CC BY
1187
Маслак Сергей Николаевич
адъюнкт кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России
(тел.: 89284244007)
История становления и развити отечественного уголовног< законодательства о( ответственности за преступлена против половой неприкосновенность и половой свободы личность
Аннотация
Анализ политических, социальных и экономических условий реформ в зависимости от того или иного периода существования российского государства, может иметь свои детерминирующие политический процесс особенности на национальном, региональном или международном уровнях. Поэтому для понимания особенностей современного этапа реализации государственной политики в сфере защиты прав и интересов подрастающего поколения, необходимо использование методологии политикоисторического анализа. В таком случае появляется возможность выявления трендов политического дискурса, а также объективной оценки политических практик акторов, имеющих отношение к рассматриваемой проблеме.
Annotation
The analysis of political, social and economic conditions of reforms depending on this or that period of existence of the Russian state, can have the features determining political process at national, regional or international levels. Therefore for understanding of features of the present stage of realization of a state policy in sphere of protection of the rights and interests of rising generation, use of methodology of the political-historical analysis is necessary. In that case there is a possibility of revealing of trends of a political discourse, and also an objective estimation political an expert of the actors concerning the considered problem.
Ключевые слова: политический дискурс, защита прав и интересов, несовершеннолетние, подрастающее поколение.
Key words: a political discourse, protection of the rights and interests, minors, rising generation.
ПЩ оловая неприкосновенность и половая свобода личности в той или иной интерпретации с давних времен находят отражение в отечественном законодательстве в качестве объектов уголовно-правовой охраны.
"Русская правда", как основной источник права Киевской Руси в "Уставе Ярослава Владимировича" содержит упоминание об ответственности за половые преступления. Вместе с тем, отсутствие точного описания признаков составов данных преступлений, "размытость" используемых
формулировок, противоречивость их толкований не позволяет составить должного представления
об уровне уголовно-правовой регламентации ответственности за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности того периода. Кроме того, и о самом существовании уголовно-правовой
регламентации ответственности в отечественном законодательстве XI в.можно говорить лишь с известной долей условности: уголовные и гражданские правоотношения не разграничивались как таковые, а регламентация ответственности за их нарушения осуществлялась едиными нормативными актами, не предусматривающими отраслевого разделения.
Так, например, в Соборном Уложении 1469 г.
зз
ответственность за изнасилование предусматривалась в отношении "ратных людей, которые при следовании на службу или со службы "учиняет... женскому полу насильство" [1].
Необходимо отметить, что преступность деяния и его наказуемость в обозначенный период находились во взаимосвязи с социальнодемографическими, в частности, сословными признаками субъектов рассматриваемых правоотношений.
Вместе с тем, правовая регламентация ответственности за половые преступления постепенно утрачивала зависимость от сословной принадлежности виновного и потерпевшего. Так, уже в начале XVI века, в период феодальной раздробленности русских княжеств, несмотря на законодательно определенные различия в правах представителей различных сословий, "Статут Великого княжества Литовского" 1529 года содержал в седьмом разделе отдельную статью (ст. 6), регламентировавшую ответственность за изнасилование в понимании данного термина, близком к его современному уголовно-правовому толкованию: ".если бы кто-либо изнасиловал женщину или девушку независимо от его сословного положения (...) такой насильник должен быть приговорён к смертной казни" [2].
Среди отечественных источников права петровского периода представляется необходимым выделить Артикул воинский 1715 года, систематизировавший уголовно-правовую регламентацию ответственности не только за изнасилование, но и за иные действия сексуального характера, несопоставимые с господствовавшими в обществе того периода морально-нравственными представлениями. Так, в названном документе глава XX "О содомском грехе, насилии и блуде" содержала нормы об ответственности за изнасилование, скотоложство, мужеложство, двоебрачие, кровосмешение.
Необходимо отметить, что сущность и содержание права вообще и, в частности, норм о половых преступлениях в анализируемый период определялось в большой степени религиозными постулатами [3] (подобно современному мусульманскому праву), что вполне логично объясняет действовавшую правовую регламентацию ответственности за греховные деяния, признаваемые в качестве таковых религиозными канонами.
При этом, на наш взгляд, позитивным шагом в регламентации ответственности за половые преступления явилось исключение из числа их составообразующих признаков обстановки, времени и места их совершения: ".ежели кто
женский пол (...) в неприятельской или дружеской земли изнасилствует (...), оному голову отсечь." [4]. Не имели квалификационного значения и моральнонравственные характеристики личности потерпевшей: "Ибо насилие есть насилие, хотя над блудницею или честной женою, и надлежит судье не на особу, но и на дело и само обстоятельство смотреть." [5]. Подобный подход характеризует начало формирования современного понимания половой свободы личности, как возведенного в ранг объекта уголовно-правовой охраны, права любого человека, независимо от каких бы то ни было социально-демографических признаков.
Разработанный в начале XIX в. Свод законов, систематизировал законы по отраслевому признаку. Впервые в отечественном уголовном законодательстве нормы разделялись на Общую и Особенную части. При этом структура Особенная части определялась видами преступных деяний, в один из которых входили и половые преступления.
Очередным шагом в кодификации уголовноправовых норм стало Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, которое содержало специальный раздел "О преступлениях против чести и целомудрия женщин". В этом разделе предусматривались нормы позволявшие дифференцировать ответственность в зависимости от характеристик возраста потерпевшей: предусматривались самостоятельные нормы об ответственности за "растление девицы, не достигшей четырнадцатилетнего возраста", а также за "изнасилование лица женского пола, имеющего более четырнадцати лет от роду". Очевидно, что приведенный пример дифференциации ответственности характеризовал признание на законодательном уровне существования и необходимости уголовно-правовой охраны самостоятельного объекта преступления, определяемого современным правом, как половая неприкосновенность личности. При этом, насилие при "растлении девицы" расценивалось как квалифицированный вид растления, что также указывает на законодательное признание половой неприкосновенности, как самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны, отличного от половой свободы личности, охраняемой действовавшими нормативами об ответственности за "изнасилование лица женского пола, имеющего более четырнадцати лет от роду".
Помимо насилия, к квалифицированным видам растления относилась зависимость потерпевшей
34
от виновного.
Ответственность и наказуемость
изнасилования находилась в зависимости от отношений подчиненности, служебной зависимости потерпевшей от виновного (что в современном уголовном праве вынесено за рамки изнасилования). Такие признаки, как побои или истязание, использование беспомощного состояния ("состояния беспамятства или неестественного сна"), сопряженность изнасилования с насилием опасным для жизни потерпевшей, с похищением потерпевшей, а также наступившая в результате изнасилования смерть потерпевшей образовывали квалифицированные виды изнасилования.
Самостоятельную уголовно-правовую регламентацию получили и иные, признававшиеся преступными, деяния, выражавшиеся в особых видах сексуальных отношений (мужеложство и скотоложство), а также деяния, объективно не выражающиеся, но способствующие возникновению осуждаемых моралью и правом того периода половых отношений: сводничество малолетних или несовершеннолетних со стороны их опекуна, учителя или родителя, жён их мужьями, сожительство неженатого с незамужней.
Необходимо отметить, что, несмотря на достаточно подробную регламентацию ответственности за половые преступления и наличие большого числа законодательно определенных отягчающих обстоятельств, Уложение 1845г. характеризуется относительной лояльностью и смягчением наказания за половые преступления. В сравнении с ранее действовавшими правовыми актами, предусматривавшими за половое насилие самые суровые меры наказания, вплоть смертной казни, при этом в наиболее жестоких способах ее исполнения, Уложение 1 845 г. уже не предусматривало смертной казни за половые преступления. Представляется, что проявившаяся в Уложении 1845г. политика экономии мер уголовной репрессии была естественным шагом отечественного законодателя на фоне мировой либерализации уголовного законодательства.
Уголовное уложение 1903 г., в части регламентации ответственности за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности, существенно отличалось от Уложения 1845 г., в частности более широким перечнем деяний, признаваемых преступными, а также их разграничением и классификацией на две самостоятельные группы, современными аналогами которых в Российском уголовном
праве являются преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности, а также преступления против здоровья населения и общественной нравственности. К первой группе относились половые преступления, связанные с удовлетворением виновным половой страсти: любодеяние, любострастные действия, мужеложство (в современном уголовном праве, именуемые, соответственно, как изнасилование, насильственные действия сексуального характера и мужеложство). Вторую группу образовывали составы, непосредственно с осуждаемыми обществом половыми отношениями не связанные, но создающие для них условия: сводничество, притоносодержание, потворство, склонение к непотребству.
Уложение 1903 г. в своих нормах о половых преступлениях сохранило соответствующие составообразующие и квалифицирующие признаки, позволяющие в процессе квалификации отразить причинение вреда не только половой свободе, но и половой неприкосновенности личности, а также причинение вреда нормальному физическому, психическому и нравственному развитию несовершеннолетних.
Таким образом, уже в уголовном праве конца XVIII- начала XIX века были сформулированы, а в Уложении 1903 г. были законодательно регламентированы такие объекты уголовно правовой охраны, как половая свобода и половая неприкосновенность личности, а также нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетних, как составляющая последнего. Кроме того, соответствующую правовую регламентацию получили и аналоги современных уголовноправовых норм об ответственности за преступления против здоровья населения и общественной нравственности.
К первой группе преступлений относились посягательства на половую нравственность, отождествляемую, в свою очередь, исключительно с половыми отношениями. Так, Ф.Лист определял половую нравственность как "соблюдение границ, установленных господствующими нравами для половых отношений" [6]. Представляется, что данное определение обозначенного объекта уголовноправовой охраны с одной стороны, излишне сужает границы уголовно-правового регулирования половых отношений, с другой стороны - не охватывает деяний, которые, не характеризуясь половыми отношениями в узком смысле, очевидно, причиняют вред половой
35
нравственности, как части общественной нравственности.
Уголовное право раннего советского периода использовало термин "Преступления в области половых отношений" [7]. К таким преступлениям УК РСФСР 1922 г. относил как насильственные преступления против половой
неприкосновенности и половой свободы личности (изнасилование), так и ненасильственные посягательства на половую неприкосновенность (половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости, развращение малолетних путем совершения развратных действий). Кроме того, в разряд преступлений в области половых отношений входили сводничество, содержание притонов разврата, вербовка женщин для проституции.
Представляется, что подобная классификация, основанная на, якобы, общности объекта уголовно-правовой охраны, не вполне обоснована. Сами по себе половые отношения, действительные при изнасиловании или подразумеваемые при сводничестве, содержании притонов разврата, вербовки женщин для проституции, на наш взгляд, не могут определять общности объектов названных преступных посягательств, равно как различаются объекты уголовно-правовой охраны при угоне и дорожно-транспортном преступлении.
Изнасилование определялось в УК РСФСР 1922 года как ".половое сношение с применением физического или психического насилия или путём использования беспомощного состояния потерпевшего лица" [8].
Очевидно, что при подобной формулировке признаков состава изнасилования вполне логичным было появление точек зрения о возможности квалификации изнасилования потерпевшего-мужчины [9]. Вместе с тем, приведенный вариант толкования рассматриваемой нормы представляет собой лишь единичные высказывания, пусть даже и весьма именитых авторов. Исторически сложившееся понимание изнасилования, как полового насилия мужчины над женщиной, нашло свое отражение в УК РСФСР 1922г. и поддерживалось в течение всей истории развития советского уголовного права.
Вместе с тем, с течением времени стала очевидной ограниченность регламентированного УК РСФСР 1922г. определения изнасилования, в связи с чем, в УК РСФСР 1926г. уголовноправовая регламентация понятия изнасилования была дополнена признаками,
конкретизирующими и определяющими направленность применяемого при
изнасиловании психического насилия. Так в УК РСФСР 1926г. изнасилование трактовалось как ". половое сношение с применением физического насилия, угроз, запугивания или с использованием путем обмана беспомощного состояния потерпевшего лица" [10].
В 1934г. в Уголовный кодекс РСФСР 1926г. была включена статья об ответственности за мужеложство. При этом, также как и в приведенном выше примере произошло, на наш взгляд, ошибочное отождествление объектов уголовно-правовой охраны при регламентации в единой норме УК ответственности за ненасильственное мужеложство, как преступление посягающее на мораль социалистического общества, которой, в соответствии с господствовавшей идеологией, были чужды подобные проявления сексуальных отношений, и за насильственное мужеложство, как за посягательство на половую свободу личности. При этом насилие, исходя из конструкции нормы, характеризовалось как квалифицированный вид ненасильственного мужеложства, а не как самостоятельный состав преступления, посягающий, с нашей точки зрения, на совершенно иные объекты уголовноправовой охраны.
Приводимые наиболее известными идеологами рассматриваемого периода обоснования допустимости криминализации аморального поведения в области, в том числе, половых отношений, представляются весьма противоречивыми. Так, с одной стороны, К.Маркс отмечал, что ".законодательство не может декретировать нравственность." [11], но, с другой стороны, констатировал, что ".сохранение жизни нравственных отношений есть не только право законодателя, но и его обязанность" [12]. Иллюстрируя свою позицию, автор разграничивал преступное изнасилование и непреступную супружескую измену. Представляется, что подобное обоснование относительно допустимости криминализации ненасильственного мужеложства не вполне убедительно. Подобная трактовка оценочных, исторически изменчивых и социально зависимых категорий аморальности и "вычленение" из их числа деяний, степень безнравственности которых сама по себе, по мнению Маркса, обосновывает допустимость их криминализации, на наш взгляд, - есть эмоционально насыщенное, но в правовом понимании абсолютно голословное утверждение, противоречившее, к тому же, сложившейся к тому времени судебно-следственной практике.
Гомосексуальные связи, по мнению известных
36
ученых, рассматриваемого периода [13], не характеризуются достаточной для их криминализации степенью общественной опасности. Кроме того, криминализация мужеложства на фоне ненаказуемости гомосексуальных отношений женщин объективно представлялись как дискриминация. Не смотря на наличие в теории права рассматриваемого периода подобных взглядов, преступность как насильственного, так и ненасильственного мужеложства регламентировалась положениями УК РСФСР 1926 г. и позже - УК РСФСР 1960 г.
Уголовное право РСФСР периода действия УК 1960г. рассматривало в качестве половых преступлений изнасилование, половые преступления, посягающие на половую свободу, половые преступления, посягающие на нормальное развитие несовершеннолетних и половые преступления, нарушающие основные принципы социалистической морали [14].
Существовали и другие классификации половых преступлений, но все они были основаны на практически единообразном понимании видового объекта половых преступлений, что находило отражение, в том числе, и в практически не различающихся авторских определениях рассматриваемой группы преступлений, сформулированных известными учеными советского периода.
Так, под половыми преступлениями Я.М. Яковлев понимал "предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния, посягающие на общественные отношения, присущие сложившемуся в социалистическом обществе половому укладу, заключающиеся в умышленном совершении с целью удовлетворения половой потребности субъекта или другого определенного лица сексуальных действий, нарушающие половые интересы потерпевшего или нормальные для этого уклада половые отношения между лицами разного пола" [15]. А.Н. Игнатов к группе половых преступлений относил "общественно опасные деяния, грубо нарушающие установленный в социалистическом обществе уклад половых отношений и основные принципы половой нравственности, направленные на удовлетворение сексуальных потребностей виновного или других лиц" [16]. Представляется, что приведенные определения содержат некоторые недостатки, характеризующиеся, с одной стороны, излишним обобщением, с другой - необоснованной ограниченностью буквально определяемых пределов уголовно-правовой регламентации ответственности за данные преступления.
Так, на наш взгляд, очевидно, что ссылка на "удовлетворение сексуальных потребностей самого виновного или других лиц", используемая в обоих определениях, при описании субъективных признаков преступлений данной группы, едва ли необходима. При этом, характеризуя в соответствии с определениями фактически специальную цель половых преступлений - удовлетворение сексуальных потребностей самого виновного или других лиц, указанная направленность умысла виновного не находит отражения в составах половых преступлений: квалификация изнасилования была одинаково возможна безотносительно целей полового насилия, как в целях унижения потерпевшей, так и в целях удовлетворения сексуальных потребностей самого виновного или других лиц.
Определение, сформулированное А.Н. Игнатовым не содержит признака противоправности, что не характеризует его полноту, а в совокупности с использованным в определении оценочным признаком ".грубо нарушающие." влечет, с нашей точки зрения не обоснованно широкое его толкование. Кроме того, ссылка на общественную опасность деяний в приводимом определении, на наш взгляд, представляется излишней, поскольку дублируется описанием таких деяний как "грубо нарушающих установленный в
социалистическом обществе уклад половых отношений".
УК РСФСР 1960 г. в главе "Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности" содержал пять составов преступлений, предусматривавших ответственность за посягательства на "установленный в социалистическом обществе уклад половых отношений и основные принципы половой нравственности": изнасилование, понуждение женщины к вступлению в половую связь, половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости, развратные действия в отношении несовершеннолетних и мужеложство.
Необходимо отметить, что УК РСФСР 1960 года не предусматривал специальных норм об ответственности за половое насилие в отношении женщин, проявляющееся в форме насильственного полового акта, отличного от признаваемого естественным полового сношения.
Исторически сложившаяся определение изнасилования и понимание содержания данного термина, аналогичное его медицинской трактовке, характеризует изнасилование, как половое сношение мужчины и женщины, то есть
37
сношение полов, чего, очевидно, не может быть при гомосексуальных связях. Равно, как и гомосексуальные связи, не признавались изнасилованиями и насильственные действия сексуального характера, совершенные как в отношении мужчин (например, мужеложство), так и в отношении женщин (насильственное лесбиянство, а также сексуальные отношения между мужчиной и женщиной, именуемые как coitus per os и coitus per anum). Очевидная ограниченность подобной регламентации ответственности за половые преступления в уголовном праве периода действия УК РСФСР 1960 года вызывала диаметрально противоположные взгляды, относительно алгоритма квалификации насильственных coitus per os и coitus per anum. Одни авторы, сторонники расширительного толкования изнасилования, предлагали понимать под последним любые формы насильственных сексуальных контактов в отношении женщины - как в естественной, так и в извращенной форме [17]. Другие, не менее известные ученые, понимали под изнасилованием только естественное, физиологически обусловленное, половое сношение [18]. В судебно-следственной практике РСФСР рассматриваемого периода использовалось расширительное толкование, что вызывало, на наш взгляд, справедливую критику. Только три республики в составе СССР (Эстония, Молдавия и Украина) внесли в свои уголовные кодексы специальные нормы об ответственности за насильственные действия сексуального характера (именовавшиеся в рассматриваемый период,как насильственное "удовлетворение половой страсти в извращенных формах (...)" (УК УССР и Молдавской ССР), "в извращенном виде" (УК Эстонской ССР)). Суды остальных союзных республик при квалификации подобного рода преступлений шли по пути либо расширительного толкования, квалифицируя их как изнасилования, либо расценивали их в зависимости от иных признаков преступления как, например, злостное хулиганство. С нашей точки зрения, оба варианта квалификации противоречили принципу законности, а потому естественным шагом законодателя стало внесение изменений и дополнений в уголовноправовую регламентацию ответственности за половые преступления, которые осуществлялись в рамках реформирования всей системы отечественного уголовного законодательства. В 1996 г. был принят и в 1997г. вступил в силу УК России, как единственный источник уголовного закона Российской Федерации. Принципиальное отличие
положений УК РСФСР 1960 г. об ответственности за половые преступления от регламентации такой ответственности в УК РФ 1996 г. состоит в том, что в УК РФ было декриминализировано ненасильственное мужеложство с одновременной криминализацией насильственных гомосексуальных связей, насильственных действий сексуального характера, а также значительно более обширном, нежели в УК РСФСР перечне квалифицирующих признаков "половых преступлений". Безусловно, к принципиальным отличиям УК РФ от ранее действующих уголовных кодексов является выделение половых преступлений в самостоятельную группу, определяемую особенностями объекта уголовно-правовой охраны - половой неприкосновенности и половой свободы личности. Нормы УК РСФСР 1960г. об ответственности за посягательства на половую нравственность [19] в УК РФ нашли свое логичное, на наш взгляд, закрепление в соответствующих статьях главы "Преступления против здоровья населения и общественной нравственности". Регламентируемое УК РСФСР недостижение потерпевшим половой зрелости, как составообразующий признак в правовой регламентации ответственности за преступления против половой неприкосновенности, в УК России заменено возрастным критерием потерпевшего.
Таким образом, УК России 1996 г. представляет собой очередной шаг в развитии отечественного уголовного законодательства об ответственности за половые преступления. Вместе с тем, в течение относительно недолгого времени существования, нормы УК РФ 1 996г. об ответственности за преступ-
ления против половой неприкосновенности и половой свободы личности претерпели весьма значительные изменения и дополнения [20], при этом, отдельные измене- ния, ставшие, очевидно результатом поспешно принимаемых, криминологически необоснованных решений, представляли собой, по сути, возврат к ранее существовавшей редакции соответствующих норм [21].
Так, первоначальная редакция ст. 134 УК России предусматривала ответственность за ненасильственное половое сношение или иные действия сексуального характера с лицом, не
достигшим шестнадцатилетнего возраста. С принятием Федерального закона от 25.06.1998г. № 92 - ФЗ, максимальный возраст потерпевшего был снижен до четырнадцати лет. Очевидно, что подобное законодательное решение фактически декриминализировало деяние, исторически
за
признаваемое преступным, как в отечественном, так и в зарубежном законодательстве об ответственности за половые преступления, совершаемые в отношении несовершеннолетних. Через пять лет с принятием Федерального закона Российской Федерации от 08.12.2003г. № 162 -ФЗ рассматриваемая норма вновь претерпела изменения, и была фактически восстановлена ее ранее действующая редакция, в соответствии с которой потерпевшим признавалось лицо, не достигшее шестнадцатилетнего возраста. С нашей точки зрения, данная позиция законодателя представляется справедливой, отражающей существующие, к тому же, исторически сложившиеся представления о половой неприкосновенности личности и о максимальном возрасте лица, такой неприкосновенностью обладающего.
Дальнейшие изменения и дополнения, внесенные законодателем в уголовно-правовую регламентацию ответственности за половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста [22] касались дополнения нормы квалифицирующими признаками, позволяющими дифференцировать ответственность виновного в зависимости от возраста потерпевшего (по ч. 2 и 3 ст. 134 УК РФ, не достигшего, соответственно, четырнадцатилетнего и двенадцатилетнего возраста). Часть 4 ст. 134 УК РФ так же представляет собой квалифицированный вид рассматриваемого преступления, где отягчающим обстоятельством выступает соучастие в форме группы лиц, группы лиц по предварительному сговору или организованной группы.
Изменения коснулись и наказуемости данного преступления, в связи с чем, максимальное наказание было ужесточено до двадцати лет лишения свободы с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до двадцати лет.
В 2009 году рассматриваемая норма была дополнена специальным условием освобождения от уголовного наказания в связи с заключением брака между виновным (виновной) и потерпевшей (потерпевшим).
Существенно изменилась и уголовноправовая регламентация ответственности и наказуемости изнасилования и насильственных действий сексуального характера. При этом, максимальное наказание за совершение рассматриваемых преступлений при особо отягчающих обстоятельствах было ужесточено
до двадцати лет лишения свободы с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до двадцати лет.
В качестве примечания, статья 134 УК России регламентирует специальное условие освобождения от уголовного наказания в связи со вступлением виновного в брак с потерпевшим, что характеризует утрату общественной опасности виновным и совершенным им преступлением. Отметим, что заключение брака с потерпевшим, хотя и является на сегодняшний день единственным случаем буквальной законодательной регламентации такого основания освобождения от наказания, но, вместе с тем, не представляет собой чего-либо нового и ранее неизвестного доктрине отечественного уголовного права в области регулирования половых отношений. Так, А.В. Лохвицкий [23] в 1867г., И.Я Фойницкий [24] в 1916г., а среди советских ученых - Жижиленко А.А. [25] в 1924г., Е.П. Френкель [26] в 1927году допускали декриминализацию изнасилования жены мужем, однако впоследствии такая позиция не нашла поддержки в доктрине уголовного права.
Касаемо наказуемости половых преступлений в истории становления и развития отечественного уголовного законодательства, представляется необходимым обратить внимание на некую периодичность в ужесточении и смягчении наказаний. В истории становления и развития Советского уголовного права наиболее строгое наказание за изнасилование при особо отягчающих обстоятельствах колебалась в пределах от восьми лет лишения свободы [27] до смертной казни. [28] В УК России 1996г. максимальное наказание за самые тяжкие виды рассматриваемого преступления изменилось с течением времени с 15 лет лишения свободы (в первоначальной редакции), до 20 лет лишения свободы с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 20 лет и с ограничением свободы на срок до двух лет (в редакции Федерального закона от 27.12.2009 № 377 - ФЗ).
Подводя итог, отметим, что история становления и развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за насильственные преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности характеризуется достаточно длительным периодом, в течение которого формировались понятия преступного полового насилия, определения и содержание его
39
составообразующих признаков, и квалифицированных видов.
Изменявшаяся с течением времени социальная, морально-нравственная оценка половых отношений, относительно их существования вне брака, общественная оценка нетрадиционных форм половых отношений, само понятие общественной (и, в частности, половой) нравственности, динамика половых преступлений и даже политическая идеология на различных этапах развития отечественного уголовного права существенным образом влияли на государственно-правовые методы регулирования половой свободы и половой неприкосновенности личности и допустимость применения при этом мер уголовно-правового характера.
Анализ и сопоставление точек зрения и взглядов наиболее известных ученых всех рассмотренных выше периодов развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за насильственные половые преступления, позволяет определить основные составообразующие признаки изнасилования и насильственных действий сексуального характера.
Изменявшееся с течением времени, но исторически сложившееся и устоявшееся в общественном правосознании определение изнасилования, характеризует последнее, как посягательство на половую свободу женщины. Вместе с тем, многие известные авторы, поддерживая данную точку зрения, основанную на медицинском понимании полового сношения, отмечали, что изнасилование, в отличие от полового сношения - есть юридический термин и поэтому его регламентация и определение в уголовном праве зависит от воли законодателя. Большинство авторов, с одной стороны, выступали против излишне расширительного толкования изнасилования, с другой - признавали необходимость последнего для осуществления в ходе квалификации должной правовой оценки иных видов сексуально-насильственных посягательств в отношении женщин, которые половыми сношениями в медицинском смысле не являются.
Неурегулированность подобного рода посягательств специальными нормами уголовных кодексов абсолютного большинства союзных республик СССР вело либо к применению закона по аналогии и его расширительному толкованию, либо к необоснованной квалификации половых преступлений по статьям УК об ответственности за хулиганство и посягательство на здоровье личности. С нашей точки зрения, и первое, и
второе, едва ли представляется законным и справедливым.
Таким образом, регламентируемая УК РФ ответственность за насильственные действия сексуального характера, безотносительно половой принадлежности потерпевшего, - есть необходимая мера по обеспечению законности и справедливости в процессе уголовно-правового регулирования общественных отношений в сфере обеспечения половой свободы и половой неприкосновенности личности.
1. Российское законодательство X - XX вв. в 9 томах / Под общей редакцией О.И. Чистякова. М., 1984. Т. 3. С. 97.
2. Хрестоматия по истории государства и права СССР Дооктябрьский период / Под редакцией Ю.П. Титова, О.И. Чистякова. М., 1990. С. 95.
3.Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. В 2 т. СПб., 1902.
4. Российское законодательство X - XX вв. в 9 томах / Под общей редакцией О.И. Чистякова. М., 1984. Т. 3. С. 359.
5.Там же.
6. Лист Ф. Учебник уголовного права, Особенная часть, М., 1905. С.70.
7. УК РСФСР 1922г.
8. Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / Отв. редактор И.Я. Козаченко. М., 1998. С. 118.
9. Френкель Е.П. Половые преступления. Одесса, 1927. С.5, 18.
10. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. М., 1952. Ст. 153. С. 50.
11. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т.1. С. 162.
12. Там же. С. 163.
13. Форель В. Половая жизнь и право. М., 1907; Фукс И. Б. Гомосексуализм как преступление. СПб., 1914; Пятницкий Б.И. Половые извращения и уголовное право. Могилев, 1910; Внуков и Эдельштейн. Правонарушения в области сексуальных отношений. М., 1927, и др.
14. Классификация по А.Н. Игнатову (см.: Игнатов А. Н. Квалификация половых преступлений. М.: "Юридическаялитература", 1974).
15. Яковлев Я.М. Половые преступления. Душанбе, 1969. С. 64.
16. Игнатов А.Н. Квалификация половых преступлений. М.: "Юридическаялитература", 1974. С. 8.
17. Яковлев Я.М. Половые преступления. Душанбе, 1969г. стр. 107 - 112; Блиндер Б.А.
40
Ответственность за изнасилование по советскому уголовному праву; Г. Н. Мудьюгин, Ю.Д. Шубин. Расследование изнасилования. М., 1970., С.18 и др.
18. Игнатов А.Н. Ответственность за преступления против нравственности. "Юридическая литература", М., 1966г., С. 6264., Осипов П.П. Половые преступления (общее понятие, социальная сущность и система составов). Л., 1966., С. 192.
19. Вовлечение в занятие проституцией, организация занятия проституцией, статьи об ответственности за порнографию и т.п.
20. Федеральный закон Российской Федерации от 25.06.1998г. № 92 - ФЗ, от 08.12.2003г. № 162 - ФЗ, от 21.07.2004г. № 73 -ФЗ, от 27.07.2009г. № 215 - ФЗ, от 27.12.2009г. № 377 - ФЗ
21. Федеральный закон Российской Федерации от 25.06.1998г. № 92 - ФЗ, от 08.12.2003г. № 162 - ФЗ.
22. Федеральный закон Российской Федерации от 27.07.2009г. № 215 - ФЗ, от 27.12.2009г. № 377 - ФЗ.
23.Лохвицкий А.В. Курс уголовного права. 1867г., С. 577.
24. Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Петроград, 1916г., С. 141.
25. Жижиленко А.А. Половые преступления. М., 1924г., С. 19-20.
26. Френкель Е.П. Половые преступления. Одесса, 1927г, С. 15.
27. УК РСФСР 1926г.
28. Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик (приняты ВС ССР 02.07.1991 N 2281-1).
