К 200-летию со дня рождения Н. И. Пирогова. Женский труд на войне (сообщение IV). Вера Гедройц - военно-полевой хирург, доктор медицины, профессор

Цвелев Юрий Владимирович; Тихонова Татьяна Кирилловна; Абашин Виктор Григорьевич; Шмидт Андрей Александрович

ИЗ ИСТОРИИ МЕДИЦИНЫ

Военно-медицинская академия им. С. М. Кирова, г. Санкт-Петербург

К 200-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Н. И. ПИРОГОВА

ЖЕНСКИЙ ТРУД НА ВОЙНЕ (СООБЩЕНИЕ IV). ВЕРА ГЕДРОЙЦ - ВОЕННО-ПОЛЕВОЙ ХИРУРГ, ДОКТОР МЕДИЦИНЫ, ПРОФЕССОР

УДК: 617:92Гедройц

■ &атья посвящена одной из первых в России женщин-хирургов В. Гедройц, ее участию в русско-японской и первой мировой войнах.

■ Ключевые слова: история медицины; Н. И. Пирогов; отечественные женщины-хирурги; Вера Гедройц.

...Женщины должны занять место в обществе, более отвечающее их человеческому достоинству и их умственным способностям.

Н. И. Пирогов (1879)

Участие женщин в оказании помощи раненым и больным в Крымской и русско-турецкой войнах, отзывы медицинских начальников об их самоотверженной работе позволит Н. И. Пирогову с глубоким удовлетворением отметить, что его идея о необходимости применения женского труда на войне воплотилась в жизнь.

Русско-турецкая война 1877-1878 гг. показала, что «дело попечения о больных и раненых воинах слагается из многих элементов и успехи его зависят от весьма разнообразных условий. Между элементами и условиями одно из первых мест занимают санитарный персонал и уход за несчастными жертвами войны. Насколько достаточны и удовлетворительны эти условия, настолько же улучшается положение больных и раненых, и наоборот: если раненые и больные подвергаются грубому и неумелому уходу, или совсем остаются без помощи, то несчастные не станут от того счастливее и здоровее...

Это утверждение тысячами примеров и стало уже непременным правилом и законом, так что не может быть ни одного возражения против тех истин, что своевременная врачебная помощь, умелый, полный сердечного участия, постоянного внимания и глубокого сострадания уход за больными составляют такие условия, без которых немыслимы успешное излечение больных и даже вообще целесообразное попечение о них. Тем более все это необходимо на войне, где нуждающиеся и особенно раненые поставлены в исключительные условия, где отсутствуют, например, дом, семья, близкие, родные, и тому подобные благоприятные условия. В госпиталях на войне еще более требуется внимание, еще более нужны гуманные отношения к больным и самый умелый уход; так как без этого, во многих случаях, положение раненых становится совсем невыносимым и нередко раненые, не встречая должной помощи, лишаются единственного и последнего шанса на спасение. Русская женщина явилась в звании врача, фельдшерицы и сестры милосердия и, как указал опыт прошлой войны, с честью, достоинством и великой пользой несла эти звания, не отступая ни перед лишениями и неудобствами жизни, ни перед трудностями работы и подготовления к ней» [6].

Впервые участвовавшие в русско-турецкой войне русские женщины и слушательницы Женских врачебных курсов вызвали удивление и восхищение выдающихся отечественных

хирургов своей работой в качестве ординаторов хирургических отделений военно-временных госпиталей. «Здесь, — отмечает П. А. Илинский, — предстояло ей занять важное место и стать заметной единицей среди врачебного госпитального персонала. И едва ли погрешим пред истиной, если скажем, что здесь-то главным и самым прекрасным образом сказалась деятельность русской женщины, которая в звании сестры милосердия, врача или фельдшерицы проявила вполне все прекрасные качества души и сердца — здесь выразилась в самом блестящем и самом ярком сиянии превосходная и гуманная натура женщины, с увлечением и самоотвержением работавшей и трудившейся над уходом за больными и ранеными. Глубокое терпение, чуткость к нуждам несчастных, сердечные стремления облегчить всеми зависящими способами страдания последних, искренние желания уразуметь сущность ухода и попечения, труд непрестанный и чрезмерный — все это отличало женщин, принявших на себя обеты гуманности и любви к своему отечеству. Это я вправе сказать, на основании многочисленных личных наблюдений и в Болгарии, и в Румынии, и тем более на основании чрезвычайно многих свидетельств самих больных...» [6]. А несколько позже профессор Н. А. Вельяминов в своей публичной лекции в 1898 г., оценивая роль слушательниц Женских врачебных курсов в русско-турецкой кампании, утверждал: «Здесь-то русская женщина сумела доказать, что в деле врачевания она может идти рука об руку с мужчиной, с успехом исполняя все возлагаемые на нее обязанности». И этот бурный поток в будущем уже невозможно было остановить, в том числе и появление женщин-хирургов. В России, даже в начале XX века, женщин-хирургов можно было пересчитать по пальцам, хотя все они были отличными специалистами — земский врач А. Г. Архангельская, доктора медицины Н. А. Добровольская и С. Н. Лисовская, врачи Обуховской больницы в Петрограде Г. Ф. Петрашевская и Н. И. Спасокукоцкая, саратовский хирург Н. В. Алмазова. Женщины-хирурги принимали участие в русско-японской войне 1904-1905 гг. (Р. С. Крым, воспитанница первого выпуска Женского медицинского института), были участницами первой мировой войны (В. В. Гориневская, Н. И. Спасокукоцкая и др.). Среди этой плеяды выделяется княжна Вера Игнатьевна Гедройц (1870-1932) — одна из первых женщин, ставшая профессором хирургии. Это имя мало что говорит современнику, а ведь когда-то оно было широко известно, о ее мужестве писали газеты, на фотографиях она была запечатлена рядом с императрицей и ее дочерьми. Вера Игнатьевна увлекалась литературой, писала

стихи и прозу. Она была не только незаурядной, но и таинственной женщиной. Это касается места и даты ее рождения, многолетнего фиктивного брака, личной жизни и увлечений. Быль и вымысел, искренность и почти ювелирная скрытность тесно переплетаются в судьбе и творчестве этой замечательной женщины.

Вера Игнатьевна Гедройц родилась в 1870 году в селе Слободище Брянского уезда Орловской губернии — родовом поместье отца [11, 13]. Происходила из старинного польско-литовского княжеского рода Гедройц, много давшего культуре России, Польши и Литвы. Ее отец, князь Игнатий Игнатьевич Гедройц, — литовец по национальности, принимал участие в польском восстании в 1863 г. и после его поражения был вынужден выехать к друзьям в Россию, с которой связал свою жизнь. Вскоре И. Гедройц снискал авторитет и уважение и в новой отчизне. Он создал на землях Нечерноземья плантации табака, был избран председателем совета мировых судей Брянского округа, получил титул действительного статского советника и подтверждение княжеского звания [9, 10]. Вера росла живым, энергичным ребенком, и недаром обрела прозвище «Вихрь». Сначала она училась в Брянской прогимназии, где одним из ее преподавателей был прославившийся впоследствии писатель Василий Розанов, затем — в гимназии в Орле. Тут впервые проявился ее независимый характер, за сатирическое стихотворение была исключена из гимназии. Князь Гедройц и не подумал вмешиваться и ходатайствовать о снисхождении [8]. Вера получила домашнее образование, и ее жизнь ничем бы не отличалась от жизни других провинциалок: рано бы вышла замуж, заимела б кучу детей и стала бы заурядной помещицей. Но ее непокорный характер, огромная энергия, целеустремленность и одаренность уготовили ей другую судьбу. Настояв на продолжении образования, она уезжает в Петербург и поступает на медицинские курсы известного анатома Петра Лесгафта [13]. В 1894 году она получила звание домашней учительницы. За участие в деятельности революционного народовольческого демократического кружка в северной столице она оказывается в тюрьме и высылается в имение отца под надзор полиции [7]. И вдруг новый решительный поступок: в 1894 году она вступила в фиктивный брак с офицером Н. А. Белозеровым, с чужим паспортом пересекает границу России и оказывается в Швейцарии, где поступила на медицинский факультет Лозаннского университета, который закончила с отличием в 1898 году со степенью доктора медицины и хирургии. В течение нескольких лет работала ассистентом известного хирурга Цезаря Ру, в качестве приват-доцента чи-

тала специальный курс. Она была любимой ученицей знаменитого швейцарского хирурга Цезаря Ру, поэтому не случайно, что именно ей, своей лучшей ученице, по воспоминаниям современников, профессор завещал свою кафедру [16]. Затем В. Гедройц предпринимает поездку в Сибирь для встречи с мужем, выступает инициатором развода.

Болезнь родителей и другие домашние обстоятельства вынуждают ее в 1900 году возвратиться в Россию. Поворотным моментом стало письмо отца: «Саша (сестра Веры Игнатьевны) умерла от воспаления легких, мать нервнобольная, приезжай! Я никогда не звал тебя, но это необходимо. Заканчивай службу и домой. В семи верстах от нас строится новый завод, нужен хирург, я дал слово за тебя. Не могу писать — тяжело! Отец» [12]. Профессор Ру с большим сожалением отпустил любимую ученицу и в дальнейшем внимательно следил за ее профессиональным ростом, радуясь успехам, огорчаясь неудачами [16].

Весной 1901 г. в больнице на 10 коек для больных рабочих Мальцевских заводов она сделала свои первые самостоятельные шаги как врач и ученый [14]. Поле деятельности для молодого доктора было большим. Она была единственным врачом в округе. Остальной персонал состоял из фельдшера, сиделки, экономки и сторожа. Больничка была мало приспособлена для оказания квалифицированной медицинской помощи. Обязанности заводского врача бесконечны: ежедневные приемы амбулаторных больных, операции, наблюдение за порядком лечения в больничных палатах, визиты на дом к рабочим завода и жителям окружающих сел. Много времени уходило на приобретение необходимого медицинского инструментария и решение хозяйственных вопросов.

Грыжи, травмы, туберкулез наиболее часто встречались в работе. Причина их появления крылась в постоянном большом физическом напряжении, в наследственности, недостаточном соблюдении требований безопасности труда. Из-за попадания цементной пыли у рабочих нередко возникали заболевания глаз. Не было правильно налаженной помощи роженицам, поэтому абсолютное большинство родов происходило на дому и часто с тяжелыми последствиями, как для матери, так и для ребенка. Плохие жилищные условия и питание, отсутствие общей культуры, несоблюдение элементарных санитарно-гигиенических правил способствовали появлению большого количества больных желудочно-кишечными расстройствами [3]. Инициативный молодой заводской врач ставит перед администрацией завода серьезные вопросы по улучшению санитарного состояния, вносит предложения по снижению заболеваемости ма-

стеровых и к ее мнению стали прислушиваться [11]. «Администрацией завода была предпринята с этой целью очистка колодцев, снабжение их постоянными бадьями, а также выработаны правила относительно жилых помещений. Во избежание того, что приходящие из соседних сел рабочие питаются холодной пищей, устроена столовая для бесплатного разогревания обедов и снабжения горячей водой. Надо надеяться, что принятие этих мер благосклонно отразится на здоровье заводского населения» [3].

Вера Игнатьевна в этот период напряженно работает: выполняет непосредственные обязанности заводского врача, много оперирует, пишет научные статьи, которые публикуются в русских медицинских журналах, а самое главное — готовится к сдаче экзаменов в медицинской испытательной комиссии. Весной 1902 г. она успешно сдает экзамены при Московском университете, а 21 февраля 1903 г. получает диплом, дающий право заниматься в России врачебной практикой, и удостаивается звания женщина-врач [11]. Она сумела расширить и переоборудовать небольшую заводскую больницу, оснастить ее новым хирургическим инструментарием и оборудованием. За короткий период работы превратила заурядную больницу в образцовую. Активно принимает участие в работе губернских медицинских обществ, печатает работы в научных журналах. Доктора из российской глубинки приглашают на 3-й съезд хирургов, состоявшийся в декабре 1902 г. В. И. Разумовский писал: «...В. И. Гедройц, первая женщина-хирург, выступавшая на съезде и с таким серьезным и интересным докладом, сопровождаемым демонстрацией. Женщина поставила на ноги мужчину, который до ее операции ползал на чреве как червь. Помнится мне и шумная овация, устроенная ей русскими хирургами. В истории хирургии, мне кажется, такие моменты должны отмечаться» [11, 14]. Высок ее авторитет как опытного врача-хирурга и среди простых людей. Ее пациенты называли спасительницей, благодарили за добрые золотые руки. Сын мастерового Антон, 26 лет, из-за редкого заболевания тазобедренных суставов в течение двенадцати лет не имел возможности ни стоять, ни лежать, проводя свою жизнь в одном полусидящем положении, а малейшее движение вызывало сильные боли. Куда ни обращались родители, никто не мог помочь больному. Вера Игнатьевна Гедройц, твердо уверенная в своих знаниях и навыках, полученных в клинике знаменитого учителя, в своей больничке 10 октября 1901 г. провела сложную операцию, а в январе следующего года молодой человек, отбросив костыли, пошел домой [4, 11].

Окрыленная успехами, В. И. Гедройц с головой уходит в работу, пытаясь найти в ней полное удовлетворение. В ее жизни других радостей нет. Очень угнетает ее физическая немощь родителей, для которых она ничего не может сделать. Создают постоянное нервное напряжение конфликты с представителями администрации завода на комиссиях по определению утраты трудоспособности мастеровыми после полученного увечья или заболевания: заводские чиновники пытаются преуменьшить последствия расстройства здоровья, чтобы поменьше выплачивать пособие пострадавшему. Она видит, как нарастает недовольство рабочих существующими порядками и тяжелыми условиями труда, полуголодным существованием. И как контраст — праздная жизнь специалистов и служащих. «Разве это жизнь, — пишет В. И. Гедройц. — Карты, пьянки, изредка танцы, два бала в Дятьковском клубе. Идут параллельно как бы две жизни: одни беззаботно развлекаются, устраивают любительские спектакли, не слыша стонов других, задавленных нуждой и голодом» [8]. Громадное физическое напряжение, большие психические нагрузки ослабляют ее организм. Ко всему этому, она получает письмо из Лозанны от любимого человека: «Не жди, я рвусь к тебе, но не могу оставить детей и дело. Разбивая свою, а быть может, и твою жизнь, я исполняю долг, легший бременем на наши плечи. Вера, я так страдаю!». Смысл жизни утерян. Она пыталась покончить жизнь самоубийством, выстрелив из браунинга в грудь. Пуля едва не задела сердце. Ее спасли врачи-коллеги, случайно оказавшиеся в больнице. И знания, и хирургические навыки, полученные в совместной работе, оказались как никогда кстати [11].

В 1904 г. известие о войне с Японией всколыхнуло России. В этой войне генералы показали свою неспособность руководить войсками, а нижние чины и офицеры поразили неприятеля своим мужеством, стойкостью, способностью переносить лишения — качествами, всегда присущими русским воинам. Это была первая в истории война нового типа — с массовыми жертвами. В новых условиях полностью оснащенные и боеспособные русские войска теряли в год убитыми и ранеными 55 % личного состава, притом не считая пленных! Но это в среднем. А вот 1-я русская армия потеряла за год 67 % солдат и 98 % офицеров [10]. Из военных хирургов за 13 месяцев войны трое покончили жизнь самоубийством, двое были убиты, семь — пропали без вести, 21 — ранен, а 28 попали в плен, откуда впоследствии вернулись только 20 из них [13]. Японцы применили новое оружие, использовали коварную тактику. В сущности,

эта война 1904-1905 годов была началом конца Российской империи.

В. И. Гедройц подает рапорт о зачислении в состав передового отряда, сформированного из медиков-добровольцев Российским Красным Крестом, и отправляется в действующую армию. Она оказывает медицинскую помощь в самых горячих местах сражений. 19 сентября 1904 года подвижной передовой Дворянский отряд, в состав которого входила княжна В. И. Гедройц, на 40 арбах двинулся на юг к деревне Сяочиньтидзы и стал готовиться к приему раненых. Операционную оборудовали в фанзе, натянув брезентовый потолок, завесив стены простынями. И вовремя. По данным отчетов, «28 сентября за 12 верст с поля боя доставлен в сопровождении врача Гедройц и сестры Осельской транспорт с 44 тяжелоранеными. С позиций лично Гедройц было доставлено еще 60 человек» [10]. Ранения были сложные и требовали большого врачебного искусства. Врачи и сестры милосердия работали почти без отдыха. В январе 1905 года был получен приказ, передислоцироваться в деревню Гудзядцы. Ставили палатки в открытом поле при двадцатиградусном морозе. Стальные клинья с трудом входили в промерзшую каменистую землю. Но через пять дней лазарет был готов к приему раненых, а на следующий день уже стали поступать раненные и обмороженные [1]. В середине января для укрепления отряда из центра прибыл «операционный вагон». Заведовать им поручили В. И. Гедройц, помощником стала фельдшерица 3. П. Бибикова. Вагон был прекрасно оборудован всем необходимым для экстренной хирургической помощи. При нем было 5 теплушек для размещения раненых и персонала [4]. Во время сражения при Мукдене операционный вагон направили к Фушунским копям, куда эвакуировали раненых.

Кинешемский дворянский госпиталь, рассчитанный на 2000 раненых, был переполнен, и поэтому прибытие умелого хирурга с операционным вагоном и дополнительным персоналом было как никогда вовремя. Все нуждающиеся в неотложной хирургической помощи немедленно подавались в операционную, но сил не хватало. Хирургические бригады работали почти круглосуточно: за месяц помощь была оказана 1855 пострадавшим. Когда японцы обошли правый фланг русских войск, прорвав оборону фронта южнее Мукдена, был отдан приказ об отступлении. Под угрозой окружения оказался и Кинешемский госпиталь, переполненный ранеными. На совете было решено прорываться. Последним под огнем противника уходил поезд с 900 ранеными, где старшим врачом была В. И. Гедройц. Благодаря героизму врачей и сестер милосердия раненые были спасены [9].

Оперировать ей приходилось как в специально оборудованном железнодорожном вагоне, так и в палатках, обложенных глиной для защиты от холода. Гедройц успешно прооперировала легендарного генерала Гурко и пленного японского наследного принца, который впоследствии прислал дары русским монархам и назвал ее «княжной милосердия с руками, дарящими жизнь» [10]. За труды и мужество ее наградили золотой медалью «За усердие» на Анненской ленте, а после боев у Мукдена за героические действия по спасению раненых, командующий армией генерал от инфантерии Н. П. Линевич лично вручил женщине-врачу Гедройц Георгиевскую серебряную медаль «За храбрость» [9]. Императрица Александра Федоровна, занимавшаяся попечительством в Манчьжурии, также отметила заслуги Веры Игнатьевны, и «за содействие в деле облегчения участи больных и раненых воинских чинов и за труды, понесенные по Российскому обществу в Красного Креста» ее наградили серебряной медалью на Владимирской ленте, а объединенное Всероссийское дворянство — именным жетоном [8, 7]. Газеты писали о необычайной смелости операций, которые княжна делала буквально под огнем противника, и о человеческой доблести хирурга [7]. Ведь именно во время русско-японской войны она первой в истории медицины стала делать полостные операции, которые разработала самостоятельно, без посторонней подсказки — и не в тиши больничных операционных, а прямо на театре военных действий. В ту пору и в Европе раненых в живот, как безнадежных, попросту оставляли без всякой помощи [15]. Ее авторитет был настолько высок, что она была избрана председателем совещания врачей передовых отрядов, где коллеги делились накопленным опытом, предлагали новые формы организации медицинской помощи на поле боя.

По возвращении с войны В. И. Гедройц подготовила отчет о работе передового Дворянского отряда и сделала доклад в Брянском обществе врачей, затем его опубликовала. Ее отчет, с иллюстрациями и графиками занимал 57 страниц. Только за первый месяц работы (с 28 сентября по 28 октября 1904 года) были приняты 1255 пациентов. Среди них, 138 человек имели пулевые ранения в голову и 61 в живот [5]. Акционерное общество приглашает талантливого хирурга стать заведующей Людиновской горнозаводской больницей, которую предполагало превратить в Центральную хирургическую для обслуживания всех жителей округа. Став главным хирургом заводов Мальцовского акционерного общества, она ставит перед собой нелегкую задачу — организовать оказание хирургической помощи мастеровым и крестьянам на европейском уровне [11]. И энер-

гично приступает к осуществлению своих планов. В. И. Гедройц вносит предложения по расширению и переоборудованию больницы и хирургического барака для оказания медицинской помощи, приобретает операционный стол, сконструированный согласно последним научным достижениям, новый хирургический инструментарий. При проведении хирургических операций вводит в практику использование нитяных перчаток, широко применяет эфирный наркоз. Устанавливает современное по тем временам медицинское оборудование: рентгеновский и физиотерапевтические аппараты. Для улучшения диагностики устанавливает сотрудничество с Московским химико-бактериологическим институтом Блюменталя. Она вводит новшества весьма необычные для горнозаводских больниц: для больных приобретаются халаты, белые одеяла, которые вкладываются в специальные полотняные чехлы. При больнице организуется патологоанатомический музей. Устанавливаются тесные деловые и товарищеские отношения с земскими врачами [13].

Имя Гедройц становится еще более известным, когда в 1909 году по личному указанию императрицы Александры Федоровны княжну пригласили для работы в Царскосельский госпиталь Дворцового ведомства, где она стала первой в его истории женщиной-хирургом. Назначение «выскочки» из провинции, тем более женщины, на должность старшего ординатора было встречено медицинским руководством в штыки. В письмах в придворную канцелярию отмечалось, что женщина-врач не может быть заместителем старшего врача, так как не способна руководить всем персоналом, назначение на эту должность требует разрешения министра, а чтобы его получить, необходимо прослужить в Царскосельском госпитале несколько лет и т. д. Но воля Александры Федоровны была непреклонна, и уже 31 июля 1909 года инспектор придворной части получает письмо следующего содержания: «Министр ИМПЕРАТОРСКОГО двора, согласно преподанным ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВОМ ГОСУДАРЫНЕЮ ИМПЕРАТРИЦЕЮ АЛЕКСАНДРОЙ ФЕДОРОВНОЙ УКАЗАНИЯМ, приказал назначить Княжну Гедройц Старшим Ординатором при Царскосельском госпитале Дворцового ведомства» [8]. С начала августа 1909 года княжна Гедройц приступила к исполнению своих обязанностей. Оказавшись в хорошо оснащенном лечебном учреждении, Вера Игнатьевна Гедройц с головой уходит в работу, сочетая ее с научными изысканиями [фото 2].

Вера Игнатьевна и в Петербурге успешно справлялась с новыми для нее обязанностями. Она становится близким человеком в семье

Фото 1. В. И. Гедройц (стоит слева) среди раненых Дворцового лазарета

Романовых и домашним врачом детей царской семьи. Близость к столице, возможность общения с интересными людьми позволили раскрыться еще одному дарованию этой удивительной женщины. Она начинает серьезно заниматься литературной деятельностью. Вера Игнатьевна писала стихи, рассказы и воспоминания и публиковала их под псевдонимом Сергей Гедройц, выбранным в память о рано умершем брате. Она знакомится с Н. С. Гумилевым, Р. В. Ивановым-Разумником, А. М. Ремизовым, с С. Есениным, возобновляет знакомство с В. Розановым [7]. Ее произведения печатают в журналах «Светлый путь», «Новый журнал для всех», «Вестник теософии», «Северные записки», «Заветы», «Современник». В 1910 году Вера Гедройц издает свой первый сборник «Стихи и сказки» (СПб). В конце 1911-го или 1912 году она была принята в «Цех поэтов», посещала собрания «Цеха поэтов» в Царском Селе, проходивших в доме Николая Гумилева и Анны Ахматовой. Известный интерес представляют в стихотворной форме «Страницы из жизни заводского врача», где Вера Игнатьевна делится впечатлениями о работе в Мальцовском районе, повествует о нелегком труде мастеровых Людиновского завода, рудокопов, литейщиков, кузнецов. В 1913 году «Цех поэтов» выпускает ее книгу стихов под названием «Вег». В 1914 году она издает книгу «Беседы о хирургии для сестер и врачей», где обобщает свой опыт, полученный во время русско-японской войны [1, 6, 7]. Николай Гумилев посвящает ей одно из стихотворений. Увы, на литературном поприще ее успехи оказались намного скромнее достижений в медицине.

Наряду с практической и литературной деятельностью, в этот период она готовит материал для своего крупного научного труда. 11 мая 1912 г.

Фото 2. Гедройц В. И. — старший ординатор царскосельского дворцового госпиталя

в Московском университете Вера Игнатьевна Гедройц успешно защищает диссертацию на звание доктора медицины на тему «Отдаленные результаты операций паховых грыж по способу профессора Ру на основании 268 операций». После защиты профессор И. К. Снижарный приветствовал ее как первую женщину врача, получившую по хирургии степень доктора медицины. Из Лозанны пришло письмо, в котором ее учитель, профессор Ру, писал: «Позвольте выразить чрезвычайное удовольствие за возможность пожелать хорошего приема у наших русских коллег труда нашей выдающейся ученицы и давнего ассистента. Мы желаем нашей ученице умножить свой личный опыт, оценить свой труд и отдаленные сроки и испытать удовольствие исполненного долга и множества спасенных больных». Хорошо отозвались о научном труде Гедройц ведущие хирурги России В. А. Оппель, П. И. Тихов. Диссертация в 1913 году издается во Франции [16, 2, 8].

Вспыхнувшая первая мировая война отдаляет ее от литературной деятельности, но крепко привязывает к операционному столу, где Вера Игнатьевна, свой богатый опыт фронтового хирурга использует при организации помощи раненым воинам [фото 1]. Как Помощник Уполномоченного Российского общества Красного Креста, В. И. Гедройц активно участвует в организации сети лечебных учреждений. Вместе с императрицей Александрой Федоровной создает специальный эвакуационный пункт, в который входят 85 лазаретов, обслуживающих около 20 санитарных поездов, названных именами царственных особ. Александра Федоровна приглашает на должность старшего врача лазарета № 3 Веру Игнатьевну Гедройц [12]. Как и во время Русско-японской войны, вновь проявляются ее выдающиеся орга-

Фото 3. Гедройц В. И. в операционной во время Первой гражданской войны, 1914 г.

низаторские способности и талант хирурга. Она в полном объеме и в короткие сроки переоборудует гражданское лечебное учреждение в военный госпиталь, и уже 10 августа первые раненые поступают в Дворцовый лазарет. Для солдатского отделения был отдан верхний этаж здания Дворцового госпиталя, для офицеров же было выделено помещение, которое требовало много переделок [9]. Как отмечает Гедройц, «организаторская работа персонала лазарета была весьма облегчена отношением августейших сестер, как личным трудом, так и щедрыми пожертвованиями, а равно неутомимой энергией начальника лазарета полковника С. Н. Вильчковокого» [1]. Госпиталь был развернут на 180 мест, а с октября 1914 года увеличил свою коечную мощность в 1,5 раза.

С начала деятельности лазарета медицинский персонал состоял из старшего врача доктора медицины княжны Гедройц, 6 врачей, фельдшера, 8 медсестер и большого количества слушательниц курсов сестер милосердия военного времени [фото 3]. Каждый из врачей, «кроме определенного количества палат, ведали лабораторией, обслуживающей потребности больных, рентгеновским кабинетом, который являлся центром, обслуживающим еще ряд лазаретов района, музеем» [1]. Понимая, что многое в выхаживании раненых зависит от квалификации среднего медицинского персонала, В. И. Гедройц готовит для них учебное пособие «Хирургические беседы». «Эти дни точно в чаду. Работы всегда было много, а теперь, когда в короткий срок нужно открыть большое количество госпиталей, хотелось бы, чтобы день был вдвое. У меня ежедневно не менее пяти полостных операций в Дворцовом госпитале, где я состою исполняющей свои обязанности главного врача» — пишет Вера Игнатьевна в дневнике 1914 года [1]. Она обучает императрицу и ее дочерей Ольгу и Татьяну работе медицинской сестры.

Получив диплом сестер милосердия, Царица и Великие княжны ассистировали Вере Игнатьевне при операциях в качестве рядовых хирургических сестер без всяких скидок на Августейшую кровь [8]. Как пишет в своих воспоминаниях Анна Вырубова: «Чтобы лучше руководить деятельностью лазаретов, императрица лично решила пройти курс сестер милосердия военного времени с двумя старшими Великими Княжнами и со мной. Преподавательницей Государыня выбрала Княжну Гедройц, женщину-хирурга, заведующую дворцовым госпиталем. Два часа в день занимались с ней и для практики поступали рядовыми хирургическими сестрами в лазарет при Дворцовом госпитале, тотчас приступили к работе — перевязкам, часто тяжелораненых. Стоя с хирургом, государыня, как каждая операционная сестра, подавала стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные руки и ноги, перевязывала гангренозные рапы, не гнушаясь ничем и стойко вынося запах и ужасные картины военного госпиталя во время войны. Объясняю себе, что она была врожденной сестрой милосердия» [12]. Летели дни, неумолимо приближаясь к семнадцатому году. За самоотверженное отношение к своим обязанностям старший врач Царкосельского лазарета № 3 имени императрицы Александры Федоровны — В. И. Гедройц заслужила серебряную медаль на Владимирской ленте «За усердие», а сам император пожаловал ей золотые часы с Государственным Гербом [8]. И жизнь, и характер, и облик этой замечательной женщины были ярки и необычны. Вот что пишет о Вере Гедройц в своих воспоминаниях ее подруга И. Авдиева: «Я сама знаю, что, любя Веру Игнатьевну Гедройц, научилась у нее любить все то, что поднимает жизнь над уровнем обывательщины, что красит будни в праздники. Вся ее жизнь была увлекательнейшим романом... Большая, немного грузная, она одевалась по-мужски. Носила пиджак и галстук, мужские шляпы, шубу с бобровым воротником. Стриглась коротко. Для ее роста руки и ноги у нее были малы, но удивительно красивы. Черты лица — суховатые и слишком тонкие для грузной фигуры — при улыбке молодели. Она о себе говорила в мужском роде: «Я пошел, я оперировал, я сказал» [9]. Княжна Гедройц много курила, имела низкий голос и крутой нрав.

Судя по воспоминаниям сестры дворцового госпиталя Валентины Чеботаревой, Вера Игнатьевна была человеком принципиальным, не боялась говорить правду самой императрице Александре Федоровне: «Была интересная беседа в день открытия Думы: "Дума такая левая!"» (сказала Императрица), Гедройц ей ответила: «Ваше величество, вы верите в мои верноподдан-

нические чувства? А я левее думы!» [9]. Вокруг отношений

Веры Игнатьевны с государыней было много сплетен и пересудов. Придворные не могли простить Гедройц этой дружбы. Многие считали, что императрица «совершенно подпала ее влиянию, советовалась с ней, искала откровенной, сердечной беседы» [10]. Злые языки придавали их отношения «мерзкую окраску». Существует мнение, что Григорий Распутин благословил государыню на это общение: «Верь ей, она твой честный рыцарь» [8]. Однако, княжна Вера относилась к «великому старцу» отрицательно и без почтения. В 1915 году она осматривала любимую фрейлину ее Величества Анну Вырубову, которая получила тяжелые травмы при аварии поезда, шедшего из Царского Села в Петербург. В это время в палате находился, навещавший Анну, Григорий Распутин. Видя, что Распутин не собирается выйти, княжна Вера «взяла его за плечи и вытолкнула в коридор, хлопнув дверью перед его носом» [7]. К царской семье княжна Гедройц относилась с любовью и уважением. Узнав о приходе Февральской революции и отречении царя: «Вера Игнатьевна рыдала, как дитя беспомощное» [16]. Как могла, она старалась спасти Царскосельский лазарет от разорения в период всеобщей неразберихи и ломки устоев. В это смутное время у Веры Игнатьевны объявилось немало недоброжелателей, припомнивших ей близкие отношения с августейшей семьей и другие «промахи» [12]. «Идет по всему Царскому страшная травля ее — все мелкие случаи личных столкновений, ничтожных медицинских промахов, все перемывается и выносится наружу. Она сейчас так загнана общественной работой, так издергана, что жутко смотреть, а жизнь лазарета тоже расползается, все в лес смотрят; повара, санитары дерзят, хозяйственный комитет путает, никто не знает, чьей компетенции одно или другое дело, все тормозится, трещит» [9]. Февральская революция упразднила Дворцовое Медицинское Ведомство. Пользуясь неразберихой, Гедройц прекратили выплату жалованья из Дворцового госпиталя, мотивируя тем, что она работает в другом лечебном учреждении. Без сожаления она покидает Дворцовый госпиталь и в мае 1917 года вступает в действующую армию в качестве главного врача передвижного отряда 6 стрелковой Сибирской дивизии, и вскоре становится Корпусным хирургом и членом Санитарного совета. Начинается новый этап жизни. В 1918-м, после ранения, оказывается в Киеве и лечится в военном госпитале [1, 9]. После выписки из госпиталя она решает остаться в этом городе навсегда. Киев в эти годы, и это описано в «Белой гвардии» Михаила Булгакова, — средоточие состоятельных слоев населения из обеих

столиц России, кажущееся убежище спокойствия, а с другой стороны — омут переворотов, борьбы за власть между Центральной Радой, гетманом Скоропадским, Директорией, немецким протекторатом, деникинцами, Польшей и Совнаркомом, силы которого превосходят все остальные. В водовороте этих событий оказывается и княжна Гедройц. Удивительно, но и после революции 1917 года, изменившей ход истории и закончившейся трагедией для многих людей ее происхождения, она нашла свое место в новой жизни, добилась звания профессора кафедры хирургии Киевского медицинского института, занималась литературной деятельностью, не теряя оптимизма и энергии.

Все исторические перипетии того времени не могли обойти эту необыкновенную женщину, стремившуюся быть в гуще всех событий [11]. Многие факты из своей жизни она тщательно скрывала не только в царское время, но и позднее от Советской власти. На это у нее были весьма веские причины. Надо отметить, что как хирург, только встав на ноги после ранения, Вера Игнатьевна оказывается востребованной в госпитале, а затем и в других лечебных учреждениях. С 1919 года она активно работает в киевских хирургических службах, организовав, в частности, клинику челюстно-лицевой хирургии [8]. В городе, на основе медицинского факультета университета св. Владимира и других учебных заведений, организуется в 1920 году институт охраны здоровья, в дальнейшем — Киевский медицинский институт. Его первый директор — выдающийся хирург Евгений Григорьевич Черняховский, в 1922 г. назначает В. И. Гедройц старшим ассистентом госпитальной хирургической клиники. Как приват-доцент кафедры Е. Г. Черняховского она впервые читает в Киеве курс детской хирургии. Затем ее назначают на должность директора факультетских клиник мединститута, а в 1929 г., не оставляя детской хирургии, написав прекрасный учебник, Гедройц избирается заведующей кафедрой факультетской хирургии [13, 15], став первой женщиной во главе старейшей кафедры [фото 4]. Она продолжает универсально оперировать — в области эндокринной хирургии, при врожденных пороках сердца, онкологических поражений [1, 15]. На середину 1920-х годов приходится пик творческой активности В. И. Гедройц. Ее статьи публикуются в хирургических журналах по вопросам хирургии, онкологии, эндокринологии, она участвует в работе хирургических съездов. Продолжает она и свой литературный труд, пишет стихи, а с 1926 года — мемуарную прозу на материале своих обширных дневников. Ее произведения были основаны на реальных фактах, но и содержали немало художественного вымысла [7].

Фото 4. Гедройц В. И. — профессор, заведующей кафедрой факультетской хирургии Киевского медицинского института 1930 г

Но дальше хирургическая и педагогическая стезя Веры Игнатьевны резко обрывается. В 1929 году арестован прославленный профессор гистологии Александр Григорьевич Черняховский, с работы немедленно уволен его брат-хирург Е. Г. Черняховский. Под «гребенку» чистки попадает и В. И. Гедройц, которую лишают работы без каких-либо объяснений [11]. На гонорары за книги она купила дом в пригороде Киева и корову, оставила хирургическую деятельность и решила заниматься только писательской [1]. В последние годы жизни она опубликовала несколько полуавтобиографических повестей. В 1930-31 гг Вера Игнатьевна написала цикл повестей под общим названием «Жизнь», связанный с ее жизнью до 1904 года. Издательство выпустило три из них: «Кафтанчик» (Л., 1930), «Лях» (Л., 1931), «Отрыв» (Л., 1931).

В 1931 году В. И. Гедройц тяжело заболела и умерла от рака брюшины в 1932 году. Похоронили ее в Киеве, на Корчеватском (бывшем Спасо-Преображенском) кладбище. Перед кончиной Вера Игнатьевна вручила одному из близких друзей, Леониду Поволоцкому, письмо своего знаменитого учителя, в котором профессор Цезарь Ру завещал ей, российскому хирургу, кафедру хирургии Лозаннского университета. Отдавая письмо, она сказала: «Это для русской хирургии честь, понимаешь? Надо, чтобы это в истории осталось. Время придет — отдашь, кому следует. Обещай» [8]. Вскоре документ «оценили» по достоинству: в 1937 г. на основании письма, текст которого чекисты

перевести даже не пытались, ее друг был обвинен в шпионаже и репрессирован. Та же судьба, несомненно, ожидала и саму княжну Веру Игнатьевну, если бы она вовремя не умерла своей смертью...

Поразительный факт: имя Веры Игнатьевны Гедройц медицинская общественность во многих странах мира узнала, благодаря известному ларингологу Джону Беннету. Его статьи, напечатанные в медицинских журналах, поведали о жизни этой замечательной женщины [15, 16]. «Всерьез я заинтересовался княжной Верой, — говорит доктор Беннет, — когда мы на Западе осознали, что она первой в истории медицины стала делать полостные операции — и не в тиши больничных операционных, а прямо на театре военных действий, во время русско-японской войны 1904 года. В ту пору в Европе мы попросту оставляли без всякой помощи людей, раненных в живот. Другим европейским странам потребовалось целое десятилетие, чтобы освоить технику полостных операций, которую княжна Вера разработала самостоятельно, без чьей-либо подсказки — и в невероятно трудных условиях. Но это еще не все. В 90-е годы нашего века в Великобритании появились женщины-хирурги, удостоившиеся профессорского звания. Об этом писали с гордостью как о достижении на пути к профессиональному равноправию женщин. А Вера Гедройц была профессором хирургии уже в 1929 году! ...» [15]. «Работа, ее приливы и отливы. Трепет операций. Жгучие послеоперационные переживания, когда сливаешься в одно с едва мерцающей жизнью оперированного. Не спишь ночь, чтобы облегчить, понять, уяснить. Трудно высказать, как дорог больной, которого оперировали вы, который доверился вам. Ваша энергия, воля — слиты с ним не только до выхода его из клиники, но и потом, и всегда, забудешь его лицо и никогда не забудешь рубец» [1]. Эти замечательные слова, по-своему раскрывающие сущность профессии хирурга, принадлежат Вере Игнатьевне Гедройц.

Литература

1. Гедройц В. И. Дневник. Лица: биографический альманах. 1. — М., 1992.

2. Гедройц В. И. Отдаленные результаты операций паховых грыж по способу профессора Руна основании 268 операций: дис. ... д-ра медицины. — М., 1912.

3. Гедройц В. И. Отчет больницы завода Мальцовского портландцемента Калужской губернии, Жиздринского уезда за 1901 год // Хирургия. — 1903. — Т. 1.

4. Гедройц В. И. Отчет главного хирурга фабрик и заводов Мальцовского акционерного общества // Хирургия. — 1909. — Т. 1.

5. Гедройц В. И. Отчет подвижного передового дворянского отряда. — М., 1905.

6. ИллинскийП. А. Русские женщины в войну 1877-1878 гг. — СПб.,1879. — 179 с.

7. Мец А. Г., Заверный Л. Г. Русские писатели: 1800-1917. Русские писатели 11-20 веков: биографический словарь Большой Советской энциклопедии. — М.,1989. — С. 535536.

8. Мирский М. Княжна, профессор хирургии. Какой была Вера Игнатьевна Гедройц // Медицинский Вестник: [газета].— 2007. — № 149.

9. Молдованов Д. Княжна Вера Гедройц: скальпель и перо// Русская мысль: [газета]. — 1998. — N 4245.

10. Хохлов В. Г. Женщины-медики на сопках Маньчжурии //Медицинская газета. — 1995. — № 4.

11. Хохлов В. Г. Вера Игнатьевна Гедройц — Главный хирург Мальцовских заводов // Из истории Брянского края: сборник статей. — Брянск, 1995. — С. 170-177.

12. Хохлов В. Г. Гедройц В. И. — старший ординатор Царскосельского дворцового госпиталя // Песоченский историко-археололгический сборник: сборник статей. Вып. 3. Ч. 3. — Киров, 1997. — С. 102-107.

13. Хохлова Т. Тайна замужества Веры Игнатьевны Гедройц // Сергей Иванович Мальцов и история развития Мальцов-ского промышленного района. Ч. 3. — Брянск, 2001. — С. 82-86.

14. Хрипач В. И. К истории развития цементного завода акционерного общества Мальцовского портландцемента //

Сергей Иванович Мальцов и история развития Мальцовского промышленного района. — Брянск, 1994.

15. Bennet J. D. C. Abdominal surgery in war — the early story // J. R. Soc. Med. — 1991. — Vol. 84. — P. 554-557.

16. Bennet J. D. C. Princess Vera Gedroits: Military surgeon, poet, and author // Br. Med. J. — 1992. — Vol. 305. — P. 15321534.

Статья представлена Э. К. Айламазяном, НИИ акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта СЗО РАМН,

Санкт-Петербург

ТО THE 200 ANNIVERSARY FROM THE DATE

OF N. I. PIROGOV'S BIRTH

FEMALE WORK IN THE WAR (REPORT IV).

VERA GEDROITS - A FIELD MILITARY SURGEON, DOCTOR

OF MEDICINE, PROFESSOR

Tsvelev Yu. V., Tikhonova T. K., Abashin V. G., Shmidt A. A.

■ Summary: The article is devoted to V. Gedroits, one of the first in Russia women-surgeons, to her participation in Russian-Japanese and the first world wars.

■ Key words: history of medicine; N. I. Pirogov; Russian women-surgeons; Vera Gedroits.

■ Адреса авторов для переписки-

Шмидт Андрей Александрович — к. м. н., преподаватель кафедры акушерства и гинекологии Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова.

194044 Россия, Санкт-Петербург, ул. Клиническая 4. E-mail: [email protected]

Абашин Виктор Григорьевич — д. м. н., профессор, начальник кафедры акушерства и гинекологии Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова.

194044 Россия, Санкт-Петербург, ул. Клиническая 4. E-mail: [email protected]

Цвелев Юрий Владимирович — академик Российской академии естественных наук, д. м. н., профессор кафедры акушерства и гинекологии Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова. 194044 Россия, Санкт-Петербург, ул. Клиническая 4. E-mail: [email protected]

Тихонова Татьяна Кирилловна — к. м. н., доцент кафедры акушерства и гинекологии Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова. 194044 Россия, Санкт-Петербург, ул. Клиническая 4. E-mail: [email protected]

Shmidt Andrey Alexandrovich — the candidate of medical sciences, the

assistant of department of obstetrics and gynecology of medical-military

academy named after S. M. Kirov.

194044 Russia, Saint-Petersburg, Klinicheskaya st., 4.

E-mail: [email protected]

Abashin Viktor Grigorjevich — MD, professor, chief of department of obstetrics and gynecology of medical-military academy named after S. M. Kirov.

194044 Russia, Saint-Petersburg, Klinicheskaya st., 4. E-mail: [email protected]

Tzvelev Yuriy Vladimirovich — member of RANS, MD, PhD, professor. Obstetrics and Gynecology department of Medical-Military academy named after S. M. Kirov.

194044 Russia, Saint-Petersburg, Klinicheskaya st., 4. E-mail: [email protected]

Tiikhonova Tatjana Kirillovna — the candidate of medical sciences, the assistant professor of department of obstetrics and gynecology of medical-military academy named after S. M. Kirov. 194044 Russia, Saint-Petersburg, Klinicheskaya st., 4. E-mail: [email protected]