CC BY
19
Лапатников М.В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД России (e-mail: [email protected])
Возвращение уголовного дела прокурору или дополнительное расследование: к вопросу о процессуально-правовой начинке института, предусмотренного статьей 237 УПК РФ
Возвращение возможности органам уголовного преследования предъявить более тяжкое обвинение после направления уголовного дела в суд есть фактическое восстановление института дополнительного расследования. Фактически Конституционный суд ликвидировал один из немногих механизмов, позволяющих определять отечественный уголовный процесс как смешанный, придав институту возвращения уголовного дела прокурору следственную начинку.
Несмотря на то, что законодатель, КС РФ и судебная практика расценивают как существенное нарушение закона проведение следственных действий, направленных на дополнение доказательственной базы обвинения, устранение недостатков и пробелов предварительного расследования в этой части, нельзя не указать на то, что органы уголовного преследования на настоящий момент имеют достаточно большие возможности по восполнению пробелов в системе доказательств по уголовному делу, так как, зачастую, далеко не всегда можно провести грань между обвинительной деятельностью и устранением недостатков, не позволяющих суду разрешить дело.
В постановлении № 7-П КС РФ квалифицирует как выполнение судом обвинительной функции при возвращении уголовного дела прокурору по следующим основаниям: 1) неполнота следствия или дознания; 2) наличие оснований для предъявления другого обвинения; 3) изменение обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении; 4) принятие судом указанных выше решений по собственной инициативе.
Как видим, здесь присутствует не только предоставление права стороне обвинения восполнить систему доказательств по делу, но и усиление обвинения, независимо от того, будут ли основания для того установлены в ходе изучения обвинительного заключения или непосредственно в ходе судебного следствия.
Кроме того, вряд ли следует говорить о приоритете судебного доказывания, если учесть, что действующая конструкция института возвращения уголовного дела прокурору предоставляет суду легальную возможность по уходу от вынесения оправдательного приговора.
Лугинец Э.Ф., кандидат юридических наук, преподаватель кафедры оперативно-разыскной деятельности органов внутренних дел Нижегородской академии МВД России (e-mail: [email protected])
К вопросу о взаимодействии оперативно-разыскных и следственных органов
Взаимодействие оперативно-разыскных и следственных органов подразумевает под собой сотрудничество, согласованную деятельность, сочетания методов и средств, присущих данным органам, нацеленных на решение общих задач и т. п.
Хотя в УПК РФ мы так и не нашли термина «взаимодействие», из некоторых его статей понимаем, что подразумевается именно оно. Например, в статьях 38, 40, 144, 145, 152, 157, 163, 209, 210 УПК РФ, где говорится о том, что следователь может давать обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-разыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о задержании, приводе, аресте, производстве иных процессуальных действий, получать содействие при их осуществлении.
Успешное расследование уголовного дела зачастую зависит от качества и содержания взаимодействия между оперативно-разыскными и следственными органами. Обычно взаимодействие возникает в связи с расследованием конкретного уголовного дела, в ходе которого каждый из указанных участников реализует свои функции.
На сегодняшний день множество противоречий и в УПК РФ, и в ФЗ «Об ОРД» не способствуют налаженному, качественному, своевременному, результативному взаимодействию оперативно-ра-
198
Юридическая наука и практика
зыскных и следственных органов, на что сетуют практики. Возможно, одним из путей разрешения создавшейся ситуации будут те изменения оперативно-разыскного и уголовно-процессуального законодательства, современниками которых мы являемся.
Мищенко Л.В., кандидат юридических наук, профессор кафедры профессиональной деятельности сотрудников подразделений экономической безопасности (e-mail: [email protected]);
Телицын Н.А., преподаватель кафедры профессиональной деятельности сотрудников подразделений экономической безопасности Нижегородской академии МВД России (e-mail: [email protected])
К вопросу о совершенствовании уголовного процессуального законодательства Российской Федерации применительно к рассмотрению подразделениями ЭБиПК сообщений о преступлениях, связанных с нецелевым расходованием бюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов
Оперативно-разыскные мероприятия (далее — ОРМ), проводимые в процессе борьбы с нецелевым расходованием бюджетных средств, в зависимости от особенностей применяемых способов получения информации, обусловленных потенциальной возможностью ограничения прав граждан, использованием негласных действий сотрудниками органа дознания, условно можно классифицировать исходя из их сущностных характеристик.
К ОРМ первой группы, используемым в борьбе с рассматриваемым видом преступлений, следует относить мероприятия, проведение которых осуществляется гласно, то есть без применения типичных для ОРД средств конфиденциального характера. Например, «обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств, исследование предметов и документов», большинство разновидностей ОРМ: «наведение справок», «опрос» и другие мероприятия, осуществление которых возможно в рамках личного сыска
К ОРМ второй группы следует отнести конфиденциальные мероприятия, проведение которых возможно вне рамок соответствующих дел оперативного учета (далее — ДОУ) ввиду их относительной простоты и несложности организации осуществления. Например, такие ОРМ, как «опрос», проводимый в негласных его формах, «наблюдение» с использованием несложных специальных технических средств, «наведение справок» в специализированных банках информации для изучения конкретной оперативной ситуации, включая особенности личности обоснованно подозреваемого лица, предмета преступного посягательства и т. д.
Особенность данных ОРМ заключается в том, что их проведение не требует судебного либо ведомственного санкционирования.
К ОРМ третьей группы следует отнести мероприятия, проведение которых в большинстве случаев затрагивает права и свободы человека и гражданина, провозглашенные Конституцией страны, а для их проведения необходимо получение судебной или ведомственной санкции. Кроме того, проведение ОРМ третьей группы, как правило, допускается в рамках ДОУ, поскольку характеризуются технической сложностью, длительностью не только в части их организации, но и проведения, использованием негласных технологий. Например, «снятие информации с технических каналов связи» «наблюдение», «прослушивание телефонных переговоров», «контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений», «наблюдение» с использованием средств аудио-, видеофиксации и т. д.
Анализ правоприменительной практики свидетельствует, что в процессе решения вопроса о возбуждении уголовного дела следователь требует, чтобы в результате проведения доследственной проверки оперативным работником были получены ответы на следующие вопросы. Понимал ли обоснованно предполагаемый фигурант, что совершает факт нецелевого расходования государственных средств, желал ли наступления данных последствий, осознавал ли негативные последствия, могущие наступить в результате подобного поведения, а также реальность наличия альтернативных законных вариантов поведения и каковы реальные причины подобного поведения проверяемого должностного лица. Ответы на эти и ряд иных не менее важных и скрытых от «постороннего взгляда» вопросов могут быть получены в основном в результате организации и проведения ОРМ второй и третьей групп.
Вестник Нижегородской академии МВД России, 2017, № 2 (38)
199
