CC BY
23
интеракциональный способ аргументирования оценки
А.И. ПРИХОДЬКО
interactional way of argumentation of the evaluation
A.I. PRIHODKO
В статье анализируется связь аргументации с оценочным высказыванием. Автор рассматривает реализацию аргументатив-ных оценочных высказываний в различных типах прагматических контекстов.
Ключевые слова: аргументация, оценка, прагматический контекст.
The article is devoted to the analysis of the link between argumentation and evaluatory utterance. The author considers realization of evaluatory utterances with argumentation in different types of pragmatic contexts.
Keywords: argumentation, evaluation, pragmatic context.
Анализируя связь оценки и контекста, нельзя обойти вниманием ценностный аспект аргументации в разных типах контекстов.
Общеизвестно, что любая аргументация есть средство, направленное на изменение тех или иных фрагментов картины мира адресата путем влияния на его логическое мышление. Вступая в коммуникацию, человек часто ставит перед собою цель не только информировать о чем-либо собеседника, побудить его к тому или иному действию, но в то же время и аргументировать свою точку зрения, опровергнув другие. Аргументацию можно считать своеобразной формой человеческой коммуникации, целью которой является убеждение, а затем побуждение слушающего к действию или поступку [3:328-331].
Понятие "аргументация" получило теоретическое обоснование и подробно проанализировано в целом ряде работ [см., напр.: 1; 5; 6] и определяется как многогранное, комплексное явление, связанное с широким кругом дисциплин. В процессе аргументации задействованы знания и представления говорящего, его эпи-стемическое и эмоциональное состояние, ценностная система, а также социальные факторы коммуникативной ситуации. Все это свидетельствует об интегральном характере этого феномена.
В связи с общей темой этого исследования нас интересуют когнитивно-коммуникативный и аксиопрагматический аспекты аргументации, которые включают систему утверждений, направленных на опровержение или оправдание какой-либо мысли, сообщения. С этой точки зрения целесообразно выделять два вида аргументации: аллетическую и деонтическую.
Референтом аллетической аргументации является истина, которая или утверждается, или отрицается. Референтом деонтической аргументации становятся поступки, действия, поведенческая сторона коммуникативных ситуаций в целом [5:62].
Оба вида аргументации реализуются в аргументативном дискурсе, определяющими особенностями которого «становятся противоречие, выражающееся в когнитивном или аксиологическом конфликте, в столкновении мнений, и противопоставление как когнитивное моделирование сообщения, как техника убеждения» [1:3].
Изучение условий реализации аллетических и деонтических оценочных высказываний показало, что они используются как средство достижения разных социаль-
ных целей, как процесс стратегии и тактики общения в системе взаимоотношений адресанта и адресата в зависимости от их прагматических контекстов, которые выделяются на основе следующих критериев:
1) принадлежность иллокутивных индикаторов инициативному или реагирующему лицу;
2) характер мотивации, основанный на аксиологическом или когнитивном диссонансе;
3) конечное целевое назначение высказывания;
4) прагматическая структура высказывания.
Аллетические и деонтические высказывания, которые реализуют потенциал оценки, актуализируются в следующих типах прагматических контекстов:
1) обязательства-содействия;
2) предварительное соглашение;
3) ожидание действия, вызванного попытками убеждения в правильности того или иного утверждения;
4) интенсивное выражение мнения.
Контекст обязательства-содействия характерен для ситуации побуждения-принятия к действию, в котором инициативный коммуникант при помощи высказываний декларативно-экспрессивного или директивного иллокутивного типа старается показать свою заинтересованность в нужном ему действии собеседника.
Собеседник выражает свое отношение к директивному акту путем употребления разнообразных комиссивных средств. Иногда эти средства используются в структурном плане инициативно. В этом случае адресат предполагает или знает о желании адресанта относительно выполнения соответствующего действия заранее. С точки зрения мотивационной обусловленности поведения коммуникантов такую ситуацию можно отнести к контексту обязательства-содействия.
Проанализируем следующий диалогический сегмент (1):
(1) "It's not enough that you don't give a damn whether your wife becomes a widow or not, you have to drag my father along with you". "I tried to insist..." he began. "I can t imagine how you tried to insist." "You ask your father...". "He admires you, he's told me he wished he had a son like you, he'd like to pretend he's almost the same age as you. I know you" (Shaw I.).
Перед нами пример деонтической аргументации, направленной на убеждение собеседника в искренности своего намерения совершить какое-то действие. Уверение в выполнении будущего действия - это обещание, целью которого является изменение эмоционально-психологического состояния собеседника: лишение его сомнения относительно искренности адресанта, обеспокоенности, разочарования.
В инициативной реплике приведенного выше высказывания содержится элемент сомнения в успехе задуманного, поскольку отец одного из коммуникантов может быть против их союза, о чем свидетельствует конструкция предложения, оформленного в виде инъюнктива, которое предусматривает появление ответного запрашиваемого обещания-уверения, оформленного комиссивом. Позитивная оценка в анализируемом высказывании носит имплицитный характер и заключена в финальной реплике, содержащей усиление убеждения адресата в совершении искомого действия.
В следующем случае (2) имеем дело с незапрашиваемым обещанием как реакцией на более или менее широкую ситуацию, которая, семантически концентриру-
ясь, становится пресуппозицией, определяющей появление в данном диалоге принятия на себя определенного обязательства. Ср.:
(2). "No child", she said, "that's a sad house. I remember Arthur Radley when he was a boy. He always spoke nicely to me, no matter what folks said he did. Spoke as nicely as he knew how. " "You reckon he's crazy?" MissMaudie shook her head. "If he's not he should be by now. The things that happen to people we never really know. What happens in houses behind closed doors, what secrets" (Lee H.).
Мисс Моди, соседка Аттикуса, в ответ на вопрос его дочери относительно Артура Редли, предоставляет больше информации, чем это предусматривает сам вопрос, целью которого является изменение оценки суждения адресанта. Для этого, как и в предыдущем примере (1), использованы высказывания декларативно-экспрессивного (экспозитив и комиссив) и директивного плана (суггестив), что характерно для деонтической аргументации.
(3). "I passed English all right", I said, because I had all that Beowulf and Lord Randal My Son stuff when I was at the Whooton School" (Salinger J.).
Сегмент дискурса (3), который также есть примером актуализации деонтической аргументации, оформлен в виде сложноподчиненного предложения - констатива с двумя пропозициями. Первая пропозиция передает факт удачной сдачи говорящим экзамена по английскому языку. Во втором предложении продуцент объясняет причину такого успешного результата.
В этом контексте высказывание говорящего отражает принятие последним обязательства относительно существования каузального отношения между фактами реальности, что и описывается дискурсом. В этой связи дискурсный маркер because функционирует как показатель локальной связи между двумя предложениями высказывания, функционируя таким образом на семантическом дискурсивном уровне.
В контексте предварительного соглашения просьба выдвигается неавторитарным лицом, которое в случае отказа, колебания, сомнения, лжи или в превентивных целях подкрепляет свою просьбу выдвигаемыми им же условиями-обязательствами, основное назначение которых - заинтересовать собеседника в совершении запрашиваемого у него действия и, тем самым, установить баланс взаимных интересов. Ср.:
(4) "I tried to call you Saturday night". She looked at him squarely, without emotion. "Several times." "Didyou have anything special to say?" "No". She shrugged. "Just that I missed you». There was no answer. «I was invited out to the beach for the weekend. I should have left the number at the hotel" (Shaw I.).
В диалоге (4) адресант догадывается о том, что адресат знает о его лжи и старается убедить в противоположном. Само убеждение в данной ситуации уговаривания становится сигналом о протекании коммуникации в экстремальных условиях, когда заинтересованное лицо предвидит отрицательную реакцию собеседника на просьбу, если инициатор не подкрепит последнюю убедительным, по его мнению, аргументом. Этим и объясняется отсутствие промежуточных ходов, которые обычно сопровождаются спокойной аргументацией, - между просьбой и убеждением в экстремальной ситуации.
Убеждение в данном контексте (4) направлено на изменение неблагоприятно сложившейся (или складывающейся) ситуации в выгодном для адресанта направлении. Нарушение условий хода коммуникации снимает с адресанта те обязательства, которые он принимает на себя. Подобное стремление установить соглашение
с взаимными обязательствами на основе компромисса предусматривает наличие некоего баланса интересов.
Убеждающий преследует цель добиться от собеседника уступки. Для этого он использует высказывания декларативно-экспрессивного характера (комиссив, экс-позитив), а также высказывания директивного плана (реквестив), что характерно для деонтической аргументации.
Контекст ожидания действия, вызванного попытками убеждения в правильности приведенного утверждения, является весьма характерным для ситуаций:
1) требование-обещание;
2) настойчивое убеждение-согласие.
Рассмотрим высказывания (5), (6):
(5) "He sat quite still with half the notes in his hand. He looked uneasy. The telephone rang. He let it ring for two seconds, his veined eyes on Ida; then he lifted the receiver. "Hallow. Hallow. This is Jim Tate." It was am old-fashioned telephone. He cerewed the receiver close in to his ear and sat still while a low voice buzzed like a bee. One hand holding the receiver to his ear Jim Tate shuffled the notes together, wrote out a slip. He said hoarsely: that's all right, Mr Colleoni. I'll do that, Mr Colleoni, and planked the receiver down. «You've written Black Dog», Ida said. He looked across at her. It took him a moment to understand. «Black Dog», he says, and then laughed, hoarse and hollow. «What was I thinking of Black Dog indeed.» «That means Care». Ida says. «The Popes used to find them under the bed». "Well", he barked with unconvincing geniality, "we've always something to worry about". The telephone rang again. Jim Tate looked as if it might sting him" (Greene G.).
Персонажи романа Г. Грина - люди преступного мира, мира рэкета, где процветают шантаж и убийство. Сюжетная линия взятого для анализа отрывка (5) состоит в передаче эмоционального состояния (внутренней обеспокоенности и тревоги) брайтонского букмекера Джима Тейта. Смятение в душе Тейта вызвано вмешательством шайки бандитов в его дела. Постоянные телефонные звонки главаря банды Коллони, которого Джим называет «Black Dog», вызывают у него не только раздражение, но и страх. Рэкетиры занимаются на скачках вымогательством и навязывают букмекеру свои условия. Под давлением обстоятельств, которые сложились, Джим вынужден их принять, и обещает сделать все, что от него требуют.
Автор романа сравнивает голос главаря бандитской шайки с назойливой пчелой, готовой ужалить. Метафорический образ внутри самого сравнения строится на общем признаке «угрозы», выраженной в предикатной метафоре «to buzz - a low voice buzzed like a bee».
Эксплицитное выражение угрозы представлено глаголом to sting в последнем предложении отрывка (5). Для того, чтобы показать вынужденный характер уступки-обещания, сделанной Джимом рэкетирам, используются информативно-нарративные высказывания: дескриптивы, констативы, аргументативы. Именно такие типы высказываний и являются характерными для аллетической аргументации.
(6) "Not that I much blame Duffy. Duffy was face to face with the Margin of mystery where all calculations collapse, where the stream of time dwindles into the sands of eternity, where the formula fails in the test tube, where chaos and old night hold sway and we hear the laughter in the ether dream. But he didn't know he was, and so he said, «Yeah» (Warren R.).
(7) "You meet somebody at the seashore on a vocation and have a wonderful time together. Or in a corner at a party, while the glasses clink and somebody beats on a piano, you talk with a stranger whose mind seems to whet and sharpen your own and with whom a wonderful new vista of ideas is spied... You remember the individual words from the old language you spoke together, but you have forgotten the grammar. You remember the steps of the dance but the music isn't playing any more. So, there you are" (Warren R.).
Высказывания (6), (7) являются иллюстрацией аллетической аргументации в ситуации «настойчивое убеждение-согласие» и представляют собой констативы и аргументативы, при помощи которых повествующий Джек Бэрден апеллирует к читателю, стремится воздействовать на него, сделать его своим единомышленником, заставить сопереживать вместе со своими персонажами, чего он и добивается с большим успехом [4:17-33].
Местоимение «we», парадигматическое значение которого включает сему ego, в авторских отступлениях Бэрдена приобретает под влиянием контекста дополнительную сему «you», включающую читателя в сферу общения. Нетрудно заметить, что авторские отступления, оформленные местоимением «you», несколько отличаются по семантике и функциям от тех, в которых употребляется «we».
И в первом, и во втором случаях перерывается повествовательный монолог рассказчика, приостанавливается течение времени. Тем не менее, степень потенциальной диалогичности (а значит, убедительности и способности вызвать сопереживания у читателя) значительно выше там, где употребляется «you».
Контекст интенсивного выражения мнения характерен для ситуаций:
1) аргументированное намерение-убеждение;
2) аргументированная инструкция-согласие.
Аргументированное намерение-убеждение может быть проиллюстрировано высказыванием (8):
(8) "He protested shakily but as he crawled back to his laboratory it seemed impossible for him to leave this sanctuary and face the murderous brawling world, and quite as impossible to tolerate a cheapened and ineffective imitation of his antitoxin. He began that hour, a sordid strategy which his old proud self would have called inconceivable" (Lewis S.).
Арсенал речевой палитры автора обусловлен его намерениями. Приведенный фрагмент одновременно содержит информацию о характере действий персонажа, его внутреннем состоянии, освещение им событий, и, что немаловажно, выявляет позицию самого автора, поскольку коннотации, возникающие в приведенном выше описании внутреннего состояния героя, в таких сочетаниях, как murderous brawling world, sordid strategy, cheapened imitation, отражают не только персональное, но и авторское отношение к предмету высказывания.
Сложная гамма чувств профессора Готлиба (подавленность, растерянность, бессилие перед меркантильным миром и любовь к науке) получает эксплицитное выражение в целом комплексе лексических средств: специальный отбор лексики (protested shakily), метафоры (crawled back, to leave his sanctuary) отрицательно-оценочные эпитеты (murderous brawling world, sordid strategy, cheapened imitation) и т.п.
Писатель явно сочувствует ученому, осуждает мир денег. Он довольно аргументировано советует нам присоединиться к своему мнению. Автор не только соответствующим образом организует языковой материал с целью передачи душевного
состояния его героя, но и довольно прозрачно выражает свое аргументированное отношение к высказываемому, чтобы убедить реципиента в своей правоте [2:7178]. С этой целью в данном фрагменте использованы присущие аллетической аргументации констативы и аргументативы.
Аргументативная инструкция-согласие проявляется в примере (9):
(9) "David had been warned by the London publishing house - by the senior member of it who had set the project up - of the reefs, far more formidable than locked gates, that surrounded any visit to Coetminais. The touchiness, the names one must not mention, the coarse language, the baiting..." (Fowles J.).
Перед нами (9) описание приезда главного героя - Дэвида - в усадьбу известного своими чудачествами, изолировавшего себя от внешнего мира, художника Брэсли. Первое, с чем сталкивается Дэвид, - это закрытые ворота, и не одни. Хотя его и предупреждали об этом раньше, но увиденное вызвало даже не удивление, а настоящий шок. Сила эмоционального потрясения возрастала с каждым новым столкновением с закрытыми воротами.
Описание скопления ворот удается благодаря использованию аргументатива. Он настраивает читателя на восприятие пока стереотипных ассоциаций, вызванных абстрагированием и символизацией концепта «закрытые ворота». Но уже дальше следует объяснение, которое полностью подтверждает наши догадки о более широком значении препятствий, которые сопровождают человека в течение всей его жизни, в частности в поисках истины.
Главным препятствием для современного человека, по мнению героя, оказывается его собственный страх перед риском и опасностью. Его сегодняшний быт перенасыщен разнообразными выгодами, а жизнь преисполнена материальными удобствами, спасательными привычками, а также банальными, раз и навсегда усвоенными истинами.
Вот как об этом говорит сам Дэвид (10):
(10) "And that was precisely what had happened to him: a challenge, and well beyond the moral and sexual. It. had been like a trap, he saw this now as well. One sailed past that preposterously obvious reef represented by the first evening with the old man, and one's self-blindness, prigishness, so-called urbanity, love of being liked, did the rest. The real rock of truth had lain well past the blue lagoon" (Fowles J.).
Во фрагменте (10) с помощью дескриптивов и констативов выражается печальный вывод Дэвида о том, что ему не суждено познать истину, хотя она и была рядом. Это достигается также благодаря тому, что лексемы reef и rock связаны по признаку «препятствие», «преграда» с предыдущими употреблениями словосочетания locked gates и эксплицируют связь с абстрактными предикатами challenge, self-blindness, prigishness, truth.
Этот контекст - метафорический, но метафора банальна, стерта, ее значение возобновляется за счет добавления нестереотипных ассоциаций по линии межконтекстуальных связей с образами gate, door и всеми «трудными», непреодолимыми для Дэвида ситуациями.
Итак, представляется возможным сделать вывод о том, что аргументация направлена на изменение взглядов адресата, в том числе и ценностных, под давлением навязываемой ему адресантом точки зрения.
Исследованный материал показал, что вид аргументации определяется типом речи: аллетическая аргументация преимущественно характерна для монологиче-
ской речи, в то время как деонтическая тяготеет, как правило, к диалогу. Что же касается формальных показателей контекста, то оценочные высказывания, которые содержат как аллетическую, так и деонтическую аргументацию, реализуются в макроконтекстах разного объема.
Литература
1. БеловаА.Д. Лингвистические аспекты аргументации. К.: КГУ, 1997. 300 с.
2. Гуревич В.В. Модальность и семантика глагольного вида // Вопр. языкознания. 2000. №2. С. 71-78.
3. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретирующий подход к аргументации) // Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и яз. 1982. Т. 41. №4. С. 327-337.
4. Демьянков В.З. Теория прототипов в семантике и прагматике языка // Структуры представления знаний в языке. М.: РАН, 1994. С. 32-86.
5. Лазарев В.В. Язык, текст, аргументация // Материалы межвуз. научн. конф. «Дискурс и аргументация». Пятигорск: Пятигорск. гос. пед. ин-т иностр. яз. 1992. С. 62-64.
6. Giora R. On the Informativeness requirement // Journal of Pragmatics. 1988. Vol. 12, № 5/6. P. 547-565.
