CC BY
280
Научная специальность: 12.00.09 «Уголовный процесс»
УДК 343.163
КЛАССИФИКАЦИЯ ПОЛНОМОЧИЙ ПРОКУРОРА В СУДЕ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
© Тугутов Б. А.*, Прушинский Д. И.**, 2019
* Восточно-Сибирский филиал Российского государственногоуниверситета правосудия, г. Иркутск, Россия ** Прокуратура г. Иркутска, Россия
Анализируется правовой статус прокурора в соответствии с нормами действующего отечественного законодательства о прокуратуре и уголовно-процессуального закона, рассмотрены научные взгляды основных представителей советской и российской правовой уголовно-процессуальной доктрины. С применением системного подхода научного анализа выделены такие основные и факультативные процессуальные функции прокурора на судебных стадиях уголовного судопроизводства, как поддержание государственного обвинения, прокурорский надзор за соблюдением законности участниками судебного заседания по уголовному делу, восстановление законности. Выделена процессуальная основа правового статуса прокурора в судебном производстве по уголовным делам, представленная указанной «триединой» системой процессуальных функций прокурора в суде. Раскрыто процессуальное содержание и формы реализации указанных функций. Установлено несоответствие между законодательным и реальным правовым статусом прокурора на судебных стадиях уголовного процесса. В качестве факультативной выделена и функция поддержания гражданского иска, проведен авторский анализ ее процессуального содержания, дано обоснование, в связи с чем этот вид деятельности необходимо относить к отдельной процессуальной функции прокурора. Дано авторское толкование понятий «правозащитная деятельность», «правоохранительная деятельность», «разрешение уголовного дела», «уголовное преследование», выделены правовые основания, в связи с чем эти виды деятельности нельзя относить к числу процессуальных функций субъектов уголовного процесса, в том числе и прокурора. Внесены предложения об усовершенствовании законодательной базы применительно к правовому положению прокуратуры на судебных стадиях уголовного судопроизводства, а также в целом в системе взаимоотношений органов государственной власти.
Ключевые слова: прокурор, процессуальные функции, надзор, обвинение, восстановление законности, уголовное преследование, правозащитная функция, правоохранительная функция, гражданский иск, разрешение уголовного дела.
Правовой статус прокуратуры Российской Федерации как одного из ключевых федеральных органов закреплен в гл. 7 Конституции РФ1 (далее - Конституция) «Судебная власть и прокуратура» и Федеральном законе «О прокуратуре Российской Федерации»2 (далее - Закон о прокуратуре), где закреплены функции прокуратуры. Одной из важнейших функций в соответствии с ч. 3 ст. 1 Закона о прокуратуре является участие в рассмотрении дел судами, арбитражными судами, опротестование противоречащих закону решений, приговоров, определений и постановлений судов.
Вопрос о том, какую процессуальную роль выполняет прокурор на судебных стадиях уго-
1 Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 №2-ФКЗ, от 21.07.2014№11-ФКЗ)//Рос. газ. 2009. 21 янв.
2 О прокуратуре Российской Федерации : федер. закон от 17 янв. 1992 г. № 2202-1 с изм. от 27.12.2018 № 536-ФЭ 11 Ведомо-
сти Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1992. № 8. Ст. 366.
ловного судопроизводства, традиционно является одним из наиболее актуальных в отечественной правовой доктрине, в том числе в советский период развития прокуратуры.
Так, ряд ученых-процессуалистов полагали, что прокурор является исключительно стороной в суде, не обладая какими-либо элементами надзорных полномочий. В частности, по мнению М. С. Строговича, прокурор является исключительно обвинителем, имеющим в суде против себя только сторону защиты [5, с. 209]. Ныне действующий Уголовно-процессуальный кодекс РФ3 (далее - УПК РФ) практически полностью воспринял их позицию касательно раз-
3 Уголовно-процессуальный кодекс РФ : федер. закон от 18 дек. 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 27.12.2018 № 552-ФЗ, с изм., внесенными Постановлениями Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 № 1-П, от 14.07.2011 № 16-П, от 19.07.2011 № 18-П, от 17.10.2011 № 22-П, от 18.10.2011 № 23-П, от 20.07.2012 № 20-П, от 16.10.2012 № 22-П, от 21.05.2013 № 10-П, от 02.07.2013 № 16-П, от 19.11.2013 № 24-П, от 18.03.2014 № 5-П, от 21.10.2014 № 25-П, от 10.12.2014№ 31-П, от25.02.2016№ 6-П, от 16.03.2017 № 7-П, от 06.06.2017 № 15-П, от 11.05.2017№ 13-П, от 14.11.2017 № 28-П) 11 Собр. законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. 1). Ст. 4921.
деления процессуальных функций участников уголовного процесса.
Другая часть процессуалистов, в том числе В. И. Басков, Д. С. Карев, Ц. М. Каз, М. Ю. Ра-гинский и др., полагает, что прокурор в суде по уголовным делам является исключительно представителем надзорного органа и только. В частности, В. И. Басков утверждал, что прокурор, поддерживая государственное обвинение в суде и давая заключение по делу, выполняет исключительно функции по осуществлению надзора за соблюдением законности [2, с. 56].
По мнению третьей группы представителей уголовно-процессуальной науки (в частности, Н. Н. Полянского, Р. Д. Рахунова, В. С. Тадевосяна, М. Л. Шифмана), прокурор в суде реализует две процессуальные функции: надзор за законностью и поддержание государственного обвинения.
Безусловно, мы абсолютно разделяем тезис о том, что обвинительная деятельность (как в досудебном производстве, так и на всех судебных стадиях уголовного процесса) является своего рода «движущей силой», без которой деятельность абсолютно всех субъектов судопроизводства теряет всякий правовой смысл. Нет обвинительного тезиса - нет и деятельности органов следствия и дознания по установлению всех обстоятельств дела, изобличению лица, причастного к совершению преступления. Следовательно, отпадает процессуальная необходимость и в деятельности субъектов со стороны защиты, т. е. самого подозреваемого (обвиняемого) и его защитника. Как следствие, теряется смысл в привлечении иных лиц, содействующих достижению целей уголовного процесса: свидетелей, понятых, экспертов, специалистов и пр. Применительно к судебным стадиям уголовного процесса поддержание прокурором государственного обвинения также будет выполнять роль своеобразного процессуального «двигателя». Однако, полагаем, стремясь всеми способами уйти от понятия «прокурорский надзор» в суде и разделить всех основных участников уголовного процесса (кроме суда) по принципу состязательности на субъектов со стороны обвинения и защиты (гл. 6 и 7 УПК РФ), законодатель разрушил уникальную систему процессуальных взаимоотношений прокурора, суда и иных участников судопроизводства, сложившуюся на протяжении длительного времени и объективно отвечавшую социально-правовым потребностям общества и государства в анализируемой сфере правоотношений. По данному поводу неоднократно высказывались и представители правовой доктрины. В частности, по мнению В. Б. Ястребова, основным тезисом при реформировании отечественного уголовного
процесса и ликвидации прокурорского надзора в суде как правовой категории являлось то, что прокурор не вправе осуществлять надзор за судом как независимым органом. При этом законодатель не учел того, что прокуратура всегда осуществляла надзор не за судом, а за законностью рассмотрения дел судами [7, с. 273].
Мы полагаем, что в настоящее время согласно действующему законодательству прокурор обладает тремя процессуальными функциями:
1) поддержания государственного обвинения;
2) восстановления законности; 3) надзора за соблюдением законности. Данное утверждение проистекает из системного толкования нормы ч. 3 ст. 37 УПК РФ, согласно которой в ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность.
Кроме того, согласно требованиям норм УПК РФ (в частности, п. 6 ст. 125, п. 4 ст. 227, п. 4 ст. 239, п. 5 ст. 415) подавляющее большинство копий судебных актов должны направляться судом после их вынесения в адрес прокурора соответствующего уровня даже тогда, когда прокурор непосредственно участия в рассмотрении конкретного дела не принимал. Для чего все это сделано законодателем? Очевидно, что все полученные от суда судебные акты прокурор и его подчиненные работники незамедлительно изучают на предмет соответствия требованиям уголовного и уголовно-процессуального закона. В случае выявления несоответствия требованиям законодательства УПК РФ и Законом о прокуратуре предусмотрен отлаженный действующий правовой механизм реагирования на такие нарушения: прокурором будет подготовлено и направлено соответствующее представление об отмене либо изменении незаконного решения судьи в вышестоящую судебную инстанцию для его ревизии. Факт ненаправления либо несвоевременного направления копий соответствующих судебных актов судом участникам судопроизводства, в том числе и прокурору, расценивается как грубое нарушение требований уголовно-процессуального закона и может повлечь в ряде случаев отмену либо изменение указанных процессуальных решений суда. Является ли все вышеописанное проявлением только лишь функции поддержания государственного обвинения, особенно если речь идет об отказе от обвинения тем прокурором, который незадолго до этого утвердил обвинительное заключение (акт или постановление) по данному же уголовному делу? Очевидно, что нет! Какие же тогда функции выполняет прокурор?
Изложенное, безусловно, подтверждает тезис авторов о наличии в настоящее время у
прокурора в суде по уголовным делам функции надзора за соблюдением законности. Более того, весьма логичное наличие процессуальной возможности у прокурора оперативно реагировать на выявленные в ходе реализации данной функции нарушения закона путем внесения соответствующих представлений подтверждает нашу позицию о наличии в правовом арсенале прокурора и функции принятия мер по восстановлению законности. Иными словами, функция надзора - это постоянно существующее, статичное по своей природе правовое явление. Функция восстановления законности же - логическое динамичное продолжение функции надзорной, не существующее в отрыве от последней.
Указанная «триединая» система процессуальных функций прокурора в суде составляет, на наш взгляд, процессуальную основу правового статуса прокурора в судебном производстве по уголовным делам.
В свою очередь, указанные функции могут проявляться в определенных процессуальных формах. Так, функция надзора за соблюдением законности проявляется в формах: а) выражения позиции при решении вопроса о рассмотрении дела в особом порядке; б) всесторонней оценки доказательств по делу; в) выражения позиции при решении вопроса о прекращении судом уголовного дела; г) правовой оценки промежуточных и итоговых судебных актов.
Функция восстановления законности в судебном производстве реализуется: а) в отказе в даче согласия на постановление приговора без проведения судебного разбирательства проверки при несоблюдении требований закона; б) отказе от обвинения; в) изменении объема обвинения в «улучшающую» положение подсудимого сторону; г) опротестовании судебных актов; д) заявлении ходатайств; е) подписании заключения о необходимости возобновления производства ввиду новых обстоятельств; ж) возбуждении производства ввиду вновь открывшихся обстоятельств; з) прекращении возбужденного производства при отсутствии оснований возобновления производства по уголовному делу; и) изложении доводов о необходимости применения принудительной меры медицинского характера.
Кроме того, указанные функции можно классифицировать на постоянную функцию, действующую при любых обстоятельствах (надзора за соблюдением законности), и факультативные функции, действующие только при наступлении определенных обстоятельств (восстановления законности; поддержания государственного обвинения).
Помимо прочего, нельзя забывать о такой важной процессуальной функции прокурора, имеющей сложную правовую природу, как функция предъявления и поддержания гражданского иска. Безусловно, прокурор ее реализует далеко не в рамках каждого уголовного дела, однако эта функция является весьма важным правовым орудием в числе прочих, имеющихся в арсенале прокурора по уголовному делу. Данная деятельность прокурора регламентируется ч. 3 ст. 44 УПК РФ. После начала ее реализации прокурор приобретает дополнительный процессуальный статус - гражданского истца со специфическими полномочиями.
В первую очередь речь идет об уголовных делах о преступлениях, затрагивающих так называемый публичный интерес. В частности, это уголовные дела о преступлениях в сфере экономической деятельности, в результате совершения которых был нанесен ущерб экономическим интересам государства (например, налоговые преступления); об экологических преступлениях (к примеру, незаконная рубка лесных насаждений); преступлениях против собственности, которые посягают на интересы государства или муниципальных образований, а также государственных и муниципальных унитарных предприятий.
Кроме того, нельзя забывать о возможности и необходимости предъявления и поддержания гражданского иска по всем остальным уголовным делам о любых преступлениях, если речь идет о защите интересов так называемых социально незащищенных категорий граждан (несовершеннолетних, признанных недееспособными либо ограниченно дееспособными лиц, а также лиц, которые по иным причинам не могут сами защищать свои права и законные интересы). К примеру, в случае совершения тайного хищения имущества престарелого гражданина, который в силу преклонного возраста, тяжелого состояния здоровья и низкого уровня правовой просвещенности не может полноценно защищать свои интересы как в рамках досудебного производства по данному уголовному делу, так и в суде.
Данная функция является самостоятельной, поскольку законодателем в ст. 44 УПК РФ четко определены субъекты ее реализации (помимо прокурора по общему правилу гражданским истцом может являться лицо, предъявившее требование о возмещении имущественного вреда, причиненного непосредственно преступлением); установлены процессуальные границы, т. е. моменты начала и окончания осуществления функции (с момента возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве уголовного дела в суде первой
инстанции); определено процессуальное содержание функции (права и обязанности гражданского истца). С точки зрения обозначенной выше классификации данную функцию однозначно можно относить к числу факультативных, поскольку ее реализация может начаться только при наступлении определенных правовых оснований (а именно при наличии основания для предъявления гражданского иска по соответствующей категории уголовных дел и фактическом его предъявлении).
Является ли уголовное преследование уголовно-процессуальной функцией соответствующих субъектов со стороны обвинения? Что представляет собой данная категория? По данному поводу высказывалось значительное количество ученых-юристов как советского и дореволюционного, так и современного периодов. В частности, М. С. Строгович рассматривал уголовное преследование как процессуальную деятельность по изобличению привлеченного к уголовной ответственности лица в совершении преступления и применению в отношении него уголовного наказания [5, с. 190]. В целом созвучную с приведенной позицией занимает и А. Г. Халиулин, полагающий, что эта деятельность включает в себя и стадию возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, и применение в отношении него соответствующих мер пресечения, и привлечение его в качестве обвиняемого, и направление дела в суд, и поддержание государственного обвинения прокурором [6, с. 39]. Как видим, их позиция во многом разделена современным законодателем касаемо определения уголовного преследования (п. 55 ст. 5 УПК РФ). Иными словами, по их мнению, эта деятельность строго персонифицирована, в связи с чем можно предполагать, что до появления в уголовном деле подозреваемого (обвиняемого) уголовное преследование не осуществляется.
Иного мнения придерживаются А. С. Есина и М. Э. Семененко, которые полагают, что уголовное преследование начинается с момента регистрации соответствующим органом дознания (следствия) сообщения о преступлении, т. е. задолго до появления в деле подозреваемого (обвиняемого), в связи с тем, что именно с этого момента указанными органами начинают совершаться действия, направленные на установление причастного к преступлению лица. Официальное приобретение лицом положения подозреваемого (обвиняемого) является одним из этапов уголовного преследования [3]. В целом аналогичную позицию занимает и О. Я. Баев, по мнению которого утверждение о том, что уголовное преследование осуществляется только в отношении конкретного лица, является
ошибочным, и «...если придерживаться этой точки зрения, то сразу же с логической неизбежностью напрашивается вопрос: а чем тогда занимается, какую уголовно-процессуальную функцию выполняет следователь до появления в расследуемом им уголовном деле процессуальной фигуры подозреваемого (не говоря уже об обвиняемом)?» [1].
Безусловно, полагаем, в ряде случаев как на момент регистрации сообщения о преступлении, так и на момент принятия следователем (дознавателем) процессуального решения о возбуждении уголовного дела вообще не бывает сведений о «будущем» (или потенциальном) подозреваемом (обвиняемом). Речь в данном случае идет о так называемых нераскрытых преступлениях, по которым зачастую такое лицо, несмотря на все усилия правоохранительных органов его обнаружить, так и не бывает установлено, и расследование по делу в целом приостанавливается на основании п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ. Так, по данным портала правовой статистики Генеральной прокуратуры РФ за период 11 месяцев 2018 г. зарегистрировано 739 302 нераскрытых преступления. В аналогичном периоде 2017 г. это число составило 763 647 пре-ступлений1.
Анализ вышеприведенных позиций и норм действующего уголовно-процессуального закона лишний раз доказывает, что законодатель, сделав благую попытку процессуального «возрождения» данного института в действующем уголовно-процессуальном законодательстве, не был до конца последовательным. Он, введя данное понятие в УПК РФ (п. 55 ст. 5) и отождествив его с обвинением, по сути, этим и ограничился, не придав ему должного правового содержания. В частности, он не установил четких процессуальных границ уголовного преследования, т. е. не указал момент его начала и окончания. Далее, остается неясным, на каких конкретных стадиях уголовного процесса и в какой процессуальной форме оно осуществляется. И самое основное, законодатель не указал ответственных субъектов и их процессуальные полномочия, которые могут и должны осуществлять уголовное преследование. По этой причине мы однозначно можем утверждать, что уголовное преследование не является самостоятельной уголовно-процессуальной функцией, в том числе и прокурора, как в суде первой инстанции, так и на «проверочных» судебных стадиях.
Осуществляет ли прокурор так называемые правозащитную и правоохранительную функции, а также функцию разрешения уголовного
1 Режим доступа: http://crimestat.ru/offenses_map (дата обращения: 30.01.2019).
дела? По данному вопросу также отсутствует единство мнений среди ученых-процессуалистов.
Так, Н. П. Кириллова считает, что в судебном разбирательстве государственный обвинитель выполняет две основные функции: уголовного преследования и правозащитную. Правозащитная функция, по ее мнению, это «деятельность государственного обвинителя и прокурора в пределах предоставленных ему полномочий по выявлению нарушений материальных и процессуальных прав участников судебного разбирательства, допущенных в результате уголовно-процессуальной деятельности как на досудебных стадиях уголовного процесса, так и в ходе производства в суде и их устранению» [4, с. 11, 26].
Справедливым и логичным итогом деятельности прокурора по любому уголовному делу является содействие суду в вынесении законного и справедливого судебного решения. Поэтому в ходе осуществления указанных выше процессуальных функций прокурор применяет все правовые средства, неизбежно при этом защищая права либо принимая меры к восстановлению прав конкретного субъекта (неважно, будь это подсудимый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, свидетель и пр.). Полагаем, с их точки зрения, вся деятельность прокурора начинает носить характер правозащитной с того момента, когда его правовая позиция начинает совпадать с их мнением по делу в целом, т. е. когда (опять же по их разумению) он начинает действовать в их интересах. При этом позиция прокурора в данном случае никоим образом не может быть связана чьей-либо позицией, в том числе и потерпевшего. Так, наиболее распространенные случаи несовпадения мнений государственного обвинителя и иных участников процесса касаются: 1) квалификации действий подсудимого (подсудимых), в особенности по многоэпизодным уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях, имеющим значительную процессуальную сложность; 2) меры наказания, которая, по мнению государственного обвинителя, должна быть назначена судом подсудимому; 3) меры наказания, назначенной судом по итогам судебного рассмотрения дела; 4) итогового правового решения суда по делу в целом (к примеру, если уголовное дело прекращено судом по нереабилитирущему основанию по ст. 28 УПК РФ, государственный обвинитель против этого не возражает, однако потерпевший и его представитель настаивают на назначении подсудимому уголовного наказания с реальным лишением свободы). В таком случае вполне логично возникает вопрос: а может ли тогда в принципе прокурором осуществляться эта самая правозащитная деятель-
ность, когда его правовая позиция частично не совпадает (а иногда является диаметрально противоположной) с мнением иных участников судопроизводства?) То есть может сложиться ситуация, когда с точки зрения закона судебное решение законно, обоснованно и справедливо (что впоследствии будет подтверждено вышестоящими судебными инстанциями), мнение прокурора полностью совпадает с позицией суда, однако иные участники (прежде всего потерпевший и подсудимый) ни итоговым судебным актом, ни позицией прокурора по данному делу не удовлетворены.
Другим ярким примером деятельности прокурора в этом ключе может являться предъявление и поддержание гражданского иска по уголовному делу в интересах вышеозвученных социально незащищенных групп лиц (например, о взыскании компенсации за причинение морального вреда в пользу ограниченно дееспособного потерпевшего по уголовному делу об убийстве человека).
Иными словами, осуществляемые прокурором функции поддержания обвинения, надзора за соблюдением законности и восстановления законности, а также функция предъявления и поддержания гражданского иска весьма условно могут быть названы правозащитными в зависимости от их «адресности» (т. е. в зависимости от того, чьи конкретно права и интересы защищаются и восстанавливаются). Однако самостоятельной процессуальной функцией правозащитная деятельность являться не может.
В аналогичном аспекте можно и необходимо рассматривать и так называемую правоохранительную функцию прокурора, предназначенную для предупреждения (профилактики) нарушений законности.
Что касается функции разрешения уголовного дела, то мы полагаем, что эту разновидность деятельности однозначно нельзя относить к числу функций прокурора, поскольку принятие судом решения о прекращении уголовного дела ввиду отказа прокурора от обвинения не является его итоговой процессуальной целью. Кроме того, УПК РФ в принципе не наделяет прокурора полномочием на самостоятельное прекращение уголовного дела. Отказ от обвинения в данном случае является формой реализации функции восстановления законности.
Немаловажным является тот факт, что указанные выше «правозащитная деятельность», «правоохранительная деятельность» и «разрешение уголовного дела» никогда не являлись с точки зрения законодателя (ни в дореволюционный и советский периоды, ни в современном законодательстве) самостоятельными процес-
суальными видами деятельности прокурора в рамках уголовного судопроизводства, не говоря уже об отнесении их к числу процессуальных функций данной фигуры.
С учетом приведенной авторской позиции, особой значимости органов прокуратуры Российской Федерации, полагаем целесообразным введение в текст Конституции отдельной главы, в которой необходимо закрепить основные функции и полномочия прокуратуры, включая и функции в судебных инстанциях, основные принципы ее деятельности, статус работников, гарантии их неприкосновенности, порядок финансирования и иные основополагающие нормы, закрепляющие особую роль органов прокуратуры в обеспечении законности и формировании правоприменительной практики.
Кроме того, авторы приходят к следующим выводам:
1. Уголовное преследование, правозащитная и правоохранительная деятельность, а также разрешение уголовного дела по существу не являются уголовно-процессуальными функциями прокурора согласно действующему УПК РФ.
2. В уголовном судопроизводстве в законодательном порядке следует «легализовать» реально существующие у прокурора функцию надзора за соблюдением законности и функцию восстановления законности.
3. В действующем уголовно-процессуальном законодательстве и законодательстве о прокуратуре необходимо устранение несогласованности при установлении функций и полномочий прокурора в судебном производстве. Ш
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Баев О. Я. Сущность, формы и дефиниции института уголовного преследования // Вестн. ВГУ 2008. № 1. С. 69-73.
2. Басков В. И. Теоретические проблемы прокурорского надзора за законностью рассмотрения судами уголовных дел : автореф. дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 1973. 45 с.
3. Есина А. С., Семененко М. Э. Понятие, основные функции и компетенция прокурора в уголовном судопроизводстве // Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. № 2. С. 41-46.
4. Кириллова Н. П. Процессуальные функции профессиональных участников состязательного судебного разбирательства уголовных дел в суде первой инстанции : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2008. 50 с.
5. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса : основные положения науки советского уголовного процесса. В 2 т. Т. 1. М. : Наука, 1968. 470 с.
6. Халиулин А. Г. Осуществление функции уголовного преследования прокуратурой России. Кемерово : Кузбас-свузиздат, 1997. 223 с.
7. Ястребов В. Б. Прокурорский надзор : учебник. М. : Городец-издат, 2001. 395 с.
REFERENCES
1. Baev O.Y. Sushchnost' formy i definicii instituta ugolovnogo presledovaniya. Vestnik VGU, 2008, N 1, pp. 69-73. (in Russian)
2. Baskov V.I. Teoreticheskie problemy prokurorskogo nadzora za zakonnostyu rassmotreniya sudami ugolovnyh del. Moscow, 1973, 45 p. (in Russian)
3. Yesina A.S., Semenenko M.E. Ponyatie, osnovnye funkcii I kompetenciya prokurora v ugolovnom sudoproizvodstve. Zakony rossii: opyt, analiz, praktika, 2007, N 2, pp. 41-46. (in Russian)
4. Kirillova N.P. Processualnye funkcii professionalnyh uchastnikov sostyazatelnogo sudebnogo razbiratelstva ugolovnyh del v sude pervoj instancii. Saint-Petersburg, 2008, 50 p. (in Russian)
5. Strogovich M.S. Kurs sovetskogo ugolovnogo processa: osnovnye polozheniya nauki sovetskogo ugolovnogo processa. Moscow, 1968, 2 t. (in Russian)
6. Haliulin A.G. Osushchestvlenie funkcii ugolovnogo presledovaniya prokuraturoj Rossii. Kemerovo, Kuzbassvuzizdat Publ., 1997. 223 p. (in Russian)
7. Yastrebov V.B. Prokurorskij nadzor. Uchebnik. Moscow, Gorodec-izdat Publ., 2001, 395 p. (in Russian)
Classification of the Prosecutor's Powers in Criminal Court
© Tugutov B. A., Prushinskiy D. I., 2019
The authors analyze the legal status of the Prosecutor in accordance with the norms of the current domestic legislation on the Prosecutor's office and the criminal procedure law, consider the scientific views of the main representatives of the Soviet and Russian legal criminal procedure doctrine. With the use of a systematic approach of scientific analysis, the authors identified such basic and optional procedural functions of the Prosecutor at the judicial stages of criminal proceedings, as the maintenance of public prosecution, prosecutorial supervision of compliance with the law by the participants of the court session in a criminal case, the restoration of legality. The procedural basis of the legal status of the Prosecutor in criminal proceedings, represented by this "triune" system of procedural functions of the Prosecutor in court, is highlighted. The procedural content and forms of implementation of these functions are disclosed.The discrepancy between the legislative and real legal status of the Prosecutor at the judicial stages of the criminal process is established. Among other things, the function of maintaining a civil claim is also optional, the author's analysis of its procedural content is carried out, the justification is given, in connection with which this type of activity must be attributed to a separate procedural function of the Prosecutor. In addition, given the author's interpretation of the concepts of "human rights activities'; "law enforcement'; "resolution of the criminal case", "criminal prosecution', highlighted the legal grounds, in connection with which these activities can not be attributed to the procedural functions of the subjects of the criminal process, including the Prosecutor. The authors made proposals to improve the legislative framework in relation to the legal status of the Prosecutor's office at the judicial stages of criminal proceedings, as well as in the system of relations of public authorities.
Keywords: prosecutor; procedural functions; supervision; prosecution; restoration of law; criminal prosecution; human rights function; law enforcement function civil, claim, resolution ofthe criminal case.
