CC BY
8
Научная статья УДК 323:316.77
https://doi.org/10.24158/pep.2023.12.2
Исторические предпосылки цифрового импичмента в социальных сетях
Светлана Борисовна Долженко1, Михаил Юрьевич Пономаренко2
1Уральский государственный экономический университет, Екатеринбург, Россия 2Уральский институт управления - филиал РАНХиГС, Екатеринбург, Россия [email protected], https://orcid.org/0000-0002-7658-516X [email protected], https://orcid.org/0000-0002-2740-9477
Аннотация. Цели данной статьи состоят в изучении причин, которые привели к цифровому импичменту президента США Дональда Трампа в социальных сетях, на предмет определения последствий блокировки для американских технологических платформ. Проведен анализ причин и последствий цифровой агрессии представителей органов власти по отношению к конкурентам и населению. В работе изучены предпосылки появления фейковых новостей в официальных аккаунтах президента США. Проведена оценка влияния блокировки на политическую коммуникацию в социальных сетях для политиков всех уровней власти в США. Изучение нового явления для общественной жизни страны, которое, по сути, является примером «цифрового импичмента» главы государства, позволяет сформулировать рекомендации по недопущению подобной ситуации в любой другой демократической стране, использующей социальные сети для коммуникации населения, через развитие государства в новой роли цифрового регулятора.
Ключевые слова: социальные сети, цензура в социальных сетях, блокировка президента США, цензура в интернете, фейк-ньюз, цифровой импичмент Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Долженко С.Б., Пономаренко М.Ю. Исторические предпосылки цифрового импичмента в социальных сетях // Общество: политика, экономика, право. 2023. № 12. С. 23-29. https://doi.org/10.24158/pep.2023.12.2.
Original article
Historical Background of Digital Impeachment in Social Media
Svetlana B. Dolzhenko1, Mikhail Yu. Ponomarenko2
1Ural State University of Economics, Yekaterinburg, Russia 2Ural Institute of Management - Branch of RANEPA, Yekaterinburg, Russia [email protected], https://orcid.org/0000-0002-7658-516X [email protected], https://orcid.org/0000-0002-2740-9477
Abstract. The objectives of this article are to examine the reasons that led to the digital impeachment of the US President Donald Trump on social media to determine the impact of account suspension on US technology platforms. The article analyses the causes and consequences of online aggression of government representatives towards competitors and the population. The paper explores the background of fake news emergence in the US President's official accounts. The impact of account suspension on political communication via social media for politicians at all levels of government in the United States is evaluated. The study of a new public life phenomenon in the country, which is essentially an example of the digital form of impeachment for the head of state, allows making recommendations to avoid such situation through the development of the state in a new role of digital regulator in any other democratic country that uses social networks for public communication.
Keywords: social media; censorship on social media; the US President account suspension, Internet censorship; fake news; digital impeachment Funding: Independent work.
For citation: Dolzhenko, S.B. & Ponomarenko, M.Yu. (2023) Historical Background of Digital Impeachment in Social Media. Society: Politics, Economics, Law. (12), 23-29. Available from: doi:10.24158/pep.2023.12.2 (In Russian).
Введение. Актуальность темы обеспечивается тем фактом, что социальные сети являются ключевой площадкой для взаимодействия между членами общества разных уровней, в том числе между органами власти и населением, политиками и избирателями, позволяя им формировать регулярную коммуникацию.
© Долженко С.Б., Пономаренко М.Ю., 2023
В рамках настоящего исследования был проведен анализ статей, исследований и других материалов из открытых источников, включая американские СМИ, исследования сегмента госди-джитал США, мнения и заключения американских и международных экспертов.
В ходе протестов против результатов президентских выборов 6 января 2021 г. сторонники Дональда Трампа предприняли попытку захвата Капитолия в Вашингтоне, США. На следующий день, 7 января 2021 г., Twitter заблокировал аккаунт Дональда Трампа с 89 млн подписчиками, чуть позже перестали действовать и другие его профили на популярных американских технологических платформах. Трамп сделал Twitter одним из ключевых каналов общения со своими сторонниками и площадкой трансляции официальной информации, используя ее как инструмент формирования национальной и международной повестку. Twitter-аккаунт Трампа стал играть важную роль в глобальной политике, а также значительно влиять на внутреннюю ситуацию в США. Вслед за «twitter-president» («твиттер-президент») и «twiplomacy» («твиттер-дипломатия») с Дональдом Трампом стало ассоциироваться и другое выражение - «digital impeachment» («цифровой импичмент»).
В данной статье рассматриваются причины и последствия этого прецедента для платформ социальных сетей и пользователей. Первоначально следует определить три понятия, среди которых: «интернет-цензура», «блокировка», «цифровой импичмент».
Под интернет-цензурой в России чаще всего понимают внедрение комплекса технических средств и мер, направленных на ограничение доступа пользователей определенного сегмента сети Интернет к информации1.
Солидарны с данной трактовкой и зарубежные ученые, в частности, такие как У. Эчиксон, О. Кнодт, определяя интернет-цензуру как контроль и пресечение публикации или доступа к информации в сети Интернет2.
И все же термин «интернет-цензура» трактуется по-разному. Как правило, здесь имеется в виду то или иное ограничение свободы слова со стороны власти или ряда общественных организаций по предварительному согласованию материала. Запрет на публикацию тех или иных данных также считается цензурой (Дёмкина, 2019).
Под блокировкой пользователя в социальных сетях понимают ограничение доступа пользователя к контенту и другим инструментам платформы, что делает невозможным его взаимодействие на ней. Мы рассматриваем блокировку как искусственное ограничение доступа к интернет-ресурсу из определенной локации со стороны провайдера или государственного ведомства с целью предотвращения получения информации с этого ресурса.
Термин «цифровой импичмент» не оформился в современной российской науке. В отечественных3 и зарубежных4 СМИ он используется редко, причем в указанной формулировке («цифровой импичмент») - лишь в отношении факта блокировок аккаунтов Дональда Трампа в социальных сетях.
Под цифровым импичментом мы предлагаем понимать процедуру отстранения, вплоть до блокировки в социальных сетях и других аналогичных сетевых платформах, мессенджерах, официальных и неофициальных аккаунтов лиц муниципального или государственного исполнения, чиновников, включая главу государства, по причине сознательного нарушения ими правил социальных сетей и/или государственных законов.
Кибер-агрессия, или цифровая агрессия, и фейк-новости как причина блокировки. По отношению к аккаунтам Д. Трампа платформы социальных сетей объясняли их блокировку систематическим нарушением пользователем правил в отношении насильственной риторики -«языка вражды» (hate speech)5.
В контексте данного исследования рассмотрим определение термина «hate speech» Д. Григга, согласно которому «цифровая агрессия», или «кибер-агрессия», - это умышленное причинение вреда посредством использования электронных средств человеку или группе людей, которые расценивают такие действия адресанта как оскорбительные, уничижительные, вредные или нежелательные (Grigg, 2010). Таким образом, следует выделить три ключевых аспекта определения: причинение вреда, отсутствие каких бы то ни было рамок и абсолютная нежелательность подобной деятельности.
1 Цензура (контроль) в интернете. Опыт России [Электронный ресурс] // Tadviser. URL: https://clck.ru/eo9A4 (дата обращения: 12.12.2023).
2 Echikson W., Knodt O. Germany's NetzDG: A Key Test for Combatting Online Hate (November 22, 2018) // CEPS Policy Insight. [Электронный ресурс]. URL: https://ssrn.com/abstract=3300636 (дата обращения: 31.03.2022).
3 Трамп частично признал вину за беспорядки в Вашингтоне [Электронный ресурс] // ТВЦ. URL: https://www.tvc.ru/news/show/id/201364 (дата обращения: 13.01.2021).
4 Trump Faces 'Digital Impeachment' by Tech CEOs: 'Social Dilemma' Star [Электронный ресурс] // Bloomberg. URL: https://clck.ru/375NEt (дата обращения: 03.03.2022).
5 Twitter Says Trump Ban is Permanent - Even if He Runs for Office Again [Электронный ресурс] // ТЬю Guardian. URL: https://www.theguardian.com/us-news/2021/feb/10/trump-twitter-ban-permament-social-media (дата обращения: 28.03.2022).
Согласно Кембриджскому словарю, «hate speech» - это высказывание, выражающее ненависть или поощряющее насилие по отношению к человеку или группе людей какой-либо расы, вероисповедания, пола или сексуальной ориентации1. В данном определении также можно выделить схожие паттерны: явное намерение и/или желание причинения вреда, широту рамок и нулевую терпимость по отношению к подобным явлениям.
А.А. Денисова определяет «hate speech» как «все языковые средства выражения резко отрицательного отношения к представителям какой-либо системы ценностей, религии, нации, культуры и субкультуры» (Денисова, 2002).
То есть по своей природе «hate speech» является вербальным проявлением нетерпимости, а также открытой вражды по отношению к группе людей, идентифицирующих себя по какому-либо признаку.
Американский лингвист Д. Лакофф указывал, что twitter-сообщения Дональда Трампа не являются абсурдными или запутанными, как может показаться на первый взгляд2. С помощью сообщений в Twitter Д. Трамп отвлекал внимание общественности от неудобных для себя тем во внутренней политике, продвигал нужные идеи, обрушивался с критикой на медиа, чаще всего с демократической повесткой, проверял реакции своей twitter-аудитории на какие-либо темы (Lewandowsky et al., 2020).
Издание «The Guardian» приводит мнения экспертов, занимающихся исследованием дезинформации и развития гражданских прав, которые анализировали публикации Дональда Трампа в Twitter и Facebook с 2017 г. и подтвердили, что риторика президента США в социальных сетях привела к попытке захвата Капитолия в стране3.
За 2010 г. социальные медиа неохотно модерировали сообщения Трампа, даже несмотря на неоднократные нарушения им правил в отношении насильственной риторики и языка вражды. При этом использование Д. Трампом социальных сетей для распространения пропаганды практически не контролировалось в условиях вакуума законов США, которые регулируют общение госслужащих в мессенджерах. Будучи президентом, Дональд Трамп делился в своем twitter-аккаунте видео с расистскими высказываниями в адрес мусульман и некорректно отзывался о движении BLM.
Вторая причина блокировки - фейк-ньюз (fake news) и пост-правда (post truth) в публикациях Дональда Трампа. Стоит отметить, что популярность термин «fake news» приобрел во время предвыборной кампании будущего сорок пятого президента США, когда вирусные фейко-вые новости собирали больше реакций пользователей на Facebook, чем сообщения с нейтральной или несколькими точками зрения.
Поиск в базе Scopus по ключевым словам «fake news» показывает резкий рост популярности этого термина: в 2018 г. - всего 11 статей, в 2020 г. - 19, в 2021 - 237, в 2022 - уже 362.
Сам термин «fake news» назван «словом года - 2017», по версии британского словаря Collins4.
По мнению российских исследователей А.П. Суходолова и А.М. Бычковой, «фейками» в современной медиасреде могут называться поддельные тексты, фото-, видео- или аудиозаписи; блоги и страницы, которые ведутся от имени реально существующих или вымышленных личностей; поддельные страницы популярных сайтов; искусственно созданная популярная личность, произведение или проект; ложная или частично искаженная информация (Суходолов, Бычкова, 2017). Можно добавить к этому тезису, что «fake news» обычно имеет сознательную основу и умысел.
Определения понятия «пост-правда» часто сводятся к проблеме манипулирования общественным мнением в различных медиа, обращения к личному опыту и эмоциям, а не к фактам и цифрам. В публикациях социологов и политологов понятие «пост-правды» рассматривается в политическом контексте и связывается с различными событиями и процессами, которые особым образом оформляются в реальности политической коммуникации (Колесникова, 2017).
В основании понятия «пост-правда» лежит проблематизация достоверности в связи со стремительным развитием и расширением коммуникативной среды. В этих условиях непосредственное переживание практически полностью «оттеснено в представление» (Дебор, 2000).
Как утверждает американский исследователь Р. Фиск, почти 70 % публичных утверждений и публикаций Трампа, были частично или полностью ложными и только 4 % можно отнести к
1 Значение «hate speech» в английском [Электронный ресурс] // Cambridge Dictionary. URL: https://dic-tionary.cambridge.org/ru/словарь/английский/hate-speech (дата обращения: 01.03.2022).
2 George Lakoff: Trump Tweets, Press Leaps [Электронный ресурс] // Vox Populi. URL: https://clck.ru/375NMr (дата обращения: 14.01.2021).
3 'Four Years of Propaganda': Trump Social Media Bans Come Too Late, Experts Say [Электронный ресурс] // The Guardian. URL: https://www.theguardian.com/us-news/2021/jan/07/donald-trump-facebook-social-media-capitol-attack (дата обращения: 01.03.2022).
4 Collins 2017 Word of the Year Shortlist [Электронный ресурс] // Collins Dictionary. URL: https://blog.collins-dictionary.com/language-lovers/collins-2017-word-of-the-year-shortlist/ (дата обращения: 11.12.2023).
правдивым утверждениям1. Подобная риторика Трампа не исчезла с окончанием его президентства. Социальные сети по-прежнему могут выступать площадкой для дальнейших призывов к насилию. Это стало основной причиной блокировки.
Выводы и последствия блокировки президента США для общественной жизни в стране. Социальные сети являются платформами для политической коммуникации. Политики могут вести на таких платформах агитацию, общаться со своими сторонниками, информировать избирателей о своей работе. Это значит, что компании-владельцы платформ социальных сетей через блокировки аккаунтов политиков могут давать или лишать членам общества возможности коммуникации с ними, а значит, нарушать избирательные права граждан.
Если до инцидента с Дональдом Трампом такие глобальные платформы, как Twitter и Meta, транслировали беспристрастность и утверждали, что они находятся «над политикой», то теперь они вынуждены принимать решения, которые тесным образом с ней связаны. В отсутствие значимого регулирования со стороны госорганов США до января 2021 г. у этих платформ было мало стимулов блокировать аккаунты популярных политиков, даже если они нарушали правила пользования ресурсом.
В расследовании издания «Wall Street Journal» 2021 г. говорится, что Facebook создала «белый список», куда вносятся особо важные и очень популярные пользователи платформы, которые за счет контента привлекают новых подписчиков2. В отличие от обычных пользователей, их контент не блокируется, то есть привилегированные пользователи могут публиковать материалы, нарушающие правила платформы. Такой подход можно объяснить так: зачем ограничивать пусть даже изначально ложные утверждения, если они хорошо вовлекают аудиторию, позволяют ей получать ту информацию, которую она ждет? При этом популярность Дональда Трампа в Twitter помогла этой социальной сети улучшить свое финансовое положение за счет притока аудитории и роста упоминаний в СМИ3. Американские журналисты неоднократно указывали на то, что высказывания Дональда Трампа как президента сШа в личном аккаунте могут нарушать правила Twitter в отношении оскорблений других пользователей и призывов к насилию. Но социальная сеть не предпринимала никаких действий, ссылаясь на внутренний регламент4.
Что поменялось на платформах с момента цифрового импичмента Дональда Трампа?
Во-первых, они значительно ограничили политическую рекламу и контент, распространяемый политиками. В 2021 г. Facebook и Instagram поменяли алгоритмы умной ленты. Теперь она показывает пользователю больше релевантного и вдохновляющего контента, политических тем стало меньше.
Негативным последствием такого решения стало появление «эхо-камер» (Echo Chambers)5 и эффекта «цифрового разобщения» (Digital Dissensus)6. Пользователи быстро разбиваются и разобщаются на группы по интересам в социальных сетях, особенно по политическим вопросам. Причина заключается в алгоритмах, которые подбирают пользователям контент только по их интересам и не предлагают другую точку зрения.
Во-вторых, было предпринято развитие института «третейских судей» по спорным и сложным решениям, на которые не влияют ни Facebook, ни Марк Цукерберг. Впервые такую практику ввел Facebook, запустив Совет по надзору (Oversight Board) как независимый от платформы инструмент.
Похожее решение принял Twitter, обратившись к пользователям с предложением совместно изменить правила присутствия политиков на платформе и обсудить публично, какие ограничения должны распространяться на их сообщения7. С 2020 г. социальные сети усилили борьбу с фейк-ньюз и пост-правдой через использование алгоритмов и привлечение модераторов, рассматривающих жалобы на такой контент вручную. Расширяется система факт-чекинга. Все глобальные
1 Fisk R. We are not Living in a 'Post-Truth' World, We Are Living the Lies of Others [Электронный ресурс] // Independent. URL: https://goo.su/vyHUGgv (дата обращения: 30.03.2022).
2 Мингазов С. WSJ: Facebook создал белый список свободных от правил соцсети VIP-пользователей [Электронный ресурс] // Forbes. URL: https://www.forbes.ru/tekhnologii/439935-wsj-facebook-sozdal-belyj-spisok-svobodnyh-ot-pravil-socseti-vip-pol-zovatelej (дата обращения: 12.12.2023).
3 Tae Kim. Can Twitter Survive Banning Donald Trump? [Электронный ресурс] // Bloomberg. URL: https://www.bloomberg.com/opinion/articles/2021-01-11/can-twitter-survive-banning-donald-trump (дата обращения 15.01.2021).
4 Дорогой Трамп: рыночная стоимость Twitter без постов президента США упадет на $2 млрд [Электронный ресурс] // Форбс. URL: https://www.forbes.ru/biznes/349265-dorogoy-tramp-rynochnaya-stoimost-twitter-bez-postov-prezidenta-ssha-upadet-na-2-mlrd (дата обращения 15.01.2021).
5 Эхо-камера: миф или реальность? [Электронный ресурс] // 4brain. URL: https://4brain.ru/blog/eho-kamera-mif-ili-realnost/ (дата обращения: 12.12.2023).
6 Пономаренко М. Эхо digital-разобщения [Электронный ресурс] // TenChat. URL: https://clck.ru/375NYk (дата обращения: 12.12.2023).
7 Корниенко В. Twitter разработает специальные правила публикаций для мировых лидеров. А помогут ему пользователи [Электронный ресурс] // Афиша Daily. URL: https://daily.afisha.ru/news/48499-twitter-razrabotaet-specialnye-pravila-publikaciy-dlya-mirovyh-liderov-a-pomogut-emu-polzovateli/ (дата обращения: 12.12.2023).
платформы дополнительно привлекают СМИ для проверки фактов1. Появилась система маркирования источников контента. Такой шаг меняет понятие категории «политический контент» и поднимает, в первую очередь - в США и Европе, вопрос: могут ли крупные технологические компании выступать цензорами политиков или же эти функции должна взять на себя общественность через установление регулирующих законов?
На наш взгляд, в современных условиях пространство социальных сетей должно регулироваться официальными органами и законами, а сами платформы не имеют права устанавливать такие правила самостоятельно. Этот императив вписывается в концепцию развития современного информационного общества. Огромные массивы информации и стремительно растущий информационный поток, с одной стороны, требуют объективной технической обработки и селекции. Эту функцию берут на себя алгоритмы социальных сетей. С другой стороны, предполагается привлечение экспертов, которые смогут дать оценку спорным ситуациям.
В-третьих, имеют место изменения законодательных актов в отношении действий платформ социальных сетей. С 2020 г. в США усилились призывы к урегулированию действий технологических компаний по устранению рисков распространения фейк-ньюз, пост-правды или пропаганды насилия политическими лидерами в социальных сетях.
В США с 1948 г. действует закон Смита-Мундта, который ограничивает коммуникацию служащих в публичной сфере, но его разделы не определяют личные и профессиональные аккаунты. Статья 230 закона об этике в сфере коммуникаций защищает технологические компании от ответственности за контент, который на платформе разместили пользователи, и даёт возможность цифровым ресурсам самостоятельно устанавливать требования к публикуемому контенту, исходя из понимания ценности свободы слова и свободной дискуссии по общественно значимым вопросам2. В мае 2020 г. Дональд Трамп подписал исполнительный указ «О предотвращении онлайн-цен-зуры», который регулирует ответственность платформ за распространяемую информацию3.
В-четвертых, в американском обществе активно обсуждается вопрос: как быть, если пользователь нарушает правила платформы и при этом является высокопоставленным служащим? Как ограничивать нарушающие правила высказывания и нужно ли это делать? Не является ли это цензурой? Исследование 58-й президентской избирательной кампании 2016 г. от Gallup4, показывает, что Трамп формировал себе имидж лидера, гонимого СМИ, что обусловило реакцию общественности в виде желания его поддержать. Многие американцы считают, что информация, транслируемая через СМИ и соцсети, не является полной и объективной, поэтому позиция Дональда Трампа как «жертвы блокировки» была им понятной5.
Заключение. Можно утверждать, что прецедент с блокировкой аккаунтов Дональда Трампа стал катализатором процессов, которые долго копились в американском обществе, и продолжает влиять на общественные процессы этой страны, несмотря на то, что в ноябре 2022 г. Twitter разблокировал аккаунт Трампа. В любом случае эта ситуация запустила сразу несколько важных дискуссий:
- о роли технологических платформ в жизни пользователя;
- о значении общественных и государственных институтов в управлении и ограничении контента, который потребляют пользователи социальных сетей;
- о важности правил, за несоблюдение которых любому пользователю, вне зависимости от занимаемой должности, может быть назначено наказание.
Указанные дискуссии обсуждаются в России и странах ЕС6. Если ранее воздействие государства на интернет-компании или его контроль над сетевыми коммуникациями рассматривались как цензура, то теперь государство становится интернет-регулятором и берет на себя ответственность за блокировку контента и/или пользователя, чьи действия могут нанести общественный вред. Внимание к аккаунтам политиков должно быть усилено с трех сторон: самих платформ социальных сетей, общественности и государства.
1 Facebook Starts Fact-Cheking Partnership with Reuters [Электронный ресурс] // Reuters. URL: https://clck.ru/375No5 (дата обращения: 31.03.2022).
2 Zhurlov N. Соцсети и общедоступные данные пользователей [Электронный ресурс] // Vc.ru. URL: https://vc.ru/legal/64191-socseti-i-obshchedostupnye-dannye-polzovateley (дата обращения: 30.03.2022).
3 UPDATE: Section 230 and the Executive Order on Preventing Online Censorship [Электронный ресурс] // Search CRS Reports. URL: https://clck.ru/375NpP (дата обращения 03.03.2022).
4 Brenan M. Americans' Trust In Media Remains Near Record Low [Электронный ресурс] // Gallup. URL: http://www.gallup.com/poll/185927/americans-trust-media-remains-historical-low.aspx (дата обращения: 01.03.2022).
5 Ibid.
6 Саморегулирование и государственное регулирование онлайн-платформ в России - учесть опыт ЕС и США [Электронный ресурс]. D-Russia. URL: https://d-russia.ru/samoregulirovanie-i-gosudarstvennoe-reguliro-vanie-onlajn-platform-v-rossii-uchest-opyt-es-i-ssha.html (дата обращения: 30.03.2022).
Платформы социальных сетей продолжат выступать открытым общественным медиа и трибуной для политических лидеров. Однако последним в такой ситуации остается строго следовать правилам пользования подобными ресурсами, чтобы не потерять собранную за годы работы аудиторию. Социальные сети по-прежнему будут играть ключевую роль в формировании общественного мнения о политике.
Список источников:
Дебор Г. Общество спектакля. М., 2000. 184 с.
Дёмкина Д.С. Интернет-цензура: мировой опыт // Огарёв-online. 2019. № 13 (134). С. 1-5.
Денисова А.А. Язык вражды в российских СМИ: гендерное измерение // Женщина Плюс. 2002. № 4. С. 30-33.
Колесникова Н.Л. Политика постправды и политические смыслы // Российская школа связей с общественностью. 2017. № 10. С. 39-47.
Суходолов А.П., Бычкова А.М. «Фейковые новости» как феномен современного медиапространства: понятия, виды, назначения, меры противодействия // Вопросы теории и практики журналистики. 2017. Т. 6, № 2. C. 143-169. https://doi.org/10.17150/2308-6203.2017.6(2).143-169.
Grigg D.W. Cyber-Aggression: Definition and Concept of Cyberbullying // Australian Journal of Guidance and Counselling. 2010. Vol. 20, iss. 2. P. 143-156. https://doi.org/10.1375/ajgc.20.2.143.
Lewandowsky S., Jetter M., Ecker U.K.H. Using the President's Tweets to Understand Political Diversion in the Age of Social Media // Nature Communications. 2020. Vol. 11. Р. 5764. https://doi.org/10.1038/s41467-020-19644-6.
References:
Debor, G. (2000) The Society of the Spectacle. Moscow. 184 р. (In Russian).
Demkina, D. S. (2019) Internet Censorship: Global Experience. Ogarev-online. (13 (134)), 1-5. (In Russian).
Denisova, A. A. (2002) Yazyk vrazhdy v rossiiskikh SMI: gendernoe izmerenie [Hate speech in the Russian media: A gender dimension]. Zhenshchina Plyus. (4), 30-33. (In Russian).
Grigg, D. W. (2010) Cyber-Aggression: Definition and Concept of Cyberbullying. Australian Journal of Guidance and Counselling. 20 (2), 143-156. Available from: doi:10.1375/ajgc.20.2.143.
Kolesnikova, N. L. (2017) Post-Truth Politics and Political Senses. Rossiiskaya shkola svyazei s obshchestvennost'yu. (10), 39-47. (In Russian).
Lewandowsky, S., Jetter, M. & Ecker U. K. H. (2020) Using the President's Tweets to Understand Political Diversion in the Age of Social Media. Nature Communications. 11, 5764. Available from: doi:10.1038/s41467-020-19644-6.
Sukhodolov, A. P. & Bychkova, A. M. (2017) Fake News as a Modern Media Phenomenon: Definition, Types, Role of Fake News and Ways of Taking Measures Against It. Theoretical and Practical Issues of Journalism. 6 (2), 143-169. Available from: doi:10.17150/2308-6203.2017.6(2).143-169. (In Russian).
Информация об авторах С.Б. Долженко - кандидат экономических наук, доцент, заведующий кафедрой экономики труда и управления персоналом Уральского государственного экономического университета, Екатеринбург, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=148831
М.Ю. Пономаренко - аспирант кафедры экономики и управления Уральского института управления - филиала РАНХиГС, директор по развитию «Ишь, Миш!», контент-бюро, Екатеринбург, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1162787
Вклад авторов:
все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Конфликт интересов:
авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors S.B. Dolzhenko - PhD in Economics, Associate Professor, Head of the Department of Labor Economics and Personnel Management of the Ural State University of Economics, Yekaterinburg, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=148831
M.Yu. Ponomarenko - PhD student of the Department of Economics and Management of the Ural Institute of Management - Branch of RANEPA, Development Director of "Ish, Mish!", content bureau, Yekaterinburg, Russia.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1162787
Contribution of the authors:
The authors contributed equally to this article.
Conflicts of interests:
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 13.11.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 11.12.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 19.12.2023.
Авторами окончательный вариант рукописи одобрен.
