CC BY
53Страница Джона Кэри на сайте Университетского колледжа Корка.
Джон Кэри — известный кельтолог, специалист по раннеирландской и ранневаллийской литературе, религии и мифологии, работающий в Университетском колледже Корка. Джон Кэри был выбран для интервью отнюдь не случайно. Во-первых, он один из немногих людей в современной науке, который по праву может именоваться кельтологом. Кэри прекрасно знает как все виды ирландского, так и валлийского языков. В своих исследованиях он пытается выявить некоторые общие моменты в развитии кельтских литератур. В кльтологических исследованиях Кэри занимает промежуточную позицию: он критикует как тех, кто стремится найти в прозаической и поэтической традиции Ирландии и Уэльса хранилище кельтского мифа, так и тех, кто уверен, что не существует никакой кльтской традиции, а существуют лишь искаженные библейские мотивы. Однако Джон придерживается мнения, что при изучении раннесредневековых источников мы можем деконструировать некоторые архаические, языческие представления. Во-вторых, Кэри активно участвует и руководит различными кельтологическими проектами, в рамках которых издаются и переводятся раннесредневековые ирландские тексты. В интервью с ним мы затронули вопросы, актуальные как для кельтологии вообще, так и для ирлан-
Vox medii aevi: Джон, большое спасибо, что согласились ответить на наши вопросы. Не могли бы Вы рассказать, какими исследованиями сейчас занимаетесь?
Джон Кэри: Как большинство ученых, я задействован в нескольких проектах одновременно. Наиболее значительный — это коллективный исследовательский проект, который сейчас находится на своей завершающей стадии: De Finibus: Christian Representations of the Afterlfe in Medieval Ireland. Нашей целью было издать, перевести и ввести в научный оборот широкий спектр ирландских средневековых эсхатологических текстов. Весь этот материал войдет в двухтомное издание, планируемое к выходу в Аберистуит в конце этого года. Издательство Celtic Studies Publications. Сборник будет называться The End and Beyond: Medieval Irish Eschatology. В этот сборник включены 34 текста, написанные в Ирландии в раннее и позднее Средневековье, а также в раннее Новое время. В проекте участвовали 13 человек из 5 стран.
В проекте такого рода, как и в любом исследовании ирландского христианства, мы как кельтологи, с нашим интересом к чему-то определенно ирландскому, ни в коем случае не должны забывать, что мы имеем дело с универсальным феноменом. Христианство пришло в Ирландию из континента, что прекрасно знали средневековые ирландцы. Поэтому практически все идеи и большинство текстов, исследованных нами, тоже имеют иностранное происхождение.
Но от этого они не становятся менее интересными так же, как это не умаляло их важность в глазах самих ирландцев. Более того, традиция, сложившаяся в Ирландии, во многом уникальна: к примеру, стоит упомянуть сохранение апокрифических доктрин, ассоциация видений загробной жизни со сказаниями о путешествиях и обеспокоенность концом света. Как сказал великий кельтолог Эрнст Виндиш: «Нигде больше не проявился ирландский дух так характерно, как в ирландской адаптации иностранного материала».
Сейчас же я готовлюсь к лекции, которую прочту в июне на коллоквиуме по ирландской магии, организованным профессором Дэвидом Штифтером в Национальном университете Ирландии в Мэйнуте. Я буду рассказывать о магических интерпретациях профессий кузнеца и других ремессленников. Средневековая ирландская магия — очень интересная тема, недооцененная в прошлом, зато сейчас активно разрабатываемая кельтологами.
VMA: Можем ли мы говорить о кельтских регионах, применительно к Средним векам?
Д. к.: Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вначале разобраться, что же мы понимаем под термином «кельтский». Если мы его воспринимаем с лингвистической точки зрения (как мне кажется, это наиболее осмысленное употребление этого термина), то тогда, конечно, «кельтские регионы», то есть регионы, где говорили на кельтских языках, существовали, как существуют они и сейчас.
Я так понимаю, что в качестве подтекста за этим вопросом следует еще один: было ли у этих регионов еще что-то общее, кроме общего протоязыка, к примеру, общее ощущение «кельтскости». Наиболее кратким ответом на подобный вопрос было бы — нет. Как уже было отмечено в литературе не раз, кельтоговорящее население Британии и Ирландии никогда не называло себя кельтами, и никто другой так к ним не обращался до раннего Нового времени, а их мифы о происхождении не отражали их близкого родства.
Однако никакое исследование средневековых кельтских народов не может считаться полным, если оно не затрагивает тех связей, которые существовали между этими народами. К примеру, длительные и сильные политические и культурные связи между Ирландией и Шотландией; доминирующая роль бриттов в христианизации Ирландии и последующее религиозное и интеллектуальное влияние Ирландии на Уэльс; роль Корнуэлла и частично Уэльса в заселении Бретани и присутствие ирландцев в бретонских монастырях. Эти контакты, конечно, не стоит как преувеличивать в сравнении их со связями с Англией, Францией, Испанией, Италией и Скандинавией, так и гиперскеп-тично преуменьшать.
VMA: как вы относитесь к кельтоскептицизму?
Д. к.: Термин «кельтоскептицизм» может иметь несколько значений. Кельтоскептицизм выступает против некритичного использования термина «кельтский» применительно не только к языкам, но и к археологическим культурам, искусству, музыке и т.д. Кроме этого, кельтоскептики отвергают точку зрения о том, что все это является атрибутами одного «народа». Несмотря на то, что это направление обычно перецеонивают, я думаю, что в принципе оно оказало положительное влияние на развитие науки. Теперь люди гораздо более осторожны, чем раньше, в применении термина «кельтский», и, конечно, тот факт, что уровень осознания повысился, говорит в пользу кельтоскеп-тицизма.
Однако кельтоскептицизм может зайти слишком далеко и начать отрицать вообще правомочность использования термина «кельтский», даже при описании языков, хоть эта языковая группа вызывает меньше всего сомнений. Эта крайняя позиция получила достаточную известность, но я считаю ее неудовлетворительной по крайней мере по трем причинам:
1. Она сводится лишь к тривиальным дрязгам по поводу слова. Если мы не можем называть кельтскую языковую семью кельтской, тогда нам нужно другое название, и что тогда это изменит, и в чем будет выгодное преимущество?
2. Основные положения, согласно которым отвергается данный термин, нереалистично строги. Речь идет о том, что древние не называли кельтами кельтские народы Ирландии, а кельты не обращались к себе как к кельтам до Нового времени. Но сколько названий стран, народов и языков (или еще более крупных общностей) не противоречивы и являются подлинными конструкциями? Такой вопрос следует задать только для того, чтобы понять
cxlii
абсурдность подобных высказываний. Приводится множество контрпримеров, но я ограничусь лишь одним. Я не думаю, что термин «семитский» подвергался такой критике, как кельтский, однако ни один народ никогда себя не называл семитами, а само слово происходит от имени мифического предка евреев, о котором большинство семитских народов никогда не слышало.
3. Несмотря на аргументы кельтоскептиков, протоформа *keltos существует во всех кельтских языках, и существуют гипотезы, что ее можно воспринимать как своеобразный этноним. Так что, все-таки, кельты могут быть «кельтами».
Хотя сторонники кельтоскептицизма занимают доминирующие позиции в средствах массовой информации (особенно в Британии), их аргументы не выдержали проверку временем, и вряд ли сейчас есть ученые, которые их серьезно воспринимают. Было опубликовано несколько хорошо написанных и качественных опровежений, особенно профессором Патриком Симс-Уильямсом из Университета Аберистуита.
VMA: Как бы Вы охарактеризовали раннесредневековую Ирландию: кельтская, гэльская (ирландская), архаическо-индо-европейская или часть христианского мира?
Д. К.: В Вашем вопросе задействован интересный набор категорий: гэльский, кельтский и индоевропейский по своему первоначальному значению лингвистические термины: гэльский принадлежит к кельтской языковой семье, а она в свою очередь — к индоевропейской. Мы можем называть гэльский кельтским, потому что у него есть общее с другими кельтскими языками, так же, как мы можем называть кельтские языки индоевропейскими из-за большого количества сходств между ними и другими индоевропейскими языками. Можно сказать вполне очевидную фразу: раннесредневековая Ирландия была гэльской, и поэтому кельтской, и поэтому индо-европейской. С течением времени связи как языковые, так и культурные, становятся все отдаленнее, но это не значит, что эти взаимосвязи не важны. Из них всех только «гэльский» имеет ирландское происхождение (хотя это слово пришло в VII в. из бриттского языка). В своем раннем употреблении «гэльский» имел всего лишь лингвистическую коннотацию: гэл — это тот, кто говорит на гэльском, а миф о происхождении — это миф об истории гэльского языка.
Поэтому я бы перефразировал вопрос: была ли раннесредневековая Ирландия прежде всего гэльской или частью христианского мира? Ответом, как ни странно, будет: и так, и так. Но простота такого ответа не означает, что вопрос слишком банальный, наоборот, он затрагивает основную проблему
cxliii
ирландской идентичности после обращения в христианство. Ирландцы, будучи глубоко погруженными в христианство не только как в религию, но и как в основную составляющую континентальной письменной культуры, были так же тесно связаны со своими автохтонными языческими традициями и верованиями. Каким образом совмещались эти два мира? То, что эта проблема была одним из краеугольных камней для Ирландии, видно в ирландских источниках: истории Святого Патрика, где он пытается привести старый и новый порядок к гармонии, попытки таких трудов, как «Книга Захватов Ирландии», найти место Ирландии в контексте христианской священной истории.
УМА: Как Вы оцениваете англо-нормандское завоевание Ирландии? Какое влияние оно оказало на Ирландию?
Д. К.: С одной стороны, первые результаты англо-нормандского завоевания были весьма ограничены. Завоеватели смогли не только захватить часть территории острова, но и через несколько поколений были культурно ассимилированы завоеванным населением. «Нормандцы» стали ирландцами по языку, законам, патронажу искусства и одежде. Лорды нормандского происхождения сочиняли стихи на ирландском и писали манускрипты, которые были хранилищем ирландской автохтонной традиции (Книга из Фермоя и Лод 610).
С другой стороны, если копнуть глубже, в долгосрочном контексте завоевание подействовало разрушающе на Ирландию. Первым успехом англонормандских авантюристов было установление власти английского короля, которому формально подчинялось большинство ирландских землевладельцев: подобный оммаж не имел особых политических последствий, но символически подрывал основы ирландской властной идеологии, которая и так была расшатана борьбой за верховенство после битвы при Клонтарфе. Тем не менее, в Средние века англичанам не удалось установить власть над всем островом, за исключением прибрежных территорий, однако Ирландия была окончательно завоевана при Елизавете I и Якове I, что привело к продолжительным политическим и культурным трансформациям.
Среди первоначальных результатов, имевших дальние последствия, было распространение в Ирландии церковной реформы Х1—Х11 вв. Особенно стоит отметить замещение существовавших в Ирландии монастырей религиозными орденами с континента, которых не интересовала автохтонная традиция, и после того, как они стали доминировать на острове, вековой связи между ирландским интеллектуальным движением и монастырями пришел конец. На место ученых-монахов пришли образованные светские семьи, выполнявшие роль придворных историков, поэтов, юристов и врачей.
cxliv
VMA: какие бы вы выделили перспективные направления в ирлан-дистике?
Д. к.: Ирландистика представляет собой широкое и очень разноплановое поле для исследований, она изобилует возможностями для развития и новых открытий во всех ее сферах. Несмотря на сравнительно небольшое количество специалистов и трудности, связанные с неблагоприятным финансовым климатом, я думаю, что сейчас наступило очень энергичное время, время новых концепций, время, полное самоотдачи и рвения, время серьезных достижений в кельтских исследованиях в целом. Очень сложно выделить какое-то направление, потому что невозможно сконцентрироваться на каких-то отдельных аспектах, не упомянув другие, не менее важные направления. В нашей непродолжительной беседе в любом случае невозможно затронуть все. Тем не менее, я попробую отметить то, что мне кажется многообещающим и интересным.
Я уже говорил о витке исследовательского внимания к магии и колдовству. В гораздо большем масштабе возрос интерес к различным аспектам ирландского христианства: издаются и переиздаются определенные тексты — одним из примеров таких проектов был вышеупомянутый De Finibus, другой — Apocrypha Hibemiae, находящийся под эгидой Association pour l'Étude de la Littérature Apocryphe Chrétienne (AELAC). На мой взгляд, чрезвычайно плодотворны, с научной точки зрения, конференции, посвященные различным аспектам средневековых ирландских нарратиовов: Улидианские конференции по Ульстерскому циклу, первая из которых состоялась в 1994 г., были возрождены в 2005 г., и с тех пор проводятся регулярно; среди подобных конференций в этом августе будет конференция по фенианскому циклу.
eDIL.
Ирландские манускрипты на экране. CELT.
Historical Dictionary of Gaelic Placenames.
База раннеирландских глоссариев.
За последние годы появились неоценимые для исследователей электронные ресурсы, и процесс оцифровки до сих пор продолжается. Этот всеохватывающий список ресурсов включает в себя eDIL, электронная версия Словаря ирландского языка Ирландской Королевской Академии; Ирландские манускрипты на экране, коллекция оцифрованных манускриптов; коллекция изданий и переводов ирландских текстов, собранных проектом CELT; Historical Dictionary of Gaelic Placenames, составленный проектом Locus; по-прежнему развивающаяся база раннеирландских глоссариев.
Так же хочется отметить Societas Celto-Slavica, которая помогает объединить кельтологов из славянских стран с их западными коллегами, в основном из Ирландии и Британии. Мне посчастливилось присутствовать на нескольких конференциях Celto-Slavica, для меня это было одинаково поучительно и вдохновляюще.
VMA: Современная ирландская историография Средних веков склонна к этнонационализму?
Д. К.: Конечно, для ирландцев естественно идентифицировать себя в той или иной степени со своим средневековым прошлым, и это может быть проиллюстрировано, к примеру, живым интересом и той воодушевленностью, связанными с коммеморациями битвы при Клонтарфе. С другой стороны, возможно, из-за того, что Ирландия в какой-то мере чувствует себя частью Европы как целого, этот интерес несет за собой гораздо меньше этнической или националистической эксклюзивности по сравнению с тем, как это было раньше — скандинавские ученые и научно-исследовательские центры активно участвуют в этих мероприятиях.
В научной сфере «ревизионистская» историография ушла настолько далеко от этнонационализма, что теперь фактически подошла к другой крайности. В книге Проньшаса Мак Кана «The Cult of the Sacred Centre» (Dublin Institute for Advanced Studies, 2011) предлагается вдумчивое описание этих трансформаций с элементами критики.
Беседовал Феликс Левин
cxlvi
