CC BY
136
ЭПИСТЕМОЛОГИЯ & ФИЛОСОФИЯ НАУКИ, Т. XXI, № 3
МПЕЛЬ:
ЛОГИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ И ПОНЯТИЕ ИСТИНЫ
О. А. НАЗАРОВА
Предлагаемая вниманию читателей статья «Теория истины логического позитивизма» была написана немецким философом Карлом Густавом Гемпелем в декабре 1934г. для журнала «Analysis», где была опубликована в 1935 г. Она стала фактически первым самостоятельным философским текстом, написанным Гемпелем на английском языке.
В этой небольшой статье Гем-пель очень ясно показывает, каким образом эволюционировали взгляды логического позитивизма на проблему истины. Гемпель не был членом Венского кружка и мог оценивать эту эволюцию со стороны. Любопытно, что он выделяет две важнейшие, по его мнению, концепции истины - корреспондентную и когерентную. Он совершенно не упоминает прагматистскую концепцию истины, может быть, потому, что идеи американских прагматистов еще были мало известны в Европе в тот период.
Гемпель полагает, что члены Венского кружка изначально исходили из идей «Трактата» Л. Витгенштейна, в частности, из его концепции истины, которую Гемпель считает корреспондентной. Известно, что у Витгенштейна мир состоит из атомарных фактов, которые со-
единяются в молекулярные факты. Соответственно, в языке имеются атомарные и молекулярные предложения. Атомарное предложение истинно, если факт, о котором оно говорит, существует. Молекулярное предложение является функцией истинности атомарных предложений. Вот эта идея отнесенности предложений к внешним фактам, полагает Гемпель, является существенной особенностью корреспон-дентного понимания истины. И он показывает, каким образом члены Венского кружка постепенно отходили от этого понимания.
Первый шаг был сделан О. Нейратом, который отверг атомарные факты Витгенштейна как реликт метафизики. Затем Р. Карнап заменил атомарные предложения Витгенштейна протокольными предложениями, которые выражали чистые чувственные впечатления и поэтому были абсолютно достоверными. Именно они должны были образовать прочный эмпирический базис науки. У Витгенштейна общие предложения, выражающие законы природы, не могли быть сведены к атомарным предложениям, поэтому их приходилось рассматривать не как подлинные предложения, а как схемы предложений
X X
а
<3
О. А. НАЗАРОВА
или правила вывода. Карнап возвращает общие предложения в язык науки. У него язык науки состоит из единичных и общих предложений, но и первые, и вторые нельзя полностью свести к протокольным предложениям, их можно только частично подтвердить с их помощью. Наконец, Нейрат подверг критике и абсолютную несомненность протокольных предложений. В конечном итоге логические позитивисты согласились с тем, что в языке науки нет каких-то выделенных особых предложений, что каждое предложение представляет собой гипотезу и процесс верификации не может быть осуществлен до конца. Вот так от теории корреспонденции логический позитивизм пришел к теории когеренции: предложение истинно, если оно согласуется с системой принятых предложений. Попытка М. Шлика все-таки найти какие-то особые предложения, которые несомненно истинны в силу своей природы, так называемые «констатации», была отвергнута как рецидив метафизики.
Но почему же все-таки в науке принята вот такая, определенная система предложений, а не какая-нибудь иная? - Это эмпирический факт, отвечают Нейрат и Карнап: в силу случайных исторических обстоятельств в нашей культуре была принята данная система предложений, но со временем она может измениться. Вот так члены Венского кружка, изначально поставившие перед собой задачу найти прочную эмпирическую основу науки и отделить науку от идеологии и спекулятивной философии, в процессе собственного внутреннего развития исходных идей пришли к отказу от этой задачи и к пессимистическому выводу о том, что нет ничего несомненного и надежного в этом мире,
все определяется нашими соглашениями и случайной игрой исторических обстоятельств.
У Гемпеля получилась очень стройная и убедительная картина эволюции взглядов логического позитивизма по проблеме истины и эмпирического обоснования науки. Эта картина впоследствии была принята советскими философами и до сих пор считается вполне адекватной. Однако сегодня она нуждается в некоторой коррекции.
Гемпель в своей статье утверждает, что и логически, и исторически члены Венского кружка в своих исследованиях исходили из «Трактата» Витгенштейна. По-видимому, это не совсем верно. «Трактат» вышел в 1921 г., в 1922 г. вышел его английский перевод с предисловием Б. Рассела, однако члены Венского кружка не обратили на него никакого внимания. Лишь около 1925 г. они стали читать его внимательно и предприняли попытки завязать какие-то отношения с Витгенштейном. Но в то время они были заняты чтением, критикой и уточнением первой большой работы Карнапа «Der Logische Aufbau der Welt» (1928г.), которая, по-видимому, и явилась исходным пунктом их концепции науки. Логические позитивисты поставили перед собой цель заложить прочный эмпирический фундамент науки, очистить науку от сомнительных метафизических спекуляций и оградить саму науку от идеологии, политики и традиционной философии. Поэтому они никак не могли принять хотя бы на мгновение атомарных фактов Витгенштейна - ведь это было самое откровенное выражение той бессмысленной метафизики, против которой они так яростно выступали! Сюда следует добавить, что Г. Рей-хенбах, председатель «Общества
К.Г. ГЕМПЕЛЬ:
ЛОГИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ И ПОНЯТИЕ ИСТИНЫ
научной философии» в Берлине, вообще ни разу не упоминает Витгенштейна в своих сочинениях, а члены Львовско-Варшавской школы если и слышали о «Трактате», то никак на него не прореагировали. Таким образом, правильнее было бы сказать, что и исторически, и логически члены Венского кружка изначально отталкивались от идей Э. Маха, Б. Рассела и Р. Карнапа.
И еще одно. В том же 1935г., когда появилась статья Гемпеля, была опубликована на немецком языке блестящая работа А. Тарского «Понятие истины в формализованных языках». В своем истолковании истины Тарский прямо ссылается на корреспондентную теорию и цитирует Аристотеля. Если представителей Львовско-Варшавской школы мы причисляем к течению логического позитивизма, то очерк Гемпе-
ля оказывается некорректным: он относится только к эволюции взглядов Венского кружка - авторитетной, но не единственной группы в этом течении. Таким образом, небольшая статья Гемпеля ставит перед нами целый ряд интересных вопросов: можно ли Венский кружок, Берлинскую группу, Львовско-Варшавскую школу, философов Скандинавии объединять в единое течение, называемое «логическим позитивизмом»? Можно ли считать, что эволюция, описанная Гемпелем, была характерна для всего логического позитивизма? Считать ли концепцию Тарского выражением корреспондентной теории истины или ее можно истолковать так, будто она говорит лишь о соотношении языковых выражений и избегает ссылки на внеязыковые объекты?
X X
а
<3
