CC BY
54
УДК 811.161.1
О. Е. Иванова
К проблеме орфографической кодификации терминологии
В статье орфография терминологии анализируется с двух точек зрения: с позиции терминологического узуса и нормы, с одной стороны, и в соотношении с кодифицированными нормами правописания общеупотребительных слов, с другой. Неизбежность орфографического варьирования в терминологии обусловлена целым рядом объективных и субъективных причин: традицией употребления, системным фактором, субъективным фактором, расширением сферы функционирования термина, самой принадлежностью слова к терминосфере. При этом все типы отклонений в написании терминов от кодифицированных норм являются не системными, а индивидуальными, «словарными». Особый интерес представляют случаи, когда термины начинают употребляться вне специальной сферы, и поэтому требуется их нормирование в орфографическом словаре общего типа. В связи с этим описываются применяемые в настоящее время к терминам стратегии кодификации, определяется возможная сознательная тактика кодификаторов по регулированию терминологического узуса.
Ключевые слова: орфография, термин, терминология, правила правописания, исключение из правила, орфографический словарь, кодификация, узус.
O. E. Ivanova
To the problem of spelling codification of terminology
The paper examines spelling forms of terminology from two points of view: as part of terminology system and as part of common language, its common obligatory norms. It is shown that the multiple objective and subjective causes determine the inevitability of spelling variation in terminology and that all types of deviations from standards concerns vocables, not rules. Of greatest interest are the cases where the terms begin to be used not only in specialized texts, but in commonly used texts too, sometimes in common usage the term changes its spelling form. So it becomes necessary to codify them in general spelling dictionary. The author analyzes the previous codifications of terminology in general spelling dictionary, estimates it as a part of common norm and proposes some possible deliberate tactics how to codify terms without destructing common system.
Key words: spelling, term, terminology, spelling rules, exception to the rule, spelling dictionary, codification, usage.
Приметой современной языковой эпохи является постоянный рост количества специальных слов, вовлекаемых в общее употребление, что ведет, с одной стороны, к столкновению профессионального письменного узуса и орфографической нормы общего языка, а с другой -расшатывает нормированное письмо самих терминосфер. С процессом активизации терминологии на поле общего письма связана значимая тенденция к расширению представленности терминов в орфографическом словаре общего типа. В предисловии к первому изданию «Русского орфографического словаря» (1999; далее -РОС) указывалось на «особое внимание» составителей к церковно-религиозной лексике, терминологии рынка, бизнеса, банковского дела, программирования, вычислительной техники.
Тенденция развивать словник (в том числе и за счет терминов) продолжилась во 2-м и 4-м дополненных изданиях словаря (2005, 2012), мотивация такова: «Поскольку их (терминов -О. И.) употребление активизировалось и выходит за рамки узкоспециальных текстов, нормативный орфографический облик этих слов должен фиксироваться не только в специальных терминологических словарях» [17, с. Ш]. Разумеется, объемы и принципы словарной фиксации терминов требуют обсуждения.
Исследования второй половины прошлого века ввели в научный оборот материал, свидетельствующий об особенностях лексической, словообразовательной, грамматической подсистем терминологии в сравнении с общелитературным языком. Высказывалась мысль, что «за
© Иванова О. Е., 2016
терминологией можно признать право на определенную самостоятельность во всех ее основных лингвистических характеристиках и тенденциях развития (по сравнению с общелитературной, неспециальной лексикой)» [9, с. 7]. Поэтому делается вывод: «Языковая норма в терминологии должна учитывать особенности терминов как знаков специальных понятий <...>. Часто то, что необычно в общеупотребительной лексике, актуально и целесообразно в терминологии» [Там же, с. 27].
Мы исходим из традиционного для русистики представления о терминологии как подсистеме общелитературного русского языка. Считаем, что к ней справедливо применять те же стратегии письменной кодификации, которые выработаны для слов общего языка, поскольку в орфографии как ортологической науке правила правописания формулируются для языка во всем его объеме и нормы письма воспринимаются как единые1.
Чертой, которая роднит общелитературный
язык и терминологии, является высокая
2
вариативность , в том числе и вариативность орфографическая, которая признается естественной [10; 11]. Наличие орфографических вариантов терминов объективно подпитывается, во-первых, постоянным изменением лексического состава специальных языков (как и общего языка) - и за счет внутренних языковых резервов, и за счет активного заимствования; во-вторых, различными субъективными факторами -личностными и социальными, среди которых, например, передача в термине информации о культурно-исторической эпохе (устаревшие термины) [10, с. 17], отражение в форме записи термина уровня грамотности автора, возможно, отражение в каком-либо конкретном написании координат «свой-чужой» и некоторых других.
В связи со всем этим многообразием факторов влияния на терминологию зададимся вопросом: можно ли корректировать орфографический терминологический узус и какова сегодня политика орфографистов в сфере кодификации терминологии? Ответ
складывается на основе анализа ряда типичных случаев в написании терминов различных наук.
Особенности орфографии термина объясняются традицией употребления. Явления, которые мы условно называем
орфографическими аномалиями терминологии, охватывают написания терминов,
отклоняющиеся от кодифицированной нормы письма и не имеющие никаких оснований для такого написания, кроме традиции употребления в своих областях знания. Академический словарь, вводя эти термины, узаконивает их орфографически выраженную терминологичность; в правилах же эти случаи надо давать как исключения. Несколько известных примеров: таково слитное написание прилагательного синезеленый в составе термина синезеленые водоросли3, притом что норма написания через дефис названий цветов и -шире - оттенков качества в общей орфографии оформилась уже в XIX в., а в своде 1956 года получила статус отдельного правила § 81 п. 3 [16, с. 42]. Слитное написание молочноцветковый (колокольчик, пион) противоречит уже частной норме орфографии -норме словарной, в соответствии с которой сложные прилагательные с первой частью молочно при подчинительном отношении основ пишутся через дефис. Еще пример: химические термины транс-изомер, транс-изомерия, транс-форма (даны в РОС-2012; транс-форма азобензола), транс-бутен, транс-пентен, пишущиеся через дефис. Транс..., восходящее к лат. приставке trans «через, насквозь, за пределами», как приставка
(трансатлантический, транскультурный) и как первая сокращенная часть сложносокращенных слов (трансагентство) по правилам пишется слитно; это соответствие правилам выдерживается в других терминах, например: в химии - трансаминирование (в узусе редко -дефис), трансураны, в медицине -трансабдоминальный, трансдермальный,
трансфузия, в молекулярной биологии -транспептидация, в слове трансакция, принадлежащем политической, юридической, финансовой терминологиям (и транзакция -также в информатике, психологии). То есть дефисное транс- является исключением даже среди терминов. Но в системе химической терминологии оно существует не изолированно, а соотнесено с компонентом цис-, а кроме того, может быть сопоставлено с дефисными же терминами мета-..., орто-... и пара-положение, которые пишутся так вопреки правилу о слитном написании первых, самостоятельно не
употребляющихся иноязычных частей сложных существительных на гласную (см. § 78 п. 1 «Правил» 1956). Представленность подобных слов в словаре требует от составителей правил учитывать их как исключения. Таким образом, данные примеры показывают, что расширение лексической базы словаря и правил идет за счет отклонений, исключений из общих и хорошо работающих правил, а это объективно не способствует устойчивости традиционной орфографической системы. С точки зрения стратегических целей кодификации подобные единицы должны включаться в словарь выборочно и постепенно, по мере их выхода из узкоспециализированной зоны употребления в широкий узус, как, например, употребление терминов ботаники и ландшафтного дизайна в газетных статьях и журналах для садоводов-любителей.
Особенности орфографии термина объясняются системным (языковым) фактором.
Общеязыковой феномен асимметрии формы и содержания виден в возможности различной мотивации письменного знака: формально выраженное на письме явление (например, гласная на стыке двух частей сложной единицы) может иметь разное содержание (соединительная гласная / окончание / гласная основы), а это влияет на различное орфографическое оформление слова. Например, написание сложных существительных опирается на понятие соединительной гласной, однако для слов с первой частью на -о, -е (какао, кофе, эго, эмо, эхо) финальная гласная первой основы может иметь неоднозначную трактовку: это может быть соединительная гласная, окончание самостоятельного слова (эхо), гласная основы (какао, кофе). Выбор трактовки важен для определения написания, так как сложные существительные с соединительными гласными о или е по правилу пишутся слитно (кофемашина, эгофутурист, эхолот), а в соответствии с другим правилом -как сложные существительные и сочетания с однословным приложением, если в их состав входят самостоятельно употребляющиеся существительные и обе части или только вторая часть склоняется, - пишутся через дефис (кофе-пресс, эго-психология, эхо-камера) [3, с. 181184]. Возможность неоднозначной интерпретации, заданная языком, ведет не только к возникновению в узусе разных написаний слов с од-
ной и той же первой частью или даже одних и тех же слов, но и к закреплению вариативности в кодификации. Так, часть эго в РОС-2012 дается слитно в старых словах эгоцентризм, эгофутурист и их производных, а современный термин эго-психология приводится уже в дефисном оформлении, следуя за узусом специальных текстов. А еще есть с подавляющим преобладанием дефисной передачи эго-идентичность (англ. ego identity) и эго-состояния, которые пока в словарь не попали. Кодификаторы в ситуации неоднозначной трактовки пытаются корректировать процесс орфографического освоения приходящих слов, прибегая к перекодификации. И если РОС-2005 [17] слова с первой частью эхо давал в обоих написаниях (эхокар-диограмма, эхолокатор, эхолот - эхо-импульс, эхо-камера, эхо-метод, эхо-волна), что отражало преобладающую узуальную тенденцию, то в изданиии РОС-2012 принято единое кодификационное решение, опережающее письменную практику, и все слова даны только слитно (как в [19]). Таким образом, объективная неоднозначность содержательной трактовки слова или компонента слова может приводить к лингвистически оправданной вариативности в написании. И поскольку исключить возможность различного понимания нельзя, то нельзя избежать и вариативности в узусе для слов такого типа. А узуальная вариативность неизбежно проникает в словарь, создавая нежелательную кодификационную вариативность. Вот тут перед лингвистами и встает во весь рост непростая задача согласования словарной нормы и «рассогласованного» с ней живого профессионального узуса.
Особенности орфографии термина объясняются субъективным фактором. Современные филологи нередко пишут морфо-семантический, морфо-функциональный, фоно-морфологический, лингво-психологический, лингво-семиотический, социо-игровой, социокультурный, социо-лингвистический, социо-психолингвистический и прочее, при давно закрепленных в словарях слитных написаниях слов с первыми иноязычными
несамостоятельными частями на гласную. Спорадическое предпочтение дефисного написания можно расценивать, во-первых, как намерение отразить на письме равноправное по смыслу отношение корней в сложном
прилагательном, что поддерживается давлением на орфографическую кодифицированную норму современной «дефисной моды» (при этом авторы часто не настаивают на своем написании). Во-вторых, расчленение слова дефисом может трактоваться как «тенденция к усложнению морфологической структуры терминов, обусловленная стремлением точнее номинировать соответствующий языковой феномен <...> и тем самым увеличить степень семантической мотивированности специального слова» [10, с. 18]. По мнению Р. В. Гарифуллиной, «именно дефисное написание сложного термина способствует передаче точной, краткой и однозначной информации, то есть способствует выполнению когнитивной функции термина» [6, с. 64]. Наконец, в-третьих, как писала О. С. Ахманова, «используя различные орфографические варианты слова, пишущий может варьировать "внутреннюю форму слова"» [1, с. 210]. Но явное преобладание в лингвистическом узусе нормативных слитных написаний заставляет считать дефисные написания ошибочными. С нашей точки зрения, ни авторские вкусовые пристрастия, ни мода на дефис не являются теми существенными основаниями, которые могут оправдать отклонения в написании термина от кодифицированной нормы письма. Колебания же слитного/дефисного написания сложных прилагательных с первой бессуффиксальной частью и семантически равноправным отношением частей являются колебаниями в словарной зоне письма, которая традиционно регулируется нормативным словарем [3, с. 191-193]. В подобных случаях дело поддержания орфографической правильности находится в руках редакторов научных текстов.
К числу субъективных (не системных языковых) факторов, порождающих
орфографическое варьирование терминов, можно причислить и намерение сохранить в производном термине форму производящего. Яркий пример - прилагательное темо-рематический, которое в 80-е гг. прошлого века
4
писалось с соединительной гласной о - как многие другие термины и нетермины-прилагательные с бессуфиксальной основой существительного в первом компоненте, производные от парных сочетаний: звуко-
буквенный (звук-буква), темо-рематический (тема и рема, тема-рема), видо-временной (вид и время), родо-видовой, родо-племенной (какого роду-племени), спуско-подъемный (спуск-подъем), приходо-расходный (приход-расход), физико-математический (физика
и математика), весо-ростовой (вес-рост), кирилло-мефодиевский (Кирилл и Мефодий). Современные же лингвистические тексты массово дают написание тема-рематический (в соотношении 1:4), что по
распространенности можно считать узуальной нормой, противопоставленной
кодифицированной норме «Русского орфографического словаря». Аналогии такому образованию единичны, например,
прилагательное сход-развальный (от сход-развал в автоделе) с нулевой соединительной гласной, сетевой окказионализм с первой частью от существительного муж. рода на -а - папа-мамин праздник. Поскольку в данном виде термин нарушает общеязыковую
словообразовательную модель, то можно лишь предположить, что здесь «принцип сохранения графического облика оказывается важнее принципа системности» [12, с. 186]. Асистемность этого случая позволяет настаивать на правильности формы с соединительной гласной о - как физико-математический5, а не папа-мамин. Считаем актуальным мнение В. П. Даниленко, которая выводила за пределы нормы в терминологии «все то, что противоречит регулярным правилам создания слов или форм слов, даже если конкретные термины, образованные с нарушением норм, получают определенное распространение» [8, с. 162].
Особенности орфографии термина объясняются расширением сферы его функционирования. Орфографическое
варьирование терминов в определенной мере зависит от факторов общественной жизни, от все расширяющейся сферы интернет-коммуникации, от все большей вовлеченности в бытовое, повседневное письмо терминов достаточно узких профессиональных сфер. Так, в прежде устойчивой группе терминов-исключений, обозначающих сложные единицы измерения, появляются такие, которые в силу экстралингвистических обстоятельств выходят за рамки своей специальной области
употребления и становятся достоянием широкого узуса. Например, динамика жизни привела к расширению социальной базы слов машино-место, нормо-час, самолето-вылет, и в неспециальных областях (объявления, рекламные тексты, заметки, газетные статьи, ненормированная письменная речь в блогах) они активно начинают писаться слитно *машиноместо, *нормочас, *самолетовылет, то есть подравниваются под общее правило6 слитного написания существительных с соединительной гласной. «Выходя за рамки узкоспециальной сферы употребления, слова в большей мере подпадают под действие общего правила. Именно поэтому варианты в узусе появляются для тех слов, которые в силу определенных условий стали широко употребляться и за пределами профессиональной речи» [5, с. 9]. Возможно и иное, когда отношение частей в термине, перенесенном в бытовую сферу, начинает пониматься носителями языка иначе, и поэтому пишут койка-день, норма-час, машина-место, что по существу соответствует другому
7
правилу .
Особенности орфографии термина объясняются самой его принадлежностью к терминосфере. Принадлежность единицы специальной или неспециальной сфере употребления обусловливает и ее различное орфографическое оформление, например, предстающее на письме как сопоставленность сложного слова и словосочетания: плотнонаселенный - это термин демографии, пишется слитно, плотно заселенный термином не является и при одинаковом значении с предыдущим словом пишется иначе. Причиной стремления к более тесному объединению частей словосочетания, преодоления раздельного написания является именно терминологический статус лексической единицы, когда появляется потребность приблизить «конструкцию к типу сложного слова, где взаимоотношения между элементами отражены менее отчетливо», поскольку словосочетание, например, абсолютно-сухой материал «нельзя понимать буквально» [14, с. 45]: оно больше чем сумма значений компонентов. Однако новые слитные или дефисные написания многокомпонентных терминов возникают выборочно, случайно,
«словарно». И так же выборочно они попадают в орфографический словарь, придавая пестроту лексикографическому ряду. В работе [2, с. 342343], посвященной сложным прилагательным, показано, что для слитного-дефисного-раздельного написания первой наречной части на -о или -е со второй частью правила-алгоритма создать невозможно и что конкретное написание каждой первой части со вторыми частями осуществляется по индивидуальному словарному правилу, а в исключения к этим частным правилам попадают прежде всего термины. Например: первые части вечно, встречно, резко, собственно, умеренно пишутся в норме (узуальной и кодифицированной) раздельно как наречия: вечно молодой, вечно сомневающийся; встречно расположенный, встречно вращающийся; резко
континентальный, резко обособленный; собственно научный, собственно русский; умеренно влажный, умеренно левый, умеренно выраженный, а слитные или дефисные исключения - это термины: вечнозеленый, вечноцветущий, вечномерзлый, вечноснежный; встречносмещенный; резкопересеченный
(местность), резкощелочной;
собственноличный и собственно-возвратный (глагол); умеренно-диссимилятивный8. По отношению к общеязыковым нормам письма данные термины обнаруживают особенности орфографического оформления только тогда, когда возникла потребность добавить их в словарь, поставить рядом с другими подобными, то есть когда терминология вышла за пределы собственно специального употребления.
Рассмотренные выше типичные случаи вариативности и отклонений в написании терминов различных наук обусловливают применение различных стратегий кодификации. При этом не все они продуктивны с точки зрения целей поддержки сложившейся системы письма, не все ведут к идеальной цели упорядочения правописания.
1. Можно придерживаться стратегии закрепления специфической орфографической формы термина, признавая ее традиционной и принятой в данной науке (как в случае с транс-изомерия) или учитывая собственно языковые (то есть, объективные) основания варьирования (например, корень
магнет/магнит имеет закрепившееся написание в разных словах). Такой сценарий может привести к появлению в словаре исключений, наличие которых объективно способствует расшатыванию общей нормы.
2. В других случаях можно избрать стратегию изменения написания термина в соответствии с требованиями общей нормы и общеязыковых закономерностей и применять ее как к терминам достаточно новым, недавно вошедшим в словари (эховолна), так и к терминам, имеющим длительную традицию употребления (геолого-разведочный, разыскной). Выбор этой линии нормирования чреват конфликтом установлений словаря со сложившимися навыками письма, подобная стратегия действенна при условии высокого авторитета в обществе словаря и, соответственно, деятельности лингвистов.
3. Возможна стратегия следования за динамичным и развивающимся узусом, что ведет к включению в словарь и закреплению разных написаний однотипных слов-терминов (эгоцентризм / эго-психология). Такой сценарий действий кодификаторов, конечно, не способствует стабилизации будущей нормы, закрепляет ситуацию постоянного выбора.
4. Стратегия постоянства, неизменности установленных в словаре написаний эффективна при появлении колебаний уже кодифицированных терминов и требует не менять вслед за подвижным узусом существующие рекомендации (машино-место, социокультурный).
Все рассмотренные случаи типичных отклонений в написании терминов различных наук объединены одним общим качеством: они охватывают слова, функционирующие в соответствии с индивидуальными
орфографическими нормами, так называемый словарный материал. Основная масса терминов пишется в соответствии с общими законами языка и общими правилами, а те написания, которые нарушают системные отношения в языке, отступают от релевантных для них правил, можно и нужно корректировать, принимая во внимание традиции и узус терминосферы. В связи с этим одним из рычагов воздействия на терминоупотребление является сознательная политика кодификаторов как субъектов орфографического процесса. Суть
такой политики в рассматриваемом вопросе -включать в словари только те термины, которые стали шире употребляться, стали функционировать в разных типах текстов, а не орфографические «экзотизмы», живущие только внутри своей терминосистемы. С точки зрения перспектив поддержания стабильности орфографической системы, важно не закреплять в качестве кодифицированной нормы те узуальные предпочтения, которые формируются в письме «здесь и сейчас» в период активных изменений и усиленной работы адаптационного механизма языка.
Библиографический список
1. Ахманова, О. С. Очерки по общей и русской лексикологии [Текст] / О. С. Ахманова. -М. : Учпедгиз, 1957.
2. Бешенкова, Е. В., Иванова, О. Е. Лексикографическое описание орфографического оформления сочетаний единиц на -о, -е с последующим прилагательным или частью сложного прилагательного (активно действующее вещество и сильнодействующее вещество) [Текст] / Е. В. Бешенкова, О. Е. Иванова // Труды Института русского языка им. В. В. Виноградова. Вып. I. - М., 2014. - С. 329-357.
3. Бешенкова, Е. В., Иванова, О. Е. Русское письмо в правилах с комментариями [Текст] / Е. В. Бешенкова, О. Е. Иванова. - М. : Издательский центр «Азбуковник», 2011.
4. Бешенкова, Е. В., Иванова, О. Е. Сложные существительные и сочетания с приложениями как объект орфографического описания [Текст] / Е. В. Бешенкова, О. Е. Иванова // Русский язык в научном освещении. - 2010. - № 2 (20). - С. 57-76.
5. Бешенкова, Е. В., Иванова, О. Е. Современная орфографическая вариативность: тенденция к унификации / дифференциации написаний [Текст] / Е. В. Бешенкова, О. Е. Иванова // Язык и социальная действительность. Научный журнал. - № 1. - Красноярск, 2011. - С. 5-19.
6. Гарифуллина, Р. В. Дефис в системе терми-нообразования (на примере физико-математических терминов) [Текст] / Р. В. Гарифуллина // Вестник РУДН, серия «Русские и иностранные языки и методика их преподавания». -2009. - № 3. - С. 64-70.
7. Даниленко, В. П. Лингвистические требования к стандартизуемой терминологии [Текст] /
В. П. Даниленко // Терминология и норма. - М. : Наука, 1972. - С. 5-32.
8. Даниленко, В. П. Русская терминология: Опыт лингвистического описания [Текст] / В. П. Даниленко. - М. : Наука, 1977.
9. Даниленко, В. П., Скворцов, Л. И. Нормативные основы унификации терминологии [Текст] / В. П. Даниленко, Л. И. Скворцов // Культура речи в технической документации. -М. : Наука, 1982. - С. 5-35.
10. Иванова, Г. А. Орфографическая вариантность лингвистических терминов [Текст] / Г. А. Иванова // Вестник МГОУ. Русская филология. -№ 1. - 2009. - С. 16-21.
11. Иванова, Г. А. Терминологическая вариантность в языке лингвистики: нормативный аспект [Текст] / Г. А. Иванова // Терминология и знание. Материалы III Международного симпозиума (Москва, 8-10 июня 2012 г.) / Отв. ред. докт. филол. наук С. Д. Шелов. - М., 2013. - С. 340-348.
12. Кронгауз, М. А. Русский язык на грани нервного срыва [Текст] / М. А. Кронгауз. - М. : Знак, Языки славянских культур, 2008.
13. Лопатин, В. В. Упорядочение орфографических правил: итоги и перспективы [Текст] / В. В. Лопатин // Вопросы культуры речи. Вып. 10 / Отв. ред. А. Д. Шмелев. - М. : АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2011. - С. 155-165.
14. Лотте, Д. С. Образование и правописание трехэлементных научно-технических терминов [Текст] / Лотте, Д. С. / Отв. ред. С. Г. Бархударов. - М. : Наука, 1969.
15. Панов, М. В. Об усовершенствовании русской орфографии [Текст] / М. В. Панов // Вопросы языкознания. - 1963. - № 2. - С. 81-93.
16. Правила русской орфографии и пунктуации [Текст]. - М., 1956.
17. Русский орфографический словарь: около 180 000 слов [Текст] / Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова / О. Е. Иванова, В. В. Лопатин (отв. ред.), И. В. Нечаева, Л. К. Чельцова. - 2-е изд., испр. и доп. - М., 2005.
18. Русский орфографический словарь: около 200 000 слов [Текст] / Под ред. В. В. Лопатина, О. Е. Ивановой. Изд. 4-е, испр. и доп. - М. : АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2012.
19. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов [Текст] / РАН. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. Отв. ред. Н. Ю. Шведова. - М. : Издательский центр «Азбуковник», 2007.
Bibliograficheskij spisok
1. Ahmanova, O. S. Ocherki po obshhej i russkoj lek-sikologii [Tekst] / O. S. Ahmanova. - M. : Uchpedgiz, 1957.
2. Beshenkova, E. V., Ivanova, O. E. Leksikograficheskoe opisanie orfograficheskogo oformlenija sochetanij edinic na -o, -e s posledujushhim prilagatel'nym ili chast'ju slozhnogo prilagatel'nogo (aktivno dejstvujushhee veshhestvo i sil'nodejstvujushhee veshhestvo) [Tekst] // Trudy Instituta russkogo jazyka im. V. V. Vinogradova. Vyp. I. - M., 2014. - S. 329-357.
3. Beshenkova, E. V., Ivanova, O. E. Russkoe pis'mo v pravilah s kommentarijami [Tekst] / E. V. Beshenkova, O. E. Ivanova. - M. : Izdatel'skij centr «Azbukovnik», 2011.
4. Beshenkova, E. V., Ivanova, O. E. Slozhnye sushhe-stvitel'nye i sochetanija s prilozhenijami kak ob#ekt orfograficheskogo opisanija [Tekst] // Russkij jazyk v nauchnom osveshhenii. - 2010. - № 2 (20). - S. 57-76.
5. Beshenkova, E. V., Ivanova, O. E. Sovremennaja orfograficheskaja variativnost': tendencija k unifikacii / differenciacii napisanij [Tekst] // Jazyk i social'naja dejstvitel'nost'. Nauchnyj zhurnal. - № 1. - Krasnojarsk, 2011. -S. 5-19.
6. Garifullina, R. V. Defis v sisteme terminoob-razovanija (na primere fiziko-matematicheskih ter-minov) [Tekst] // Vestnik RUDN, serija «Russkie i inostrannye jazyki i metodika ih prepodavanija». -2009. - № 3. - S. 64-70.
7. Danilenko, V. P. Lingvisticheskie trebovanija k standartizuemoj terminologii [Tekst] // Terminologi-ja i norma. - M. : Nauka, 1972. - S. 5-32.
8. Danilenko, V. P. Russkaja terminologija: Opyt lingvisticheskogo opisanija [Tekst] / V. P. Danilenko. - M. : Nauka, 1977.
9. Danilenko, V. P., Skvorcov, L. I. Normativnye osnovy unifikacii terminologii [Tekst] // Kul'tura rechi v tehnicheskoj dokumentacii. - M. : Nauka, 1982.- S. 5-35.
10. Ivanova, G. A. Orfograficheskaja variantnost' lingvisticheskih terminov [Tekst] // Vestnik MGOU. Russkaja filologija. - № 1. - 2009. - S. 16-21.
11. Ivanova, G. A. Terminologicheskaja variantnost' v jazyke lingvistiki: normativnyj aspekt [Tekst] // Ter-minologija i znanie. Materialy III Mezhdunarodnogo simpoziuma (Moskva, 8-10 ijunja 2012 g.) / Otv. red. dokt. filol. nauk S. D. Shelov. - M., 2013. - S. 340-348.
12. Krongauz, M. A. Russkij jazyk na grani
nervnogo sryva [Tekst] / M. A. Krongauz. - M. : Znak, Jazyki sla-vjanskih kul'tur, 2008.
13. Lopatin, V. V. Uporjadochenie orfografich-eskih pravil: itogi i perspektivy [Tekst] // Voprosy kul'tury rechi. Vyp. 10 / Otv. red. A. D. Shmelev. -M. : AST-PRESS KNIGA, 2011. - S. 155-165.
14. Lotte, D. S. Obrazovanie i pravopisanie treh-jelementnyh nauchno-tehnicheskih terminov [Tekst] / Otv. red. S. G. Barhudarov. - M. : Nauka, 1969.
15. Panov, M. V. Ob usovershenstvovanii russkoj orfografii [Tekst] // Voprosy jazykoznanija. -1963. - № 2. - S. 81-93.
16. Pravila russkoj orfografii i punktuacii [Tekst]. - M., 1956.
17. Russkij orfograficheskij slovar': okolo 180 000 slov [Tekst] / Rossijskaja akademija nauk. Institut russkogo jazyka im. V. V. Vinogradova / O. E. Ivanova, V. V. Lopatin (otv. red.), I. V. Nechaeva, L. K. Chel'cova. - 2-e izd., ispr. i dop. - M., 2005.
18. Russkij orfograficheskij slovar': okolo 200 000 slov [Tekst] / Pod red. V. V. Lopatina, O. E. Iva-novoj. Izd. 4-e, ispr. i dop. - M. : AST-PRESS KNIGA, 2012.
19. Tolkovyj slovar' russkogo jazyka s vkljucheniem svedenij o proishozhdenii slov [Tekst] / RAN. Institut russkogo jazyka im. V. V. Vinogradova. Otv. red. N. Ju. Shvedova. - M. : Izdatel'skij centr «Azbukovnik», 2007.
Дата поступления статьи в редакцию: 16.09.2016 Дата принятия статьи к печати: 29.09.2016
1 Отвечая на критику нового академического справочника «Правила русской орфографии и пунктуации» 2006 г., В. В. Лопатин, в частности, пишет: «...правильно надо писать не только общеупотребительные
и стилистически нейтральные слова, а все слова, независимо от их стилистической окраски, от сферы употребления и вообще от употребительности» [13, с. 159].
2 «Терминологии свойственна такая же широко развитая вариантность, как и всей лексике языка в целом. Но поскольку от вариантности по возможности необходимо терминологию освободить, то встает вопрос о принципах выбора варианта» [7, с. 32].
3 На самом деле синезеленые водоросли - это бактерии, скопления которых имеют цвет от светло-зеленого до темно-синего; долгое время рассматривались в составе растений.
4 Так слово пишется, например, в работах Г. А.Золотовой; также: Касевич В. Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. - М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1988; Долинин К. А. Интерпретация текста. - М.: Просвещение, 1985 (переиздано: Долинин К. А. Интерпретация текста: Французский язык: Учебное пособие. Изд. 4-е. - М.: КомКнига, 2010); Леонард Бэбби. Порядок слов, падеж и отрицание в бытийных предложениях русского языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XV. М., Прогресс, 1985; Реферовская Е.А. Коммуникативная структура текста в лексико-грамматическом аспекте. Изд. 2-е. - М.: URSS, 2007.
5 А также: ритмико-интонационный, семантико-гносеологический, технико-экономический, экономико-гуманитарный, эпико-драматический и мн. др.
6 Говоря словами М. В. Панова: «Расширение демократической основы письма всегда связано с устранением некоторых избыточных орфографических норм» [15, с. 82].
7 Напомним это правило: «Сложные существительные и сочетания с однословным приложением, если в их состав входят самостоятельно употребляющиеся существительные и обе части или только вторая часть склоняется, пишутся через дефис, напр.: агент-банк, альфа-частица, атташе-кейс, аудит-контроль, баба-яга...» [4, с. 67], также см. Правила 1956 г. § 79.
8 Индивидуальный характер исключений виден в том, что в этот ряд не попали другие термины из списка: встречно вращающийся, умеренно влажный, резко континентальный.
