CC BY
28
В.Г. ЕНГИБАРЯН,
доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Ереванского государственного университета,
соискатель кафедры управления органами расследования преступлений,
кандидат юридических наук, (Академия управления МВД России)
С.В. АРАКЕЛЯН,
доцент кафедры уголовного права, кандидат юридических наук (Ереванский государственный университет)
V.G. YENGIBARYAN,
associated professor of the chamber of criminal procedure and criminalistics of Yerevan State University,
candidate of juridical sciences, associated professor, doctorant of the chamber of managing of crime investigating bodies (Academy of Management of the Interior Ministry of Russia)
S.V. ARAKELYAN,
associated professor of the chamber of criminal law, candidate of juridical sciences (Yerevan State University)
УДК 343.1
К вопросу понимания насилия по уголовному законодательству Российской Федерации и Республики Армения как факта доказывания при расследовании массовых беспорядков
On the issue of defination of violence by criminal legisalation of Russian Federation and Republic of Armenia as a fact of prooving during the investigation of mass disorders
В статье рассматривается понятие насилия The article discusses the concept of violence as an как признака объективной стороны состава attribute of the objective aspect of the corpus de-преступления, подлежащего доказыванию при licti to be proved in the investigation of the mass расследовании массовых беспорядков. От- disorders. It is noted, that for a clearer definition мечается, что для более четкого определения of the corpus delicti of mentioned crime, in the состава данного преступления в УК как РА, так Criminal Codes of both the Republic of Armenia и РФ следует использовать выражение «массо- and the Russian Federation, should be used the вые беспорядки, сопровождавшиеся примене- term "mass disorders accompanied by physical нием физического насилия». violence".
Массовые беспорядки, насилие, расследова- Mass disorders, violence, investigation, societal ние, общественная опасность, уголовно-пра- danger, criminal-legal norm, criminal offense. вовая норма, преступное деяние.
r-
3 С
0 «
3
1 Й ы ■л
a
<
117
Н
с
0
'S
1
Й и
ш
^
а
<
118
Одним из основных направлений совершенствования правовых форм противодействия массовым беспорядкам является правовая определенность состава данного преступления, четкость изложения всех его признаков, в том числе характеризующих объективную сторону. Дело в том, что обеспечение ясности и недвусмысленности соответствующих правовых предписаний, несомненно, приведет также к совершенствованию практики применения уголовного законодательства по делам о массовых беспорядках. Иными словами, четкое определение соответствующих юридических понятий (законодательных дефиниций) имеет важное как научное, так и практическое значение.
Отметим, что диспозиции ч. 1 ст. 225 УК РА и ч. 1 ст. 212 УК РФ предусматривают ответственность за организацию массовых беспорядков, сопровождавшихся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти [1, 2]. По ч. 2 названных статей к ответственности привлекаются участники массовых беспорядков, то есть лица, непосредственно совершившие перечисленные действия. Однако детальный текстуальный анализ указанных правовых норм позволяет выявить определенные пробелы, обусловленные недостаточной четкостью и ясностью языка уголовного закона. В частности, такое понятие, как «насилие», на сегодняшний день по-прежнему остается достаточно неопределенным, что, безусловно, не ведет к единообразному пониманию правовой природы и сущности рассматриваемо -го преступления как в Армении, так и в России.
Относительно легального толкования насилия в уголовном законодательстве прежде всего следует отметить, что каждый термин, закрепленный в Уголовном кодексе как РА, так и РФ, имеет содержательную сторону. Определение последней является порой не таким легким делом. В основном это происходит из-за отсутствия в уголовном законе определений того или иного термина. Остается обращаться к научным наработкам, но и здесь возможны «белые пятна» или наличие различных мнений. Подобная ситуация сложилась вокруг таких понятий, как «принуждение» и «насилие». Нет единого понимания содержательных сторон физического или психического принуждения и физического или психического насилия.
Вплоть до провозглашения независимости и формирования Первой Республики Армения, на ее территории действовали положения уголовного законодательства Российской империи, в которых, как и прежде, не раскрывалось поня-
тие «принуждение». В них перечислялись лишь способы принудительного воздействия на человека. В частности, анализ упомянутого законодательства позволяет выделить следующие существенные признаки принуждения: источником принуждения выступает человек, на что указывается в тексте закона; принуждение может осуществляться разными способами: путем угроз, насилия, отлучения от общения; цель применения принуждения — заставить человека действовать вопреки его воле.
Примерно такие же признаки выделяются и в законодательных актах других европейских стран. Уголовное законодательство Европы XIX века разделяло понятия «принуждение» и «насилие», причем первое из них понималось по объему шире второго [7, с. 121]. Достаточно развернутое определение понятия «принуждение» в то время содержалось в ст. 201 Саксонского кодекса 1855 г. [3, с. 92—93].
Уголовное законодательство, действовавшее в годы существования первой Республики Армения (1918—1920 гг.), также не раскрывало понятие «принуждение». В законодательстве были перечислены лишь способы (насилие, угроза его применения, отлучение от общения) и цель принудительного воздействия на человека (заставить потерпевшего действовать вопреки своей воле).
В отличие от дореволюционного уголовного законодательства Армении уголовные кодексы советского периода (1920—1991 гг.) расширили перечень способов принуждения, установив ответственность «за принуждение к даче показаний при допросе путем применения незаконных мер со стороны производящего следствие или дознание». Уголовный кодекс Армянской ССР 1961 г. аналогично оперировал термином «принуждение», но его легального определения по-прежнему не давал.
В юридической литературе советского периода по вопросу о содержательной стороне принуждения либо ничего не говорилось, либо оно сводилось к угрозе или применению физического насилия [6, с. 332; 10, с. 319; 11].
Принятый в 2003 г. действующий Уголовный кодекс РА, к сожалению, также не раскрывает содержание принуждения. Причем в 20-ти статьях кодекса для описания состава преступления используется термин «принуждение». Примечательно, что только в девяти из упомянутых статей предусмотрены преступления против человека. В остальных статьях предусмотрены преступные деяния, направленные против общественной безопасности, безопасности компьютерной информации, правосудия, порядка военной службы, а также мира и безопасности человечества.
В то же время следует отметить, что подобная ситуация свойственна большинству Уголовных кодексов стран СНГ (в том числе РФ).
Однако, в отличие от УК РА, РФ и ряда других бывших союзных республик, уголовный закон Республики Беларусь содержит общий состав принуждения. Так, в ст. 185 УК РБ закреплено: «Принуждение лица к выполнению или невыполнению какого-либо действия, совершенное под угрозой применения насилия к нему или его близким, уничтожения или повреждения их имущества, распространения клеветнических или оглашения иных сведений, которые они желают сохранить в тайне, либо под угрозой ущемления прав, свобод и законных интересов этих лиц, при отсутствии признаков более тяжкого преступления...»
Обобщив существующие в научной доктрине мнения, можно дать следующее уголовно-правовое определение понятию принуждения: «...умышленное, общественно опасное, противоправное воздействие на лицо, осуществляемое путем физического или (и) психического насилия, а также иных незаконных действий (бездействия), с целью заставить данное лицо совершить какие-либо действия или воздержаться от их совершения».
На сегодняшний день УК РА (как и УК РФ) не дает также легального определения понятию «насилие», хотя в 56-ти его статьях для описания состава преступления используется одноименный термин. Причем только в 17-ти из этих статей предусмотрены преступления против человека. В остальных случаях предусмотрены преступные деяния, направленные против собственности и эко но ми ческой деятельности, общественной безопасности, безопасности компьютерной информации, общественного порядка и нравственности, здоровья населения, безопасности государства, государственной службы, по ряд ка управления, пра во судия, порядка военной службы, а также мира и безопасности человечества.
В юридической литературе на этот счет можно встретить различные точки зрения. Так, Ф. М. Джавадов под насилием понимает общественно опасное, противоправное, умышленное воздействие на организм человека, совершенное против его воли и направленное на причинение вреда жизни и здоровью [4, с. 11].
По мнению Л. В. Сердюк, насилие — это внешнее со стороны других лиц умышленное и противозаконное воздействие на человека (или группу лиц), осуществляемое помимо или против его воли и способное причинить ему органическую, физиологическую или психическую травму и ограничить свободу его волеизъявления или действия [9, с. 22].
В. В. Иванова определяет насилие как обще-ственноопасное, противоправное физическое или психическое воздействие на другого человека, совершаемое вопреки или помимо его
воли, представляющее опасность для его жизни или здоровья в момент применения, лишение свободы, способное повлечь причинение вреда здоровью различной степени тяжести или смерть [5, с. 16]. В данной связи следует отметить, что насилием в уголовно-правовом смысле следует считать и такое воздействие на лицо, которое может быть признано неопасным для жизни и здоровья.
В приведенных определениях понятия «насилие» справедливо указывается на такой его обязательный признак, как «помимо (случаи, когда лицо не осознает факт посягательства) или против (случаи, когда лицо осознает факт посягательства и относится к нему отрицательно) воли потерпевшего». Следовательно, в тех случаях, когда вред потерпевшему причиняется с его согласия, об акте насилия утверждать нельзя. Однако эти случаи также следует признавать уголовно наказуемыми, так как уголовное законодательство как РА, так и РФ «согласие потерпевшего» не относит к числу обстоятельств, исключающих преступность деяния. Так, нанесение тяжкого вреда здоровью потерпевшего с его согласия (определенное проявление садомазохизма) является хоть и не насильственным, но преступлением.
Трудно согласиться с теми авторами, по мнению которых насилие не сводится только к общественно опасным и (или) противоправным проявлениям человеческого поведения. В частности, А. В. Наумов отмечает, что «насилие (включая его крайние проявления при необходимой обороне) является правомерным.» [8, с. 56]. Данная позиция, на наш взгляд, представляется неверной по тем основаниям, что в юридическом, а не бытовом понимании слово «насилие» должно иметь вполне определенный смысл.
Как справедливо отмечает Л. В. Сердюк: «Вряд ли целесообразно смешивать применение силы, например, женщиной для самообороны от насильника и действия самого насильника. Какая же она "насильница," если она, напротив, пытается предотвратить насилие... Разве можно назвать насильником человека, который причиняет себе физический вред по собственной воле или обороняется от насилия... Аналогично следует толковать и применение силы при задержании преступника» [9, с. 13].
В соответствии с действующими УК как РА, так и РФ термин «насилие» понимается как применение только физического насилия. Дело в том, что в определенных статьях названных законов предусмотрено выражение «с применением насилия или угрозой его применения». Следовательно, в тех случаях, где для описания объективной стороны состава преступления используются термины «насилие» или «применение насилия», следует понимать только физическое насилие.
н 3 С
0 «
3
1 Й
ы л
ъ
а
<
119
Н
с
0
'S
1
Й и
ш
^
а
<
120
Наиболее развернутое определение данному понятию в юридической литературе было дано Р. Д. Шараповым, который формулирует его как умышленное, неправомерное причинение физического вреда другому человеку против или помимо его воли путем энергетического воздействия на органы, ткани или физиологические функции организма. К последним он относит: дыхание, движение, выделение и т. п. [12; 13 с. 290]. С данным определением соглашается большинство авторов.
Результатом физического насилия является физический вред, который представляет собой вредное изменение в биологической природе человека, лишающее его определенных физических благ. На основании анализа соответствующих норм УК РА и РФ по характеру и степени физических изменений можно выделить их следующие виды: смерть, вред здоровью, физическая боль и физические страдания, беспомощное состояние, утрата физической свободы. Причем боль, как правило, является неизбежным спутником причинения смерти или вреда здоровью. Между тем существуют случаи, когда результат насильственных действий ограничен одной лишь физической болью, без наступления объективно проявляемого вреда здоровью.
Психическое насилие традиционно воспринимается как воздействие на психику другого человека с использованием информации психотравмирующего характера. Самым распространенным его видом является угроза причинения вреда. В УК как РА, так и РФ предусмотрены следующие виды угроз: угроза физическим насилием; угроза уничтожением, повреждением или изъятием чужого имущества; угроза распространения сведений, порочащих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, причиняющих существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких (шантаж); угроза совершением иного противоправного деяния (запугивание увольнением с работы, отчислением из вуза, оставлением без попечительства и т. п.). Еще одним из проявлений психического насилия являются оскорбления, издевательства, травля и другие подобные действия, оказывающие отрицательное воздействие на психику человека. Не менее опасным психотравмирующим фактором для человека является сообщение ему разного рода «шоковой информации» (о смерти близкого, о «провале» на вступительных или выпускных экзаменах, демонстрация потерпевшему сцен насилия или издевательства над его близкими и т. п.) [12, с. 137].
Таким образом, в смысле ст. 225 УК РА и ст. 212 УК РФ под применением насилия следует понимать совершение действий, влекущих
смерть потерпевших, причинение вреда их здоровью, либо связанных с ограничением свободы или причинением физической боли. Причем причинение смерти или тяжкого вреда здоровью выходит за пределы состава массовых беспорядков и должно квалифицироваться по совокупности соответствующих статей. Однако для более четкого определения состава данного преступления, на наш взгляд, в УК как РА, так и РФ следует использовать выражение «массовые беспорядки, сопровождавшиеся применением физического насилия».
В то же время в диспозициях названных статей содержится более широкое по объему понятие, предполагающее насильственный характер исследуемого деяния (вооруженное сопротивление представителю власти). Под сопротивлением в данном случае следует понимать активное противодействие законной деятельности представителей власти, при котором создается угроза их жизни, здоровью и физической неприкосновенности, то есть применение в отношении них насилия. Следовательно, в данном случае налицо бессмысленное дублирование уголовно-правового понятия «насилие».
Вооруженное сопротивление представителю власти, на наш взгляд, должно быть предусмотрено в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность за массовые беспорядки. Причем необходимо законодательно предусмотреть, что под вооруженным сопротивлением в данном случае следует понимать применение не только оружия, но и других предметов, используемых как оружие. Более того, в случае принятия законодателем предлагаемой редакции исследуемых статей, как нам представляется, разрешатся также многие проблемы, возникающие на стадиях предварительного расследования и судебного следствия по делам о массовых беспорядках.
Подводя итог, следует отметить, что для терминологической конкретизации уголовного законодательства и обеспечения единообраз-ности правоприменительной практики в ст. 225 УК РА и ст. 212 УК РФ необходимо внести следующие изменения и дополнения:
— понятие «массовые беспорядки, сопровождавшиеся насилием» следует заменить понятием «массовые беспорядки, сопровождавшиеся применением физического насилия»;
— понятие «вооруженное сопротивление представителю власти» следует исключить из диспозиций ч. 1 и 2 названных статей;
— в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность за массовые беспорядки, следует предусмотреть «сопротивление представителю власти с применением оружия либо иных предметов, используемых как оружие».
Список литературы
1. Уголовный кодекс Российской Федерации.
2. Уголовный кодекс Республики Армения.
3. Бернер А. Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть / в 2-х т. СПб., 1867. Т. 2.
4. Джавадов Ф. М. Квалификация насильственных преступлений, совершенных с применением оружия: автореф. дис... канд. юрид. наук. М., 1985.
5. Иванова В. В. Преступное насилие: учеб. по-соб. для вузов. М., 2002.
6. Курс советского уголовного права (часть Общая). Л., 1970. Т. 2.
7. Мошков Д. С. Соотношение уголовно-правовых понятий: принуждение и насилие // Бизнес в законе. 2008. № 1.
8. Наумов А. В. Уголовно-правовое значение насилия. Насильственная преступность / под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М., 1997.
9. Сердюк Л. В. Насилие: криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 2002.
10. Советское уголовное право. Общая часть: учебник / под ред. П. И. Гришаева, Б. В. Здравомыслова. М., 1982.
11. Советское уголовное право. Часть Общая: учеб. пособ. / под ред. М. И. Ковалева, Е. А. Фролова, Р. Р. Галиакбарова. Свердловск, 1972.
12. Шарапов Р. Д. Насилие как уголовно-правовая категория и его виды // Вестник Тю-менс кого государственного университета. 2006. № 1.
13. Шарапов Р. Д. Физическое насилие в уголовном праве. СПб., 2001.
E-mail: [email protected], sarakelyan@ysu. am
н 3 С
0 «
3
1 Й
ы л
ъ
а
<
