CC BY
138
Yu.S. Ratmanova Classification
and Systematization of Religious Associations in Modern Russia: Basic Problems and Risks of Application
The attempts to construct a confessional systematization of religious associations on the Russian territory are revealed. Particular attention is given to the ranking of religious communities based on their “traditional character”.
Key words and word-combinations: secularism of the state, church-state relations, non-traditional religious organizations, religious classification.
Показаны попытки построения конфессиональной систематизации религиозных объединений на территории России. Особое внимание уделяется ранжированию религиозных сообществ исходя из их «традиционности».
Ключевые слова и словосочетания: светский характер государства, церковно-государственные отношения, нетрадиционные религиозные организации, религиозная классификация.
УДК 2-78:342.4 ББК 86.2:67.400.2
Ю.С. Ратманова
КЛАССИФИКАЦИЯ И СИСТЕМАТИЗАЦИЯ РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ И РИСКИ ПРИМЕНЕНИЯ
Российская Федерация - поликонфес-сиональное государство, на территории которого официально зарегистрированы десятки религиозных организаций. Здесь обеспечивается равенство перед законом граждан различных вероисповеданий и законодательно исключается дискриминация по религиозным мотивам.
Национапьное российское право, регулирующее сферу религиозных отношений, сегодня определяет равные права и возможности для осуществления своей деятельности как исторически устоявшимся, так и новым религиозным организациям, что, однако, не гарантирует отсутствия в обществе конфессиональной напряженности и религиозной ксенофобии, так как принцип равенства всех конфессий в России, к сожалению, часто нарушается. В качестве одной из причин того религиоведы и социологи называют появление и стремительное распространение религиозных новообразований, не типичных для нашей страны.
Нередко отечественные ученые, как и религиозные деятели, придерживаются позиции, что государство должно исполнять роль «контролера», ограничивающего возникновение и развитие новых религиозных направлений на канонической территории так называемых «традиционных» конфессий. Од-
нако следует четко понимать, что контроль и ограничение деятельности религиозных объединений со стороны государства допустимы лишь в случае обнаружения противоправных действий религиозного объединения. В правовом государстве они никак не могут и не должны быть связаны с отстаиванием любым конфессиональным сообществом своего права на существование.
Новые религиозные объединения в обществе воспринимаются неоднозначно, а многие государственные и религиозные деятели видят в существовании подобных организаций серьезную проблему для России. Большинство отечественных специалистов считают, что новые конфессиональные объединения в обыденном сознании людей зачастую имеют негативный имидж и на бытовом уровне вызывают опасение, волнение и негативную реакцию. Как следствие, в обществе неоднократно поднимались вопросы о необходимости принципиального изменения подходов и законодательном разграничении правовых статусов религиозных организаций в зависимости от их исторической укорененности на территории России и количества приверженцев.
Ожидаемым результатом разрешения проблемы может стать принципиальная дифференциация религиозных объединений на «традиционные» и «нетрадиционные». В таком случае можно говорить о попытке построения правовыми инструментами некоей иерархии конфессий, создающей потенциальные возможности установить монополию отдельных религиозных объединений и максимально ограничить иные религиозные общности в их правах. Введя конфессиональную иерархию, государство отказывается от реализации принципа равенства религиозных объединений и легализует деление на привилегированные и непривилегированные религии. Тенденция к этому уже имеется в действующем Федеральном законе «О свободе совести и религиозных объединениях» [1].
Лидеры ведущих российских конфессий поддерживают идею об особых, тесных отношениях государства с четырьмя традиционными для нашей страны религиями - христианством, исламом, буддизмом и иудаизмом, поэтому не удивительно, что именно они наиболее заинтересованы в законодательном введении типологизации конфессиональных объединений.
Необходимо признать, что в научно обоснованной классификации нуждается и государство и общество. В то же время актуальная идентификация и систематизация действующих в стране религиозных объединений значительно осложнилась. Обоснованное предложение как ответ на имеющийся запрос должно предоставить, в первую очередь, отечественное религиоведение. Фридрих Макс Мюллер, по праву считающийся одним из основателей этого направления науки, писал: «...если мы не сможем составить удовлетворительную классификацию различных диалектов веры, мы должны признать, что наука о религии действительно невозможна» [2, с. 8].
Российские религиоведы предлагают собственные типологии и классификации. Наиболее тривиально, на первый взгляд, выглядит деление религий на «традиционные» и «нетрадиционные». По мнению И.Я. Кантерова, определяющим критерием в таком случае является возможность отнесения религиозной
общности к уже существующему типу религии - православию, исламу, буддизму, иудаизму: именно их и надо считать «традиционными». Если же религиозное объединение имеет существенные или кардинальные отличия в своем вероучении от перечисленных конфессий, то его следует относить к новому типу религии и считать «нетрадиционным» [3, с. 472].
Изложенная позиция является дискуссионной, и сегодня в религиоведении единой точки зрения по этому вопросу не существует. Ученое сообщество не выработало четкого видения, что в религиозной сфере следует считать традиционным, а что - нетрадиционным. Тем не менее, подобная классификация наиболее часто и привычно употребляется; она находит применение не только в научных или научно-популярных работах, но и в законопроектах, направленных на совершенствование взаимоотношений между государством и религиозными сообществами.
В последние годы на рассмотрение Государственной Думы неоднократно вносились законопроекты, содержащие предложения о законодательном закреплении ключевых терминов («традиционная религия», «традиционная религиозная организация»), об определении перечня традиционных религий (с включением в него либо только православия, ислама, буддизма, иудаизма, либо всех религий, зарегистрированных на территории Российской Федерации на момент формирования перечня) [4, с. 16-26].
В числе наиболее значимых законопроектов подобной направленности особо следует отметить разработанный в 1999 г. группой депутатов В. И. Шандыбиным, В.У. Корниенко, В.А. Лисичкиным, С.В. Житинкиным. Авторами предлагалось в качестве традиционных для России религий признать только православное христианство и ислам. Законодательное закрепление статуса «традиционной религиозной организации» непосредственно связывалось с традиционностью бытия соответствующих конфессиональных институтов на территории Российской Федерации.
Множество споров и обсуждений вызвал представленный в 2002 г. депутатом А. Чуевым законопроект, в котором классификация конфессий была внутренне усложненной. Так, традиционные религиозные организации автор предлагал подразделить на четыре вида: традиционная религиозная организация России, традиционная религиозная организация отдельных народов России, историческая традиционная религиозная организация и представительство иностранной традиционной религиозной организации. Однако законопроект был отвергнут, поскольку, по мнению аналитиков, его принятие могло привести к краху свободы совести в России и фактическому прекращению деятельности большинства церквей в нашей стране [5, с. 65-69].
Схожая ситуация сложилась и с инициативой председателя Совета Федерации С. Миронова, который в 2006 г. совместно с главой парламента Бурятии А. Лубсановым выступил с предложением упорядочить деятельность религиозных объединений, не являющихся «традиционными», путем ограничения их прав. Однако Федеральная регистрационная служба, сославшись на действующий закон «О свободе совести», заявила, что не намерена применять какие-либо ограничительные меры подобного рода [6].
Большинство светских религиоведов считают, что подобные законотворческие инициативы являются неконституционными и, безусловно, несут в себе угрозу дискриминации по религиозному признаку, а понятия «традиционный», «нетрадиционный» уместно было бы использовать только в публицистике. Такая точка зрения высказывается, например, С.А. Бурьяновым и С.А. Мозговым. Эксперты опираются на юридическую практику и считают, что правовых критериев «традиционности» в принципе не существует, а любые попытки их создания являются антиправовыми и способствующими антиконституционному направлению развития отношений государства и религиозных объединений. Факт же законодательного закрепления термина «традиционные религиозные организации», по их мнению, приведет в конечном итоге к конкуренции уже среди «традиционных» религиозных организаций, тем самым еще более осложнив межконфессиональные отношения [7, с. 63-76].
Противоположных взглядов придерживается И.А. Куницын, полагающий, что сохранить традиции, воспрепятствовать проникновению и укреплению западных ценностей и духовно-нравственной дезориентации российского общества можно путем вертикальной дифференциации правового статуса конфессий. Он предлагает установить статус традиционности на федеральном и региональном уровнях путем принятия законов, обоснованных волеизъявлением народных избранников и их ответственностью перед избирателями. Религиозные же объединения, которые принадлежат к конфессиям, не вошедшим ни в федеральный, ни в региональные «списки традиционных», должны быть уравнены в правах с некоммерческими организациями [8, с. 6-7]. Такая позиция, на наш взгляд, открывает прямой путь к нарушению прав и свобод граждан, дискриминации значительной части религиозных объединений; создает объективированные условия для их конфронтации.
Сейчас в понятие «традиционные религиозные организации» зачастую вкладывают характеристики длительности осуществления деятельности религиозной организации на территории России. Определяющим критерием в таком случае выступает степень / уровень ее укорененности в российском обществе и связи с национальной идентификацией людей, историческим и духовным наследием народов страны.
Однако такие оценки могут оказаться весьма субъективными и сомнительными в своей достоверности, не учитывая не бросающихся в глаза, но важных для религиозно настроенного человека сторон вероучения. Например, многие из конфессиональных новообразований свою деятельность на территории России осуществляют достаточно длительное время и имеют значительное количество приверженцев - это может быть расценено как свидетельство укоренения «нетрадиционной» веры в обществе. Естественным образом возникает вопрос о возможности такого религиозного вероучения легитимироваться в качестве неотъемлемой части духовного пространства российского народа.
При решении столь сложных вопросов, как законодательное определение правовых статусов религиозных объединений, логично обратиться к опыту иных государств. Думается, что регулирование государственно-конфессиональ-
ных отношений в Литовской Республике в этом отношении может стать позитивным примером оправданной гибкости подхода к решению вопроса. Здесь на протяжении уже пятнадцати лет действует закон «О религиозных общинах и объединениях», который в ст. 5 закрепляет разделение религиозных сообществ на традиционные (с четким определением девяти конфессий) и нетрадиционные. Тем не менее ст. 6 допускает возможность признания нетрадиционной религиозной общины в качестве составной части литовского исторического, духовного и общественного наследия, если она поддерживается обществом и ее институты и ритуалы не противоречат национальным законам и морали [9].
В Российской Федерации в настоящее время отсутствие деления религиозных общностей на «традиционные» и «нетрадиционные» организации все еще служит гарантом того, что в стране пока существует конфессиональное равноправие, гарантированное Конституцией РФ. Несоблюдение конфессиональной паритетности и создание иерархической религиозно-правовой системы в нашей стране может способствовать разжиганию конфессиональной вражды и искоренению религиозной толерантности в российском обществе.
Систематизация конфессиональных объединений требует особого внимания и ответственности. Подобного рода классификация должна создаваться только путем терпеливого межконфессионального диалога, основанного на тщательном соблюдении этических норм и действующего законодательства. При этом полученный результат допустим, по крайней мере в настоящее время, исключительно для научных целей.
Библиографический список
1. О свободе совести и религиозных объединениях: Федер. закон от 26 сент. 1997 г. № 125-ФЗ в ред. от 23 июля 2008 г. // СЗ РФ. 1997. № 39. Ст. 4465; 2008. № 30 (ч. 2). Ст. 3616.
2. Классики мирового религиоведения: антология: в 2 т. / пер. с англ., нем., фр. М., 1996. Т. 1.
3. Кантеров И.Я. Новые религиозные движения в России (религиоведческий анализ). М., 2006.
4. Здоровец Я.И. Российское законодательство и религиозные организации // Аналитический вестник Совета Федерации ФС РФ. 2008. № 2 (347).
5. Лиценбергер O.A. Традиционные религиозные организации в России: анализ действующего законодательства // Управление общественными институтами и процессами в России: вопросы теории и практики. Саратов, 2002. Ч. 2.
6. Верховский A., Сибирева O. Проблемы реализации свободы совести в России в 2006 году // Славянский правовой центр. URL: http://www.sclj.ru/analytics/new/detail.php?ID=1311
7. Бурьянов С.А., Мозговой С.А. Некоторые тенденции современных государственно-религиозных отношений в Российской Федерации // Право и политика. 2003. № 1 (37).
8. Куницын И. Уничтожение религиозной идентичности народа: требуется защита // Радонеж. Православное обозрение. 2004. № 2.
9. О религиозных общинах и сообществах: Закон Литовской Республики от 4 окт. 1995 г. № I-1057 // Ведомости Литовской Республики. 1995. № 21.
