. С. ) существовала возможность централизованного подбора полного сочетания предприятий, соответствующих природным и экономическим условиям, экономико-географическому положению как на локальном, так и на районных уровнях. Из ряда возможных вариантов можно было выбрать наиболее эффективный комплекс и его в планомерной форме реализовать» [1, с. 211]. Тем самым подтверждается высказанное нами ранее предположение, что первоначально системный эффект формируется методом «подбора» функциональных элементов системы по принципу их функционального соответствия друг другу. Единственное, что хотелось бы уточнить — в рыночных условиях такая «подгонка» элементов производственной системы осуществляется как за счет естественного отбора наиболее эффективных единиц, так и за счет применения программных либо проектно-инвестиционных методов.
Представляется, что приведенных нами доказательств принадлежности кластера к категории «производственная система» вполне достаточно для подтверждения предположения о возможности возникновения в нем синергетического эффекта при взаимодействии производственных элементов с технологическими и продуктовыми инновациями.
В завершение анализа кластерной стратегии выясним ее связь с достаточно близкими друг другу концепциями «экономическоеядро», «полюсроста» и «точка роста». Теория поляризованного развития
обосновывает закономерности территориальной концентрации населения и хозяйств в локальных узловых структурах, способных оказывать воздействие на окружающие районы и стимулировать их развитие. Ее сторонники исходят из преимуществ концентрации производства, «особенно динамичных, пропульсивных отраслей», в нескольких наиболее приспособленных для этого центрах, что, по их оценкам, дает немалый экономический эффект. Будучи непосредственно связанной с теорией макроэкономического роста, концепция «полюса роста» подчеркивает не причины, а лишь формы проявления экономических и социальных процессов. Данная теория и используемые ею концепции служат не только для объяснения причин неравномерности экономического развития, но и указывают путь решения региональных проблем посредством создания в менее развитых районах искусственных «полюсов» или «точек» роста.
Как показывают современные исследования, «полюс роста» — понятие не столько пространственное, сколько функциональное (излучатель динамики). Однако в практике хозяйственной деятельности он наиболее рельефно проявляется в традиционном географическом пространстве и базируется на ведущих отраслях промышленности. Именно промышленность оказывает сильное влияние на развитие других отраслей, имеет с ними тесные производственные связи и способствует экономически эффективной концентрации. В результате ведущими элементами региональных систем и подсистем населенных пунктов выступают их центры (ядра), которые соподчинены между собой.
В регионалистике в качестве ядра рассматривается совокупность «полюсов роста», играющих ключевую роль в развитии экономики [13]. В свою очередь «полюсы роста» — это отрасли либо отдельная группа производств, образующих систему, наиболее легко и быстро трансформирующую внешние регулирующие воздействия в экономический рост. Однако внутри этой группы имеются своя периферия и свое ядро [5, с. 13], состоящее из одного либо нескольких предприятий, определяющих продуктовую специализацию «полюса». Получается, что внутри каждого «полюса» -кластера имеется свое структурно-функциональное ядро, состоящее из одного или нескольких системообразующих предприятий, определяющих специализацию, технологический уровень и (что наиболее важно) инновационный потенциал кластера. Так, в исследовательских кластерах ядро составляют
НИИ, технопарки, крупные университеты, в технико-внедренческих кластерах — высокотехнологичные производства, инжиниринговые компании, инновационные фирмы и т.д. [16, с. 83—91]. Поэтому, определяя критерии отбора элементов экономического ядра, следует учитывать не только качественный аспект (т. е. выбор экономических параметров-критериев), но и количественный, включая нестоимостной (уровень прибыльности и рентабельности, скорость оборота капитала, увеличение занятости населения, рост совокупного спроса и др.). Выбор ядра должен основываться не только на потенциале его собственного роста, но и на способности образовывать вокруг себя «оболочку» из «периферийных» элементов (региональных поставщиков, контрагентов и т.д.). Это означает, что движущей силой, обеспечивающей постоянное развитие и воспроизводство отношений «ядро—периферия», является постоянная качественная трансформация ядра за счет непрерывного повышения технологического и организационного уровней внедряемых новшеств. Поэтому наряду с выбранными параметрами-критериями отбора ядра необходимо учитывать его способность синтезировать эффект системы при взаимодействии с другими элементами «полюса». Необходимо учитывать и такой аспект проблемы формирования экономического ядра, как многовариантность (так, в отдельных случаях предлагается выделять одновременно «промышленное» и «аграрное» ядро [15], хотя при наличии необходимых условий их может быть и больше).
Теперь относительно горизонтальных и вертикальных кластеров и реализации в них конкурентных и интеграционных задач. В горизонтальных кластерах более эффективно реализуются преимущества внутриотраслевой либо пространственной концентрации предприятий различных форм собственности. Мировая практика показала, что горизонтальная интеграция наиболее эффективна в условиях монополистической конкуренции, однако под воздействием рыночных сил компании, пройдя через серию слияний и продаж своих дочерних предприятий, приходят к необходимости создания вертикально интегрированных структур, позволяющих повысить эффективность производства через главный принцип вертикальной интеграции — нулевую рентабельность всего промежуточного производства. Рентабельной должна быть только конечная продукция [2].
Применение горизонтально интегрированной кластерной организации в инновационной сфере
связано с достаточно серьезными негативными последствиями, а именно:
1) горизонтально интегрированные структуры вынуждены самостоятельно осуществлять крупные высокорисковые инвестиции с длительным сроком окупаемости, что надолго связывает их ресурсы, ограничивает мобильность и гибкость. Утаких компаний особенно велики постоянные издержки, связанные с необходимостью значительных затрат на поддержание производственных мощностей по всей горизонтальной цепи, причем независимо от уровня спроса на конечную продукцию. Это снижает финансовую устойчивость компаний, входящих в состав кластера;
2) в результате неравномерности технического прогресса в отдельных звеньях производственной цепи происходит не только дисбаланс в производственном потенциале отдельных звеньев, но и сдерживание процесса освоения новых технологий из-за стремления окупить затраты на обновление основного капитала;
3) отдельные звенья технологической цепи оказались изолированными от воздействия конкурентныхрыночныхсил [3, с. 45]. Таким образом, в горизонтальных кластерах,
построенных по принципу территориально-отраслевой концентрации, создаются наиболее благоприятные условия: в одних случаях — для эффективного взаимодействия конкурирующих участников, в других — для возникновения эффекта синергии за счет их взаимного влияния друг на друга. Примером горизонтального кластера, генерирующего синергетический эффект успешного решения поисковых задач, являются крупные исследовательские центры и технопарки [16].
Производственно-технологический кластер как совокупность элементов, формирующих системный эффект инноваций
Между тем опыт экономически развитых стран показывает, что в условиях высокой неопределенности и реализации радикальных нововведений существенные преимущества перед независимыми производственными структурами имеют вертикально интегрированные кластеры. Данная структура более эффективна при налаживании инновационно-производственного цикла. В этом случае системный эффект образуется за счет синхронного взаимодействия производственных элементов кластера. Впрочем по мере своего развития вертикальная структура неизбежно расширяется за счет формирования новых горизонтальных связей, дробления, укрупнения и т. д. составных элементов. В этом проявляется циклический неравновесный характер инновационных процессов.
Основываясь на принципах построения системы, скомпонуем обобщенную схему производственно-технологического кластера. В этом будем исходить из того, что производственный кластер представляет собой открытую систему, состоящую из нескольких взаимодействующих элементов, определяющих ее инновационный потенциал (см. рисунок).
Прежде чем сформулировать предварительные выводы, систематизируем приведенные отличия рассматриваемых территориальных производственных систем (см. таблицу).
Таким образом, государственная кластерная политика должна быть направлена на поддержку инициатив по созданию и развитию сетевых объединений, основанных на интересе, взаимной выгоде и оказывающих влияние на производительность труда и занятость населения. Сетевые объединения (в расширенном срезе) составляют
не только предприятия, учреждения науки, высшей школы и среднего специального образования, организации по сотрудничеству, но и органы власти, другие заинтересованные стороны.
По существу, кластерная политика является «зонтичной», «покрывающей» более традиционные направления государственного вмешательства в экономику, связанные с развитием бизнеса и социально-
Технологические инновации
Продуктовые инновации
Отличительные признаки ТПК, ОЭЗ и пространственных кластеров
Анализируемый показатель ТПК ОЭЗ Кластеры
Цель создания Оптимальное размещение и организация отраслевых производств в ресурсообес-печенных регионах Привлечение инвестиций. Развитие обрабатывающих и высокотехнологичных отраслей, производство новых видов продукции и развитие транспортной инфраструктуры Повышение конкурентоспособности отдельных отраслей либо регионов за счет их пространственного сближения, специализации, развития сетевых связей и инновационности
Тип и характер связей Формализованные. Организационно-технологические. Административные. Территориальные. Межотраслевые Формализованные. Организационно-технологические. Рыночные. Территориальные. Отраслевые Неформализованные Функциональные. Сетевые. Рыночные. Территориальные. Отраслевые
Формирование эффекта системы (методы) Плановый подбор предприятий, связанных единым технологическим циклом в единых территориальных границах Объединение фирм и организаций, стимулирование определенных видов деятельности в локальных территориальных границах на основе соглашений Стихийно, под влиянием рыночных сил. Целенаправленно путем организации государственно-частных партнерств, ОЭЗ, холдингов, СП
Экономическое ядро Обрабатывающие отрасли, энергетика, транспорт Отрасли торговли, транзита, производство экспортной продукции Инновационные производства, технопарки, отрасли и производства единого технологического цикла
Институциональные особенности Объект государственных экономической и региональной политики, программы развития ресурсно-промышленных регионов Наличие нормативно-законодательной базы, системы льгот и преференций, собственной администрации Объект государственной стратегии, в том числе в области инноваций
Методы организации и управления Стратегическое планирование, программные методы (целевые программы) Нормативно-законодательные, проектные и административные методы Стратегическое и индикативное планирование, программно-целевой подход, проектные методы
Базовые теории Теория ТПК, энергопроизводственных циклов и др. Теория сравнительного пре-имуществаД. Рикардо, теория внешней торговли Хекшера-Олинаидр. Теория конкуренции М. Портера, базовые положения системного подхода, концепция «полюса роста» и др.
Экономическая система Плановая Рыночная Рыночная
Границы Территориальные, четко определенные Административно-хозяйственные, определены нормативными документами Не имеют четко обозначенных пространственных границ, определяются аналитическими методами
экономическим развитием регионов в целом. Реализация государственной кластерной политики подразумевает комплекс мер не столько прямого, сколько косвенного характера. Эти меры направляются на устранение препятствий, возникающих на пути обмена знаниями и мешающих установлению взаимодействия между различными участниками кластера.
На основании изложенного можно сделать следующие выводы:
1) на мезоуровне интеграционное взаимодействие хозяйствующих субъектов может осуществляться путем формирования особых сетевых организаций — кластеров, включающих фирмы
и организации, связанные выпуском конечной продукции и географическим положением. Географическую близость участников кластера следует рассматривать, скорее, как место накопления «критической массы» социального и человеческого капитала, научного, инновационного и производственного потенциалов;
2) главным отличием кластерного подхода является изучение экономического развития и условий функционирования конкретных предприятий на микроуровне [7]. Это позволяет его использовать:
а) при анализе конкурентоспособности региона, отрасли;
б) при разработке программ регионального развития;
в) как метод организации инновационной деятельности;
г) как форму взаимодействия крупного, среднего и малого бизнеса;
3) кластеры и ТПК имеют значительное сходство и территориально-хозяйственное подобие. В то же время кластеры обладают выраженными свойствами системы, базовым элементом (ядром) которой являются высокотехнологичные производства, наукоемкие фирмы, технопарки и т.д. Системный эффект ускоренного роста, возникающий внутри кластера, распространяется через систему внешних связей в окружающее экономическое пространство в виде импульсов взаимодействия и активности. Это превращает кластер в региональный «полюс роста»;
4) системные свойства кластера более отчетливо проявляются благодаря развитию сетевых связей. В то же время не исключаются возможности формирования кластеров по принципу холдингов либо финансово-промышленных групп;
5) по ряду признаков кластеры и ОЭЗ являются понятиями, достаточно близкими. Методы организации региональных кластеров могут быть позаимствованы из практики экономического зонирования;
6) наиболее важным является создание условий для «запуска» экономического ядра. Здесь приоритетным продолжает оставаться государственное прямое и косвенное регулирование и стимулирование. Пример отдельных стран (Японии, Ю. Кореи) свидетельствует, что именно государственные методы стимулирования приоритетных отраслей обеспечивали «работоспособность» экономического ядра, в которое эти отрасли входили. После этого вся социально-экономическая система начинала функционировать и развиваться весьма эффективно и гармонично [11].
Список литературы
1. Бакланов П. Я. Территориальная структура экономики в региональном управлении / отв. ред. P.A. Минакир. Тихоокеанский институт географии ДВО РАН. М.: Наука, 2007.
2. Губанов С. Неоиндустриализация плюс вертикальная интеграция (О формуле развитии России) // Экономист. 2009. № 9. С. 3-27.
3. Джагаева М. С., Рубановская С. Г., Тегетаева М.Р. Эффективность интегрированных структур в рос-
сийской экономике // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2009. №21.С. 45.
4. Демьяненко А. Н. Теория кластеров на российской почве (по книге «Нижнее Приангарье на новом этапе своего развития: возможности формирования промышленных кластеров») // Пространственная экономика. 2007. № 2.
5. Дюльманова Т. М. Содержание и факторы трансформации экономических систем // Вестник ОГУ. 2006. № 8. С. 19.
6. Клейнер Г. Б., Качалов P.M., Нагрудная Н.Б. Синтез стратегии кластера на основе системно-интеграционной теории. URL: http://www.Kleiner. ru/Cluster%20Strategy. htm.
7. Марков Л. С., Ягольницер M. А. Исследование наукоемких компаний Новосибирска. Кластерный подход. URL: http, //www.sibai.ru/content/ view/506/620.
8. Минакир П. А. Региональная экономика. Дальний Восток / отв. ред. А. Г. Еранберг. М.: Экономика, 2006.
9. Митенев В. В., Кирик О. В. Кластер как фактор экономического развития. URL: http://journal. vscc. ас. ru/php/jou/34/art34_06.php.
10. Об особых экономических зонах в России: Федеральный закон от 22.07.2005 № 116-ФЗ.
11. Опыт рыночных преобразований в странах СевероВосточной Азии (институциональный аспект) / главн. ред. П. А. Минакир. Владивосток: ДВО РАН, 2005.
12. Пилипенко М.В. Кластерная политика в России // Общество и экономика, 2007. № 8.
13. Погребняк Р. Г., Жукова М. С. Стратегическое планирование и экономическое развитие региона на основе теории «полюсов роста» // Аудит и финансовый анализ. 2008. № 4.
14. Портер М. Конкуренция: пер. с английского. М.: Издательский дом «Вильяме», 2000.
15. СветовцеваМ. Г. Анализ структуры экономического ядра региона (на материалах Курской области) // Известия Курского государственного технического университета. 2003. № 10.
16. Скиба А. Н. Анализ стратегий, методологий и перспектив создания специальных экономических зон инновационного типа: монография. Новороссийск: HLMA, 2002.
17. СкочА. Особые экономические зоны как эффективный механизм региональной кластерной политики государства // Общество и экономика. 2006. № 7.
18. Цихан Т. В. Кластерная теория экономического развития // Теория и практика управления. 2003. № 5. URL: http://www. urenergo.kiev.ua/statti/invl51. doc.
19. Spatial analysis, industry and the industrial environment. Progress in research and applications. Vol. 1. Industrial systems / Edited by F. E. I. Hamilton and Linge G. J. R. Chichester, N. Y., Brisbane, Toronto: Wiley, 1979.
