CC BY
285
ББК 60.032.2
М. Н. Руденко
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПАРАДИГМЫ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Впервые термин «глобализация» появился в трудах французских и американских авторов в 60-е гг. XX в., в настоящее время он входит уже во все языки мира. А. И. Уткин, один из авторитетных отечественных исследователей, определяет глобализацию как процесс всемирной экономической, политической и культурной интеграции, основными характеристиками которого являются распространение капитализма по всему миру, мировое разделение труда, миграция в масштабах всей планеты денежных, человеческих и производственных ресурсов, а также стандартизация экономических и технологических процессов и сближение культур разных стран [1, с. 9]. По определению Т. Фридмана, одного из западных апологетов глобализации, последняя представляет собой «неукротимую интеграцию рынков, наций-государств и технологий, позволяющую индивидам, корпорациям и нациям-государствам достигать любой точки мира быстрее и дешевле, чем когда бы то ни было прежде, глобализация означает распространение капитализма свободного рынка практически на все страны мира» [2, р. 9].
Большинство исследователей оценивают глобализацию положительно, полагая, что она способствует свободным потокам товаров, капиталов и информации, создает наилучшие условия для роста и человеческого благосостояния. С их точки зрения, данный процесс способствует формированию единого мирового социально-экономического строя, фактически приводя к од-новариантности развития. Такова, например, концепция «конца истории» Ф. Фукуямы, согласно которой единственно возможным путем развития человеческого общества становится путь безоговорочного принятия рыночной модели экономики и институтов либеральной демократии [3]. Критика этой концепции содержится в исследованиях С. Хантингтона и П. Кеннеди, которые выступают против возможности предсказания будущего вектора развития человеческого общества [4, 5].
Однако многие ученые подчеркивают и отрицательные стороны глобализации. В частности Дж. Стиглиц призывает международные экономические институты обращать больше внимания на проблемы бедных стран, загрязнение окружающей среды и всеобщие политические и социальные интересы - в настоящее время внимания к ним явно недостаточно [6, с. 48]. Немецкий исследователь З. Бауман также обращает внимание на негативные проявления нового мирового порядка, в частности на так называемые глобализованное богатство и локализованную бедность. Вместе с П. Вирильо он говорит не о «конце истории», а о «конце географии», новом уровне мобильности для тех, кто выиграл от глобализации, т. е. богачей, об уничтожении для них любых возможных границ. В то же время большинство людей сохраняют свой образ жизни, ограниченный узким миром, и по-прежнему практически не затронуты мировыми изменениями. По словам З. Баумана, «технологическое уничтожение пространственно-временных расстояний ведет не к гомогенизации человеческого условия, а к его поляризации. Технология позволяет некоторым смертным эмансипироваться от территориальных ограничений, делает смыслы, конституирующие местные сообщества, экстерриториальными и тем самым отнимает у территории, в которую остальные по-прежнему заключены, ее значение и способность формировать у людей идентичность. Одним это сулит беспрецедентную свободу от физических преград, невиданные возможности передвижения и действия на расстоянии. Другим - мешает освоить, обжить ту местность, обрести свободу, от которой и уехать куда-нибудь у них мало шансов» [7, с. 10].
В то же время на уровне практической деятельности хорошо известно движение антиглобализма, направленное против определенных аспектов процесса глобализации в ее современной форме, в частности против доминирования глобальных транснациональных корпораций и торгово-правительственных организаций, таких как Всемирная торговая организация [1, с. 166-188; 8]. Борьба идет в основном против глобального неравенства, гегемонии транснациональных корпораций, формирования однополярного мира и загрязнения окружающей среды. Антиглобалисты регулярно проводят в разных странах мира социальные форумы, различные акции протеста против крупного капитала и существующей модели глобализации экономики.
Наряду с этим в последнее время много говорится об альтерглобализме, который понимается как продукт взаимодействия различных культур, народов при поиске моделей развития, альтернативных господствующему порядку, т. е. как попытка сохранения национальной идентичности в условиях глобальной экономики [9].
В современной науке общепризнанного определения глобализации не существует, и характерными являются различные теоретические концепции (парадигмы) этого процесса. Следует также отметить быструю смену указанных исследовательских парадигм, безусловно связанную с общим ускорением мирового развития. Достаточно отметить только один факт: после 1945 г. мировая экономика достигла большего, чем за всю предыдущую мировую историю -только с 1950 по 1980 г. глобальный валовой национальный продукт (ВНП) вырос в 4 раза -с 2 трлн долл. примерно до 8 трлн долл. [5, с. 66]. Сосуществование различных исследовательских парадигм связано и со сложностью самого явления глобализации для теоретического анализа.
Остановимся на историческом аспекте исследования глобализации. В 50-60-е гг. XX в. в западной науке доминировал модернизм, связанный с именами Т. Парсонса, У. Ростоу, С. Эйзенштадта. Для него был характерен прогностический оптимизм, переход от традиционного общества к модернизации рассматривался как магистральный путь исторического развития человечества, на который постепенно должны перейти все без исключения культуры. Цивилизационное опережение Западом остального мира представлялось исторически обусловленным, а западное лидерство - естественным и законным.
В середине 60-х гг. XX в. была выдвинута новая парадигма - антимодернизм, принимавшая во внимание тяготы развития стран третьего мира и культурную многовекторность. Ее главными идеологами выступили такие исследователи, как Д. Аптер и С. Амин, отрицающие однозначную позитивность модернизации [10, 11].
Данная парадигма стала следствием неудачного опыта модернизации, прежде всего, ряда стран Латинской Америки, в которых вместо обещанного процветания усилился разрыв в обществе между богатыми и бедными и коррупция. Антимодернисты указали на возрастающую пропасть между «городом» (Запад) и «деревней» (страны третьего мира), что приводило к усилению антизападных настроений. Усилилась также критика вестернизации, стали подчеркиваться такие черты западной цивилизации, как бюрократичность государства, репрессивный характер демократии, пришло понимание, что включение в мировой рынок имеет не только положительные, но и отрицательные стороны.
Однако никакой реальной альтернативы глобализации и вестернизации, кроме материально-технического отставания и низкого уровня жизни, антимодернизм оказался предложить не в состоянии. С конца 70-х и до начала 90-х гг. XX в. господствовал постмодернизм, представленный такими именами, как С. Лэш, Д. Харли в экономической теории и Ж.-Ф. Лиотар, М. Фуко в культурологии. В отличие от модернистов постмодернисты не проводили противопоставление модернизма и традиционализма, а говорили о существовании универсальных общечеловеческих ценностей, универсальности мира. В то же время, в отличие от антимодернистов, постмодернисты отказались видеть в незападном пути развития пример, достойный подражания. Авторитет Запада в технологической и научной сфере был признан непререкаемым, однако подчеркивалась естественность культурного многообразия мира и наличие многих путей личностного роста. Фактически это означало для стран третьего мира призыв смириться с существующим положением вещей и вечным отставанием от западного мира.
Однако после распада СССР и социалистического лагеря, когда западный путь развития еще раз доказал свою привлекательность, в условиях отсутствия реальной альтернативы появился неомодернизм. В последнее время эта концепция все более набирает силу. Авторами термина стали Э. Тирьякьян, Дж. Александер, Ф. Фукуяма, С. Лукес, которые снова акцентируют внимание на идеях прогресса, свободного рынка, не регулируемого государством, и западной демократии [12, с. 305-400].
Кроме того, четко выделяются такие общетеоретические исследовательские парадигмы, как гиперглобализм, скептицизм и трансформизм [13, с. 2-12]. В отличие от указанных выше модернизма, антимодернизма, постмодернизма и неомодернизма, данные парадигмы носят синхронный, а не диахронный характер.
Для гиперглобалистов глобализация означает становление мировой экономики и начало новой эпохи, связанной с кризисом системы международных отношений, утвердившейся после Вестфальского мира 1648 г. и основанной на национальных государствах. Наиболее ярко эта точка зрения выражена в работах К. Омае, утверждающего, что «традиционные национальные государства становятся невозможными и даже неестественными коммерческими единицами мировой экономики» [14, р. 5].
Скептики полагают, что представления о мировом экономическом единстве преувеличены и степень мировой интеграции в конце XIX - начале XX в. была гораздо выше современной.
Наиболее адекватной представляется исследовательская парадигма в рамках трансформизма (М. Кастельс, Э. Гидденс). Для нее характерны следующие исследовательские установки:
— объективность глобализации в современном мире;
— уникальность этого процесса по сравнению с предшествующими периодами мировой интеграции;
— неизбежность глобализации, бесперспективность принятия идей антиглобалистов даже в мягкой форме;
— отсутствие однонаправленного вектора развития.
Выделяются также различные приоритетные аспекты глобализации, становящиеся основой для ее научного анализа. В частности, И. Валлерстайн оперирует термином «капиталистическая мировая система», отводя решающую роль в ее становлении экономическим факторам. «Весь земной шар внутри этой системы подчиняется правилам обязательного всеобщего разделения труда, которое мы называем капиталистической экономикой» [15, с. 6]. По его мнению, она начала формироваться в XV в., после эпохи Великих географических открытий, когда стали усиливаться экономические связи между отдельными регионами мира и делаться первые шаги к созданию мирового рынка. Именно единый рынок и всеобщее мировое разделение труда являются основой глобализации. Государства подразделяются И. Валлерстайном на три ступени: центральные пространства, полупериферия и периферия. В современном мире отмечается рост противоречий и сопротивление универсализации в мировом масштабе. В итоге, по мнению И. Валлерстайна, мировую систему ждет распад.
Многие авторы разделяют точку зрения И. Валлерстайна. Для них глобализация - это новая высокоэффективная система мирового экономического хозяйствования, которая приносит ощутимые позитивные результаты, способствует подъему национальных экономик и повышению уровня жизни населения тех стран, которые приняли правила игры, сложившиеся в глобальном мире. По их твердому убеждению, всемирная диффузия западной идеологии создает новое чувство идентичности, заменяющее традиционные основы и прежний образ жизни. Глобальное распространение либеральной демократии еще более укрепляет чувство возникающей глобальной цивилизации, определяемой универсальными стандартами экономической и политической организации. Эта «глобальная цивилизация» создает свой собственный механизм глобального управления, будь то Международный валютный фонд или законы мирового рынка, которым подчинятся в конце концов государства и народы. Наиболее полно данная точка зрения выражена в трудах Д. Хелда и Т. Фридмана.
Политический аспект глобализации представлен в трудах Дж. Розенау, использующего понятие «полицентрическая мировая политика» [16, р. 17]. Под ней понимается современная мировая ситуация, в которой действуют параллельно, сотрудничают или противоборствуют такие транснациональные организации, как Всемирный банк, католическая церковь, «Макдональдс», итальянская мафия. Возникают транснациональные проблемы (СПИД, изменение климата, терроризм); транснациональные события (война в Афганистане и Ираке, чемпионат мира по футболу); транснациональные «общности», основанные на религии, стиле жизни, политической ориентации. Наконец, одну из главных ролей играют транснациональные структуры, прежде всего корпорации. Дж. Розенау на первый план выводит технологическое измерение глобализации, развитие коммуникационных и информационных технологий.
Влиятельный немецкий исследователь У. Бек выделяет экологический аспект глобализации и делает акцент на борьбе с глобальными экологическими опасностями, называя современное общество «обществом риска» [17, с. 73]. Термин немецкого исследователя стал использоваться и в отечественной науке, например К. Исаевым [18].
Много внимания У. Бек уделяет также анализу проблемы переноса производства транснациональных компаний в страны третьего мира, где более дешевая рабочая сила, а значит, и возможности для получения более высоких прибылей. Это приводит к тому, что развитые государства лишаются значительной доли налоговых поступлений, вследствие чего начинается кризис социального государства, особенно в таких странах, как Германия, Франция, Швеция.
Еще одна группа исследователей (ее составляют в основном отечественные экономисты, тесно связанные с влиятельными кругами национально ориентированных российских политиков и бизнесменов) интерпретирует глобализацию как эффективный инструмент установления «нового мирового порядка», согласно которому право диктовать волю будет принадлежать только членам «глобального клуба». Наиболее яркое выражение эта точка зрения нашла в трудах В. Л. Иноземцева, М. Г. Делягина, А. С. Глазьева, А. С. Панарина. Например, А. С. Панарин в целом негативно оценивал процесс глобализации, указывая на идейное истощение западной цивилизации, не способной предложить ничего нового, кроме уже знакомых либерализма и социализма. В то же время исследователь подчеркивает духовное богатство Востока и считает, что именно в обращении к духовности заключено будущее России [19-21].
Более осторожную позицию занимает А. И. Уткин, подчеркивающий неизбежность глобализации и необходимость найти в ней свое место для России. Но при этом много говорится о сохранении национальной идентичности, критикуется полное принятие всех «правил игры», предлагаемых Западом, и современный однополярный мир при устойчивой гегемонии США [1, с. 247-248].
Целая группа исследователей интерпретирует глобализацию как тотальную вестернизацию, распространение во всемирном масштабе регулируемых Западом информации и средств развлечения, которые оказывают влияние на ценности тех мест, куда соответствующая информация проникает. Тем самым подчеркивается культурный аспект глобализации и вводится даже понятие «макдоналдизация». Наиболее полно данная точка зрения выражена в работах Р. Робертсона [22, 23], которого поддерживают А. Аппадураи, А. Джилпин, Н. Глейзер.
В целом для современной исследовательской парадигмы наиболее перспективным кажется отказ от телеологии, рассмотрение мирового развития как случайной адаптации со сложно предсказуемыми последствиями.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Уткин А. И. Глобализация: процесс и осмысление. - М.: Логос, 2002. - 254 с.
2. Friedman Th. Understanding Globalization. The Lexus and the Olive Tree. - N.-Y.: Anchor Book, 2000. - 512 p.
3. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. - М.: АСТ: Ермак, 2004. - 588 с.
4. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. - М.: ООО «Издательство АСТ», 2005. - 603 с.
5. Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век. - М.: Весь мир, 1997. - 480 с.
6. Стиглиц Д. Куда ведут реформы? (К десятилетию начала переходных процессов) // Вопросы экономики. - 1999. - № 7. - С. 40-54.
7. Бауман З. Индивидуализированное общество. - М.: Логос, 2002. - 390 с.
8. Давыдов В. М. Антиглобалистское движение: тенденции и перспективы // Латинская Америка. -2002. - № 10. - С. 4-55.
9. Альтерглобализм: теория и практика «антиглобалистского движения» / под ред. А. В. Бузгалина. -М.: Едиториал УРСС, 2003. - 256 с.
10. Apter D. E. The Politics of Modernization. - Chicago: University of Chicago Press, 1965. - 354 p.
11. Amin S. Accumulation on a World Scale: A Critique of the Theory of Underdevelopment. - N.-Y.: Monthly Review Press, 1974. - 412 p.
12. Чилкот Р. Х. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы. - М. : ИНФРА-М, 2001. - 560 с.
13. Глобальные трансформации: Политика, экономика, культура / Д. Хелд, Д. Гольдблатт, Э. Макгрю, Д. Перратон. - М.: Праксис, 2004. - XXIV, 576 с.
14. Ohmae K. The End of the Nation State. - N.-Y.: Free Press, 1995. - 387 p.
15. Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI в. - М.: Логос, 2003. - 355 с.
16. Rosenau J. Turbulence in World Politics. Brighton, Princeton University Press, 1990. - 504 p.
17. Бек У. Что такое глобализация? - М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 304 с.
18. Исаев К. «Общество риска» в условиях глобализации // Социологические исследования. - 2001. -№ 12. - С. 15-21.
19. Панарин А. С. Искушение глобализмом. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2002. - 416 с.
20. Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование. - М.: Алгоритм, 2002. - 352 с.
21. Панарин А. С. Православная цивилизация в глобальном мире. - М.: Алгоритм, 2002. - 496 с.
22. Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. - London, Newbury Park, and New Delhi: Sage, 1992. - 467 p.
23. Робертсон Р. Дискурсы глобализации: предварительные размышления // Россия и современный мир. -2001. - № 1 (30). - С. 215-218.
Статья поступила в редакцию 8.06.2009
RESEARCH PARADIGMS OF GLOBALIZATION
M. N. Rudenko
The different theoretical concepts (paradigms) of globalization in the modem Russian and foreign science are considered. The historical aspect with such research paradigms as modernism, antimodernism, postmodernism and neomodernism is singled out. The synchronous approach is also used distinguishing hyperglobalism, scepticism and transformism. The transformism is considered as the most adequate and perspective paradigm.
Key words: globalization, transformism, research paradigm.
