CC BY
82
УДК 323 + 327 ББК 66.3 + 66.4
Тишкин Дмитрий Николаевич Tishkin Dmitriy Nikolayevich
заместитель начальника кафедры тактико-специальной подготовки Волгодонского филиала Ростовского юридического института МВД России.
Deputy Head of the Department of Tactical and Special Training, the Volgodonsk Branch of the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. E-mail: [email protected]
Артюхин Олег Александрович Artyukhin Oleg Alexandrovich
доцент кафедры политологии и этнополитики Южно-Российского института управления - филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, доцент кафедры теории и истории государства и права Донского государственного технического университета кандидат политических наук, доцент.
Associate Professor, Department of Political Science and Ethnopolitics, the Southern Russian Institute of Management -Branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Associate Professor, Department of Theory and History of State and Law, the Don State Technical University, PhD in Politics, Associate Professor. E-mail: [email protected]
Крицкая Анна Александровна Kritskaya Anna Alexandrovna
доцент кафедры политологии и этнополитики Южно-Российского института управления - филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации кандидат политических наук.
Associate Professor, Department of Political Science and Ethnopolitics, the Southern Russian Institute of Management -Branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, PhD in Politics. E-mail: [email protected]
К ВОПРОСУ О ТЕХНОЛОГИИ ГИБРИДНОЙ ВОЙНЫ: ПРОБЛЕМЫ ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
On the hybrid warfare technology: organized crime issues
В статье анализируется генезис угроз, продуцируемых симбиозом организованной преступности, терроризма, информационной войны и «цветныхреволюций» в качестве детерминирующих элементов гибридной войны, дается оценка их влияния, взаимодействия и взаимопроникновения. Авторами рассматриваются такие взаимосвязанные понятия и явления, как экономические санкции, кибероперации, транснациональные корпорации, пятая колонна, терроризм, международный терроризм, объединяемые гибридной войной, и предлагаются возможные политико-правовые шаги по парированию продуцируемых ими угроз, нацеленные на обеспечение национальной безопасности современной России.
Ключевые слова: политическая элита, военный конфликт, военная стратегия, эмиссия бумажного рубля, национальная безопасность, организованная преступность, гибридная война, «цветные революции», международный терроризм.
The article analyzes the genesis of threats produced by the symbiosis of organized crime, terrorism, information war and «color revolutions» as determinants of a hybrid warfare, evaluates their influence, interaction and interpenetration. The authors consider such interrelated concepts and phenomena as economic sanctions, cyber operations, transnational corporations, the fifth column, terrorism, international terrorism, united by a hybrid war, and accordingly they offer possible political and legal steps to counter the threats they produce aimed at ensuring national security modern Russia.
Keywords: political elite, military conflict, military strategy, paper ruble issuance, national security, organized crime, hybrid warfare, «color revolutions», international terrorism.
ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНС
Хронология генезиса человеческой цивилизации свидетельствует о ее перенасыщенности военными конфликтами различной степени интенсивности, не угасающими и по сей день, а, главное, унесшими столько человеческих жизней, что их количество сопоставимо с нынешним населением планеты Земля.
Являясь, безусловно, комплексной темой для философского осмысления, проблема диалектического единства политики и войны, а также их взаимодействие и взаимовлияние должна исследоваться на стыке научных дисциплин, начиная от военного дела, истории, социологии и заканчивая политологией. Актуальность данной проблематики напрямую соотносится со стратегическим предвидением и управлением в области национальной безопасности, затрагивая тем самым все сферы политической деятельности.
Аксиомная военная формула, получившая наибольшую известность после издания в 1832 году канонического научного исследования «О войне» К. Клаузевица (1780-1831), констатирует, что «война есть продолжение политики иными средствами». Практически в унисон выглядит и позиция, изложенная русским военным теоретиком генерал-лейтенантом Г. А. Леером (1829-1904), утверждающим, что война есть крайнее средство политики.
Как для Древней Руси, так и для современной России, вопрос о своевременном использовании военного потенциала в качестве политического инструментария остается исключительно актуальным, то есть возможно использование военной силы как в прямом, так и в опосредованном виде, предотвращая агрессию против нашего государства и (или) его союзников. Такие крайние меры всегда в обязательном порядке детерминируются политическими целями, военной стратегией, а, главное, основываются на своевременном обнаружении истинных вызовов и угроз, идентификации союзников и противников как реальных, так и потенциальных. В этой связи, по мнению академика РАН А. А. Кокошина, фактор ядерного сдерживания представляется «самой ощутимой формой небоевого применения военной силы» [1, с. 12], а военным экспертом К. В. Сивковым в 2015 году сделано предположение, приведшее в панику англо-саксонских «партнеров», о возможности появления
у России асимметричного мегаоружия (во временном интервале 5-10 лет), способного «исключить всякую угрозу крупномасштабной войны против России, даже в условиях абсолютного превосходства противника в традиционных системах поражения» [2].
Военная доктрина РФ, Концепция внешней политики РФ, Стратегия национальной безопасности РФ и другие концептуальные документы достаточно объективно и четко описывают источники угроз, что, к сожалению, не характерно для части российского истеблишмента. Международный терроризм, например, иногда ошибочно воспринимается в качестве главного супостата, хотя при комплексном анализе, очевидно, что это деструктивное и общественно опасное явление. производное от деятельности глобальной Западной цивилизации.
В унисон с мнением авторов представляется концептуально созвучная позиция таких ученых, как Л. Г. Ивашов, И. Н. Па-нарин, Е. В. Киреев, сводящаяся к тому, что транснациональная финансовая олигархия -инициатор глобального проекта по переформатированию мироустройства и одновременно стратегический антагонист России. При этом посредством транснациональных корпораций транснациональная финансовая олигархия, опираясь на келейные клубы, осуществляет тотальный контроль цивилизаций как Востока, так и Запада, манипулируя энергоресурсами планеты Земля. Транснациональная финансовая олигархия (используя транснациональные корпорации), уже давно подмяв под себя как национальные элиты различных государств, так и международные объединения, предоставляя им при этом мнимый суверенитет, трансформировались в международных акторов глобального уровня, приводя политические (экономические) процессы в нужное для них русло, а в качестве манипуляторов используя ими же созданные площадки: Биль-дербергский клуб, Давосский форум, Всемирный банк, МВФ и многие другие. На «службе» у транснациональной финансовой олигархии состоят различного типа организованные преступные сообщества (национальные и трансграничные), и, что актуально, новый вид вооруженных спецформирований - частные военные компании. Финансовый интернационал посредством Федеральной резервной системы США завуалировано манипулирует при-
нятием любых выгодных ему решений НАТО, ОБСЕ, ПАСЕ и других международных организаций, а путем неконтролируемого оборота доллара осуществляет контроль над всем миром [3, с. 175-177].
Таким образом, история человеческой цивилизации опять объективно возвращает нас к главной и единственной сути, проводимой транснациональной финансовой олигархией мировой политики - битва за ресурсы и, соответственно, за контроль над ними (в том числе человеческие), а все остальное лишь модернизированные технологии и формы этой необозримой и непримиримой войны.
По мнению авторитетных военных экспертов, суть войны со времен К. Клаузевица и Г. А. Леера не претерпела изменений, а в современных условиях геополитической конкуренции противоборство приобрело следующие формы: «Война с применением средств вооруженной борьбы; война с применением небоевых средств; вооруженный конфликт; конфликт с применением небоевых средств; естественное соперничество» [4, с. 150].
Известный геополитик, яркий представитель финансового интернационала Г. А. Киссинджер обнажил истинный смысл мировой политической стратегии транснациональной финансовой олигархии, кратко сведя ее к необходимости контроля над нефтью, пищей и деньгами, что приведет к мировому контролю и господству, не преминув в иных высказываниях указать при этом на построение «нового мирового порядка против России, за счет России и на обломках России».
Таким образом, объективно оценив современный характер вызовов и угроз, а также противников Российской Федерации, осознав тесную взаимосвязь между войной, политикой, экономикой, терроризмом, финансовым интернационалом и организованными формами преступности, попробуем связать все указанные негативные явления в какую-либо обобщающую категорию.
Сочетание таких факторов, как развитие новых видов вооружений, информационно-коммуникационных технологий, миграционных процессов, а также гибридизация мировой политики предопределило появление нового типа конфликта - гибридной войны, посредством которой запускается механизм «цветной революции», приводящей к нелеги-
тимному свержению правительства, управляемой толпой протестной части населения.
Военно-политическое противостояние современного типа представляется процессом постепенного и скрытого втягивания во всесторонний конфликт различных государств, характеризующийся затяжным временным интервалом воздействия, при этом способы эскалации воздействия на сторону противника фундаментально изменились, что позволяет говорить о смене подхода к пониманию современных войн и вооруженных конфликтов.
Стратегия гибридной войны глобального Запада против РФ имеет определенные схожие черты и закономерности с холодной войной, такие как глобальность и непрерывность, а также ключевую составляющую - идеологическую для холодной войны и цивилизационную для глобальной гибридной войны. В базисе этих составляющих находятся фундаментально противоположные мировоззренческие проекты, каждый из которых в случае победы его обладателя сформирует основную нравственную идею (идеологию) развития человеческой цивилизации. Именно эти проекты и являются стратегической целью информационной войны как обязательной составной части гибридной войны, то есть в случае победы лишат страну-мишень (проигравшую) источника це-леполагания (навязав ложные национально-мировоззренческие ориентиры). Именно по этим причинам в условиях гибридной войны некоторыми исследователями на особое место ставятся негосударственные политические акторы, «использующие принцип "мягкой" силы, и военная политика, соответственно, переходит в информационную плоскость» [5, с. 387]. Актуальным представляется и позиция экспертов о том, что любой российский проект сталкивается с ожесточением и сопротивлением, а в условиях информационной войны России просто жизненно необходимо «выработать свою долгосрочную государственную стратегию и оригинальный проект мироустройства» [6, с. 171].
С учетом специфичной проблематики исследования из множества дефиниций гибридной войны выделим наиболее подходящую к выбранной теме, характеризующую ее как дифференцированный тип организованного принуждения, сочетающего «боевые действия, организованную преступность и массовые
ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫЕ АСВЕКТЫ ВРАВООХРАВИТЕЛЬВОЙ ДЕЯТЕЛЬВС
нарушения прав человека» [7], при этом источником манипулирования (участником) могут выступать как властные и негосударственные структуры (частные военные компании, международный терроризм и другие), так и локальные и глобальные акторы. С позиции А. А. Бар-тоша, стратегической целью гибридной войны (инициируя «цветные революции») представляется сохранение константной доминанты Западной цивилизации в интересах «транснациональных и частных компаний, с использованием высокоточного оружия, тактик скрытого проникновения, односторонних и незаконных мер принуждения в виде экономических санкций, киберопераций, террора и дестабилизации, "пятой колонны", манипулирования толпой» [7]. Актуализируя проблему «отсутствия у РФ объединяющей национально-государственной идеи» [8, с. 128], А. А. Бартош делает акцент на сосредоточении разрушительного потенциала гибридной агрессии в сочетании таких явлений, как организованная преступность, международный терроризм, пятая колонна, разделение и стравливание граждан страны-мишени, прессингуя при помощи высокоинтенсивных информационно-психологических технологий в первую очередь ту часть населения, которая обладает возможностью принятия политических решений, то есть элиту [7].
При этом другими исследователями в данном контексте отмечается, что «если у общества не определена совокупность предельных целеполаганий, то сторона противника имеет возможность более эффективно воздействовать на сознание народа и "размывать" его» [9, с. 98].
Анализируя весь спектр различных точек зрения исследователей-политологов, а также учитывая легитимное вето на государственную идеологию, экспертное сообщество все-таки склонно полагать, что в связи с опасностью «цветных революций» в России, инициируемых глобальным Западом, появилась объективная необходимость предложения «доминирующими элитами новых практически реализуемых ценностей» [10, с. 58].
Таким образом, в системном определении гибридной войны сконцентрированы такие понятия, как организованная преступность, политическая элита, идеология, информационная война, военный конфликт, транснациональные корпорации, экономические санкции,
кибероперации, цветные революции, пятая колонна, частные военные компании, терроризм, международный терроризм, изучение которых обозначалось как цель нашего исследования, а также показаны их связи, сочетание и взаимодействие.
Учитывая, что борьба за мировое доминирование ведется США (за их спиной Великобритания и финансовый интернационал), уже сбросив маску борца за победу «демократии» во всем прогрессивном человечестве, необходимо проводить упреждающие мероприятия по парированию негативных последствий технологий гибридных войн, апробированных ими во многих точках планеты. Идеология мирового господства воплощается в жизнь руками различных международных организаций, но в первую очередь НАТО. Латентность технологий гибридных войн позволяет исключить возможность привлечения к какой-либо ответственности ее инициаторов, а, главное, келейно манипулировать «цветными революциями», лишь оттачивая и совершенствуя их модели. Следует вспомнить, что НАТО (Североатлантический альянс - военно-политический блок) создан в 1949 году для противодействия «социалистическому лагерю». Организация Варшавского договора создана лишь в 1955 году, при этом с 1991-го нет ни СССР, ни Варшавского договора, а НАТО и по сей день существует, лишь продолжая продвигаться на Восток, окутывая своими базами границы РФ, по-прежнему являясь реальной угрозой нашей безопасности.
Глобально оценивая функционирование этого военно-политического альянса, военный эксперт Л. П. Шевцов объективно характеризует его как организованную преступную группировку, отмечая отсутствие разницы между ним и Евросоюзом, так как они действуют созвучно, лоббируя монополярный мировой порядок при гегемонии США под знаменами «демократии», возрождая при этом фашизм и поддерживая нацистские режимы, а фактически заново насаждая гитлеризм [11].
Преследуя свои собственные геополитические интересы, США, манипулируя войсками НАТО, насильственно насаждают «демократию» во всех для них нужных точках планеты, иногда используя ООН, но в основном пренебрегая Уставом этой международной организации, тем самым актуализируя проблему
легитимного доминирования международного права над национальным.
Наиболее ярким примером фактически окончательного разрушения норм международного права, складывающихся в течение Х1Х-ХХ веков, служат события, произошедшие 3 января 2020 года с иранским генерал-лейтенантом К. Сулеймани, прибывшим в Ирак с дипломатической миссией и убитым в результате авиаудара беспилотника ВВС США в Багдаде. Ликвидация высокопоставленного официального государственного чиновника Ирана - подданного страны, входящей в ООН, на территории третьего государства стала беспрецедентным в современной истории действом, фактически «наплевавшим в лицо» международному сообществу. Экспертами также отмечено, что по уровню обеспечения личной безопасности генерал входил в пятерку самых охраняемых людей в мире [12]. Таким образом, мировые гегемоны в очередной раз продемонстрировали готовность ликвидировать любого на своем пути, руководствуясь «кодексом грубой силы».
Для правильной расстановки акцентов постараемся использовать результаты социологического исследования, проведенного в августе-сентябре 2019 года Южно-Российским институтом управления - филиалом Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации в рамках круглого стола с международным участием, посвященного противодействию идеологии терроризма. Показательны в русле исследования ответы экспертов на вопрос о том, кто является движущей силой пропаганды идеологии терроризма. В большинстве своем они отметили деятельность зарубежных спецслужб и радикальных исламских группировок как внутри страны, так и за ее пределами. При ответе на вопрос о наибольшей степени опасности различных видов идеологии терроризма экспертами преимущественно указана деятельность, связанная с попытками инспирирования «цветных революций» и радикальным исламом [13].
Принимая во внимание тот факт, что сценарии инспирирования «цветных революций» и деятельность радикальных исламских группировок финансируются англосаксонскими «партнерами», экспертами абсолютно объективно дана оценка истинных источников уг-
роз России, тем самым концептуально подтверждая ход нашего исследования.
X/* и и л и
Как основной лейтмотив информационной войны, предстают слова кандидата в президенты США М. Ромни, сказанные еще в 2012 году: «Мы разрушили СССР, разрушим и Россию. Наша задача - заставить Россию пожирать себя изнутри, внося смуту и раздор в общество этой страны» [14].
При этом по утверждению Л. П. Шевцова, при разрушении СССР политический истеблишмент и спецслужбы, хотя еще и не оперировали такими терминами, как «цветная революция» и «гибридная война», но сами технологии уже успешно оттачивались, начиная с идеологически разлагающей пропаганды, фактически поменявшей курс на построение социализма (антикапитализма) на прокапитали-стический, и заканчивая предателями (агентами влияния) во властных структурах различных уровней [14].
Если посмотреть на историю России XIX-XX веков, то становится очевидно, что проблематика, связанная технологиями ведения гибридных войн, не так уж нова, как представляется на первый взгляд. Так, например, ученые-историки В. Е. Шамбаров, Н. В. Стариков, П. В. Муль-татули, И. Н. Панарин, О. А. Платонов и другие утверждают, что революции 1905 и 1917 годов - не просто величайшие катастрофы, а фактически «цветные революции» (спецоперации), успешно проведенные враждебной внешней коалицией (спецслужбы США, Франции и Великобритании в интересах финансового интернационала) по раздроблению и разграблению во многом превосходящего их на тот момент геополитического и экономического конкурента - Российской империи, а затем Советской России. Причем непосредственными действующими лицами (то есть по современным категориям пятой колонной) этих диверсионных акций стала достоверно не установленная по количеству «армия» высокопоставленных ренегатов и агентов сначала в имперском, а затем и советском руководстве (Витте, Керенский, Терещенко, Ломоносов, Протопопов, Мартов, Львов, Троцкий, Свердлов, Бухарин, Зиновьев, Ларин, Коллонтай, Крупская и, к сожалению, многие другие) [15, с. 5-6].
К подобным выводам пришли не только современные историки, но и высокопоставленные офицеры-разведчики Генерального шта-
ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВООХРАВИТЕЛЬВОЙ ДЕЯТЕЛЬВОСТИ
ба Российской императорской армии, непосредственно занимавшиеся противодействием функционированию революционных группировок радикально-террористической направленности (организованным преступным группировкам, финансируемым транснациональной финансовой олигархией), пытавшимся дестабилизировать ситуацию в 1905-1907 годах, а затем и в трагическом для империи 1917 году.
Так, например, геополитик генерал-майор А. Е. Вандам (Едрихин) задолго до начала Первой мировой войны в своих научных трудах предсказал будущее поражение России в случае ее вступления в боевые действия в союзе с Антантой.
Генерал-лейтенантом А. Д. Нечволодовым при осуществлении разведывательной деятельности за рубежом, на основе анализа разносторонней оперативной информации был сделан вывод о том, что все операции радикально террористического характера на территории Российской империи проводятся не хаотично и разрозненно, а по общему стратегическому плану, координируемому из единых центров, манипулируемых представителями крупного финансового капитала. Углубленно изучив мировую финансовую систему, он сконцентрировал свой системный подход в фундаментальном исследовании «От разорения к достатку» (1906). В ходе дальнейшей службы А. Д. Нечволодов выявил связь революционного подполья (фактически преступных группировок и сообществ политического уклона) с представителями транснациональной финансовой олигархии, а также источники и схемы интернационального финансирования этих деструктивных сил, подрывающих государственные устои, при этом изучая механизм функционирования банковской и денежной систем. Сжато суть концепции, изложенной в исследовании 1906 года, заключается в том, что в основу оптимальной денежной системы должен быть положен переход к бумажному рублю, а золото остается только как средство международных финансовых операций. Предательство многих представителей правящей элиты, фактически являвшихся агентами влияния и действовавших в угоду клана Ротшильдов, А. Д. Нечволодов считал основной причиной, позволившей в 1897 году завершить денежную реформу (можно сказать, успешную, растянувшуюся на несколько лет, много-
ходовую оперативную комбинацию, именуемую «золотой интригой»). Главным действующим лицом и виновником случившегося, ренегатом и агентом влияния он уверенно считал министра финансов С. Ю. Витте [16].
По мнению В. Ю. Катасонова, в условиях современного геополитического противоборства правящая элита Российской Федерации должна прибегнуть к выводам А. Д. Нечволо-дова и начать проведение государственной финансовой политики «по отказу от накопления долларов.. .и перейти к эмиссии бумажного рубля, не зависящего от иностранных валют, создавая при этом суверенную денежную систему, приступив к восстановлению национальной промышленности и фактически начав вторую индустриализацию» [16].
С позиций как историков, так и патриотов, живших в тот период, подрывная диверсион-но-террористическая деятельность псевдореволюционных структур полностью оплачивалась представителями транснационального финансового капитала через спецслужбы Японии, Австро-Венгрии, Германии и других стран, предварительно легализуясь путем множества транзакций в различных банках мира. Таким образом, путем открытого террора, саботажа и диверсий Российская империя была принуждена к подписанию в 1905 году мирного договора с Японией, хотя, несмотря на неудачи в морских сражениях, на сухопутном дальневосточном театре военных действий она уверенно приближалась к победе. В период 1905-1907 годов ей пришлось тушить революционный пожар террора на собственной территории. В итоге «цветная революция» не удалась, но война была проиграна. Циничным, исходя из объективного анализа событий, выглядит присуждение Нобелевской премии мира (1906 год) Т. Рузвельту за «содействие» в подписании позорного для Российской империи Портсмутского мирного договора, фактически являвшегося одним из латентных организаторов и войны, и «цветной революции», делая акцент на том, что с российской стороны его лоббировал (вопреки установкам Николая II) и лично подписывал С. Ю. Витте. Результат 1 917 года оказался для Российской империи катастрофичным, так как в результате серии удачных спецопераций пришлось выйти из победоносной войны, а, главное, прекратить свое существование как империи,
и, теряя собственные территории, население и ресурсы чуть не сгореть в пожаре мировой революции и Гражданской войны, превратившись в Советскую Республику. Ставленники международного капитала Я. М. Свердлов и Л. Д. Троцкий приложили множество усилий для разграбления и уничтожения России. Если бы не политическая победа И. В. Сталина и экономический рывок СССР 1929-1941 годов, то русская цивилизация могла исчезнуть с карты мира.
Системно анализируя изложенные факты, можно с уверенностью констатировать, что проблема проникновения агентуры (фактически одного из основных элементов пятой колонны) во властные структуры различных уровней существовала и существует уже на протяжении нескольких веков, а актуальность данной угрозы для России только нарастает.
Таким образом, резюмируя исследование, можно с большой долей вероятности достижения положительного эффекта предложить в качестве оптимальных политико-правовых шагов по парированию всего комплекса рассмотренных угроз следующее: внесение по-
Литература
1. Кокошин А. А. Взаимодействие политики и военной стратегии: теоретические и прикладные вопросы // Вопросы философии.
2014. № 10.
2. Сивков К. В. Ядерный спецназ // Военно-промышленный курьер. 2015. Вып. № 11 (577). URL: https://www.vpk-news.ru/articles/24405.
3. Ивашов Л. Г. Радикальная доктрина Но-вороссии. М., 2014.
4. Квачков В. В. Спецназ России. М., 2015.
5. Артюхин О. А., Крицкая А. А., Султанов А. Д. Политические механизмы обеспечения военной безопасности: к вопросу субъ-ектности // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС.
2015. № 3.
6. Белозеров В. К. Противостояние глобальных проектов как основное содержание современных международных отношений // Современная Россия в мировом политическом процессе: глобальное и региональное измерение: сборник материалов международной научно-практической конференции / под общ. ред. А. Я. Касю-ка, И. К. Харичкина. М., 2019.
правок в Конституцию РФ, устраняющих доминирование международного права над национальным; возрождение в МВД России самостоятельной структуры по противодействию организованной преступности с центральным уровнем подчиненности, параллельно с этим создание госструктур, аккумулирующих потенциал госорганов в противодействии гибридной агрессии; переход к эмиссии бумажного рубля, создание суверенной денежной системы, одновременно восстановление национальной промышленности; учитывая за-маскированность и латентность гибридной войны, а также ее составных элементов, необходимо, «усилив сотрудничество между спецслужбами и экспертным сообществом, умело сочетать результаты прогнозов, весь комплекс оперативно-розыскных мероприятий, а главное профессионально подготовленную агентуру» [17, с. 108]. Для гарантированного обеспечения национальной безопасности все указанные меры должны быть объединены легитимированной национально-государственной идеей, становящейся одновременно оригинальным проектом мироустройства.
Bibliography
1. Kokoshin A. A. The interaction of politics and military strategy: theoretical and applied issues // Questions of Philosophy. 2014. № 10.
2. Sivkov K. V. Nuclear Special Forces // Military industrial courier. 2015. Issue № 11 (577). URL: https://www.vpk-news .ru/ articles/24405.
3. Ivashov L. G. The radical doctrine of New Russia. Moscow, 2014.
4. Kvachkov V. V. Special Forces of Russia. Moscow, 2015.
5. Artyukhin O. A., Kritskaya A. A., Sul-tanov A. D. Political mechanisms for ensuring military security: on the issue of subjectivity // State and municipal administration. Scholarly notes of NCACS. 2015. № 3.
6. Belozerov V. K. The confrontation of global projects as the main content of modern international relations // Modern Russia in the global political process: global and regional dimension: collection of materials of the international scientific and practical conference / under the general ed. of A. Ya. Kasyuk, I. K. Harichkina. Moscow, 2019.
7. Bartosh A. A. Hybrid warfare is a third-level threat. Russia and the West stopped at a
ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫЕ АСВЕКТЫ ВРАВООХРАВВТЕЛЬВОЙ ДЕЯТЕЛЬВОСТИ
7. Бартош А. А. Гибридная война - угроза третьей ступени. Россия и Запад остановились на поворотном пункте // Военно-промышленный курьер. 2019. Вып. № 27 (790). URL: https://www.vpk-news.ru/articles/51453.
8. Бартош А. А. Туман гибридной войны. Неопределенности и риски конфликтов XXI века. М., 2019.
9. Тишкин Д. Н., Митин А. И., Солда-тов Н. Ф. Историко-институциональный подход к принятию Российской Федерацией ответных политических мер для противодействия угрозам, продуцируемым «гибридными технологиями», в системе международных отношений // Философия права. 2019. № 3 (90).
10. Артюхин О. А., Крицкая А. А., Рожок С. Н., Вергуш А. В. «Цветные революции» как угроза гражданскому единству: эли-тологический подход // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2018. № 4 (95).
11. Шевцов Л. П. Североатлантическая ОПГ. Приказ из Вашингтона не освобождает от ответственности // Военно-промышленный курьер. 2019. Вып. № 12 (775). URL: https:// vpk-news.ru/articles/49365.
12. Меликов В. Убив Сулеймани, США взорвали Ближний Восток и похоронили международное право. URL: https://riafan.ru/1240037-ubiv-suleimani-ssha-vzorvah-bhzhnii-vostok-i-pokhoronili-mezhdunarodnoe-pravo.
13. Локота О. В., Шутов А. Ю., Воронцов С. А. и др. Противодействие идеологии терроризма: информационно-аналитические материалы круглого стола с международным участием. Ростов н/Д, 2019.
1 4. Шевцов Л. П. Огонь по штабам «пятой колонны» // Военно-промышленный курьер. 2019. Вып. № 13 (776). URL: vpk-news.ru/arti-cles/49493.
15. Шамбаров В. Е. Нашествие чужих. Почему к власти приходят враги? М., 2013.
16. Нечволодов А. Д. От разорения к достатку. Русские деньги / отв. ред. Н. Н. Бойко. М., 2017.
17. Тишкин Д. Н., Крицкая А. А. Анализ генезиса угроз, продуцируемых сочетанием организованной преступности, терроризма и «цветных революций» в едином механизме гибридной войны и возможные политико-правовые меры по их нейтрализации // Философия права. 2019. № 4 (91).
turning point // Military-industrial courier. 2019. Issue № 27 (790). URL: https://www.vpk-news.ru/articles/51453.
8. Bartosh A. A. Fog of hybrid warfare. Uncertainties and risks of conflicts of the 21st century. Moscow, 2019.
9. Tishkin D. N., Mitin A. I., Soldatov N. F. The historical and institutional approach to the adoption by the Russian Federation of reciprocal political measures to counter the threats posed by «hybrid technologies» in the system of international relations // Philosophy of law. 2019. № 3 (90).
10. Artyukhin O. A., Kritskaya A. A., Ro-zhok S. N., Vergush A. V. «Color revolutions» as a threat to civil unity: an elitological approach // Science and education: farm and economics; entrepreneurship; law and management. 2018. № 4 (95).
11. Shevtsov L. P. North Atlantic organized crime group. An order from Washington does not exempt from responsibility // Military-industrial courier. 2019. Issue № 12 (775). URL: https:// vpk-news.ru/articles/49365.
12. Melikov V. Killing Sulejmani, USA blew up the Middle East and buried international law. URL: https ://riafan.ru/1240037-ubiv-suleimani-ssha-vzorvali-blizhnii-vostok-i-pokhoronili-mezh-dunarodnoe-pravo.
13. Lokota O. V., Shutov A. Yu., Vorontsov S. A. and others. Countering the ideology of terrorism: information-analytical materials of the round table with international participation. Rostov-on-Don, 2019.
14. Shevtsov L. P. Fire at the headquarters of the «fifth column» // Military-industrial courier. 2019. Issue № 13 (776). URL: vpk-news.ru/arti-cles/49493.
15. Shambarov V. E. Invasion of strangers. Why do enemies come to power? Moscow, 2013.
16. Nechvolodov A. D. From ruin to prosperity. Russian money / executive ed. N. N. Boj-ko. Moscow, 2017.
17. Tishkin D. N., Kritskaya A. A. Analysis of the genesis of threats produced by a combination of organized crime, terrorism and «color revolutions» in a single hybrid warfare mechanism and possible political and legal measures to neutralize them // Philosophy of law. 2019. № 4 (91).
