CC BY
14
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 001.5:930(=512.157)"16/20"
В.В. Ушницкий
Историография этногенеза саха: обзор научных гипотез и популярных
версий (ХУН-ХХ1 вв.)
Историография этногенеза саха насчитывает более 300 лет. Зарубежных и отечественных путешественников всегда интересовал вопрос происхождения тюркоязычных скотоводов на Крайнем Севере. Историография темы в период царской России и фольклорные сведения вместе с востоковедческим исследованием получили популярное изложение в знаменитом труде Г.В. Ксенофонтова «Ураанхай-сахалар». Вопросами этногенеза саха занимались крупнейшие ученые, видные тюркологи В.В. Радлов и О.Н. Бётлингк, археолог А.П. Окладников и этнографы Б.О. Долгих и С.А. Токарев. Комплексное исследование изучаемой темы получило отражение в трудах И.В. Константинова и А.И. Гоголева с широким охватом всего комплекса археологических и этнографических данных по народу саха.
Исследователи указывают на наличие в этногенезе саха индоиранского, кимако-кыпчакского, теле-огузского и монгольского компонентов. В советский период подчеркивалась связь якутской культуры с курыканской, в археологическом плане - кулун-атахской культуры на Средней Лене с курумчинской в Прибайкалье. Обнаружение усть-талькинской археологической культуры в Южном Приангарье позволило более детально связать их носителей с населением, принесшим в XVI в. погребения с конем на территорию Якутии.
Обширная историография проблемы позволяет оперировать разными сведениями из письменных источников. Эти данные предполагают миграцию с территории Байкала и Южной Сибири различных этносов, носителей этнонимов саха, уранхай, тумат, боотулу, байагантай, хоро и участие их в этногенезе народа саха на Средней Лене.
Ключевые слова: происхождение якутов, этногенез, археология Якутии, изучение якутского языка, историография, тюркология, народы Сибири, комплексные исследования, кочевые народы, археологические культуры Сибири, фольклорные источники саха.
Введение
Происхождению саха посвящен значительный объем литературы. Всю обширную историографию по данному вопросу можно условно разделить на три этапа: период царской России
© В. В. Ушницкий, 2017
(конец XVII - начало XX в.), советский (с 1917 до 1991 г.), постсоветский период (начиная с 90-х гг. XX в.). В ходе изучения этногенеза саха были высказаны самые различные версии, связывающие их предков с разными древними и
средневековыми этносами. Советскими и российскими историками достигнуты определенные результаты в изучении этнической принадлежности древних и средневековых этносов Центральной Азии. Поэтому у нас имеется отличная возможность сравнивать различные гипотезы о происхождении саха с современным состоянием изучения этнической истории тюр-ко-монгольских народов.
Изучение этногенеза саха в царской России
300 лет назад в книге, вышедшей в 1692 г. в Амстердаме, Н. Витсен привел предание о вытеснении предков саха с территории Байкала и переселении их на Среднюю Лену двумя группами. Причем вторая группа, оказавшая сильное сопротивление «братским», переселилась значительно позднее первой [Иванов, 1978].
Избранд Идес, посетивший Сибирь по пути в Китай в качестве русского посла, записал услышанное им предание о байкальской прародине саха [Идес, Бранд, 1967, с. 288]. Ссыльный офицер шведской армии Ф. Страленберг еще в XVIII в. первым указал о принадлежности языка саха к тюркским или, как тогда считалось, к татарским языкам. Им также было высказано мнение о связи самоназвания саха с древними «саками» греко-персидских писателей [Иванов, 1978]. Следовательно, шведский ученый высказался о возможности тюркоязычия древних сака. Последователи его идеи, связывая погребальные и мифологические обряды саха с ски-фо-саками, пришли к выводу, что саха, возможно, происходят от древних ариев, подвергшихся тюркизации.
Участник Великой северной экспедиции 1733-1743 гг. Г.Ф. Миллер также занимался вопросами происхождения сибирских народов. По его утверждению, предки саха жили в соседстве с монголами и бурятами и вынуждены были уйти в результате неудачных войн. Как считал ученый, в Монголии до возвышения Чингисхана преобладали тюркоязычные племена. Саха, по его мнению, были древними обитателями Монголии и притом наиболее близкими к монголам. Вытесненные Чингисханом, они бежали на север - в Прибайкалье и дальше [Миллер, 1937]. Из дошедших до наших дней записей Г.Ф. Миллера о тотемных верованиях и племенном самосознании представителей раз-
личных якутских родов следует, что якутские роды вплоть до XVIII в. сохраняли древнее разделение на две фратрии: хоринцев и батулинцев [Румянцев, 1962].
Эти данные согласуются с тем, что, согласно исследованиям Ц.Б. Цыдендамбаева архивных документов XVII в., хоринские буряты того времени подразделялись на «батулинцев и корин-цев». При этом он приходит к выводу, что бату-линцы могли быть тюркоязычными и этнически связанными с предками саха, а хоринцы - мон-голоязычными, имевшими культ собаки [Цы-дендамбаев, 1972]. По мнению Г.Н. Румянцева [1962], эти фратрии хори восходят к двуплемен-ному объединению хори-туматов XIII в.
Участник Второй Камчатской экспедиции Я. И. Линденау являлся, пожалуй, первым исследователем, который специально занимался данной проблемой. На основе бытовавших тогда преданий он утверждал, что легендарные предки саха - Омогой и Эллэй - встретились еще в регионе Байкала. При этом Омогой был вождем сильного племени Боотулу (акающий вариант Баатылы), населявшего район Байкала. Им даже был найден последний пункт местопребывания саха на Верхней Лене - в районе Качуга, в местности Кобуолуур (в переводе с якутского «орать», «кричать на кого-то»). Таким образом, именно Я.И. Линденау является автором гипотезы формирования саха как единого этноса на территории Байкала и переселения их в полном составе на Среднюю Лену после неудачных войн с монголами и кыргысами [Линденау, 1983, с. 176].
В материалах участников экспедиции И. Биллингса говорится о том, что «Омогой-бей, начальник батулинского поколения, пошел с народом своим и с табунами через землю бурятскую... к берегам р. Лены». В 1822 г. на страницах «Северного Архива» также речь идет о переселении батулинского поколения. Таким образом, в обоих материалах сообщается о переселении саха из Барабинской степи и присоединении их к хоринцам, под которыми ныне принято считать хори-бурятов [Этнографические материалы., 1978]. Эти фольклорные данные XVIII-XIX вв. хорошо согласуются с материалами усть-талькинской культуры, связываемой с хори-туматами. При этом хори считаются ведущими бурятскими учеными по-
томками курыкан и монголоязычными предками бурятского этноса.
Русские чиновники XVIII в. И. Эверс и Грановский после поездок по улусам с целью сбора местных преданий составили примерный список племен, прибывших на Среднюю Лену. Судя по нему первыми прибыли хоро и туматы и только после них - саха и ураанхаи, затем бату-линцы и баягантайцы [Иванов, 1985, с. 27]. Собранные ими этнографические материалы все еще хранятся в центральных архивах и ждут своих исследователей. Они говорят о возможном приходе с юга представителей отдельных племен, слившихся в единый тюркоязычный этнос только на территории Центральной Якутии. В бурятском фольклоре тоже можно найти сведения об отдельных племенах саха, уранхаев, с которыми предки эхиритов имели столкновения, а также о хоринцах, туматах и батулинцах, считающихся, как выше было сказано, предками бурят.
Основоположник енисейско-минусинской гипотезы Н.Ф. Остолопов высказал мнение о родственности саха с сагайцами Красноярского края. Этнический состав саха подразделялся на три поколения - Омогоя (батулинское), Эллэя (кангаласское) и Хоро (бурятское). Как и Я.И. Линденау, он также указывал на этническую связь саха с барабинскими татарами. Этого же мнения придерживались Н.С. Щукин [1844, с. 273-274], Н А. Костров [1878, с. 130], П. Кларк, и барон И. Майдель. Таким образом, они, на основе фольклорных данных, южных предков саха также связывали с батулинцами, присоединившимися после переселения с Енисейского края на Байкал к хоринскому племени, которых принято считать бурятами.
Н.А. Аристов писал, что, по фольклорным данным саха, татарин из племени саха по имени Омогой или Эллэй мигрировал из Красноярского края на Лену и, исходя из этого, связал их с сагайцами в составе хакасов. Происхождение этнонимов саха и сагай он связывал с древним народом сака, некогда занимавшим Западный Тянь-Шань [Аристов, 1896, с. 329-335].
Д.А. Кочневу и В.Ф. Трощанскому принадлежит уранхайская гипотеза происхождения саха, т.е. они считали, что саха родственны тувинцам. Д.А. Кочнев высказал гипотезу о том, что прародина саха находится в Туркестане. При поко-
рении Чингисханом тюркских племен часть урянхайского народа - якуты - «удалилась на северо-восток, к берегам Байкала» [Кочнев, 1896, с. 21-29].
Данное утверждение позволило обратить внимание на гипотезу казахского археолога С.М. Ахинжанова, согласно которой средневековые кочевники Западной Сибири и Казахстана - кимаки, имели самоназвание уранкай [Ахинжанов, 1989]. Версия Д.А. Кочнева и фольклорные данные о легендарной стране Ура-анхай - прародине саха, позволили связать их с кимаками-уранкаями, обитателями Барабин-ских степей и Аральского моря, т.е. местами вероятного проживания предков саха [Ушницкий, 2000]. Подчеркивается, что и археологические материалы саха, найденные на Средней Лене, также свидетельствуют о связи с сросткинской культурой, принадлежавшей кимакам [Васильев, 1995, с. 22-23].
Исходя из того, что урянхайцы-дархаты Западной Монголии считают себя «урянхайскими уйгурами», Д.А. Кочнев пришел к выводу, что древние уйгуры были известны у монголов под общим этническим обозначением «уранхай». В состав этих уранхайцев-уйгуров, по его утверждению, входило племя саха. Данный вывод, вероятно, был сделан на основе отождествления имени саха с названием племени секйе или сыгйе в составе теле.
В.Ф. Трощанский [1902, с. 12-17], связав саха с лесными уранхайцами Рашид-ад-Дина, приходит к выводу о единстве их с урянхайца-ми-туба. Советскими учеными был сделан вывод о том, что «лесные» или «сайн-урянхи» являются предками тувинского народа. Бурятские предания о столкновении с племенем уранхай и вытеснении их вниз по Лене, а также фольклорные сведения о приходе с юга отдельного племени уранхай позволяют говорить о возможности участия лесных уранхайцев в процессах формирования саха на территории Средней Лены.
По В.В. Радлову [1896], самоназвание «саха-уранхай» означает «пограничные уранхаи». Прародину саха - лесных уранхайцев, он отыскивает вблизи местности, называемой Баргуд-жин-Тукум. Лесные уранхайцы, по его мнению, первоначально не принадлежали ни к туркам, ни к монголам. Далее им предполагается, что
монголы, вторгшись на западную территорию озера Байкал, потеснили жившие там тюркские племена. Часть из них, вытесненная на север от Байкала, смешалась с лесными урянхайцами, окончательно отуречив их.
Лингвист О.Н. Бётлингк высказал мнение о большей древности образования якутского языка и народа. Он считал, что единый «пратюрк-ский» язык сначала разделился на две ветви -турецкую и якутскую. Следовательно, носители языка саха в древнейшие эпохи общетюркской истории до переселения на север могли быть более многочисленными и, возможно, являются остатками какого-то крупного пратюркского народа [Бётлингк, 1990]. В этой связи представляют интерес выводы лингвистов о древности тюркского ядра языка саха, отделившегося от других тюркских языков еще в ГУ—У вв. н.э. Следовательно, именно язык саха мог сохранить пратюркские, т.е. хуннские элементы.
В надписи на памятнике в честь Кюль-Тегина было прочитано упоминание о делегации племени уч-курыканов, прибывшей на его похороны, на основании чего был сделан вывод, что куры-каны - это гулиганы китайских летописей. В.В. Радлов же пришел к мнению, что под гули-ганями подразумеваются саха. Так началась ку-рыканская эпопея в изучении этногенеза саха. Собственно отождествление вероятных предков бурятов и саха на Байкале с гулиганями-курыка-нами первым сделал неизвестный юаньский летописец, предположивший что племя кули на Ангаре - это древние гулиганы Танского периода.
Все исследователи досоветского периода считали, что народ саха пришел с юга, а его этногенез сводили к простому переселению на современную территорию обитания как уже сформировавшегося народа. Ранние исследователи (Н. Витсен, И. Идес, Ф. Страленберг, Г. Миллер, Я. Линденау) в основном были иностранными путешественниками и учеными, обратившими внимание на присутствие скотоводческого народа на Крайнем Севере и записавшими народные предания о переселении с южных территорий. Их сменили российские чиновники (Н.Ф. Остолопов, Н.С. Щукин, Н.А. Костров и т. д.), выпустившие книги о пребывании в Якутском крае, о нравах и старинных преданиях его жителей. Другую категорию составляют авторы научных монографий по этнографии и геогра-
фии Якутии (В.Ф. Трощанский, И.А. Худяков, В.Л. Серошевский, Р.К. Маак, А.Ф. Мидден-дорф), в чьих объемных трудах косвенно поднимается вопрос о южной прародине саха. Известные тюркологи (О.Н. Бётлингк, В.В. Радлов и Э. К. Пекарский) на языковых материалах попытались ответить на вопрос о происхождении саха. Таким образом, уже в период царской России был заложен научный подход к изучаемой проблеме.
Советская наука (с 1917 по 1991 г.) о происхождении саха
В советское время к разработке проблем этногенеза народа саха стали активно привлекаться конкретные научные данные по этнографии, археологии, языкам, фольклору и истории. Уже в голодные и бурные 20-е гг. XX в. возник небывалый научный интерес к древней истории и культуре коренных народов советских республик. Известный якутский поэт и партийный деятель П. А. Ойунский [1962, с. 128-191] на основе материалов из эпоса олонхо выдвинул гипотезу о среднеазиатской прародине саха, об исходе их предков из степей вокруг Аральского моря. Это мнение было целиком основано на интерпретации некоторых топонимов и антропонимов якутского фольклора. Так, Араат Бай-гал - обозначение южного моря богатырей «ураанхай-саха» в олонхо - отождествляется им с Аральским морем, имена прародителя саха Эллэя Аргына и Айала - с казахскими этнонимами аргын и аял и т. д. Одновременно П. А. Ойунский [1928, № 3-4] попытался развить гипотезу казахского исследователя М.Т. Ты-нышпаева о связи саха с кереитским племенем сахаэтов. В подтверждение своей версии он приводил параллели с монголами в мифологии, эпосе, языке, в материальной культуре саха. Историография научной дискуссии, которая развернулась в 20-30-х гг. XX в. по поводу связи саха с кереитским племенем сахаэтов XПI в., является темой специальной статьи [Ушницкий, 2007].
Следует указать, что кереито-сахаэтская версия происхождения саха опирается лишь на сходство этнонимов и не имеет археологического и источниковедческого подтверждения. Однако близость этнонимов говорит в пользу отождествления, к тому же имеются вероятные потомки сахаэтов - род саху в племени ашамайлы
(считаются потомками кереитов) среди каракалпаков и соххы среди качинцев в составе хакасов. Следовательно, возможно, какая-то часть этого племени могла мигрировать в Приангарье и войти в состав формирующихся предков саха.
А.Н. Бернштам [1947, с. 63-65] в «гу-ши», связанных с «да-мо» (дахань), видел китайскую транскрипцию предков саха и тунгусов. По нему, древнее произношение термина «юй-гай» будет звучать как _щ-ка1, что он считает сходным с названием юкагиров. Поэтому он предположил, что предки саха и тунгусов вместе с юкагирами занимали те же земли, что и сейчас. Данное мнение, считающее саха жителями территории Якутии еще со времен древнетюркской эпохи, согласуется с архаичностью культуры и языка саха, в котором сохранилось мало материалов, доказывающих знакомство их с монгольской эпохой Чингисхана.
Н.Н. Козьмин [1928, с. 5-24] отождествил гу-лиганей с курыканами и вероятным считал предположение, что этот народ - древние саха. Переселение саха из долины Енисея на Ангару он объяснял экономическим и торговым кризисом в стране хакасов. По его мнению, сохалар-гулигане жили около Байкала до начала XIV в., когда с востока из-за Байкала проникли буряты и вытеснили их на север, на Лену.
В 20-х гг. XX в. иркутский профессор Б.Э. Петри [1923, N 1] открытую им археологическую культуру «курумчинских кузнецов» раннего железного века вокруг Байкала, Ангары связал с происхождением скотоводов Средней Лены - саха. Именно ему принадлежит предположение, что народ «курумчинских кузнецов» -«не кто иной, как предки якутов».
Якутский археолог Е.Д. Стрелов [1926, вып. 3] пришел к выводу, что работа профессора Б. Э. Петри является ложной вехой в литературе по доистории саха. И даже оставил будущим исследователям такое предупреждение: «Исследователь, который доверится этой вехе, забредет в такие дебри, где нога якутского народа не ступала никогда».
Первую монографию, посвященную происхождению народа саха, написал Г.В. Ксенофон-тов [1992]. При решении этой задачи он использовал в основном огромный фольклорный материал наряду с историческим (востоковедческим). Автор подверг подробному научному
анализу историографию вопроса, выделил теоретические подходы к решению этногенетиче-ских процессов. Г.В. Ксенофонтов считал, что сначала на Вилюй переселились уранхайцы (оронконы - ураныкааны), представлявшие собой потомков отуреченных тунгусских племен и гуннов с примесью монголов и тюрков, затем в VII-VШ вв. - скотоводы «гулигань» или «уч-курыкан». Народ «саха» уйгурского происхождения (предки саха Центральной Якутии) переселились на Лену из Прибайкалья в IX-XII вв. Тем самым он утверждал о раннем проникновении предков саха в различные районы Якутии, хотя при этом вступил в противоречие с данными исторической науки. Так, обычно считается, что вилюйские и северные саха появились в результате слияния потомков переселенцев из центральных улусов Якутии и местных автохтонных племен тунгусов и юкагиров. Г.В. Ксе-нофонтов отделил вилюйских саха от центральных, придя к выводу о преобладании в составе первых впоследствии объякученных тунгусов. Таким образом, он как бы связывает ранний этап этногенеза саха с проблемой проникновения и распространения тунгусов по Якутии как пришельцев из более южных районов. Его выводы и гипотезы свидетельствуют о том, что Г. В. Ксенофонтов был прекрасно знаком с трудами востоковедов своего времени. Например, от них он мог принять гипотезу, связывавшую хуннов с тунгусами (Сиратори), или известие о бегстве последнего уйгурского кагана к племенам да-шивеев, по мнению историков, населявших Южную Якутию. Г.В. Ксенофонтов сделал чрезвычайно много для изучения историографии, сбора фольклорных источников и высказал ряд смелых гипотез, не потерявших своей актуальности до наших дней. Именно ему принадлежит начало изучения этнической связи саха с племенами Баргуджин-Тукума в XII-XIII вв. При этом автор уделял особое внимание племенам хори-туматов, ойратов, баргутов.
Первый комплексный подход к решению проблем происхождения саха применил академик АН СССР А.П. Окладников. В работе, посвященной древнему этапу истории Якутии [1955], он использовал данные фольклора, а также языковые, этнографические и археолого-исторические. Ему удалось связать археологические памятники курумчинской культуры с
предками саха, которых в средневековых письменных источниках называли курыканами или гулиганями. При этом следует сказать, что, по материалам археологической экспедиции Б.Б. Дашибалова [2003], курумчинская культура связана с Дальним Востоком, Маньчжурией и Кореей и, по его предположению, принадлежит хори-шивэям.
А. П. Окладников ввел в научный оборот большое количество исторических преданий, не использованных до него. Преимущество его трудов состоит в том, что автор был одновременно и археологом, и историком, проводил собственные лингвистические и этнографические исследования, и в том, что проблему происхождения саха он связал с проблемами этногенеза народов Восточной Сибири, Средней и Центральной Азии. Поэтому в своих трудах по этногенезу и ранней этнической истории саха он на основе материалов китайских и арабо-персидских источников определил в качестве предков саха ку-рыканов-гулиганей. Практически во всех областях изучения этногенеза и этнической истории саха он был первооткрывателем. Так, ему принадлежит авторство научной гипотезы о южном происхождении якутского эпоса - олонхо; о преобладании монгольских слов в якутских терминах оседлого скотоводства и о тюркском происхождении социального и общественного строя саха. Им были открыты скотоводческие поселения на Средней Лене, названные культурой «малых домов» и «кыргыс-отехов».
В дальнейших, особенно в постсоветских, популярных трудах во многом идет интерпретация основных положений его многочисленных статей и монографии по данному вопросу. Главное в его подходе к фольклорным источникам состоит в том, что он тюркоязычных предков саха связал с курыканами и именно под этим углом зрения интерпретировал исторические предания о предках саха Омогое и Элляе. Так, последняя волна предков саха, считавших себя потомками Эллэя (кангаласцы), только где-то в конце XV в. или в первой половине XVI в. вышла с Верхней Лены в район Средней Лены [Окладников, 1955].
Оригинальный взгляд на проблему имел си-бировед Б.О. Долгих. Предками саха он считал бурятское племя эхиритов на Верхней Лене, ушедших вниз по реке. При этом этническим
ядром саха он считал кангаласцев, связывая их с эхиритским родом хэнгелдур. Ему же принадлежит вывод о том, что имя туматов было названием вилюйских саха XVII в. [Долгих, 1960, с. 44].
После А.П. Окладникова в 60-70-х гг. XX в. проблемой происхождения саха занимался сотрудник Института языка, литературы и истории ЯФ СО АН СССР, археолог ИВ. Константинов. Его исследование представляется комплексным, в нем предпринята попытка обобщить данные наук, имеющих отношение к изучению этногенеза саха. Представляют большой интерес размышления автора о переселении саха в Центральную Якутию; по его мнению, оно происходило примерно в XV в. как переселение довольно компактной этнической группы, представлявшей вполне сложившуюся этническую общность. Он попытался дальше развить гипотезу о прибайкальской прародине саха. Им был сделан вывод о том, что саха и булагаты некогда составляли единое племя, разделившееся на две половины. Таким образом, мысль о том, что саха могли проживать в Прибайкалье вместе с бурятами длительное время, подтверждают не только фольклорные, но и антропологические, лингвистические материалы, а также данные материальной и духовной культуры саха, на основании чего можно говорить о продолжительном двуязычии как предков саха, так и западных бурят - эхирит-булагатов [Константинов, 1975; 2003].
И. В. Константинову принадлежит заслуга изучения «погребений с конем» на территории Средней Лены, которые он связал с Усть-Талькинским и Сэгенутским могильниками на территории Приангарья. Он считал, что в эпоху монголов в Прибайкалье появились какие-то тюркоязычные племена, близкие усть-талькинцам, которые и принесли обычай закапывать умерших вместе с конем в бассейн Верхней Лены [Константинов, 1970, с. 196-197; 1971, с. 182-184].
По мнению А. И. Гоголева, стартовый комплекс в этнокультуре саха представлен скифо-хуннскими истоками. В этом ключе он осветил южносибирское направление или древнеал-тайский субстрат в этнической истории саха. В материальной культуре и ритуальной лексике саха он обнаружил наличие древнего субстрата индоиранского происхождения.
В древнетюркскую эпоху предки саха были представлены курыканами, однако А. И. Гоголев не доказывает связь курыканов с пазырыкцами и древними ариями. В этногенезе саха он прослеживает участие второй тюркоязычной группы с кыпчакским наследием. Считается, что эти племена, придерживавшиеся обычая погребений с конем, окончательно определили культуру и язык саха. Таким образом, А. И. Гоголев является автором гипотезы об участии кыпчаков в этногенезе саха. Однако с исторической точки зрения пути и время проникновения носителей кыпчакских элементов на Среднюю Лену до сих пор не выяснены.
Выделение А. И. Гоголевым скотоводческой кулун-атахской культуры XIII-XV вв. на Средней Лене является переломным этапом в научном изучении времени и места формирования народа саха. В его монографии [1993] преобладает комплексный подход к изучаемой проблеме, в ней собраны практически все сведения, имеющие отношение к данному вопросу, будь то вопрос о происхождении якутской лошади или жилища-балагана. Превосходное знание материальной культуры саха позволило ему сопоставить элементы якутской этнокультуры с бурятами и тюркоязычными народами Южной Сибири. В этом плане он является ярко выраженным сторонником южной теории происхождения саха [Там же, с. 111].
Этнограф Ф.Ф. Васильев в своих работах выделяет четыре пласта в этногенезе саха. Самый древний культурный пласт, оказавший заметное влияние на формирование этноса, он определил как этнокультурный субстрат уральского облика [Васильев, 1995]. Тунгусо-маньчжурский пласт представлен не только эвенками, но и другими народами амуро-маньчжурского региона. Ранне-якутский этап этногенеза, датируемый второй половиной XIII-XIV вв., он связывает с племенами кыргысов, хоро, туматов и выделяет его как ранний кыргызский пласт. С кангаласцами - носителями культуры погребений с конем, он связывает финальный этап этногенеза саха, для него характерна консервация кимако-кыпчак-ских элементов [Там же].
Отдельные вопросы интересующей нас проблемы затрагивали в своих исследованиях филологи, фольклористы, антропологи, высказывание которых имеет определенное историогра-
фическое значение. Некоторые из них выдвинули собственные оригинальные гипотезы. Например, филолог и ориенталист Е.С. Сидоров предков саха видит в племенах сахарча или са-халянь, так называемых «черных» маньчжурах. Он указывает, что в средние века в маньчжурском языке термин саха означал понятия «охота», «травля зверей», «облава», а термин «саха-лянь» - «черный», «север», «весьма темный [Сидоров, 1984, с. 41-42].
Любопытно мнение Е.И. Убрятовой о том, что якутский язык, по-видимому, сложился в процессе распространения какого-то древнего тюркского языка, близкого языку орхонских тюрков, в иноязычной среде. Для нас крайне важен вывод о том, что предки саха, эвенки (тунгусы) и какое-то монголоязычное племя некогда тесно общались и были фактически многоязычными. Во всяком случае, до прихода древних тюрков на Лену в районе междуречья Лены и Алдана жили какие-то тунгусоязычные группы, которые давно слились с тюрками [Убрятова, 1985, с. 47-48].
Представляет интерес взгляд алтаиста В. М. Наделяева, выводившего предков саха от киданьского военного отряда, возглавляемого представителем династии Елюй, прибывшего на Среднюю Лену в XII в. [Васильев, 1997, с. 12-14]. Появление монгольских элементов в якутском языке В.М. Наделяев объяснял приходом на Среднюю Лену киданьского военного отряда после разгрома чжурчжэнями Кидань-ской империи в 1125-1127 гг. Действительно, в XVII в. саха имели торговые и этнические связи с жителями Амура - дючерами и даурами, которых считают потомками киданей. Поэтому связь этногенеза саха со средневековыми монголоя-зычными племенами шивэев и киданей через Приамурье является вполне вероятной, языковые и этнографические материалы не противоречат гипотезе о прошлом монголоязычии части якутских родов.
Изучение происхождения народа саха в постсоветский период (с 1991 г.)
Археолог А. Н. Алексеев попытался усилить аргументы в пользу преимущественно местного происхождения саха. Он придерживается мнения о том, что отуреченные в результате миграции небольших групп пришельцев из южных
районов палеоазиаты, проживавшие на территории Средней Лены с незапамятных времен, являются основными предками саха. По его мнению, «смешавшись с пришлыми тюрками, перенимая их более развитую культуру и язык, местные палеоазиатские (протоюкагирские, прото-самодийские) племена дали начало формированию нового этноса - народа саха» [Алексеев, 1996]. Характерно, что А.Н. Алексеев «малые дома» считает самостоятельной культурой, переходной от раннего железного века к кулун-атахской культуре, и датирует их XIII в. [1994, с. 31-32]. Люди, оставившие культуру «малых домов», считаются охотниками и рыболовами, постепенно перешедшими на занятие скотоводством. По его утверждению, в генотипе современных саха местный палеоазиатский тип преобладает над тюркским [Там же, с. 67].
В статьях и научно-популярных изданиях Н. Е. Петрова, отождествляющего предков саха с хоро-курыканами, лингвистические исследования сочетаются с популярным изложением точки зрения А. П. Окладникова, автора куры-канского происхождения саха [Петров, 2003]. Очень сильной стороной работы Н.Е. Петрова является то, что он находит большое количество якутско-бурятских языковых параллелей. Однако автор высказывает такие не подкрепленные никакими источниками гипотезы, как 1500-летие государственности народа саха как преемника курыканского Эля, т. е. принадлежность Чингисхана к саха; исход саха-курыканов после многолетней войны с ним с Байкала.
Характерной чертой этого периода является то, что на данном этапе, связанном с укреплением самосознания народа в результате получения суверенитета Республикой Саха (Якутия), к изучению вопроса активно подключились находящиеся на заслуженном отдыхе научные работники, публицисты, пользователи интернета и др. В результате появилось большое количество околонаучной литературы по данному вопросу. Одни авторы популяризируют теории, выдвинутые Г.В. Ксенофонтовым, А.П. Окладниковым и А. И. Гоголевым; другие, имея откровенно слабую историографическую и историческую подготовку, опираются в своих работах на недостаточное знание якутской общественности этни-
ческой истории тюрко-монгольских народов и их культуры [Кривошапкин, 1998].
Постсоветский период характерен появлением огромного количества диссертаций и монографий по этнографии и языку саха, в которых косвенно затрагивается обсуждаемая проблема. Так, иркутский археолог В. С. Николаев на территории Южного Приангарья выделяет отдельную усть-талькинскую археологическую культуру XII-XIV вв. Народом, создавшим эту культуру, В. С. Николаев считает тюр-коязычные племена туматов, мигрировавших в конце XI в. в Прибайкалье с предгорий Саяно-Алтая. Усть-талькинская культура просуществовала в Прибайкалье до конца XIV в., когда в конце XIV - начале XV в. туда проникли новые племена с юга и вытеснили усть-талькинцев (туматов) на территорию Верхней и Средней Лены. Исходя из этого В. С. Николаев [2004] считает, что часть туматов и хори мигрировала на Среднюю Лену под давлением протобурят-ских племен из Северной Монголии и положила начало этносу саха.
Таким образом, исследователи всех трех периодов изучения этногенеза саха применяли в своих трудах разные методы и подходы. Исследователи первого периода в основном проводили устный опрос среди местного населения о своих предках. Во втором периоде этногенез саха изучался с научных позиций, с применением комплексного подхода. Однако выводы, сделанные в результате сбора и публикации широкого круга источников и материалов, получались обобщенными, без конкретного доказательства позиции. В третьем периоде также можно выделить ряд работ, где можно встретить научный подход к изучению вопроса. На этом этапе получены конкретные результаты в археологическом определении прародины саха, в изучении этнографии и исследовании генотипа саха. Однако это изучение пока проводится в рамках одной научной области, нет обобщающих работ, выходящих на раннюю этническую историю предков саха, с применением комплексных методов исследования и с учетом результатов разных наук, полученных при исследовании этно- и культурогенеза современных народов Сибири и средневековых этносов Центральной Азии и Дальнего Востока.
Литература
Алексеев А.Н. Древняя Якутия. Железный век и эпоха Средневековья. Сер.: История и культура Востока Азии. - Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1996. - 95 с.
Алексеев А.Н. К вопросу о происхождении якутского народа. Сер.: Филология: сб. науч. тр. - Якутск, 1994. - С. 66-67.
Аристов Н.А. Заметки по этническому составу тюркских племен и народностей // Живая старина. -1896. - Вып. III-IV. - С. 329-335.
Ахинжанов С.М. Кыпчаки в истории средневекового Казахстана. - Алма-Ата: Наука, 1989. - 293 с.
Бернштам А.Н. Заметки по этногенезу Северной Азии // Советская этнография. - 1947. - С. 61-63.
Бётлингк О.Н. О языке якутов. - Новосибирск: Наука, 1990. - 646 с.
Васильев Ф.Ф. Военное дело якутов. - Якутск: Бичик, 1995. - 224 с.
Васильев Ф.Ф. К вопросу об уральском компоненте в этнической культуре якутов // Этнос: традиции и современность. - Якутск, 1994. - С. 16-24.
Васильев Ю.И. Эр Соготох Эллэй Боотур // Илин. - 1997. - N 1. - С. 50.
Гоголев А.И. Якуты (Проблемы этногенеза и формирования культуры). - Якутск: Изд-во ЯГУ, 1993. -200 с.
Дашибалов Б.Б. Истоки: от древних хори-монго-лов к бурятам: очерки. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003. - 124 с.
Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. - М., 1960. - 600 с.
Иванов В.Н. Русские ученые о народах северо-востока Азии (XVII - начало XX в.). - Якутск: Кн. изд-во, 1978. - 320 с.
Иванов М. С. Топонимика Якутии (Краткий научно-популярный очерк). - Якутск: Кн. изд-во, 1985. -144 с.
Идес Избранд, Бранд Адам. Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695 гг.). - М., 1967. - 288 с.
Козьмин Н.Н. К вопросу о происхождении яку-тов-сахалар. - Иркутск, 1928. - С. 5-14.
Константинов И.В. Захоронения с конем в Якутии (новые данные по этногенезу якутов) // По следам древних культур Якутии (Труды Приленской археологической экспедиции). - Якутск: Кн. изд-во, 1970. - С. 196-197.
Константинов И.В. Материальная культура якутов XVIII века (по материалам погребений). -Якутск, 1971. - С. 182-184.
Константинов И.В. Происхождение якутского народа и его культуры // Якутия и ее соседи в древности. - Якутск, 1975. - С. 106-173.
Константинов И.В. Происхождение якутского народа и его культуры. - 2-е изд., испр. - Якутск, 2003. - 92 с.
Костров Н.А. Очерки юридического быта якутов // Записки ИРГО. - 1878. - Т. ^П, отд. 2. - 43 с.
Кочнев Д.А. Очерки юридического быта якутов // Известия Общества археологии, истории, этнографии при Имп. Казанском университете. - Иркутск, 1896. - Т. XV, вып. II. - С. 21-29.
Кривошапкин А.И. Евразийский союз. - Якутск: Бичик, 1998. - 240 с.
Ксенофонтов Г.В. Ураанхай-сахалар. Очерки по древней истории якутов. - Т. I, кн. I. - Якутск, 1992. - 412 с.
Линденау Я.И. Описание народов Сибири (первая половина XVIII века). - Магадан: Кн. изд-во, 1983. - 176 с.
Миллер Г.Ф. Описание Сибирского царства. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1937. - Кн. 1. - 607 с.
Ойунский П.А. Саха Yeскээбитэ // Чолбон. -1928. - №5-6. - С. 39-44.
Ойунский П.А. Якутская сказка, ее сюжет и содержание // Айымньылар. - Т. VII. - Якутск: Кн. изд-во, 1962. - С. 128-191.
Окладников А.П. История Якутской АССР. - Т. I. Якутия до присоединения к Русскому государству. -М.; Л., 1955. - 295 с.
Остолопов Н. О происхождении, вере и обрядах якутов // Любитель словесности. - 1806. - Ч. 1. -С. 118 -147.
Пекарский Э.К. Из преданий о жизни якутов до встречи их с русскими // Записки ИРГО по этнографии. - Т. 34. - С. 146-147.
Петри Б.Э. Доисторические кузнецы в Прибайкалье (к вопросу о доисторическом прошлом якутов) // Известия народного образования в Чите. - Чита, 1923. - № 1. - С. 1-39.
Петров Н.Е. Из древней истории народа саха: статьи. - Якутск: Бичик, 2003. - 144 с.
Радлов В.В. Сибирские древности: из путевых записок по Сибири. - СПб., 1896. - 86 с.
Румянцев Г.Н. Происхождение хоринских бурят. - Улан-Удэ, 1962. - 240 с.
Сидоров Е.С. Этноним саха // Этническая ономастика. - М., 1984. - С. 39-43.
Стрелов Е.Д. К вопросу о доисторическом прошлом якутов (По поводу брошюры проф. Б.Э. Петри) // Саха кэскилэ. - 1926. - Вып. 3. - С. 5-25.
Трощанский В.Ф. Эволюция черной веры (шаманства) у якутов. - Казань: Типолитогр. Импер. унта, 1902. - 185 с.
Убрятова Е.И. Историческая грамматика якутского языка. - Якутск, 1985. - 61 с.
Ушницкий В.В. Канглы - предки кангаласов // Г.В. Ксенофонтов: возвращение к себе: сб. науч. ст. -Якутск: ИГИ АН РС(Я), 1998. - С. 63-71.
Ушницкий В.В. Легендарная страна Ураанхай -прародина народа саха // Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. - Т. I. Археология, этнология: матер. между-нар. науч. конф.- Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2000. - С. 80-85.
Ушницкий В.В. Историография проблемы сахаэ-тов в изучении этнической истории саха // Проблемы этногенеза и этнической культуры тюрко-мон-гольских народов. - Элиста: Изд-во Калмыцкого университета, 2007. - С. 51-56.
Ушницкий В.В. Племя чрезвычайно воинственное и мятежное (фольклорные сведения о легендар-
ном племени туматов на территории Якутии) // Эт-но-журнал. - М., 2008. - 10 февр.
Цыдендамбаев Ц.Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Историко-лингвистиче-ское исследование. - Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1972. - 662 с.
Щукин Н.С. Поездка в Якутск. - 2-е изд. - СПб., 1844. - 315 с.
Элерт А.Х. Новые материалы о пантеоне якутских божеств и духов в первой половине XVIII века (статья первая) // Общественное сознание и литература XVI-XX вв. - Вып. 21. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2001. - С. 107-24.
Этнографические материалы Северо-Восточной географической экспедиции 1785-1795 гг. / сост. З.Д. Титова. - Магадан, 1978. - 174 с.
V.V. Ushnitsky
Historiography of the Sakha ethnogenesis: the review of scientific hypotheses and popular versions (XVII-XXI centuries)
Historiography of the ethnogenesis of the Sakha has more than 300 years. Foreign and domestic travelers have always been interested in the question of the origin of Turkic cattle-breeders in the Far North. The historiography of the topic in the period of Imperial Russia and folklore along with information of Oriental research, received a popular exposition in the famous work of G.V. Ksenofontov "Uraankhay-sahalar". The questions of ethnogenesis of the Sakha were engaged leading scientists, eminent scholars V V Radlov and O.N. Betlingk, archaeologist A.P. Okladnikov and ethnographer B.O. Dolgikh and S.A. Tokarev. A comprehensive study of the subject was reflected in the works of I.V Konstantinov and A.I. Gogolev with a wide coverage of the range of archaeological and ethnographic data on the people of Sakha.
Researchers point to the presence of Sakha ethnogenesis of Indo-Iranian, Kimako-Kipchak, Tele-Oghuz and Mongolian components. In the Soviet period the linkage of the Yakut culture with Kurykanskaya in archaeological terms - Kulun-Atakhskaya culture of the Middle Lena with Kurumchinskaya in the Baikal region. Detection of Ust-Tallinskoy archaeological culture in the Southern Angara region has allowed more details to associate their carriers with the population, who brought in the XVI century burial with a horse on the territory of Yakutia.
Extensive historiography of the problem is allowed to operate with different information from written sources. These data suggest migration from the territory of Baikal and Southern Siberia of various ethnic groups of native ethnonyms of Sakha, Uraankhay, Tumat, Bootulu, Baiagantay, Horo and their participation in the ethnogenesis of the Sakha people of the Middle Lena.
Keywords: the origin of the Yakut people, ethnogenesis, archaeology of Yakutia, the study of the Yakut language, historiography, Turkology, the peoples of Siberia, comprehensive study, nomadic peoples, the archaeological cultures of Siberia, the folklore origins of Sakha.
