CC BY
706
Т.С. Кондратьева
К вопросу о понятии «диаспора»: Дискуссия в научном сообществе
В статье дается классификация трактовок понятия «диаспора», выдвигаемых российскими исследователями. Отмечается, что, несмотря на многолетнюю дискуссию, ученым до сих пор не удалось выработать единого, общепринятого определения термина.
Different interpretations of the concept of diaspora are identified in this article. The author emphasizes that while scientists have been discussing the topic for many years, the common notion of the term «diaspora» does not exist yet.
Ключевые слова: классическая диаспора, новая диаспора, концепция диаспоры, этническая община, миграция. Key words: classic diaspora, new diaspora, the concept of diaspora, ethnic community, migration.
Понятие «диаспора» существует с давних времен. В научной литературе, как правило, отмечается, что оно использовалось для обозначения переселенных народов или людей, рассеянных насильственным образом по всему миру. При этом одни исследователи упоминают лишь о еврейском рассеянии, другие говорят также о переселении африканских рабов, о торговых группах, таких как греки в Западной Азии и Африке, об арабских торговцах, принесших ислам в Юго-Восточную Азию (см., например: 34, с. 9).
Известный российский этнограф З.И. Левин вообще считает, что «этническая диаспора существует едва ли не столь же давно, как и сами этносы» (16, с. 5). Однако этот социокультурный феномен стал объектом пристального внимания исследователей
17
лишь с конца 1970-х годов. В публиковавшихся ранее работах освещались в основном различные вопросы, связанные с еврейским рассеянием, а термин «диаспора» до 1980-х годов применялся лишь в отношении еврейских, палестинских и отчасти армянских переселенцев (26).
Всплеск интереса ученых к диаспоральной тематике был вызван миграционными процессами, принявшими в этот период глобальный характер. В результате широкомасштабной миграции огромные массы людей переместились в другие страны и на другие континенты. Оказавшись за пределами своей родины, в новой, непривычной для них среде, они стремились либо влиться в уже существовавшие иммигрантские сообщества, либо создать новые. Процесс диаспоризации протекал столь бурно, что стал оказывать влияние практически на все сферы жизни тех стран, которые были наиболее притягательными для новых мигрантов.
В 1980-е годы появился целый ряд работ видных западных ученых (в основном - американских), послуживших отправной точкой для дальнейших исследований широкого круга проблем, порождаемых диаспоризацией. Но по-настоящему широкий размах диаспоральная тематика получила лишь в 1990-е годы, когда диаспоры во все большей мере стали приобретать черты транснациональных сообществ1. Большой вклад в теоретическое осмысление феномена диаспоры внесли такие видные западные исследователи, как Дж. Армстронг (D. Armstrong), Р. Брубейкер (R. Brubaker), М. Дабаг (M. Dabag), Дж. Клиффорд (J. Clifford), У. Коннер (W. Conner), Р. Коэн (r. Cohen), у. Сафран (W. Safran), Г. Шеффер (G. Sheffer), М. Эсман (M. Esman) и др.
В России исследовательский интерес к феномену диаспор возник лишь во второй половине 1990-х годов. Как отмечает известный российский демограф д.э.н А.Г. Вишневский, несмотря на то что история России XIX-XX вв. тесно переплелась с историей двух древнейших и известнейших диаспор - еврейской и армянской, в СССР понятие «диаспора» было не слишком популярно, а сам феномен
1 В 1981 г. в западной научной литературе по проблемам диаспоры было опубликовано всего лишь 18 работ, в 2000 г. - уже 87(26), и этот значительный рост числа научных публикаций является несомненным свидетельством возросшего интереса к диаспоральной тематике. - Прим. авт. 18
диаспоры почти не привлекал внимания исследователей. Объяснение этому он видит в том, что как для российской, так и для советской империи было характерно территориальное рассеяние народов, и это не способствовало образованию диаспор (4, с. 114-115).
В 1991 г., после распада СССР и появления новых государственных границ, многие этнические группы (и в первую очередь -русские) оказались автоматически отрезанными от территорий компактного расселения своих соплеменников и в этом смысле превратились в этносы, находящиеся в рассеянии. В то же время возникли условия для свободного передвижения людей на постсоветском пространстве, что способствовало образованию мощных миграционных потоков, прежде всего из бывших республик Средней Азии и Закавказья. В результате был запущен процесс диаспо-ризации России, по темпам которого наша страна, несомненно, занимает одно из первых мест в мире. Неудивительно поэтому, что диаспоральная тематика в наши дни приобретает все большую не только теоретическую, но и практическую значимость (4, с. 114-115).
В последнее десятилетие видные российские ученые, такие как М.А. Аствацатурова, В.И. Дятлов, Т.С. Илларионова, З.И. Левин, А.В. Милитарев, Т.В. Полоскова, В.Д. Попков, В.А. Тишков, Ж.Т. Тощенко, Т.И. Чаптыкова и др., в многочисленных публикациях, в том числе и в монографиях, не только обозначили свою позицию по широкому кругу проблем, связанных с диаспоральной тематикой, но и вступили в оживленную дискуссию друг с другом.
В данной статье предпринимается попытка осветить эту дискуссию и выявить сходство и различия во взглядах видных российских исследователей на природу и сущность такого сложного и многопланового этносоциального явления, как диаспора.
Трактовка термина «диаспора» в Британской энциклопедии и в словарях
Как известно, любая наука начинается с определения понятий. И с этой точки зрения нынешняя ситуация с исследованием диаспоральных проблем выглядит весьма парадоксально. Несмотря на то что феномен диаспоры является объектом многочисленных исследований, само понятие «диаспора» до сих пор не имеет четко очерченного определения и потому трактуется учеными по-
разному. Объяснение этому, очевидно, кроется в том, что столь сложное и многообразное явление, как диаспора, является предметом исследования в самых разных областях научных знаний - в истории, социологии, этнологии, политологии, культурологии и др., и уже одно только это обстоятельство предполагает неизбежность многообразия в подходах к пониманию данного феномена. Даже в рамках одной и той же научной дисциплины ведутся серьезные дискуссии по вопросу о том, какую смысловую нагрузку несет в себе понятие «диаспора». Подтверждение этому мы находим в энциклопедиях и словарях.
В самой популярной в мире Британской энциклопедии «диаспора» определяется как «рассеяние евреев среди нееврейских народов после Вавилонского изгнания» и подчеркивается, что, «хотя под этим термином подразумевается физическое рассеяние евреев в мире, он содержит в себе также религиозный, философский, политический и эсхатологический смысл, поскольку евреи ощущают особую связь со своей родиной - Израилем» (38). Таким образом, понятие «диаспора» трактуется в этом издании исключительно сквозь призму еврейской истории и относится к жизни только этого народа.
Однако такое понимание диаспоры многим исследователям представляется весьма устаревшим. Они обращают внимание на то, что новые этнические и конфессиональные образования, появившиеся в последние десятилетия, имеют совершенно иную природу и не соответствуют прежнему определению, использовавшемуся на протяжении более чем двух тысячелетий2.
2 А. Г. Вишневский, например, отмечает, что «долгое время под диаспорой понималась только еврейская диаспора, которая представляла собой нечто уникальное. Это, в частности, нашло свое отражение в английских словарях и энциклопедиях, в них слово «диаспора» пишется с большой буквы, как имя собственное, и не допускает множественного числа. Но постепенно положение менялось, рассеяние становилось все более частым явлением и потому возник вопрос, что следует, а что не следует называть «диаспорой» (4).
Г. Шеффер, проф. Иерусалимского университета (Израиль), также подчеркивает, что «в новой ситуации термин "диаспора" уже не рассматривают как синоним еврейского рассеяния (изгнания) и, соответственно, порожденных им еврейских общин в разных частях света. Сейчас уже общепризнано, что подобный взгляд, отраженный в большинстве энциклопедий и иных публикаций, существенно сузил концептуальные рамки диаспоральных исследований» (33, с. 163-164). 20
В настоящее время понятие «диаспора» широко используется историками, политологами, социологами, этнографами, культурологами, юристами. При этом специалистами в разных областях знания дается разная трактовка этого понятия, что находит отражение в специализированных словарях.
Так, в «Историческом словаре» под «диаспорой» понимается «расселение евреев со времени Вавилонского плена в VI в. до н.э. вне Палестины». При этом отмечается, что «постепенно термин стал применяться к другим религиозным и этническим группам, живущим в новых районах своего расселения», и подчеркивается, что в широком значении слово «диаспора» означает «землячество, национальное меньшинство» (7).
«Политологический словарь» дает следующую, весьма сжатую трактовку термина: «Диаспора (гр. diaspora - рассеяние) - пребывание значительной части нации вне основного исторического региона ее происхождения (места развития). Диаспора возникает в результате насильственного выселения, угрозы геноцида и других факторов» (10).
Аналогичная, хотя и не столь краткая трактовка данного понятия содержится в «Политическом словаре»: «Диаспора (от греч. diaspora - рассеяние) - более или менее многочисленная часть какого-либо этноса (или религиозной группы), постоянно находящаяся вне пределов страны его проживания. Первоначально понятие «диаспора» относилось лишь к той части евреев, которые еще два с половиной тысячелетия назад начали расселяться за пределами Палестины. Позднее оно распространилось и на другие национальные (этнические) группы и религиозные меньшинства, особенно в связи с расселением, миграцией значительной части населения многих народов в другие страны. Диаспоры возникали в результате бегства от войн, межнациональных и религиозных конфликтов, угрозы геноцида, насильственного переселения, действия различных социально-экономических и иных факторов» (9).
Новый элемент в понятие «диаспора» вносят авторы «Социологического словаря». Они и определяют «диаспору» как «пребывание части народа (этнической общности) вне страны его происхождения при сохранении чувства идентификации со своей родиной» (11).
Практически одинаковая трактовка понятия «диаспора» дается в культурологическом и философском словарях. В первом из них под «диаспорой» понимаются «религиозные и этнические группы, живущие в новой местности среди преобладающего коренного населения» (8), а во втором отмечается, что «диаспорой» (греч. - рассеяние) называли еврейские колонии вне Палестины, впервые возникшие в VI в. до н.э., во время так называемого Вавилонского плена, и что в настоящее время термин «диаспора» применяется и к другим религиозным и этническим группам, живущим в новых для себя районах на положении национально-культурного меньшинства» (12).
Итак, следует констатировать, что даже в словарях мы не можем найти четкого определения термина «диаспора», что, несомненно, свидетельствует о сложности и многогранности этого социально-культурного феномена. Между тем потребность в его четкой дефиниции ощущается очень остро.
«Классическая» и современная диаспора
Большинство исследователей признают, что само понятие диаспоры опирается на модель еврейской диаспоры или даже выходит из нее и потому еврейское «рассеивание» рассматривается в качестве исторически сложившегося «идеального» прототипа, на основе которого предпринимаются попытки классификации других подобных сообществ как соответствующих или несоответствующих критерию диаспоральности, отмечает известный российский исследователь, д.соц.н. В.Д. Попков. Еврейская диаспора становится, таким образом, если не единственным критерием, то по крайней мере «отправной точкой», по которой принято проверять все остальные народы рассеяния на предмет их соответствия термину «диаспора» (24, с. 9-10).
«На первый взгляд кажется совершенно ясным, что термин "диаспора" может быть применим только к общепризнанным народам рассеяния, например, таким, как евреи, армяне или цыгане. Тогда все становится на свои места, позволяя судить о диаспоре, согласовываясь с фактами еврейской истории», - пишет В.Д. Попков (24, с. 7-8).
С этой точки зрения другие этнические образования, находящиеся вне страны своего происхождения, являются «всего лишь» этническими группами, или меньшинствами. Но данная позиция, по мнению В.Д. Попкова, неоправданно упрощает проблему, поскольку она не учитывает наличие множества образовавшихся к настоящему времени различных видов транснациональных сообществ.
Не случайно поэтому в последние годы исследователи все чаще стали рассматривать любые перемещения людей, связанные с пересечением государственных границ, с точки зрения процессов диаспоризации. Это фактически привело к тому, что диаспорами стали называть любые этнические группы, по каким-либо причинам проживающие за пределами страны происхождения (включая такие, как ведение бизнеса, трудовые контракты, туризм и т.д.).
Чтобы избежать неопределенности и провести разграничение между понятием «диаспора» и таким понятием, как «группы переселенцев, образовавшиеся в результате миграции», многие исследователи стали рассматривать сообщества трудовых мигрантов сквозь призму соответствия их «классическому» пониманию диаспоры. Это привело к частичному отказу от «классической» интерпретации понятия диаспоры и, как следствие, к более широкому толкованию термина, который в специальной литературе стали называть «новой» или «современной» диаспорой (25).
Однако новый термин, призванный первоначально расширить классическое определение диаспоры, стал скорее его противовесом и осложнил теоретическое осмысление данного феномена, считает В.Д. Попков. По-прежнему остаются открытыми вопросы, например, о том, с какого момента можно считать, что этническая группа уже «превратилась» в диаспору. Возможна ли обратная трансформация? При каких условиях и как происходит данный процесс? Все эти и другие вопросы, в сущности, сводятся к поиску критериев, определяющих диаспору и дающих четкие теоретические и методологические ориентиры (25).
Исследователи используют различные подходы к объяснению феномена современных этнических рассеяний, в большинстве случаев они опираются на исходные постулаты классических диаспор, но значительно расширяют это понятие, отмечает В.Д. Попков. Разброс позиций получился достаточно большим: от призна-
ния диаспорами всех этнических групп, живущих за пределами страны происхождения, до попытки рассматривать диаспору в качестве одной из общественных моделей. Как к этому относиться? Определение таких недавно возникших и на первый взгляд относительно неустойчивых этнических анклавов старым, казалось бы, устоявшимся термином вызвало волну критики. И действительно, ни одну из этих «новоиспеченных» диаспор нельзя поставить в один ряд с армянской, греческой или еврейской, хотя в их практике и присутствуют некоторые признаки классической диаспоры. Однако понятие «современная диаспора» уже существует, предпринимаются попытки его теоретического осмысления и отвергать его было бы бессмысленно. К тому же следует учитывать, что современные диаспоры не исчезнут, напротив, они станут не только более многочисленными, но и более организованными.
Проблема, по мнению В.Д. Попкова, состоит в том, где следует искать поле для размещения современной диаспоры, как определить ее место в обществе и соотнести с «классическим» пониманием термина. Он считает, что «феномен современных диаспор содержит в себе до сих пор слабо исследуемое явление наложения друг на друга социальных, этнических и политических пространств, вследствие чего стало возможным возникновение и существование глобальных этнических анклавов, пересекающих границы культур и государств. В этой связи в свете современных тенденций представляется явно недостаточным ограничиться лишь классическим вариантом понимания термина» (25).
Как отмечают член-корр. С.А. Арутюнов и к.и.н. С.Я. Козлов, «евреи - если и не уникальный, то уж точно хрестоматийный пример "диаспорического" народа. Израиль (наряду с Арменией и Ирландией) входит в группу государств, преобладающая часть титульных этносов которых и ныне проживает в диаспоре» (2).
Они напоминают, что выдающийся английский ученый Арнольд Дж. Тойнби в кратком изложении своего монументального 12-томного труда «Исследование истории», которое вышло в свет в 1972 г., указывал на еврейскую диаспору как на модель будущего мироустройства и подчеркивал, что при все более активной экономической и политической глобализации решающее значение приобретают социальные структуры, ассоциированные с этническими группами, которые рассредоточены на больших территориях, но 24
объединены языком, культурой, историей, т.е. диаспоральные сообщества, характернейшим примером которых в силу своей истории являются евреи (2).
И все же говорить о еврейских диаспорах как о какой-то унифицированной модели, по мнению С. А. Арутюнова и С.Я. Козлова, довольно затруднительно, поскольку еврейские диаспораль-ные общности в разное время и в разных странах сильно отличались и продолжают отличаться друг от друга и по собственным характеристикам, и по положению в окружающем обществе. Что же касается диаспор других народов, то они настолько разнообразны, что даже выделение нескольких наиболее распространенных типов является задачей очень непростой (2).
Об этом же по существу говорит и д. ист. наук А.Б. Ручкин. Он отмечает, что большинство определений диаспоры так или иначе восходит к трактовке еврейского изгнания. Описание этого явления окрашено трагизмом изгнания, длительного рассеяния, непрекращающегося страдания, чувством безысходности, что обусловило присутствие сильной эмоциональной составляющей в этом научном термине, а это не всегда оправдано при распространении его на другие национальные группы, вынужденно покинувшие свою родину. К этническим группам, максимально приближающимся к диаспорам модельным или стереотипным (еврейской и армянской), различные исследователи относят также греческую, цыганскую, кубинскую, китайскую, ирландскую и ряд других.
Но развитие трудовой миграции в XX столетии вовлекло в процесс международных трудовых потоков новые этнические группы, вынужденные адаптироваться к условиям незнакомой социальной реальности. Опыт изучения классических диаспор с выделением их основополагающих черт и групповых характеристик оказывается при этом труднораспространяемым на исследования новых процессов. Все больше национальных групп оказываются вне устоявшихся систем координат, принятых при рассмотрении идеальных моделей, хотя и решают по сути те же информационные, коммуникационные, идеологические задачи выживания и приспособления в новой среде. «Поэтому положения о том, что такое диаспора, сформулированные применительно к диаспорам классическим или историческим (к которым традиционно относят еврейскую, армянскую и т.д.), требуют нового осмысления в усло-
виях глобализации и создания единого экономического и хозяйственного пространства» (26).
Исследователи по-разному классифицируют диаспоры. Так, С.А. Арутюнов и С.Я. Козлов различают диаспоры по времени их образования. В группу «старых» они включают те из них, которые существовали со времен древности или Средневековья - это еврейские, греческие, армянские диаспоры в странах Европы и Западной Азии, китайские, индийские - в странах Юго-Восточной Азии. «Относительно молодыми» они считают турецкие, польские, алжирские, марокканские, корейские, японские и др.; «совсем новыми» - диаспоры, формируемые гастарбайтерами (выходцами из Палестины, Индии, Пакистана, Кореи) в нефтяных государствах Персидского залива и Аравийского полуострова с начала 1970-х годов (2).
Классической по существу стала типология диаспор, предложенная известным специалистом по этническим проблемам, проф. Иерусалимского университета (Израиль) Г. Шеффером.
Он выделяет следующие типы диаспор:
- диаспоры с глубокими историческими корнями; сюда относятся: армянская, еврейская и китайская;
- «дремлющие» диаспоры - американцы в Европе и Азии и скандинавы в США;
- «молодые» диаспоры - их образуют греки, поляки и турки;
- зарождающиеся диаспоры, т.е. находящиеся лишь в начальной стадии своего становления; это диаспоры, которые только начинают формировать корейцы, филиппинцы, а также русские в бывших советских республиках;
- «бездомные», т.е. не имеющие «своего» государства; под эту категорию попадают диаспоры курдов, палестинцев и цыган;
- «этнонациональные диаспоры» - самый распространенный тип диаспор; их характерная особенность состоит в том, что они чувствуют за спиной незримое присутствие «своего» государства;
- диаспоры «рассеянные» и живущие компактно (33, с. 165).
Р. Брубейкер, профессор-социолог из Калифорнийского
университета, ввел в научный оборот новое понятие - «диаспоры катаклизма». Появление таких диаспор он связывает с дезинтеграцией и распадом крупных государственных образований, приводящих к изменению политических границ. Главной идеей, поло-26
женной Р. Брубейкером в основу выделения «диаспор катаклизма» в особую подгруппу, служит не перемещение людей через границы, а движение самих границ. «Диаспоры катаклизма», в отличие от уже знакомых «исторических» или «трудовых» диаспор, возникают мгновенно, в результате резкого изменения политического устройства, вопреки желанию людей. Особенностью «диаспор катаклизма», по мнению Р. Брубейкера, является также то, что они более компактны по сравнению с «трудовыми» диаспорами, имеющими тенденцию быть рассеянными в пространстве и слабоукоре-ненными в принимающих странах (см. 36).
Таким образом, даже эта, приведенная нами весьма неполная типологизация показывает, коль сложным и неоднозначным является феномен диаспоры. Неудивительно поэтому, что ни одному из исследователей до сих пор не удалось дать определение понятия «диаспора», более или менее устраивающее всех. Как справедливо отмечает российский исследователь феномена диаспор, д.филол.н., вице-президент Института национальной стратегии А.Ю. Ми-литарев, «в современной литературе термин этот достаточно произвольно применяется к самым разным процессам и явлениям с вкладыванием в него того смысла, который считает нужным придать ему тот или иной автор или научная школа» (18, с. 24).
Очевидно, единственное, что можно сделать в этих условиях, -попытаться выявить сходство и различия в позициях ведущих ученых, уже обозначившиеся в ходе развернувшейся и все более набирающей обороты дискуссии.
Многообразие подходов к определению понятия «диаспора»
В трактовке понятия «диаспора» некоторые ученые исходят из его расширительного толкования и определяют диаспору как часть этноса (или религиозной группы), живущую за пределами страны своего происхождения, в новых для себя местах. Другие уточняют при этом, что эти иноэтнические или иноконфессио-нальные группы находятся на положении этнического меньшинства (см., например: 17).
Дж. Армстронг, считающийся одним из пионеров в сфере диаспоральных исследований, подчеркивает, что характерной чертой диаспоры является такое дисперсное расселение, при котором
община не имеет своей территориальной базы. Отсутствие таковой означает, что во всех местностях того государства, где дислоцируется диаспора, она являет собой лишь незначительное меньшинство (35, с. 393).
Однако такая дефиниция подвергается серьезной критике. Так, А.Б. Ручкин считает, что «подобное толкование лишает понятие "диаспора" исторической насыщенности и релевантности, придавая ему скорее метафорическое, нежели смысловое содержание» (26).
Такого же мнения придерживается и признанный специалист по диаспоральной тематике, д.и.н. В.И. Дятлов. По его мнению, подобное определение является «чересчур расширительным», оно не раскрывает характера и сути этого сложного и неоднозначного феномена и потому нуждается в конкретизации (14).
«Диаспора - это не просто рассеяние, пребывание представителей некой этнической группы вне своего "национального очага" в качестве национального меньшинства, - подчеркивает В.И. Дятлов. - Сразу же возникает вопрос о том, что такое "этническая группа" и кто такие ее представители. Понимание этничности как процесса, представление об актуализации этничности допускает и понимание "спящей этничности", возможности оттеснения этнической самоидентификации на низкую ступень иерархии иден-тичностей. Диаспору, следовательно, можно понимать и как особый тип человеческих взаимоотношений, как специфическую систему формальных и неформальных связей, основанных на общности исхода с «исторической родины» (или представлениях, исторической памяти и мифах о таком исходе), на усилиях по поддержанию образа жизни "в рассеянии" - в качестве национального меньшинства в иноэтничном принимающем обществе. Диаспора -не данность, ее существование (или несуществование), возникновение и исчезновение может быть ситуативным ответом на вызов времени, места и обстоятельств. Исходя из такого подхода, наличие совокупности лиц одной национальности, живущих вне национального очага, пусть даже многочисленных и укорененных на новой родине, - это еще не диаспора, а только необходимое условие к ее реализации. Другими словами, одни и те же люди, совокупность этих людей могут быть, а могут и не быть диаспорой» (14).
Российский этнограф З.И. Левин под диаспорой понимает «этнос или часть этноса, проживающие вне своей исторической родины или территории обитания этнического массива, сохраняющие представление о единстве происхождения и не желающие потерять стабильные групповые характеристики, заметно отличающие их от остального населения страны пребывания, вынужденно (осознанно или неосознанно) подчиняясь принятому в ней порядку» (16, с. 5).
Г. Шеффер подчеркивает, что диаспоры образуются путем насильственной или добровольной миграции этнических групп за пределы своей исторической родины. Эти группы живут в принимающих странах на положении меньшинств, сохраняя при этом свою этническую или этнорелигиозную идентичность и общинную солидарность (40, с.16).
Дж. Эсман, проф. Корнельского университета (США), определяет современную диаспору как «возникшее в результате миграции этническое меньшинство, сохраняющее связь со страной своего происхождения» (39, с. 333). Он отмечает, что эта связь носит эмоциональный или основывающийся на материальных факторах характер, и подчеркивает, что между диаспорой, ее так называемой исторической родиной и страной ее нынешнего проживания существует постоянное взаимодействие, которое может принимать самые разнообразные формы. Так, родная страна может обращаться за помощью к своей диаспоре, но в то же время может выступать и в защиту ее прав и интересов. Диаспора, в свою очередь, может влиять на события как в стране «исхода», так и в стране проживания.
Широкий резонанс в научном сообществе получила концепция диаспоры, сформулированная академиком, директором Института этнологии и антропологии РАН В.А. Тишковым. В отличие от многих исследователей, он рассматривает «диаспору» как политическое явление и основной акцент делает на понятии «родина» (или «историческая родина»).
В.А. Тишков подчеркивает, что чаще всего употребляемое, хрестоматийное понятие «диаспора», используемое для обозначения «совокупности населения определенной этнической или религиозной принадлежности, которое проживает в стране или районе нового расселения», равно как и более сложные дефиниции, встре-
чающиеся в отечественной литературе, малоудовлетворительно, ибо имеет ряд серьезных недостатков (31, с. 435).
Первый и самый главный их недостаток: слишком расширительное толкование понятия «диаспора». «Такое обозначение диаспоры охватывает все формы иммигрантских общин и фактически не делает различий между иммигрантами, экспатриантами, беженцами, гастарбайтерами и даже включает старожильческие и интегрированные этнические общины (например, китайцев в Малайзии, индийцев на Фиджи, русских липован в Румынии, немцев и греков в России)» (31, с. 441). В.А. Тишков отмечает, что если исходить из такого определения, то под категорию диаспоры подпадают огромные массы населения, а в случае с Россией, например, численность ее диаспоры может быть равной численности ее нынешнего населения.
Второй недостаток приведенной выше трактовки понятия «диаспора» состоит в том, что она основывается на перемещении (миграции) людей и исключает другой распространенный случай образования диаспоры - перемещение государственных границ, в результате чего культурно-родственное население, проживавшее в одной стране, оказывается в двух или нескольких странах, никуда не перемещаясь в пространстве (31, с. 437).
В.А. Тишков выдвигает следующее определение диаспоры: «Диаспора - это культурно отличительная общность на основе представления об общей родине и выстраиваемых на этой основе коллективных связей, групповой солидарности и демонстрируемого отношения к родине. Если нет подобных характеристик, значит, нет и диаспоры. Другими словами, диаспора - это стиль жизненного поведения, а не жесткая демографическая и тем более этническая реальность. Этим явление диаспоры отличается от остальной рутинной миграции» (30, с.22)
«Так называемое национальное государство, а не этническая общность есть ключевой момент диаспорообразования, - подчеркивает В.А. Тишков. - Диаспору объединяет и сохраняет нечто большее, чем культурная отличительность. Культура может исчезнуть, а диаспора - сохранится, ибо последняя как политический проект и жизненная ситуация выполняет особую по сравнению с этничностью миссию. Это - политическая миссия служения, сопротивления, борьбы и реванша» (31, с. 451). 30
Концепция В.А. Тишкова вызывает критику со стороны ученых, стоящих на позициях так называемого «этнического подхода» к пониманию феномена диаспоры (см., например: 1; 27).
Так, по мнению академика С.А. Арутюнова, В.А. Тишков переоценивает значимость государств и государственных границ. С.А. Арутюнов подчеркивает, что образование диаспор в наши дни становится прерогативой этносоциальных организмов, наций или народностей, которые могут обладать своими национальными государствами, а могут и не обладать ими, могут стремиться к их созданию, а могут и не ставить перед собой такой цели (1).
Вместе с тем у этой концепции есть и сторонники. Так, к.и.н. А. Наумов разделяет убеждение В.А. Тишкова в том, что диаспора не возникает просто в результате массовой эмиграции. Она становится именно диаспорой, а не тривиальной миграцией или совокупностью всех выходцев из страны только тогда, когда она осознает и воспроизводит свое единство во внешнем мире на основе главной культурной отличительной черты, а именно - на основе родного языка.
Так же как и В.А. Тишков, он полагает, что «стержневой составляющей диаспоры является неразрывная связь с родиной, которая под влиянием конкретно-исторических обстоятельств может принимать различные формы - от возвращенческого движения до лоббирования национальных интересов в исполнительных или законодательных органах страны пребывания» (21).
Наряду с этим важнейшими характеристиками диаспоры А. Наумов считает «превращение рассеяния в "образ жизни", в особое устойчивое социально-экономическое, культурное, духовное состояние социума, особую форму существования в физическом и психологическом отрыве от этнического материка», а также наличие в диаспоре «ядра интеллектуалов». Он подчеркивает, что «настоящая диаспора создается только в случае наличия в ней представителей элиты, которые обладают более обостренным чувством утраты родины и в отличие от обычных трудовых мигрантов испытывают более устойчивое и эмоционально окрашенное отношение к родине» (21).
По мнению А. Наумова, формирование диаспоры происходит двумя путями. Первый и главный - это миграция. Именно так были созданы основные мировые диаспоры. Второй, менее распро-
страненный вид возникновения диаспоры - перемещение государственных границ, в результате чего культурно-родственное население, проживавшее в одной стране, оказывается в двух или в нескольких странах, никуда не перемещаясь в пространстве. Подобный феномен, особенно характерный для русского народа, по мнению А. Наумова, начался задолго до 1991 г., когда «процесс превращения русских в диаспору приобрел поистине драматический характер». Еще в 1867 г., после продажи Аляски, население Русской Америки оказалось на положении эмигрантов в стране, которая недавно была их родиной. Как отмечает А. Наумов, «ушла» родина и от нескольких миллионов немцев после поражения Второго рейха в Первой мировой войне, «что, как известно, имело крайне негативные, даже губительные последствия для будущего Европы» (21).
А. Наумов подчеркивает, что далеко не все государства и народы обладают своими диаспорами. И с этим трудно не согласиться. Но, в отличие от многих исследователей, он считает, что «данным феноменом в глобальном масштабе располагают всего несколько наций - ирландцы, итальянцы, китайцы, евреи, армяне, ряд других и, конечно, русские». Он напоминает, что русская (российская) диаспора насчитывает 25-30 млн. человек и является одной из крупнейших в мире (21).
Диаспора как институциональная система
В последнее время все большее число исследователей среди важнейших условий включения тех или иных этнических и религиозных групп, проживающих за пределами своей родины, в категорию «диаспора», выделяют наличие в них социальных институтов.
Так, Ж.Т. Тощенко, член-корр. РАН, главный редактор журнала «Социологические исследования», и Т.И. Чаптыкова, к. соц. н., дают следующее определение: «Диаспора - это устойчивая совокупность людей единого этнического происхождения, живущая в иноэтническом окружении за пределами своей исторической родины (или вне ареала расселения своего народа) и имеющая социальные институты для развития и функционирования данной общности» (32, с. 37).
Пребывание этнической общности людей за пределами страны (территории) их происхождения в иноэтническом окружении они считают очень важным признаком диаспоры (32, с. 35). Этот отрыв от своей исторической родины, по их мнению, и образует тот исходный отличительный признак, без которого просто бесполезно говорить о сущности данного феномена.
Но диаспора - «это не просто "кусочек" одного народа, живущего среди другого народа, - подчеркивают Ж.Т. Тощенко и Т.И. Чаптыкова, - это такая этническая общность, которая имеет основные или важные характеристики национальной самобытности своего народа, сохраняет их, поддерживает и содействует их развитию: языка, культуры, сознания. Нельзя назвать диаспорой группу лиц, хотя и представляющих определенный народ, но вступивших на путь ассимиляции, на путь исчезновения их как ветви данного народа» (32, с.35).
Ж.Т. Тощенко и Т.И. Чаптыкова отмечают ряд признаков, позволяющих считать ту или иную этническую общность диаспорой. В качестве одного из важнейших они выдвигают «наличие у этнической общности определенных организационных форм ее существования, начиная от такой формы, как землячество, и кончая наличием общественных, национально-культурных и политических движений» (32, с. 36). По их мнению, считать диаспорой «любую группу лиц определенной национальности, если у них нет внутреннего импульса, потребности к самосохранению», нельзя, а присутствие этих черт обязательно предполагает определенные организационные функции, в том числе и функции социальной защиты конкретных людей. Внутренняя способность к самоорганизации позволяет диаспоре функционировать длительное время и при этом оставаться относительно самодостаточным организмом.
Авторы указывают, что способностью создавать диаспору обладает не каждый этнос, а только этнос, устойчивый к ассимиляции. Если объективно устойчивость достигается благодаря фактору организации диаспоры (органы самоуправления, учебные, культурные, политические и другие организации), то субъективно -существованием некоего стержня, будь то национальная идея, историческая память, религиозные воззрения или нечто другое, что сплачивает, сохраняет этническую общность и не позволяет ей раствориться в иноэтнической среде (32, с. 36).
«Судьба каждой диаспоры неповторима и своеобразна в такой же мере, в какой необычна и индивидуальна жизнь каждого человека, - подчеркивают Ж.Т. Тощенко и Т.И. Чаптыкова. - Вместе с тем в их деятельности есть немало общих функций. Они присущи как "старым", так и "новым" диаспорам, как точечным, так и дисперсным, как малочисленным, так и многочисленным национальным сообществам» (32, с. 38). Однако объем, насыщенность и полнота этих функций могут серьезно отличать одну диаспору от другой.
Важной функцией диаспоры, по мнению авторов, является активное участие в поддержании, развитии и укреплении духовной культуры своего народа, в культивировании национальных традиций и обычаев, в поддержании культурных связей со своей исторической Родиной. Поэтому особую значимость имеет такой фактор, как сохранение родного языка, именно родной язык является ретранслятором национальной культуры и утрата его сказывается на духовной сфере этнического сообщества, т.е. на его обычаях, традициях, самосознании. В том случае, если между диаспоричным и титульными этносами не наблюдается серьезной культурной дистанции и если не существует других признаков, сплачивающих этническую общность, либо они также утрачены, распад такой диаспоры в результате ассимиляции неизбежен.
Но главной, ключевой функцией диаспоры является сохранение этнического самосознания или чувства принадлежности к определенному этносу, внешне проявляющегося в форме самоназвания или этнонима. Внутреннее его содержание составляют противопоставление «мы - они», представление об общности происхождения и исторических судеб, связь с «родной землей» и «родным языком» (32, с. 39).
Большую значимость для диаспоры имеет ее социальная функция. Она выражается в деятельности организаций «по социальной защите членов диаспоры, охране их прав, получении гарантий и обеспеченности людей согласно провозглашенной ООН Декларации прав человека» (32, с. 37). В последнее время все большее значение приобретает политическая функция диаспор, она проявляется в форме лоббирования интересов диаспоры, а также в разнообразных мерах, предпринимаемых диаспорой с целью получения ею дополнительных прав и гарантий. 34
Диаспоры, а вернее, их многочисленные организации очень часто выступают также в качестве силы, оппозиционной правящему режиму своей исторической родины, и с этой целью они используют самые разнообразные средства - от издания газет до формирования общественного мнения с целью борьбы с неприемлемыми для них политическими силами. Но диаспоры, выдвигая те или иные требования, воздействуют и на «международные позиции страны проживания» (32, с. 40).
Ж.Т. Тощенко и Т.И. Чаптыкова отмечают, что диаспоры можно рассматривать как с точки зрения их «позитивности», так и «деструктивности». Они считают, что в целом диаспоры представляют собой позитивное явление, но иногда «они сосредотачиваются на националистических, экстремистских идеях и ценностях» (32, с. 37). Негативным моментом является также криминальная деятельность членов диаспор, которая принимает форму этнической преступности.
На значимость институционального фактора при выяснении вопроса о том, можно ли считать то или иное этническое сообщество диаспорой, указывает и д.полит.н. А.С. Ким. Он определяет современную диаспору как «этнополитический феномен, возникающий на основе национальных меньшинств, проживающих вне территории государств своего исторического происхождения и родственного этнического большинства» (15). А.С. Ким перечисляет ряд признаков, которыми, по его мнению, обладает диаспора. К ним относятся:
- бинарная (множественная) национально-этническая самоидентификация, предполагающая наличие связей и со страной проживания, и с исторической (этнической) родиной;
- создание институтов с целью обеспечения сохранения и развития этнокультурной самобытности и артикуляции этнических интересов;
- существование в тех или иных формах стратегии взаимодействия с политическими институтами как страны проживания, так и исторической (этнической) родины;
- стремление к определенным формам этнополитического самоопределения (национально-территориальная или национально-культурная автономия, образование независимого государства, ирредентизм).
Необходимым условием формирования этнополитического феномена современных диаспор, по мнению А.С. Кима, является становление их этнополитической субъектности, изначальной предпосылкой которой является самоорганизация для удовлетворения своих интересов в форме диаспорных общин на основе осознания себя имеющими специфический интерес общностями. Такие общины, как наиболее организованные части диаспоры, члены которых обладают выраженной культурной идентификацией и связаны между собой и другими ее частями сетью устойчивых коммуникаций, образуют внутри себя группы влияния.
При условии активности этнических элит, национальных движений, общественных организаций, т.е. вторичных субъектов политики, создающихся для выражения и реализации интересов диаспоры, диаспорные общины становятся связующим звеном между диаспоральными организациями и основной массой этнических индивидов, рассеянных в иноэтничной среде, в результате чего диаспоры могут сформироваться в этнополитическую общность. Развитие диаспор как этнополитических общностей ведет к возрастанию их влияния на внутреннюю политику государств. В современных этнополитических процессах диаспоры формулируют свои политические требования, связанные с:
- правом на этнополитическое самоопределение;
- правом на связи с исторической родиной и родственными этническими группами (вплоть до воссоединения с ними);
- самосознанием (идентичностью), его политическим признанием и оформлением;
- признанием самопровозглашенных диаспоральных политических сообществ, возникающих внутри национальных государств (например, Нагорный Карабах, Приднестровье, Косово);
- формированием негосударственных (общественных, политических) объединений для защиты прав представителей диаспор;
- защитой прав соотечественников, находящихся в диаспоре, на международном уровне;
- возможностью участия в деятельности политических институтов принимающего общества (15).
Диаспора как транснациональное сообщество
В последние годы ученые, занимающиеся изучением проблем, связанных с диаспоральными процессами, все чаще говорят о «размывании привычных представлений о диаспоре» (31, с. 462) и о появлении у современных диаспор качественно новой черты -транснациональности. Как отмечает А.С. Ким, современные диаспоры - это «особые социальные группы, чья идентичность не определяется каким-либо конкретным территориальным образованием; масштабы их распространения позволяют говорить о том, что явление диаспоральности приобрело уже транснациональный характер» (15) .
При рассмотрении проблемы диаспоральной транснациональности, по мнению А.С. Кима, следует учитывать два важных фактора.
1. Социально-экономические и политические катаклизмы приводят к появлению довольно многочисленных групп, заинтересованных в переселении на другие инокультурные, иноэтничные территории. Это - беженцы, вынужденные переселенцы, лица, ищущие временное или политическое убежище, «постколониальные мигранты». Оказавшись в новой стране, они не только не проявляют готовности влиться в незнакомое для них общество, но, напротив, всячески стремятся сохранить свою идентичность и не потерять связи с родиной. Таким образом, в условиях глобализации, по сути, формируется новая модель социальной общности -транснациональные общины. Несмотря «на специфические этнокультурные идентичности», транснациональные общины имеют общие интересы и потребности, порожденные миграционной мотивацией. Например, все они заинтересованы в трансграничной свободе пересечения пределов национальных государств.
2. Базой для возникновения диаспоральных сообществ является этническая миграция. Этнические мигранты заинтересованы не просто в перемещении, а в долговременном поселении в стране приема. Но перед иммигрантами постоянно стоит в той или иной степени дилемма: успешная адаптация (интеграция) или сепарация (этнокультурное обособление, а может быть, и возвращение на историческую родину).
Так как в условиях глобализации этническая миграция характеризуется рассеянием этнических групп не в одной, а как минимум в нескольких странах, формирование диаспор приводит к этнокультурному разнообразию в принимающих обществах, создает проблемы сохранения идентичности как бывших иммигрантов, так и старожильческого населения. Таким образом, без исследования транснациональности как диаспорального качества невозможно понимание и разрешение тех проблем, которые возникают в процессе функционирования диаспор в современных обществах, подчеркивает А.С. Ким (там же).
О транснациональном характере современных диаспор говорит и В.А. Тишков. «Мы являемся свидетелями принципиально новых явлений, которые нельзя осмыслить в старых категориях, -подчеркивает он, - и одно из таких явлений - формирование транснациональных общностей за привычным фасадом диаспоры» (31, с. 462).
Трансформация диаспор, по мнению В.А. Тишкова, стала результатом изменения характера пространственных перемещений, появления новых транспортных средств и коммуникативных возможностей, а также изменившегося характера человеческих занятий.
Появились совершенно другие эмигранты. «Не только на Западе, но и в Азиатско-Тихоокеанском регионе существуют большие группы людей, которые, как они заявляют, могут жить везде, но только ближе к аэропорту» (31, с. 463). Это и бизнесмены, и разного рода профессионалы, и поставщики особых услуг. Дом, семья и работа, а тем более родина для них имеют не только значение разделенных границами мест, но и носят множественный характер. Такие люди находятся «не между двумя странами и двумя культурами (что определяло диаспорное поведение в прошлом), а в двух странах (иногда даже формально с двумя паспортами) и в двух культурах одновременно» (там же, с. 463). Они участвуют в принятии решений на уровне микрогрупп и влияют на другие важные аспекты жизни сразу двух или нескольких сообществ.
Таким образом, «благодаря постоянной циркуляции людей, денег, товаров и информации» начинает формироваться единая обшцость. «Эту нарождающуюся категорию человеческих коалиций и форм исторических связей можно называть транснациональными общностями», - считает В.А. Тишков (31, с. 463-464). 38
Он обращает внимание на еще одно, очень важное обстоятельство, которое, с его точки зрения, игнорируется многими учеными, - «современные диаспоры утрачивают обязательную ссылку на какую-то определенную локальность - страну исхода - и обретают на уровне самосознания и поведения референтную связь с определенными всемирно-историческими культурными системами и политическими силами. Обязательность «исторической родины» уходит из диаспорного дискурса. Связь выстраивается с такими глобальными метафорами, как «Африка», «Китай», «ислам» (там же, с. 466). Это отражает стремление членов диаспоры воспринимать себя гражданами нового для них общества, сохраняя при этом свою отличительность, и в то же время свидетельствует об их стремлении ощущать свою глобальную принадлежность.
На актуальность проблематики, связанной с транснациональным характером современных диаспор, обращает внимание Г. Шеффер, являющийся признанным специалистом в этой области. Он отмечает, что в настоящее время лишь очень немногие исследователи отважатся отрицать то обстоятельство, что диаспоры все активнее влияют на ситуацию в местах своего проживания, а также выходят на региональный и международный уровень принятия решений во всех частях планеты. Вместе с тем в этой сфере научных исследований, по мнению Г. Шеффера, существует еще очень много белых пятен, и одно из них - «политические аспекты функционирования диаспор, в частности, создаваемые ими трансгосударственные сети и системы коммуникаций, которые пересекают границы отпускающих и принимающих обществ, а также -политический вес и политические лояльности диаспоральных коллективов» (33, с. 166-167).
Трансгосударственные сети3 включают в себя разнообразные контакты и связи, устанавливаемые социальными группами, политическими структурами и экономическими институтами поверх государственных границ. Г. Шеффер полагает, что способность к
3 Г. Шеффер поясняет, что он предпочитает употреблять не привычный термин «транснациональный», а трансгосударственный (ЬгапввЬаЬе), поскольку различные диаспорные коллективы, которые связаны «сетью поверх барьеров», обычно состоят из людей одного этнического происхождения. Получается, что сети преодолевают границы государств, но не наций (33, с. 168). - Прим. авт.
созданию трансграничных сетей проистекает из сущности этнона-циональных диаспор, а структура этих систем связей весьма сложна и запутанна в силу территориальной раздробленности многих этнических групп; многообразия обменов, осуществляемых ими на различных социальных и политических уровнях; необходимости контактировать с родиной, принимающим обществом, родственными общинами в других странах и иными заинтересованными сторонами.
Как подчеркивает Г. Шеффер, полностью контролировать потоки ресурсов и информации, идущих по трансгосударственным сетям, созданным диаспорами, невозможно. Но в том случае, если власти в странах приема и исхода проявляют неспособность подчинить себе эти потоки, могут возникнуть подозрения в отсутствии лояльности со стороны диаспоры, а это, в свою очередь, может спровоцировать политическую и дипломатическую конфронтацию между диаспорами и их родинами, с одной стороны, и принимающими государствами - с другой (33, с. 170).
Диаспорам не грозит исчезновение, считает Г. Шеффер. Напротив, в условиях глобализации в различных государствах, вероятно, начнут возникать новые иммигрантские сообщества, а численность старых будет увеличиваться. Соответственно, следует ожидать укрепления диаспоральных организаций и трансграничных сетей поддержки. «К тому же все большая политизированность лидеров и рядовых членов диаспор (из-за роста их численности, потребности в их услугах и изменения отношения к ним в некоторых принимающих странах) будет способствовать более активному участию диаспор в культурной, экономической и политической жизни принявших их обществ» (там же, с. 170).
Итак, развернувшаяся в научном сообществе дискуссия по вопросу об определении понятия «диаспора» и сущности этого социально-культурного феномена прояснила позиции исследователей и наглядно продемонстрировала, сколь велики различия между ними в понимании столь сложного и неоднозначного явления. Но дискуссия находится лишь на начальном этапе, и важные открытия исследователей, очевидно, еще впереди. Диаспоральные процессы все больше набирают обороты, влияние диаспор на экономику, демографию, культуру, а также на политику разных стран усиливается. Диаспоры начинают играть важную роль и в мировой 40
политике. Поэтому можно с полным основанием утверждать, что
интерес исследователей к диаспорной проблематике будет лишь
возрастать, а их круг будет, несомненно, расширяться.
Список литературы
1. Арутюнов С. А. Диаспора - это процесс // Этнографическое обозрение. -М., 2000. - № 2. - С. 74-78.
2. Арутюнов С. А., Козлов С.Я. Диаспоры: Скрытая угроза или дополнительный ресурс // Независ. газ. - М., 2005. - 23 нояб.
3. Аствацатурова М.А. Современные диаспоры: Сложности теоретического осмысления // Этнические проблемы современности. - Ставрополь, 2001. - Вып. 7. - С. 41-46.
4. Вишневский А. Г. Распад СССР: Этнические миграции и проблема диаспор. - Режим доступа: http://ons.gfns.net/2000/3/10.htm
5. Глущенко Г.И. Миграция и развитие: Мировые тенденции. - Режим доступа: http://demoscope.ru/weekly/2008/0339/analit01.php
6. Глущенко Г.И. Транснационализм мигрантов и перспективы глобального развития. - Режим доступа: http://demoscope.ru/weekly/2006/ 0243/analit01.php
7. Диаспора // Исторический словарь. - Режим доступа: http:// mirslovarei.com/content_his/DIASP0RA-1402.html
8. Диаспора / / Культурологический словарь. - Режим доступа: http: / / puteshestvui.narod.ru/Dictionary.htm
9. Диаспора / / Политический словарь. - Режим доступа: http: / / mirslovarei.com/content_pol/DIASP0RA-817.html
10. Диаспора / / Политологический словарь. - Режим доступа: http: / / www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Dict/09.php
11. Диаспора // Социологический словарь. - Режим доступа: http:// mirslovarei.com/content_soc/DIASP0RA-1391.html
12. Диаспора / / Философский словарь. - Режим доступа: http: / / mirslovarei.com/content_fil/ DIASP0RA-2484.html
13. Дятлов В. Диаспора: Попытка определиться в термине и понятиях // Диаспоры. - М., 1999. - № 1. - С. 8-23. - Режим доступа: http://www. archipelag.ru/ru_mir/rm-diaspor/proposition/diatlov/
14. Дятлов В. Миграции, мигранты, «новые диаспоры»: Фактор стабильности и конфликта в регионе. - Режим доступа: http:/ /www.archipelag. ru/authors/dyatlov/?library=2634
15. Ким А.С. Этнополитическое исследование современных диаспор (Конфликтологический аспект): Автореф. дис. на соискание ученой степени
д.полит.н. - СПб., 2009. - Режим доступа: http://vak.ed.gov.ru/common/ img/uploaded/files/vak/announcements/politich/2009/06-04/KimAS.rtf
16. Левин З.И. Менталитет диаспоры (Системный и социокультурный анализ). - М., 2001. - 170 с.
17. Лысенко Ю. Этнические мосты. Диаспоры как фактор международных отношений // Ex libris НГ (Прилож. к «Независимой газете»). - М., 1998. - 15 окт.
18. Милитарев А.Ю. О содержании термина «диаспора» (К разработке дефиниции) // Диаспоры. - М., 1999. - № 1. - С. 24-33.
19. Мыльников М.А. Современные диаспоры в глобальном коммуникационном пространстве // Вестн. Моск. ун-та. Сер.18. Социология и политология. - М., 2007. - № 2. - С. 45-56.
20. Мыльников М.А. Этнодиаспоральные группы в фокусе социополити-ческого исследования. - Режим доступа: http://www.rapn.ru/partner/ files/mylnikov.pdf
21. Наумов А. К вопросу о феномене диаспоры. - Режим доступа: http:// www.russkiymir.ru/ru/rumir/diaspora/ index.php?from4=3&id4=393
22. Омарова З.М. К вопросу об определении понятия «соотечественники за рубежом»: Опыт России // Власть. - М., 2008. - № 3. - Режим доступа: http://2008.isras.ru/files/File/Vlast/2008/03/K%20voprosu%20ob.pdf
23. Попков В.Д. Диаспорные общины в межкультурном взаимодействии. -Режим доступа: http://planetadisser.com/see/dis_159433.html
24. Попков В.Д. «Классические» диаспоры: К вопросу о дефиниции термина // Диаспоры. - М., 2002. - № 1. - С. 6-22.
25. Попков В. Феномен этнических диаспор. - М., 2003. - 340 с. - Режим доступа: http://www.tovievich.ru/book/12/168/1.htm
26. Ручкин А. Б. Русская диаспора в США в первой половине XX века: Историография и вопросы теории. - Режим доступа: http://www.mosgu. ru/nauchnaya/publications/SCIENTIFICARTICLES/2007/Ruchkin_AB
27. Семенов Ю.И. Этнос, нация, диаспора // Этнографическое обозрение. -М., 2000. - № 2. - С. 64-73.
28. Септуагинта / / Из «Библиологического словаря» священника Александра Меня. - Режим доступа: http://www.krotov.info/library/bible/ comm3/septuagi.html
29. Скринник В. М. Россия и зарубежные соотечественники: Проблемы консолидации и интеграции в новых геополитических условиях. - Бишкек, 2008. - 432 с. - Режим доступа: http://literatura.kg/articles/?aid=304
30. Тишков В. А. Исторический феномен диаспоры // Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. / Под ред. Ю. А. Полякова. -М., 2001. - С. 9-44.
31. Тишков В. А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. - М., 2003. - 544 с.
32. Тощенко Ж.Т., Чаптыкова Т.И. Диаспора как объект социологического исследования // Социс. - М., 1996. - № 12. - С. 33-42.
33. Шеффер Г. Диаспоры в мировой политике // Диаспоры. - М., 2003. -№ 1. - С. 162-184.
34. Юдина Т.Н. Социология миграции: К формированию нового научного направления. - М., 2006. - 272 с.
35. Armstrong J. A. Mobilized and proletarian diasporas // American political science review. - Wash., 1976. - Vol. 70, N 2. - P. 393-408.
36. Brubaker R. Accidental diasporas and external «homelands» in Central and Eastern Europe: Past and present. - Wien., 2000. - 19 p.
37. Connor W. The impact of homelands upon diasporas // Modern diasporas in international politics / Ed. by Sheffer G. - N.Y., 1986. - 349 p.
38. Diaspora // Encyclopedia Britannica, 2006. - Mode of access: http://www. britannica.com/EBchecked/topic/161756/Diaspora
39. Esman M.J. Diasporas a. international relations //Modern diasporas in international politics / Ed. by Sheffer G. - N.Y., 1986. - P. 333-349.
40. Sheffer G. A new field of study / / Modern diasporas in international politics / Ed. by Sheffer G. - N.Y., 1986. - P. 1-16.
41. Sheffer G. Ethno-National Diasporas and Security // Survival. - L., 1994. -Vol. 36, N 1. - P. 60-79.
