CC BY
232
К ВОПРОСУ О ПРАВОВОЙ СУЩНОСТИ ИНСТИТУТА КОЛЛЕКТИВНЫХ ПРАВ
Регеда Екатерина Владимировна, аспирант Пензенский государственный университет
Аннотация: Статья посвящена исследованию
теоретических подходов к изучению института коллективных прав. По мнению автора, природа коллективных прав связана с групповой природой их субъекта и с особым качеством, возникающим в коллективе.
Ключевые слова: институт коллективных прав.
Институт коллективных прав еще не нашел своего однозначно определенного закрепления в теории права.[1] Как отмечает В.Е. Чиркин, вопрос о правах определенных коллективов рассматривается довольно детально в других отраслях знаний, например, в гражданском праве, но, прежде всего, с позиций юридического лица. В трудовом праве рассматриваются права объективно сложившихся трудовых коллективов (например, в связи с правом на забастовку), но в конституционном праве, которое должно было бы содержать исходные положения, обобщающих исследований нет. Между тем в России эта проблема не менее, а, пожалуй, более актуальна, чем во многих других странах. [10,11]
Проведенный анализ публицистических источников последних лет позволил выявить несколько подходов к пониманию сущности коллективных прав.
Европейская традиция рассматривает коллективные права как права «третьего поколения».
Согласно данной концепции, первое поколение прав - это гражданские и политические права, центральными идеями которых является идея личной свободы и идея защиты личности от государственного произвола. Второе поколение прав - это экономические, социальные и культурные права, основанные на идее гарантированного доступа к основным социальным и экономическим благам, услугам и возможностям. Третье поколение прав -это коллективные или групповые права, связанные с понятием солидарности (права народов, в том числе право на самоопределение, право на устойчивое развитие, на мир, на здоровую окружающую среду, право на совместное использование общего наследия человечества, на информацию, на гуманитарную помощь). [1,201]
Таким образом, коллективные права рассматриваются в рамках данного подхода как третий этап эволюции прав человека. Однако, существуют другие мнения по данному вопросу.
Так Д. Дуковский считает, что в древности права, относящиеся к индивидууму, имели коллективное измерение: их реализация для групп, на которые распространялись те права, которые мы понимаем сегодня как права человека, была возможна только
потому, что тот или иной человек принадлежал к определенной группе. В античности права человека распространялись только на лично свободных, в средневековье - только на привилегированные сословия, а в Новое время - на граждан тех или иных государств. Это время может быть названо «временем прав привилегированного человека».[2] В дальнейшем развитие концепции прав человека проходило под влиянием развития демократии. Как система частной собственности, так и антропо-центричная система европейской теологии и философии привели к примату индивидуализма в Европе. Ситуация очевидного примата индивидуальных прав человека существовала и сохранялась вплоть до начала ХХ века. Однако тогда идеи нациестрои-тельства, помноженные на жестко, расистки сформулированную идею избранной расы, реализованные в политической практике посредством наделения определенных групп правами и дискриминации других групп, привели сначала к трагедии армяно-цида, а затем к Холокосту.[2]
Как отмечает В.Е. Чиркин, разработка проблемы коллективных прав, начатая в странах тоталитарного социализма еще в 20-х гг. двадцатого века, в демократической традиции конституционного права не получила развития именно из-за своей тоталитарной направленности. Лишь после Второй мировой войны в западных конституциях стали появляться положения о "правах трудящихся" (Италия, Испания и др.), а затем и положения о некоторых других правах коллективов. [10,10]
Второй известный подход к объяснению сущности коллективных прав заключается в том, что коллективные права понимаются как индивидуальные права, реализуемые в коллективе. В рамках данного подхода свойство коллективности относится не к содержанию права, а к форме его реализации.
Так, по мнению американского ученого Б. Дж. Сингера, коллективные права - это те права, которыми индивидуумы обладают в силу их коллективной принадлежности к какому-либо подсообществу. Поскольку члены такого подсообщества пользуются такими правами коллективно, то автор считает, что это права подсообщества. [7,94]
Е.Р. Зайцева в качестве примера коллективных прав (принадлежащих каждому в отдельности, но реализация которых возможна только совместно с другими людьми) приводит право на петицию (ст. 51 Конституции РФ), на объединение (ст. 50), митинг, шествие, демонстрацию (ст. 49). [3,44]
По мнению А.А. Ковалева, коллективными правами может пользоваться как весь народ, вся нация, так и отдельные лица, их образующие. [5,158] Среди ученых бытует мнение, что теоретическое конституирование категории коллективных прав в подобном прочтении нецелесообразно, поскольку коллективная реализация не меняет сущности права. Как отмечает А.Г. Осипов, осуществление личного права на вступление в брак лишь при условии совместности его реализации с другим
Регеда Е.В.
ИНСТИТУТ КОЛЛЕКТИВНЫХ ПРАВ
субъектом не делает данное право коллективным. [6,102]
Нам также представляется, что подобное понимание сущности коллективных прав непродуктивно для теории права, поскольку многие индивидуальные права могут по усмотрению граждан реализовываться коллективно (обращение в суд с коллективным иском). Кроме того, небесспорным видится тезис о принадлежности права на митинг, шествие, демонстрацию индивидам, а не коллективу. Возникает вопрос: как может принадлежать субъекту право, которое он самостоятельно не в силах реализовать?
Наиболее рациональное толкование института коллективных права, на наш взгляд, приводится в работах В. Федосенко, который под коллективными правами понимает именно права коллектива как отдельно взятого субъекта, а не права отдельного человека, имеющие коллективную форму реализации. [9] По мнению автора, особенность коллективных прав заключается в том, что они принадлежат не отдельным лицам, как таковым, а коллективам, объединенным по принципу солидарности, в силу своей природы. Коллективные права не могут осуществляться отдельным индивидом. Он может принять участие в их реализации лишь на положении члена коллектива (т.е. здесь не будет учитываться личный статус индивида). К примеру, отдельно взятый представитель коренного малочисленного народа не может индивидуально использовать право на самоопределение. Но в то же время, он пользуется определенными льготами, установленными государством, пользуясь правом на самоопределение совместно с другими представителями своего народа. [9]
В. Федосенко считает, что коллективные права нельзя относить к естественным, поскольку они формулируются и укрепляются по мере становления интересов того или иного коллектива. На его взгляд, понятие “естественные права” целесообразно употреблять лишь в отношении прав индивидуальных, а, основываясь на классическом изложении теории естественных прав, употребление термина «естественные права» к коллективным правам некорректно. [9]
Под предметом регулирования института коллективных прав в теории права В. Федосенко понимает специфическую группу общественных отношений, урегулированную правом, характеризующуюся наличием коллективного элемента. Именно коллективный элемент, проявившись в сфере определенной группы лиц, превращает данную группу в качественно новое образование — коллективного субъекта права. [9]
Виктор Федосенко предлагает условную классификацию коллективных прав на 2 группы:
1) собственно коллективные права, то есть те, которые могут принадлежать исключительно коллективам (право наций на самоопределение, на создание национально-культурных автономий и т.д.)
2) коллективные права с двойственной или смешанной природой, такие, которые могут одновременно принадлежать и коллективам, и отдельным индивидам (право на благоприятную окружающую среду, на мир, на международное общение и т.д.). [9]
На наш взгляд, практическая ценность теоретического конституирования второй классификационной группы вызывает сомнения. А. Осипов в данной связи отмечает, что причисление к правам меньшинств общих прав граждан может иметь смысл в государствах победившего этнонациона-лизма, где дискриминация лиц, не относящихся к «основной» этнонации, в той или иной форме предполагается по определению. Вне такого контекста включение в сферу прав меньшинств общих прав человека и гражданина представляется не очень оправданным и лишенным иного самостоятельного значения, кроме символического. [6,102] Российский ученый М.Д. Смыслов предлагает в качестве критерия разграничения индивидуальных и коллективных прав критерий "нарушения", т. е. возможности нарушения прав коллектива в целом либо отдельного индивида. В этой связи под коллективными правами должны пониматься такие права, которые не только осуществляются коллективно, но и могут быть нарушены только в отношении соответствующего сообщества в целом и не могут быть нарушены в отношении отдельных лиц, принадлежащих к данному сообществу. Так, например, право на собрания, свободу ассоциаций, право на выборы и другие могут быть нарушены в отношении конкретного индивида, в то время как право народов на самоопределение или права меньшинств сохранять и развивать свою культурную самобытность могут быть нарушены только в отношении соответствующей группы людей как таковой. [8,106]
Таким образом, нам представляется наиболее обоснованным подход, рассматривающий групповые права как правомочия определенного коллективного субъекта. По мнению приверженцев данного подхода, важнейшим признаком коллективных прав становится их коллективный адресат. Коллективные права возникают в ситуации, когда стихийно или естественно сформировавшаяся общность нуждается в определенных правах и свободах, предусматривающих возможность пользоваться теми или иными благами и обеспечивать свою защиту. Таким образом, коллективные права являются следствием функционирования того или иного общественного объединения.
Среди сторонников рассматриваемого подхода отсутствует единство во взглядах относительно субъектов коллективных прав. Так, по мнению В. Федосенко, существует 3 уровня субъектов групповых прав: общность, общество и мировое сообщество, каждый из которых, по его мнению, обладает правосубъектностью. [9] А, по мнению В.Е. Чиркина, субъектов коллективных прав великое множество - в качестве примера он приводит разнообразные группы: временные (инициативные
группы избирателей, или политические демонстрации групп населения), сознательно созданные людьми для защиты своих интересов (профсоюзы, политические партии), или естественно складывающиеся, например, различные социальные группы со своими интересами (интеллигенция, «средний класс» и др.). [10,12]
На наш взгляд, подобное понимание субъектов коллективных прав лишенно смысла. Если мы будем строго следовать в данном направлении, то должны учитывать социальные, возрастные и прочие отличия внутри указанных групп, что нецелесообразно. Нам представляется, что «взрыв идентичностей» современного мира сам по себе не обуславливает обязанность законодателя обеспечить правовой поддержкой любую группу, которая провозгласит себя таковой. Видимо, в данном случае, необходимо соблюдать чувство меры и, прежде всего, решать вопрос с теоретических позиций.
Наиболее сложным в теории коллективных прав, на наш взгляд, является вопрос об основаниях (критериях) признания коллективной правоспособности группы. Его научная разработка представляется наиболее актуальным направлением исследования теории коллективных прав.
По мнению Н. Катько, одно из важнейших назначений коллективных прав - это предохранение группы от ассимиляции. [4,11] На наш взгляд, подобное мнение не является бесспорным, поскольку не все человеческие общности преследуют в качестве цели своего существования самосохранение и развитие. На наш взгляд, чаще целью жизнедеятельности групп является обеспечение определенных потребностей входящих в них субъектов.
Важной особенностью института коллективных прав, отличающей его от прав индивидуальных, является присущее ему синергетическое свойство. Коллективные права не являются простой суммой индивидуальных прав лиц, входящих в коллектив, они имеют качественно новые свойства, определенные целями и интересами каждого отдельного коллективного образования. В данном случае целое характеризуется новыми качествами и свойствами, возникающими в результате взаимодействия частей в рамках определенной системы социальных связей. Виктор Федосенко в данной связи упоминает известный тезис Ж.-Ж. Руссо о том, что «общая воля» и «воля всех» - понятия не совпадающие: «общая воля» не является простой (механической) суммой воль отдельных индивидов. [9]
Н. Катько отмечает, что такой субъект коллективных прав, как, например, этническая общность, обладает собственными потребностями, отличными от потребностей составляющих общность отдельных лиц. В силу чего автор делает обоснованный вывод о необходимости разработки особой базы процедурно-процессуальных норм и институтов для учета специфики коллективных прав при их законодательном оформлении. Н. Катько считает необходимым, чтобы во вновь принимаемых международных документах, через признание которых
осуществляется защита национальных меньшинств, формулировались и закреплялись не только права отдельных лиц, принадлежащих к меньшинству, но и права самих национально-целостных общностей, обладающих своими особыми потребностями и поэтому нуждающихся в правовых средствах их защиты. [4,12]
Следует особо подчеркнуть, что коллективные права не должны противопоставляться праву индивидуальному, но должны дополнять комплекс тех прав, которыми уже обладает индивид, в целях гармоничного и прогрессивного развития общества.
Список литературы:
1. Брандер П., Гомес Р., Кин Э., Леминер М.-Л., Оливейра Б., Ондрачкова Я., Суриан А., Суслова О. Пособие по образованию в области прав человека с участием молодежи. - Компас, 2005 - 475 с.
2. Дуковский Д. Индивидуальные и коллективные права: противоречия практики // Пермский региональный правозащитный центр. - (МрУАмм^.ргрс.ги/гезМЬ 50.зГСтГ) (20.12.2007).
3. Зайцева Е.Р. Коллективные формы реализации и защиты основных прав и свобод граждан: Дис... канд. юрид. наук: 12.00.02. - М., 1993 - 170 с.
4. Катько Н. Коллективные права меньшинств // Белорусский журнал международного права и международных отношений. - 2003. - 4, - С.9-14.
5. Ковалев А. А. Проблема "коллективных" прав народов в международном праве. Советский ежегодник международного права. -М: 1986. - 187 с.
6. Осипов А.Г. Национально-культурная автономия: идеи, решения, институты. - Спб.: цНсИ, 2004 - 508 с.
7. Сингер Б. Дж. Демократическое решение проблемы этнического многообразия // Вопросы философии. - 1994. - 6,- С. 78-94.
8. Смыслов М. Д. Определение меньшинства. Меньшинства и право на самоопределение // Московский журнал международного права. - 1993. - 1, - С. 91-110.
9. Федосенко В. Актуальные проблемы института коллективных прав// Московская школа политических исследований. -тНр://тзр8.8и/?раае=102&тс^иІе==256^=41) (14.12.2008).
10. Чиркин В.Е. Индивид и общество: коллективные конституционные права. Эссе //Право и политика. - 2001. - 4, - С. 9- 15.
РЕЦЕНЗИЯ
Рецензируемая статья посвящена исследованию инсти-тута коллективных прав. Известно, что в современной правовой науке отсутствует единство мнений относительно целесообразности выделения данного института в правой теории. В данной статье систематизированы разнообразные теоретические подходы к пониманию сущности коллективных прав.
В качестве положительных сторон работы можно указать большой объем академических источников, используемых при написании статьи. Благодаря указанному обстоятельству, в работе анализируется широкий спектр мнений и оценок ученых-правоведов, проводится систематизация подходов, выявляются спорные моменты.
В целом, работа носит новаторский характер, поэтому она может быть полезна, как теоретикам правовой теории, так и специалистам различных отраслей права.
Д.ю.н, д.и.н. профессор В.В. Гошуляк
1 Во избежание терминологической путаницы необходимо отметить, что ряд авторов отличает термин «групповые права» от термина «коллективные права». Однако, в данной работе понятия «коллективные права» и «групповые права» будут употребляться как синонимичные.
