CC BY
12
The problems of social hygiene, public health and history of medicine. 2022; 30(1) 24 DOI: http://dx.doi.org/10.32687/0869-866X-2022-30-1-24-32
Health and Society
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2022 УДК 614.2
Куделина О. В.1, Канева М. А.2,3
КАПИТАЛ ЗДОРОВЬЯ И ЭФФЕКТИВНОСТЬ РЕГИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ: СООТВЕТСТВИЯ
И ПРОТИВОРЕЧИЯ
'ФГБОУ ВО «Сибирский государственный медицинский университет» Минздрава России, 634050, г. Томск; 2Институт экономической политики им. Е.Т. Гайдара, ' 25993, г. Москва; 3ФГБУН «Институт экономики и организации промышленного производства» СО РАН, 630090, г. Новосибирск
Исследована взаимосвязь между капиталом здоровья и показателями эффективности региональных систем здравоохранения. Авторы проводят корреляционный анализ соответствия индивидуальных субъективных оценок капитала здоровья и объективных показателей функционирования системы здравоохранения в регионах и федеральных округах Российской Федерации на основе использования метода Minmax. Определение уровня капитала здоровья выполнено по данным результатов опроса населения и последующего моделирования. Оценка эффективности региональных систем здравоохранения проведена с использованием показателей ожидаемой продолжительности здоровой жизни, доли инвалидов в общей численности населения и подушевых расходов на здравоохранение в регионах. Установлено, что 1/3 субъектов страны имеют высокий уровень эффективности здравоохранения, но только в 12,5% из них зафиксирован высокий уровень капитала здоровья, а у 40% субъектов он низкий. Имеют место выраженные региональные различия в запасе капитала здоровья, наибольший уровень капитала здоровья зафиксирован в субъектах Северо-Кавказского федерального округа, что обусловлено высокой ожидаемой продолжительностью здоровой жизни и высокой эффективностью системы здравоохранения при низких подушевых расходах. Показаны статистически значимые различия между субъективными и объективными факторами, влияющими на оценку капитала здоровья. Низкие подушевые расходы на здравоохранение и высокая доля инвалидов среди населения не оказывают существенного влияния на капитал здоровья населения в российских регионах. Различия между капиталом здоровья и показателями эффективности региональных систем здравоохранения обусловлены субъективным характером оценок капитала здоровья. Они определяются индивидуумами внутри социальных групп и характеризуются устойчивыми систематическими различиями между регионами.
Ключевые слова: капитал здоровья; эффективность здравоохранения; региональное здравоохранение, регионы РФ; метод Minmax; корреляционный анализ.
Для цитирования: Куделина О. В., Канева М. А. Капитал здоровья и эффектность региональных систем здравоохранения: соответствия и противоречия. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2022;30(1):24—32. DOI: http://dx.doi.org/10.32687/0869-866X-2022-30-1-24-32
Для корреспонденции: Куделина Ольга Владимировна, канд. мед. наук, доцент, доцент кафедры организации здравоохранения и общественного здоровья, e-mail: [email protected]
Kudelina O. V.1, Kaneva МЛ.2,3 THE HEALTH CAPITAL AND EFFICIENCY OF REGIONAL HEALTH CARE SYSTEMS: THE CONFORMANCES AND CONTRADICTIONS
1The Federal State Budget Educational Institution of Higher Education "The Siberian State Medical University" of
Minzdrav of Russia, 634050, Tomsk, Russia;
2The E. T. Gaydar Institute of Economical Policy, 125993, Moscow, Russia;
3The Federal State Budget Institution of Science "The Institute of Economics and Industrial Engineering of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences", 630090, Novosibirsk, Russia
The article explores relationship between health capital and efficiency indices of regional health systems. The correlation analysis of relationship between individual subjective assessments of health capital and objective indices of health care system functioning in the regions and the Federal Okrugs of the Russian Federation based on application of Minmax technology was carried out. The determination of level of health capital was implemented according to results of population survey and subsequent modeling. The effectiveness of regional health care systems was assessed using indices of healthy life expectancy, percentage of the disabled and per capita health care expenditures in the regions. It is established that 1/3 of subjects of the Russian Federation have high level of health care efficiency. However, the high level of health capital was noted in 12.5% of subjects, while in 40% of them its level was low. There are pronounced regional differences in the stock of health capital. The highest level of health capital was established in the subjects of the North Caucasian Federal Okrug that is conditioned by higher healthy life expectancy and higher efficiency of health care system at lower per capita costs. The statistically significant differences between subjective and objective factors affecting assessment of health capital are presented. The lower per capita health care costs and high percentage of the disabled have no significant impact on health capital of the population in the regions of Russia. The differences between health capital and regional health system performance indices are conditioned by subjective nature of health capital estimates that are determined by individuals within social groups and are characterized by persistent systematic differences between regions. Keywords: health capital; health care; efficiency; regional health system;, the Russian Federation region; Minmax technology; correlation analysis.
For citation: Kudelina O. V., Kaneva M.A. The health capital and efficiency of regional health care systems: The conformances and contradictions. Problemi socialnoigigieni, zdravookhranenia i istorii meditsini. 2022;30(1):24—32 (In Russ.). DOI: http://dx.doi.org/10.32687/0869-866X-2022-30-1-24-32
For correspondence: Kudelina O. V., candidate of medical sciences, associate professor, associate professor of the Chair of Organization of Health Care and Public Health of the Federal State Budget Educational Institution of Higher Education "The Siberian State Medical University" of Minzdrav of Russia. e-mail: [email protected] Conflict of interests. The authors declare absence of conflict of interests.
Acknowledgment. The study was implemented at the expense of the Grant of the Russian Foundation for Basic Research within the framework of the Research Project № 20-010-00205 "The role of health capital in social economic development of the regions of the Russian Federation".
Здоровье и общество
Received 15.07.2021 Accepted 26.10.2021
Капитал здоровья как понятие стал использоваться в теоретических экономических исследованиях недавно, однако его высокая социально-экономическая значимость обусловливает необходимость применения междисциплинарного подхода к изучению аспектов его формирования. В частности, необходимо проведение значительного числа социологических исследований, включающих сравнение самооценки здоровья работников в разных сферах деятельности [1] и выявление факторов, определяющих продолжительность жизни российского населения [2].
Капитал здоровья в настоящей статье, вслед за исследованиями [3, 4], трактуется как актив, позволяющий индивиду в течение определенного времени использовать по назначению свой человеческий капитал. Капитал здоровья представляет собой «набор созидательных способностей человека, служащих ему для получения доходов и удовольствий, включающий биологически наследуемые способности, а также моральные ценности, психологические установки и знания, приобретенные в процессе воспитания, формального и неформального образования (самообразования), в том числе профессиональные знания, практические навыки и опыт, приобретаемые в процессе жизни и работы» [5].
В исследованиях показано, что значимое воздействие на капитал здоровья оказывают демографические и социально-экономические составляющие, а также социальный статус индивидуума. Так, было установлено, что ожидаемая продолжительность жизни в США может существенно различаться в зависимости от штата: до 8 лет у мужчин и до 6 лет у женщин (при сравнении показателя у наиболее обеспеченных лиц и у наименее обеспеченных) [6]. Это подтверждает известный тезис о том, что доля влияния систем здравоохранения на здоровье человека ограниченна [7—9].
Эффективность здравоохранения в классическом понимании принято оценивать с трех точек зрения: медицинской, социальной, экономической [10, 11]. Помимо этого, эффективность различается в зависимости от решаемых политических задач и заинтересованных стейкхолдеров: государства (правительства), медицинских организаций, медицинского персонала, пациентов и домохозяйств [12, 13]. В последнее десятилетие российскими и зарубежными учеными разрабатываются методологические подходы (системный, ресурсный, процессный, сравнительный и др.), позволяющие проводить комплексный анализ деятельности систем здравоохранения и учитывающие все указанные характеристики с использованием четко обоснованного набора показателей [14—18]. Такие расчеты основаны на различных методах, в числе которых в последние годы наиболее часто применяются Data Envelopment
Analysis (DEA) и Stochastic Frontier Analysis (SFA) [19—22], а также метод Minmax [23, 24].
Целью настоящей статьи является анализ соответствия индивидуальных субъективных оценок капитала здоровья и объективных показателей эффективности системы здравоохранения в субъектах и федеральных округах Российской Федерации (РФ) на основе использования метода Minmax.
Материалы и методы
Для поиска взаимосвязи капитала здоровья и эффективности здравоохранения использованы результаты исследований М. А. Каневой (2021) [3] по оценке капитала здоровья на основе результатов Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ) (негосударственного лонгитюдного обследования домохозяйств) 2018 г. Моделирование было основано на построении регрессионных уравнений, позволяющих рассчитать капитал здоровья по данным самооценок здоровья россиян, а также социально-экономических, демографических, поведенческих и медицинских детерминант здоровья россиян. Поскольку в РМЭЗ опрос проводится не по всем 85 регионам РФ, оценки капитала здоровья даны на уровне 8 макрорегионов: Москва и Санкт-Петербург, Поволжский и Волго-Вятский, Северный и Северно-Западный, Центральный и Центрально-Черноземный, Уральский, Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский и Дальневосточный, Северо-Кавказский. Разделение на регионы соответствует принципам экономического районирования.
Согласно проведенному ранее исследованию для выявления причин, влияющих на капитал здоровья, были выбраны следующие показатели: ожидаемая продолжительность здоровой жизни (ОПЗЖ), подушевые расходы на здравоохранение, доля инвалидов (как обратный показатель доли здоровых лиц) [4].
Источниками информации послужили:
— база данных РМЭЗ;
— ЕМИСС1: ОПЗЖ, общая численность инвалидов, численность постоянного населения (мужчин, женщин);
— «Электронный бюджет»2: расходы территориального фонда обязательного медицинского страхования (ОМС), расходы консолидированного бюджета субъекта федерации.
Показатели были собраны для 80 субъектов РФ, из рассмотрения были исключены Ненецкий автономный округ (АО), Ханты-Мансийский АО и Ямало-Ненецкий АО, входящие в состав других субъектов РФ, Крым и Севастополь.
1 Единая межведомственная информационно-статистическая система (ЕМИСС). Режим доступа: https://fedstat.ru/
2 Единый портал бюджетной системы РФ «Электронный бюджет». Режим доступа: http://www.budget.gov.ru/
Таблица 1
Описательная статистика исследуемых показателей в субъектах РФ (и=80)
Показатель Среднее Стандартное отклонение Минимум Максимум
Капитал здоровья, ед. 49,88 0,93 48,48 51,51
ОПЗЖ, лет 59,36 2,69 49,1 67,2
Подушевые расходы,
руб/человека 21 127,87 13 991,73 10 731,24 96 603,77
Доля инвалидов, % 8,39 2,23 4,05 14,75
Расходы субъекта на здравоохранение получены суммированием расходов территориальных фондов ОМС и консолидированного бюджета субъекта, фактические подушевые расходы (за 2018 г.) определены делением расходов субъекта на численность постоянного населения (на 01.01.2019 г.); доля инвалидов рассчитана как отношение общей численности инвалидов к численности постоянного населения. Выбранные показатели позволяют провести комплексный и многомерный анализ объективных оценок эффективности системы здравоохранения и субъективных оценок капитала здоровья по данным опроса.
Расчеты по оценке эффективности выполнены на основании метода Мтшах, рекомендованного ООН [25, 26] и широко применяемого в международной практике, в том числе при оценке эффективности систем здравоохранения [12, 23, 24], при этом каждый из показателей имеет равный вес, что позволяет провести сравнительный анализ (ранжирование) изучаемых показателей. Для стандартизированных в баллах композитных индексов (от 1 до 10) использованы формулы.
1. Если предпочтительными являются более высокие значения (например, обеспеченность врачами,), расчет производится по формуле:
( уровень региона - ми н ( р ан г региона ) ) хю* (1)
(макс(ранг региона) - мин(ранг региона))
2. Если предпочтительными являются более низкие значения (например, время ожидания), расчет производится по формуле:
( макс ( ранг регион а ) - уровен ь региона) хю* (2)
(макс(ранг региона) - мин(ранг региона))
*Дробь умножается на 10 [(1) и (2)], так как по каждому показателю принимается стандартная оценка по шкале от 0 до 10.
Далее баллы по показателям были суммированы и агрегированы на основе метода Мтшах. Коэффициенты от 7,5 до 10 баллов оценивались как высокий уровень, 4,0—7,49 балла — как средний, 0— 3,99 балла — как низкий [23]. При интерпретации количества баллов по ОПЗЖ оценка производится исходя из положения «чем больше, тем лучше», при подушевых расходах и доли инвалидов — «чем меньше, тем лучше». Например, система здравоохранения более эффективна, если ОПЗЖ будет выше, а затраты на здравоохранение — ниже.
Для определения взаимосвязи между компонентами индикатора «эффективности» и самооценкой
Health and Society
капитала здоровья были рассчитаны ранговые корреляции Спирмена. Как и любая мера корреляции , данный показатель показывает, насколько отличается полученная сумма квадрата разностей от случая отсутствия связи. Корреляция Спирмена отличается от стандартного коэффициента корреляции тем, что для оценки связи используются ранги, а не числовые значения. Поскольку метод Minmax ранжирует федеральные округа, данный показатель является наиболее подходящим для оценки силы связи. Формула корреляции Спирмена представлена ниже [27].
n
Ps"e™ = 1 - n( n - 1)(n + 1 ) X(R- ^ (3)
i = i
где R — ранг наблюдения Xi в ряду X (капитала здоровья), Si — ранг наблюдения yi в ряду Y (ОПЗЖ / подушевых расходов / доли инвалидов соответственно).
Далее в Stata 16 3 совместно с расчетом pSpeama„ рассчитывалась вероятность того, что ряды переменных не зависимы между собой.
Результаты исследования
Показатели «капитал здоровья» и ОПЗЖ по данным описательной статистики не имеют выраженной вариации значений. Средний уровень капитала здоровья равнялся 49,88 ед., ОПЗЖ — 59,36 года (табл. 1). Подушевые расходы на здравоохранение в субъектах РФ различаются в 9 раз по сравнению с максимальными и минимальными показателями, составляя 21 127,97 руб. на человека (см. табл. 1). Доля инвалидов в субъектах составляла в среднем 8,39% (4,05—14,75%).
Ранжирование субъектов РФ согласно методу Minmax показало, что наиболее высоким капиталом здоровья обладают жители 10 регионов, входящих в основном в Северо-Кавказский и Южный федеральные округа (ФО) (см. приложение). Средний и низкий уровни представлены достаточно пропорционально (47,5 и 40% соответственно, рис. 1). Высокие коэффициенты по ОПЗЖ (7,5—10 баллов) отмечены в республиках Ингушетия, Дагестан, Татарстан , Мордовия, в г. Москве и Чеченской Республике (см. приложение). Более 85% регионов имеют средний уровень ОПЗЖ, 7,5% — низкий (Магаданская область, Республика Марий Эл, Брянская область, Орловская область, Еврейская АО, Чукотский АО; см , рисунок, приложение).
Высокий коэффициент подушевых расходов на душу населения зафиксирован в подавляющем большинстве субъектов РФ (91,25%). В четырех регионах страны (Санкт-Петербург, Москва, Республика Саха, Камчатский край) коэффициенты подушевых расходов отнесены к среднему уровню с точки зрения эффективности, в Сахалинской и Магаданской областях, Чукотском АО — к низкому (менее 3,99 балла).
3 Serial number: 401609209975 Licensed to: Maria Kaneva LSE
Здоровье и общество
Эффективность Доля инвалидов Подушевые расходы ОПЗЖ
Уровень капитала здоровья
30 ы
18,75 65 | 16,25
91,25 5
86,25 U5
12,5 47,5 40 |
20 40
I Высокий аСредмий ОНизкий
60
80
100
Распределение субъектов Российской Федерации по уровню оценки показателей, согласно методу
Minmax (в %).
Наименьшая доля инвалидов и соответственно более высокие коэффициенты по методу Minmax зафиксированы в Чукотском АО, Мурманской, Магаданской, Тюменской, Сахалинской, Астраханской областях, Камчатском крае, Томской области, Хабаровском крае, Республике Хакасия, Саратовской и Московской областях, Республике Саха, Приморском и Красноярском краях (см. приложение). Средний уровень отмечен в 52 из 80 субъектов РФ (65%; см. рисунок), низкий — в 16,25 случаев (см. рисунок).
Итоговый коэффициент эффективности регионального здравоохранения, полученный на основании трех показателей, взаимосвязанных с капиталом здоровья [4], в 30% субъектов оказался высоким. Средний уровень эффективности определен для 65% регионов (см. рисунок) и только лишь в четырех — низкий (Еврейская АО, Магаданская и Белгородская области, Чукотский АО). Такой неудовлетворительный результат в Еврейском и Чукотском АО обусловлен прежде всего низкими коэффициентами ОПЗЖ, в Магаданской области — низкой ОПЗЖ при высоких подушевых расходах, в Белгородской области — высокой численностью инвалидов (0,52 балла, 14,19%). Полученные данные позволяют заключить, что, несмотря на то что 1/3 субъектов имеют высокий уровень эффективности системы здравоохранения, только в 12,5% из них зафиксирован высокий уровень капитала здоровья, тогда как у 40% субъектов он низкий (см. рисунок).
На втором этапе с целью выявления основных взаимосвязей был проведен анализ показателей на уровне ФО с последующей статистической обработкой. Были включены также города федерального подчинения (ФП) Москва и Санкт-Петербург, имеющие высокую численность населения, сравнимую с численностью населения, проживающего на территории ФО).
Среднее значение уровня капитала здоровья по ФО Российской Федерации составило 49,61±0,31 ед. (табл. 2). Наивысшим капиталом здоровья обладают жители Северо-Кавказского и Центрального ФО, самым низким запасом — жители Северо-Западного
ФО и г. Санкт-Петербурга. Наиболее длительная ОПЗЖ прогнозируется в г. Москве и Северо-Кавказском ФО. Средний размер подушевых расходов на одного человека в год составляет 23 291,8±3228,8 руб. на человека (см. табл. 2). Больше всего расходуется средств из всех источников финансирования (за исключением частных) на оказание медицинской помощи населению в Дальневосточном ФО и г. Москве. Минимальное значение показателя было зафиксировано в Северо-Кавказском ФО. Больше всего инвалидов проживает в г. Санкт-Петербурге и Северо-Кавказском ФО (11,62 и 10,77% соответственно, см. табл. 2).
Балльная оценка исследуемых показателей в ФО показала, что только в одном из округов имеет место высокий уровень капитала здоровья, тогда как в 6 — низкий (табл. 3). По ОПЗЖ уже 7 округов имеют низкий уровень эффективности. Доля округов , имеющих неудовлетворительный результат по показателям «подушевые расходы» и «доля инвалидов», не превышает 73. Самая высокая эффективность здравоохранения была установлена в Уральском и Приволжском ФО (за счет низких подушевых расходов и доли инвалидов). Низкая эффектив-
Таблица 2
Показатели, используемые для анализа капитала здоровья и эффективности здравоохранения в ФО
ФО Уровень капитала здоровья, ед. ОПЗЖ, лет Подушевые расходы, руб./ человека Доля инвалидов, %
Центральный 50,36 58,56 16303,05 9,76
ФП Москва 48,54 65,10 35833,85 8,70
Северо-Западный 48,48 59,18 22158,48 8,28
ФП Санкт-Петербург 48,54 62,10 32738,85 11,62
Южный 49,63 59,91 17388.83 8,43
Северо-Кавказский 51,71 62,33 13369.75 10,77
Приволжский 49,38 60,33 15528.87 8,33
Уральский 49,94 58,53 15500,89 6,90
Сибирский 49,74 58,68 21230,54 7,61
Дальневосточный 49,81 57,20 42864,64 6,27
Min 48,48 57,20 13369,75 6,27
Max 51,71 65,10 42864,64 11,62
X ± m 49,61±0,31 60,19±0,75 23 291,8±3228,8 8,67±0,52
Health and Society
Таблица 3
Оценка коэффициентов по методу Minmax (в баллах)
ФО Уровень капитала здоровья ОПЗЖ Подушевые расходы Доля инвалидов Сумма Эффек-тив-ность
Центральный 5,82 1,72 9,01 3,48 14,20 4,50
ФП Москва 0,19 10,00 2,38 5,46 17,84 8,09
Северо-Западный 0,00 2,50 7,02 6,24 15,77 6,05
ФП Санкт-Петербург 0,19 6,20 3,43 0,00 9,64 0,00
Южный 3,57 3,43 8,64 5,96 18,02 8,27
Северо-Кавказский 10,00 6,49 10,00 1,59 18,08 8,32
Приволжский 2,80 3,96 9,27 6,15 19,37 9,60
Уральский 4,50 1,68 9,28 8,83 19,78 10,00
Сибирский 3,91 1,87 7,33 7,49 16,70 6,96
Дальневосточный 4,12 0,00 0,00 10,00 10,00 0,36
ность в г. Санкт-Петербурге обусловлена высокими подушевыми расходами и долей инвалидов (см. табл. 3).
Целью корреляционного анализа стала оценка силы взаимосвязи между капиталом здоровья, оцененным на основе восприятия индивидами своего здоровья в рамках существующей системы оказания медицинской помощи, и объективных показателей функционирования системы здравоохранения.
Капитал здоровья наиболее сильно коррелирует с подушевыми расходами на здравоохранение (р=0,584; табл. 4). Вероятность, что данные ряды независимы друг от друга, составляет лишь 7,7%. Таким образом, в регионах, где индивиды оценивают свое здоровье выше, расходы на душу населения, как правило, меньше. Это может быть связано с двумя факторами:
— в определенных регионах продолжительность жизни народностей, в ней проживающих, традиционно выше, чем в среднем по РФ (Ингушетия, Чечня, Северо-Западный ФО);
— более здоровое население требует меньше расходов на лечение. Коэффициент корреляции Спирмена между долей инвалидов и капиталом здоровья, показывает, что чем выше запас капитала здоровья, тем меньше в ФО численность инвалидов. Вероятность, что ранги данных рядов независимы, составляет 92%, а сам коэффициент корреляции очень низок (р=0,037).
Коэффициент Спирмена для рангов ФО по капиталу здоровья и ОПЗЖ является отрицательным
Таблица 4
Оценка корреляционной связи (по Спирмену) капитала здоровья с показателями деятельности здравоохранения в ФО
Показатели Коэффициент корреляции Спир-мена He
Капитал здоровья и ОПЗЖ (субъективная оценка) -0,371 0,292
Капитал здоровья и подушевые расходы 0,584 0,077
Капитал здоровья и доля инвалидов 0,037 0,920
Капитал здоровья и эффективность 0,255 0,477
Примечание. Н0 — вероятность, что два набора данных независимы друг от друга.
Таблица 5
Топ-10 регионов по капиталу здоровья и их попадание в топ-10 по компонентам индикатора «эффективность здравоохранения»
Эффек- Поду- Доля
Субъект РФ тив- ОПЗЖ шевые инва-
ность расходы лидов
Республика Ингушетия +
Республика Дагестан + + +
Чеченская Республика +
Республика Северная Осетия-Алания +
Республика Адыгея + +
Ставропольский край
Краснодарский край +
Карачаево-Черкесская Республика +
Ростовская область +
Республика Кабардино-Балкария +
Доля регионов, попавших в данную
категорию, % 30 10 80 0
Примечание. «+» — вошли в топ-10.
(р=-0,037), а вероятность независимости данных рядов составляет 29%. Связь между рангами ФО по капиталу здоровья и ОПЗЖ наглядно демонстрирует разницу между индивидуальной самооценкой в случае капитала здоровья и фактическими значениями в случае оценок ОПЗЖ как количеством лет, прожитых без инвалидности III группы. Например, жители Москвы дают субъективно низкую оценку собственному капиталу здоровья, однако с учетом высокого качества медицинской помощи столицы ОПЗЖ москвичей является самой высокой в стране. В то же время в Дальневосточном ФО индивидуальное восприятие индивидуального здоровья как «не очень хорошее» соответствует фактической оценке достаточно низкой ожидаемой продолжительности здоровой жизни.
Субъекты, получившие максимальный балл (высокий уровень) по капиталу здоровья 10 баллов (10 регионов) по методу Minmax, представлены в табл. 5, в которой также указано, попадают ли они в топ-10 по Minmax по каждой из компонент эффективности здравоохранения. Ни один из регионов , вошедших в топ-10, не имел достаточно низких значений показателя «доля инвалидов».
Наибольшее соответствие наблюдается для рангов по капиталу здоровья и подушевых расходов — 8 из 10 регионов в топ-10 по капиталу здоровья. Индивидуальная самооценка здоровья респондентов из данного региона подтверждается низкими подушевыми расходами, в том числе связанными с более низкой частотой обращения за медицинской помощью. Ни один из регионов из топ-10 по капиталу здоровья не вошел в топ-10 по доле инвалидов в субъекте. Наконец, табл. 5 показывает, что из 10 регионов лишь в Дагестане наблюдается соответствие между самооценкой здоровья и его объективной оценкой. Сформулированные заключения подтверждают результаты, полученные по данным корреляционного анализа.
При интерпретации полученных корреляционных зависимостей важно понимать, что капитал здоровья основан на самооценке здоровья, поэтому его специфические особенности необходимо учиты-
Здоровье и общество
вать при сравнении показателя между группами, в том числе между жителями разных регионов и ФО.
Как показали исследования в области самооценки здоровья, респонденты склонны давать оценку своему здоровью не относительно абстрактного индивида, а относительно своего окружения и респондентов близкой возрастной категории. Так, показано, что самооценка здоровья относительно респондентов своего возраста в окружении является более точной и точнее предсказывает смертность и ожидаемую продолжительность жизни [28].
Существуют систематические различия в самооценке здоровья (так называемая гетерогенность самооценки здоровья) [29, 30]. Причины для систематических различий могут быть разнообразными, в том числе региональными, и определяются набором социально-экономических характеристик и региональных особенностей предоставления медицинской помощи. Расчеты по модели с учетом систематической разницы для субъектов РФ указали на систематическое завышение самооценки для жителей Северо-Кавказского ФО относительно жителей Москвы и Санкт-Петербурга [30]. Эта систематическая разница отражена и в оценках капитала здоровья в табл. 2, а также в рейтинге по капиталу здоровья по методу Мтшах (см. табл. 3). Углубленный анализ региональных детерминант систематических разниц самооценки здоровья показал, что индивиды склонны занижать оценку своего здоровья в регионах с высоким уровнем жизни, поскольку проводят сравнение самооценки со «средним» жителем региона, который субъективно воспринимается ими как более обеспеченный и имеющий более широкие возможности, в том числе финансовые, для заботы о своем здоровье [30]. Таким образом, сравнение с окружением и гетерогенность самооценки здоровья вносят определенное «искажение» в корреляцион-
ный анализ взаимосвязи между ОПЗЖ и капиталом здоровья за счет ограниченной возможности прямого сравнения капитала здоровья между ФО.
Заключение
Впервые проведено исследование, направленное на поиск факторов, оказывающих влияние на формирование капитала здоровья и деятельность системы здравоохранения. Установлены выраженные региональные различия, указывающие на значительный запас капитала здоровья в субъектах СевероКавказского ФО, что обусловлено высокой ОПЗЖ и высокой эффективностью системы здравоохранения при низких расходах. Наименьшим запасом капитала здоровья обладают жители Северо-Западного ФО, в котором выявлена высокая доля инвалидов.
Показано, что имеются статистически значимые различия между субъективными и объективными факторами, влияющими на оценку капитала здоровья. Так, низкие подушевые расходы на здравоохранение и высокая доля инвалидов среди населения существенно не влияют на уровень капитала здоровья населения в российских регионах.
Полученные результаты позволили расширить представление о роли региональных систем здравоохранения в формировании капитала здоровья как экономической характеристики.
Дальнейшие исследования будут направлены на обоснование применения предложенных показателей в эконометрическом моделировании капитала здоровья с учетом оценки эффективности регионального здравоохранения и разработке практико-ориентированных подходов, направленных на совершенствование политики в сфере здравоохранения.
Приложение
Распределение субъектов Российской Федерации по методу Minmax (в порядке убывания коэффициентов)
Уровень эффективности
Подушевые расходы (высокий коэффициент ниже расходы)
Доля инвалидов
Высокий 10,0 Республика Ингушетия, 7,5—10 Республика Дагестан, Чеченская Республика, Республика Северная Осетия-Алания, Республика Адыгея, Краснодарский край, Ставропольский край, Карачаево-Черкесская Республика, Ростовская обл., Кабардино-Балкарская Республика
Республика Ингушетия, Республика Дагестан, Чеченская Республика, Республика Татарстан, Москва, Республика Мордовия
Тюменская обл., Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Марий Эл, Саратовская обл., Ставропольский край, Тамбовская обл., Чеченская Республика, Ростовская обл., Волгоградская обл., Ивановская обл., Республика Адыгея, Ульяновская обл., Карачаево-Черкесская Республика, Смоленская обл., Брянская обл., Кировская обл., Республика Калмыкия, Чувашская Республика, Костромская обл., Астраханская обл., Самарская обл., Курская обл., Республика Мордовия, Пензенская обл., Липецкая обл., Нижегородская обл., Новгородская обл., Псковская обл., Воронежская обл., Удмуртская Республика, Краснодарский край, Орловская обл., Омская обл., Рязанская обл., Новосибирская обл., Владимирская обл., Тверская обл., Белгородская обл.,
Чукотский АО, Мурманская обл., Магаданская обл., Тюменская обл., Сахалинская обл., Астраханская обл., Камчатский край, Томская обл., Хабаровский край, Республика Хакасия, Саратовская обл., Московская обл., Республика Саха, Приморский край, Красноярский край
Health and Society
Продолжение
Уровень эффективности Уровень капитала здоровья ОПЗЖ Подушевые расходы (высокий коэффициент — ниже расходы) Доля инвалидов
Средний 4,0—7,49
Низкий 0—3,99
5,82 Белгородская обл., Брянская обл. Владимировская обл., Воронежская обл., Ивановская обл., Калужская обл., Костромская обл., Курская обл., Липецкая обл., Московская обл., Орловская обл., Рязанская обл., Смоленская обл., Тамбовская обл., Тверская обл., Тульская обл., Ярославская обл.
5,23 Республика Башкотор-стан, Удмуртская Республика, Пермский край, Оренбургская обл., Курганская обл., Свердловская обл., 4,12 Республика Бурятия, Республика Тыва, Республика Хакасия, Забайкальский край, Красноярский край, Иркутская обл., Республика Саха, Камчатский край, Приморский край, Хабаровский край, Амурская обл., Магаданская обл., Сахалинская обл., Еврейская АО, Чукотский АО
3,78 Тюменская обл., Челябинская обл., Республика Алтай, Алтайский край, Кемеровская обл., Новосибирская обл., Омская обл., Томская обл.
1,83 Республика Калмыкия, Астраханская обл., Волгоградская обл., Республика Марий Эл, Республика Мордовия, Республика Татарстан, Чувашская Республика, Кировская обл., Нижегородская обл., Пензенская обл., Самарская обл., Саратовская обл., Ульяновская обл.
0,19 Москва, Санкт-Петербург 0,00 Республика Карелия, Республика Коми, Архангельская обл., Вологодская обл., Кали-
Калининградская обл., Московская обл., Республика Северная Осетия-Алания, Санкт-Петербург, Республика Адыгея, Астраханская обл., Чувашская Республика, Удмуртская Республика, Калужская обл., Костромская обл., Ульяновская обл., Саратовская обл., Ярославская обл., Самарская обл., Краснодарский край, Республика Калмыкия, Республика Хакасия, Хабаровский край, Сахалинская обл., Вологодская обл., Томская обл., Иркутская обл., Ленинградская обл., Пермский край, Курская обл., Кировская обл., Свердловская обл., Оренбургская обл., Мурманская обл., Республика Бурятия, Архангельская обл., Ставропольский край, Новосибирская обл., Республика Башкортостан, Нижегородская обл., Забайкальский край, Красноярский край, Новгородская обл., Пензенская обл., Челябинская обл., Тульская обл., Республика Карелия, Вологодская обл., Владимирская обл., Республика Коми, Республика Алтай, Республика Саха, Камчатский край, Рязанская обл., Воронежская обл., Карачаево-Черкесская Республика, Тюменская обл., Тамбовская обл., Тверская обл., Ростовская обл., Омская обл., Кемеровская обл., Приморский край, Смоленская обл., Курганская обл., Амурская обл., Кабардино-Балкарская Республика, Белгородская обл., Ивановская обл., Липецкая обл., Республика Тыва, Псковская обл., Алтайский край Магаданская обл., Республика Марий Эл, Брянская обл., Орловская обл., Еврейская АО, Чукотский АО
Тульская обл., Оренбургская обл., Республика Северная Осетия-Алания, Алтайский край, Челябинская обл., Курганская обл., Республика Башкортостан, Пермский край, Кемеровская обл., Ярославская обл., Свердловская обл., Калужская обл., Калининградская обл., Вологодская обл., Забайкальский край, Республика Татарстан, Томская обл., Приморский край, Иркутская обл., Республика Бурятия, Ленинградская обл., Амурская обл., Республика Хакасия, Республика Карелия, Еврейская АО, Архангельская обл., Красноярский край, Хабаровский край, Республика Тыва, Московская обл., Республика Алтай, Мурманская обл., Республика Коми
Санкт-Петербург, Москва, Республика Саха, Камчатский край
Свердловская обл., Челябинская обл., Республика Башкортостан, Омская обл., Чувашская Республика, Новосибирская обл., Кабардино-Балкарская Республика, Самарская обл., Республика Тыва, Волгоградская обл., Удмуртская Республика, Калининградская обл., Пензенская обл., Республика Татарстан, Республика Адыгея, Республика Коми, Краснодарский край, Калужская обл., Забайкальский край, Республика Бурятия, Алтайский край, Ленинградская обл., Псковская обл., Ставропольский край, Тверская обл., Архангельская обл., Ивановская обл., Пермский край, Смоленская обл., Еврейская АО, Москва, Республика Калмыкия, Ростовская обл., Орловская обл., Ярославская обл., Амурская обл., Кемеровская обл., Вологодская обл., Республика Мордовия, Брянская обл., Курганская обл., Иркутская обл., Ульяновская обл., Нижегородская обл., Воронежская обл., Владимировская обл., Республика Марий Эл, Республика Северная Осетия-Алания, Костромская обл., Кировская обл., Оренбургская обл., Тульская обл.
Сахалинская обл., Магаданская обл., Республика Карелия, Новго-Чукотский АО родская обл., Республика Да-
гестан, Липецкая обл., Республика Алтай, Курская обл., Тамбовская обл., Карачаево-Черкесская Республика, Санкт-Петербург, Рязанская обл., Республика Ингушетия, Белгородская обл., Чеченская Республика
Здоровье и общество
Продолжение
Уровень эффективности Уровень капитала здоровья ОПЗЖ Подушевые расходы (высокий коэффициент — ниже расходы) Доля инвалидов
нинградская обл., Ленинградская обл., Мурманская обл., Новгородская обл., Псковская обл.
Исследование осуществлялось за счет гранта РФФИ в рамках научного проекта № 20-010-00205 «Роль капитала здоровья в социально-экономическом развитии регионов РФ».
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Зудин А. Б., Введенский А. И. Здоровье в самооценках работников промышленного производства и социальной сферы. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2021;29(2):232—37. doi: 10.32687/0869-866X-2021-29-2-232-237
2. Фомичева Т. В. Динамика показателей продолжительности жизни россиян: социологический аспект. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2021;29(2):260—4. doi: 10.32687/0869-866X-2021-29-2-260-264
3. Канева М. А. Оценки капитала здоровья для российских регионов в 2004—2018 гг. Регион: экономика и социология. 2021;109(1):72—96. doi: 10/15372/REG20210103
4. Куделина О. В., Канева М. А. Выбор индикатора капитала здоровья в российских регионах. Экология человека. 2020;(9):18— 27. doi: 10.33396/1728-0869-2020-9-18-27
5. Корицкий А. В. Влияние человеческого капитала на экономический рост. Новосибирск: НГАСУ (Сибстрин); 2016. 244 с.
6. Chetty R., Stepner M., Abraham S., Lin S., Scuderi B., Turner N. The association between income and life expectancy in the United States, 2001—2014. JAMA. 2016;315(16):1750—66. doi: 10.1001/ja-ma.2016.4226
7. McKeown T. The role of medicine: dream, mirage, or nemesis? The Nuffield Provincial Hospitals Trust. London; 1976. 198 p.
8. Лисицын Ю. П. О научных основах стратегии медицины и здравоохранения. Общественное здоровье и здравоохранение. 2008;(3):3—7.
9. Figueras, J., Salman R., Busse R., Dubois H. Patterns and Performance in Social Healht Insurance Systems. Social Health Insurance Systems in Western Europa. 2004. 313 p.
10. Общественное здоровье и здравоохранение: национальное руководство. В. И. Стародубов, О. П. Щепин (ред.). М.: ГЭОТАР-Медиа; 2014. 624 с.
11. Burches E., Burches M. Efficacy, Effectiveness and Efficiency in the Health Care: The Need for an Agreement to Clarify its Meaning. Int. Arch. Pub. Health Commun. Med. 2020;4(1):035. doi: 10.23937/ 2643-4512/1710035
12. Проектирование оптимальных социально-экономических систем в условиях турбулентности внешней и внутренней среды: монография. Х. Висмет, А. Непп (ред.). М.: Экономика; 2017. 512 с.
13. Pathways to health system performance assessment. A manual to conducting health system performance assessment at national or sub-national level. Copenhagen: WHO; 2012. 94 p.
14. Обухова О. В. Международные статистические инструменты в оценке эффективности отечественной системы здравоохранения. Социальные аспекты здоровья населения. 2012;24(2). Режим доступа: http://vestnik.mednet.ru/content/view/394/30/ lang.ru
15. Шарипов А. Ф., Брыксина Н. В. Методические подходы к оценке эффективности использования материально-технических ресурсов в здравоохранении (на примере системы оказания медицинской помощи больным с острыми сосудистыми заболеваниями Свердловской области). Экономические науки. 2018;164(7):119—28.
16. Стародубов В. И., Сон И. М., Леонов С. А., Стерликов С. А. Оценка эффективности деятельности региональных систем здравоохранения. Менеджмент в здравоохранении. 2010;(3):15—25.
17. Дуганов М. Д., Калашников К. Н. Методологические подходы к оценке эффективности регионального здравоохранения Эко-
номические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2011;6(18):93—105.
18. Tools and methodologies to assess the efficiency of health care services in Europe. Report by the Expert Group on Health System Performance Assessment. Luxembourg: Publications Office of the European Union; 2019. 92 p.
19. Health system efficiency: How to make measurement matter for policy and management. Eds J. Cylus, I. Papanicolas, P. C. Smith. Geneva: WHO; 2016. 242 p.
20. Rezaee M. J., Karimdadi A., Izadbakhsh H. Road map for progress and attractiveness of Iranian hospitals by integrating self-organizing map and context-dependent DEA Health Care Manag. Sci. 2019;22(3):410—36. doi: 10.1007/s10729-019-09484-2
21. Mitropoulos P. Production and quality performance of healthcare services in EU countries during the economic crisis. Operat. Res. 2021;21:857—73. doi: 10.1007/s12351-019-00483-3
22. Jalali S. M., Haeri A., Ghousi R. Evaluation of the OECD countries' healthcare system from the sustainable development perspective. IJIEPR. 2019;30(4):443—64. doi: 10.1007/s12351-019-00483-3
23. Куделина О. В., Еремина?С. Л. Эффективность регионального здравоохранения. Экономика региона. 2016;12(1):21—5. doi: 10.17059/2016-1-16
24. Barua B. Provincial Healthcare Index 2013. Stud. Health Policy. 2013;1:4—20.
25. Gwartney J., Lawson R., Hall J. Economic Freedom of the World: 2012. Annual Report. Fraser Institute; 2012. 322 p.
26. United Nations Development Programme. Human Development Report 2020: The Next Frontier. Human Development and the An-thropocene. Available at: http://hdr.undp.org/sites/default/files/ hdr2020.pdf
27. Pesaran M. H. Time series and panel data econometrics. Oxford: Oxford University Press; 2015. 1063 p.
28. Manderbacka K., Kareholt I., Martikainen P., Lundberg O. The effect of point of reference on the association between self-rated health and mortality. Soc. Sci. Med. 2003;56:1442—52. doi: 10.1016/ s0277-9536(02)00141-7
29. Lindeboom M., Van Doorslaer E. Cut-point shift and index shift in self-reported health. J. Health Econ. 2004;23(6):1083—99. doi: 10.1016/j.jhealeco.2004.01.002
30. Baidin V., Gerry C. J., Kaneva M. How Self-Rated is Self-Rated Health? Exploring the Role of Individual and Institutional Factors in Reporting Heterogeneity in Russia. Soc. Indicat. Res. 2021;155:675—96. doi: 10.1007/s11205-020-02604-4
Поступила 15.07.2021 Принята в печать 26.10.2021
REFERENCES
1. Zudin A. B., Vvedenskiy A. I. Health in self-assessments of workers in industrial production and the social sphere. Problemy sotsial'noy gigieny, zdravookhraneniya i istorii meditsiny. 2021;29(2):232—37. doi: 10.32687/0869-866X-2021-29-2-232-237 (in Russian).
2. Fomicheva T. V. Dynamics of life expectancy indicators of Russians: sociological aspect. Problemy sotsial'noy gigieny, zdravookhraneniya i istorii meditsiny. 2021;29(2):260—4. doi: 10.32687/0869-866X-2021-29-2-260-264 (in Russian).
3. Kaneva M. A. Estimates of health capital for Russian regions in 2004—2018. Region: ekonomika i sotsiologiya. 2021;109(1):72—96. doi: 10/15372/REG20210103 (in Russian).
4. Kudelina O. V., Kaneva M. A. The choice of an indicator of health capital in Russian regions. Ekologiya cheloveka. 2020;(9):18—27. doi: 10.33396/1728-0869-2020-9-18-27 (in Russian).
5. Koritskiy A. V. Influence of human capital on economic growth [ Vliyanie chelovecheskogo kapitala na ekonomicheskiy rost]. Novosibirsk: NGASU (Sibstrin); 2016. 244 p. (in Russian).
6. Chetty R., Stepner M., Abraham S., Lin S., Scuderi B., Turner N. The association between income and life expectancy in the United
Health and Society
States, 2001—2014. JAMA. 2016;315(16):1750—66. doi: 10.1001/ja-ma.2016.4226
7. McKeown T. The role of medicine: dream, mirage, or nemesis? The Nuffield Provincial Hospitals Trust. London; 1976. 198 p.
8. Lisitsyn Yu. P. On the scientific foundations of the strategy of medicine and health care. Obshchestvennoe zdorove i zdravookhranenie. 2008;(3):3—7 (in Russian).
9. Figueras, J., Salman R., Busse R., Dubois H. Patterns and Performance in Social Healht Insurance Systems. Social Health Insurance Systems in Western Europa. 2004. 313 p.
10. Public health and health care: national guidelines [Obshchestvennoe zdorove i zdravookhranenie: natsionalnoe rukovodstvo]. V. I. Staro-dubov, O. P. Shchepin, eds. Moscow: GEOTAR-Media; 2014. 624 p. (in Russian).
11. Burches E., Burches M. Efficacy, Effectiveness and Efficiency in the Health Care: The Need for an Agreement to Clarify its Meaning . Int. Arch. Pub. Health Commun. Med. 2020;4(1):035. doi: 10.23937/ 2643-4512/1710035
12. Designing optimal socio-economic systems in conditions of turbulence of the external and internal environment: monograph [Proek-tirovanie optimalnykh sotsialno-ekonomicheskikh sistem v uslovi-yakh turbulentnosti vneshney i vnutrenney sredy: monografiya]. H . Vismet, A. Nepp, eds. Moscow: Ekonomika; 2017. 512 p. (in Russian).
13. Pathways to health system performance assessment. A manual to conducting health system performance assessment at national or sub-national level. Copenhagen: WHO; 2012. 94 p.
14. Obukhova O. V. International statistical tools in assessing the effectiveness of the domestic health care system. Sotsialnye aspekty zdorovya naseleniya. 2012;2(24). Available at: http://vestnik.med-net.ru/content/view/394/30/lang.ru (accessed 05.07.2021) (in Russian).
15. Sharipov A. F., Bryksina N. V. Methodical approaches to assessing the effectiveness of the use of material and technical resources in health care (on the example of the system of providing medical care to patients with acute vascular diseases of the Sverdlovsk region) . Ekonomicheskie nauki. 2018;7(164):119—28 (in Russian).
16. Starodubov V. I., Son I. M., Leonov S. A., Sterlikov S. A. Evaluation of the effectiveness of regional health systems. Menedzhment v zdra-vookhranenii. 2010;(3):15—25 (in Russian).
17. DuganovM. D., Kalashnikov K. N. Methodological approaches to assessing the effectiveness of regional health care. Ekonomicheskie i
sotsialnye peremeny: fakty, tendentsii, prognoz. 2011;6(18):93—105 (in Russian).
18. Tools and methodologies to assess the efficiency of health care services in Europe. Report by the Expert Group on Health System Performance Assessment. Luxembourg: Publications Office of the European Union; 2019. 92 p.
19. Health system efficiency: How to make measurement matter for policy and management. Eds J. Cylus, I. Papanicolas, P. C. Smith. Geneva: WHO; 2016. 242 p.
20. Rezaee M. J., Karimdadi A., Izadbakhsh H. Road map for progress and attractiveness of Iranian hospitals by integrating self-organizing map and context-dependent DEA Health Care Manag. Sci. 2019;22(3):410—36. doi: 10.1007/s10729-019-09484-2
21. Mitropoulos P. Production and quality performance of healthcare services in EU countries during the economic crisis. Operat. Res. 2021;21:857—73. doi: 10.1007/s12351-019-00483-3
22. Jalali S. M., Haeri A., Ghousi R. Evaluation of the OECD countries' healthcare system from the sustainable development perspective. IJIEPR. 2019;30(4):443—64. doi: 10.1007/s12351-019-00483-3
23. Kudelina O. V., Eremina S. L. Efficiency of regional health care. Ekonomika regiona. 2016;12(1):211—25. doi: 10.17059/2016-1-16 (in Russian).
24. Barua B. Provincial Healthcare Index 2013. Stud. Health Policy. 2013;1:4—20.
25. Gwartney J., Lawson R., Hall J. Economic Freedom of the World: 2012. Annual Report. Fraser Institute; 2012. 322 p.
26. United Nations Development Programme. Human Development Report 2020: The Next Frontier. Human Development and the An-thropocene. Available at: http://hdr.undp.org/sites/default/files/ hdr2020.pdf
27. Pesaran M. H. Time series and panel data econometrics. Oxford: Oxford University Press; 2015. 1063 p.
28. Manderbacka K., Kareholt I., Martikainen P., Lundberg O. The effect of point of reference on the association between self-rated health and mortality. Soc. Sci. Med. 2003;56:1442—52. doi: 10.1016/ s0277-9536(02)00141-7
29. Lindeboom M., Van Doorslaer E. Cut-point shift and index shift in self-reported health. J. Health Econ. 2004;23(6):1083—99. doi: 10.1016/j.jhealeco.2004.01.002
30. Baidin V., Gerry C. J., Kaneva M. How Self-Rated is Self-Rated Health? Exploring the Role of Individual and Institutional Factors in Reporting Heterogeneity in Russia. Soc. Indicat. Res. 2021;155:675—96. doi: 10.1007/s11205-020-02604-4
