CC BY
175
Б.И. Давыдов
Кемеровская государственная медицинская академия,
Кафедра детских болезней, г. Кемерово
К ПРОБЛЕМАМ
НРАВСТВЕННОСТИ В
Мне памятны две Всесоюзные конференции (1969, 1977 годы), посвященные проблемам деонтологии и этики, получившие широкий резонанс среди медицинских работников. Последовавшие за ними симпозиумы и совещания были направлены на широкое внедрение положений идеологической и моральной нравственности в профессию врача. Однако перестроечные 90-е годы прошлого столетия нанесли тяжелый урон отечественному здравоохранению. Остается надежда на возрождение утраченного в связи с провозглашением национальных программ, одной из которых является программа «Здоровье».
Затрагиваемые мною вопросы во многом дискуссионны. Но я взял на себя смелость заговорить о них после полувекового опыта врачевания и близком к этому времени преподавания в медицинском вузе.
Я не знаю ни одного цивилизованного государства, в котором доктор был бы столь беспомощен экономически. Размер оплаты врачебного труда носит не только материальное, но и этическое звучание. Каким скудоумием нужно обладать главному реформатору нашего министерства, чтобы реализовать очередную «идею»: два врача работают рядом, имеют одинаковый стаж, но у одного из них оклад 5, а у другого 15 тысяч рублей. Это ли не яркий пример нарушения нравственности, ведущей к справедливым волнениям в медицинском обществе?
Но вернемся к личности врача, которая должна быть нравственна при любых негативных коллизиях. Нравственность, по моему суждению, включает такие философские понятия, как деонтология — наука о профессиональном поведении человека и этика — учение о морали. Есть и более широкая трактовка этих терминов, которую предложил онколог В. Поттер. С 70-х годов прошлого века медицинская деонтология и врачебная этика несут название «биоэтика», то есть этика живого.
С давних времен основными идеями нравственности считались разумное поведение (Сократ), добродетель (Платон), справедливость (Гиппократ), мораль (Аристотель). Со сменой общественных формаций, накоплением врачебного опыта изменялись деонтология и этика. Нравственно эстетическое воспитание личности врача немыслимо без духов-
МЕДИЦИНЕ
ного роста, развития в себе чувства прекрасного, восприятия нового, интереса к окружающему миру.
Кто знает, как определить эти качества в каждом из нас? Я не знаю достоверно, поэтому и не люблю читать студентам лекции на темы морали и профессионального поведения. Но убежден, что основные принципы деонтологии и медицинской этики закрепляются личным примером, прививаются через ежедневную рутинную практику, познаются с помощью окружающих людей, оцениваются отношением как к больным, так и к здоровым людям.
Не буду акцентировать ваше внимание на уникальность профессии медиков. Скажу только, что соблюдение ритуала общения врача с больным и его родителями — искусство, даже артистизм. Сейчас модно иметь в лечебно-профилактических учреждениях психолога, но главный психолог — лечащий врач.
Сколько мудрых высказываний мы не знаем или забыли. В.М. Бехтерев — «Плох тот врач, после беседы с которым больному не стало легче», А.П. Чехов — «Если после разговора с врачом больному не стало лучше — это не врач», старая французская поговорка — «Врач может иногда излечить, может облегчить, но утешить он должен всегда».
Давно подмечено, что все желания и стремления, свойственные здоровому, у больного легко отходят на второй план. Меняется отношение к жизни, к работе, к окружающей среде. Больной человек начинает думать только о себе, о своей болезни. И от того, как врач встретит, как поговорит, как посмотрит и осмотрит, во многом зависит дальнейшее течение заболевания.
Не так давно прочитал, как врач-нейрохирург консультировал коллегу с переломом позвоночника. «Доктору явно некогда. Он забежал по пути потому, что попросили. Весь выражал нетерпение, представился недружелюбно. Начал говорить ровным голосом, беспощадно и безжалостно, что ждет меня в дальнейшем, если не умру от уросепсиса». В одночасье медицинская деонтология, а заодно и этика, были распяты. А поддержка пришла от сердобольной санитарки, перенесшей подобную травму и победившей ее.
Мой Учитель профессор Титова Александра Ивановна всегда первой здоровалась с врачом и
■ К ПРОБЛЕМАМ НРАВСТВЕННОСТИ В МЕДИЦИНЕ
санитаркой, до обхода интересовалась именем ребенка, именем и отчеством его матери. Нельзя безымянно кричать через коридор: «Больной, в процедурную»! Убежден, эффект воспитания детей, да и медицинского персонала, максимален, если исходить из принципа «делай как я».
По сей день вспоминаю со стыдом свой доклад у постели ребенка, больного лейкозом. Это было на первом году аспирантуры. Как подробно я перечислял признаки болезни и результаты анализов, демонстрируя свои знания. И как жестоко был прерван профессором, так как рядом находилась мать ребенка. Классический урок нарушения де-онтологических норм с моей стороны!
Особого подхода требуют родители больного ребенка. Объяснять им недостаточность внимания нехваткой персонала, дефицитом времени, плохим финансированием и другими проблемами бессмысленно. Хотя бы потому, что за медицинские услуги родители платят нынче сполна.
Конечно, родственники больного не всегда правы. У них тоже есть обязанности перед врачом. Не исключено и привлечение граждан к ответственности за оскорбление медицинского работника. Но коммерческая реклама многочисленных БАДов и медикаментов, целиком определяемая интересами бизнеса, заставляет родителей предлагать доктору иные рецепты питания, диагностики и лечения своих детей. Из-за этого нередко врач находится в «пограничном состоянии» соблюдения правил медицинской этики.
Я сегодня говорю о нас. Как часто мы забываем, что ребенок, его мать и взрослый больной, явно или тайно, но всегда, наблюдают за доктором: уровнем его интеллигентности, умением слушать, культурой речи, искренностью участия, сочувствия. Эти качества не зависят от недостатка времени, производственных и семейных забот. И сложившееся о враче мнение не вырубишь топором!
Многие из вас согласятся, что абсолютное количество жалоб родителей и больных мотивировано недостаточным вниманием врача, а иногда и грубым поведением. Нередко наблюдается высокомерие, излишнее самомнение и самолюбие. Чувство такта — величайшее оружие врача!
Неосторожные высказывания и действия медицинского работника любого ранга приводят к психогенным расстройствам под названием ятропа-тогении.
Ятропатогении (ятрогении) — серьезные болезненные состояния, свидетельствующие о дефектах во врачебном искусстве. Невоспитанный студент, интерн, врач может явиться причиной развития болезней: неврозов, навязчивых страхов, психос-тений и других вариантов вегетативной дисфункции, причем чаще у подростков.
Ятрогенные воздействия на родителей порой играют большую роль, чем на ребенка. Кто из нас не говорил: «У ребенка сомнительная проба Манту», «Появился систолический шумок», «На рентгенограмме усиление легочного рисунка», «В ана-
лизе мочи появились лейкоциты». Неосторожность высказывания врача по признаку, не говорящему о заболевании, без наблюдения в динамике, наконец, без учета личности родителя воспринимаются как свидетельство особой тяжести заболевания. Поэтому возникают необоснованная тревога, беспокойство, опасения. Подобные случаи не единичны, особенно в работе врачей поликлиник.
Следовательно, ятрогенные заболевания возможны при деонтологически неверных высказываниях медицинских работников и относятся к проблемам врачебной этики.
Одной из распространенных причин ятропато-гении является гипердиагностика (за гиподиагностику наказывают), приводящая к назначению излишних обследований и лекарств. Это пример нарушения медицинской деонтологии, объяснимый нежеланием врача брать ответственность за постановку диагноза или недостаточными знаниями.
Не помню, кто сказал «невежественный актер — жалок, невежественный инженер — убыточен, невежественный врач — опасен». Невежество — отсутствие элементарных знаний по специальности, и должно квалифицироваться как должностное преступление.
Важный этап приобретения профессиональных знаний — интернатура (клиническая, а не больничная), при прохождении которой идет накопление теоретических знаний, практического опыта, умений. Интернатура во многом напоминает субординатуру, которую проходили выпускники 50-х годов прошлого столетия и я, в том числе.
Монографии нынче дороги. Поэтому особую ценность представляют медицинские журналы, проспекты и интернет, где он доступен. Два совета молодым врачам и коллегам, думающим, что они все знают о данной болезни: 1) полезно вновь обращаться к прочитанному, так как каждый раз находишь новое, применительно к данному больному, и 2) обязательна критическая оценка методик, рекомендаций, положений, которыми изобилуют рекламные проспекты и собственные наблюдения авторов. Как мудро сказал М.Я. Мудров — «Во врачебном искусстве нет врачей, окончивших свою науку».
Выполнение моих пожеланий, несомненно, повысит авторитет врача, а он — важнейший фактор успешной профессиональной деятельности. Правилом работы каждого из нас должно быть немногос-ловие, продуманность произносимых при ребенке и его родителях фраз, убеждение в выздоровлении.
Медицина не относится к разряду точных наук, многое зависит от знаний, ума, чутья. Врач — человек с разным уровнем опыта и дарований. Поэтому возможны ошибки, за которые специалист в наши дни страдает чаще морально. Слава Богу, не так как в прошедшие века. Напомню для острастки.
При нанесении вреда здоровью царь Вавилонский Хаммураби велел отсекать руку. Нарушение врачами правил «Священной книги» в древнем
Египте каралось смертью. Палестинских врачей за отказ от помощи казнили публично (эпоха раннего христианства). В России царское правительство предусматривало церковное покаяние и прекращение практики. По советскому законодательству врач нес ответственность, как и любой гражданин.
В наши дни выпускники медицинских вузов дают клятву врача, основные положения которой предусматривают сохранение врачебной тайны, исключение эвтаназии, готовность оказать медицинскую помощь, честное исполнение врачебного долга.
Давайте поговорим о добросовестности выполнения пунктов этих обязательств.
СОХРАНЕНИЕ ВРАЧЕБНОЙ ТАЙНЫ
Понятие о врачебной тайне пришло к нам из глубины веков с убеждением в необходимости ее сохранения (Гиппократ, V век до н.э.). В дореволюционной России врачи давали обещание «свято хранить доверяемые мне семейные тайны и не употреблять во зло оказываемого мне доверия...». А вот что заявил известный вам первый нарком здравоохранения СССР Н.А. Семашко в 1928 году — «Мы держим курс на полное уничтожение врачебной тайны». В дальнейшем отношение к врачебной тайне установилось в соответствии с общественными и государственными интересами.
Мнение В.В. Вересаева — «Врач обязан хранить вверенную ему больным тайну, но если сохранение ее грозит обществу или окружающим больного, то врач не только может, но и должен нарушить тайну». Ученые из Оксфорда (А. Кемпбелл и соавт.), напротив, считают необходимым предоставить пациенту полную информацию о диагнозе, как бы печален он ни был.
А как же быть с тайной церковной исповеди, спрошу я вас. Насколько мне известно, священник, отпускающий грехи, обязан соблюдать обет молчания. С другой стороны, так ли действительно соблюдается медицинская тайна, если больным разрешено хранить поликлиническую карту на дому и получать выписку из стационара на руки?
К сожалению, в последние десятилетия стали забывать правила профессиональной тайны. Проверьте правоту моих слов сами: спросите коллегу о своем знакомом, которого он лечит. Многие ли вам ответят отказом, мотивируя тем, что это врачебная тайна? Наоборот, расскажут, и со всеми подробностями.
Соблюдение врачебной тайны в равной мере обязательно и по отношению к детям. У них могут быть свои секреты: шестипалость, родимые пятна, энурез. Разглашение тайны больного снижает авторитет врача в глазах ребенка и его родителей.
Как сказать о грозном диагнозе? Сообщая печальную весть, необходимо оставить часть сомнений в роковом исходе, позволить надеяться на ошибку врача, то есть отдать предпочтение человечности. В этом случае истина не дороже! Могу
привести ряд примеров смерти родителей при сообщении о возможной кончине ребенка. И примеры выздоровления детей после вынесения им приговора.
Что касается взрослых больных — у меня нет четкого мнения. Широко известен пример с хирургом Н.И. Пироговым, которому в возрасте 71 года был поставлен московскими врачами диагноз — рак верхней челюсти. От операции Николай Иванович отказался и из бодрого, активного человека за несколько дней превратился в дряхлого старика. Т. Бильрот, зная московскую предысторию, отверг этот диагноз, назначив консервативное лечение. Пирогов вновь обрел уверенность и работоспособность. Через 8 месяцев он умер. Так Т. Биль-рот предпочел святой обман упрекам русских врачей ради знаменитого коллеги.
«Не страшно умереть, а страшно умирать» сказал поэт Н.А. Некрасов, узнав перед смертью о своей неизлечимой болезни. Запомните и поверьте: когда больные или их родители настаивают на сообщении им диагноза — это желание получить от врача поддержку, а не подтверждение!
Необходимость соблюдения врачебной тайны ни в коей мере не противоречит требованиям правдивости. Правдивость — один из важнейших медицинских деонтологических принципов, основанных на обнародовании своих ошибок, дабы предостеречь от них других людей.
ИСКЛЮЧЕНИЕ ЭВТАНАЗИИ
В разговоре со страждующим необходима мудрость взаимности, иначе полшага до следующей проблемы — эвтаназии, намеренного ускорения наступления смерти. Не первое десятилетие продолжаются споры, что такое эвтаназия: милосердие или преступление, спасение от мучений или убийство? Мнение российских врачей и православной церкви — преступление, грех. Мнение американского врача Кеваркяна — милосердие. Он целенаправленно помогает безнадежным больным добровольно уйти из жизни. Его прозвали «доктор Смерть», однако судебные процессы в США против его действий он выигрывает.
Тезис о неприемлемости эвтаназии должен быть поддержан безоговорочно. Однако врачи стационара могут вспомнить, как мать умирающего ребенка не разрешала болезненные для него процедуры, «пусть умрет спокойно». Что еще хуже, когда врач говорит родителям, что все бесполезно, нет смысла доставлять дополнительные мучения. Оба примера — суть эвтаназии.
Вопрос об эвтаназии — один из сложных вопросов врачебной нравственности, профессиональной морали. Поэтому на просьбы родителей, основанные на человеческих чувствах, жалости, желании сократить мучения безнадежно больного врач обязан вежливо, но твердо отвечать отказом. Подобные просьбы не правомерны и с юридической точки зрения. А нет ли в них корыстного подтекста?
■ К ПРОБЛЕМАМ НРАВСТВЕННОСТИ В МЕДИЦИНЕ
До сих пор нет истинных критериев в решении спорных вопросов трансплантации органов: быть сторонником реципиента или защитником донора? Решение этой проблемы остается открытым с начала XX века, когда впервые в России была перелита больному трупная кровь (С.С. Юдин) и пересажена роговица, взятая от трупа (В.П. Филатов). Отношение к трансплантологии у нас зачастую негативное и признание этого метода нравственным возможно лишь при общественном доверии.
Средства массовой информации периодически знакомят нас с мнением о допустимости эвтаназии в отдельных странах. И я в раздумьи: насколько лучше судьба иллюзии жизни, например экс-премьера Израиля Шарона? Есть над чем задуматься.
ОКАЗАНИЕ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ
До сих пор имеют место случаи в отказе помощи заболевшему или пострадавшему человеку. В рассказе Плутарха врач Глаукус по приказу А. Македонского был распят за это на кресте (IV век до н.э.).
Во времена СССР подобное бездействие каралось общественным воздействием, запретом заниматься профессиональной деятельностью, штрафом, арестом (статья 128 УК). Сегодня об этом упоминается лишь в клятве врача. Всегда ли каждый из нас в нерабочее время, вне дома, или оставив важное для себя занятие, спешил на помощь? В народе, да и среди медиков, бытует убеждение — лежит на газоне, значит пьяный.
Об ответственности медиков в оказании помощи весьма красочно повествуют профессора В.Н. Дроздов и П.С. Разин в «Деонтологических этюдах», написанных ими в годы работы в нашем вузе.
Я сталкивался за рубежом с отказом врачей в медицинской помощи лицам, не гарантирующим оплату за нее. И гордился, что у нас не так. Но вот читаю статью В. Акимовой в августовском номере газеты «Кузбасс»: 46 % лицензий на медицинскую деятельность в Кузбассе принадлежит частникам. Разовое посещение их в Кемерове обходится в 400-600 рублей. И это при том, что и в государственном секторе соплатежи существуют тоже. Это значит, что наше здоровье уже стало экономической категорией, что отказ в оказании помощи неимущим становится реальностью.
Я не считаю нужным проводить сравнительные параллели между сказанным выше и медицинской этикой. Как верно сказал кинорежиссер С. Соловьев — «для того чтобы быть успешным в сегодняшнем общественном понимании, нужно, прежде всего, убить в себе совесть». Торжествует нездоровый рынок.
Неоказание медицинской помощи, некорректность по отношению к пациентам чреваты обращением к людям, занимающимся врачеванием без медицинского образования — современным знахарям. К сожалению, они всегда рядом в трудные для народа времена.
ЧЕСТНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ ВРАЧЕБНОГО ДОЛГА
Оскорбительно призывать вас к разговору, скажем так, об отдельных случаях незаконной выдачи больничных листов, медицинских справок, подчистки записей в историях болезни и о других правонарушениях. Но мой опыт работы внештатным экспертом областного бюро судебно-медицинской экспертизы позволяет утверждать, что подобные безобразия имеют место быть.
Следует признать, что этические и деонтологи-ческие вопросы этого раздела медицины не пользуются столь необходимой престижностью. Нужен научно-юридический анализ профессионального поведения человека в белом халате, начиная со студенческой скамьи.
Считаю необходимым уделить внимание еще некоторым разделам деонтологии и медицинской этики.
В наши дни возможности диагностики и лечения ограничены МЭСами, схемами и иными критериями, на страже которых стоят представители больничных касс. Но согласитесь, что при одной и той же болезни к диагностике и лечению ведут множество путей. И вот кто-то из молодых, а чаще опытных коллег заявляет больному или его родителям: «Вам поставили неверный диагноз», «У вас совсем другая болезнь», «Вам нужно принимать не это, а вот это лекарство». Можно представить вред, нанесенный больному человеку подобными высказываниями. Это вопиющее проявление элементарного забвения коллегиальности и корректности!
Я допускаю возможность добросовестного заблуждения врача в его профессиональной деятельности. Врачебные ошибки, конечно, нужно разбирать, но в соответствующем этому месте. Право на ошибку есть у каждого, важно ее не повторять.
К сожалению, бывают случаи бестактности, требований особой субординации коллег к своей персоне. Мне представляется исключительно важным обсуждение вопросов морального облика врача, взаимоотношений между коллегами.
Гиппократ в своем «Наставлении» писал: «Врачи, вместе осматривающие больного, не должны ссориться между собою и высмеивать друг друга». Однако ссоры и зависть не исчезли и в наши дни. Считаю пререгативой Академии медицинских наук России опубликовать для широкого обсуждения морально-этический кодекс взаимоотношений между людьми нашей специальности.
Два слова о руководителе коллектива. Пожалуй, эта должность наиболее трудная. Он не может быть самым авторитетным во всех направлениях деятельности подразделения. Но руководитель обязан быть организатором и иметь безупречную репутацию. Необходимы справедливость и гласность, строгость и доброжелательность, принципиальность и тревога за благополучие своих сотрудников.
Вы не заметили, коллеги, что в диагностике заболеваний мы идем от лаборатории к больному, а
не наоборот? Вспомните последовательность врачебного мышления: «его превосходительство» анамнез, включая дополнительный на следующий день (80 % успеха мы связываем с ним), затем клиника (динамика!) и дифференциальный диагноз (обязательно необходим). Лишь после этого или параллельно с этим мы обдумываем методы дополнительных исследований (лабораторные, инструментальные, рентгенологические и прочие).
Однако уже в приемном покое назначается масса обследований, добрая треть которых будет отвергнута лечащим врачом за ненадобностью. Так мы становимся технократами, а не мыслителями. Я не ратую за определение сахара в моче на вкус, но нельзя уповать на технику, которая не раз подводила из-за нарушения методики исследования.
Следует признать лабораторно-инструментальные исследования одной из этических проблем в медицине. В частности, я имею в виду инвазивные методы, не лишенные угрозы осложнений (кардиология, гастроэнтерология, онкология, иммунология и др.). Технические средства призваны дополнять врачебное мышление и клинику болезни.
И еще. Повсеместно приветствуется так называемая узкая специализация врачей (почему «узкая»?!), которая по замыслу ее организаторов улучшает диагностику. Не спорю. «Узкий» специалист лечит лучше, чем врач широкого профиля. Но это мнение справедливо при диагностике казуистических или атипично протекающих болезней. И только!
Уже внутри каждой специальности появились свои «узкие» специалисты, то есть идет процесс дробления медицины, в результате которого неизбежна деградация мышления: я в ответе за сердце, он — за легкие, она — за желудок и т.п. Именно в этом негативная сторона специализации. Нас с вами учили лечить больного, а не болезнь. А это значит — обладать всесторонними познаниями особенностей человека: возрастных, конституциональных, социальных, профессиональных и других.
Я не раз сталкивался со специалистами органного лечения, которое приводит к забвению принципов врачебной деонтологии. Нужно всегда помнить, что техническое оснащение и специализация не снимают ответственности врача за больного человека, а повышают ее.
Еще об одной головной боли, появившейся у педиатров. Вот уже ряд лет, как подростки переданы от терапевтов педиатрам. Многие десятилетия подростковая медицина была нишей, не заполненной ни терапевтами («они еще не взрослые»), ни педиатрами («они уже не дети»). Социальная программа в нашей стране предусматривает массовую диспансеризацию не только больных, но и практически здоровых людей. Во весь рост встают проблемы этики и деонтологии: осмотры юношей и девушек, умелое анкетирование, интимность, понимание, доверие. Подростки не любят лечиться и говорить о своих недугах, из-за которых готовы даже на суицид. Физиология, психология и
патология лиц в возрасте 10-17 лет изучены недостаточно не только в нашей стране, но и за рубежом. Чтобы качество диспансеризации подростков не потерялось в количестве осмотренных лиц, нужна серьезная подготовка педиатров подростковой медицины.
А пока в России не более 10 % условно здоровых подростков из общей когорты этого населения. Согласитесь, что здоровые люди должны быть основным содержанием практической деятельности здравоохранения. Кто из нас не помнит крылатой фразы ранее упомянутого мною Н.А. Семашко: «Будущее советской медицины — профилактика»! Мы пережили десятилетия строя КПСС, более полутора десятка лет реформирования нашей жизни и все также продолжаем заниматься больными согражданами. Печально, но факт.
Врачом не рождаются, им становятся. Даже при наличии призвания, семейной династии, диплома с отличием. Для этого нужно самообразование и самовоспитание. Именно в них заложены основы медицинской этики и деонтологии, которые еще не стали органической составляющей в процессе обучения и ориентации при выборе жизненного пути. Не в этом ли одна из причин ухода студентов из вуза или отказ от работы по специальности после окончания его?
В моем понимании широко образованный врач — это воспитанный человек с интересами за пределами профессии: к культуре, искусству, литературе. Это просветитель и пропагандист знаний, глашатай здоровья. Одним словом, гармонично развитая личность. Если от врача пахнет табаком или водкой, если он не опрятен и груб — грош цена его советам. В Евангелии записано: «врач исцели себя», исцели от пороков душевных, от пороков в дурном воспитании и отношении к человеку. Как верно сказал Н.И. Пирогов, характеризуя врача как личность — «Быть человеком среди людей».
А пока широко образованный врач в наши дни становится редкостью, потому что во многом утрачены общечеловеческие ценности, которые отличали некогда отечественных интеллигентов — врачей. Истоки этих явлений я вижу в решении проблем, далеких от медицины.
Трижды прав А.В. Тихомиров, высказавший на страницах журнальной печати мнение о том, что «недостаточно перестройки отрасли здравоохранения, необходимо изменение идеологии реформ». Однако этого не произойдет, пока во главе Минз-дравсоцразвития РФ будут стоять коммерсанты от медицины.
Я предлагаю продолжить разговор по следующим проблемам нравственности в медицине:
- культура медицинского обслуживания городского и сельского населения; этико-деонтологи-ческие различия;
- деонтологическое воспитание врача общей практики, «Скорой помощи», поликлиники, стационара; особенности профессионального поведения;
■ К ПРОБЛЕМАМ НРАВСТВЕННОСТИ В МЕДИЦИНЕ
- взаимоотношения между коллегами;
- моральная и юридическая ответственность фармацевтов за реализацию фальсифицированных лекарственных препаратов;
- деонтологические и этические аспекты геронтологической помощи;
- прочее, на усмотрение читателей.
Цель моих раздумий и размышлений состояла в том, чтобы каждый из нас оценил свое отношение к избранной профессии, дал честный ответ самому себе.
«Мудрый врач подобен Богу», — говорили древние. Нам этих вершин не достичь, но мы должны стремиться к достижению признательности и уважения окружающих нас людей.
Рад общению с вами, уважаемые коллеги!
ЛИТЕРАТУРА:
1. Огарков, И.Ф. Врачебные правонарушения и уголовная ответственность за них /И.Ф. Огарков. - М., 1966. - 19S с.
2. Проблемы медицинской деонтологии. - М., 1978. - 47 с.
3. Грандо, А.А. Врачебная этика и медицинская деонтология /А.А. Грандо. - Киев, 1988. - 184 с.
4. Деонтология в медицине /под ред Б.В. Петровского. - М., 1988. -Т. 1. - 348 с. - Т. 2. - 413 с.
5. Петленко, В.М. Мудрость взаимности /В.М. Петленко, И.А. Ша-мов. - Лениздат, 1989. - 221 с.
6. Дроздов, В.Н. Деонтологические этюды /В.Н. Дроздов, П.С. Разин. - Киров, 1993. - 111 с.
7. Яровинский, М.Я. Лекции по курсу «Медицинская этика» /М.Я. Яро-винский. - М., 2004. - 527 с.
8. Кемпбелл, А. Медицинская этика /А. Кемпбелл, Г. Джиллетт, Г. Джонс //Под ред. Ю.М. Лопухина, Б.Г. Юдина. - М., 2005. -395 с.
9. Акимова, В. Отдам здоровье в частные руки /В. Акимова. - Газета «Кузбасс», 23.08.2006.
10. Красов, Л. Врач, больной и надежда /Л. Красов //Будь здоров. -2006. - № 7. - С. 2-5.
11. Тихомиров, А.В. Отправные начала идеологии реформирования здравоохранения /А.В. Тихомиров //Здравоохранение Российской Федерации. - 2006. - № 4. - С. 37-42.
ТОКСИКОЗ БЕРЕМЕННЫХ БУДУТ ЛЕЧИТЬ УГАРНЫМ ГАЗОМ По данным канадских ученых, токсичный монооксид углерода (угарный газ), содержащийся в выхлопных газах и сигаретном дыме, может со временем лечь в основу нового поколения препаратов для предотвращения тяжелого осложнения беременности - позднего токсикоза или пре-эклампсии.
Проявлениями преэклампсии являются резкое повышение артериального давления и нарушение работы почек, что представляет опасность для жизни матери и плода. Механизм развития этого состояния до конца не изучен, однако считается, что в его основе лежит поражение клеток плаценты - оболочки, снабжающей плод кислородом и питательными веществами. MEDЭнциклопедия
Токсикозы (гестозы) - это особые состояния, сопровождающиеся плохим самочувствием. Известно, что преэклампсия значительно реже развивается у курящих женщин. По словам доктора Грэма М. Смита из Университета Королевы в Кингстоне, Онтарио, у ученых есть веские основания полагать, что этот эффект связан с действием угарного газа, в достаточно больших количествах вдыхаемых курильщиками вместе с табачным дымом.
Чтобы проверить эту гипотезу, исследователи подвергли действию монооксида углерода клетки зрелой плаценты человека, и сравнили их с клетками, не подвергавшимися действию газа. По их данным, действие угарного газа снизило скорость отмирания клеток на 60 %.
В настоящее время получен грант на проведение экспериментов, которые могли бы подтвердить гипотезу о благотворном действии моноксида углерода клинически.
Исследователи предупреждают, что даже в случае успеха испытаний терапевтическое использование монооксида углерода является делом достаточно отдаленного будущего: по их подсчетам, до начала первых лабораторных опытов над животными остается еще не менее четырех лет. Еще около двух лет потребуется на подготовку клинических испытаний с участием людей. Нерешенным остается и вопрос о наиболее безопасном для матери и плода способе доставки угарного газа к клеткам плаценты.
Отчет об исследовании опубликован в The American Journal of Pathology.
Источник: Mednovosti.Ru
№3(26) 2QQ6 с/^^тьи^тяВсТ^узбассе
