CC BY
49
К ВОПРОСУ О ХАРАКТЕРЕ ЭВОЛЮЦИИ ОРГАНОВ МИЛИЦИИ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ (1917-1920 гг.)
I С.А. Федоренко
Аннотация. В статье освещен процесс организационного становления и деятельности органов милиции на Северном Кавказе в сложных условиях революции и гражданской войны.
Ключевые слова: милиция, Советы, большевики, уголовная преступность, обеспечение правопорядка.
Summary. In article in the North Caucasus process of organizational formation and activity of bodies of militia is covered in difficult conditions of revolution and civil war.
Keywords: militia, councils, the Bolsheviks, common crime and law enforcement.
С% [¡^октября 1917 года II Всероссий-«.^ский съезд Советов принял постановление «Об образовании правительства». В числе первых комиссариатов возник и Народный комиссариат внутренних дел (НКВД). Вслед за этим, 10 ноября 1917 года НКВД РСФСР издал постановление «О рабочей милиции», установившее, что все Советы рабочих и солдатских депутатов учреждают рабочую милицию, а находящиеся в их ведении военные и гражданские власти обязаны содействовать ее вооружению и снабжению материально-техническими средствами, а милиция полностью подчиняется городским советам. О каких-либо конкретных формах организации милицейского аппарата речи не шло. Это объяснялось опорой большевиков в строительстве нового государства на идею государства-коммуны, при котором порядок должны охранять «сами вооруженные рабочие и крестьяне, сам вооруженный народ на основе доброволь-
ной, временной и безвозмездной службы». Полагаем, что в условиях, когда страну охватывала анархия, это был необходимый, хотя и не лучший шаг.
Для Северного Кавказа, где концентрировалось большое количество беженцев, мигрантов, военнопленных, проблема безопасности и наведения порядка становилась едва ли не первостепенной. Это понимало население региона, самостоятельно создававшее различные органы поддержания порядка на добровольной основе. Еще в предоктябрьский период, в условиях известной дезорганизации власти, милиция активно формировалась доминирующей в данный конкретный момент властью — гражданскими и исполнительными комитетами, комитетами общественной безопасности, городскими думами, земствами, Советами и т.д. При этом организационное построение милиции ими определялось исходя из наличных средств, а также представлений о задачах данных органов.
239
Нужно признать, что это в немалой степени дезорганизовало работу в сфере обеспечения правопорядка, где к 1917 году действовали неплохо организованные, широко разветвленные структуры государственной полиции, в которых работали исключительно квалифицированные кадры. Они эффективно участвовали в обеспечении общественной безопасности конкретного населенного пункта, умело предотвращали разгул преступности. Как правило, наиболее серьезные структуры действовали в местных «столицах». В частности, успешно действовала полиция Ставрополя, на фоне которой гораздо менее успешно работали их коллеги в других городах губернии.
Смертельный удар по органам правопорядка нанесло постановление Временного правительства от 17 апреля 1917 года, согласно которому управление полиции на местах ликвидировалось, а вместо полиции создавалась милиция. В частности, в Ставрополе все чины полиции были уволены, а вместо них по политическому призна-2Чи ку были назначены другие лица, главным образом из общественных деятелей [1]. Таким образом, профессионалов сменили дилетанты, не способные контролировать ситуацию.
В истории городских и губернских органов правопорядка начался новый период. Известный деятель Временного правительства В.Д. Набоков признавал, что это правительство не смогло предотвратить всероссийского похода против городовых, в результате которого весь полицейский аппарат был разбит вдребезги, а милиция новой властью фактически не была образована, что и сыграло очень большую роль в общем процессе разложения России.
Тем не менее, милиция объективно играла серьезную роль в местной общественной и даже политической жизни. К примеру, на Кубани весной 1917 года большевики даже выступили с предложением, опираясь на рабочую милицию, превратить Екатеринодарский Совет в основной орган власти в городе. Однако сам Совет отверг это предложение большевиков как неприемлемое [2]. Несколько позднее, в конце мая, Совет также поддержал решение гражданского комитета об отстранении с поста комиссара 4-го участка городской милиции большевика Я. Полуяна и осудил большевистскую манифестацию протеста по этому поводу [3].
Летом-осенью 1917 года в регионе окончательно сложилось многовластие. При этом относительной стабильностью ситуация отличалась лишь в казачьих областях, где стали доминировать войсковые структуры. В частности, в конце июля 1917 года постановлением Кубанского войскового правительства были закреплены местные правила введения в действие постановления Временного правительства о создании милиции. Теперь помощники атаманов становились начальниками милиции в отделах, а помощники станичных атаманах — старшими милиционерами [4].
После Октября 1917года переплетение властных структур создало новую политическую ситуацию. При этом сложились предпосылки для функционирования некоторых дореволюционных органов власти с сохранением их прежних кадров и функций. Таким же образом обстояло дело и с милицией. В значительной степени она сохранила свой статус и функции такими, какими они были при Временном правительстве. Параллельно действовали органы народной милиции в виде отрядов самоохра-
ны. Они строились на принципах народной инициативы и были общественными учреждениями, не носящими политического характера и не отражающими интересов какой-либо партии. Однако если на уровне села или одной улицы в городе отряды самоохраны могли выполнять функции наведения порядка, то задачи борьбы с ростом преступности, обусловленной нарастающим гражданским противостоянием, должны были решать профессиональные милицейские структуры.
В новых условиях формируемые органы милиции играли весьма важную роль. В частности, избранный 1 января 1918 года председателем ставропольского Совнаркома А.А. Пономарев одновременно возглавил Комиссариат внутренних дел (КВД) Ставропольской советской республики. Тем не менее, когда 23 марта 1918 года в Ставрополе был образован Ставропольский городской совет народных депутатов, которому были переданы функции городской управы, считавшейся ликвидированной, при горсовете не было создано ни отдела, ни подотдела милиции. Ее функции выполняла «городская самоохрана» [5].
Принципы отбора и назначения кадров милиции были жестко классовыми. Учитывались преданность делу революции и политические взгляды кандидатов. В органах милиции создавалось большевистское партийное ядро. Агентурный состав также классифицировался по признакам партийности, сознательности, происхождения. Однако члены партии большевиков тогда были редки в штатах управлений милиции. Преобладали крестьяне — не большевики. Поэтому частым явлением была «фильтрация личного состава», причем уволенные больше не при-
нимались ни в одно отделение милиции. При этом в управлениях были заведены учетные книги сотрудников, принадлежавших к небольшевистским политическим партиям. Эти люди находились под особым контролем.
Как правило, штаты милиции были незначительными, а кадры — крайне непрофессиональными. Особенно слабым составом отличался пеший резерв. Он формировался из безработных, беженцев, его сотрудники практически не имели оружия. Это объясняется тем, что основная часть мужского населения мобилизовывалась на фронты гражданской войны, а оружие подлежало изъятию для нужд армии. Слабой была и дисциплина в рядах милиционеров. Среди 78 уволенных летом 1918 года со службы милиционеров из сел Ставропольской губернии были те, кто совершил преступления по службе, кражу, пьянство, самочинные обыски и т.п. В городах подобное происходило реже, здесь кадры отличались большей ответственностью и профессионализмом.
Сложное положение Северного Кавказа, куда стекалось огромное количество беженцев, преступных элемен- 241 тов, спекулянтов, дезертиров, усугублялось разрушенными железными дорогами. Для поддержания относительного порядка в ноябре-декабре 1917 года в Пятигорске и других городах КМВ была создана железнодорожная милиция. В газете «Пятигорское эхо» было опубликовано положение о ней, и объявлен призыв. На протяжении всей гражданской войны железнодорожная милиция сыграла важную положительную роль в поддержании порядка на железных дорогах Северного Кавказа.
По мере утверждения советской власти менялись и принципы формирования органов милиции. В частности,
вопрос о реорганизации городской милиции поставили городские власти Ставрополя. Решением общего собрания работников милиции от 14 апреля 1918 года здесь была признана советская власть и предложены меры по совершенствованию структуры и деятельности милиции, а также жестко был поставлен вопрос о необходимости наведения порядка в городе. Одновременно здесь начала действовать уголовная милиция, которая подчинялась прокурору Ставропольского окружного суда. Начальником ставропольской уголовной милиции был назначен П.Н. Сычев. Уголовная милиция занималась составлением списков уголовных преступников, выселением преступного элемента из города, обеспечением введения комендантского часа с 19 часов вечера до 6 часов утра, учреждением ночных объездов конных милиционеров под руководством начальника резерва и многим другим [6].
При всей сложности ситуации на укрепление милицейских органов выделялись некоторые материальные и финансовые средства. Так, в апреле 1918 года на содержание Пятигорского город-242 ского управления милиции было выделено 38 тысяч рублей. В это время его штат состоял из 185 человек [6].
В июле 1918 года комиссаром Пятигорской окружной милиции был избран И.П. Шурховецкий. Он обязывался «...мобилизовать все силы на борьбу с преступностью, не останавливаясь ни перед какими мерами» [6]. Для улучшения работы по его инициативе в октябре 1918 года на городском собрании пятигорских коммунистов начальниками городских участковых милиций были избраны коммунисты Варава, Ги-волупов, Красноплахтин, Песчаный.
Работники милиции в то время выбирались на собраниях предприятий и
учреждений города по рекомендации партийных организаций, причем сведения об этом доводились до широкой общественности. Так, в газете «Известия» Пятигорского совета рабоче-крестьянских депутатов в № 39 в мае 1918 года были объявлены списки избран ных работников Пятигорской городской милиции. После выборов работников выступил комиссар милиции И.П. Шурховецкий. Он сказал: «Товарищи! Власть Советов взяли в свои руки трудящиеся. Распоряжения и законы советской власти для нас обязательны. Наша задача добросовестно выполнять волю и решения рабоче-крестьянского правительства. На нас возложена священная задача охранять новый порядок, и, если понадобится, то вместе с красногвардейцами будем защищать нашу рабоче-крестьянскую власть от контрреволюции».
Общая грамотность сотрудников милиции была очень низкой (2—3 класса). Некоторые работники были совершенно неграмотны. Говорить о профессиональной и тем более юридической подготовке даже не приходится.
В целом, служба в милиции в то время была исключительно тяжелой. Нередко приходилось работать сутками без отдыха. Выходных дней не существовало, жили на голодном пайке. Опасность ждала работников милиции на каждом шагу. Почти ежедневно проводились в городах облавы, обыски и аресты. Не обходилось и без вооруженных схваток с бандитами, в результате чего были раненые и убитые с обеих сторон.
В центре работы милиции, безусловно находилась борьба с уголовной преступностью и бандитизмом. На это они нацеливались и властями. Так, например, 10 августа 1918 года председатель Пятигорского окружного совета
депутатов трудящихся Анджиевский издал приказ № 43, предлагавший комиссару милиции И.П. Шурховецкому мобилизовать все силы на усиление борьбы с преступностью, подавление уголовной преступности, бандитизма, хулиганства. При этом приказ содержал требование не останавливаться ни перед какими мерами, вплоть до расстрела на месте преступления [7].
Военное время диктовало свои условия. К примеру, Александровский уездный исполком, штаб рабоче-крестьянской армии Ставропольского края и Александровская боевая дружина беднейших крестьян и рабочих 16 июля 1918 года постановили: грабителей, воров, хулиганов расстреливать на месте; людей, застигнутых в нетрезвом виде, предавать суду; за распространение ложных слухов, агитацию против советской власти преследовать беспощадным образом [8].
После формирования городских органов внутренних дел начали формироваться сельские милицейские структуры. На Ставрополье, в апреле-мае 1918 года в селах и аулах губернии начали вводить должности милиционеров. Милиционеры были представителями советской власти на местах. Они выполняли массу различных функций, направленных на утверждение новой власти: участвовали в реквизиции товаров, материалов и оборудования, организовывали население на всевозможные общественные работы, собирали сведения о дезертирах, контрреволюционерах и т. п.
В ряде городов и сел губернии продолжали действовать органы милиции, функционировавшие на общественных началах. Например, в газете «Известия Пятигорского Совдепа» публиковались объявления для желающих поступить в народную советскую милицию. Для это-
го предлагалось подавать заявления с поручительством председателя профсоюза, а для членов партий большевиков и эсеров достаточно было партийной карточки.
Однако кадровый состав милиции отличался значительной неустойчивостью. В немалой степени это объясняется тем, что работники милиции подлежали призыву в Красную армию, принимали участие в боевых действиях. Параллельно была осуществлена и военизация милиции. В связи с этим было принято решение о ликвидации ее профсоюзных органов, которые создавались инициативно весной 1918 года.
Весной-летом 1918 года, в связи с успехами Добровольческой армии А.И. Деникина на Северном Кавказе, функции милицейских органов расширялись и усложнялись. Милицейские отряды помогали организовывать оборону от белогвардейцев, сдерживали стихию народного недовольства самоуправством чиновников, боролись с бандами и тайными белогвардейскими организациями. С отступлением войск Красной армии уходили и милиционеры — сторонники советс- ¿"и кой власти. В частности, когда 21 июля 1918 года Ставрополь заняли белогвардейские войска, на территории четырех уездов, оставшихся советскими, вопросы правопорядка решались местным населением самостоятельно.
К примеру, в Кисловодске в июле 1918 года было принято решение о роспуске существовавших городских и частных охран города, чья работа не приносила результатов с передачей их оружия начальнику милиции. В спешном порядке взамен распущенных структур была создана наружная охрана милиции в количестве 65 человек. В августе в помощь милиции начала действовать обще-
ственная самоохрана города. Участие в отрядах самоохраны считалось обязательным. За нарушение гражданского долга в виде неучастия в самоохране следовало привлечение к ответственности в виде штрафов и дежурств вне очереди. В своем обращении к населению города комиссар И.П. Шурховецкий просил всех жителей содействовать работе милиции.
Для изоляции «враждебных элементов» создавались лагеря принудительных работ. В Ставропольской губернии действовали два лагеря: концентрационный — на 500 человек и лагерь военнопленных — на 2000 человек. Состав заключенных был пестрым — от крестьян до белых офицеров. Они использовались в качестве рабочей силы в ближайших хозяйствах, поселках и городах [9].
В казачьих регионах формирование органов правопорядка происходило в соответствии с традициями. Здесь создавались добровольные отряды из казаков для охраны хозяйств и имущества войска. В Инструкции об организации народной милиции в станицах Пятигорского отдела Терской области было ска-244 зано об обязанности казачьего населения, способного носить оружие, входить в состав народной милиции из пеших и конных казаков. Станичный круг избирал начальника милиции, подчинявшегося атаману.
В новых условиях система милицейской охраны подразделялась на четыре группы. Первая действовала в станицах Ставропольской, Новопавловской, Марьинской, Зольской; вторая — в Горяче-водской, Лысогорской, Незлобной; третья — в Георгиевске, станицах Урух-ской, Подгорной, Александрийской; четвертая — в Кисловодске и станицах Ессентукской и Бургустанской. Создавались подробные планы защиты ста-
ниц. Органы советской милиции здесь были образованы только весной 1920 года после разгрома Добровольческой армии [9].
В целом, ситуация на Северном Кавказе являлась предельно сложной. Системные меры по организации органов внутренних дел здесь не могли быть реализованы, так как эти территории постепенно занимали войска А.И. Деникина. В октябре 1918 года был даже опубликован приказ № 157 ЦИК Северо-Кавказской советской социалистической республики «О временном упразднении КВД Северо-Кавказской республики».
Добровольческая армия в течение 1918—1919 годов. организации собственных органов правопорядка на Северном Кавказе сочетало взаимодействие штатных органов с органами общественными. Но при отсутствии поддержки населения их деятельность была не эффективной. К концу 1919 года соотношение сил на фронтах гражданской войны стало меняться в пользу Красной армии. Весной 1920 года в регионе была установлена советская власть. Началось формирование ее органов, в том числе советской милиции.
ЛИТЕРАТУРА
1. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). — Ф. Р-316. — Оп. 1. — Д. 1. — Л.Л. 1—2.
2. Центр документации новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК). — Ф. 2830. — Оп.1. — Д. 384. — Л. 4.
3. Кубанский край. — 1917. — 4 июня.
4. Вольная Кубань. — 1917. — 20 июля.
5. ГАСК. — Ф. Р-1280. — Оп. 1. — Д. 44. — Л. 1.
6. ГАСК. — Ф. Р-210. — Оп. 1. — Д. 144. — Л. 613.
7. Государственный архив Карачаево-Черкесской республики (ГАКЧР). — Ф. Р-40. — Оп. 1. — Д. 1. — Л. 22.
8. ГАСК. — Ф. Р-100. — Оп. 1. — Д. 20. — Л. 130.
9. ГАСК. — Ф. Р-316. — Оп. 1. — Д. 20. — Л. 1. ■
