CC BY
50
ПЛЕНАРНОЕ ЗАСЕДАНИЕ
К. В. Никифоров (Москва)
Историческая славистика в системе Академии наук (к 65-летию Института славяноведения РАН)
В статье освещается развитие исторической славистики в Институте славяноведения, в истории которого можно выделить три периода. Два из них совпадают с пребыванием на посту директора Д. Ф. Маркова и В. К. Волкова. В настоящее время идет четвертый период, характеризующийся активной издательской деятельностью.
Ключевые слова: Институт славяноведения, историческая славистика, историография.
Любое фундаментальное научное направление получает нормальное развитие только с началом его университетского преподавания. Однако организация науки в нашей стране так устроена, что полноценное функционирование любой дисциплины наступает только тогда, когда к университетским кафедрам добавляется еще и академический институт.
В полной мере это относится и к славистике. Однако, не считая трехлетнего периода существования в начале 30-х гг. ленинградского Института славяноведения, который был совсем небольшим (около десяти сотрудников)1, академическая славистика в нашей стране отсутствовала. Она стала развиваться только после войны.
В годы Великой Отечественной войны, по мнению некоторых исследователей, в Советском Союзе отмечался своего рода «идеологический НЭП»: когда в целях сплочения народа против внешнего врага были в известной степени реабилитированы религия и славянская идея. Последнее привело к тому, что в 1946 г. на базе сектора славяноведения Института истории АН СССР, балто-славянского сектора Института русского языка АН СССР и находившейся в составе Академии наук Славянской комиссии был создан, а с начала 1947 г. стал функционировать нынешний Институт славяноведения2. Институт создавался как принципиально новое комплексное учреждение (хотя идеология того времени делала акцент на исторической части славистики). И вот уже ровно 65 лет именно Инслав олицетворяет и в значительной степени определяет развитие отечественного
славяноведения (в том числе и его исторической составляющей), является важнейшей частью мировой славистики.
Главная заслуга в создании в системе Академии наук Института славяноведения принадлежит академику В. И. Пичете, одним из инициаторов воссоздания Института был и бывший директор еще ленинградского Института славяноведения и тогдашний глава Славянской комиссии академик Н. С. Державин. Однако возглавил Институт академик Б. Д. Греков, являвшийся в те годы академиком-секретарем Отделения истории и философии АН СССР и директором Института истории. (Оба института находились тогда в одном здании — в доме № 14 на Волхонке.) Заместителем директора и фактически подлинным руководителем Института стал В. И. Пичета, который, к сожалению, очень скоро умер. Державин же возглавил созданное через несколько лет и просуществовавшее совсем недолго ленинградское подразделение Института. В первое время в штат Института славяноведения входило всего 18 человек, еще девять человек работали в ленинградском филиале.
В становлении Института большое участие приняли заведующие «славянскими» кафедрами исторического и филологического факультетов Московского государственного университета — С. А. Никитин и С. Б. Бернштейн. Они вскоре возглавили по совместительству два институтских сектора — истории и филологии. (Позже, когда совместительство запретили, оба местом своей единственной работы выбрали Академию наук.) Затем каждый из этих секторов был разделен надвое. Так, сектор истории был разделен на сектор истории славянских стран периода феодализма и капитализма (заведующий — С. А. Никитин) и сектор новейшей истории славянских стран (заведующий — Л. Б. Валев). Первых заведующих историческими секторами также надо, без сомнения, причислить к отцам-основателям Института славяноведения, а значит — и академической славистики в целом и ее исторической составляющей в частности.
Институт в значительной степени создавали вчерашние фронтовики, только что снявшие шинели, и их младшие товарищи, заставшие войну подростками. Это во многом определило его лицо. Сегодня Институт переживает смену поколений, в нем работают представители разных поколений послевоенных славистов.
Шесть с половиной десятилетий истории Института были разными. Менялась ситуация в стране, менялись условия работы в самом Институте, менялись его руководители. После академика Б. Д. Грекова (1946-1951) директором был член-корреспондент П. Н. Третьяков
(1951-1959), затем — И. И. Удальцов (1959-1962), после — И. А. Хренов (1963-1968), затем — академик Д. Ф. Марков (1969-1987) и, наконец, до конца 2004 г. — член-корреспондент В. К. Волков. Из всех директоров только Марков был филологом, остальные — историки (Третьяков — археолог), что отражало повышенное внимание в то время именно к исторической части славистики.
В целом в истории Института можно вычленить три периода. В первый период, который длился чуть более 20 лет, сменилось пять директоров Института, а два последующих периода, длившиеся чуть менее 20 лет каждый, почти полностью совпали со временем пребывания на посту директора Института академика Д. Ф. Маркова и члена-корреспондента В. К. Волкова. В настоящее время уже семь лет протекает четвертый период, и чем он запомнится, каким войдет в историю Института — покажет будущее.
Первый период — это становление Института. Оно пришлось в основном на 1950-е и первую половину 1960-х гг. В общественной жизни страны время после смерти Сталина и особенно после ХХ съезда КПСС отмечалось известным послаблением. Работать ученым стало легче. Усилились международные связи сотрудников Института с зарубежными коллегами. В частности, Институт с самого начала активно участвовал в работе Международного комитета славистов, созданного в 1955 г. На съезде славистов 1958 г. в Москве впервые утверждалась историческая тематика. Развивалась структура Института, росла его численность. К середине 1960-х гг. в нем насчитывалось уже 147 сотрудников. Забегая вперед, скажем, что это примерно столько же, сколько и сейчас.
Конечно, у каждого из первых директоров Института были свои особенности. При И. И. Удальцове, например, большое внимание уделялось проблеме актуализации исследований, что соответствовало бытовавшему тогда лозунгу «приблизить науку к производству». Для фундаментальной гуманитарной науки это было так же «продуктивно», как много позже советы «вписаться в рынок» 3 или современные указания «внедрять инновации».
В 1961 г. появились научные подразделения по истории культуры славянских народов (руководитель — И. Ф. Бэлза), межславянских связей (руководитель — И. С. Миллер) и славяно-германских отношений (позже — средних веков, руководитель — В. Д. Королюк). Еще в 1956 г. в состав Института влилась Археографическая комиссия (фактически — ее постоянно действующие сотрудники, своего рода аппарат), воссозданная при Отделении истории Академии наук по ини-
циативе академика М. Н. Тихомирова. С 1968 г. и вплоть до недавнего времени Археографическую комиссию возглавлял С. О. Шмидт.
В этот период, в конце 1950-х — начале 1960-х гг., историки Института уже смогли выйти на написание двух-, трехтомных академических трудов по истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы. По тем временам это было крупным научным достижением.
Институт нуждался в своих печатных органах. Ими стали выходившие с 1948 по 1966 г. «Ученые записки» и с 1951 по 1965 г. «Краткие сообщения Института славяноведения». Качественно новый этап в этом плане начался с 1965 г., когда Институт стал издавать свой журнал «Советское славяноведение» (ныне — «Славяноведение»).
Следующий большой период в истории Института связан с расширением задач и его переименованием в Институт славяноведения и балканистики в 1968 г. и 18-летним директорством академика Д. Ф. Маркова. Страна в это время постепенно катилась к застою, но с формально-организационной точки зрения Институт, можно сказать, достиг своего расцвета. Наука по тем временам неплохо финансировалась, а авторитет ученых был достаточно высок. Конечно, советский режим, подавлявший любую свободу самовыражения, цензурировавший все и вся, не мог не мешать, особенно тем, кто был занят современной проблематикой. Однако Институт всегда отличала довольно либеральная в условиях того времени атмосфера. В частности, именно в Инславе получили пристанище некоторые лингвисты, открыто продемонстрировавшие свою оппозиционность и потерявшие в связи с этим работу в других местах.
Добавление к славистическим исследованиям балканистики имело глубокий смысл: «в плане историческом ни одно явление, ни одно событие регионального масштаба, будь то в Центральной или Юго-Восточной Европе нельзя ни понять, ни исследовать исключительно на славянской основе»4. Точно так же невозможно было изолированно изучать славянские языки и литературу. После переименования в Институт влились специалисты по балканским странам и Венгрии. В сферу его интересов попадали также Турция, Австрия и даже Восточная Германия, особенно ее славянское серболужицкое население. В конце 1970 г. в Институте работало около 190 специалистов. В Институте был создан сектор новой истории балканских народов (руководитель — академик Ю. А. Писарев). С 1968 по 1970 г. существовал также сектор византиноведения, переведенный затем в Институт всеобщей истории. Но византийская тематика в Институте сохранилась, в основном благодаря трудам академика Г. Г. Литаврина.
В это время значительное место в исследованиях Института заняли работы обобщающего, комплексного, сравнительно-типологического характера. В частности, можно назвать реализацию в 1970-1980-е гг. крупномасштабного проекта «Центральная и Юго-Восточная Европа в эпоху перехода от феодализма к капитализму. Проблемы истории и культуры». В этой серии вышло более 10 книг, в том числе «Освободительные движения народов Австрийской империи»5 и ряд коллективных трудов по проблемам формирования наций в Центральной и Юго-Восточной Европе. В рамках марксистской идеологии труд «Освободительные движения народов Австрийской империи» являлся одним из высших и непревзойденных достижений в исторической славистике.
Институт отпраздновал свои первые юбилеи — 25- и 30-летие со дня создания. Они были отмечены специальными справочно-информационными сборниками. В 1975 г. было создано специальное подразделение, занимавшееся историей славяноведения и в целом вопросами историографии (руководитель — В. А. Дьяков). Историографический сектор издал капитальный труд — «Славяноведение в дореволюционной России»6. Все это также доказывало, что Институт вступил в зрелую фазу своего развития.
Резко возросло и международное сотрудничество. В 1963 г. под эгидой ЮНЕСКО была создана Международная ассоциация по изучению Юго-Восточной Европы. Сотрудники Института приняли активное участие в ее работе, так же как и в деятельности Международной комиссии по историко-славистическим исследованиям при Международном комитете исторических наук. В 1976 г. также под эгидой ЮНЕСКО была учреждена Международная ассоциация по изучению и распространению славянских культур (МАИРСК). Ее первым президентом был избран академик Д. Ф. Марков. Долгие годы Институт издавал специальный «Информационный бюллетень МАИРСК» на русском, английском и французском языках7.
Наконец, еще один 17-летний период в истории Института связан с директорством члена-корреспондента В. К. Волкова. Это было непростое время конца 1980-х — начала 2000-х гг., время перестройки, распада Советского Союза и радикальных демократических реформ. Для историков наступила пора отмены идеологического диктата и открытия архивов (затем во многом приостановленного). В то же время материальное положение ученых резко ухудшилось.
В конце 1980-х гг. в Институте работало свыше 220 научных сотрудников — максимальная численность за все время его существо-
вания. Но уже в первой половине 1990-х гг. из-за резкого снижения зарплат и постоянных задержек с их выплатами Институт покинули многие ученые, особенно среднего поколения — именно те, кто мог бы в наши дни активно работать. Резко сократилось количество командировок сотрудников Института в изучаемые страны, были приостановлены многие двусторонние и многосторонние проекты. Прекратила работу МАИРСК.
Празднование 50-летия Института8 фактически совпало с угрозой его закрытия. К сожалению, уже не в первый раз за его историю9. Однако благодаря прежде всего усилиям В. К. Волкова (его поддержали очень многие, в том числе академики Д. С. Лихачев, Н. И. Толстой и др.), Институт был сохранен, но из его названия выпало слово «балканистика», которым пришлось пожертвовать. Этому не было никакого внятного объяснения, и балканистика из исследовательских планов Института никуда не делась. Более того, в связи с распадом СССР добавились исследования по украинистике и белору-систике. В Институте этой проблематикой занимается сегодня отдел восточного славянства. Таким образом, сегодня интерес ученых Института распространяется на все ветви славянства и не только на Центральную и Юго-Восточную Европу, но и частично — на Восточную Европу. В Институте образовалось то, что В. К. Волков называл «сплошным фронтом славяноведения».
Кроме того, сегодня даже формально в сферу интересов Института славяноведения попадают русские, оказавшиеся после 1991 г. компактно проживающими за пределами современной России — в Латвии, Эстонии, Приднестровье, Казахстане и т. д. Большие русские диаспоры образовались также в некоторых странах традиционного зарубежья. Явление это для славистики новое, и оно требует своего подхода. В какой-то степени найти его может помочь опыт изучения в Институте проблем первой волны российской эмиграции в балканских и центральноевропейских странах.
В целом в последние годы российскими учеными-славистами неоднократно проводилась мысль об «интегральной модели» отечественного славяноведения, которая бы охватывала не только зарубежных славян, но и русских в России. Перед отечественной славистикой стоит задача, не дублируя работу других научных учреждений и исследователей, найти собственный ракурс изучения русисти-ки10. И действительно, исключать из славистики Россию, русских, составляющих половину всех славян, — не всегда оправдано. Это не находит понимания и за границей.
Однако ученых, которые могли бы все это изучать, становится все меньше. Сейчас после нескольких волн сокращений Институт располагает всего 154 штатными единицами. Помимо всего прочего, это заметно препятствует приходу в Институт молодежи, чего требует начавшийся процесс смены поколений.
Со дня своего возникновения Институт славяноведения традиционно тесно сотрудничает со славистическими кафедрами исторического и филологического факультетов МГУ. Именно они изначально были и остаются базовыми для пополнения Института новыми кадрами. Сегодня выпускниками МГУ является заметное большинство сотрудников Инслава. Кроме того, научные кадры готовит и сам Институт, прежде всего через свою аспирантуру. За 65 лет около 120 аспирантов успешно закончили обучение в институтской аспирантуре и защитили кандидатские диссертации.
В октябре 2003 г. в стенах Института славяноведения состоялось Всероссийское совещание славистов «Российское славяноведение в начале XXI века: задачи и перспективы развития»11. Итоги развития славистики и деятельности Института были подведены еще раз в начале 2007 г., когда ему исполнилось 60 лет. Тогда было подсчитано, что за это время Институт только под своим грифом издал около двух тысяч книг12. Сегодня их стало уже около двух с половиной тысяч. Можно сказать, что за время работы Инслава создана крупная славистическая библиотека. И многие из трудов Института заслуженно вошли в золотой фонд отечественной и мировой науки.
Перспективы развития академического славяноведения неразрывно связаны с его общественной поддержкой. Институт славяноведения РАН был одним из инициаторов возобновления ежегодного празднования в разных городах России Дня славянской письменности и культуры. Составной частью праздника стали проводимые учеными Института международные научные конференции «Славянский мир: общность и многообразие». По итогам этих конференций издается ежегодник «Славянский альманах». Увидело свет шестнадцать его выпусков. Не так давно стал издаваться еще один подобный ежегодник — «Славянский мир в третьем тысячелетии».
В последние годы Институт активно сотрудничает с такой международной общеславянской организацией, как Форум славянских культур. В частности, под эгидой этого Форума по инициативе Института и при его непосредственном участии в Российском этнографическом музее в Санкт-Петербурге осенью 2007 г. была развернута юбилейная экспозиция и проведена международная конференция
«Славяне Европы и народы России», посвященные 140-летию проведения в России первой Этнографической выставки13.
Повторим, что пока еще, конечно, рано давать оценки протекающему в настоящее время четвертому периоду развития Института славяноведения. Однако вполне возможно сказать о книжной продукции Института славяноведения последних семи лет. Опубликованные книги, монографические исследования — основной показатель деятельности любого гуманитарного научного института или научного направления, в том числе и славистики. И надо сразу отметить, что, несмотря на уменьшение численности сотрудников Института славяноведения, количество печатных работ в последнее время заметно возросло. В среднем сотрудниками Института ежегодно издается около 70 книг.
Остановимся немного подробнее на работах институтских историков.
В прошедшие годы в Институте реализовывался большой проект по исследованию общественной мысли славянских народов в средние века. Вышел из печати первый том, посвященный этой проблеме в эпоху раннего средневековья, — «Общественная мысль славянских народов в эпоху раннего средневековья» (отв. ред. чл.-корр. Б. Н. Флоря; М., 2009). В книге анализируются содержащиеся в литературных текстах представления о древнейшей истории славян, зарождении первых славянских государств и их властных структур. Завершена работа над вторым томом проекта, охватывающим период перехода от раннего к развитому средневековью. Следующим будет том, относящийся к эпохе развитого средневековья.
Необходимо отметить многолетнее исследование А. А. Турило-ва, нашедшее отражение в книге «Slavia CyriПomethodiana: Источниковедение истории и культуры южных славян и Древней Руси: Межславянские культурные связи эпохи средневековья» (М., 2010). В книге на большом фактическом материале рассматривается судьба кирилло-мефодиевского наследия в разных странах и регионах славянского мира с X по XVI в. Особое внимание уделено межславянским культурным связям на рубеже ХП-ХШ вв. («первое восточнославянское влияние») и в XIV-XV вв. («второе южнославянское влияние»). В следующем, 2011 г. опубликовано фактическое продолжение этой книги — «От Кирилла Философа до Константина Костенецкого и Василия Софиянина. История и культура славян IX-XVII веков».
Увидел свет труд чл.-корр. Б. Н. Флори «Русское государство и его западные соседи. 1655-1667 гг.» (М., 2010). Монография посвящена исследованию отношений России с ее соседями в те годы, когда после
Переяславской рады и присоединения Украины Русское государство прилагало большие усилия для решения главных стоявших перед ним внешнеполитических задач — объединения всех восточнославянских земель и завоевания выхода к Балтийскому морю. Работа основана на обширном документальном материале. В публикации «Русская и украинская дипломатия в международных отношениях в Европе середины XVII в.» (отв. ред. чл.-корр. Б. Н. Флоря, рук. проекта Л. Е. Семенова; М., 2007) также представлен корпус источников, преимущественно неопубликованных, из российских и зарубежных архивов, освещающих деятельность дипломатии России и Украинского гетманства в период международного кризиса середины XVII в.
И в целом можно сказать, что в Институте получили заметное развитие относительно новые для него направления — украинистика и белорусистика. Это направление представлено даже специальным тематическим изданием — «Белоруссия и Украина: История и культура». Последняя книга серии вышла в свет в 2008 г., подготовлена очередная.
В 2006 г. появилось сразу несколько серьезных монографий по украинистике. В книге И. В. Михутиной «Украинский Брестский мир» дипломатические действия сторон рассматриваются в связи с развитием стремительных и разнообразных событий внутренней жизни на Украине и в России. Одному из самых сложных и запутанных периодов в истории Закарпатья и борьбе европейских держав за контроль над этим краем посвящена работа А. И. Пушкаша «Цивилизация или варварство. Закарпатье 1918-1945 гг.». Наконец, в труде Е. Ю. Борисёнок «Феномен советской украинизации. 1920-1930-е годы» впервые в отечественной историографии анализируется национальная политика большевиков в отношении Украинской ССР. В книге представлены предпосылки, этапы и результаты политики украинизации, прослеживается ее связь с общим курсом партийного и советского руководства.
Вышел в свет сборник «Украина и украинцы: образы, представления, стереотипы. Русские и украинцы во взаимном общении и восприятии» (отв. ред. Е. Ю. Борисёнок; М., 2008). Статьи сборника посвящены ретроспективному анализу взаимного восприятия русских и украинцев, формированию и функционированию у них стереотипов и имиджей, пропагандистских клише и мифов. Еще один сборник — «Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: Люди, события, документы (отв. ред. Е. Ю. Борисёнок; СПб., 2011) — посвящен анализу сложных процессов, сопровождавших советизацию в 1939-1941 гг. Западной Украины и Западной Белоруссии.
В прошедшие годы вышло шесть сборников под общим названием «Человек на Балканах» (отв. ред. Р. П. Гришина), в которых исследуются различные аспекты процесса модернизации в Юго-Восточной Европе в конце XIX — начале ХХ в. Методологически работа строилась на базе общей теории модернизации, включая дополнительные разработки об особенностях протекания этого процесса в «другой», незападной Европе. Здесь же следует отметить и индивидуальную монографию Р. П. Гришиной «Лики модернизации в Болгарии. Конец XIX — начало ХХ в.» (М., 2008).
Упомянем также первый том сборника под редакцией А. Л. Шемякина «Русские о Сербии и сербах» (СПб., 2006). Представленные в книге свидетельства позволили реконструировать тот социокультурный контекст, в котором проходил процесс модернизации «по-сербски». Завершается работа над вторым томом этого издания.
Еще один цикл работ затрагивал тему «Власть и общество» на протяжении длительного исторического периода — от Средневековья и до современности. Упомянем, в частности, очередной, 12-й выпуск серии «Славяне и их соседи» (ред. выпуска акад. Г. Г. Литаврин, ред. серии чл.-корр. Б. Н. Флоря; М., 2007). Сборник посвящен проблемам взаимодействия власти и общества в славянских странах в Средние века и раннее Новое время, особое внимание уделяется отношениям правителя и элиты, правителя и подданных.
На противоположном хронологическом полюсе — сборник «Власть — общество — реформы. Центральная и Юго-Восточная Европа. Вторая половина ХХ века» (отв. ред. Э. Г. Задорожнюк; М., 2006). Развитие стран Центральной и Юго-Восточной Европы представлено в книге через рассмотрение взаимосвязей и взаимозависимостей в вынесенном в заглавие треугольнике.
Продолжилось изучение славянских и соседних с ними народов в Новое время. Отметим несколько работ. В книге К. А. Кочегарова «Речь Посполитая и Россия в 1680-1686 гг. Заключение договора о Вечном мире» (М., 2008) исследованы основные проблемы русско-польских отношений в конце XVII в. и роль украинского вопроса в политике обоих государств. Монография была награждена медалью РАН для молодых ученых в области истории. Лауреатами Макари-евской премии стали авторы индивидуальных монографий И. И. Ле-щиловская («Сербский народ и Россия в XVIII веке». СПб., 2006), С. С. Лукашова («Миряне и Церковь: религиозные братства киевской митрополии в конце XVI века». М., 2006) и М. М. Фролова («Александр Чертков. 1789-1858». М., 2008).
Монография И. Ф. Макаровой «Болгары и Танзимат»» (М., 2010) посвящена изучению влияния реформ, проводившихся турецким правительством в 1826-1878 гг. с целью коренной модернизации Османской империи, на экономическую, социальную и политическую историю болгарского народа. Особое внимание уделено анализу позиции России по отношению к мероприятиям Порты, затрагивающим интересы православных христиан. 300-летию установления постоянных связей между Россией и Черногорией посвящен сборник статей «Черногорцы в России» (отв. ред. К. В. Никифоров; М., 2011). В сборнике представлены очерки о черногорцах, побывавших в России или оставшихся в ней навсегда, о людях, выдающихся и обыкновенных.
Как известно, освобождение балканских народов от османского ига заняло более двухсот лет. И каждый шаг на этом долгом и мучительном пути делался ими с опорой на Россию в ее противоборстве не только с Османской империей, но и с Великобританией, Австрией и временами — с Францией. Десять Русско-турецких войн, одна из которых, Крымская, являлись своего рода вехами на пути балканских народов к свободе. Великой освободительной миссии России посвящен обобщающий труд В. Н. Виноградова «Двуглавый российский орел на Балканах. 1683-1914 гг.» (М., 2010).
Под редакцией того же В. Н. Виноградова продолжается работа над «Историей Балкан». Вслед за первой книгой — «История Балкан. Век восемнадцатый» (М., 2004) — подготовлена и находится в издательстве вторая — «История Балкан. Век девятнадцатый (до Крымской войны)». Завершается работа над третьей книгой: «История Балкан. Судьбоносное двадцатилетие 1856-1878».
Большое внимание уделялось изучению ХХ века — как в страноведческих, так и в региональных исследованиях. Монография Е. П. Серапионовой «Карел Крамарж и Россия. (1890-1937 гг.)» (М., 2006) повествует о судьбе великого чеха — депутата австрийского парламента, председателя правительства Чехословацкой республики, славянофила и русофила, женатого на русской Н. Н. Абрикосовой (урожденной Хлудовой). Двухтомник В. В. Марьиной «Советский Союз и чехо-словацкий вопрос во время Второй мировой войны. 1939-1945» (М., 2007-2008) — первое в отечественной и чехословацкой (чешской и словацкой) историографии комплексное исследование истории советско-чехословацких отношений в годы войны.
Сборник «Миграция и эмиграция в странах Центральной и Юго-Восточной Европы в XVШ-XX вв.» (отв. ред. Т. А. Покивайло-
ва; СПб., 2011) посвящен исследованию процессов миграции и эмиграции в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, особенностям адаптации и сохранения национальной идентичности эмигрантов и беженцев. Особое внимание уделено перемещению российских граждан в соседние страны восточноевропейского региона после Первой мировой войны, Февральской и Октябрьской революций и Гражданской войны в России. В сборнике «Славянский мир в эпоху войн и конфликтов XX века» (отв. ред. Е. П. Серапионова; СПб., 2011) показано, как менялась жизнь славянских народов в периоды войн и конфликтов XX в. В центре внимания авторов — военные и гражданское население, титульные нации и национальные меньшинства, движение Сопротивления и коллаборационизм, политические партии, благотворительные и общественные организации, эмигранты, беженцы, женщины, молодежь, творческая интеллигенция.
В книге Т. М. Исламова и Т. А. Покивайловой «Восточная Европа в силовом поле великих держав. Трансильванский вопрос. 1940-1946 гг.» (М., 2008) на новой источниковой базе исследуется одна из наиболее важных составляющих национально-территориальной проблемы в Восточной Европе — Трансильванский вопрос. Трансильвания длительное время являлась «яблоком раздора» между Венгрией и Румынией, трижды на протяжении первой половины XX в. переходила из рук в руки.
Т. В. Волокитина, Г. П. Мурашко, А. Ф. Носкова в коллективной монографии «Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40-50-х годов ХХ века» (М., 2008) на основе новых документов из федеральных архивов России исследуют проблемы государственно-церковных отношений в странах региона на этапе формирования в них директивно-централизованной системы государственной власти и нового правящего строя — партийно-государственной номенклатуры. На основе впервые вводимых в научный оборот документов в монографии А. Б. Едемского «От конфликта к нормализации. Советско-югославские отношения в 1953-1956 годах» (М., 2008) показан процесс подготовки и принятия решений правящими кругами обеих стран по проблемам взаимных отношений.
Особое внимание уделялось проблеме оппозиции в европейских социалистических странах. В монографии Э. Г. Задорожнюк «От крушения Пражской весны к триумфу „бархатной революции". Из истории оппозиционного движения в Чехословакии (август 1968 — ноябрь 1989 г.)» (М., 2008) впервые в отечественной историографии освещается история чехословацкого диссидентства, прослеживается
формирование широкого спектра противостоявших «режиму нормализации» независимых инициатив и структур, дана их типология и эволюция программных установок. В. В. Волобуева в монографии «Политическая оппозиция в Польше. 1956-1976» (М., 2009) прослеживает путь польской политической оппозиции — от первых клубов и групп в 1956 г., через «малую стабилизацию», студенческие волнения 1968 г., рабочие манифестации декабря 1970 г. и до выхода на историческую арену открытых оппозиционных организаций в 1976 г. Рассматривается социальная база оппозиции, идеология различных ее течений, место в политической системе ПНР.
Следует также отметить два сборника, посвященных ключевым событиям второй половины ХХ в.: «1968 год. „Пражская весна" (Историческая ретроспектива)» (отв. ред. Г. П. Мурашко; М., 2010); «Революции и реформы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы: 20 лет спустя» (отв. ред. К. В. Никифоров; М., 2011). Оба сборника подготовлены после больших международных конференций, посвященных двум важнейшим событиям в истории восточноевропейских стран — «Пражской весне» 1968 г. и «бархатным революциям» в европейских социалистических странах в 1989 г.
Близится к завершению большой институтский проект — «Славянские страны в ХХ веке». Вслед за «Историей Болгарии в ХХ веке» (отв. ред. Е. Л. Валева; М., 2003) и двухтомником «Чехия и Словакия в ХХ веке» (отв. ред. В. В. Марьина; М., 2005) в 2011 г. была опубликована «История Югославии в XX веке» (отв. ред. К. В. Никифоров). Завершена работа над последним трудом серии — «Историей Польши» (отв. ред. А. Ф. Носкова). Реализация такого крупного этапного проекта оказалась возможна только в Институте славяноведения РАН. Инициатор этого проекта В. К. Волков называл его институтской серией «третьего поколения», учитывая созданные в конце 1950-х — начале 1960-х гг. двух-, трехтомные труды по истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы и их краткие однотомные истории, выпущенные в конце 1980-х гг. Отдельно отметим и подготовленную И. В. Чур-киной, Л. А. Кирилиной и Н. С. Пилько «Историю Словении» (М., 2011) — первую историю этой страны на русском языке.
Много внимания уделялось в Институте публикации документов. Так, труд «Россия и восстание в Боснии и Герцеговине. 1875-1878 гг. Документы» (отв. ред. К. В. Никифоров; М., 2008) завершил начатый еще в предшествующие годы большой международный проект. В этом сборнике в научный оборот введены ранее неопубликованные документы по истории Восточного кризиса 70-х гг. XIX в. в западной про-
винции Османской империи. Увидела свет российско-словенская публикация «Российско-словенские отношения в документах. XII в. — 1914 г.» (ред. И. В. Чуркина; М., 2010), являющаяся уникальной по временному охвату. Основной корпус документов отражает не только русско-словенские связи, но и касается самых разнообразных сторон истории словенцев и русских в Средние века и Новое время.
Вышла в свет двухтомная публикация документов из российских архивов «Власть и церковь в Восточной Европе. 1944-1953 гг.» (отв. ред. Т. В. Волокитина; М., 2009). Документы из основных федеральных архивов России характеризуют церковную обстановку в Албании, Болгарии, Венгрии, Польше, Румынии, Чехословакии и Югославии. К публикаторской деятельности относится и четырехтомное издание «Албанский фактор кризиса на территории бывшей Югославии» (отв. ред. Е. Ю. Гуськова; М., 2006-2011). Основной массив документов относится к периоду с 1990 по 2010 г. и позволяет проследить развитие событий в Косово и Метохии в период резкого обострения в этом крае межнациональных отношений.
Несколько крупных работ были посвящены истории славистики. Е. П. Аксенова в монографии «А. Н. Пыпин о славянстве» (М., 2006) обратилась к научному наследию выдающегося ученого XIX в. Особое внимание уделено его взглядам на славянский мир в целом, на исторические судьбы каждого славянского народа. Нашло отражение и отношение ученого к развитию славяноведения в России. А. Н. Горя-инов в своей работе «В России и эмиграции. Очерки о славяноведении и славистах первой трети ХХ в.» (М., 2006) рассуждает о трагической судьбе отечественного славяноведения, судьбах «славянской идеи», университетской славистики в первые десятилетия существования СССР. Наконец, в монографии М. Ю. Досталь «Как Феникс из пепла... (Отечественное славяноведение в период Второй мировой войны и первые послевоенные годы)» (М., 2009) анализируются факторы возрождения отечественного славяноведения, прослеживаются сложные перипетии борьбы за создание в системе Академии наук комплексного научного славистического центра — Института славяноведения.
К работам об ученых-славистах примыкает монография И. В. Чуркиной «Протоиерей М. Ф. Раевский и югославяне» (М., 2011), посвященная одному из горячих поборников возрождения славянства второй половины XIX в.
В Институте сложилось традиция отмечать специальными печатными изданиями юбилеи его ведущих ученых. В последнее время увидели свет сборники в честь И. И. Костюшко14, Р. П. Гришиной15,
И. С. Достян16 и др., а также памяти многолетнего директора Института В. К. Волкова17.
В прошедшие годы традиционной для себя деятельностью в области археографии, архивоведения и смежных дисциплин занималась Археографическая комиссия. В 2006 и 2007 гг. вышли в свет два очередных выпуска «Археографического ежегодника» (под ред. С. О. Шмидта) — печатного органа Комиссии. Продолжилось издание уникальных памятников древнерусской письменности и книжности.
Говоря о работе Института последнего времени, следует упомянуть, что несколько лет назад по его инициативе была реорганизована Российская комиссия по изучению Юго-Восточной Европы, что, несомненно, оживило ее работу. С заметным участием институтских балканистов прошел X Международный конгресс по изучению стран Юго-Восточной Европы в Париже (2009)18. Более активным стало российское участие в Международной комиссии по историко-славистическим исследованиям при Международном комитете исторических наук. Не без участия Института славяноведения проходили последние всемирные съезды историков: XX — в Сиднее (2005) и XXI — в Амстердаме (2010).
Сотрудники Института славяноведения традиционно играют большую, часто решающую роль в работе двусторонних комиссий историков России и Болгарии, России и Венгрии, России и Польши, России и Румынии, России и Сербии, России и Словакии, России и Чехии. В 2008 и 2009 гг. в рамках «Года России в Болгарии» и «Года Болгарии в России» в Софии и Москве прошли, например, представительные российско-болгарские научные конференции19. В целом в Институте ежегодно проходит около 30 научных конференций. Большинство из них носит международный характер.
Столь же плодотворно, как и историки, трудятся и филологи Института славяноведения. Неслучайно более двухсот лет назад славистика зародилась как прежде всего филологическая дисциплина. После разгрома в 20-30-е гг. прошлого века она возродилась в нашей стране уже преимущественно как часть исторической науки. Таковой славистика оставалась весь послевоенный период вплоть до последнего времени. Однако последующий период развития славистики вполне может отдать пальму первенства исследованиям, так или иначе связанным с культурой славянских народов. По крайней мере,
увеличение в славяноведении удельного веса культурологических
20
дисциплин прогнозируют многие ученые.
Историко-культурные, конфессиональные проблемы изучаемого региона и ранее привлекали внимание ученых Института славя-
новедения — от медиевистов до изучающих современные проблемы. И здесь, конечно, большим подспорьем являлся комплексный характер Института, наличие в нем не только историков, но и лингвистов, литературоведов, культурологов.
Когда-то МАИРСКом перед славистами всего мира была поставлена задача создания многотомной истории славянской культуры, причем каждая страна получала для написания определенный хронологический отрезок. Как известно, эта задача так и не была выполнена, и только ученые из России, а именно — из Института славяноведения, написали свою часть намеченной работы — «Очерки истории культуры славян» до XIII в. включительно21. Частично похожий, но более скромный проект был реализован недавно в Государственной академии славянской культуры, где под редакцией Г. П. Мельникова и вновь во многом силами специалистов из Института славяноведения был подготовлен трехтомник «История славянских культур»22.
Определенным этапом в развитии славистики в России могло бы стать создание 12-томной Славянской энциклопедии. Однако работа задерживается из-за отсутствия финансирования.
Несмотря на все сложности, можно констатировать, что за 65 лет славистика, в том числе ее историческая часть, превратилась в одно из мощных гуманитарных направлений в Российской академии наук. И она удачно вписывается в общую схему функционирования отечественной академической науки. Ведь Россия издавна ищет себя между Западом, Востоком и славянским миром. Отсюда и такие течения в отечественной общественной мысли, как славянофильство, западничество и евразийство. Отсюда и такие институты в системе РАН, которые занимаются историей, как Институт всеобщей истории (понимаемой преимущественно как западной), Институт востоковедения и Институт славяноведения. Все эти три направления одинаково важны и без каждого из них Россия не может существовать.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробнее см.: Аксенова Е. П. Очерки из истории отечественного славяноведения. 1930-е годы. М., 2000.
2 Подробнее см.: Аксенова Е. П. Краткая историческая справка // Двадцать пять лет деятельности Института (1947-1972). М., 1971; Аксенова Е. П., Васильев С. В. Краткая историческая справка // Институт славяноведения и балканистики (1947-1977). М., 1977; Аксе-
нова Е. П. Институт славяноведения и балканистики РАН за 50 лет (1947-1997). Краткий исторический очерк // Институт славяноведения и балканистики. 50 лет. М., 1996; Как это было... Воспоминания сотрудников Института славяноведения. М., 2007; Волков В. К. Российское славяноведение: вчера, сегодня, завтра. (К 50-летию Института славяноведения и балканистики РАН) // Институт славяноведения и балканистики. 50 лет; Никифоров К. В. Шестьдесят лет Институту славяноведения РАН // Славяноведение. 2007. № 4.
3 Шерлаимова С. А. .А еще были «капустники» // Как это было... С. 231.
4 Виноградов В. Н. Былое без дум // Как это было. С. 114.
5 Освободительные движения народов Австрийской империи. В 2 томах. М., 1980-1981.
6 Славяноведение в дореволюционной России. Биобиблиографический словарь. М., 1979.
7 Аксенова Е. П. Институт славяноведения и балканистики РАН за 50 лет. С. 46.
8 См.: Институт славяноведения и балканистики. 50 лет. М., 1996.
9 На Институт славяноведения РАН покушались, как минимум, во второй раз. Первый — в конце 60-х — начале 70-х гг. прошлого века, когда его хотели переименовать в Институт истории и истории культуры европейских социалистических стран. К чему бы это привело после краха европейского социализма, нетрудно догадаться.
10 См., например: Волков В. К. Российское славяноведение: вчера, сегодня, завтра // Волков В. К. Узловые проблемы новейшей истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 2000. С. 288-289; Он же. Российская историческая славистика на пороге XXI века // Там же. С. 298.
11 См.: Межрегиональная конференция славистов. Российское славяноведение в начале XXI века: задачи и перспективы развития. Материалы Всероссийского совещания славистов (23-24 октября 2003 г.). М., 2003.
12 См.: Никифоров К. В. Шестьдесят лет Институту славяноведения РАН; см. также: Труды Института славяноведения. 1997-2007. Библиографический указатель. М., 2007.
13 См.: Славяне Европы и народы России. К 140-летию Первой этнографической выставки 1867 года. Каталог выставки. СПб., 2008; Россия и славянский мир на Этнографической выставке 1867 г. Материалы Международной конференции, посвященной 140-летию Первой этнографической выставки России. СПб., 2009.
14 Studia Slavica-Polonica. (К 90-летию И. И. Костюшко.) М., 2009.
15 Studia Ва1сатса: к юбилею Р. П. Гришиной. М., 2010.
16 В «интерьере» Балкан: юбилейный сборник в честь Ирины Степановны Достян. М., 2010.
17 Славянство, растворенное в крови. Сборник в честь 80-летия со дня рождения В. К. Волкова (1930-2005) М., 2010.
18 См.: Доклады российских ученых. Х конгресс по изучению стран Юго-Восточной Европы (Париж, 24-26 сентября 2009 г.). СПб., 2009; см. также: Образ России на Балканах. Мифологемы, идео-логемы, религиозные, исторические и культурные связи. Доклады российских ученых к научному коллоквиуму Международной ассоциации по изучению стран Юго-Восточной Европы (Варшава, 7-9 ноября 2011 г.). М., 2011.
19 См.: България и Русия между признателноста и прагматизма. София, 2008; Россия — Болгария: векторы взаимопонимания. XVIII-XXI вв.: Российско-болгарские научные дискуссии. М., 2010.
20 См., например: Волков В. К. Российская историческая славистика на пороге XXI века: смена исследовательской парадигмы // Волков В. К. Узловые проблемы. С. 313.
21 Очерки истории культуры славян. М., 1996.
22 История культур славянских народов. В 3-х т. Т. 1. Древность и средневековье. М., 2003; История культур славянских народов. В 3-х тт. Т. 2. От барокко к модерну. М., 2005; История культур славянских народов В 3-х т. Т. 3. Культура ХХ века: от модерна до постмодернизма. Народная культура славянского региона. М., 2008.
Nikiforov K. V.
Historical Slavi: Studies in the System of the Academy of Sciences (by the 65th Anniversary of the Institute of Slavic Studies of the Russian Academy of Sciences)
The article describes the development of historical Slavic studies in the Institute of Slavic Studies in the activity of which the author defines three stages. Two of them coincided with the work of D. F. Markov and V. K. Volkov as Directors of the Institute. Nowadays, there is the fourth period which is featured with energetic publication activity.
Key words: Institute of Slavic Studies, historical Slavic studies, historiography.
