Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в. Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Электронное научное издание Альманах Пространство и Время Т. 16. Вып. 1—2 • 2018

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Пространство пространств

Space of the Spaces / Raum der R ä ume

УДК 373.5(091)(470+571)"1830—1870'

DOI 10.24411/2227-9490-2018-11042

Гушель Р.З.

Из истории становления мужской средней школы в России

в 30-е—70-е гг. XIX в.

Работа выполнена в соответствии с планом кафедры философии образования Московского института открытого образования и предназначается в качестве учебного пособия по дисциплине гуманитарного, социального и экономического цикла «История и философия образования».

Гушель Ревекка Залмановна (1950—2017), научный сотрудник отдела истории математики и математического образования, Научно-практический центр «Математическое просвещение», Москва

Работа посвящена истории становления мужской средней школы в России. 30-е—70-е гг. XIX в. — период появления и развития наряду с классическими реальных средних учебных заведений. В статье описана борьба между сторонниками «классического» и «реального» направлений в среднем образовании и связанные с нею изменения в соотношении между различными циклами учебных предметов.

Ключевые слова: история школьного образования в России; гимназическое образование; Министерство народного образования; мужские реальные училища; уставы гимназий и реальных училищ; циклы учебных предметов.

Школа — один из важнейших государственных институтов, во многом определяющий развитие и успехи страны, как во внутренней жизни, так и на международной арене. В связи с этим история отечественного школьного дела является непременной составной частью истории культурной жизни страны. Она требует тщательного изучения и анализа, в том числе и потому, что опыт прошлого никогда не утрачивает своей актуальности и, более того, часто становится все более и более востребованным.

Считается, что первые гимназии появились в России в начале XIX в. Однако история гимназического образования времен Александра I (первая четверть XIX столетия) является, по существу, лишь предысторией отечественного общего среднего образования. Однако, к сожалению, история отечественной средней школы XIX в. изучалась мало, особенно в советские годы: полагали, что опыт школы, предназначенной для детей буржуазии и помещиков, не может быть полезен для советской системы образования (можно сослаться на выступление первого наркома народного просвещения А.В. Луначарского на I Всероссийском съезде по просвещению в Москве в 1918 г. [Луначарский 1919, с. 5—14]).

В данной статье рассмотрены основные этапы развития мужской средней школы в России, преимущественно, в 30—70е гг. XIX в. Этот период заслуживает внимания, поскольку система гимназического образования к данному времени, в основном, сложилась. Указанные годы характеризуются появлением и развитием, наряду с классическими, и реальных средних учебных заведений. Борьба между сторонниками классического и реального1 направлений в среднем образовании и связанные с нею изменения

1 Согласно Малому энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, реальное образование — «система обучения, противоположная классицизму, ставящая себе задачей давать учащимся познания об окружающем мире о человеке и обо всем, что важно для практической жизни, развивая в то же время умственные способности учащихся на изучении наук математических и естественных» [Реальное образование 1909].

в соотношении между различными циклами учебных предметов, осуществлявшиеся в России в те годы, легли в основу всех реформ в школьном образовании этого периода. Вопросам становления мужской средней школы в России в 30-к—70-е гг. XIX в. и посвящена настоящая работа. Рассмотрены как классическая, так и реальная школы. Освещение истории профессионального образования не входило в нашу задачу.

Занимаясь историей средней школы в России, автор задался вопросом: что такое хорошее общее среднее образование?. Захотелось понять, зачем 200 лет назад государству потребовалась подобная школа, кого оно видело по окончании ее, какими правами обладали выпускники такой школы как по продолжению образования, так и для службы. Очень важным был и вопрос о том, для каких социальных слоев предназначались гимназии, кто и на каких условиях мог туда поступить. Не менее существенно и то, как относились к такой школе представители разных социальных групп, кто отдавал своих детей в гимназии, каков был отсев.

Наряду с другими первостепенное значение имел вопрос о содержании образования, о том, какие предметы и почему стояли в центре обучения, кто имел право работать учителем гимназии и какой классный чин он мог получить, состоя на этой службе.

С точки зрения понимания тенденций в развитии отечественного образования, важно выяснить, как и почему менялось направление гимназического образования в разные годы, какими экономическими, политическими, социальными и педагогическими причинами были обусловлены реформы, проводившиеся в разные годы в российской средней школе. Некоторые из этих вопросов автор попытался рассмотреть в их истории на протяжении нескольких десятилетий XIX в.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

1. Первые шаги в истории отечественного гимназического образования

Отечественная система школьного образования начала складываться в первые годы XIX в. 8 сентября 1802 г. Александр I подписал «Манифест об учреждении министерств». Среди первых восьми министерств было и министерство народного просвещения. 24 января 1803 г. император утвердил Предварительные правила народного просвещения. Они предполагали че-тырехступенчатость школы: приходское училище, уездное училище, гимназию и университет. Учебное заведение каждого из названных разрядов, кроме университета, являлось подготовительным к следующему; в частности, уездное училище было подготовительной школой для желавших продолжать образование в гимназии.

«Предварительными правилами» вся империя была разделена на шесть учебных округов. Во главе каждого округа должен был встать университет.

5 ноября 1804 г. императором были утверждены Устав университетов и Устав учебных заведений, подведомых университетам. В этих уставах подтверждалась четырехступенчатость школы. Срок обучения в приходском училище составлял один год, в уездном — два года, в гимназии — четыре года. Поступить в гимназию можно было лишь после окончания уездного училища или сдачи экзаменов за его курс.

Первые страницы Предварительных правил народного просвещения от 24 января 1803 г. (слева) и Устава учебных заведений, подведомых университетам от 5 ноября 1804 г. (справа) из 27-го и 28-го томов первого собрания Полного собрания законов Российской империи (ПСЗРИ), законы 1802—1803 и 1804—1805 гг.

С 1805 г. в России начала разворачиваться система школьного образования — от низшего до высшего. Конечно, и до 1805 г. в стране существовали различные учебные заведения. Их число особенно возросло в 80-х гг. XVIII в. Однако единой системы образования, распространенной на всю империю и устанавливавшей правила перехода из низших учебных заведений в высшие, не было.

Устав 1804 г. указывает следующую цель обучения в гимназии:

«4. <...> 1) приготовление к университетским наукам юношества, которое по склонности к оным или по званию своему, требующему дальнейших познаний, пожелает усовершенствовать себя в университетах; 2) преподавание наук, хотя начальных, но полных в рассуждении предметов учения, тем, кои, не имея намерения продолжать оные в университетах, пожелают приобрести сведения, необходимые для благовоспитанного человека» [Сборник постановлений... 1864, стб. 302].

Не имея опыта в создании подобных учебных заведений и не видя четко цели обучения, составители устава ввели в курс гимназии такие учебные предметы, как психология и нравоучение, эстетика и риторика, политическая экономия и ряд других дисциплин, которые очень перегрузили курс (табл. 1). И по возрасту они были для гимназистов не слишком подходящими.

Таблица 1

Распределение уроков для гимназий по уставу 1804 г.

[Сборник постановлений... 1864]

Предметы Классы Всего

I II III IV

Математика чистая и прикладная и опытная физика 6 6 6 — 18

История и география 6 6 — — 12

Статистика — — 4 2 6

Логика и всеобщая грамматика 4 — — — 4

Психология и нравоучение — 4 — — 4

Эстетика и риторика — — 4 — 4

Право естественное и народное — — — 4 4

Политическая экономия — — — 4 4

Естественная история — — 4 4 8

Технология — — — 4 4

Наука о торговле — — — 4 4

Латинский язык 6 6 4 — 16

Французский язык 4 4 4 4 16

Немецкий язык 4 4 4 4 16

Рисование 2 2 4

С другой стороны, в учебном плане гимназий не было ни русского языка, ни греческого языка, ни Закона Божия. Предполагалось, что русский язык мальчик заканчивал изучать еще в уездном училище. Необходимость введения двух других названных выше учебных предметов была осознана руководителями образования позднее.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Перегруженность учебного плана гимназий была не единственным их недостатком. Отрицательное отношение отдельных социальных слоев к этим школам связано было, в том числе, и с декларированной в уставе всесословностью школы.

Городское население, как правило, не имело возможности учить своих детей так долго (7 лет). Получив некоторое первоначальное образование, хотя бы и домашнее, юноша должен был поступать на службу или зарабатывать иным путем. Что же касается дворянства, то оно предпочитало домашних учителей, чтобы не отпускать сыновей из дома, пансионов в те годы еще не было. Не устраивала дворянство и всесословность школы, не желавшего обучать своих детей вместе с детьми низших сословий.

На основании устава 1804 г., в каждом губернском городе полагалась, по крайней мере, одна гимназия. В первые годы после принятия уставов в гимназиях, особенно в старших (третьих и четвертых) классах, было мало учеников. Так, в 1809 г. на 47 губернских городов России приходилось 32 гимназии, в которых учились 2838 учеников [Алешинцев 1912, с. 37].

Чтобы привлечь дворянство в гимназии, в 1809 г. был издан указ «О правилах производства в чины по гражданской службе». В этом указе, в частности, сказано:

«С издания сего указа никто не будет произведен в чин коллежского асессора, хотя бы и выслужил положенное число лет в титулярных советниках, если, сверх одобрения своего начальства, не предъявит свидетельство от одного из состоящих в империи университетов» [Сборник постановлений... 1864,стб. 510].

Указ 1809 г. способствовал некоторому увеличению контингента гимназий, но принципиально проблему не разрешал.

В 1819 г. в гимназиях были введены новые учебные планы. Некоторые дисциплины (в том числе политическая экономия, статистика, право естественное и народное, психология) в силу разных причин были исключены. Взамен было усилено преподавание древних языков, истории и географии. В том же 1819 г. в гимназиях была введена плата за учение, направленная, в частности, на то, чтобы социальный состав гимназий устраивал дворянство. Но этих мер было недостаточно. Требовался новый устав.

-у

Известный исследователь истории российского образования XVIII—XIX вв. С.В. Рождественский2 писал в 1902 г.:

«Вопрос о пересмотре программы гимназий был поставлен на очередь уже в 1811 году, когда по инициативе С.С. Уварова [в то время — попечителя С.-Петербургского учебного округа — Р.Г.] в С.-Петербургской гимназии введен был, в виде опыта, новый учебный план. 6 декабря 1816 года Уваров внес в Главное правление училищ предложение распространить на все вообще гимназии программу петербургской, польза которой доказана опытом нескольких лет... 27 марта 1819 года Главное правление училищ утвердило составленные Ученым комитетом новые учебные планы гимназий, уездных и приходских училищ, введенные в действие циркулярным предписанием 5 июня того же года» (цит. по [Рождественский 1902, с. 132—133]).

2 Сергей Васильевич Рождественский (1868—1934) — историк, педагог, автор исследований по истории образования в Российской империи (защищенная в 1912 г. докторская диссертация «Очерки по истории систем народного просвещения в России в XVIII—XIX вв.» впоследствии получила большую Уваровскую премию) и по проблемам государства и права России, член-корреспондент Российской Академии наук и Академии наук СССР. (Прим. ред.).

Подготовка нового устава учебных заведений началась в январе 1825 г. по инициативе министра народного просвещения А.С. Шишков, однако смерть Александра I и события 14 декабря 1825 г. заставили власть изменить многие подходы к вопросам образования. В 1826 г. Николаем I был создан новый комитет для подготовки устава учебных заведений, завершивший свою работу в январе 1828 г. Разработанный им устав был утвержден 8 декабря 1828 г. уже при новом министре — князе К.А. Ливене.

Александр Семенович Шишков (1754—1841), адмирал, мемуарист, филолог, министр народного просвещения (1824—1828). Литография Г.А. Гиппиуса, 1822

Светлейший князь Карл Андреевич Ливен (1767—1844), генерал от инфантерии, министр народного просвещения (1828—1833). Литография неизвестного автора, 1835—1850.

Страницы именного указа Николая I Сенату об утверждении Устава гимназий и училищ уездных и приходских, состоящих в ведомстве университетов: С.-Петербургского, Московского, Казанского и Харьковского (слева) и самого Устава (справа) от 8 декабря 1828 г. из 3-го-тома второго собрания ПСЗРИ (законы 1828 г.)

Принятию устава предшествовало несколько отдельных постановлений, в том числе постановление 1827 г. о допущении в гимназии исключительно лиц свободных состояний, а несвободных — только в уездные и приходские училища. Если устав 1804 г. предполагал, что ученик, желавший продолжать образование, должен был переходить из училища низшего разряда в училище следующего разряда, то устав 1828 г. каждому разряду учебных заведений придал законченный характер. Так, гимназия стала семиклассной, т.е. включила в себя и две нижние школьные ступени.

По поводу цели обучения в гимназии в уставе сказано:

«§ 134. Учреждение губернских гимназий имеет цель двоякую: доставить способы приличного по званию их воспитания тем из молодых людей, кои не намерены или не могут продолжать учение в университете; а готовящихся вступить в оные снабдить необходимыми для сего предварительными знаниями» [Устав гимназий и училищ... 1834, с. 52—53].

Устав утвердил преподавание в гимназии следующих учебных предметов: Закон Божий, российская грамматика, словесность и логика, латинский, немецкий и французский языки, «математика до конических сечений включительно», география и статистика, история, физика, чистописание, черчение и рисование. Что касается греческого языка, то он вводился поначалу лишь в

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

гимназиях университетских городов, но предполагалось, что постепенно его введут во всех гимназиях империи (§ 145). Устав 1828 г. увеличивал продолжительность одного урока с 60 до 90 минут.

Относительно прав выпускников гимназий в уставе читаем:

«§ 233. Отличившиеся ученики гимназии принимаются по конкурсу в университет на казенное содержание, но с обязательством прослужить не менее шести лет в ведомстве училищного начальства.

§ 234. Окончившие полный курс учения в гимназии и удостоенные похвальных аттестатов принимаются в гражданскую службу предпочтительно тем, кои не обучались в гимназиях... Родовые дворяне поступают в первый классный чин через год, дети дворян личных через три года, а прочие — через пять лет действительной службы.

§ 235. Те из удостоенных при выпуске похвальными аттестатами, кои, сверх прочих наук, обучались и греческому языку, определяются в гражданскую службу прямо 14-м классом и получают соответственные оному места...» [Устав гимназий и училищ... 1834, с. 89—90].

Вопрос о содержании гимназического образования вызвал в комитете большие споры. Все сходились на том, что энциклопедизм в школе не нужен, что образование должно быть не столько обширным, сколько основательным3.

3 Если под основательностью понимать способность — в случае необходимости — к самостоятельному приобретению знаний на базе школьного образования, то трудно не заметить сходства тогдашних и нынешних умонастроений. Переход от «знаниевой» к «компетентностной» парадигме, предусматриваемый новыми образовательными стандартами, также переносит акцент с накопления знаний на выработку не только умения использовать полученный в школе багаж, но и обновлять его содержимое, дабы не отставать от быстро меняющейся жизни.

В первоначальном варианте учебного плана на латинский язык было отведено 70 уроков, а на греческий — 50. Но у этого варианта нашлись сильные противники, отмечавшие, что гимназия готовит своих учеников не только для продолжения образования в университете, но и для службы.

Что касается греческого языка, то отношение членов комитета к введению этого учебного предмета было весьма неоднозначным. Даже граф С.С. Уваров, известный поборник изучения древних языков в гимназиях, не считал возможным ввести греческий язык во всех гимназиях империи. Он писал по этому поводу в 1826 г.:

«У нас господствует совершенный недостаток в учителях и даже недостаток во времени, ибо преподавание десяти разных предметов должно принудить сокращать и теснить круг учения. Какую выгоду можно ожидать от слабого, незрелого, поверхностного преподавания греческого языка? Где найдутся способные учителя?..» [Из истории классицизма.... 1899, с. 466].

К.А. Ливен «предлагал устроить особые училища, параллельные гимназиям, или ввести бифуркацию в старших классах гимназий» [Рождественский 1902, с. 199]. Это предложение поддержки не нашло. В окончательном варианте устава, утвержденном императором, в гимназиях с обоими древними языками на латинский язык отводилось 39 ч. (26 уроков), на греческий — 30 ч., на математику — 22,5 ч. В тех гимназиях, где греческого языка не было, число часов на математику было увеличено до 34,5 (23 урока) (табл. 2).

Таблица 2

Таблица уроков для гимназий с греческим языком по уставу 1828 г.

[Устав гимназий и училищ... 1834, с. 164]

Учебные предметы Число уроков по классам в неделю Всего

I II III IV V VI VII

Закон Божий 2 2 2 2 1 1 1 11

Российская словесность и логика 4 4 4 3 3 3 2 23

Язык латинский 4 4 4 4 4 3 3 26

Язык греческий 5 5 5 5 20

Язык немецкий (французский) 2 2 2 3 3 3 3 18

Математика 4 4 4 1 1 1 15

География и статистика 2 2 2 1 1 2 10

История 2 2 3 3 3 13

Физика 2 2 4

Чистописание 4 4 2 10

Черчение и рисование 2 2 2 1 1 1 1 10

Классные чины служащих гимназии по уставу 1828 г. остались теми же, что и по уставу 1804 г. Директор состоял в VII классе, старшие учителя — в IX классе, младшие — в X, учитель рисования — в XII (младшими в уставе 1828 г. назывались учителя русской грамматики, географии и новых иностранных языков, остальные, кроме учителя рисования, назывались старшими).

Устав 1828 г. ввел должность почетного попечителя гимназии. Это было сделано с целью привлечь местное дворянство к делу образования, так как гимназии рассматривались этим уставом как учебные заведения, предназначенные преимущественно (но не исключительно) для детей дворян и чиновников.

В § 137 записано:

«...дворянство губернии, в коей находится гимназия, каждое трехлетие избирает из среды своей почетного оной попечителя. Сие назначение представляется министром народного просвещения на Высочайшее утверждение» [Устав гимназий и училищ... 1834, с. 53].

Устав 1828 г. сохранил существовавший до этого характер подчиненности учебных заведений. Гимназия подчинялась университету своего округа, а ей, в свою очередь, подчинялись все низшие учебные заведения губернии, состоявшие в ведомстве министерства народного просвещения. Если в губернском городе было несколько гимназий, то одна из них называлась губернской. Именно ей подчинялись низшие учебные заведения губернии. В 1835 г. права по управлению средними учебными заведениями перешли от университетов к попечителям округов. Подчиненность низших учебных заведений губернским гимназиям пока еще сохранилась.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Новый устав стал вводиться с 1832 г., когда были одобрены и разосланы по округам подробные учебные планы гимназии.

Граф Сергей Семенович Уваров (1786—1855), государственный деятель, министр народного просвещения (1833—1849), почетный член (1811) и президент (1818—1855) Императорской Академии наук, действительный член Императорской Российской академии (1831). Литография Ж.-Р. Лемерсье, 1830-е гг.

Учебные предшеш. laue rpormv na шдссш ■1> им Law. Всего } IJOKOBb III. Boon) ЧАСОВ 1- at

1 11 11. n* Y VI VII ■wlno. at'ilata

1. ЗакОиъ , , . , 2 2 1 l I XI Ift'J*

2. РосНбсжа* словесного. 11 логик* ....... 4 4 4 3 3 '» П 23 34'ft

3, Изиги яатиисяШ 4 4 4 4 26 30

4. гречезкйк . . — — 5 5 ь 1 20 30

, irtnetixiir .... 4. . французский , . 2 * — •j ■J 3 3 Ш

7. Математика....... 4 4 1 1 1 -1 15 22 Vi

8. Географ!* к статистик» * 9 о 1 1 — J " 10 1»

Исторг ........ — - * о 3 3 э 13 10" i

10. Фишка. ...... _ — - - » 4 0

11. Чпетсмшсанкс...... 4 4 S — — _ 10 Ii

12. Черчен:с и piicoMKie . г ♦» I 1 1 1* 10 Ii

I урчжоп. . Итого i 1 ueon . . 2* W 24 •те J» 22 33 22 33 L ;; 22 1 ieo 240

Таблица распределения учебных занятий по уставу 1828 г. Владимирской мужской гимназии, 1832 г. (Источник: Труды Владимирской ученой архивной комиссии, кн. XI. 1909)

Пришедший в 1833 г. на пост министра народного просвещения граф С.С. Уваров считал, что для дворянства нужно специальное образование и специальные учебные заведения. Он обратил особое внимание на благородные пансионы, существовавшие при гимназиях на основании устава 1828 г. Министр пытался сделать эти пансионы главными учебными заведениями для дворян. В гимназиях же должны были учиться, по его плану, представители других социальных слоев. Из этой затеи ничего не вышло. Тогда Уваров пошел по другому пути — была увеличена плата за учение. В докладе министра 2 июня 1845 г. сказано, в частности, что эта мера направлена «для удержания стремления юношества к образованию в пределах некоторой соразмерности с гражданским бытом разнородных сословий...». Император наложил сверх того еще резолюцию:

«Притом надо сообразить, нет ли способов затруднить доступ в гимназии для разночинцев» (цит. по [Рождественский 1902, с. 273]).

«Результатом соображения явилось в том же году высочайше утвержденное запрещение принимать в гимназии без увольнительных свидетельств детей купцов и мещан» [Алешинцев 1912, с. 144], —

увольнительное свидетельство означало исключение человека из купеческого или мещанского сословия.

2. Попытки усиления реальной составляющей в среднем образовании,

предпринятые в 30-е—40-е гг. XIX в.

Принятый в 1828 г. устав гимназий действовал свыше двадцати лет, вплоть до конца сороковых годов, когда перед школой встала новая задача, связанная с наступавшей промышленной революцией. Возникла потребность в таких средних учебных заведениях, которые готовили бы своих выпускников к изучению естественных и прикладных наук в высшей технической школе. Господство классической школы было сильно поколеблено.

Отметим, что еще в 1830-е гг. в некоторых гимназиях были открыты классы «реальных» (практических, от нем. Realschule) наук, не нарушавшие общего строя гимназического образования. В 1836 г. министерство финансов ходатайствовало об устройстве при гимназиях и уездных училищах тех городов, где не было университетов, отделений реальных наук. На основании Положения 29 марта 1839 г. были открыты реальные классы при гимназиях Тулы, Вильны и Курска. Посещать эти классы, работавшие только в зимние месяцы, могли желающие из числа учащихся, а также посторонние. Предметами преподавания здесь были химия, механика, рисование, черчение, технология. Плата за обучение в этих классах не взималась. Тогда же были открыты реальные классы в уездных училищах Риги и Керчи.

Главный корпус Тульской классической Екатерининское уездное училище в Риге. Керченское уездное училище (с 1863 — Керченская

мужской гимназии, в здании которой раз- Фото конца XIX в. Деревянный дом построен Александровская гимназия).

мещалось также и Тульское уездное учили- в 1820 г., каменное здание рядом пристроено Почтовая открытка конца XIX — начала ХХ вв.

ще. Фото конца XIX — начала ХХ вв. в конце XIX в.

В открытой в 1834 г. С.-Петербургской 4-й (Ларинской) гимназии начиная с третьего класса был введен дополнительный курс реальных наук. Древние языки в этой гимназии не изучались. В 1839 г. в Москве открылась Третья гимназия, в которой

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

параллельно существовали классическое и реальное отделения. Реальное отделение предназначалось, главным образом, «для детей купеческого и мещанского сословий и других свободных состояний» [Рождественский 1902, с. 274—275]. Разделение происходило после третьего класса, а в течение первых трех лет все ученики занимались вместе.

Ларинская гимназия в С.-Петербурге. Фото с обложки книги, выпущенной к 50-тилетию гимназии

в 1886 г.

Московская 1-я гимназия. Фото из книги «Столетие Московской 1-й гимназии» (Москва, 1903)

Попечитель Московского учебного округа С.Г. Строганов писал по поводу открытия реального отделения:

«Особое назначение реального отделения было то, чтобы доставить молодым людям торгового сословия нужные познания в науках, прямо относящихся к мануфактурной и торговой промышленности» [Алешинцев 1912, с. 140].

В 1841 г. был введен реальный курс и в Архангельской гимназии. В Положении о нем сказано, в частности:

«1. Для доставления торговому сословию города Архангельска средств к приобретению познаний по торговой промышленности, учреждается при Архангельской гимназии сверх общего гимназического, реальный курс.

2. В состав оного входят: естественная история, товароведение, бухгалтерия, коммерческая арифметика, наука о торговле, российское коммерческое законоведение, английский язык и упражнения в коммерческой переписке на русском и иностранном языках. <...>

4. Реальный курс назначается, преимущественно, для детей купеческого и мещанского сословия... Вообще на волю родителей предоставляется избирать тот или другой курс для своих детей при самом определении их в гимназию. <...> 7. В классы естественной истории, товароведения, коммерческой арифметики, бухгалтерии, науки о торговле и российского коммерческого законоведения допускаются, с дозволения директора гимназии, также сторонние посетители, желающие обучаться сим предметам. <...>

11. Дети дворян родовых и личных, а равно всех сословий, имеющих право на поступление в гражданскую службу, окончившие учение в гимназии по курсу реальному и получившие одобрительные аттестаты, при определении на службу пользуются правами учеников гимназии.» [Сборник постановлений... 1876, стб. 250—253].

Анализ документов, связанных с увеличением в те годы доли дисциплин реального направления в некоторых учебных заведениях страны, показывает, что и здесь продолжена реализация сословного принципа в образовании. Реальные классы предназначались, как было отмечено, преимущественно, для детей купцов и мещан, а для дворян оставалось классическое образование.

В эти же годы в некоторых гимназиях и благородных пансионах появились уроки русского законоведения. Финансировало это начинание местное дворянство.

«Циркуляром 11 марта 1848 года С.С. Уваров разъяснил, что мысль учреждения юридических классов в гимназиях основана на том, что не все молодые люди, оканчивающие гимназический курс, поступают в университеты... Большая из них часть, заключая учение гимназическим образованием, поступает на службу губернскую или уездную без всякого понятия о законах. Для этих-то молодых людей преподавание законоведения в приличном для них объеме оказывается необходимо нужным» [Рождественский 1902, с. 276].

Один из основателей Санкт-Петербургского педагогического общества, автор работ по истории отечественной педагогики и образования, председатель Ученого комитета Министерства народного просвещения (1862—1866) А.С. Воронов писал:

«В доказательство того, как сильно чувствовалась потребность в преподавании законоведения в гимназиях, мы должны присовокупить, что еще до 1849 года в гимназиях Новгородской и Псковской обучали этому предмету. Кафед-

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

ры законоведения, возникшие в Пскове в 1838 году и в Новгороде в 1839 году, учреждены были за счет пожертвований дворянства этих губерний» [Воронов 1854, с. 143].

Чем же можно объяснить тот факт, что в тридцатых — начале сороковых годов в русских гимназиях появились реальные отделения?

В это время в стране начинается промышленный рост, и резко увеличивается потребность в специалистах с естественнонаучным и техническим образованием, как высшим, так и средним. А это, в свою очередь, вызывает потребность в учебных заведениях соответствующего профиля. Отмеченные выше нововведения 30-х — начала 40-х гг. — первые шаги в создании в России системы профессионального технического образования. С другой стороны, роль древних языков в XIX в. была уже далеко не та, что в XVIII столетии. Если до XIX в. большая часть научных трактатов и значительная часть учебных руководств для высшей школы была написана на латинском языке, и многие профессора читали лекции также на этом языке, то в XIX в. на смену латинскому пришли новые европейские языки. Так было не только в России, но и в Европе.

Изменение статуса латинского языка в науке и высшем образовании поставило на очередь вопрос о необходимости его изучения в средней школе. И к сороковым годам XIX в. немалая часть педагогов уже считала возможным или вовсе убрать латынь из гимназии, или значительно сократить ее курс.

Что касается греческого языка, то многие в России считали его изучение необходимым потому, что именно из грекоязыч-ной Византии пришло на Русь православие. Некоторые полагали даже, что греческий язык в русской школе должен занять первенствующее положение, а латинский — лишь подчиненное. Хотя были и такие, кто считал, что в гимназиях достаточно изучать лишь латинский язык, а греческий совсем не нужен. Однако какие бы попытки ввести реальное образование за счет классического ни предпринимались, сторонники классической системы образования были в те годы еще очень сильны, и вопрос сводился лишь к тому, какова должна была быть доля древних языков в гимназическом курсе. Те, кто предлагал сократить число часов, отводимых на древние языки, обычно ставили на их место естественные науки, а иногда — законоведение.

Роль естественных наук в образовании в эти годы начинает возрастать не только в связи с их прикладным значением, но и значением общеобразовательным. Юноша, окончивший гимназию, должен был быть ознакомлен с окружающим его миром и законами его развития.

В 1849 г. попечитель С.-Петербургского учебного округа М.Н. Мусин-Пушкин выступил с предложением о введении бифуркации4 с четвертого класса гимназии, предполагая старшие ее классы разделить на латинское и юридическое отделения.

4 Бифуркация (от лат. bifuгcus — «раздвоенный») — в образовании разделение старших классов учебного заведения на два отделения. (Прим. ред.).

21 марта 1849 г., после одобрения Государственным советом, это изменение было утверждено Николаем I [Алешинцев 1912, с. 148].

Визит-портрет гимназиста. Восстановленный дагерротип 1850-х гг.

В своем представлении в Государственный совет министр народного просвещения С.С. Уваров указал на необходимость, «согласно с современными потребностями, разделить еще решительнее двоякое предназначение гимназий и с большей определенностью перейти от общего образования к специальному» [Алешинцев 1912, с. 148]. Министр предложил изменить § 134 устава гимназий следующим образом:

«Желающие продолжать образование в университете обязаны приобрести в гимназиях основательное знание латинского языка, к какому бы факультету они себя ни приготовляли, а для первого отделения философского факультета [отделение классической филологии — Р.Г.], сверх латинского, должно основательно обучиться и греческому языку. Воспитанники же, намеревающиеся вступить прямо в военную или гражданскую службу, вместо древних языков занимаются: желающие определиться в службу военную — математикою, а в службу гражданскую — русским законоведением.» [Алешинцев 1912, с. 149].

В циркуляре министра от 6 мая 1849 г. сказано:

«...1. Курс гимназического учения, вмещаясь, согласно уставу, в семи классах, делится на общее (первоначальное) и специальное обучение.

2. Специальное обучение начинается с четвертого класса. <...>

5. В высших четырех классах, назначенных для специального учения, вводятся особые предметы, а некоторые усиливаются сообразно требованию будущего назначения воспитанников. <...>

6. Для воспитанников, намеревающихся выйти из гимназии на службу, назначаются:

а) по русскому языку — сверх общего курса — два особенные урока в четвертом классе для занятий практических;

в) по математике - сверх общего курса — также два особенные урока в четвертом классе для арифметических задач в применении к практике;

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

и с) преподавание законоведения — с пятого класса, в котором воспитанники достаточно уже развиты для слушания с пользой уроков этого предмета. <...>

7. Для воспитанников, приготовляющихся в университеты, назначаются: латинский и греческий языки, оба с четвертого класса и последний для тех, кои намерены избрать в университете 1-е отделение философского факультета» [Об

изменении § 145 и 235 устава... 1849, с. 10—12].

Распределение учебных предметов по классам, введенное в 1849 году, представлено в табл. 3.

Распределение уроков по классам в гимназиях, введенное в 1849 г.

[Сборник постановлений... 1876, С. 62-63]

Таблица 3

Учебные предметы Классы общие Классы специальные Число уроков

для готовящихся на службу для готовящихся в университет общих особенных

I II III IV V VI VII IV V VI VII для готовящихся на службу для готовящихся в университет

Общие :

Закон Божий 2 2 2 2 1 1 1 2 1 1 1 11 — —

Русский и церковно-славян-ский языки 4 4 4 5 3 3 3 3 3 3 3 24 2 —

Математика 4 4 4 5 3 3 3 3 3 3 3 24 2 —

Физика и математическая география — — — — 2 2 2 — 2 2 2 6 — —

История всеобщая и русская — — — 4 3 3 3 4 3 3 3 13 — —

География 3 3 5 11 — —

Немецкий язык 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 21 — —

Французский язык 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 21 — —

Чистописание 4 4 2 13 и 1 для желающих

Черчение и рисование 1 1 1 1 для желающих 1 для желающих

Специальные:

Русское законоведение — — — — 4 4 4 12 —

Латинский язык 4 4 4 4 — — 16

Греческий язык 2 для желающих — — 8

Итого: 24 24 24 22 22 22 22 22 22 22 22 144, с рисованием 145 16 16, с греческим языком 24

Циркуляром 6 мая 1849 г. продолжительность одного урока была сокращена с прежних 90 минут до 75. Этот же документ предоставлял дополнительные служебные права выпускникам гимназий, изучавшим законоведение. Тем, кто оказал отличные успехи по этому предмету, если они по происхождению своему имели право на поступление на государственную службу, по окончании гимназии присваивался чин XIV класса. Как видим, изменения в структуре гимназического образования, внесенные в 1849 г., были направлены, в значительной степени, на то, чтобы тех, кто собирался поступать на службу, лучше подготовить в области отечественного законоведения; кроме того, таким способом надеялись уменьшить приток в университеты лиц низших сословий.

Курс естествознания и вопрос о необходимости усиления роли естественнонаучного образования в это время находились еще вне поля зрения реформаторов. Но классическая система, складывавшаяся в России почти полвека, была значительно ослаблена — на латинский язык для готовившихся в университет отводилось 16 уроков по 75 минут, т.е. 20 ч., в то время, как по уставу 1828 г. этому предмету посвящалось 26 уроков по полтора часа, т. е. 39 ч. — практически вдвое больше. А греческий язык изучали только желающие, и ему отводилось всего 8 недельных уроков (10 ч.) в течение четырех лет.

Конец тридцатых — начало сороковых годов — время введения в гимназиях и уездных училищах пятибалльной системы оценки знаний. До этого успехи учащихся оценивались «шарами» (от франц. balle — шар). Высшая оценка составляла 9 шаров, низшая — 0 шаров. В начале тридцатых годов была принята четырехбалльная система, но она просуществовала недолго.

В 1837 г. министерство ввело в виде опыта «Правила для испытания в уездных училищах и гимназиях» [Правила для испытания... 1837, с. ХХХ—ХХХШ]. Эти правила предусматривали пятибалльную систему оценки знаний, которая в 1840-х гг. была окончательно утверждена и существует до сих пор (правда, оценка 1 из официальных документов давно исчезла). В «Правилах» 1837 г. записано, в частности:

«... Признается не излишним принять общим правилом, чтобы цифра 5 в отметке успехов принадлежала тем ученикам, которые все пройденное в учебном предмете знают весьма основательно, на все вопросы отвечают весьма удовлетворительно, и притом в систематическом порядке, все возражения опровергают, выражаются ясно, точно и свободно. Цифру 4 получают те из учащихся, которые предмет свой знают основательно, на важнейшие вопросы отвечают удовлетворительно, но непоследовательно делают выводы из главных понятий, не все возражения опровергают, выражаются не совсем определительно, иногда сбивчиво и несвободно. Цифра 3 предоставляется тем, которые знают пройденное, на все вопросы отвечают, но неотчетливо, непоследовательно, возражений не разрешают, выражаются не совсем ясно. Цифра 2 назначается тем, которые пройденное понимают порядочно, отвечают на вопросы посредственно, не в надлежащем порядке, и на иные с помощью испытателя; выражаются неопределительно. Цифра 1 ставится тем, которые многого из пройденного предмета не понимают, отвечают сбивчиво, пересказывают лишь вытверженное наизусть, притом со многими ошибками и неясно.

Основанием для перевода учеников в высшие классы должны служить успехи в науках. Удостаиваются перевода только получившие в среднем числе отметок не менее 3.» [Правила для испытания... 1837, с. XXX—XXXVII].

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Изменения, внесенные в устав гимназий в 1849 г., были только началом реформирования средней школы. В 1850 г. при новом министре П.А. Ширинском-Шихматове (1850—1853) был образован Комитет для рассмотрения постановлений и учреждений по Министерству народного просвещения. Председателем этого комитета стал статс-секретарь граф Д.Н. Блудов.

л '<

мн

Князь Платон Александрович Ширинский-Шихматов (1790—1853), министр народного просвещения (1850—1853), академик Императорской академии наук (1841), участник составления словаря церковно-славянского и русского языков, литератор. Литография с портрета работы неизвестного художника 18540 г. из [Рождественский 1902]

Граф Дмитрий Николаевич Блудов (1785—1864), литератор, государственный деятель, товарищ министра народного просвещения (1826—1830), министр внутренних дел (1832—1838), главноуправляющий Второго отделения (1839—1861), президент Петербургской Академии наук (с 1855). Гравюра П.Ф. Бореля с фотографии неизвестного автора, 1865

Дмитрий Николаевич Блудов начал службу в 1800 г. по ведомству Министерства иностранных дел. Здесь он познакомился и близко сошелся с В.А. Жуковским и Н.М. Карамзиным и принял активное участие в создании литературного общества «Арзамас». В 1826 г. Блудов стал товарищем (заместителем) министра народного просвещения, в 1839 г. он был назначен главноуправляющим II отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии и членом Государственного совета. В 1855 г. он — президент Академии наук, с 1862 г. — председатель Государственного совета. Д.Н. Блудов возглавлял комиссию по изданию сочинений В.А. Жуковского.

В течение 1850—1852 гг. названный выше комитет имел только десять заседаний. К протоколам этих заседаний была приложена записка председателя комитета о желательных изменениях в учебных заведениях Министерства народного просвещения. Текст ее помещен в книге И.А. Алешинцева. Приведем фрагменты этой записки.

«Настоящее устройство гимназий не соответствует потребностям нашего гражданского общества... В гимназиях может и должно быть обучение, не только приготовительное для поступления в университет, но, по крайней мере, до некоторой степени и полное, т.е. достаточное для избрания рода жизни. Для этого надобно, чтобы они не имели, как доныне, направления исключительно классического... Наше гимназическое образование должно быть более общее и более практическое. Для достижения сей цели нужно было бы прибавить к числу наук в гимназиях общее преподавание химии теоретической, механики и естественной истории, особенно же минералогии и ботаники. Кроме пользы от применения сих знаний, главнейшее их достоинство есть то, что они дают уму направление практическое, приучают к наблюдательности и противодействуют наклонности к пустым теориям и мечтам. Введением сих наук в курс гимназического учения будет избегнута надобность учреждать особые гимназии реальные. Чтобы гимназии наши достигали своей цели, надобно оставить низшие классы их общими для всех обучающихся, а высшие разделить на две разные отрасли так, чтобы в одной преподавание имело, преимущественно, направление чисто ученое и приготовляло молодых людей к поступлению в университеты по факультетам: филологическому, юридическому и т.п. (здесь сохранится латинский язык и даже греческий для поступающих на филологический), а чтобы в другой молодые люди наиболее обучались тем наукам, которые всего более полезны, даже частию необходимы, в занятиях практических по торговле, хозяйству, промышленности всякого рода и к вступлению в высшие специальные учебные заведения или факультеты физико-математические...» [Алешинцев 1912, с. 178—179].

В опубликованных материалах самого комитета нами не обнаружено материалов, посвященных отмеченным выше вопросам — возможно, это собственные мысли Д.Н. Блудова, которые он по каким-то причинам не выносил на обсуждение комитета.

В 1851 г. Николай I запросил товарища (заместителя) министра народного просвещения А.С. Норова, «не полагает ли он, что преподавание греческого языка во всех гимназиях совершенно лишне» [Рождественский 1902, с. 289]. Сам император считал, что этот предмет можно оставить только в некоторых гимназиях, в том числе, в Нежине и Таганроге. А.С. Норов сообщил, что, по его мнению, «в видах сокращения расходов» можно исключить греческий язык из гимназического курса, оставив его лишь в гимназиях университетских городов, а также в Нежине и Таганроге. В то время из 74 гимназий империи греческий язык преподавался только в 45. Министр народного просвещения П.А. Ширинский-Шихматов представил императору доклад, в котором предлагалось сохранить греческий язык лишь в 14 гимназиях — в университетских городах, в гимназиях некоторых южных городов, имевших значительное греческое население, и в городах Остзейской губернии: Риге, Ревеле и Митаве. В остальных гимназиях он предлагал заменить греческий язык курсом естествоведения.

2 октября 1851 г. доклад министра был представлен императору, который его утвердил. Циркуляром 14 мая 1852 г. в гимназиях были введены новые учебные планы. Все гимназии были разделены в учебном отношении на три разряда: «в первом были естественная история и законоведение, во втором — одно законоведение, и в третьем — латинский язык в большом объеме и язык греческий» [Алешинцев 1912, с. 182—185]. Гимназий с греческим языком было девять на всю империю, в том числе Третья С.-Петербургская и Вторая Московская. О том, как отнеслось население к произошедшим изменениям в гимназическом образовании, в частности, к введению законоведения, можно судить по данным о числе выпускников 1-й Москов-

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

ской гимназии за 1850-е гг. (табл. 4): тех, кто изучал в гимназии латинский язык и получал, таким образом, право на поступление в университет без экзамена, было значительно больше тех, кто изучал законоведение [Гобза 1903, с. 260—270].

Таблица 4

Число выпускников 1-й Московской гимназии за 1850-е гг. [Гобза 1903, с. 260—270]

Год окончания 1851 1852 1853 1854 1855 1856 1857

Общее число выпускников 38 36 33 32 26 23 25

Число лиц, изучавших латинский язык 24 23 29 25 15 20 22

В табл. 4 указаны лишь выпускники. Не учтены те, кто не был допущен к экзаменам или не сдал их. И тем не менее, значительное преимущество «классиков» очевидно. Но такое соотношение было не везде. В Ярославской гимназии, например, в 1852—1853 уч. г. в V классе из 38 учеников латинский язык изучали 13 человек, остальные изучали законоведение [Гушель 2010, с. 22]. Но в Ярославле не было университета, и гимназисты в большей степени, нежели в университетских городах, были ориентированы на поступление на службу.

Ярославская губернская мужская гимназия. Почтовая открытка конца XIX — начала ХХ вв.

Как уже отмечалось, в результате произведенных в 1849—1852 гг. изменений классическая система образования была серьезно ослаблена. Латинский язык теперь преподавался в усеченном, по сравнению с прежними программами, виде, а греческого языка почти нигде не было. С другой стороны, введя с очередного учебного года новые предметы (естественные науки и законоведение), министерство не могло обеспечить гимназии ни подготовленными учителями этих предметов, ни учебной и методической литературой. Кроме того, преподавание естественных наук требует большого числа наглядных пособий и специально оборудованных кабинетов. Сделать все это вдруг невозможно. Такие серьезные изменения в учебных планах и введение новых учебных предметов требуют большой подготовительной работы. Педагогическое сообщество не было довольно этими преобразованиями, так как резко снизился уровень подготовки учащихся. Новые предметы входили в гимназию не без трудностей. Директор Ярославской губернской гимназии И.М. Звонников в своей книге приводит фрагмент циркуляра попечителя Московского учебного округа Д.С. Левшина от 13 апреля 1863 г.:

«До сведения Министерства народного просвещения доходит, что выпускные экзамены в некоторых гимназиях производятся крайне слабо, и при выдаче аттестатов допускается большая снисходительность. Случалось, что родители выходящих из гимназии молодых людей сами замечали, что сыновья их не заслуживают полученных на экзаменах одобрительных отметок, а воспитанники гимназий, хотя и бывают довольны таковою снисходительностью, но, тем не менее, понимают несправедливость оной и отзываются с неуважением о своих наставниках» [Звонников 1881, с. 19].

Дмитрий Сергеевич Левшин (1801— 1871), генерал от инфантерии Русской императорской армии, попечитель Харьковского (1858—1863) и Московского (с 1863) учебных округов и Императорского Московского университета (1863—1867), директор Румянцевского музея (1864—1867). Фрагмент гравюры неизвестного художника. 1860-е гг.

Не были довольны реформой и университетские профессора, так как уровень подготовки абитуриентов упал, и это коснулось не только древних языков. Вот что писал об этом периоде в своих мемуарах А.В. Головнин — тот самый министр народного просвещения, назначенный на эту должность в 1861 г., при активном участии и под руководством которого был подготовлен и в 1864 г. принят новый устав гимназий:

«Гимназии наши до последнего времени устроены были на основании устава училищ 1828 года. Вследствие разных изменений, произведенных в этом уставе позднейшими распоряжениями, в особенности, изданными в 1849 и 1852 гг., гимназии наши отклонились от своего первоначального назначения и характера. Не довольствуясь тем, чтобы давать своим воспитанникам основательное общее образование и готовить их к самостоятельным научным занятиям в универ-

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

ситете, они еще старались приготовлять учеников непосредственно к гражданской и военной службе. С этою целью, с одной стороны, введены были в гимназический курс некоторые ему вовсе не свойственные предметы, с другой — ослаблено и даже вовсе устранено преподавание таких предметов, которые наиболее содействуют достижению главной цели среднего образования и потому должны составлять в нем главное звено или средоточие обучения... Гимназии наши потеряли под собою классическую почву и не приобрели вместо ее реальной; они перестали быть общеобразовательными учебными заведениями и не сделались специальными. Молодые люди, получавшие окончательное образование в гимназиях, устроенных по плану 1852 года, выносили из них только отрывочные и большею частью бесполезные для жизни сведения, а между тем, гимназии крайне плохо подготовляли своих учеников к университетам, следствием чего был упадок научного уровня и самого университетского преподавания» [Головнин 2004, с. 264—265].

Отечественной средней школе нужен был новый устав.

Воцарившемуся в 1855 г. императору Александру II министр народного просвещения А.С. Норов (1854—1858) представил в марте 1856 г. доклад, в котором изложил свой взгляд на состояние и проблемы средней школы и на пути решения этих проблем. Он отмечал, в частности:

«.реформа 1850 года, уничтожившая в среднем образовании преобладание классицизма и сообщившая ему исключительно реальный характер, нарушила гармонию в системе гимназического образования. Министерство имеет многие причины считать усиленный перевес реальных начал в воспитании вредною крайностью, и думает, что в видах умственного развития и нравственно-эстетических требований, преподаванию классических языков надобно возвратить значительную часть его прежней силы, разумеется, не исключая из круга обучения в средних заведениях и наук реальных, сколько это нужно для жизни...» [Рождественский 1902, с. 353].

Реальное образование, по мнению Норова, должны были давать специальные учебные заведения, имевшие необходимые пособия для соответствующей подготовки своих учеников. Предложения министра были Высочайше утверждены.

В эти годы вопрос о преимуществах реального и гуманитарного образования становится предметом обсуждения в педагогической литературе. Т.Н. Грановский в одной из своих статей отмечал:

«Спор между филологиею и естествоведением имеет не одно теоретическое значение: он касается высших вопросов нравственных и общественных. От его решения зависит воспитание и, следовательно, участь будущих поколений. Смеем думать, что победа останется не на стороне так называемых реалистов» (цит. по [Рождественский 1902, с. 355]).

«Меры, принятые в 1851 году, остановили правильное развитие системы, зрело обдуманной и превосходно приводимой в исполнение ... Знакомя юношу только с внешнею природой и с ее механическими и химическими законами, естествознание, отрешенное от учений, имеющих предметом духовные стороны бытия, неминуемо приводит к материализму» (цит. по [Рождественский 1902, с. 355—356])

«В системе среднего образования Ушинский требовал равноправности с гуманитарными науками наук математических и естественных» (цит. по [Рождественский 1902, с. 356]).

В 1856 г. был восстановлен ликвидированный в 1831 г. Ученый комитет Министерства народного просвещения. Первый состав Ученого комитета был таким:

«1) по русской словесности — академик И.И. Срезневский, 2) по математике — адъюнкт Академии наук П.Л. Чебышев, 3) по истории и географии — профессор Главного педагогического института Н.А. Вышнеградский, 4) по древней филологии — профессор Петербургского университета [И.Б.] Штейнман, 5) по новой филологии — заслуженный профессор Петербургского университета [А.А.] Фишер, 6) по естественным наукам — Ю.[И.] Симашко» [Прудников 1950, с. 78].

Возглавил Ученый комитет директор департамента народного просвещения П.И. Гаевский, с 1862 по 1866 гг. его председателем был А.С. Воронов [РГИА, ф. 845]. В обязанности Ученого комитета входила, в том числе, разработка уставов высших, средних и низших учебных заведений, а также рецензирование учебников, составление и рассмотрение программ для средних и низших учебных заведений, рекомендация руководств для использования в учебных заведениях. Именно на Ученый комитет и была возложена задача по подготовке нового устава гимназий. Эта работа продолжалась восемь лет. Окончательный вариант устава был утвержден лишь в 1864 г. при министре народного просвещения А.В. Головнине (1861—1866). Из приведенных выше данных мы видим, что первые полвека своего существования отечественная гимназия провела в поисках оптимальных форм организации среднего образования как в структурном отношении, так и в части, касающейся содержания обучения.

Авраам Сергеевич Норов (1795—1869), государственный деятель, путешественник, историк, писатель, товарищ министра (1850—1853), затем министр народного просвещения (1853—1858), действительный член Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук, председатель Археографической комиссии, член Русского географического общества. Гравюра П.Ф. Бореля по фотографии С.Л. Левицкого. 1865.

В 1855 г. он писал в другой работе:

С другой стороны, К.Д. Ушинский выступал против увлечения классическим образованием.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Александр Васильевич Головнин (1821—1886), министр народного просвещения (1861—1866), член Русского географического общества, автор краеведческих исследований

Члены Ученого комитета Министерства народного просвещения, слева направо: Андрей Степанович Воронов (1820— 1875), педагогический деятель, председатель Ученого комитета МНП (1862—1866), один из основателей Санкт-Петербургского педагогического общества, автор одного из первых проектов введения обязательного образования в Российской империи; Измаил Иванович Срезневский (1812—1880), филолог-славист, палеограф, академик Петербургской академии наук (1851); Пафнутий Львович Чебышев (1821—1894), математик и механик, основоположник петербургской математической школы, академик Петербургской академии наук (1859); Иван Богданович Штейнман (1819—1872), филолог-классик, ординарный профессор Санкт-Петербургского университета, первый директор Историко-Филологического института; Адам Андреевич Фишер (1799—1861), профессор философии и педагогики в С.-Петербургском университете, С.-Петербургской духовной академии и Главном педагогическом институте, ординарный академик Санкт-Петербургской

академии наук, член ученого комитета Главного правления училищ

Отсутствие собственного опыта в этой области заставило обратиться к опыту европейских стран, в результате чего наши гимназии во многом походили на аналогичные зарубежные школы. Это касается, в первую очередь, древних языков. Латынь, лежащая в основе новых европейских языков, для русского менталитета и для русской культуры не была так уж близка. Но идущая с запада традиция требовала уделить ей одно из ведущих мест в школьном обучении.

Что касается естественнонаучных и юридических дисциплин, то их введение в 1830-х—1840-х гг. диктовалось, прежде всего, потребностями государства в специалистах соответствующего профиля.

Не слишком крупные победы на этом пути объясняются в том числе и отсутствием достаточного числа опытных педагогов. Это относится и к учителям, и к авторам и руководителям реформы. Нельзя, однако, сказать, что опыт первой половины XIX в. ничего не дал нашей школе. Наоборот, учитывая те результаты, которые принесли первые десятилетия существования гимназий, отечественные педагоги стремились, сохранив все ценное, что было наработано, не повторять сделанных ранее ошибок. И их усилия принесли свои плоды: к концу века российская средняя школа была отлаженной, хорошо работавшей системой, дававшей разностороннее качественное общее образование.

3. О подготовке гимназического устава 1864 г.

В 1856 г. в жизни отечественной средней школы начался новый этап. Именно тогда восстановленный Ученый комитет Министерства народного просвещения приступил к разработке нового гимназического устава, соответствовавшего требованиям времени. Первый вариант устава был готов к 1858 г., но этот вариант никуда за пределы министерства не вышел, и на его основе в 1860 г. был составлен новый «Проект устава низших и средних училищ, состоящих в ведомстве Министерства народного просвещения». В том же году этот проект был опубликован в «Журнале министерства народного просвещения».

Остановимся на некоторых из тех положений проекта, которые относятся к средней школе. Цель гимназического образования проект формулирует следующим образом:

«§ 173. Гимназия имеет целью, посредством правильного воспитания и обучения общеобразовательным наукам, развить молодых людей в умственном и нравственном отношении так, чтобы они могли или с успехом начать свое специальное образование в одном из высших учебных заведений, или прямо приступить к полезной деятельности на избранном ими поприще общественной жизни» [Проект устава... 1860, с. 117].

Предполагалось, что продолжительность гимназического курса увеличится с 7 до 8 лет, при этом четыре низших класса составят прогимназию. Самостоятельные прогимназии могли учреждаться и в небольших городах, где полные восьмиклассные гимназии не были нужны.

В городе, имевшем несколько гимназий, одна должна была называться губернской. Ей подчинялись все низшие учебные заведения губернии. В большинстве губернских городов была одна мужская гимназия — она и являлась губернской. Как известно, такая система существовала в России и до 1860 г. Проект указал, что характер подчиненности должен был сохраниться.

На основании проекта, лица, желавшие стать преподавателями наук и древних языков, должны были, помимо университетского диплома, представить свидетельство о том, что они выслушали при университете полный педагогический курс и признаны способными занять должность преподавателя гимназии [Проект устава... 1860, с. 124]. В гимназии и прогимназии должны были приниматься лица всех состояний «без различия звания, вероисповедания и подданства».

Проект предусматривал следующие права и преимущества выпускников (§ 268):

«1. Могут поступать без экзамена в университет и, если имеют на то право по происхождению, в другие высшие учебные заведения...

2. Имеют право на занятие должности учителя в высшем народном училище, по выслушанию специального педагогического курса в гимназии.

3. Могут получать свидетельства на звание домашнего учителя для обучения тем предметам, в которых оказали успехи отличные или хорошие.

4. ...Принимаются в гражданскую службу предпочтительно тем, которые не учились в гимназиях... Для них сокращаются сроки при производстве в первый классный чин...» [Проект устава... 1860, с. 134].

В зависимости от состава и объема предметов учения, гимназии разделялись на две группы. В нормальных гимназиях должны были преподаваться оба древних языка (латинский язык — 24 недельных урока с III класса, греческий — 17 недель-

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

ных уроков с V класса). На математику здесь отводилось 22 недельных урока, на естествоведение с физикой — 16. Урок, на основании проекта, должен был длиться 75 минут.

Помимо нормальных, можно было открывать также гимназии без греческого языка, но с усиленным преподаванием естествоведения и математики (§ 271). В таких гимназиях на латинский язык отводилось 19 уроков, на математику — 28, а на естествоведение с физикой — 25. На новые языки здесь прибавлялось по одному недельному уроку сравнительно с планом нормальных гимназий (табл. 5).

Таблица 5

Распределение уроков на основании проекта 1860 г. для нормального курса гимназии (НК) и в гимназиях, в которых преподавание математики и естествоведения

предполагалось в большем объеме (МЕ) [Проект устава... 1860, с. 161—162]

Предметы Классы Число уроков в неделю

I II III IV V VI VII VIII

НК МЕ НК МЕ НК МЕ НК МЕ НК МЕ НК МЕ НК МЕ НК МЕ НК МЕ

Закон Божий 2 2 2 2 2 2 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 11 11

Русский язык 3 3 3 2 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 24 24

Латинский язык — — — — 5 5 4 3 4 3 4 3 4 3 3 2 24 19

Греческий язык — — — — — — — — 4 — 4 — 4 — 5 — 17 —

Математика 3 4 3 4 3 3 3 3 3 3 3 3 2 4 2 4 22 28

Естествоведение и физика — — 2 2 2 2 2 4 2 4 2 4 3 4 3 5 16 25

История — — — — 1 1 2 2 2 3 2 3 3 3 3 3 13 15

География 2 2 2 2 1 1 2 2 1 1 1 1 — — — - 9 9

Немецкий язык 5 4 4 3 3 3 3 3 2 3 2 3 2 3 2 2 23 24

Французский язык 5 4 4 3 3 3 3 3 2 3 2 3 2 3 2 2 23 24

Рисование, черчение и чистописание 4 5 4 5 1 1 1 10 11

Итого 24 24 24 24 24 24 24 24 24 24 24 24 24 24 24 22 192 190

Верхней планкой наполняемости класса проект 1860 г. считал 50 учеников. В случае превышения этого числа рекомендовалось открытие параллельных отделений.

В § 275 проекта указывалось, что «объем и направление преподавания каждого предмета определяются особыми программами и инструкциями, утвержденными Министерством народного просвещения». Предполагались в проекте и дополнительные курсы, в том числе, по законоведению, сельскому хозяйству, технологии и т.д., но они предназначались лишь для тех, кто уже окончил курс.

Как отмечалось выше, выпускник гимназии, на основании проекта, мог стать учителем высшего народного училища, если он прослушал специальные педагогические курсы при гимназии. Помимо учебных занятий будущего учителя по педагогике и дидактике, а также по избранным им для преподавания предметам, проектом предполагались упражнения в «преподавании им самим, под руководством учителя и, наконец, в самостоятельном преподавании отделению класса или целому классу» (§ 285). Обучение на курсах планировалось двухгодичным.

Проект, подготовленный Ученым комитетом в 1860 г., был, как уже говорилось, тогда же опубликован, а в 1861 г. Журнал министерства народного просвещения поместил «Свод печатных рецензий на проект устава...» [Свод печатных рецензий... 1861].

Рассмотрим кратко две журнальные публикации 1860 г., связанные с появлением этого проекта гимназического устава.

В июньском номере журнала «Русское слово» была помещена статья преподавателя Ришельевского лицея в Одессе Р.В. Ор-бинского (1828—1892) «По поводу проекта нового устава средних учебных заведений, подведомственных Министерству народного просвещения» [Орбинский 1860, с. 28—48]. Рецензент одобряет идею разделения школы на классическую и реальную и обсуждает вопросы, связанные с их организацией. Он пишет:

«Духовной деятельности человека представляется два обширных поприща: или она прилагается к человеку же, или к "вещественной природе"... Для судьи, адвоката, священника, ученого нужно одинаковое общее гуманное образование. Для военного, купца, фабриканта... нужно, как основание всех названных специальностей... одинаковое общее реальное образование...Что же касается общего образования, которое должно лежать в основании, то для университета оно дается гимназией... Что же касается общего реального образования, то особого, дарующего его заведения у нас нет; не будет и по новому уставу, если проект его утвердится без надлежащих изменений...» [Орбинский 1860, с. 30].

Рецензент предлагал организовать средние школы двух категорий — для подготовки к университету и для «реализма промышленной жизни».

И гуманитарные, и естественные науки должны были изучаться в школах обеих категорий, но подход к их изучению и его глубина предполагались совершенно разными: в реальной школе должно было уделяться больше внимания прикладным вопросам, а в гуманитарной — исключительно теоретическим.

В том же 1860 г. журнал «Русский вестник» опубликовал статью преподавателя (впоследствии —директора) Тверской гимназии А.Н. Робера (1818—1880) «Организация учебной части в гимназиях» [Робер 1860.а, б]. Автор задается вопросом о цели гимназического образования. По его мнению, «гимназия имеет целью приготовить ученика к получению высшего образования в университете или в другой какой-нибудь высшей школе». В центр гимназического учения он ставит развитие, «приучение ученика к действованию всеми его способностями».

А.Н. Робер выясняет, какие науки в наибольшей степени удовлетворяют этому требованию; какие качества науки, в первую очередь, служат указанной цели. Он пишет:

«Мне кажется, что необходимыми качествами тех наук, которые назначаются для приучения ученика действовать всеми своими способностями, следует признавать самостоятельность, постепенность, непрерывность» [Робер 1860.а, с. 57], —

и далее, анализируя наличие этих качеств у различных учебных предметов, приходит к выводу, что в наибольшей степени

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Space of the Spaces

Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2. Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

предъявленным требованиям отвечают древние языки и математика. Что касается других учебных предметов, включая русский язык, они, по мнению рецензента, «должны занимать второстепенное место». Исходя из того, что главными предметами в гимназии должны были стать древние языки и математика, Робер считал разделение школы вредным. Он был убежден, что названные учебные предметы дополняют друг друга и должны преподаваться одновременно в течение всего срока обучения в гимназии. А.Н. Робер выступил против единых программ для гимназии, предположенных проектом. Он писал:

«Необходимо уничтожить все программы, все формальности, и пусть каждый учитель сообщает своим ученикам по своему предмету истинные знания, и столько их, сколько ученики могут приобресть сообразно степени развития их способностей. Истинное же знание есть то, которое принято всею душою, а не одною памятью» [Робер 1860.6, с.. 261].

Александр Николаевич много говорит о «вредном влиянии балловой системы»:

«Имея в виду отметку, ученик и готовит урок свой. Он готовит его, преимущественно, потому, что ему поставят отметку... Все то, за что не ставится балл, решительно не обращает на себя внимания учеников. Неужели все эти дела можно назвать учением, развитием, а не добыванием баллов?» [Робер 1860.6, с. 267], —

правда, никакой реальной альтернативы балловой системе он не предлагает.

К 1862 г. Ученый комитет переработал проект 1860 г. с учетом поступивших официальных и частных отзывов. В новом проекте главной задачей всех учебных заведений ставится «воспитание человека, то есть гармоническое развитие его нравственных, умственных и физических сил» [Замечания на проект устава... 1862, ч. I, с. 435].

Проект разделяет гимназии на филологические и реальные. Предполагалось, что реальных гимназий будет больше, чем филологических. Вот что сказано по этому поводу в объяснительной записке к проекту:

«Гимназиям реальным Ученый комитет дает перевес учреждением их в большем количестве на том основании, что, во-первых, для успешного логического развития посредством изучения языков Ученый комитет считает достаточным в гимназиях занятие языком отечественным и из иностранных: одним древним — латинским и одним из новых, во-вторых, находит необходимым дать приличное место в гимназическом курсе изучению других наук, как-то: Закона Бо-жия, истории, математики и естествоведения — первым двум по важности их содержания, имеющего огромное образовательное значение, а последним двум и особенно математике, потому, что по этим предметам выработаны вполне рациональные методы учения, как нельзя более согласные с формальной целью образования... в-третьих, достижение так называемого гуманного, т.е. общечеловеческого образования, считает возможным и без изучения греческого языка... По всем этим соображениям, Ученый комитет, хотя и признает вполне образовательное значение греческого языка, но. полагает достаточным ограничиться учреждением меньшего числа филологических гимназий с курсом греческого языка (§ 178)» [Замечания на проект устава... 1862, ч. I, с. 105—106].

Так же, как и в предыдущем проекте, первые четыре класса гимназии составляли прогимназию. Собственно, гимназия состояла из четырех старших классов. Была уменьшена максимальная наполняемость классов с 50 до 40 учеников. Среди учащихся, которые освобождались от платы за учение, проект называет детей учителей. Прогимназии должны были заменить собою уездные училища, курс которых к тому времени был признан не удовлетворяющим требованиям времени. В связи с этим курс прогимназии принял более законченный характер, нежели это было в предшествующем проекте.

Сравнивая проекты 1860 и 1862 гг., мы видим, что значительная часть предложений проекта 1860 г. сохранилась и в следующем проекте. Приведем некоторые его параграфы:

«2. Для распространения общего образования между населением мужского пола служат следующие учебные заведения: а) народные училища, б) прогимназии и в) гимназии. <...>

114. Прогимназии, представляя вторую степень в системе общеобразовательных учебных заведений, доставляют учащимся в них более полное и многостороннее, сравнительно с народными училищами, умственное и нравственное образование и, вместе с тем, служат переходными заведениями для желающих довершить курс общего образования в гимназиях.

115. Прогимназия состоит из четырех классов с годичным курсом в каждом классе.

116. При каждой гимназии находится непременно прогимназия; но, кроме того, в городах и местечках более многолюдных открываются, по мере возможности, и отдельные прогимназии. <...>

143. В каждой прогимназии преподаются следующие предметы: а) Закон Божий, б) русский язык, в) математика, г) естествоведение, д) география, е) история, ж) немецкий язык, з) французский язык, 0 чистописание, черчение и рисование и и) пение. Для каждого ученика обязательны все эти предметы, кроме иностранных языков, которым обучаются только желающие. Сверх того, все ученики упражняются в гимнастике. <...>

162. В первый класс прогимназии поступают дети не моложе 9 лет, умеющие читать и писать по-русски и знающие главные молитвы и первые четыре правила арифметики... <...>

173. Удостоенные... одобрительного аттестата приобретают следующие права:

1) Могут поступать без экзамена в первый класс гимназии, если в аттестатах их означено, что, кроме обязательных предметов, они обучались хотя одному из иностранных языков; в противном же случае они подвергаются испытанию только в одном из иностранных языков.

2) Имеют право на занятие должности учителя народных училищ... по достижении 18-летнего возраста.

3) Лица податного состояния освобождаются от телесного наказания» [Замечания на проект устава... 1862, ч. I, с. 1—46].

Вышеприведенные статьи касались прогимназии. О собственно гимназии в этом документе сказано, в частности:

«174. Гимназии составляют третью и последнюю степень учебных заведений, имеющих целью общее образование, равномерно и всесторонне развивающее нравственные и умственные силы юношества, и, вместе с тем, служат приготовительными заведениями для молодых людей, стремящихся к высшему, более специальному образованию в университетах и других высших учебных заведениях.

175. По различию предметов, содействующих общему образованию, гимназии разделяются на филологические и реальные. Кроме предметов, общих тем и другим, в последних преподается усиленный курс естествоведения и математики, а в первых — греческий язык с усиленным курсом латинского языка.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

176. Предметы учения как в тех, так и в других гимназиях проходятся в продолжение четырех годичных курсов, составляющих четыре класса [О предметах обучения и количестве назначенных на них уроков см. табл. 6, 7 — Р.Г.]. <...>

193. Для занятия должности преподавателя наук или языков в гимназии требуется: а) аттестат об окончании полного курса учения в одном из русских университетов и б) свидетельство о выслушании особого педагогического курса, назначаемого для кандидатов на учительские места в гимназиях.

197. В тех и других гимназиях считается обязательным для учеников только один из новых иностранных языков; сверх того, обязаны учиться гимнастике и пению все ученики и рисованию — желающие из них. <...>

215. От поступающих в первый класс гимназии требуется, при возрасте не моложе 13 лет, знание полного курса предметов, проходимых в прогимназии, а желающие поступить в высшие классы подвергаются, если они имеют соответственный классу возраст, испытанию в знании учебного курса сих классов.

216. Окончившим полный курс присваиваются следующие права и преимущества:

1) Они могут поступать без экзамена в университеты и другие высшие учебные заведения...

2) Имеют право на занятие должности учителя прогимназии, по вы-слушании особого педагогического курса при гимназии.

3) Могут получать свидетельства на звание домашнего учителя для обучения тем предметам, в которых оказали успехи отличные или хорошие...

4) Определяются при поступлении в гражданскую службу на места канцелярских служителей высшего по жалованью разряда и производятся в 1-й классный чин: дети родовых дворян — через год, а всех прочих званий — через 2 года.» [Замечания на проект устава... 1862, ч. I, с. 1—46].

Таблица 6

Число недельных уроков по проекту 1862 г.3 в филологической гимназии (4 старших класса) уроков (ФГ) и в реальной гимназии (РГ)

[Замечания на проект устава 1862, ч. I, с. 88—89]

Предмет Кол-во уроков

ФГ РГ

Закон Божий 6 6

Русская словесность 13 15

Латинский язык 24 18

Греческий язык 22 —

История 12 12

Математика с физикой и математической и физической географией (ФГ) Математика (РГ) 12 19

Естествоведение с физикой и математической и физической географией — 19

Немецкий язык 12 12

Французский язык 8 11

3 Рисование для желающих 2 урока. Гимнастика и пение вне классного времени, для всех.

В том же 1862 г. подготовленный проект был разослан министерством по округам. Попечителям было предложено организовать обсуждение этого документа в учебных заведениях, и свои заключения прислать в министерство. Полученные отзывы были тогда же опубликованы. Шеститомник «Замечания на проект устава общеобразовательных учебных заведений и на проект общего плана устройства народных училищ» содержали отзывы ученых советов университетов, педагогических советов гимназий и отдельных педагогов высшей и средней школы. В 1863 г. вышли из печати «Замечания иностранных педагогов на проекты уставов учебных заведений Министерства народного просвещения».

В центре обсуждения проекта стоял вопрос о соотношении классического и реального начал в обучении, о том, какая школа, классическая или реальная, дает лучшее общее образование. Вот что писал об этом С.В. Рождественский:

«Защитники классицизма отстаивали значение древних языков, как лучшего орудия формального развития учеников, и в изучении духовной стороны классического мира видели надежное средство укрепления нравственных идеалов юношества. Главным недостатком реальной школы они, по-прежнему, считали односторонний утилитаризм... Сторонники реализма, с своей стороны, возражали, что формальные цели образования могут быть достигнуты и помимо преобладания древних языков; крайности же одностороннего утилитарного направления, по их мнению, не должны были компрометировать той серьезной мысли, что общее образование не может быть оторвано от реальных потребностей жизни, что задача общей школы — готовить к жизненному труду» [Рождественский 1902, с. 436].

«Введя в систему нашего отечественного образования реальные гимназии, необходимо следует учредить для окончания, получаемого в них образования и высшие реальные учебные заведения, вполне приспособленные к этим гимназиям и направленные к той же цели (политехнические школы), а классические гимназии оставить одни в неразрывной связи с университетами...

Если в наше время мы замечаем, что прилив учащихся в университеты с каждым годом увеличивается все более и более, то это не значит, что большая часть вступающих действительно ищет настоящего университетского образования... а только то, что большая масса вступающих ищет вообще, посредством университета, какого-либо выхода в практическую жизнь, которая, к нашему утешению, также все более и более заявляет притязания на образование...»

[Замечания на проект устава... 1862, ч. I, с. 89].

Учитель Новгород-Северской гимназии на Украине Ржондковский в своем отзыве на проект устава отмечал:

«Обыкновенно говорят, что изучение древних языков необыкновенно развивает умственные способности. Но отсюда еще нисколько не следует, что кроме него нет теперь других превосходных способов развития. В чем же заключается эта развивающая сила древних языков? В теории языка и в вещественном содержании его литературы. Если это так, то неужели этого не могут доставить живые новые языки и, в особенности, немецкий, литература которого так богата со-

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Space of the Spaces

Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2. Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

чинениями по всем отраслям науки и знаний... Развитие дают и другие науки, если их преподавать с толком... Мне кажется, что уже наступила пора снять с гимназии педагогические девизы средневековой схоластики: классическая древность и математика, а взамен их поставить девизом гимназий: природа и человек» [Замечания на проект устава... 1862, ч. III, с. 152—155].

По мнению педагогов Екатеринбургской гимназии, в число предметов, преподаваемых в гимназии, необходимо

«для дополнения общего образования, нужного каждому члену образованного общества, ввести науку о государстве в том смысле, в каком преподавался этот предмет в средних заведениях по уставу 1786 года, под именем прав и обязанностей гражданина и человека. Разделение гимназий на филологические и реальные, принятое проектом устава, по мнению совета, противоречит общему его духу, потому что такое разделение делает эти заведения из общеобразовательных специальными.» [Замечания на проект устава... 1862, ч. VI, с. 256—257].

Директор Ярославского Демидовского лицея М.В. Ляпунов обратил внимание на педагогическую подготовку учителей:

«В педагогическом образовании учителей гимназий и прогимназий невозможно видеть того значения, какое придает этому образованию Ученый комитет в проекте устава общеобразовательных учебных заведений... Специальное педагогическое образование не представляется особенно необходимым для воспитанников университета, которыми замещаются должности преподавателей в гимназиях... Разделение гимназий на два отдельные учебные заведения, предполагаемые проектом, под названием гимназий и прогимназий, весьма повредит, по мнению моему, значению будущих гимназий... При устройстве средних учебных заведений, прежде всего должно иметь в виду их образовательную, формальную цель. С предположенным же разделением гимназия принуждена будет начать исполнение своей задачи слишком поздно, с учениками, для развития которых много уже утрачено времени.» [Замечания на проект устава... 1862, ч. III, с. 231—232].

Мнение помощника попечителя С.-Петербургского учебного округа И.П. Корнилова заключалось в следующем:

«Полагаю, что понудительное введение методов преподавания посредством предписаний или устава, неудобно и стеснительно. Лучший метод хорош только тогда, когда им хорошо владеет учитель... Трудно допустить, чтоб учитель, весь свой век следовавший одному способу, вдруг, по предписанию, усвоил с охотою и умением новую систему. Улучшенные методы можно вводить не иначе, как постепенно и непринужденно, печатая об этом статьи, издавая руководства... Новый метод только тогда может принести существенную пользу, когда он будет охотно и сознательно принят учителем... Составление программы какого бы то ни было предмета и распределение его по классам есть прямое дело учителя того предмета, и хотя про-грамма, составленная учителем, будет обсуждаться в педагогическом сове-те, но суждение это не всегда может быть верно и независимо...» [Замечания на проект устава... 1862, ч. IV, с. 402].

Директор училищ Костромской губернии Егоров, напротив, считал, что необходимы единые программы по всем учебным предметам. Он писал:

«Касательно программ всегда было желательно, чтобы они приходи-ли сверху готовые и самые подробные. Только при этих условиях обеспечены все лица, заинтересованные в этом деле. Инспектор учебной части опирается на программу в своих требованиях, как на закон; учитель огражден программою от незаконных притязаний, если бы они случились; ученик знает определенно, что нужно ему знать и в чем должен дать отчет на испытаниях, без всяких отговорок, например, учитель с нами этого не проходил, как ныне случается слышать» [Замечания на проект устава... 1862, ч. VI, с. 550].

Педагогический совет Второй Одесской гимназии высказался относительно предполагаемой бифуркации школы так:

«Разделение гимназий на гимназии с усиленным направлением филологическим или математическим представляет ту невыгоду, что в городах, где находится только одна гимназия, поступающие часто принимают то направление, которое впоследствии может оказаться несообразным с их склонностями, что может вредно подействовать на их будущее. В этом отношении, кажется, выгоднее было бы... учредить при университетских факультетах приготовительные курсы, в которых ученики гимназий могли бы пополнить свои сведения по тем предметам, которые требуются избранным факультетом. Гимназии чрез это освободились бы от специального характера и... могли бы доставить учащимся в них более прочное общее образование, не заставляя прогимназистов делать выбор между двумя направлениями, выбор часто — несознательный и еще чаще — недобровольный.» [«Замечания на проект устава.», Ч. II, Ч. 496—497].

Педагогический совет Воронежской гимназии по поводу наполняемости классов писал в своем отзыве:

«Так как проверка занятий и знаний учеников посредством спрашивания их, лежит на обязанности преподавателя, то чем меньше будет число учеников в классе, тем успешнее и основательнее будет контроль учащего над учеником. В случае, если число учеников класса превышает 40, желательно, чтобы эта цифра была уменьшена, и число учеников ограничено 30. Усиление строгости проводимых экзаменов.имело бы необходимым следствием большую успешность учащихся на окончательном испытании. Необходимо или возвысить значение переводных экзаменов, или совершенно уничтожить их, приняв за основание для перевода в высшие классы годичные отметки преподавателей» [«Замечания на проект устава.», Ч. VI, с. 335-336].

Педагогический совет Таганрогской гимназии также высказывает свое мнение:

«.для того, чтобы учители гимназий и прогимназий могли, с пользою для себя и для своего дела, меняться своими наблюдениями и опытами относительно воспитания и образования, необходимо допустить учительские съезды [выделено в первоисточнике — Р.Г. ].

Губернские училищные советы могут заменить такие съезды только в известной степени, так как в них будут принимать участие только очень немногие из учителей. Учители гимназий должны бы иметь съезды в тех городах, где сосредотачивается управление округом и где может существовать какое-нибудь высшее учебное заведение. Учители всех прогимназий могут съезжаться, положим, в губернский город, где находится гимназия и губернский училищный совет.» [«Замечания на проект устава.», Ч. II, с. 617].

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Выше приведены только некоторые положения проектов гимназического устава 1860 и 1862 гг. и отзывов на них, но и этого достаточно, чтобы убедиться в том, что к началу 60-х гг. XIX в. педагогическое сообщество не только осознало необходимость обновления средней школы, но и пыталось осуществить это обновление на практике.

Среди основных направлений реформы гимназического образования были и введение единых программ преподавания учебных предметов, и выделение младшего звена гимназии в самостоятельное учебное заведение, и профильная дифференциация школы, предполагавшая уменьшение доли древних языков и усиление естественнонаучной составляющей в некоторых средних учебных заведениях, и вопросы педагогической подготовки учителя, и изменение правил поступления выпускников гимназий в высшие учебные заведения.

Из приведенных фрагментов отзывов видно, что участие в обсуждении названных проектов приняли педагоги высшей и средней школы разных регионов страны. Всего поступило и было опубликовано в «Замечаниях на проект устава.» 335 отзывов (110 — от советов университетов и педагогических советов средних учебных заведений и 225 — от отдельных педагогов).

Анализируя все эти документы с современных позиций, мы видим, что многие положения, обсуждавшиеся полтора столетия назад, актуальны и сегодня. Разумеется, такие вопросы, как изучение в средней школе древних языков, сегодня уже не обсуждаются. Но вопрос о том, кто должен решать, может ли выпускник средней школы учиться в вузе или нет, и сегодня звучит достаточно актуально — вступительных экзаменов в вузы теперь нет, а единый государственный экзамен ученики сдают в школе. Между тем, вузы разного профиля предъявляют к абитуриенту разные требования как по характеру, так и по уровню подготовки по одному и тому же предмету. И в обществе, и среди педагогов отношение к ЕГЭ не вполне однозначное.

Что же касается единых общегосударственных программ преподавания учебных предметов, то в разные годы в отечественной средней школе отношение к ним было очень разное.

Профильные классы и специализированные школы с углубленным изучением отдельных предметов сегодня достаточно широко распространены, но принято считать, что такая система организации школьного дела — изобретение педагогов последней трети XX в. или заимствование зарубежного опыта. А ведь многие элементы этой системы существовали в русской школе еще в середине XIX в. И таких «сквозных» аналогий немало, в том числе и в части, касающейся содержания образования.

Указанные выше вопросы, затронутые и в проектах, и в отзывах на них, далеко не исчерпывают всех сторон школьной жизни, освещенных в названных документах. На их основе в 1863 г. Ученым комитетом был подготовлен новый «Проект устава гимназий и прогимназий». Этот проект разделил все гимназии на «общие» с латинским языком и классические с обоими древними языками. Были предусмотрены и прогимназии, курс которых соответствовал первым четырем классам гимназий.

Государственный Совет рассмотрел этот проект в феврале 1864 г. и сделал ряд замечаний, на основании которых проект был доработан и вскоре вновь внесен на рассмотрение Совета. 19 ноября 1864 г., после очередного обсуждения в Госсовете, этот проект был Высочайше утвержден. Отечественная гимназия получила, наконец, новый устав. Приведем некоторые параграфы этого документа:

«§ 1. Гимназии имеют целью доставить воспитывающемуся в них юношеству общее образование, и вместе с тем служат приготовительными заведениями для поступления в университет и другие высшие специальные училища.

§ 2. По различию предметов, содействующих общему образованию, и по различию целей гимназического обучения гимназии разделяются на классические и реальные. <...>

§ 5. Кроме гимназий там, где представится надобность и возможность, а также и в местах, не имеющих гимназий, могут быть учреждаемы прогимназии, состоящие только из четырех низших классов гимназии и разделяющиеся также на классические и реальные. <...>

§ 26. В преподаватели наук и языков в гимназиях и прогимназиях определяются попечителем учебного округа, по собственному его избранию или по представлению начальников сих заведений, лица, имеющие одобрительные аттестаты об окончании полного университетского курса и свидетельства о выслушании особого педагогического курса [исключение было сделано лишь для учителей новых языков — они могли не иметь университетского образования — Р.Г.]. <...>

§ 39. Учебный курс классических гимназий составляют следующие предметы: 1) Закон Божий, 2) русский язык с церковно-славянским и словесность, 3) и 4) латинский и греческий языки, 5) математика, 6) и 7) физика и космография, 8) история, 9) география, 10) естественная история (краткое наглядное объяснение трех царств природы), 11) и 12) немецкий и французский языки и 13) чистописание, рисование и черчение.

Примечания: 1) Преподавание латинского языка вводится немедленно во всех классических гимназиях, а греческого - постепенно, по мере приготовления учителей этого языка; в классических гимназиях обязательно обучение только одному новому языку: французскому или немецкому.

2) К числу учебных предметов относятся гимнастика и пение для же-лающих.

§ 40. В реальных гимназиях преподаются: а) в одинаковом объеме с классическими: 1) Закон Божий, 2) русский язык с церковно-славянским и словесность, 3) история, 4) география и 5) чистописание; б) в большем объеме, сравнительно с классическими: 6) математика, 7) естественная история с присоединением к ней химии, 8) и 9) физика и кос-

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

мография, 10) и 11) немецкий и французский языки (оба обязательно) и 12) рисование и черчение; в) вовсе не преподаются латинский и греческий языки [см. табл. 7 — Р.Г.].

Примечание. К числу учебных предметов принадлежат также пение и гимнастика для желающих. <...> § 45. Объем преподавания предметов учебного курса как в гимназиях, так и в прогимназиях определяется особою инструкцией от Министерства народного просвещения».

Так в России были впервые введены средние общеобразовательные школы двух типов, предполагавшие преимущественное обучение разным циклам учебных предметов.

Организации гимназического учения и правам выпускников посвящены следующие статьи устава: «§ 49. В каждом классе гимназии и прогимназии полагается, по возможности, не более сорока учеников. В тех случаях, когда... в каком-либо классе оказалось бы более сорока человек... начальству учебного заведения предоставляется ходатайствовать о разделении класса на параллельные отделения. <...>

§ 55. В первый класс гимназии и прогимназии принимаются дети, умеющие читать и писать по-русски, знающие главные молитвы и из арифметики сложение, вычитание и таблицу умножения. При сем наблюдается, чтобы в первый класс поступали дети не моложе 10 лет...

§ 56. Свидетельство об успешном окончании курса в какой-либо классической прогимназии дает право на поступление в 5-й класс гимназии классической без испытания, если со времени окончания курса до поступления в гимназию прошло не более шести месяцев. В противном случае желающий продолжить свое образование в гимназии подвергается испытанию. То же самое правило наблюдается относительно учеников, поступающих из реальных прогимназий в реальные гимназии; но прием учеников классических гимназий в реальные и наоборот допускается всякий раз не иначе, как по особому испытанию. <...>

§ 63. Ученики, пробывшие два года в одном классе и не оказавшие удовлетворительных успехов, увольняются из заведения. <...>

§ 121. Ученики, окончившие полный курс учения в гимназии классической или реальной с особым отличием и награжденные при выпуске медалями золотою или серебряною, определяются в гражданскую службу без различия состояния с чином четырнадцатого класса.

§ 122. Ученики, окончившие курс учения в классических гимназиях или имеющие свидетельство о знании полного курса сих гимназий, могут поступать в студенты университетов. Свидетельства же об окончании полного курса реальных гимназий, или о знании сего курса, принимаются в соображение при поступлении в высшие специальные училища на основании уставов сих училищ [выделено нами — Р.Г.]» [ПСЗРИ, собр. 2, т. 39, ч. 2, ст. 41472, с. 168—179].

Таблица 7

Число недельных уроков по уставу 1864 г. в гимназиях с языками греческим и латинским (ГЛ), с одним древним языком (Л) и в реальных гимназиях (РГ)

[ПСЗРИ, собр. 2, т. 39, ч. 2, ст. 41472, с. 171]

Предметы Классы Число уроков в неделю

I II III IV V VI VII

ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ ГЛ Л РГ

Закон Божий 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 14 14 14

Русский и церков-но-славянский языки и словесность 4 4 4 4 3 4 3 4 4 4 3 4 3 3 3 3 3 3 3 3 3 24 24 25

Латинский язык 4 4 — 5 5 — 5 6 — 5 6 — 5 6 — 5 6 — 5 6 — 34 39 —

Греческий язык — — — — — — 3 — — 3 — — 6 — — 6 — — 6 — — 24 — —

Французский (ф) или немецкий (н) язык 3 ф/н — Ф 3 н 3 ф 3 н 3 Ф/н 2 Ф 2 н 3 ф 3 н 2 Ф/н 2 Ф 2 н 3 Ф 3 н 3 Ф/н 3 Ф 2 н 4 Ф 3 н 3 Ф/н 4 Ф 3 н 3 Ф 4 н 3 Ф/н 4 Ф 3 н 3 Ф 4 н 2 Ф/н 4 Ф 4 н 3 Ф 4 н 19 Ф/н 19 Ф 19 н 22 Ф 22 н

Математика 3 3 3 3 3 4 3 3 4 3 3 4 3 3 4 3 4 3 4 3 3 22 22 25

История — — - - — — 2 2 2 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 3 14 14 14

География 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 8 8 8

Естественная история 2 2 3 2 2 3 2 2 3 — — 3 — — 3 — — 4 — — 4 6 6 23

Физика и космография 2 2 3 2 2 3 2 2 3 6 6 9

Рисование, черчение и чистописание 4 4 4 4 4 4 3 3 4 2 2 2 — — 2 — — 2 — — 2 13 13 20

Итого 24 24 24 25 25 25 27 27 27 27 27 27 27 27 27 27 27 27 27 27 27 184 184 184

Первая страница именного указа, данного Правительствующему Сенату 19 ноября 1864 г. (слева) и первая страница с текстом общих положений Высочайше утвержденного Устава гимназий и прогимназий ведомства Министерства народного просвещения (справа) во второй части 39-го тома второго собрания Полного собрания законов Российской империи.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Space of the Spaces

Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2. Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| ИЗ истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Министр народного просвещения А.В. Головнин, сторонник введения реального образования, так писал впоследствии в своих мемуарах о подготовленном под его руководством уставе 1864 г.:

«Относительно гимназий реальных имелось в виду, что в теории невозможно отрицать за естественными науками общеобразовательной силы, но что преподавание этих предметов еще недостаточно выработалось, педагогические приемы не разъяснились, опыт не усовершенствовал их подобно тому, как мы это видим в отношении к древним языкам. Посему этим гимназиям казалось еще преждевременным [выделено нами — Р.Г.] предоставить право выдавать своим ученикам свидетельство на вступление в университет. Молодые люди, окончившие курс в этих гимназиях, могли поступать в высшие технические училища. и для них следовало учредить политехнические институты.

Учреждение реальных гимназий казалось еще потому особенно нужным, что немногие молодые люди могли посвятить 7 лет на прохождение полного курса гимназий классических, но. должны были гораздо ранее оканчивать ученье и переходить к занятиям, доставляющим возможность зарабатывать средства к жизни. Для выходящих из средних классов изучение древних языков не могло быть полезным. Между тем, изучение наук естественных, математики и новейших языков могло принести им прямую пользу несмотря на то, из какого класса гимназии они выходили» [Головнин 2004, с. 490—491].

Продолжительность одного урока на основании устава 1864 г. составляла 75 минут, но в сентябре 1865 г. она была сокращена до 60 минут, при этом срок обучения в гимназии остался семилетним.

Устав ликвидировал разделение учителей гимназии на старших и младших. Тогда же были повышены классы должностей педагогов: директора — до V класса (статский советник), инспектора — до VI класса, учителей с высшим образованием — до VIII класса (коллежский асессор). Эти классные чины сохранялись за чиновниками системы образования до 1917 г.

Введение устава 1864 г. проходило не везде одинаково быстро. Так, в Рязанской гимназии он начал вводиться в 1865, а в Ярославской — в 1867 г. Предполагалось, что все гимназии перейдут на новый устав в течение пяти лет, по мере ассигнования необходимых на это средств.

Среди проблем, возникших при реализации устава, была и проблема кадровая. Это относилось, в первую очередь, к преподавателям древних языков, которых сразу потребовалось слишком много, чтобы университеты быстро справились с этой задачей. К преподаванию древних языков в гимназиях были привлечены магистры и кандидаты духовных академий, а также выходцы из австрийских славян.

Что касается программ преподавания учебных предметов, то картина здесь была следующая:

«По уставу (§ 45) введение новых учебных планов поставлено было в зависимость от инструкции министерства, определяющей объем преподавания отдельных предметов. Составленная Ученым комитетом и одобренная 12 марта 1865 года Советом министра, инструкция не дала нормальных программ, но ограничилась лишь общими краткими определениями и руководящими замечаниями о преподавании отдельных предметов. Разработка же подробных программ по каждому предмету... лежала на обязанности педагогических советов. Программы, выработанные педагогическими советами и отдельными преподавателями и рассмотренные попечительскими советами, должны были вноситься на рассмотрение Ученого комитета...» [Рождественский 1902, с. 442—443].

Руководство С.-Петербургского учебного округа осенью 1864 г., еще до Высочайшего утверждения последнего проекта устава, обратилось к некоторым ведущим педагогам округа с предложением изложить свои соображения о распределении каждого учебного предмета по классам в соответствии с таблицей уроков, предложенной этим проектом. В том же 1864 г. эти «соображения» были опубликованы отдельной брошюрой [Соображения о распределении предметов... 1864].

Другой проблемой средней школы был недостаток учебников. В 1865 и 1866 гг. министерством были объявлены конкурсы на составление учебников для гимназии по разным предметам. 23 марта 1865 г. были введены «Временные правила о порядке рассмотрения, одобрения и введения в употребление учебных руководств и пособий для средних и низших учебных заведений Министерства народного просвещения». На основании этих правил учебники и пособия, по просьбам авторов, рассматривались Ученым комитетом, и его заключения передавались на утверждение министра. Каталоги одобренных руководств печатались в «Журнале Министерства народного просвещения».

Очень непростым был и вопрос о том, какие гимназии станут классическими, а какие — реальными. По существу, устав предлагал не два, а три типа гимназий: реальные, классические с двумя древними языками и классические с одним древним языком — латинским. А.В. Головнин, активно выступавший за необходимость разделения гимназий на классические и реальные, считал, тем не менее, что классические гимназии дают лучшее образование, и потому был против равного количества тех и других гимназий. Согласившись с ним, Государственный Совет принял решение сделать реальными только четверть имевшихся гимназий.

Таким образом, в 60-х гг. XIX в. в отечественной гимназии был введен новый устав. Большая часть гимназий получила классическое направление. Что касается реальных гимназий, то, несмотря на то, что многие родители поддерживали идею реального образования, предпочитая такое образование образованию классическому, эти гимназии популярными не стали, так как они не давали права поступления в университет. Нередко, выбирая школу для своего сына, родители исходили не из его способностей и склонностей, а из того, какие возможности по продолжению образования даст ему полученный в гимназии аттестат.

Борьба за предоставление реалистам права поступления в университет (по крайней мере, на физико-математический и медицинский факультеты) продолжалась в России несколько десятилетий. Положительное решение вопроса пришлось уже на начало XX столетия. По принятому в 1864 г. уставу гимназии работали недолго. Покушение Д. Каракозова на Александра II в апреле 1866 г. и последовавшие за этим студенческие беспорядки привели к отставке А.В. Головнина. Новым министром стал граф Д.А. Толстой — активный сторонник классической школы. С его приходом началась подготовка нового устава гимназий. Он был принят в 1871 г.

4. Реформы в среднем образовании, проводившиеся при министре народного образования Д.А. Толстом (1866—1880)

Гимназический устав 1864 г. явился результатом компромисса между сторонниками классической и реальной школ. Классическое направление было традиционно и для России, и для стран Европы, но к середине XIX в. развитие промышленности и потребности государства в специалистах с естественнонаучным образованием вызвали к жизни и потребность в усилении доли соответствующих дисциплин в средней школе. Сторонники классической школы были, однако, в те годы еще очень сильны, и

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

устав 1864 г., хотя и создал реальную школу, но не сумел обеспечить равноправие реалистов и классиков в отношении продолжения образования. В ближайшие годы после принятия этого устава начался новый этап в реформировании средней школы, обусловленный, в том числе и ростом противоправительственных настроений среди молодежи. Школьные реформы конца 60-х — начала 70-х гг. XIX в. принято связывать с именем министра народного просвещения Д.А. Толстого.

Граф Дмитрий Андреевич Толстой родился в 1823 г. Окончив в 1842 г. с золотой медалью Александровский лицей, он начал службу чиновником по учебному ведомству, в 1847 г. перешел на службу в департамент духовных дел иностранных исповеданий, в декабре 1853 г. был назначен директором канцелярии Морского министерства. 19 сентября 1860 г. Дмитрий Андреевич стал членом Главного правления училищ Министерства народного просвещения.

3 июня 1865 г. Д.А. Толстой занял должность обер-прокурора Святейшего Синода, а 14 апреля 1866 г. он был назначен министром народного просвещения с оставлением в должности обер-прокурора. Обе эти должности он занимал в течение 14 лет. Уволенный в 1880 г. от должностей и министра народного просвещения, и обер-прокурора Святейшего Синода, Толстой в 1882 г. стал президентом Императорской Академии наук. В том же году он был назначен министром внутренних дел.

Граф Дмитрий Андреевич Толстой (1823— 1889), государственный деятель, историк, министр народного просвещения (1866—1880). Фотография С.Л. Левицкого. Конец 1860-х гг.

Главным документом, определившим задачи в образовательной сфере и направление деятельности нового министра народного просвещения, стал Высочайший рескрипт 13 мая 1866 г. на имя вице-председателя Комитета министров князя П.П. Гагарина.

После выстрела Д. Каракозова 4 апреля 1866 г. и вызванных им студенческих беспорядков, приведших к отставке А.В. Го-ловнина, граф М.Н. Муравьев, председатель следственной комиссии, созданной после покушения, подал Александру II докладную записку. Этот документ, по мнению историков, и лег в основу рескрипта 13 мая 1866 г. Вопросам образования и воспитания Муравьев уделил значительное место. Он писал:

«Покушение 4 апреля 1866 г. выказало два факта:

1) что под внешностью общего спокойствия и порядка некоторые слои общества подвергаются разрушительным действиям вредных элементов, выпускаемых отчасти из извращенных ученых и учебных заведений. Элементы эти, проникнутые самым крайним социализмом, не верящие ничему, считающие Бога, Государя и весь существующий порядок за предрассудки, образуют себе приверженцев, распространяющих в народе вредные теории...» (цит. по [Гуревич 1907, с. 236-237]).

И далее автор записки предложил принять меры «к искоренению в учебных заведениях существующего в них в настоящее время вредного направления». По убеждению М.Н. Муравьева,

«корень зла скрывается главнейше в политических и нравственных убеждениях тех личностей, в руках которых находится воспитание молодого поколения; многие из них сами посевают в молодежи эти вредные семена... Личный состав, как преподавателей, так и учебного начальства должен быть поэтому значительно изменен, и нельзя не прийти к прискорбному заключению, что лучше на некоторое время приостановиться на пути просвещения, чем выпускать тот недоучившийся уродливый слой, который в настоящее время обратил на себя внимание правительства. Можно надеяться, что новый министр просвещения сумеет энергичными мерами восстановить извращенное народное образование, но для этого ему необходимо, между прочим, полное содействие со стороны начальников губерний и политической полиции» (цит. по [Гуревич 1907, с. 239]).

Граф Михаил Николаевич Муравьев-Виленский (1796—1866), видный государственный, общественный и военный деятель, участник Отечественной войны 1812 года и Войны шестой коалиции (1813—1814), гродненский гражданский губернатор (1831—1835), курский гражданский и военный губернатор (1835—1839), член Государственного совета (1850), генерал от инфантерии (1856), министр государственных имуществ (1857— 1862), вице-председатель Императорского Русского географического общества (1850—1857), почетный член Петербургской академии наук (1857). Литография неизвестного автора. 1865.

Император в рескрипте 13 мая 1866 г. также обратил внимание на вопросы воспитания. Он писал, в частности:

«Провидению угодно было раскрыть перед глазами России, каких последствий надлежит ожидать от стремлений и умствований, дерзновенно посягающих на все, что для нее искони священно... Мое внимание уже обращено на воспитание юношества. Мною даны указания на тот конец, чтобы оно было направляемо в духе истин религии, уважения к

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

правам собственности и соблюдения коренных начал общественного порядка, и чтобы в учебных заведениях всех ведомств не было допускаемо ни явное, ни тайное проповедание тех разрушительных понятий, которые одинаково враждебны всем условиям нравственного и материального благосостояния народа...» [Рождественский 1902, с. 482—483].

Среди тех реформ, которые проводились министерством Д.А. Толстого, центральное место по праву занимают подготовка и принятие нового гимназического устава и устава впервые созданных тогда реальных училищ. В отличие от своего предшественника на посту министра, Д.А. Толстой не считал нужным выносить разработанные под его руководством проекты на суд общественности.

Начав с осени 1866 г. сбор материалов для подготовки нового гимназического устава, министерство должно было параллельно заниматься вопросами введения в гимназии предыдущего устава, утвержденного в ноябре 1864 г. Возникавшие при этом проблемы, поставили новые вопросы, которые также требовали разрешения. Одной из таких проблем была необходимость учреждать гимназии двух типов: классические и реальные. Появление § 122 устава 1864 г., отказавшего реалистам в праве на поступление в университет, привело к тому, что попечители старались уклониться от необходимости открывать у себя реальные гимназии. Многие из них обращались в министерство с ходатайствами об изменении названного параграфа устава и допуске выпускников реальных училищ в университет. Однако Д.А. Толстой все такие ходатайства отклонял. Тогда попечители стали хлопотать об открытии в их округах исключительно классических гимназий. А там, где реальные гимназии все-таки открывались, число учащихся в них было невелико. По мнению министра, эту проблему можно было решить только коренным пересмотром гимназического устава.

Другая проблема, с которой столкнулось министерство при введении устава 1864 г., заключалась в отсутствии единых программ преподавания учебных предметов. Это приводило к тому, что в разных гимназиях, даже в пределах одного учебного округа, программы, составленные самими учителями, различались нередко очень значительно. Часто в них отсутствовали целые разделы, единая цель курса не была обозначена, преемственность при его изучении не соблюдалась.

Министерская инструкция, предусмотренная уставом 1864 г., не вдавалась в подробности даже в части, касавшейся распределения материала по классам, и это приводило к значительным расхождениям. Д.А. Толстой считал, что необходимы единые, утвержденные министерством, программы преподавания учебных предметов.

Параллельно с вопросом о программах рассматривался и вопрос об учебниках. Свобода учителя в выборе учебника была ограничена: выбрав однажды учебник, он не мог заменить его на другой ранее, чем через два года.

События 1866 г. заставили министерство больше внимания уделить воспитательной работе. Институт надзирателей, существовавший в отечественной средней школе более полувека, был заменен на институт классных наставников из числа учителей гимназии. Это было сделано с целью сблизить учителей с учениками и их родителями. Необходимость держать все под контролем, включая семейное воспитание, и привела к появлению в гимназиях классных наставников. Намерение Д.А. Толстого возродить благородные пансионы при гимназиях было обусловлено в том числе стремлением усилить контроль над учащимися во внеурочное время.

Подготовка к реформе гимназического устава началась с того, что в 1866 г. министерство запросило отзывы попечителей округов о недостатках устава 1864 г.

В январе 1867 г. в «Журнале Министерства народного просвещения» была опубликована статья «Меры и предложения относительно гимназий и начального народного образования» [Меры и предложения... 1867, с. 1—24], в которой нашли свое отражение намерения нового состава министерства относительно реформы средней школы.

По поводу необходимости единых утвержденных министерством программ для гимназии здесь записано:

«Отсутствие точных и определенных, общих для всех гимназий, указаний на то, что должно быть пройдено в каждом классе по каждому предмету, подчиняя все дело умственного образования гимназистов полному произволу того или другого учителя в отдельности... в большей части случаев влекло за собою излишнее обременение учеников... Вместе с тем, этот порядок вещей в значительной степени затруднял контроль окружных начальств за ходом учебной части в различных гимназиях...

Цель гимназии заключается в том, чтобы давать общее образование, равно необходимое для всех, желающих вступить в университет, а потому и гимназический курс каждого предмета может и должен быть определен один и тот же для всех гимназий без различия...» [Меры и предложения... 1867, с. 8].

Далее речь в статье шла о том, что должна была быть разработана специальная инструкция, роль которой:

«1) в точности распределить преподавание каждого предмета по классам, 2) обозначить объем и существенное содержание преподавания каждой науки для каждого класса, 3) указать, какие педагогические цели должны быть достигнуты преподаванием каждого предмета и 4) обозначить в общих чертах, какими способами эти цели, по указанию опыта, наилучше могут быть достигаемы» [Меры и предложения... 1867, с. 9].

Нельзя не заметить сходства этих предложений, относящихся к 1867 г., с теми основаниями, на которых были построены советские школьные программы, действовавшие сто лет спустя.

По вопросу о двух типах средней школы в этой публикации сказано:

«Устав 19-го ноября 1864 года действует, и то не вполне, с небольшим два года, но уже многие из его предположений оказались или неосуществимыми, или же недостаточно точными... Он предполагает двоякого рода общеобразовательные средние учебные заведения или гимназии, а именно классические и реальные, но на деле оказалось, за весьма немногими исключениями, что нигде местное население, которое было спрошено, не высказывалось в пользу преобразования существующих гимназий в такие заведения, которые не примыкали бы и не вели бы к университету. Таким образом, на деле, за немногими исключениями, мы имеем лишь один род гимназий, именно гимназии классические» [Меры и предложения... 1867, с. 13].

Реальные гимназии в этой статье предложено заменить профессиональными учебными заведениями:

«Недостаток в подобного рода школах привлекает в гимназии, во множестве даже, детей мещан, солдат и крестьян... Переполнение низших и отчасти средних классов гимназий, главнейшим образом, объясняется отсутствием у нас

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Space of the Spaces

Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16Ausgb. 1.—2. Raum der R äume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

профессиональных школ, учреждение которых... устранило бы искусственное привлечение многих к гимназическому и университетскому образованию» [Меры и предложения... 1867, с. 14—15].

Попечители округов в своих ответах на запрос министерства обратили внимание, в частности, на постановку преподавания в реальных училищах. Высказывались предложения о преобразовании их из общеобразовательных в специальные средние учебные заведения. Отзывы попечителей были напечатаны в апрельском номере «Журнала Министерства народного просвещения» за тот же 1867 г. Публикация называлась «Мнения и соображения попечителей и попечительских советов учебных округов о применении устава гимназий и прогимназий 19-го ноября 1864 года» [Мнения и соображения попечителей.», С. 1-60]. Приведем фрагменты некоторых отзывов попечителей.

«При самом введении нового устава, - пишет один из попечителей, - встречено было на практике большое затруднение в учреждении гимназий с классическим или реальным курсом... Опыт показал, что спрошенные общества недоумевали, что и отвечать на предложенный вопрос... Одни голословно желали классической гимназии, другие столько же голословно — реальной, но все сходились в одном желании, чтобы гимназия, устроенная в их местности, давала их детям доступ в университет. На основании отзывов общества были учреждены три реальные гимназии в округе, но из того же самого общества поднялись жалобы на учреждение реальных гимназий, имевшие последствием преобразование их в классические с одним латинским языком. Итак... все гимназии нашего округа — классические» [Мнения и соображения попечителей... 1867, с. 2—3].

И далее этот попечитель пишет:

«Учреждение реальных гимназий, мне кажется, можно было бы предоставить общественной инициативе и общественным средствам. <...> Организация реальных училищ, — сказано в мнении попечителя другого округа, — доселе не вызывала к себе никакого сочувствия общества. Сюда присоединяется неопределенность прав оканчивающих учение в реальных гимназиях, так как устав, не обеспечивая за ними прав на поступление во все высшие специальные училища без экзамена. выражает толь-ко одну возможность поступления в эти училища, и то на основании уставов сих последних (§ 122). При неполном уяснении отношения курса реальных гимназий к курсу этих высших училищ, положение учащихся по окончании учения в реальных гимназиях является весьма шатким. Я полагаю, что гимназии наши должны быть устроены так, чтобы они служили центром, где молодые люди снабжались бы познаниями, совершенно до-статочными как для поступления прямо на общественную деятельность, так и для поступления в университет и другие высшие специальные заведения, и чтобы затем эти высшие заведения, к какому бы ведомству они ни принадлежали, были приноровлены к гимназиям и начинали бы свои более специальные курсы именно с того, чем окончены курсы в гимназиях» [Мнения и соображения попечителей... 1867, с. 3—5].

Третий из попечителей в отношении реальных учебных заведений вы-сказался так:

«Если и есть надобность в особых заведениях, ведущих молодых людей к различным практическим целям, то следует учредить не гимназии реальные, кои ни к чему надлежащим образом не приготовляют, но так называемые профессиональные школы, то есть коммерческие и ремесленные, кои действительно были бы полезны, и можно надеяться, что сами общества, сознавая пользу таких заведений, отозвались бы сочувственно на призыв правительства к их учреждению» [Мнения и соображения попечителей... 1867, с. 9—10].

Возможно, на характер отзывов с мест отчасти повлияла статья в январском номере журнала [«Меры и предложения.»], хотя не исключено, что отзывы были присланы раньше появления данной публикации, и в них вполне объективно отражены реальные настроения среди педагогов.

Классические же гимназии попечители предусматривали реформировать так, чтобы:

«а) улучшить приготовление в низший класс гимназий, возвысив уровень требований от желающих вступить в него;

б) облегчить прохождение гимназического курса, назначив на него восемь учебных годов без возвышения программы;

в) сосредоточить умственные силы учеников на главнейших предметах гимназического курса в видах достижения учащимся юношеством надлежащей умственной зрелости;

г) установить подробные, одинаковые для всех гимназий программы преподавания, одинаковые правила испытания при приеме, переводе из класса в класс и удостоении гимназических свидетельств и аттестатов, и одинаковые правила относительно дисциплинарных взысканий с учащихся;

д) внести большее единство в преподавание отдельных предметов каждой гимназии введением классных наставников и предоставлением учителям права преподавать несколько предметов; <.>

ж) назначить высшие оклады жалованья заслуженным учителям и освободить детей всех учителей от платы за учение;

з) побудить преподавателей отечественного и древних языков к тщательному упражнению учеников в письменных работах назначением за исправление их особого вознаграждения...» [Алешинцев 19012, с. 287].

На основе собранных материалов в начале 1869 г. началась работа специальных совещаний по внесению изменений в действовавший гимназический устав. В этих совещаниях участвовали члены Ученого комитета и Совета министра народного просвещения.

«В результате совещаний было постановлено:

1) уничтожить реальные гимназии в теперешнем виде;

2) открыть в гимназиях приготовительный класс;

3) усилить преподавание древних языков;

4) уменьшить число часов по русскому языку и словесности;

5) уменьшить число часов по математике и физике;

6) из двух новых языков сделать обязательным один;

7) уменьшить число часов по чистописанию, черчению, а рисование отменить;

8) в целях экономии сделать VII класс двухгодичный и

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

9) была высказана мысль о возложении на директора и инспектора определенного количества уроков» [Алешинцев 1912, с. 288].

Некоторые из этих постановлений вошли в окончательный вариант устава.

В марте 1870 г. заключения Совета министра были переданы в специальную комиссию, образованную для пересмотра гимназического устава. Министр все время говорил именно о пересмотре устава 1864 г., о внесении изменений в него, а не о подготовке совершенно нового устава. В феврале 1871 г. Д.А. Толстой представил проект изменений в уставе в Государственный совет. К проекту был приложен большой доклад министра, в котором он обосновывал необходимость основных изменений в существовавшем уставе. В этом докладе сказано, в частности:

«При обучении древним языкам так же, как отчасти и математике, вся совокупность познаний учеников подлежит непрерывной и почти безошибочной проверке, препятствующей развитию в учениках самомнения, тогда как надлежащее понимание учениками преподанного им из всех других наук, особенно же из естествознания, почти уходит из под учительского контроля, почему здесь и возможно, с одной стороны, развитие крайнего самомнения, а с другой — самых превратных воззрений» [Алешинцев И., С. 289-290].

Проект устава предлагал ввести в гимназиях приготовительный класс, увеличить на один год срок обучения, сделав седьмой класс двухгодичным, увеличить число уроков на: математику с физикой (с 28 до 37 уроков), латинский язык (с 34 до 49) и греческий язык (с 24 до 36). Одновременно предполагалось: исключить преподавание законоведения, естественную историю перенести из младших классов в старшие, где соединить с физикой; уменьшить число часов по Закону Божию, истории и чистописанию.

Фотографии (визит-портреты) гимназистов 1868-1871 гг.

На математику с физикой число уроков как будто бы увеличено, но это увеличение только кажущееся. Уроки, отводимые на естественную историю, теперь тоже вошли сюда. В уставе 1864 г. на математику, физику с космографией и естественную историю отводилось 34 урока по 75 минут, то есть более 42 часов. В уставе же 1871 г. этим дисциплинам предоставлено 37 часовых уроков. И это при увеличении на год срока обучения в гимназии.

Хотя традиция и приписывает создание гимназического устава 1871 г. Д.А. Толстому, на самом деле в этом вопросе он был лишь исполнителем. Добросовестным, даже жестким, искренне верившим в необходимость такой реформы, но не более. Ее направление было указано высшей властью, очень испугавшейся событий апреля 1866 г. А автором устава и главным идеологом реформы стал профессор Московского университета П.М. Леонтьев. Его соавтором был известный публицист, главный редактор газеты «Московские ведомости» М.Н. Катков, который и на страницах своего издания, и в других выступлениях энергично проводил идею устава о необходимости построения гимназического курса, в первую очередь, на обучении древним языкам. И Леонтьев, и Катков считали, что главным при изучении языков должно стать усвоение грамматики. Чтение авторов было отодвинуто на задний план.

Павел Михайлович Леонтьев (18221874), филолог, историк, журналист, член-корреспондент Санкт-Петербургской Академии наук (1856). Гравюра Л.А. Серякова, 1870-е гг.

Михаил Никифорович Катков (1817/1818—1887), публицист, издатель, литературный критик, редактор газеты «Московские ведомости». Литография неизвестного художника. Конец 1860-х гг.

Петр Дмитриевич Шестаков (1826— 1889), педагог, историк, этнограф, общественный деятель, попечитель Казанского учебного округа (1865—1883). Гравюра из «Памятной книжки Смоленской губернии на 1910 год» (Смоленск, 1909)

Как отмечал в своих мемуарах бывший в те годы попечителем Казанского учебного округа П.Д. Шестаков, сам Д.А. Толстой поначалу возражал против такого подхода к изучению древних языков, считая чтение авторов главным, но ему пришлось подчиниться позиции П.М. Леонтьева. Та же ситуация возникла при решении вопроса о месте и значении русского языка, который, согласно уставу, был в гимназии предметом далеко не главным.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Очевидно, основной задачей власти при подготовке этого документа было создание такой школы, ученики которой целый день должны были или заниматься в классах, или выполнять домашние задания, требовавшие напряжения, преимущественно, памяти, а не мысли. Надо было исключить из программ все, что могло навести юношу на размышления о социальных проблемах в обществе. Преподавание естественных наук тоже было нежелательно, так как могло привести к материализму, атеизму и анархизму. Именно поэтому изучение всевозможных грамматик и должно было стать основой среднего образования. А остальное нужно было либо исключить, либо сократить. Так и постарались сделать авторы устава 1871 г.

Проектом предусматривалось, что учебный план гимназий и правила об испытаниях должны были издаваться министерством. Среди других нововведений, предлагавшихся Д.А. Толстым, было установление особого вознаграждения для учителей русского и древних языков «за чтение тетрадей», а также освобождение сыновей лиц учебного ведомства от платы за учение. Здесь указаны основные, но далеко не все изменения, которые должны были быть внесены в устав гимназий. Однако, помимо гимназического, министерству нужно было реформировать и реальное образование, но так, чтобы школа такого типа вполне вписалась в выстраивавшуюся систему образования.

Одновременно с проектом гимназического устава в Государственный совет был внесен и проект, касавшийся реальных школ. Реальные гимназии, существовавшие по уставу 1864 г., проект Д.А. Толстого предлагал заменить на реальные училища «с шестью различными курсами учения применительно к местным потребностям и специальным нуждам различных родов промышленности и торговли. Курсы эти были: а) технический с преобладанием механики, б) технический с преобладанием химии, в) горнозаводский, г) сельскохозяйственный, д) технологическо-агрономический и е) коммерческий» [Алешинцев 1912, с. 292]. Что касается прав выпускников реальных училищ как по службе, так и по продолжению образования в высшей школе, то они остались теми же, что и в уставе 1864 г.

Для рассмотрения представленного министерством проекта в Государственном совете по Высочайшему повелению было образовано Особое присутствие под председательством графа С.Г. Строганова. Предшественник Д.А. Толстого на посту министра А.В. Головнин как член Государственного совета также был включен в состав этого присутствия.

Первым поставленным на обсуждение вопросом стал вопрос о праве на существование таких реальных гимназий, выпускники которых могли бы поступать в университет. Мнения по этому поводу разделились: шесть человек, включая А.В. Голов-нина, считали, что такие учебные заведения очень нужны стране, восемь человек, вместе с самим министром, придерживались противоположной точки зрения.

Сторонники реальной школы, не отвергая общеобразовательного значения древних языков, не считали, однако, что только этим учебным предметам может быть приписана столь важная роль в обучении. По их мнению, образование, построенное на изучении естественнонаучных дисциплин, имело не меньшее общеобразовательное значение, что было доказано опытом ряда европейских стран, в том числе Пруссии, Бельгии, Швеции, Англии и ряда других. Школы такого типа обязательно должны были быть в России, но обучение в них нужно было организовать так, чтобы выпускники этих школ имели доступ в университет, хотя бы на некоторые факультеты. Как и классические гимназии, реальные школы должны были иметь восьмилетний срок обучения и приготовительный класс.

Ученики реальной школы Шиерса (округ Преттигау-Давос, кантон Граубюнден, Швейцария) на фоне школы. Гравюра 1840 г.

Чертеж фасада здания Аннен-Реалшуле в Дрездене (Annen-Real-Schule zu Dresden). Берлин, 1851 г.

Серебряная медаль герцога Максимилиана Баварского (Maximilian Herzog von Bayern J von A. Dietelbach) штутгарской реальной школы (1806—1870). Фото с сайта https://www.ma-shops.com /enumismat/item.php?id=16304&lang=zh& curr=USD&save=1

Что касается реальных училищ в том виде, который был предусмотрен проектом, то, по мнению этих шести членов Особого присутствия, они были нежизнеспособны. Сторонники классической школы стояли, однако, на своем, пытаясь убедить остальных, что к университету могут готовить лишь классические гимназии.

В таком виде, при серьезном расхождении во взглядах на предмет, проект министерства 15 мая 1871 г. поступил в общее собрание Государственного совета. Основным вопросом, с которого началось обсуждение проекта в Государственном совете, был вопрос о доступе в университет выпускников реальных училищ. 29 членов совета согласились с мнением шести членов Особого присутствия в том, что реальные гимназии необходимо сохранить, а их выпускников, изучавших латинский язык, нужно допустить на медицинский и физико-математический факультеты университета.

«Реальные училища, по мнению 29, не специальные училища, но, так же, как и гимназии, имеют целью общее образование и должны сообщать основные общеобразовательные знания... Они разделяют между собой одно и то же назначение — сообщать общее образование, необходимое для всех родов высшего специального изучения. Это разделение сделалось необходимым вследствие развития наук и требований современной жизни — и реальные училища приобрели постепенно при этом совместное положение с гимназиями» [Алешинцев 1912, с. 299].

Эти 29 членов совета отмечали «возрастающее развитие» и важность положительных наук для благосостояния страны. В их докладной записке указано, что, «находясь на пути быстрых и коренных преобразований во всем нашем внутреннем

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

строе», мы ощущаем огромный недостаток в инженерах, техниках «для устройства путей сообщения, портов, телеграфов, рудных и каменноугольных разработок», в просвещенных химиках и механиках, в образованных людях и моряках для организации армии и флота [Ганелин 1950, с. 51]. Остальные 19 членов Общего собрания Государственного совета согласились с позицией Д.А. Толстого. Они настаивали на том, что реалистов нельзя допускать ни на один из факультетов университета. Существовавшие на тот момент классические гимназии они не считали возможным превращать в реальные учебные заведения. По их мнению, подготовленный проект гимназического устава нужно было передать на утверждение императору, а решение вопроса о реальных училищах следовало отложить.

30 июля 1871 г. император утвердил мнение меньшинства особым циркуляром. Отечественные гимназии стали исключительно классическими. Распределение уроков по классам, предусмотренное этим уставом, приведено в табл. 8.

Таблица 8

Число недельных часовых уроков по уставу 1871 г. в гимназиях с двумя древними языками

[Сборник постановлений.... 1877, Штаты и приложения, с. 8]

Классы Число уроков Число обяза-

Предметы Приготовительный I II III IV V VI VII два года без приготовительного класса тельных уроков за 8 лет гимназического курса

Закон Божий 4 2 2 2 2 2 1 1 12 13

Русский и церковно-славянский языки 6 4 4 4 3 3 2 2 22 24

Краткие основания логики — (1) (1) 1

Латинский язык — 8 7 5 5 6 6 6 43 49

Греческий язык — — — 5 6 6 6 6 (7) 29 (30) 36

Математика (с физикой, математической географией и кратким естествоведением) 6 5 4 3 3 4 6 6 31 37

География — 2 2 2 2 1 9 10

История — 2 2 2 2 2 10 12

Французский язык или немецкий язык — 3 3 3 3 3 2 17 19

Чистописание 6 3 2 5 5

Итого

для учащихся одному новому языку 22 24 24 26 26 26 26 27 178 206

для учащихся двум новым языкам 22 24 27 29 29 29 29 29 196 225

Проект устава реальных училищ обсуждался в Особом присутствии Государственного совета в феврале 1872 г. Когда этот проект передали в общее собрание Госсовета, то повторилась ситуация, имевшая место при утверждении устава классических гимназий. 19 членов общего собрания приняли сторону Д.А. Толстого, 27 человек встали на сторону А.В. Головнина. И вновь император утвердил мнение меньшинства. Это произошло 15 мая 1872 г. Распределение уроков по классам в реальном училище представлено в табл. 9.

Таблица 9

Число недельных уроков по уставу 1872 г. в реальных училищах с двумя отделениями и с дополнительным классом

[Сборник постановлений.... 1877, Штаты и приложения, с. 17—18; Устав гимназий и прогимназий... 1864, с. 26—28]

Предметы Классы Отделение основное Всего в 6-ти классах Класс дополнительный Отделение коммерческое Всего в 6-ти классах

I II III IV V VI общее механико-техническое химико-технологическое V VI

Закон Божий 2 2 2 2 1 1 10 2 2 2 1 1 10

Русский язык 6 4 4 4 2 2 22 4 2 2 22

Новый иностранный язык 6 5 5 3 3 22 5 6 6 28

Другой новый язык 6* 6* 3* 3* 18 6 6 24

География 2 2 2 2 8 2 2 10

История 2 2 2 2 8 4 2 2 8

Чистописание 4 2 6 6

Рисование и черчение 6 4 4* 4* 6* 6* 30 5 2 20

Математика 4 4 4 4 8 4 28 3 3 3 2 2 20

Естественная история 4 2 6 2 2 2 4 4

Физика 4 2 6 2 2 2 4 4

Химия 4 4

Механика 4 4 3

Письмоводство и книговодство 5 5 10

Проектирование машин 8

Моделирование 2

Землемерие и нивелировка 2

Общее строительное искусство 2 2

Счетоводство 2 2

Химическая технология 2 5

Работы в лаборатории 12

Итого 24 24 29 29 33 33 172 29 30 30 30 30 166

Примечание. * Для желающих продолжать учение в коммерческом отделении, равно как и для учеников оного, обязательно изучение двух новых иностранных языков; все же другие ученики могут быть увольняемы от изучения другого нового языка и взамен того должны усиленно обучаться черчению и рисованию. Продолжающие изучение другого нового языка в V и VI классах основного отделения обучаются черчению и рисованию по 3 урока в неделю и имеют по 30 уроков в неделю, как и обучающиеся одному новому иностранному языку.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Приведем некоторые статьи из уставов гимназий и реальных училищ, принятых в бытность министром народного просвещения графа Д.А. Толстого. В гимназическом уставе записано, в частности:

«§ 1. Гимназии имеют целью доставлять воспитывающемуся в них юношеству общее образование, и вместе с тем служат приготовительными заведениями для поступления в университет и другие высшие специальные училища. <.>

§ 4. Кроме гимназий, там, где представится надобность и возможность, а также и в местах, не имеющих гимназий, могут быть учреждаемы прогимназии, состоящие только из четырех низших классов гимназии.

§ 5. При каждой гимназии и прогимназии состоит приготовительный класс, продолжительность курса которого определяется соответственно успехам и возрасту учеников. <.>

§ 12. Учебный курс гимназии составляют следующие предметы: 1) 3акон Божий; 2) русский язык с церковнославянским и словесность; 3) краткие основания логики; 4) и 5) латинский и греческий языки; 6) математика, 7) и 8) математическая география и физика с кратким естествоведением; 9) история; 10) география; 11) и 12) немецкий и французский языки; 13) чистописание.

Примечание 1. <.>. Со введением преподавания греческого языка обязательным становится изучение только одного из новых языков: французского или немецкого. <.>

§ 15. Объем преподавания предметов учебного курса, а равно и распределение оного по классам, определяется учебным планом, издаваемым от Министерства народного просвещения. <.>

§ 23. В гимназии и прогимназии обучаются дети всех состояний, без различия звания и вероисповедания...» [Сборник постановлений... 1877, стб. 431-437].

К поступающим в гимназию устав предъявляет следующие требования:

«§ 25. В приготовительный класс гимназии и прогимназии принимаются дети не моложе 8 и не старее 10 лет, знающие первоначальные молитвы и умеющие читать и писать по-русски, и считать до 1000, а также производить сложение и вычитание над этими числами.

§ 26. Для поступления в 1 класс гимназии и прогимназии требуется: а) знание главнейших утренних и вечерних молитв и важнейших событий Священной истории Ветхого и Нового завета; б) умение бегло и со смыслом читать по-русски напечатанное гражданским шрифтом и пересказывать, по предложенным вопросам, легкие прочитанные рассказы, а также писать по-русски под диктовку, без искажения слов, крупным и средним шрифтами, и читать по церков-но-славянски и в) знание первых четырех арифметических действий над целыми отвлеченными числами. При сем наблюдается, чтобы в 1-й класс поступали дети не моложе 10 лет...» [Сборник постановлений... 1877, стб. 437-438].

Права выпускников гимназий указаны в §§ 129 и 130:

«§ 129. Ученики, окончившие полный курс учения в гимназии с особым отличием и награжденные при выпуске медалями, золотою или серебряною, определяются в гражданскую службу, без различия состояния, с чином XIV класса.

§ 130. Только ученики, окончившие курс учения в гимназиях, или имеющие свидетельство о знании полного курса сих гимназий, могут поступать в студенты университетов» [Сборник постановлений... 1877, стб. 463—464].

А вот что говорится в уставе о педагогах:

«§ 52. В преподаватели наук и языков в гимназиях и прогимназиях определяются попечителем учебного округа... лица, имеющие одобрительные аттестаты об окончании полного университетского курса и выдержавшие установленное на звание учителя гимназии испытание.

Примечание. В учители немецкого и французского языков могут быть определяемы. и лица, не окончившие университетского курса, но выдержавшие особое испытание на звание учителей новых языков в гимназии и достаточно знающие русский язык. <.>

§ 57. Преподаватели наук и языков разделяются по окладам получаемого ими содержания в гимназиях на четыре, в прогимназиях на три разряда, причем получающие высший оклад называются заслуженными. <.>

§ 60. Классных наставников полагается по одному на каждый класс, как основной, так и параллельный с соразмерным вознаграждением из определенной на сей предмет штатной суммы, директор же и инспектор гимназии и инспектор прогимназии, состоя также классными наставниками. не получают за исполнение этих своих обязанностей особого вознаграждения.

§ 61. Классные наставники назначаются начальником гимназии из числа преподавателей, имеющих в классе наибольшее число уроков, и утверждаются в этом звании попечителем учебного округа.

§ 62. Классные наставники, будучи вообще ближайшими помощниками директора и инспектора в наблюдении за успехами и нравственностью учеников, вверенных каждому из них классов, принимают надлежащие меры для преуспевания оных, вступая, между прочим, с этою целью в сношения с родителями и родственниками учеников, а равно и прочими преподавателями своего класса...» [Сборник постановлений... 1877, стб. 445—448].

Перейдем к уставу реальных училищ, утвержденному императором 15 мая 1872 г. Как и всякий устав, он начинается с обозначения целей реального образования.

«§ 1. Реальные училища имеют целью доставлять учащемуся в них юношеству общее образование, приспособленное к практическим потребностям и приобретению технических познаний.

§ 2. Смотря по местным удобствам, реальные училища учреждаются в составе шести, пяти, четырех, трех и двух классов, с одногодичным курсом в каждом из них. Пятиклассные реальные училища состоят из классов от II до VI включительно, четырехклассные - от III до VI и т. д.

§ 3. Соответственно местным потребностям, V и VI классы реальных училищ. могут состоять или из двух отделений - основного и коммерческого, или же из одного из сих отделений.

§ 4. При основном отделении может быть учреждаем еще один высший класс дополнительный, с тремя отделениями: а) общим, предназначенным, преимущественно, для подготовления учащихся к вступлению в высшие специальные училища; б) механико-техническим и в) химико-техническим.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Смотря по местным потребностям, дополнительный класс может состоять также из одного или из двух из сих отделений. <.>

§ 13. Объем преподавания предметов учебного курса, а равно и распределение оного по классам определяются учебным планом, издаваемым от Министерства народного просвещения. При сем обращается внимание на то, чтобы преподавание по всем предметам, которые то допускают, было, по возможности, концентрическое.

§ 14. Уроки полагаются часовые по всем предметам, за исключением черчения и рисования, по коим назначаются уроки полуторачасовые» [Сборник постановлений.... 1877, стб. 910—913].

О приеме учеников и правах выпускников реальных училищ в уставе сказано:

«§ 25. В первый класс шестиклассного реального училища принимаются дети не моложе 10 и не старее 13 лет, умеющие бегло и правильно читать, и писать под диктовку по-русски без грубых орфографических ошибок, знающие главные молитвы и из арифметики первые четыре действия над целыми отвлеченными числами... <...>

§ 95. Ученики, окончившие курс учения в реальных училищах и дополнительном при оном классе по какому-либо из отделений, а также лица, имеющие свидетельство о знании этого курса, могут поступать в высшие специальные училища, подвергаясь только поверочному испытанию.

§ 96. Ученики, получившие одобрительный аттестат об окончании курса реального училища, если они по происхождению имеют право на вступление в гражданскую службу, принимаются в оную на общем с воспитанниками средних учебных заведений основании» [Сборник постановлений.... 1877, стб. 915—934].

Что касается учителей и классных наставников в реальных училищах, то правила их приема и служебные обязанности были аналогичны тем, которые существовали для педагогов гимназии. Так, в начале 70-х гг. XIX в. в отечественной средней школе появился новый устав, точнее — два устава для двух разных типов средней школы. Реальное училище, хотя и не считалось профессиональной школой, но, в силу ограничения прав выпускников на продолжение образования, не могло быть равноправным с гимназией учебным заведением.

Обратимся к таблице уроков, составленной для гимназии (табл. 8). Из 225 недельных уроков по всем классам, предназначенных для учеников, изучавших оба новых языка, 85 уроков отводилось древним языкам (49 — латинскому и 36 — греческому). Между тем на русский язык полагалось только 24 урока, распределенных на все 8 лет обучения. Получается, что уроков латинского языка должно было быть вдвое больше, а уроков греческого — в полтора раза больше, чем уроков русского языка. Что касается новых языков, то те, кто изучал оба древних языка (а поначалу греческий был введен не везде из-за недостатка учителей), могли изучать только один из новых языков — по выбору. Однако были и такие ученики, которые изучали оба древних и оба новых языка. Обучение новым языкам начиналось во втором классе, латинскому — в первом, а греческому — в третьем. Это было сделано для того, чтобы ученик не начинал изучать одновременно несколько новых грамматик.

При подготовке обоих уставов министерство не интересовалось мнением общественности, не выносило на ее обсуждение свои проекты. Тем не менее, в обществе было известно, что готовится новый устав, который должен был усилить преподавание древних языков в гимназиях.

Пресса не осталась в стороне при подготовке столь важных документов. В апреле 1871 г. еще до принятия гимназического устава, в журнале «Вестник Европы» в разделе «Внутреннее обозрение» появилась большая статья, посвященная тем проблемам, которые обсуждало в это время Особое присутствие Государственного совета. Вот как оценил журнал отношение общества к классическому образованию:

«Русское общество положительно и единодушно не сочувствует преобладанию классицизма в нашем среднем образовании. Не может общество сочувствовать такому направлению, которое идет против и его исторической жизни, и его насущных потребностей, которое насаждено искусственно и производит печальные результаты. Общество ясно видит, что насущные потребности России — распространение первоначального обучения, развитие промышленности, эмансипация торговли, поднятие земледелия, и ввиду таких насущных, неотразимо очевидных потребностей страны, не может сочувствовать какой-то искусственно вызываемой, доморощенной эпохе Возрождения» [Внутреннее обозрение. Накануне реформ... 1871, с. 821].

По поводу преобладания древних языков в гимназии автор пишет:

«Вопрос состоит в том, чтобы в основание общего образования положено было действительное, научное, рациональное знание, а не твержение мертвенных форм, приучающих ум к подражательности, а не к творчеству, к пассивному восприятию произвольных форм, а не к самостоятельному мышлению на твердых рациональных началах. Пусть будут классические гимназии с курсами, приспособленными к филологическому курсу университетов. Но такие-то именно заведения... и должны бы считаться «специальными» училищами. Отчего не иметь подготовительных училищ для филологов? Но когда каждого молодого человека, которому в жизни предстоит быть земледельцем, купцом, солдатом, чиновником, фабрикантом... одним словом, чем угодно, только не филологом по ремеслу, хотят воспитывать до 17 и 18 лет так, как будто он готовился именно к филологии, то это есть искусственное искажение жизни» [Внутреннее обозрение. Накануне реформ... 1871, с. 825].

В августовском номере этого же издания за 1871 г. в том же разделе «Внутреннее обозрение» помещена большая статья, посвященная уже принятому уставу. Здесь, в частности, отмечено:

«Вопрос о праве воспитанников реальных училищ поступать в университет наравне с воспитанниками классических гимназий, весьма важен, но он далеко не главный спорный пункт. Этот вопрос может быть только последствием настоящего спорного пункта. Настоящий спорный пункт состоит в следующем: должно ли образование в реальном училище быть общее или профессиональное? Вот где корень всего спора! Настоящее Высочайшее повеление, как мы видели, решило вопрос только о правах будущих реальных гимназий по отношении к факультетам университетов; но оно, вовсе не предрешало коренного вопроса о том, будет ли образование в реальных училищах общее или профессиональное. Этот-то капитальный вопрос и предстоит обсудить Государственному совету.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Space of the Spaces

Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2. Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

За общеобразовательное значение реальной системы обучения и за допущение учеников реальных училищ в университет высказались, как известно, такие сословия и такие авторитеты, к которым было бы весьма неуместно отнестись с неуважением. Убеждение в общеобразовательном значении реального обучения у нас было высказано и поддерживаемо факультетами университетов, медицинскою академию, земствами и большинством печати. Известно также, что большинство не в одной печати разделяло это мнение.» [Внутреннее обозрение 1871, с. 820—824].

Приведенные выше строки были написаны в 1871 г. Устав реальных училищ, принятый в мае 1872 г., не сделал реальные училища сугубо профессиональными школами. О перспективах развития среднего образования автор этой статьи пишет:

«Говоря о будущности образования в России, мы должны разуметь не сегодня и не завтра, И вот, по отношению к этой-то более или менее отдаленной будущности, мы склонны видеть в нынешнем шаге — первый шаг к той дороге, которая выведет нас, вместе со всею Европою, а быть может и раньше ее, на прочный, не подлежащий уже никаким колебаниям фундамент реального общего образования» [Внутреннее обозрение 1871, с. 823].

31 июля 1872 г. был разослан по учебным округам циркуляр министра с приложенным к нему учебным планом гимназий по всем учебным предметам. В циркуляре записано, в частности:

«...В настоящее время учебный план по каждому предмету гимназического курса уже составлен и утвержден мною, и при сем препровождается к Вам, Милостивый Государь, в достаточном числе экземпляров для надлежащего исполнения и руководства.

При сем имею честь объяснить нижеследующее:

1) Объем преподавания каждого предмета с распределением оного по классам определен в прилагаемых при сем учебных планах по возможности в точности, и в видах возможно большего объединения преподавания в различных гимназиях и прогимназиях желательно, чтобы преподаватели строго держались в обозначенных пределах. Предлагаемые ныне к выполнению учебные планы составлены вообще так, что они нисколько не могут стеснить свободной и благотворной деятельности каждого преподавателя.

2) Приложенные к учебным планам объяснительные записки указывают частью основания, принятые в руководство при их составлении, частью учебно-воспитательные цели, какие должны быть достигнуты преподаванием, частью же и самые способы преподавания.

3) Подробные программы по каждому предмету. должны быть составляемы самими преподавателями на основании указаний учебного плана и объяснительных записок.» [Циркулярное предложение ... 1872, с. 157—159].

Учебный план 1872 г. был пересмотрен лишь в 1877 г., после того, как двухгодичный седьмой класс был разделен на два самостоятельных класса — VII и VIII. Принципиальных изменений в этом плане по сравнению с предыдущим не было.

Устав реальных училищ вводился параллельно с гимназическим и на тех же основаниях.

Учеников II—V классов гимназии, не успевавших по древним языкам и по математике, разрешалось принимать без испытаний в соответствующие классы реальных училищ. Д.А. Толстой писал по этому поводу:

«Благодаря реальным училищам. все, и даже посредственные способности, будут получать полезное направление.» [Рождественский 1902, с. 535].

В апрельском номере «Журнала Министерства народного просвещения» за 1874 г. опубликованы данные о числе учеников, перешедших из гимназий в реальные училища в 1873/74 уч.г. Всего перешло 890 человек, в том числе 162 ученика перешли в те семь реальных училищ, которые были преобразованы из реальных гимназий; в 23 вновь открытые реальные училища перешло из гимназий 728 человек. Судя по указанной публикации, среди перешедших в реальные училища немалую часть составляли учащиеся гимназий, не имевшие неудовлетворительных оценок. Из 890 человек свидетельства об успехах представили 819. Из них удовлетворительные успехи оказали в гимназии 404 ученика [Об учениках... 1874, с. 67—82].

Утвердив уставы гимназий и реальных училищ, министерство Д.А. Толстого начало открывать новые учебные заведения обоих типов. По данным Е.К. Шмида, к концу 1866 г. в стране было 96 мужских средних учебных заведений, а к концу 1876 г. их стало уже 255, в том числе, 133 гимназии, 69 прогимназий и 53 реальных училища. Число учащихся за это десятилетие выросло с 26360 до 56000 [Шмид 1878, с. 505].

Большая проблема, вставшая перед министерством в связи с подготовкой и введением нового гимназического устава, заключалась в недостатке учителей древних языков. Их надо было много, и университеты не справлялись с задачей подготовки учителей гимназий по древним языкам и другим гуманитарным предметам. Министерством было принято решение о создании специального высшего учебного заведения для приготовления учителей гимназий. Что касается учителей математики и естественнонаучных дисциплин, то физико-математические факультеты готовили их в достаточном, по мнению министерства, количестве. 26 ноября 1867 г. в С.-Петербурге был открыт Императорский историко-филологический институт. Это было закрытое учебное заведение с четырехлетним курсом обучения, готовившее учителей русского языка, древних языков и истории [Шмид 1878, с. 511—514].

Введение обоих вышеназванных уставов вызвало недовольство разных слоев населения. С одной стороны, учащиеся гимназий страдали от обременения древними языками и необходимости постоянной зубрежки. С другой стороны, родители учащихся реальных училищ и педагоги этих училищ не оставляли хлопот о допуске реалистов в университет, по крайней мере, на физико-математический и медицинский факультеты. Но Д.А. Толстой все ходатайства об изменении уставов оставлял без внимания.

Деятельность Д.А. Толстого на посту министра народного просвещения нельзя, однако, оценивать только на основании значительного увеличения времени, отводимого в гимназиях на древние языки. Многие нововведения в школьном деле, появившиеся в 70-е гг. XIX в., носили позитивный характер. В первую очередь это касается открытия приготовительных классов при гимназиях, что было очень востребовано в это время — не только городские слои, но и крестьяне потянулись теперь к школе. Немаловажное значение имело усиление централизации и унификации в школьном деле. Никто не спрашивал у обществ, какая им нужна школа. Тип учебного заведения, так же, как и программы учебных предметов, определялся министерством. Вероятно, это стало одной из причин того, что в толстовские реальные училища многие родители охотно отдавали своих детей, в то время как реальные гимназии, созданные по уставу 1864 г., обществом поддержаны не были.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Благотворно сказались на деятельности гимназии и такие нововведения устава 1871 г., как создание института классных наставников, установление оплаты за «чтение тетрадей» по русскому и древним языкам, освобождение детей лиц учебного ведомства от платы за учение и ряд других мер.

Нельзя не отметить, что в 70-е гг. подверглось реформированию не только среднее, но и повышенное начальное образование. 31 мая 1872 г. было утверждено «Положение о городских училищах». На основании этого документа уездные училища с трехлетним курсом обучения, существовавшие с начала века, прообразовывались в трехклассные городские училища с шестилетним сроком обучения (каждый класс был двухгодичным). Одновременно с городскими училищами были созданы и учительские институты, призванные готовить учителей для этих училищ.

В 1874 г. во всех губерниях империи появились дирекции народных училищ, в ведение которых перешли низшие учебные заведения этих губерний, подчинявшиеся до этих директоров губернских гимназий. Директоров это значительно разгрузило, а училищам помогло, так как появился институт инспекторов народных училищ.

Основные этапы институциализации мужской средней школы в России за 70 лет, с 1802—1872 гг. приведены в табл. 10.

Таблица 10

Основные даты в истории институциализации мужской средней школы в России

(1802—1872, ст.ст.)

Дата Образовательное событие

8 октября 1802 Император Александр I подписал «Манифест об учреждении министерств», в том числе и Министерства народного просвещения

2 сентября 1802 — 11 апреля 1810 Министр народного просвещения граф Петр Васильевич Завадовский

24 января 1803 Приняты «Предварительные правила народного просвещения»

5 ноября 1804 Утвержден устав университетов и «Устав учебных заведений, подведомых университетам». Продолжительность одного урока — 60 минут

6 августа 1809 Издан указ «О правилах производства в чины по гражданской службе»

11 апреля 1810 — 15 мая 1824 Министры народного просвещения граф Алексей Кириллович Разумовский (до 10 августа 1816) и князь Александр Николаевич Голицын (с 10 августа 1816)

5 июня 1819 В гимназиях введены новые учебные планы

25 апреля 1828 — 18 марта 1833 Министр народного просвещения князь Карл Андреевич Ливен

8 декабря 1828 Утвержден «Устав гимназий и училищ уездных и приходских». Продолжительность одного урока увеличена до 90 минут

21 марта 1833 — 20 октября 1849 Министр народного просвещения граф Сергей Семенович Уваров

1834 В С.-Петербурге открыта 4-я (Ларинская) гимназия, в которой было усилено преподавание реальных наук, а древние языки не изучались

29 января 1836 Министерством Народного Просвещения утверждены и введены, вначале в виде опыта, «Правила для испытания в уездных училищах и гимназиях», предусматривавшие пятибалльную систему оценки знаний

29 марта 1839 Вышло Положение об открытии реальных классов в гимназиях некоторых городов империи

1839 По указу от 29 марта 1839 г. в Москве открыта 3-я гимназия, в которой параллельно существовали классическое и реальное отделения

20 октября 1849 — 7 апреля 1853 Министр народного просвещения князь Платон Александрович Ширинский-Шихматов

6 мая 1849 Подписан циркуляр министра об изменениях в уставе 1828 г. В старших классах гимназий была введена бифуркация. Продолжительность одного урока сокращена до 75 минут

14 мая 1852 В гимназиях введены новые учебные планы

7 апреля 1853 — 25 декабря 1861 Министры народного просвещения Авраам Сергеевич Норов (до 23 марта 1858), Евграф Петрович Ковалевский (23 марта 1858 — 28 июня 1861) и граф Евфимий Васильевич Путятин (с 28 июня 1861)

5 мая 1856 Восстановлен Ученый комитет Министерства народного просвещения

1856—1864 Время работы над новым гимназическим уставом

25 декабря 1861 — 14 апреля 1866 Министр народного просвещения Александр Васильевич Головнин

19 ноября 1864 Утвержден новый гимназический устав, предусматривающий и классические, и реальные гимназии

Сентябрь 1865 Продолжительность одного урока сокращена до 60 минут

Апрель 1866 Отставка А.В. Головнина после покушения Д. Каракозова на Александра II и студенческих волнений

14 апреля 1866 — 24 апреля 1880 Министр народного просвещения граф Дмитрий Андреевич Толстой

26 ноября 1867 В С.-Петербурге открыт Императорский историко-филологический институт для приготовления учителей для гимназий

30 июля 1871 Утвержден «Устав гимназий и прогимназий ведомства Министерства народного просвещения»

15 мая 1872 Утвержден Устав реальных училищ

Июль 1872 Утвержден и разослан по учебным округам циркуляр министра, содержавший учебный план для гимназий

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Совокупностью всех этих мер в России была создана достаточно динамичная система среднего и повышенного начального образования.

Перегрузка гимназистов древними языками оставалась одной из серьезных проблем этой системы. До поры, до времени общество с этим мирилось, но с уходом Д.А. Толстого с поста министра вопрос этот вновь всплыл. В 1890 г. при министре народного просвещения И.Д. Делянове была изменена таблица уроков, причем число недельных уроков по древним языкам уменьшилось на 10. Эти 10 уроков были отданы Закону Божию, русскому языку, физике и истории.

Граф Иван Давыдович Делянов (1818—1897), статс-секретарь Его Императорского Величества (с 1867), директор Публичной библиотеки (1861—1882), член

Государственного совета (с 1874), министр народного просвещения (с 16 марта 1882— 1897). Фото начала 1880-х гг.

Урок Закона Божьего в старшем классе реального училища имени Дома Романовых в Новосибирске.

Фото конца XIX в.

Физический кабинет тюменского Александровского реального училища. Фото 1880—1890

В последующие годы производились и другие изменения отдельных параграфов устава, но в основной своей части он сохранился вплоть до 1917 г.

Борьба за право реалистов на поступление в университет продолжалась до начала XX в. На основании министерского циркуляра в 1907 г. была введена новая программа по математике для дополнительного VII класса реальных училищ. Она содержала значительные разделы высшей математики — аналитической геометрии и анализа бесконечно малых. Выпускник этого класса, сдавший экзамен по латинскому языку за курс гимназии, мог поступить в университет на физико-математический или медицинский факультет. Эти нововведения произошли, однако, через несколько десятилетий после принятия толстовских уставов, а в течение многих лет гимназическое образование в России носило сугубо классический характер.

Урок латыни в IV классе Каменец-Подольской Ученики С.-Петербургского Первого Реаль- Выпускной VII класс Ивановского реального гимназии. Фото конца 1890-х—1900-х гг. ного училища императора Александра II на училища. Фото 1911 г.

уроке геометрии. Фото начала ХХ в.

* * *

Подведем итоги нашего анализа основных документов периода становления российского школьного образования, их анализом и результатами реформ.

Прослеживая историю мужской средней школы на протяжении около полувека, мы видим, что первая четверть века ушла на поиски подходящих форм и содержания среднего образования. К концу этого периода уже вполне сформировался учительский корпус из лиц с высшим университетским образованием. Затем последовала полоса нововведений, связанных и с экономическими потребностями страны, и с изменением статуса латинского языка в высшем образовании, и с требованиями высшей школы. Попытки перестроить среднюю школу введением фуркации и ряда новых для гимназии учебных предметов показали, что, с одной стороны, передовая часть педагогического сообщества видела недостатки существовавшей системы среднего образования и понимала, в какую сторону нужно направить ее реформу. С другой стороны, проведенные реформы не только ни достигли планируемой цели, но и привели к ослаблению школы. Возможно, время для таких реформ тогда еще не пришло.

Сначала А.В. Головнин, а затем Д.А. Толстой осуществили последовательно две реформы, в результате которых появилось два типа мужских средних учебных заведений.

Благодаря ряду мер, предпринятых министерством в начале 70-х гг., школы обоих типов стали популярны в обществе, хотя в университет «реалистов» по-прежнему не допускали. И число этих школ, и число учащихся в них достаточно быстро росло, чему способствовала внутриполитическая ситуация в стране.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

Таким образом, можно утверждать, что к середине 70-х гг. система мужского среднего образования в России в основном сложилась. Дальнейшие реформы лишь укрепляли ее в соответствии с требованиями времени.

Благодарность. За постоянную помощь и поддержку автор выражает сердечную благодарность доктору философских наук С.Н. Бычкову.

ЛИТЕРАТУРА

1. Устав гимназий и прогимназий ведомства Министерства народного просвещения / / ПСЗРИ. Собрание 2

(1825-1881). СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1867. Т. 39 (1864). Ч. 2. Ст. 41472.

2. Устав гимназий и прогимназий ведомства Министерства народного просвещения. СПб. 1864.

3. Устав гимназий и училищ уездных и приходских. СПб., 1834.

4. РГИА. Ф. 845 (Воронов Андрей Степанович). 43 ед. хр.

5. Алешинцев И. История гимназического образования в России (XVIII и XIX век). СПб., 1912.

6. Белявский Е.В. Педагогические воспоминания. 1861 — 1902. М., 1905.

7. Внутреннее обозрение / / Вестник Европы. 1871. Т. 4. Кн. 8. С. 818—840.

8. Внутреннее обозрение. Накануне реформ в народном просвещении // Вестник Европы. 1871. Т. 2. Кн. 4.

С. 814—841.

9. Воронов А. Историко-статистическое обозрение учебных заведений С.-Петербургского учебного округа с 1829

по 1853 год. СПб., 1854.

10. Ганелин Ш.И. Очерки по истории средней школы в России второй половины XIX века. Л. — М.: Учпедгиз, 1950.

11. Георгиевский А.И. К истории Ученого комитета Министерства народного просвещения. СПб., 1902.

12. Гобза И. Столетие Московской 1-й гимназии. 1804 — 1904 гг. М., 1903.

13. Головнин А.В. Записки для немногих. СПб.: Нестор-История, 2004.

14. Гуревич П. Незабвенные мысли незабвенных людей / / Былое. 1907. № 1. С. 236—242.

15. Гушель Р.З. Страницы истории школьного дела в Ярославле. XIX — начало XX века. Ярославль, 2010.

16. Замечания на проект устава общеобразовательных учебных заведений и на проект общего плана устройства

народных училищ. Ч. I — VI. СПб., 1862.

17. Звонников И.М. Историческая записка о Ярославской гимназии. Ярославль, 1881.

18. Из истории классицизма в России. Мнение (графа) С.С. Уварова (1826) / / Русский архив. 1899. Кн. 3. № 11.

С. 465-468.

19. Катков М.Н. Собрание передовых статей «Московских ведомостей». 1863—87. Т. 1—25. М., 1897—1898.

20. Князьков С.А., Сербов Н.И. Очерк истории народного образования в России до эпохи реформ Александра II.

М., 1910.

21. Летников А.В. О системах реального образования. М., 1871.

22. Луначарский А.В. Речь на I Всероссийском съезде по просвещению / / Протоколы I Всероссийского съезда по

просвещению, созванного Наркомпросом в Москве 25 августа 1918 г. М.: Отделение съездов Народного комиссариата по просвещению, 1919. С. 5 — 14.

23. Материалы по вопросу о приготовлении учителей для гимназий и прогимназий. СПб., 1865.

24. Меры и предложения относительно гимназий и начального народного образования / / Журнал Министерства

народного просвещения. 1867. Ч. CXXXIII. Современная летопись. С. 1 —24.

25. Мнения и соображения попечителей и попечительских советов учебных округов о применении устава гимна-

зий и прогимназий 19-го ноября 1864 г. // Журнал министерства народного просвещения. 1867. Ч. CXXXIV. Отд. педагогики. С. 1 — 60.

26. Об изменении §§ 145 и 235 устава гимназий и училищ уездных и приходских // Журнал Министерства

народного просвещения. 1849. Ч. LXIII. Отд. I. С. 10 — 13.

27. Об учениках, перешедших в реальные училища из гимназий и прогимназий в начале 1873/74 учебного года

// Журнал министерства народного просвещения. 1874. Ч. CLXXII. Современная летопись. С. 67—82.

28. Орбинский Р. По поводу проекта нового устава средних и низших училищ, подведомственных Министерству

народного просвещения // Русское слово. 1860. № 6. Отд. III. С. 28—48.

29. Правила для испытания в уездных училищах и гимназиях // Журнал Министерства народного просвещения.

1837. Ч. 13. № 2. Отд. I. С. XXX—XXXVII.

30. Проект устава низших и средних училищ, состоящих в ведомстве министерства народного просвещения / /

Журнал Министерства народного просвещения. 1860. Ч. CV. Отд. I. С. 85 — 163.

31. Прудников В.Е. Пафнутий Львович Чебышев. М.: Учпедгиз, 1950.

32. Реальное образование [Электронный ресурс] / / Малый энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Еф-

рона. Т. 2. Вып. 4. Пб., 1909. Викитека. Режим доступа: https://ru.wikisource.org/wiki/МЭСБЕ/Реальное_ образование.

33. Робер Ал. Организация учебной части в гимназиях // Русский вестник. 1860.а. Т. 29. № 17. С. 53 — 73.

34. Робер Ал. Организация учебной части в гимназиях // Русский вестник. 1860.б. Т. 29. № 18. С. 242 — 278.

35. Рождественский С.В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 1802 — 1902.

СПб., 1902.

36. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. В 17 т. T. I. СПб., 1864.

37. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. В 17 т. Т. 2. Отд. 2. СПб., 1876.

38. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения: В 17 т. Т. 5. СПб., 1877.

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

39.

40.

41.

42.

43.

44.

45.

46.

47.

48.

49.

50.

51.

52.

Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. 1802—1864. Т. 1—3. СПб., 1866 — 1867.

Свод печатных рецензий на проект устава средних и низших учебных заведений Министерства народного просвещения / / Журнал Министерства народного просвещения. 1861. Ч. С1Х. Отд. 1. С. 149—189, 244 — 310.

Смирнов В.З. Реформа начальной и средней школы в 60-х годах XIX в. М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР, 1954.

Соображения о распределении предметов преподавания в гимназиях. СПб., 1864.

Стаферова Е.Л. А.В. Головнин и либеральные реформы в просвещении (первая половина 1860 гг.). М.: Канон+, РОИИ «Реабилитация», 2007.

Сухомлинов М.И. Материалы для истории образования в России в царствование Александра I. СПб., 1866.

Феоктистов Е.М. Воспоминания. За кулисами политики и литературы. 1848 — 1896. Л.: Прибой, 1929.

Хотеенков В.Ф., Чернета В.Г. Первый министр народного просвещения Петр Васильевич Завадовский. М.: Изд-во Моск. центра вальдорфской педагогики, 1998.

Циркулярное предложение г. министра народного просвещения гг. попечителям учебных округов об учебных планах преподавания предметов гимназического курса // Журнал Министерства народного просвещения. 1872. Ч. СЬХП. С. 157—161.

Цирульников А.М. История образования в портретах и документах. М.: Владос, 2001.

Шестаков П.Д. Граф Дмитрий Андреевич Толстой как министр народного просвещения. 1866 — 1880 // Русская старина. 1891.а. Т. ЬХ1Х. Вып. 1 — 3. С. 387—405.

Шестаков П.Д. Граф Дмитрий Андреевич Толстой как министр народного просвещения. 1866 —1880 // Русская старина. 1891.б. Т. ЬХХ. Вып. 4 — 6. С. 183—210.

Шмид Е. История средних учебных заведений в России. СПб., 1878.

Яновский К.П. Мысли о воспитании и обучении. СПб., 1900.

Цитирование по ГОСТ Р 7.0.11—2011:

Гушель, Р. З. Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг^га в. [Электронный ресурс] / Р.З. Гушель // Электронное научное издание Альманах Пространство и Время. — 2018. — Т. 16. — Вып. 1—2. — Стационарный сетевой адрес: 2227-9490e-aprovr_e-ast16-1_2.2018.42. DOI 10.24411/2227-9490-2018-11042.

EXCERPTS ON THE HISTORY OF BOYS' SECONDARY SCHOOL FORMATION IN RUSSIA IN 1830S—1870S

Rebecca Z. Gushel (1950—2017), M.Ed., Researcher at Department of History of Mathematics and Mathematical Education, Sci-

entific and Practical Centre "Mathematical Education", Moscow

Period of 1830s—1870s is characterized by appearance and development of non-classical secondary schools ('Realschulen') along with classical ones. The history of school education In Russia is an indispensable part of it cultural life history, and experience of a broad democratic discussion on the matter of Russian education problems in the 19th c. could be not only interesting, but also useful for current school reforms: issues of correlation between classical (humanitarian) and natural-science education, forms and methods of knowledge deepening, and features of gymnasium education are relevant for both modern Russia and education sector of any state in transition. For these reasons, Editorial Board of the e-Almanac publishes the terminal work of Rebecca Gushel (1950—2017), a well-known Russian researcher of the history of education, kindly provided by her relatives.

The subject of this paper is history of boys' high school institutionalization in Russia during 1830s—1870s. In her research, R. Gushel used problem and source analysis of wide range of pre-revolutionary publications (including little-known ones), official documents and statistical data that show acute confrontation between supporters of the classical (humanitarian, associated mainly with the teaching of classical and foreign languages, such as Greek, Latin, French and German) and non-classical ('practical', scientific) directions in secondary education and related changes in the balance in system of classical and non-classical courses.

As a result of the fact that the ministers of public education became one day opponents, another day supporters of classical education (teaching Greek and Latin), programs and course scheduling alternated, schools appeared with the teaching of both ancient languages (Greek and Latin) and only one ancient language (Latin).

Despite the opposition of the authorities and Minister of Education to the availability of secondary education for all estates of the Russian Empire, not just for children of nobility, by the beginning of the 1830s, first non-classical secondary schools (Realshulen) appeared due to initiative of private citizens. Initially, the aim of such schools was to spread only 'technical knowledge, directly useful for the industrial activity,' but then it was extended to general educational knowledge. In 1839, task to organize non-classical classes for 'temporary teaching of technical sciences' was set at the governmental level, but the original goal of their establishment was still 'to distract children of the lower classes from gymnasium course learning.' Teaching subjects in non-classical schools were practical chemistry, practical mechanics, drawing and engineering draughtsmanship. The Statute "On Non-classical Gymnasiums and Progymnasiums" (19 Nov. 1864) institutionalized seven-grade non-classical gymnasiums, whose goal was on a par with classical gymnasiums, 'general education and preparation for entry higher specialized educational institutions (progymnasiums were general educational institutions in the Russian Empire with a program of four junior gymnasium classes; progymnasiums were established in 1864 for cities in which there were no gymnasiums).' These educational institutions were accessible to children of all states and religions and

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

had a program in many respects similar to classical gymnasiums and a completely identical administration. But upon entering higher special institutions, certificates of complete course of non-classical gymnasiums were only 'taken into consideration', but did not give the right to enter universities. In 1871, non-classical gymnasiums were renamed to non-classical schools, and the new statute, approved on May 15, 1872, declared their goal as 'general education adapted to practical needs and acquiring technical knowledge,' bearing in mind primarily the needs of trade and industry. The course lasted for six to seven years; in the senior classes applied disciplines (mechanics, chemistry, and also technological and commercial subjects) were taught. An essential feature of both classical and non-classical secondary education in Russian Empire was rote learning. On the one hand, now this approach is criticized as creating only an illusion of competence. On the other hand, this form of learning provided a stable basic knowledge for the entire life.

In her paper, R. Gushel concludes that thanks to a number of measures taken by Ministry of Public Education in the early 1870s, schools of both classical and non-classical types became popular in Russian society, although graduates of non-classical schools were still not admitted to universities. Number of both these schools and students in them grew rapidly, which was facilitated by the internal political situation in Russia. Thus, by the mid-1870s, system of boys' secondary education in Russia was basically formed, and further reforms only strengthened it in accordance with the requirements of the time.

Keywords: history of school education in Russia; gymnasium education; boys' non-classical secondary school (Realschule); Ministry of Public Education; statutes of gymnasiums and non-classical secondary schools; system of classical and non-classical courses.

References:

1. Aleshintsev I. The History of the Gymnasium Education in Russia (18th and 19th Centuries). St. Petersburg, 1912. (In Russian)/

2. Belyavsky E.V. Teaching Memories. 1861 -1902. Moscow, 1905. (In Russian).

3. "Circular Proposal of Mr. Minister of Education to Messrs. Trustees of Educational Districts on Teaching Subjects Cur-

ricula of Gymnasium Course." Journal of Ministry of Public Education CLXII (1872): 157—161. (In Russian).

4. Collected Ministry of Public Education Orders. 1802 -1864. St. Petersburg, 1866 — 1867, volumes 1—3. (In Russian).

5. Collected Ministry of Public Education Resolutions. St. Petersburg, 1864, volume 1. (In Russian).

6. Collected Ministry of Public Education Resolutions. St. Petersburg, 1876, volume 2, section 2. (In Russian).

7. Collected Ministry of Public Education Resolutions. St. Petersburg, 1877, volume 5. (In Russian).

8. Considerations on Teaching Subjects Distribution in Gymnasiums. St. Petersburg, 1864. (In Russian).

9. "Draft Statute of Lower and Secondary Schools under Jurisdiction of Ministry of Public Education." Journal of Ministry

of Education CV (1860): Section I. 85 — 163. (In Russian).

10. Feoktistov E.M. Memories. Behind the Scenes of Politics and Literature. 1848 -1896. Leningrad: Priboy Publisher, 1929. (In

Russian).

11. Ganelin Sh.I. Essays on the History of Secondary School in Russia in the Second Half of 19th c. Leningrad and Moscow:

Uchpedgiz Publisher, 1950. (In Russian).

12. Georgievsky A.I. Towards the History of Scientific Committee of Ministry of Public Education. St. Petersburg, 1902. (In Russian).

13. Gobza I. Centenary of the First Moscow Gymnasium. 1804 -1904 Moscow, 1903. (In Russian).

14. Golovnin A.V. Notes for a Few. St. Petersburg: Nestor-Istoriya Publisher, 2004. (In Russian).

15. Gurevich P. "Unforgettable Thoughts of Unforgettable People." Bygones 1 1907: 236 — 242. (In Russian).

16. Gushel R.Z. Pages of the Schooling History in Yaroslavl. 19th - Early 20th cc. Yaroslavl, 2010. (In Russian).

17. "Internal Review." Vestnik Evropy [Herald of Europe] 4.8 (1871): 818—840. (In Russian).

18. "Internal Review. On the Eve of Reforms in National Education." Herald of Europe 2.4 (1871): 814 — 841. (In Russian).

19. Katkov M.N. Collected Editorial Articles of the "Moscow Gazette." 1863-87. Moscow, 1897—1898, volumes 1 — 25. (In

Russian).

20. Khotenkov V.F., Cherneta V.G. First Minister of Public Education Petr Zavadovsky. Moscow: Moscow Center for Waldorf

Education Publisher. 1998. (In Russian).

21. Knyazkov S.A., Serbov N.I. Essay on the History of Public Education in Russia before the Era of Alexander II's Reforms. Mos-

cow, 1910. (In Russian).

22. Letnikov A.V. On the Systems of Non-classical Education. Moscow, 1871. (In Russian).

23. Lunacharsky A.V. "Speech at the First All-Russian Congress on Education." Minutes of the First All-Russian Congress on

Education, convened by the Peopled Commissariat for Education in Moscow on August 25,1918. Moscow: Department of the Congresses of the People's Commissariat for Education Publisher, 1919. 5 — 14. (In Russian).

24. Materials on Teachers Training for Gymnasiums and Progymnasiums. St. Petersburg, 1865. (In Russian).

25. Ministry of Public Education. "Statute of Gymnasiums and Progymnasiums Affiliated with Department of Ministry of

Public Education." Complete Laws of Russian Empire, Collection 2 (1825-1881). St. Petersburg: 2nd Section of His Imperial Majesty's Own Chancellery Publisher, 1867, volume 39, part 2, article 41472. (In Russian).

26. Ministry of Public Education. Statute of Gymnasiums and Schools of District and Parish Schools. St. Petersburg, 1834. (In

Russian).

27. Ministry of Public Education. Statute of Gymnasiums and Progymnasiums Affiliated with Department of Ministry of Public

Education. St. Petersburg, 1864. (In Russian).

28. "Measures and Proposals for Gymnasiums and Primary Public Education." Journal of Ministry of Education CXXXIII

(1867): Section of Current Chronicle. 1—24. (In Russian).

29. "Non-classical Education." Small Brockhaus and Efron Encyclopedic Dictionary. Petersburg, 1909, volume 2, issue 4. Wikisource.

Wikimedia Foundation, Inc., n.d. Web. <https://ru.wikLsource.org/wiki/МЭСBЕ/Реапbное_о6разованме>. (In Russian).

30. "On Amendment in §§ 145 and 235 of Statute of District and Parish Gymnasiums and Schools." Journal of Ministry of

Public Education LXIII (1849): Section I. 10 — 13. (In Russian).

Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time vol. 16, issue 1—2 Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 16., Ausgb. 1.—2.

Space of the Spaces Raum der R ä ume

Гушель Р.З.| Из истории становления мужской средней школы в России в 30-е—70-е гг. XIX в.

31. "On Students Who Converted to Non-classical Schools from Gymnasiums and Progymnasiums in the Beginning of Ac-

ademic Year 1873/74." Journal of Ministry of Public Education CLXXII (1874): Section of Current Chronicle. 67—82. (In Russian).

32. "Opinions and Considerations of Educational Districts Trustees and Guardianship Councils on the Application of

Statute of Gymnasiums and Progymnasiums on November 19, 1864." Journal of Ministry of Public Education CXXXIV (1867): Pedagogical Section. 1 — 60. (In Russian).

33. Orbinsky R. "On Draft of New Statute for Secondary and Lower Schools under Jurisdiction of Ministry of Public Edu-

cation." Russian Word 6 (1860): Section III. 28 —48. (In Russian).

34. Shestakov P.D. "Count Dmitry Tolstoy as Minister of Public Education. 1866 — 1880." Russkaya Starina [Russian Antiqui-

ty] LXIX.1 —3 (1891): 387—405. (In Russian).

35. Shestakov P.D. "Count Dmitry Tolstoy as Minister of Public Education. 1866 — 1880." Russkaya Starina [Russian Antiqui-

ty] LXX.4 —6 (1891): 183—210. (In Russian).

36. Shmid E. History of Secondary Schools in Russia. St. Petersburg, 1878. (In Russian).

37. Smirnov V.Z. Reform of Primary and Secondary Schools in the 60s of 19th c. Moscow: RSFSR Academy of Pedagogical Sci-

ences Publisher, 1954. (In Russian).

38. Staferova E.L. A.V. Golovnin and Liberal Reforms in Education (First Half of the 1860s). Moscow: Kanon+ Publisher, Rea-

bilitatsiya Publisher, 2007. (In Russian).

39. Sukhomlinov M.I. Materials for the History of Education in Russia during Alexander I's Reign. St. Petersburg, 1866. (In Russian).

40. "Printed Reviews Code of Draft Statute for Secondary and Lower Educational Institutions of Ministry of Public Educa-

tion." Journal of Ministry of Public Education CIX (1861): Section 1. 149 — 189, 244 — 310. (In Russian).

41. Prudnikov V.E. Paphnuty Chebyshev. Moscow: Uchpedgiz Publisher, 1950. (In Russian).

42. Russian State Historical Archive, fund 845 (Andrey S. Voronov). 43 depository items. (In Russian).

43. Robert A.N. "Teaching Department Organization in Gymnasium." Russian Herald 29.17 (1860): 53 — 73. (In Russian).

44. Robert A.N. "Teaching Department Organization in Gymnasium." Russian Herald 29.18 (1860): 242 — 278. (In Russian).

45. Rozhdestvensky S.V. Historical Overview of Activities of Ministry of Education. 1802—1902. St. Petersburg, 1902. (In Russian).

46. "Rules for Testing in District Schools and Gymnasiums." Journal of Ministry of Public Education 13.2 (1837): Section I.

XXX—XXXVII. (In Russian).

47. Tsirulnikov A.M. The History of Education in Portraits and Documents. Moscow: Vlados Publisher, 2001. (In Russian).

48. Uvarov S.S. "From the History of Classicism in Russia. Count S.S. Uvarov's Opinion (1826)." Russian Archive 3.11

(1899): 465—468. (In Russian).

49. Voronov A. Historical and Statistical Review of Educational Institutions of St. Petersburg Educational District from 1829 to

1853. St. Petersburg, 1854. (In Russian)

50. Yanovsky K.P. Thoughts on Education and Training. St. Petersburg., 1900. (In Russian).

51. Zvonnikov I.M. Historical Note on the Yaroslavl High School. Yaroslavl, 1881. (In Russian).

Cite MLA 7:

Gushel, R. Z. "Excerpts on the History of Boys' Secondary School Formation in Russia in 1830s—1870s." Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time 16.1/2 (2018). Web. <2227-9490e-aprovr_e-ast16-1_2.2018.42>. DOI 10.24411/2227-94902018-11042 (In Russian).