CC BY
145
УДК 930 1(°9> Н. В. УШАКОВА
Сургутский государственный университет Ханты-Мансийского автономного округа — Югры
ИССЛЕДОВАНИЕ СОВЕТСКИМИ УЧЕНЫМИ РАЗВИТИЯ ЛЕТОПИСАНИЯ В МОНАСТЫРЯХ ДОМОНГОЛЬСКОЙ РУСИ
Монастыри домонгольской Руси заимствовали у Византии не только религиозные принципы служения, но и особенности внутреннего развития. Большое внимание в византийских монастырях уделялось созданию библиотек, распространению грамотности. Необходимость фиксации событий, наличие подобных традиций в соседних странах приводит к формированию в монастырях наиболее значительного жанра древнерусской письменности — летописания.
Ключевые слова: историография, монашество, домонгольская Русь, советские исследователи, развитие летописания, создание библиотек.
Изучение развития летописания в монастырях домонгольской Руси советскими исследователями опирались как на исследования XIX века, так и на постановление жюри Правительственной комиссии, в котором указывалось, что «авторы игнорируют прогрессивную роль монастырей в первые века после крещения Руси, как рассадников письменности и колонизационных баз» [1, с. 45]. К этому необходимо добавить, что интерес к летописанию вызывали и научные открытия в области филологии, восстановление первоначальных летописных сводов и определение их идентичности с другими европейскими и византийскими текстами. В советской историографии можно выделить как специальные, так и обобщающие исследования по данной проблеме, однако они все в совокупности показывают разностороннее изучение этого вопроса историками.
М. Д. Приселков указывал, что со времени основания Печерский монастырь становится распространителем новых традиций, «намеченных или указанных великими основоположниками общерусского значения Печерской обители, часть которых еще были живы во время вступления в монастырь Нестора» [2, с. 32]. Первой попыткой распространения литературной традиции на все территории Древней Руси стало игуменство Никона, «поднявшего с былою энергиею общерусскую традицию Печерского монастыря на большую высоту» [2, с. 44]. Однако она оказалась неудачной, «оставив по себе лишь литературные следы» [2, с. 44]. М. Д. Приселков отмечает, что в Киево-Печерском монастыре «еще при игумене Феодосии зародилась литературная работа, при Никоне и двух последующих игуменах давшая замечательные всходы» [2, с. 44]. Многие памятники литературы оказались утеряны. «От феодосиева времени до нас, к сожалению, не дошла та «великая зело епистолия».., с которой Феодосий обратился к князю Святославу, обличая его «в неправедном прогнании» брата Изяслава из Киева» [2, с. 44], в ней приводились примеры из Ветхого завета, Библии с порицанием этого поступка. «Не дошел до нас и летописный труд, предпринятый в это время в Печерском монастыре при участии Никона» [2, с. 45]—так называемый Древнейший свод 1039 г., в котором «коротко и умышленно темно излагалась история создания Русской
земли, ее крещение при Владимире и создание Ярославом новой эпохи русской жизни, т.е. учреждение митрополии» [2, с. 45]. Из тех произведений, которые известны, наиболее примечательны «Память и похвала св. Владимиру» и «Сказание» о Борисе и Глебе», написанные при игуменстве Феодосия, и «свод Никона 1074 г.». Никон продолжил и расширил Древнейший свод 1039 г., продолжив его до 1074 года. По мнению М.Д. Приселкова, «этот летописный свод соответствовал общему направлению Киево-Печерского монастыря, т.е. не замыкался в монастырскую хронику или киевский летописец, а хотел быть летописанием Русской земли и в освещение событий вкладывал, насколько это было возможно по внешним условиям, антигреческое направление» [2, с. 45]. При игуменстве Никона в обители были написаны два произведения житийного характера—«Житие Феодосия» и «Чтение» о Борисе и Глебе», «автором которых был недавно вступивший в обитель брат Нестор» [2, с. 48]. В оценке М.Д. Приселкова идея о едином летописании всей Руси, заложенная в КиевоПечерском монастыре, становится одним из политических орудий обители. Монастырь использует ее, «приноравливая пополнения и обработку накапливаемого материала к смене на киевском столе политических владельцев — «старейших» из всех русских князей, по терминологии монастыря» [2, с. 45]. Воздавая должное Святославу за его заботу о монастыре, канонизацию Феодосия, поддержку в противостоянии с греческими патриархами, Нестор продолжает работу над летописным сводом, пополняя его «описанием княжения в Киеве Святополка» [2, с. 89]. После смерти Святополка Нестор, по мнению ученого, «приступил к обработке своего материала и, вероятно, около 1114—1116 гг. появилась его знаменитая «Повесть временных лет» [2, с. 89]. Она имела большое общерусское значение, в практику вошло ее переписывание, чтобы «начинать даже позднейшие своды» [2, с. 90]. Однако сам летописный труд, по мнению исследователя, вызвал неоднозначную реакцию со стороны Владимира Мономаха, так как «в его византийские отношения не входила мысль о поддержке общерусских забот Печерского монастыря» [2, с. 92]. Это осложнило взаимоотношения князя и монастыря, ««Повесть» была изъята из Печерского монастыря и
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (96) 2011 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (96) 2011
отдана для переделки в княжой фамильный монастырь — Выдубский, а против Печерского монастыря приняты меры воздействия» [2, с. 93].
Б. Белопольский и А. Тайдышко опять-таки ссылаясь на постановление жюри Правительственной комиссии, подчеркивают, что «большую роль в распространении книжного образования сыграли монастыри» [1, с. 42], которые и на новых территориях распространяли грамотность среди местного населения. Тем самым «вместе с христианством, колонизируемые народы получали письменность и более высокую культуру» [1, с. 46 ].
В коллективном труде «Введение христианства на Руси» при рассмотрении вопросов проникновения православия в Киевское государство особое внимание обращается на роль княжеской власти. Появление монашества на Руси связывается с ее крещением. Подчеркивается, что «монастыри в течение долгого времени после крещения были на Руси главным рассадником письменности и знаний» [3, с. 13], то есть признается значительный вклад монахов в духовную культуру домонгольской Руси.
В другом коллективном труде — «История Русской литературы. Литература XI — начала XIII века» рассматривается появление и распространение летописания, житийных и агиографических произведений в домонгольской Руси. По наблюдению исследователей, в Киеве, подобно Византии, «усердно насаждался культ Марии и архангела Михаила», «этот культ особенно возрос при наследниках Ярослава, когда был основан Печерский монастырь и построен в нем храм Успения Богородицы» [4, с. 30]. Стало быть, монастыри служили рассадниками православной проповеди по византийским образцам. При этом начальная история русского летописания С. В. Бахрушиным связывается с киевскими монастырями, а именно «с двумя пригородными монастырями Киева — Печерским и Михайловским — Выдубицким», из стен которых вышел замечательный научно-литературный труд — «Начальный свод» [4, с. 32].
Б.Г. Греков указывает, что книги тщательно хранились, так как «для литературных работ, выходивших из этого монастыря (Киево-Печерского. — Н. У.), они, конечно, были необходимы» [5, с. 53].
В коллективном «История культуры Древней Руси» отмечено, что Киево-Печерский монастырь «стал очагом русского летописания и крупнейшей школой, воспитывавшей миссионеров и кандидатов на руководящие посты в новых епископиях» [6, с. 91]. С другой стороны, он сделался и «центром литературнополитического движения, которое носило характер борьбы за церковную и культурную свободу от греческой опеки, за политическое и культурное единство Руси» 6, с. 91]. Во время правления Владимира Моно-маха, как пишут исследователи, Киево-Печерский монастырь теряет свое влияние из-за возросшего влиянии митрополии, поэтому «летописание переводится отсюда Мономахом в Выдубицкий монастырь» [6, с. 103].
Н.М. Гантаев упоминает о культурном и просветительском влиянии монастырей на русское общество домонгольской эпохи. Крещение Руси сопровождалось «проникновением книг и рукописей, причем, помимо церковных, русское общество знало и произведения светской художественной литературы» [7, с. 9]. Исследователь отмечает, что только «богатые монастыри обеспечивали некоторой части монашества возможность заниматься литературной работой и т.д.» [7, с. 9]. Несмотря на это, как находил Н. М. Гантаев, «вместе с христианством пришло и
ханжество монахов, обилие всяких суеверий, «чудотворных» реликвий и всякого рода иных «святынь» [7, с. 9].
По мнению Д. С. Лихачева, «уже в начале XI в., а может быть, и раньше — в конце X в., в Киеве и в Новгороде стали составлять первые летописи» [8, с. 18]. Самый обширный систематический свод составленный монахом Киево-Печерского монастыря Нестором, в литературной обработке получил название «Повесть временных лет». Летописание уже в XII веке распространилось по всей территории Руси, «почти в каждом русском княжестве и во многих монастырях велись свои летописи» [8, с. 19]. Особенностью летописания этого периода, Д. С. Лихачев считал размножение летописей «во многих списках, ими пользовались летописцы для обмена сведениями и для составления больших исторических сочинений — летописных сводов» [8, с. 19]. Летописцы были исключительно образованными людьми своего времени, это были «то монахи, то священники городских церквей, иногда игумены монастырей, епископы, библиотекари, посадники и даже сами князья» [18, с. 19]. Они не просто «обрабатывали сочинения своих предшественников и составляли связные рассказы о русской истории за несколько веков» [8, с. 19], но и фактически влияли на политическую и повседневную жизнь.
М.Н. Тихомиров отмечал, что уже в домонгольской Руси с принятием христианства стал складываться новый взгляд на общество. Это, по сути, отмечает исследователь, «другая, аскетическая, можно сказать, человеконенавистническая философия отражена в некоторых монашеских сочинениях XI — XII вв.» [9, с. 135]. Она вскрывает новые принципы взаимоотношений в обществе, и наиболее полно эта философия отражена в «Печерском патерике» [9, с. 135].
В «Истории Киева» Киево-Печерский монастырь, и только, рассматривается как продолжатель традиций летописания на Руси. «С 60-х гг. XI в. древнерусское летописание продолжалось в Киево-Печерском монастыре, где игумен Никон в 1072— 1073 гг. составил свод, называемый условно Нача-льным» [10, с. 158]. Деятельность Никона продолжили другие монахи этой обители. В 90-е гг. XI века был составлен «так называемый «Второй Киево-Печерский летописный свод» игуменом Иоанном» [10, с. 158]. А уже «в 1113 году монахом Киево-Печерского монастыря Нестором была написана «Повесть временных лет» — наиболее выдающееся историческое произведение Киевской Руси» [10, с. 158].
Я.Н. Щапов тоже указывает, что монастыри становились центрами летописания. Первые летописи появились в Киево-Печерском монастыре, именно здесь возникла знаменитая «Повесть временных лет». Уже «игумен Михайловского монастыря Сильвестр создал в 1116 г. новую редакцию Повести временных лет» [11, с. 139], в которой отразил политические требования Владимира Мономаха. Расположение великого князя позволило Михайловскому монастырю в XII веке «соперничать с Печерским в культурной деятельности как одному из центров летописания и подготовки высококвалифицированных церковных администраторов» [11, с. 140]—находит Я. Н. Щапов.
Просветительская деятельность монастырей рассматривается и в изданной Московской Патриархией книге «Русская православная церковь 988— 1988. Очерки истории I — XIX вв.». Не только изучение книг, но и их составление и изготовление были присущи братии Киево-Печерского монастыря. Развитие книжного просвещения приводит к созданию не только ценных переводных трудов, но и позволяет создать
самостоятельные русские жанры в литературе: «Поучения», «Жития», «Сказания». Но наиболее известным стал летописный свод, составленный монахом Киево-Печерского монастыря, — «Повесть временных лет» [12, с. 13].
Г. М. Филист писал о влиянии на литературу Руси произведений чешских авторов. «Анализ исторической обстановки, церковнославянской литературы двух государств позволяет предположить влияние на житийную литературу Древней Руси чешского духовенства, религиозно-церковные традиции которого сохранились в Сазавском монастыре, известном центре чешско-русских связей XI в.» [13, с. 97]. Помимо чешских, на Русь, — отмечал Г. М. Филист,— устремились и польские, и болгарские миссионеры, часть из которых «была включена в работу по переводу религиозно-философской, исторической и другой светской литературы» [13, с. 96]. Г. М. Филист особо подчеркивает, что «у ряда русских князей опорным духовным центром был Печерский монастырь» [13, с. 101], то есть, несмотря на тесные духовные связи между соседними славянскими народами, все-таки на Руси уже формировались собственные духовные центры.
М. Ю. Брайчевский писал о Киево-Печерском монастыре как центре летописания домонгольской Руси. Оказывается, уже в середине XI века в обители велась работа по составлению черновых записей летописного свода. Он лег в основу «Начального свода», составленного «в 1093 г. игуменом Печерского монастыря Иваном» [14, с. 209]. Позднее в стенах Печерской обители была создана «Повесть временных лет», автором которой был монах Печерского монастыря Нестор, прозванный Летописцем. Исследователь отмечает, что это «наиболее выдающееся произведение древнерусской историографии» [14, с. 209].
Исследователи отмечают, что монастыри домонгольской Руси заимствовали из Византии не только религиозные принципы служения, но и особенности внутреннего развития. К наиважнейшим функциям монастыря относилось содержание и собирание библиотек, что, несомненно, заимствуется и домонгольскими монастырями Руси. Большая роль в распространении грамотности принадлежит Киево-Печерскому монастырю, который, по замечаниям авторов, становится центром летописания. Советские историки вносят новые фундаментальные сведения о русском летописании домонгольского периода. Несомненно, в рамках существующей методологии монастыри рас-
сматривались только лишь как средоточение летописных традиций и как центры распространения грамотности.
Библиографический список
1. Белопольский, Б. Крещение Руси / Б. Белопольский, А. Тай-дышко. — Л. : Лениздат, 1939 — 56 с.
2. Приселков, М. Д. Нестор-Летописец: опыт истор.-лит. характеристики / М. Д. Приселков. — Петербург : Изд-во Брокгауз-Ефрон, 1923 — 112 с.
3. Введение христианства на Руси. — М., 1940. — 16 с.
4. История Русской литературы. Литература XI — начала XIII века.— М.-Л. : Изд-во Академии наук СССР, 1941. — Т. 1. — 404 с.
5. Бахрушин С. К вопросу о крещении Киевской Руси // Религия и церковь в истории России (советские историки о Православной церкви в России). — М.: Изд-во «Мысль», 1975 — С. 16 — 37
6. Греков, Б. Г. Культура Киевской Руси / Б. Г. Греков. — М.-Л. : Изд-во Акад. наук СССР, напеч. в Мск, 1944. — С. 78.
7. История культуры Древней Руси / Под общ. ред. Грекова Б.Д. и Артамонова М.И. — М.-Л. : 2-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР в Мск., 1951. - Т. II. - 484 с.
8. Гантаев, Н. М. Церковь и феодализм на Руси / Н. М. Ган-таев. — М. : Изд-во Акад. наук СССР, 1960. — 168 с.
9. Лихачев, Д. С. Культура русского народа X — XVII вв. / Д. С. Лихачев. — М.-Л. : Изд-во Акад. наук СССР (Ленингр. отд-ние), 1961. — 120 с.
10. Тихомиров, М. Н. Русская культура X — XVШ веков / М. Н. Тихомиров. — М. : Наука, 1968. — 447 с.
11. История Киева. Древний и средневековый Киев. — Киев : Наукова думка, 1982. — Т. 1. — 407 с.
12. Щапов, Я. Н. Государство и церковь Древней Руси X — XIII вв. / Я. Н. Щапов. — М., 1989. — 228 с.
13. Русская Православная церковь 988— 1917 гг. Очерки истории I — XIX вв. : выпуск первый. — М. : Изд-во Московской патриархии, 1988 — 112 с.
14. Филист, Г. М. Введение христианства на Руси: предпосылки, обстоятельства, последствия / Г. М. Филист. — Минск : Беларусь, 1985 — 252 с.
15. Брайчевский, М. Ю. Утверждение христианства на Руси / М. Ю. Брайчевский. — Киев : Наукова думка, 1989 — 294 с.
УШАКОВА Надежда Владимировна, преподаватель кафедры политологии.
Адрес для переписки: e-mail : ushakova_nv@rambler.ru
Статья поступила в редакцию 24.02.2011 г.
© Н. В. Ушакова
Книжная полка
Щербак, В. П. Самые известные русские мошенники: история России в аферах / В. П. Щербак.-М. : Эксмо, 2011.-224 с.-18Б№ 978-5-699-48255-9.
Перед вами издание о самых громких аферах в истории России, коллекция сюжетов, которые никого не оставят равнодушным. Познакомьтесь с выдающимися фальшивомонетчиками, самопровозглашенными мессиями, мнимыми дипломатическими послами, агентами секретных служб, генералами, банкирами и просто жуликами. Погрузитесь в атмосферу эпохи, когда происходили описываемые события. Попробуйте проследить и понять мотивы и мысли аферистов. Оцените неповторимый стиль и великолепное чувство юмора автора. Владислав Щербак с исключительным вкусом создает яркие образы героев, использует оригинальный литературный слог в сочетании с элементами уличного жаргона, раскрывает мысль о том, что аферизм — это не профессия, а призвание, данное свыше. Приятного и увлекательного прочтения!
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (96) 2011 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
