CC BY
113
ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИРАНО-АЗЕРБАЙДЖАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: ПОСРЕДНИЧЕСТВО ИРАНА В РЕШЕНИИ ПРОБЛЕМЫ НАГОРНОГО КАРАБАХА
Гладкин Ю.А.
Гладкин Юрий Алексеевич — магистрант, факультет политологии и международных отношений, Российский государственный социальный университет, г. Москва
Аннотация: в данной работе ведется исследование особенностей иранско-азербайджанских отношений, в частности - посредничество Ирана в решении Карабахской проблемы. Рассматриваются причины, подтолкнувшие Иран на принятие функций посредничества, а также исследуется роль Тегерана в урегулировании нагорно-карабахского спора. Кроме того, уделяется внимание Армении как одной из сторон-участниц в данном вопросе. Ключевые слова: иранское посредничество, Нагорный Карабах, ирано-азербайджанские отношения, урегулирование конфликта, карабахский конфликт.
Вопрос иранского посредничества в урегулировании карабахского конфликта исследовался многими авторами, однако лишь некоторые его рассматривали в контексте ирано-азербайджанских отношений. В Иране данный сюжет пытаются преподнести скорее как успехи иранской дипломатии в разрешении острого этнического конфликта, и что только воздействие внешних факторов помешало добиться окончательного разрешения проблемы.
В свою очередь, азербайджанские авторы склонны выставлять Иран в невыгодном свете по разным причинам: либо за симпатии к Армении, либо за излишне прагматический подход к карабахской проблеме, предпочитая иметь дело больше со странами запада и Россией. Армянские авторы в области исследования данного вопроса больше опирались на решения крупных международных организаций, таких, как ООН и ОБСЕ, а не отдельным инициативам Ирана в роли посредника в этническом конфликте. Что касается западных и российских исследователей, то иранскому посредничеству они не уделяли столько внимания, как своим собственным усилиям в урегулировании конфликта [1].
Исходя из того, что было сказано выше, целью данного исследования является выявление особенностей посредничества Ирана в конфликте в Нагорном Карабахе, анализ иранской дипломатии в контексте ирано-азербайджанских отношений и нахождение причин и последствий вмешательства Ирана в данный территориальный спор.
Ирано-азербайджанские отношения в период с 1989-1992 г., вплоть до конца президентства Аяза Муталлибова, развивались достаточно благоприятно. После обретения независимости Азербайджана в 1991 году, Иран стал оказывать поддержку своему «младшему брату» как экономического, так и дипломатического характера.
В 1992 году, когда в так называемой Нагорно-Карабахской республике (НКР) конфликт перешел в острую стадию и военные действия стали угрожать дестабилизацией положения в регионе, Тегеран посчитал нужным вмешаться [2]. Для Ирана это было важной задачей обеспечения национальной безопасности. Кроме того, это позволило бы только укрепить свои международный позиции: карабахский конфликт являлся насущной проблемой для всего кавказского региона, и актор, способный урегулировать его, закрепил бы свой региональный статус. Стоит также отметить тот факт, что с тех пор, как Азербайджан стал членом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), карабахский конфликт стал восприниматься как проблема международного масштаба. За влияние на Южном Кавказе стали соперничать не только Россия и Турция (как это было и прежде), но и добавились новые конкуренты — страны Запада и СБСЕ.
Безусловно, сложившееся положение заставило Иран начать принимать меры в максимально быстрые сроки. Во-первых, обострение армяно-азербайджанского конфликта создавало непосредственную угрозу национальной безопасности. Иранские провинции вблизи ирано-азербайджанской границы населены этническими азербайджанцами, поэтому военные действия легко могли перекинуться и за пределы страны. Во-вторых, в основе вмешательства Ирана в карабахский конфликт лежит в том числе и религиозный фактор: неспособность иранского правительства помочь братьям-шиитам непременно воспримется негативно внутри страны (большинство иранцев исповедуют ислам шиитского толка). Наконец, в-третьих,
претворение в жизнь совместных с Азербайджаном энергетических и транспортных проектов не удастся, пока военные действия в карабахском регионе будут продолжаться.
Таким образом, Тегеран, принимая на себя роль посредника в карабахском конфликте, намеревался обеспечить собственную безопасность и обозначить свои позиции в кавказском регионе, а именно одолеть своих конкурентов за право политического господства — Турцию и Россию, которые в том числе активно проявляли действия ради того, чтобы доминировать на Южном Кавказе. Отдельного внимания стоит и способ вмешательства в конфликт, выбранный иранским руководством, поскольку, с одной стороны, он соответствовал всем международным стандартам, а во-вторых, что немаловажно, — позволял сохранить нейтральный статус страны, политическое руководство которой не прибегала к обострению отношений ни с одной из участвующих в конфликте стран.
В рамках реализации данного плана, 25 февраля 1992 года в Баку прибывает министр иностранных дел Ирана Али Акбар Велаяти. Имея за спиной опыт решения ирано-иракского конфликта, иранский посланник намеревался использовать его и для решения карабахского вопроса, в результате чего он предложил конфликтующим сторонам прекратить огонь хотя бы на непродолжительный срок. На следующий день, 26 февраля, между председателем Верховного Совета НКР Артуром Мкртчяном и азербайджанским министром Эйбатом Аббасовым состоялась беседа, по результатам которой стороны приняли решение прекратить военные действия с 27 февраля до 1 марта. Али Акбар Велаяти после данного разговора направляется в Гянджу, где планирует подождать вступления договоренности в силу.
Тем не менее, армянские вооруженные силы уже спланировали операцию по захвату Ходжалы — город, обладавший стратегическим значением как для Армении, так и для Азербайджана. Он являлся своего рода «вратами» в столицу КНР Степанакерт, также, поскольку он находился между южной и северной частью Нагорного Карабаха, то он использовался азербайджанской артиллерией для нанесения огня по армянской территории. Кроме того, единственный аэропорт НКР находился в Ходжалы. Все эти факторы только подтверждают безусловную стратегическую важность города для обеих конфликтующих сторон. Стоит отметить, что военное командование Армении планировало произвести операцию в максимально сжатые сроки, поскольку в Ходжалы располагались азербайджанские беженцы, что расценивалось армянским руководством как умышленный саботаж с целью изменения демографической ситуации.
Результатом явилось то, что все инициативы Тегерана по заключению мира провалились, и 25 февраля 1992 г. Армения начала штурм Ходжалы, сопровождающийся большими потерями среди гражданского населения города.
Безусловно, иранское посредничество не несет вины за данные события. Вооруженный конфликт между Азербайджаном и Арменией стал нечто большим, чем обычным локальным конфликтом: данное противостояние приобрело статус идеологической борьбы за жизненное пространство, где ни одна из сторон не собиралась идти на компромиссы и уступки. Кроме того, по причине провала мирных инициатив Ирана, последней был нанесен серьезный ущерб ее имиджу на международной арене, что не может восприниматься положительно среди азербайджанского населения. Учитывая возрастающую активность России, Турции и других стран Запада в этой сфере, Иран стал немедленно предпринимать вторую попытку посредничества в карабахском конфликте.
МИД Ирана предложил конфликтующим сторонам (Армении и Азербайджану) вернуться к переговорам, но только уже на Иранской территории. В марте 1992 года состоялась встреча представителей трех стран в столице Ирана Тегеране. Результатом переговоров было заново достигнутое соглашение о временном перемирии. Кроме того, обсуждалась возможность о снятии азербайджанской блокады с Армении, обмена пленными и размещения военных наблюдателей. 15 марта 1992 года представители Азербайджана и Армении подписали провозглашение о разрешении конфликта. 19 марта генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос-Гали выразил признательность иранскому МИД за прилагаемые усилия для предотвращения обострения конфликта в Нагорном Карабахе [5].
В мае 1992 года Иран организовал новый раунд дипломатических переговоров, пригласив представителей Азербайджана и Армении в Тегеран. Якуб Мамедов, исполняющий обязанности президента Азербайджана и Левон Тер-Петросян, президент Армении, при посредничестве президента Ирана Али Акбара Хашеми, подписали «Совместное заявление глав государств в Тегеране», по результатам которого конфликтующие стороны обязывались постоянно организовывать встречи на высшем уровне для рассмотрения проблемных вопросов, урегулирования конфликта
111
исключительно мирными методами и опираясь только на международное право [4]. Кроме того, стороны договорились, что в зону конфликта должен быть направлен представитель президента Ирана М. Ваэзи, посредничество которого позволит разблокировать линии коммуникаций и транспортное сообщение, и инициировать прекращение огня.
Однако договоренности не сработали в очередной раз. Через 5 часов после завершения после переговоров в Тегеране Армения начала военную операцию по успешному захвату населенных пунктов Лачин и Шуша.
Данная военная операция позволила Армении организовать транспортный коридор для прямого сообщения с изолированной ранее территорией НКР, что позволило армянскому вооруженному командованию перехватить инициативу в свои руки. Игнорировались и все призывы министра иностранных дел Ирана о прекращении огня. Таким образом, можно сделать вывод, что вторая попытка Ирана как посредника в данном конфликте обернулась полным провалом [3].
Подытожив вышесказанное, можно сделать вывод, что иранское посредничество являлось достаточно серьезным фактором как для ирано-азербайджанских отношения, так и для регионального баланса сил. Очевидным становится то, что политического веса Ирана было недостаточно для урегулирования конфликта, находящегося в столь острой фазе. У каждой из воюющих сторон были свои первоочередные задачи, а посредничество Ирана воспринималось ими как второстепенный процесс. В конечном счете, в долгосрочной перспективе это не позволило использовать неудачные попытки иранского посредничество для радикального ухудшения отношений между Ираном с одной стороны, и Азербайджаном или Арменией — с другой.
Однако произошедшие события имели серьезные последствия для взаимоотношений конфликтующих сторон. Как говорилось ранее, вины Ирана в произошедшем не было, но, тем не менее, вооруженные операции по захвату Ходжалы, Шушу и Лачин затмили все заслуги Тегерана по посредничеству. Результатом явилось то, что влияние Ирана на Азербайджан сильно ослабло, и доверие к нему как к стороне, способной преодолеть проблемы, стоявшие перед Азербайджаном, утратилось. Последствием этих событий также явились и перемены в Азербайджанской элите: А. Муталлибова, будучи лояльным по отношению к Ирану, сменил Э. Эльчибей, который, в свою очередь, развернул внешнюю политику страны в сторону западных государств и Турции. В свою очередь, внешнеполитическое руководство Азербайджана стало рассматривать Иран как одного из врагов независимого Азербайджана. Поскольку Тегеран не желал, чтобы Э. Эльчибею удалось воплотить в жизнь свои замыслы по налаживанию отношений с Турцией, политическое руководство Ирана решило оказывать поддержку Армении в карабахском конфликте. В свою очередь, это не могло не привести к еще большему ухудшению отношений между Ираном и Азербайджаном.
Список литературы
1. Гаджиев К.С. «Большая игра» на Кавказе. Вчера, сегодня, завтра. М.: Международные
Отношения, 2010. 344 с.
2. Арутюнян В.Б. События в Нагорном Карабахе. Ереван: Гитутюн НАН РА, 1994. 380 с.
3. Ваал де Т. Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной / Пер. О.
Алякринского, О. Пантиной. М.: Российская политическая энциклопедия, 2014. 392 с.
4. Алиев И. Нагорный Карабах: История. Факты. События. Баку: Элм, 1989. 104 с.
5. Карабахский конфликт: Азербайджанский взгляд. М.: Издательство «Европа», 2006. 256 с.
