CC BY
102
УДК 902.03
Баштанник Сергей Васильевич
кандидат исторических наук, научный сотрудник лаборатории археологии Института экологии человека Сибирского отделения Российской академии наук editor@hist-edu.ru
ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ КИЙСКО-ЧУЛЫМСКОГО МЕЖДУРЕЧЬЯ
Bashtannik Sergey Vasilievich
PhD in History, Research Officer of the Laboratory of Archaeology of the Institute of Human Ecology, Siberian branch of the Russian Academy
of Sciences editor@hist-edu.ru
HISTORICAL AND CULTURAL POTENTIAL OF THE WESTERN PART OF KIYA - CHULYM INTERFLUVE
Исследован историко-культурный потенциал объектов археологического наследия и возможности его использования в научной, образовательной, туристской деятельности. Проведен анализ археологических данных, в результате которого выделены несколько археологических микрорайонов, а в отношении Берчикульского, Чу-майского и Шестаковского микрорайонов произведена оценка по критериям уникальности, динамики культурнохронологического развития, информативности и сохранности.
Ключевые слова: археологические памятники и микрорайоны, использование культурно-исторического наследия.
Уникальность рассматриваемого района определяется тем, что в нем имеются: 1) несколько археологических микрорайонов; 2) палеонтологические находки; 3) «краснокнижные» растения и животные. Это делает его важным с точки зрения археологии, ботаники, зоологии, палеонтологии, а так же в просветительском и рекреационном аспектах.
Кийско-Чулымское междуречье характеризуется своеобразной ландшафтной ситуацией: оно расположено на стыке Мариинско-Ачинской черноземной лесостепи и горной тайги северовосточных склонов Кузнецкого Алатау, поэтому здесь имеются черты природы, свойственные лесостепным и горным ландшафтам.
Оценка историко-культурного потенциала данного района возможна на основе анализа накопленных данных, содержащихся в специальных публикациях по вопросам археологии и охраны историко-культурного наследия. Известно, что такие типы археологических памятников, как поселения (стоянки, селища, городища) приурочены к надпойменным террасам рек, крупнейшими из которых являются Чулым на востоке обозначенного района и его левый приток Кия на западе. Так же поселенческие памятники приурочены к приустьевым участкам мелких притоков крупных рек и к береговым террасам озер, наиболее значимыми из которых здесь являются Большой и Малый Берчикуль, Инголь, Сараголь, Косоголь, Белое, Черное, Ашпыл, Шира. Могильники (в данном районе из выявленных абсолютно преобладают курганные могильники) так же локализуются и на водоразделах рек - притоков Кии и Чулыма. В целом это укладывается в общие принципы расположения археологических памятников. Но их картографирование позволило выявить еще одну особенность: в некоторых местах они располагаются крупными скоплениями, которые можно рассматривать как археологические микрорайоны. Археологическими микрорайонами являются компактные, ограниченные географические территории, содержащие скопления археологических памятников и обладающие ресурсами, способными обеспечить существование сообществ людей. Таким образом, они включают в себя три компонента - археологический, географический и экологический.
В западной части Кийско-Чулымского междуречья, только в пределах административных границ Кемеровской области известно почти 200 памятников археологии (по данным на 1989 г., обобщенных в книге А.М. Кулемзина и Ю.М. Бородкина [1]), а также с учетом памятников, выявленных после выхода в свет этой сводки. Активизация археологических разведочных работ в последнее пятилетие в этом районе после «застоя» 1990 - нач. 2000-х гг. уже имеет своим результатом увеличение их численности. Например, в 2007 г. было выявлено и исследовано раскопками погребение самуськой культуры эпохи бронзы у оз. Утинка [2, с. 76-84], поселение Устье Кожуха-1 при впадении р. Кожух в р. Кию [3, с. 132-135; 4, с. 104-113], пос. Большая Бе-
The historical and cultural potential of the objects of archaeological heritage and the possibilities of its exploitation in scientific, educational and tourist activities have been studied. The analysis of archaeological data has allowed to identify several archaeological micro-districts; Berchikul, Chumay and Shestakovo micro-districts has been evaluated according to the criteria of uniqueness, dynamics of cultural and chronological development, information content and modern safety.
Key words: landmarks and residential micro-districts, cultural and historical heritage exploitation.
локаменка-1 в верхнем горном течении р. Кия [5, с. 134]. Продолжение археологических разведок дает обоснованные надежды предполагать открытие неизвестных ранее археологических памятников. В указанное выше количество памятников археологии мы включили и те, которые расположены на левом берегу р. Кия, т.е. географически не входящие в изучаемый ареал, но с точки зрения протекавших культурно-исторических процессов составляющих с ним единое целое.
Эти памятники, представленные кратковременными стоянками, долговременными поселениями и курганными могильниками, достаточно полно отражают древнюю и средневековую историю этого района. Их изучение началось еще в конце XIX в. В 1895-1896 гг. Г.О. Оссовский произвел раскопки курганов у сел Тисуль, Большой Барандат и Вознесенка. В 1898-1899 гг. А.В. Адрианов передал в Археологическую комиссию коллекцию из 261 предмета, включавшую и находки, происходившие из окрестностей села Тисуль. С 1950-1960-х гг. археологические исследования в районе проводили А.И. Мартынов, В.В. Бобров, А.М. Кулемзин, А.В. Циркин, научными усилиями которых накоплен представительный свод археологических источников, в основном представляющих культуры раннего железного века - лесостепную тагарскую и та-штыкскую. С 1970-х гг. началось изучение памятников неолита и бронзового века.
Рис. 1. Берчикульский археологический микрорайон.
Известно 12 археологических памятников, 9 из которых расположены на береговых террасах оз. Большой Берчикуль и 3 - на берегу оз. Малый Берчикуль. Почти все памятники расположены очень плотно и содержат разновременные и разнокультурные материалы, что указывает на привлекательность для жизни этого микрорайона, находящегося на стыке разных ландшафтных зон: черневой горной тайги северо-восточных склонов Кузнецкого Алатау, лесостепей и пойменных лугов.
Освоение этих мест началось в мезолите, о чем свидетельствует часть материалов стоянки Большой Берчикуль I, исследовавшейся В.В. Бобровым. Стоянка находится на высоком скалистом мысу северо-восточного берега озера. Каменная индустрия имеет пластинчатый характер и представлена микролитами. Так же на памятнике встречены фрагменты керамики периода ранней бронзы. [6, с. 6-15].
Неолит представлен поселениями Большой Берчикуль III (часть материалов), IV, V, VI, Малый Берчикуль II и Рыбхоз. На двух первых обнаружены языковидные скребки, плоскообушные ножи с дугообразным лезвием, одношиповые наконечники стрел, имеющие аналогии в позднем неолите юга Восточной Сибири [7, с. 159-162], керамика орнаментирована в отступа-юще-накольчатой и гребенчато-ямочной технике [8, с. 12-15].
Эпохой бронзы датируется часть материалов, собранных при обследовании поселений Большой Берчикуль II, III, V Малый Берчикуль III и недавно открытое поселение Большой Берчикуль VIII, где в осыпи берега обнаружена боковая стенка сосуда, орнаментированного «псевдогребенкой» - плотно поставленными оттисками отступающей палочки, формирующими плотный зигзаг, а так же изделия из камня (кварц-полевошпатный роговик) - ретушированный скребок и часть каменного ножа. Состояние памятника является аварийным: он засоряется бытовыми отходами, на его площади возводились современные постройки, береговая часть размывается водами озера.
К раннему железному веку относится поселение Малый Берчикуль I, часть материалов поселения Большой Берчикуль II и курган, сооруженный в V-IV вв. носителями лесостепной тагарской культуры на месте поселений мезолита и ранней бронзы Большой Берчикуль I; в III вв. до н.э. на месте этого кургана был сооружен новый [9, с. 93].
Рис. 2. Шестаковский археологический микрорайон.
Включает археологические памятники, расположенные в окрестностях с. Шестаково Че-
булинского района Кемеровской области. Памятники приурочены к надпойменным террасам правого берега р. Кия.
Эпоха палеолита представлена двумя стоянками: Шестаково VIII и Шестаково IX, где обнаружено большое количество отходов производства каменных орудий (отщепы из обсидиана) и кости представителей позднеплейстоценовой фауны, в основном мамонтов. Датировка стоянок 35 - 30 тыс. лет, т.е. начало верхнего палеолита [10, с. 99-103].
К неолиту относятся три памятника: Шестаково X, Шестаково XII и Шестаково XVI, которые были исследованы разведочно. В подъемном материале имеются скребки, вкладыши и отщепы из крупнозернистого кремнистого сланца.
Эпохой бронзы датируются поселение Шестаково XIX и часть материалов многослойного городища Шестаково XI.
Наибольшее количество археологических памятников данного микрорайона относится к раннему железному веку (тагарская культура) и последующему тагаро-таштыкскому времени. Это могильники Шестаково I (10 курганов) [11], II, III, городища Шестаково I и Шестаково XI и поселения Шестаково II - VII, IX, XIII - XV, XVII, XVIII, XX.
Средневековый период представлен впускными погребениями в курганах могильника Шестаково I и материалами поселений Шестаково VII, XI, XXI.
Преобладание памятников эпохи раннего железа обусловлено исследовательскими интересами 1950 - 1970 гг., направленными на изучение древностей скифо-сибирского мира, представленных здесь памятниками тагарской культуры и тагаро-таштыкского времени. Активизация разведочных работ позволит выявить в этом микрорайоне и памятники других археологических эпох.
Раскопками изучались могильники Шестаково I и II, городище Шестаково I, поселения и стоянки Шестаково VII, IX, XI, XVI, XIX.
Рис. 3. Чумайский археологический микрорайон.
В него объединяются памятники, расположенные в окрестностях с. Чумай Чебулинского района Кемеровской области. В непосредственной близости от этого села известно 17 памят-
ников археологии - 14 поселений и 3 курганных могильника. Поселения располагаются на правых и левых береговых террасах р. Кия, на мысовидных изгибах ее притоков или при их впадении в Кию.
К эпохе неолита относятся 4 стоянки: Чумай III, нижний слой Чумай IV, Чумай V, Чумай VII и типологически выделяемый комплекс поселения Смирновский ручей-I.
Эпоха бронзы представлена 3 памятниками: Чумай I, Чумай II, Чумай VI.
К раннему железному веку относятся 9 памятников: верхний слой поселения Чумай IV, где встречены фрагменты керамики тагарской культуры, Чумай VIII с материалами тагаро-таштыкского времени, поселения Чумай IX, X, XI, керамический комплекс кулайской культуры на поселении Смирновский ручей I а так же курганные могильники тагарской культуры и тагаро-таштыкского времени Чумай I (где раскопано пять курганов) и Чумай II Чумай III, насыпи курганов которых уничтожены современной распашкой [1, с. 117, 119-121].
Средневековье представлено такими памятниками как Смирновка III и комплекс валиковой керамики поселения Смирновский ручей I.
Культурно-хронологическая атрибуция большинства этих памятников основана на подъемном материале, собранном в ходе разведок. Широкомасштабные раскопки проводились только на поселении Смирновский ручей I.
Оно было обнаружено и исследовалось В.В. Бобровым. Поселение расположено в 4 км от села Чумай выше по течению р. Кия, на ее левом берегу при впадении в нее Смирновского ручья. Памятник дал уникальный материал (в основном фрагменты керамической посуды) по истории края от неолитического времени до развитого средневековья. Керамика эпохи неолита украшена горизонтальными волнообразными линиями, выполненными в технике прочерчивания или же оттисками «отступающей лопаточки», которые формируют чередующиеся горизонтальные прямые или волнистые линии. Аналогии этой керамике имеются в материалах поселений Усть-Белая, Унюк (Хакассия), Березовское (Красноярский край). К следующему хронологическому пласту - окуневско-самуському (энеолит - доандроновская бронза) относится посуда, украшенная горизонтальными или наклонными линиями, выполненными в отступающе-накольчатой технике. К переходному от бронзы к раннему железному веку времени относится керамика, орнаментированная оттисками крестовых и струйчатых штампов, аналоги которой широко бытовали в IX-VIII вв. до н.э. от Приуралья до Енисея. Сосуд на поддоне, украшеннй оттисками гребенчатого штампа связан с таежной кулайской культурой раннего железного века и может быть датирован II-I вв. до н.э. К развитому средневековью относятся сосуды с острореберным налепным валиком, аналогии которым имеются в материалах Нижнего Приангарья и Красноярской лесостепи IX-X вв. [12, с. 87 - 88], а так же в типе III керамики релкинской культуры Среднего Приобья VI - VIII вв. [13, с. 48] и в керамике лачиновской культуры Притомья, датируемой тем же временем [14, с. 83 - 84; 15, с. 186, рис. 9].
В литературе, освещающей тематику сохранения и использования культурноисторического наследия, известна серия публикаций, посвященных вопросам охраны и использования памятников истории и культуры, среди которых есть работы, предлагающие методики качественной их оценки с переводом в количественные показатели. Методика, представленная в статье дальневосточных исследователей [16, с. 127 - 137], предлагает нам получение данных о ценности (привлекательности) того или иного объекта историко-культурного наследия. Данная методика не универсальна, ибо авторы указывают, что представленные ими «шкалы» разрабатываются для «конкретной территории с учетом цели и масштаба исследований, а так же с учетом особенностей оцениваемых объектов» [16, с. 127]. Исходя из этого, адаптируем данную методику к оценке не отдельных памятников археологии, а археологических микрорайонов в целом, которым дается суммарная оценка, представленная в таблице (см. ниже).
В результате проведенного исследования установлено: 1) наиболее привлекательным является Шестаковский микрорайон благодаря общему большому количеству археологических памятников и наличию таких уникальных, как курганный могильник Шестаково I; 2) большинство археологических памятников - это поселения с небольшим культурным слоем и почти все они разрушаются под действием природных или антропогенных факторов; 3) некоторые из археологических памятников уже не существуют в современном ландшафте так как оказались полностью разрушены или были полностью раскопаны. Но в последнем случае они получили «вторую жизнь» в форме научной информации - отчетов, статей, монографий (например, Ше-стаково I).
Данные, содержащиеся в настоящей статье, могут быть полезными для специалистов в области музеологии, охраны культурно-исторического наследия, археологии и истории.
Таблица
Оценка историко-культурного потенциала археологических микрорайонов
Оценочная категория Археологические микрорайоны (количество представленных в микрорайоне археологических памятников или эпох умножается на количество баллов)
Чумайский Шестаковский Берчикульский
1 2 3 4
1. Уникальность (степень выраженности следов прошлого).
1.1. Поселения с маломощным (до 0,3 м) культурным слоем, невыраженными следами жилищ, грунтовые могильники - 1 балл Поселения Чумай I-VIII, X - 9 баллов Поселения Шестаково II - X, XII - XXI -19 баллов Поселения и стоянки Большой Берчикуль I-VI, VIII, Рыбхоз, Малый Берчикуль и!,!!! -11 баллов
1.2. Поселения со слабо выраженными следами сооружений, курганные могильники с насыпями до 1 м высотой - 2 балла Поселения Чумай IX, XI, курганные могильники Чумай I, II, III - 10 баллов Курганные могильники Шестаково II, III -4 балла Курганный могильник Большой Берчикуль, курган Большой Берчикуль I - 4 балла
1.3. Укрепленные городища со следами фортификационных сооружений иных конструкций, курганные могильники с насыпями более 1 м высотой - 3 балла Курганный могильник Шестаково I, городища Шестаково I, XI -9 баллов
19 баллов 32 балла 15 баллов
2. Динамика культурно-хронологического развития - по 1 баллу за каждый представленный археологический период (палеолит, мезолит, неолит, эпоха бронзы, раннего железа, средневековья) Неолит, бронзовый век, ранний железный век -З балла Палеолит, неолит, эпоха бронзы, раннего железа, средневековья -4 балла Мезолит, неолит, бронзовый век, ранний железный век -4 балла
3. Сохранность (состояние)
3.1. Памятник полностью раскопан или разрушен (т.е. физически в ландшафте не существует) - 1 балл Курганный могильник Чумай I, поселение Смирновский ручей I -2 балла Курганный могильник Шестаково I - 1 балл Поселение и курган Большой Берчикуль I, поселение Большой Берчикуль VIII -3 балла
3.2. Памятник разрушается хозяйственной деятельностью и (или) частично раскопан - 2 балла Поселения и стоянки Чумай I-XII, Смирновка III (разрушение поверхности вследствие выпаса скота, использования грунтовых дорог), курганные могильники Чумай II, III (насыпи распаханы) -29 баллов Курганные могильники Шестаково II, III, городище Шестаково I, поселения Шестаково II - VII, городище Шестаково Xi, поселения Шестаково XI -XVI, XVIII - XXI - 40 баллов Поселения Рыбхоз, Большой Берчикуль II - VI, курганный могильник Большой Берчикуль -16 баллов
3.3. Памятник разрушается действиями природных сил - 3 балла Стоянки Шестаково VII, IX, поселение Шестаков XVII - 9 баллов Поселения Малый Берчикуль I, II -6 баллов
3.4. Памятник не раскопан, не разрушается - 4 балла Стоянка Шестаково X -4 балла
31 балл 54 балла 25 баллов
4. Информативность
4.1. Косвенно свидетельствует о хозяйственной жизни - 1 балл Поселения и стоянки Чумай I-XI, курганные могильники Чумай I,II,III -14 баллов местонахождения и стоянки Шестаково VII, X, XII - З балла Поселения и стоянки Большой Берчикуль II-VI, Малый Берчикуль МИ, Рыбхоз -9 баллов
4.2. Свидетельствует о взаимодействии с природой, дает представление о типе хозяйственной деятельности - 2 балла Поселения Шестаково II - VII, IX, XII - XXI - 38 баллов Мезолитическая стоянка Большой Берчикуль I - 2 балла
4.3. Позволяет реконструировать разные стороны жизни древнего человека (использование природных ресурсов, виды производств, социальную структуру, искусство, идеологию, религию) - 3 балла Курганные могильники Шестаково I, II, городища Шестаково I, XI -12 баллов Курган Большой Берчикуль I, курганный могильник Большой Берчикуль -6 баллов
14 баллов 53 балла 17 баллов
Итого в? баллов 143 балла 61 балл
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Кулемзин А.М., Бородкин Ю.М. Археологические памятники Кемеровской области. Кемерово, 1989.
2. Бобров В.В., Волков П.В., Герман П.В. Утинкинское погребение // Археология, этнография и антропология Евразии. 2010. № 4.
3. Герман П.В., Савельева А.С. Новые материалы эпохи бронзы северных предгорий Кузнецкого Алатау // Культура как система в историческом контексте: опыт Западно-Сибирских археологических совещаний. Томск, 2010.
4. Ковтун И.В., Баштанник С.В., Жаронкин В.Н., Фрибус А.В. Самуськое время Устья Кожуха-1, юговосточный фактор и «гранито-агальматолитовый путь» // Историко-культурное наследие Кузбасса. Кемерово, 2011. Вып.3.
5. Марочкин А.Г., Баштанник С.В., Жаронкин В.Н., Фрибус А.В., Конончук К.В., Соколов П.Г., Ковтун И.В. Полевые исследования Северо-Восточного и Нижнетомского отрядов Кузбасской археологической экспедиции ИЭЧ СО РАН // материалы научной сессии ИЭЧ СО РАН 2011 г. / под ред. А.Н. Глушкова. Кемерово, 2011.
6. Бобров В.В. Раннеголоценовый комплекс стоянки Большой Берчикуль I // Археология Южной Сибири. Кемерово, 2006. Вып. 24.
7. Бобров В.В. Неолитические памятники Ачинско-Мариинской лесостепи // Проблемы исследования каменного века Евразии. Красноярск, 1984.
8. Его же. Проблемы археологии Обь-Чулымского междуречья // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Новосибирк, 1981. Вып. 3.
9. Его же. Курган на озере Большой Берчикуль // Археология Южной Сибири Кемерово, 1980.
10. Кулемзин А.М. Шестаковский археологический комплекс // Археология Южной Сибири. Кемерово, 1980.
11. Мартынов А.И, Мартынова Г.С., Кулемзин А.М. Шестаковские курганы. Кемерово, 1971.
12. Бобров В.В. Керамика поселения Смирновский ручей-1 // Проблемы археологии и этнографии Сибири. Иркутск, 1982.
13. Чиндина Л.А. История Среднего Приобья в эпоху раннего Средневековья. Томск, 1991.
14. Окунева И.В. Керамика поселения Курья-4 // Проблемы археологических культур степей Евразии. Кемерово, 1987.
15. Баштанник С.В. Новые памятники археологии в Кемеровском районе Кемеровской области. Кемерово, 2009.
16. Преловский В.И., Батаршев С.В., Никитин Ю.Г. Археологическое наследие Приморья в практике градостроительного проектирования и туризма // Северная Азия в антропогене: человек, палеотехнологии, геоэкология этнология и антропология. Иркутск, 2007. Т. 2.
