К изучению словообразовательных типов в лезгинском языке на материале слов nomina agentis Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

74

• ••

Известия ДГПУ, №4, 2014

УДК 811.351.12

К ИЗУЧЕНИЮ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ТИПОВ В ЛЕЗГИНСКОМ ЯЗЫКЕ НА МАТЕРИАЛЕ СЛОВ

NOMINA AGENTIS

THE STUDY OF WORD-FORMATION TYPES IN THE LEZGHIN LANGUAGE ON THE MATERIAL OF THE NOMINA AGENTIS WORDS

© 2014 Ахмедова З. Н., Эфендиев И. И.*

Дагестанский государственный педагогический университет * Дагестанская государственная медицинская академия

© 2014 Akhmedova Z. N., Efendiev I. I.*

Dagestan State Pedagogical University *Dagestan State Medical Academy

Резюме. В статье на материале лезгинских имен деятеля осуществляется попытка характеристики словообразовательного типа как исходной величины для исследования системы словообразования лезгинского языка. В процессе характеристики лезгинских словообразовательных типов особое внимание уделено таким их признакам, как продуктивность или непродуктивность, а также отдельным семантическим и формальным видоизменениям общей схемы построения слов данного типа.

Abstract. In the article on the material of the Lezghin figure names, there is an attempt to characterize the word-formation type as the initial value to study the Lezghin word-formation system. In the process of characterization of the Lezghin word-formation type the special attention is paid to the features, such as productivity or unproductivity, and separate semantic and formal modifications of the general scheme of formation of this type of words.

Rezjume. V state na materiale lezginskix imen deyatelya osushhestvlyaetsya popytka xarakteristiki slovoobra-zovatelnogo tipa kak isxodnoj velichiny dlya issledovaniya sistemy slovoobrazovaniya lezginskogo yazyka. V pro-cesse xarakteristiki lezginskix slovoobrazovatelnyx tipov osoboe vnimanie udeleno takim ix priznakam, kak produk-tivnost ili neproduktivnost, a takzhe otdelnym semanticheskim i formalnym vidoizmeneniyam obshhej sxemy post-roeniya slov dannogo tipa.

Ключевые слова: лезгинский язык, словообразовательный тип, словообразовательное значение, словообразовательная категория, ча.сть речи, суффикс.

Keywords: the Lezghin language, word-formation type, word-formation meaning, word-formation category, part of speech, suffix.

Klyuchevye slova: lezginskij yazyk, slovoobrazovatelnyj tip, slovoobrazovatelnoe znachenie, slovoobrazovatel-naya kategoriya, chast rechi, suffiks.

Разрабатывая модель для изучения словообразовательной системы языка в характерологическом аспекте, следует, прежде всего, определить содержание таких словообразовательных понятий, как словообразовательная категория, словообразовательный тип, словообразовательное значение. При этом исходим из утвержденных в словообразовательной теории положений: словообразование является уровнем с относительно самостоятельным статусом, который находится в определенных взаимосвязях с лексическим, синтаксическим и морфологическим уровнями; главной словообразовательной единицей является производное слово [1.

С. 6].

Исходной величиной для исследования системы словообразования традиционно и обос-

нованно считается понятие словообразовательного типа. В современной лингвистике утвердилось следующее общепринятое определение словообразовательного типа: «формально-

семантическая схема построения слов, абстрагированная от конкретных лексических единиц и характеризуемая общностью: а) формального показателя, отличающего мотивированные слова от их мотивирующих; б) части речи мотивирующих слов; в) семантического отношения мотивированного слова к мотивирующему (словообразовательного значения)» [3. С. 39].

Одним из первых в истории изучения словообразования лезгинского языка, кто сформулировал определение понятия словообразовательного типа и предложил его как единицу изучения словообразовательной системы, был

Общественные и гуманитарные науки

• ••

75

Р. И. Гайдаров. Словообразовательный тип он определил как обобщенное, абстрактное словообразовательное понятие, складывающееся на основе общности части речи и словообразовательного форманта двух или более мотивированных слов. Однако, несмотря на абстрактность, словообразовательный тип является основной единицей классификации словообразовательной системы языка в целом или же какой-либо одной части речи, отдельно взятой [2. С. 302].

В лезгинском словообразовании представлено большое количество разнообразных по принадлежности к частям речи, по формантам и степени регулярности словообразовательных типов. В качестве наиболее показательных среди прочих словообразовательных типов можно назвать имена существительные, обозначающие занятия, профессии, должности по наименованиям людей, занятых соответствующими видами деятельности, образующиеся при помощи исконно лезгинского суффикса -вал. В лезгинском языке данный суффикс является одним из самых употребительных продуктивных суффиксов, при помощи которого от различных имен образуются существительные с абстрактным значением. П. К. Услар, характеризуя данный суффикс, пишет: "Окончание -вал служит для обозначения понятий отвлеченных" [5. С. 49]: устарвал ‘занятие мастера’ (устар ‘мастер’); чекмечивал ‘занятие сапожника’ (чекмечи ‘сапожник’); дерзичивал ‘занятие портного’ (дерзичи ‘портной’); тракториствал ‘профессия тракториста’; гьакимвал ‘профессия лекаря’ (гьаким ‘лекарь’); мирзевал ‘секретарское дело’ (мирзе ‘секретарь’); хазиначивал ‘должность казначея’ (хазина ‘казначей’) и др.

К другим словообразовательным типам, построенным по данной модели, можно отнести имена существительные с различными суффиксами как исконными, так и заимствованными, формирующими в лезгинском языке имя деятеля: -чи, -бан, -кар, -гар, -хъан.

Наиболее продуктивным из данных словообразовательных формантов является суффикс тюркского происхождения -чи. Основное значение этого суффикса - обозначение людей по различным особенностям их жизни и деятельности, к которым следует отнести: профессию, род занятий, принадлежность к организациям и обществам, положение в коллективе, отношение к работе, взгляды и особенности поведения в обществе, напр.: алверчи ‘торговец’ (ал-вер ‘торговля’); арабачи ‘аробщик’ (араба ‘арба’); арзачи ‘жалобщик’ (арза ‘жалоба’); бапЫхчи ‘шапочник’ (бап1ах ‘папаха’); барама-чи ‘шелковод’ (барама ‘кокон’); бустанчи ‘огородник’ (бустан ‘огород’); буьгьтенчи ‘клеветник’ (буьгьтен ‘клевета’); гъибетчи ‘сплетник’ (гъибет ‘сплетня’; гьамамчи ‘банщик’ (гьамам ‘баня’) и др.

Суффиксы -бан, -кар, -гар являются персидскими заимствованиями; суффикс -хъан -исконного образования.

Суффикс -бан обозначает имя деятеля, занимающегося охраной чего-либо или ухаживающего за скотом или птицей, напр.: нехир-

бан ‘пастух’ (нехир ‘стадо’); к^лербан ‘пастух, пасущий ягнят’ (к1елер ‘ягнята’); вакЫрбан ‘свиновод’ (вак1ар ‘свиньи’); къушарбан ‘птицевод’ (къушар ‘птицы’); саларбан ‘садовод’ (салар ‘огороды’); багъбан ‘садовник’ (багъ ‘сад’) и др.

Суффиксы -кар, -гар, служат, как правило, для образования имен, выражающих лицо действующее: пешекар ‘специалист’ (пеше ‘ремесло’); савдагар ‘торговец’ (савда ‘торговля’); зар-гар ‘ювелир’ (зар ‘золото’); гунагькар ‘грешник’ (гунагь ‘грех’); гьевескар ‘любитель’ (гьевес ‘страсть’) и др.

Исконный суффикс -хъан также образует имена существительные, обозначающие человека по его деятельности, напр.: хпехъан ‘овцевод’ (хеб ‘овца’); гъуьрчехъан ‘охотник’ (гъуьрч ‘охота’); маргъухъан ‘косарь’ (маргъ ‘неубранная полоса скошенной травы’ и др.

По нашему мнению, понятие словообразовательного типа должно включать в определенной мере структуру, семантику образующих основ и их отношение к производному слову, которое часто является одним из показателей продуктивности или распространенности определенных типов или моделей, а иногда одним из признаков выявления специфических особенностей словообразования отдельных языков.

В нашем изложении мы исходим из понимания словообразовательного типа как понятия, которому присуще наличие трех компонентов: 1) лексико-семантическое единство;

2) единство части речи образующей основы;

3) эквивалентная тождественность словообразовательного форманта. Понятие эквивалентности форманта предусматривает эквивалентность словообразовательного аффикса, эквивалентность чередований гласных и согласных и эквивалентность словоизменительной характеристики в каждом из языков.

Слова, принадлежащие к одному словообразовательному типу, объединены одинаковым словообразовательным значением. Словообразовательное значение - это значение слова, которое вытекает из значений его отдельных составляющих и его структуры в целом, то есть это общее структурное значение словообразовательного типа. О словообразовательном значении можем говорить в случае, если в структуре производных слов выделяется формальный компонент, несущий это значение. Например, лезгинское производное гуьзет-чи ‘надзиратель’ < гуьзет авун ‘наблюдать (за кем-чем-л.у и непроизводное муаллим ‘учитель’ обозначающие лицо по профессии.

В данном случае в существительном муал-лим ‘учитель’ мы не можем говорить об агентивном значении или признаке деятельности, поскольку в его структуре отсутствует образующая основа и словообразовательный формант, которые формировали бы это значение. И, наоборот, в существительном типа гуьзетчи выделяем глагольную образующую основу и словообразовательный формант -чи формирующие словообразовательное значение "лицо,

76

• ••

Известия ДГПУ, №4, 2014

которое выполняет деятельность, названную мотивирующим глаголом".

Следует понимать, что словообразовательное значение является потенциальным элементом языковой системы, поэтому не всегда тождественно реальному лексическому значению слова. Лексическое значение является реализацией словообразовательного значения и, как правило, гораздо богаче. По сравнению с лексическим значением производного слова словообразовательное значение является составной частью более широкого понятия и характеризует определенное количество лексических единиц, имеющих тождественный словообразовательный формант.

Например, все слова на -чи с глагольной основой имеют семантический оттенок агентив-ности и обозначают лицо, которому свойственно активное отношение к мотивирующему глаголу: куьмек авун ‘помогать’ > куьмекчи ‘помощник’; алвер авун ‘торговать’ > алверчи ‘торговец’; чуьнуьхун ‘красть’ > чуьнуьхчи ‘вор’; чарх ягъун ‘крутиться, вертеться’ > чар-хачи ‘вестник’; къеле ягъун ‘лудить’ > къелечи ‘лудильщик’; доклад авун ‘докладывать’ > док-ладчи ‘докладчик’; силис тухун ‘вести следствие’ > силисчи ‘следователь’; зегьмет ч1угун ‘трудиться’ > зегьметчи ‘трудящийся’; ихти-лат авун ‘беседовать’ > ихтилатчи ‘собеседник, рассказчик’ и др.

Словообразовательное значение является более узким по отношению к категориальному значению частей речи. Например, общее понятие "субстанция", которому соответствует существительное, содержит словообразователь-

ные значения названий деятелей, названий орудий труда и др., которые сформированы определенными суффиксами. Словообразовательное значение форманта, реализованное в сочетании с образующей основой, можно наблюдать у многозначных суффиксов. Например, словообразовательное значение агентив-ности не связано исключительно с суффиксами -ди (мн. -бур), -чи, так как девербативы могут образовываться также с помощью других лезгинских суффиксов: -аг - къекъвераг ‘бродяга’, ‘попрошайка’ < къекъвер < къекъуьн ‘ходить’; -ац - галкШц ‘заика’ < галк1ун ‘цепляться’ и др., однако эти и другие суффиксы не являются продуктивными.

В отечественном языкознании словообразовательные типы объединены в высшую, более общую совокупность, получившую название "словообразовательная категория". Е. А. Земская дает такое определение этому понятию: "Словообразовательная категория (СК) - единица более абстрактная и сложная, чем словообразовательный тип; она формируется совокупностью словообразовательных типов, объединяемых общностью деривационного значения в отвлечении от формальных средств выражения этого значения. Словообразовательная категория выделяется на основании единства деривационного значения, в то время как средства выражения этого значения могут быть различными" [4. С. 333].

Однако исследование словообразовательной категории как макроединицы деривационной системы лезгинского языка требует отдельного специального рассмотрения.

Литератрура

1. Балтова Ю. Рабочая модель для сопоставительного исследования близкородственных языков // Сопоставительное изучение словообразования славянских языков. М. : Наука, 1987. 272 с. 2. Гайдаров Р. И. Словообразовательные типы и способы словообразования в лезгинском языке // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Т. 15. Тбилиси, 1988. 396 с. 3. Грамматика современного русского литературного языка / под ред. ред. Н. Ю. Шведова. М. : Наука, 1970. 767 с. 4. Земская Е. А. Словообразование // Современный русский язык / под ред.

В. А. Белошапковой. Изд. 2. М. : Высшая школа, 1989. 800 с. 5. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. VI. Кюринский язык. Тифлис, 1896. 639 с.

References

1. Baltova Yu. Working model for comparative studies of closely related languages // Comparative study of word-formation of the Slavic languages. M. : Nauka, 1987. 272 p. 2. Gaydarov R. I. Word-formation types and ways of word-formation in Lezghin // Yearbook of Iberian-Caucasian linguistics. Vol. 15. Tbilisi, 1988. 396 p. 3. The grammar of modern Russian literary language / ed. by N. Yu. Shvedov. M. : Nauka, 1970. 767 p. 4. Zemskaya E. A. Word-Formation // Modern Russian language / ed. by V. A. Beloshapkova. Ed. 2. M. : Higher school, 1989. 800 p. 5. Uslar P. K. Ethnography of the Caucasus. Linguistics. VI. The Kyuri language. Tiflis, 1896. 639 p.

Literatura

1. Baltova Yu. Rabochaya model dlya sopostavitelnogo issledovaniya blizkorodstvennyx yazykov // Sopostavitelnoe izuchenie slovoobrazovaniya slavyanskix yazykov. M. : Nauka, 1987. 272 s. 2. Gajdarov R. I. Slovoobrazovatelnye tipy i sposoby slovoobrazovaniya v lezginskom yazyke // Ezhegodnik iberijsko-kavkazskogo yazykoznaniya. T. 15. Tbilisi, 1988. 396 s. 3. Grammatika sovremennogo russkogo literaturnogo yazyka / рod red. red. N. Yu. Shvedova. M. : Nauka, 1970. 767s. 4. Zemskaya E. A. Slovoobrazovanie // Sovremennyj russkij yazyk / рod red. V. A. Beloshapkovoj.

Izd. 2. M. : Vysshaya shkola, 1989. 800 s. 5. Uslar P. K. Etnografiya Kavkaza. Yazykoznanie. VI. Kyurinskij yazyk. Tiflis, 1896. 639 s.

Статья поступила в редакцию 12.07.2014 г.