CC BY
65
КОМПАРА ТИВИСТИКА
Е.А. Полетаева
ИСПАНСКИЙ ПЕРЕВОД РОМАНА «ФЛУАР И БЛАНШЕФЛОР»:
механизм трансформации жанра
В статье рассматривается французский анонимный роман XII в. «Флуар и Бланшеф-лор» и его испанский перевод XVI в. Популярность рыцарского романа на протяжении предшествующих двух веков создает на Пиренейском полуострове специфический литературный контекст, попадая в который «Флуар и Бланшефлор» претерпевает значительные изменения на всех уровнях поэтики.
Ключевые слова: «Флуар и Бланшефлор»; испанский рыцарский роман; испанская средневековая литература.
«pues nunca tan leal fue Blancaflor a Flores ni lo ha sido Tristán con todos sus amores»
(Juan Ruiz, Arcipreste de Hita,
Cantiga de los clérigos de talavera, vs. 1703-4У
В средневековой Франции существовало две версии «Флуара и Бланшефлор» («Floire et Blancheflor»). Первая из них, хорошо известная русскому читателю в переводе Анатолия Наймана , судя по всему, была более распространена, поскольку сохранилось несколько ее списков. По словам А.Д. Михайлова, она «обладала большим структурным единством, в ней с большей отчетливостью воплощена та повествовательная модель,
которая в дальнейшем легла в основу многочисленных памятников романного жанра, определяемых как “идиллические”» . Действительно, в первой версии в приключениях юных героев мы не найдем ни поединков, ни коварства предателей, лишь весенние сады, пленительную восточную экзотику и любовь, столь сильную, что помогает сарацинскому принцу Флуару и пленнице-христианке Бланшефлор преодолеть все препятствия и воссоединиться в счастливом браке. Автор этой версии не скупится на описания: природы, предметов искусства, убранства покоев, нарядов, пиршеств. Только одному кубку, который купец отдал в обмен на Бланшефлор, посвящено 70 стихов. В целом, перед нами история и чистой, и светлой любви, заставляющей всех вокруг покориться ее очарованию и сделаться добрее. Заметим одну важную вещь - в романе нет ни одного настоящего злодея. Разумеется, героев разлучают: сарацинский король, отец Флуара, в гневе хочет убить христианку, всецело завладевшую сердцем его сына; вавилонский эмир, застав молодых людей в объятьях друг друга, придумывает им страшную казнь. Все эти события совершенно необходимы, чтобы сюжет пришел в движение, чтобы любовь, которая, без сомнения, является здесь главным героем, смогла проявить свою силу и могущество. Слезы и жалобы юных влюбленных так сильно растрогали вавилонского владыку, что он не только дарует им прощение, но и сам перевоспитывается - отказывается от обычая убивать жену, прежде чем взять новую. Примечательно, что Флуар ни разу не вступает в поединок, ничего не говорится и о его военной выучке. Меч ему вовсе не нужен, поскольку он в совершенстве владеет другим, не менее мощным оружием - любовь помогает ему получить Бланшефлор.
Такова первая, наиболее известная и неоднократно переводившаяся и перелагавшаяся на другие языки, версия романа. Однако существовала и другая. Она представлена лишь одной рукописью и уже не столь идиллична. Не будем вдаваться в разбор различий между этими двумя версиями4,
отметим лишь интересующую нас трансформацию. Заключается она, главным образом, во введении трех новых эпизодов - трех поединков Флуара (первый раз он сражается с сенешалем, защищая жизнь и честь Бланшеф-лор, которую обвиняют в попытке отравить сарацинского короля, второй -с сыном императора Санона, встреча с которым происходит во время поисков девушки, и третий - победа Флуара над армией Йонаса Г андрийско-го, напавшего на Вавилон). Герой, взявший в руки меч, сразу нарушает ту атмосферу идиллии и безмятежности, которая царила в первой версии, и приближает вторую к типу классического рыцарского романа. И именно этот вариант приобрел известность по ту сторону Пиренеев и лег в основу анонимного испанского романа «Флорес и Бланкафлор» («Flores y Blan-caflor»).
Первое печатное издание его выходит в 1512 г.5, через четыре года после публикации первых книг об Амадисе Гальском Р. Монтальво. Рыцарский роман - главное действующее лицо на испанской литературной сцене в XVI в.; значительное количество прозаических жанров испытало его влияние на том или ином уровне, будь то отдельные мотивы или повествовательная техника. Поэтому попытаемся рассмотреть «Флорес и Блан-кафлор» именно в этом контексте, а также ответить на вопрос: почему именно вторая (т.н. «народная») версия французского романа привлекла неизвестного испанского переводчика?
«Флорес и Бланкафлор» в испаноязычной медиевистике часто относят к так называемым menor caballerías, т.е. «малым рыцарским романам». Насколько это верно и насколько удачно определение, можно спорить, но главное заключается в том, что и первые читатели романа, и современные критики ощущают неразрывную связь между ним и книгами о рыцарстве. В чем же заключается эта связь? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся сначала к различиям.
В первую очередь отметим, что автор испанского перевода избирает прозаическую форму, тогда как обе французские версии написаны стихами. Это вполне соответствует испанской традиции. Если во Франции расцвет рыцарского романа - это стихотворные произведения Кретьена де Труа, то в Испании на протяжении всей истории этот жанр существует в прозаическом виде.
Принципиально меняется трактовка образа главного героя. Дело в
том, что Флорес, по сути, не рыцарь. Да, в испанской версии он вступает в
6
несколько поединков, где демонстрирует силу и отвагу , однако цель его воинских подвигов всегда одна - Бланкафлор. Такова же цель и его поисков. В общем-то, единственная функция героя - любить. Флорес - образцовый любовник, но не рыцарь (напомним, что в первой французской версии он не сражается вообще). Весьма показательна одна деталь: в испанском тексте герой всего несколько раз назван рыцарем (caballero). Думается, это не могло быть простой случайностью. В рыцарском романе это слово - одно из ключевых. И дело не в том, что странствующий рыцарь обязательно передвигается на лошади (caballo). Caballero - это, прежде всего, статус. Чтобы стать caballero, необходимо совершить подвиг. Caballero -это тот, кто сражается. При этом враги героя также могут быть названы caballero. Неспроста это слово очень часто фигурирует в полном названии книг (Libro del cavallero Zifar, Libro del caballero del Cisne, Los cuatro libros del virtuoso caballero Amadis de Gaula...). Caballero - это, несомненно, рыцарь, и только он может быть героем рыцарского романа. Флореса называют по-разному: в первую очередь, по имени, также «сыном короля», «сеньором», «купцом» (в сценах, где он переодевается). «Рыцарем» - лишь в тех эпизодах, где Флоресу приходится сражаться. В заглавии же он назван «влюбленным» - La historia de los dos enamorados Flores y Blancaflor (История о двух влюбленных Флорес и Бланкафлор). Видимо, в сознании
средневекового автора существовала четкая граница между двумя типами героев - enamorado и caballero. И это нужно учитывать.
Герой рыцарского романа непременно влюблен, так же, как и Флорес, он беззаветно верен своей даме и ради нее проходит через множество испытаний. Он тоже может отправиться в дальнее путешествие, чтобы отыскать или спасти возлюбленную. Идеальный возлюбленный - одна из обязательных характеристик рыцаря. Но не единственная. И в этом принципиальное отличие его от Флореса. Если последний не преследует в своих странствиях и схватках никакой цели, кроме обретения Бланкафлор, то герой рыцарского романа заботится, прежде всего, о славе. Он совершает подвиги для того, чтобы сначала заслужить, а потом подтвердить свой статус странствующего рыцаря (caballero andante). Слава рыцаря пропорциональна его смелости, силе, доблести, уму и добродетели. В структуре повествования каждый подвиг реализуется в форме авантюры - приключения, в результате которого герой приобретает (или утрачивает, чтобы затем вновь приобрести) некие «ценности». При этом типы авантюр могут быть разными, в зависимости от того, что герой получает в результате: военная авантюра, когда усилия рыцаря направлены на достижение боевой славы, захват земель, замков, трона, либо на защиту от напавшего на него врага; волшебная авантюра, когда подвиг имеет целью приобретение какого-либо волшебного предмета или снятие заклятия; любовная авантюра, в итоге которой герой завоевывает или спасает возлюбленную, или же добивается ее прощения. Также можно выделить тип, который условно назовем авантюрой спасения. Здесь целью героя являются спасение и защита его «подопечных» - вдов, сирот, слабых, обездоленных и т.п. Практически всегда, за исключением очень редких случаев, герою приходится вступать в схватку; один на один с противником, либо во главе армии, рыцарь так или иначе мечом подтверждает статус лучшего в мире воина. Флорес в большинстве случаев использует другие средства: хитрость, убеждение, богатые подар-
ки. Например, узнав, где томится в неволе Бланкафлор, он и не думает штурмовать башню, как сделал бы, несомненно, рыцарь. Приятными разговорами, лестью и щедрыми подношениями он располагает к себе начальника охраны и взамен получает его мудрый совет и помощь. К Блан-кафлор он проникает, спрятавшись в корзине с цветами, что было бы невозможно для героя рыцарского романа.
Еще одно значительное различие, которое нельзя не отметить, это трансформация системы персонажей. Если в рыцарском романе есть один очевидный протагонист, то в нашем романе их два. Это заметно уже в заглавии . Такое смещение внимания выражено в «Флорес и Бланкафлор», прежде всего, в завязке. В рыцарском романе повествование всегда начинается с истории знакомства родителей героя, зачатие которого часто происходит в тайном браке (один из самых распространенных и устойчивых мотивов жанра). Рыцарь воспитывается кем угодно, только не родителями - нашедшим его рыцарем, отшельником, другими родственниками. Именно поэтому герой не может сразу жениться на своей возлюбленной-принцессе, он должен сначала завоевать королевство, титул или обрести родителей. В «Амадисе Гальском», образцовом рыцарском романе, этот мотив - один из ведущих: Амадис был рожден от внебрачной связи короля Периона Гальского и принцессы Элисены; последняя, чтобы скрыть плод своей неосвященной церковью любви, приказывает положить младенца в корзину и пустить по волнам. Отсюда прозвище Амадиса - Doncel del Mar, то есть «Дитя моря», с которого начинается длинный ряд различных самоназваний героя, очень часто скрывающего свое настоящее имя (к этому мы еще вернемся). Героиня же - всегда королевская дочь, ее статус неизменен.
В «Флорес и Бланкафлор» ситуация совсем иная. Герой - сарацин-
g
ский принц, героиня - пленница-христианка . С рождением Флореса не связано никакой тайны. Главное в нем то, что оно произошло в один день с рождением Бланкафлор. Зато знакомству, свадьбе и смерти родителей
Бланкафлор и ее появлению на свет посвящены шесть глав (из двадцати). Тогда как в рыцарском романе мы знакомимся с дамой героя ровно в тот момент, когда он в нее влюбляется (по слухам9 или увидев воочию). Очевидно, что любовная линия играет здесь подчиненную роль. Или можно сказать иначе: любовь к даме является непременной составляющей, но она не существует отдельно сама по себе. В «Флоресе...» же эта линия - единственная.
Однако вернемся к вопросу о том, почему же этот роман связывают с рыцарской литературой. Думается, дело в том, что в нем используется а) аналогичная повествовательная техника и б) схожий комплекс мотивов.
Традиция перевода в Средние века - вопрос сложный и требующий комплексного изучения10. На переводчика (или автора обработки) влияет целый комплекс обстоятельств. И не в последнюю очередь литературный контекст, внутри которого он находится. В Испании XV-XVI вв. практически все светские прозаические жанры испытали влияние рыцарского романа (что вовсе не исключает влияния, оказанного на сам роман). Поэтому попытаемся указать на то, что привносит переводчик в свой текст, тем самым сближая «Флорес и Бланкафлор» с рыцарской литературой.
Особо показательны те эпизоды и детали, которых нет ни в одной из французских версий. В первую очередь, это военная выучка Флореса. Поручая принца опеке мудрого наставника Магомета Абдали, король наказывает ему среди прочего обучить Флореса «рыцарской науке» (las cosas de la caballería). Чтобы ярче живописать силу любви, охватившей героев, испанский автор замечает, что молодые люди к занятиям проявляли небрежение, не могли освоить ни одного правила, и в мыслях у них не было ничего, кроме друг друга. Заметим, что во французских оригиналах все совсем наоборот: Флуар и Бланшефлор усердны в латыни и других предметах, а о военной подготовке героя - ни слова. Такое смещение акцентов, несомненно, значимо. Анонимный переводчик, сознательно или бессозна-
тельно, пытается «выправить» образ Флореса, приблизив его к типу протагониста рыцарского романа.
Помимо упомянутых выше мотивов есть в «Флорес и Бланкафлор» и еще один, столь близкий книгам типа «Амадиса Гальского». Это мотив письма. Несомненно, что испанский переводчик, как и любой более или менее образованный человек того времени, хорошо знаком с топикой рыцарских романов. Письмо - это такое же общее место, как и любовь по слухам или рождение героя вне брака. Причем в самих рыцарских романах, особенно поздних, этот мотив, если так можно выразиться, «окостеневает». То есть, если раньше, написание письма было так или иначе оправдано и обосновано самих ходом событий, то в романах XVI в. введение письма зачастую выглядит искусственным и плохо оформленным приемом - не всегда умелой данью традиции. Еще более механическим кажется письмо в «Флорес и Бланкафлор». Оно появляется в VI главе и адресовано сарацинским королем своей жене. Собственно, это даже больше похоже на записку, чем на письмо. Король извещает королеву о том, что захватил в плен знатную красавицу-христианку, и просит супругу принять ту в дар. После чего незамедлительно происходит встреча двух дам. Это письмо выглядит здесь, таким образом, совершенно инородным и ненужным. Тем очевиднее образец, на который ориентировался переводчик, вводя его.
Повествование в испанском романе отчетливо делится на авантюры. Если во французских версиях ведется плавный неторопливый рассказ (никак не разделенный на части), с множеством авторских отступлений, пространных описаний самых различных предметов, то во «Флорес и Блан-кафлор» текст разделен на двадцать глав, в названии каждой из них кратко излагается ее содержание. Границы глав, как правило, совпадают с границами авантюр или субавантюр (небольших приключений внутри большого авантюрного круга). Здесь также не может быть сомнений относительно
того, что послужило переводчику образцом для деления текста: все испанские книге о рыцарстве имеют на удивление однообразную структуру.
Вторая французская версия завершалась сражением, в котором Флуар во главе войск вавилонского эмира разбивает нападение вражеской армии на город. Казалось бы, испанского переводчика подобный эпизод должен был привлечь. Однако он от него полностью отказывается. Отказывается, чтобы ввести другой, не менее типичный для рыцарского романа. Александрийский владыка (бывший во французской версии вавилонским), обнаружив в покоях Бланкафлор Флореса, приказывает бросить обоих в огонь. И здесь герой очень кстати вспоминает о чудесном кольце, которое подарила ему мать. Свойства волшебного украшения таковы, что его обладатель из огня и воды, из битвы и прочих опасностей выходит невредимым. Взявшись вместе за это кольцо, герои более часа проводят в пламени костра, и окружающие решают, что Г осподь явил чудо - любовники прощены и отпущены на свободы с богатыми дарами. Редко можно встретить рыцарский роман, в котором герой не обладал бы волшебным предметом (подаренным кем-то или добытым в битве).
И это не единственный волшебный предмет, помогающий Флоресу и Бланкафлор. Еще в Испании, когда король отправляет сына к родственнику в надежде, что тот забудет о своей любви, девушка также дает другу волшебное кольцо. Если камень теряет свой цвет, значит, хозяин кольца попал в беду. Именно так, посмотрев в нужный момент на подарок возлюбленной, узнает Флорес о том, что с ней приключилось несчастье.
Герой спешит на помощь. И далее происходит упоминавшийся выше поединок между Флоресом и сенешалем, типичным антагонистом рыцаря. И опять перед нами мотив, представленный во всех без исключения рыцарских романах, начиная от первых версий легенды о Тристане и Изольде и заканчивая книгами о многочисленных потомках Амадиса, - мотив неуз-навания героя. Флорес появляется как раз в тот момент, когда Бланкафлор
всходит на костер, и вызывает на поединок ее обвинителя. При этом он остается неузнанным. После того, как сенешаль повержен, король, Бланкаф-лор и все остальные просят рыцаря открыть свое имя, но тот отказывается, никак не мотивируя свое желание скрыть, кто он. Таким образом, девушка спасена, но спаситель остается неизвестным. Этот константный для жанра мотив сокрытия имени в более ранних романах был более или менее тщательно разработан, однако к XVI в. становится больше условным знаком, клише, чем действительно необходимым сюжетным ходом.
Итак, мы рассмотрели основные направления, по которым рыцарская литература с ее специфической поэтикой оказала влияние на анонимный роман «Флорес и Бланкафлор». Очевидно, что комплекс мотивов последнего совершенно типичен для рыцарского романа, но акцент сделан исключительно на любовном типе авантюр. Повествование также распадается на серию авантюр-приключений. Однако наполнение авантюр, их цель и результат соответствуют лишь одной из основных линий, по которым идет развитие сюжета рыцарского романа.
1 «Даже Тристан, со всей своей любовью, никогда не был верен так, как Бланкафлор Флоресу» (Хуан Руис, протоирей Итский, «Кантика клириков Талаверы», ст. 1703-4).
2 Флуар и Бланшефлор / пер. со старофр. А. Наймана; сост., предисл. и коммент. А.Д. Михайлова. М., 1985.
3 Михайлов А.Д. Средневековый французский роман о Флуаре и Бланшефлор, его источники и его судьба // Флуар и Бланшефлор. М., 1985. С. 4.
4 Подробнее об этом см. указанную выше работу А.Д. Михайлова, а также Михайлов А.Д. Французский рыцарский роман и вопросы типологии жанра в средневековой литературе. М., 1976.
5 О более ранних манифестациях сюжета в Испании, в том числе, и в составе хроник см.: Baranda N. Los problemas de la historia medieval de Flores u Blancaflor // Dicenda. Madrid, 1991-1992. № X. P. 21-39.
6 Это одна из причин, заставляющих думать, что в основу испанского перевода легла именно вторая французская версия.
7 Ср. названия рыцарских романов Belianis de Grecia, Florisel de Niquea, Florambel de Lucea, Palmerin de Inglaterra, Florambel de Lucea.... и «малых рыцарских романов» Historia de Clamades y Clarmonda, Historia de Paris y Viana. В заглавие может быть вынесено даже только имя героини, например, La doncella Teodor.
8 Мотив двух влюбленных, исповедующих разные религии (христианство и ислам), судя по всему, имеет арабское происхождение. Об этом и о восточных корнях сюжета о Флоресе и Бланкафлор см.: Baranda N. Las historias caballerescas breves // Anthropos. Barcelona, 1995. № 166-167. P. 47-59.
9 Заметим, что этот мотив, также весьма распространенный в рыцарском романе, получает свое воплощение и в «Флоресе и Бланкафлор». Отец героини узнает по слухам о прекрасной Топасии, дочери герцога Миланского, и решает жениться на ней. Описание ее - также одно из общих мест рыцарской литературы: «Eran tantas su belleza, su gentileza y gracia, que no se hallaba en todo el imperio otra tal» («Была она столь красива, изящна и любезна, что во всей империи нельзя было отыскать другой, равной ей»).
10 См. об этом: Перевод и подражание в литературах Средних веков и Возрождения / под общ. ред. Л.В. Евдокимовой, А.Д. Михайлова. М., 2002.
