CC BY
43
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
75
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 2007. №5 (1)
УДК 809.453.3 А. Ф. Шутов
ИНСТРУМЕНТАЛЬ И ЭЛАТИВ В УДМУРТСКОМ ЯЗЫКЕ: ВЫРАЖЕНИЕ КАУЗАЛЬНОСТИ
Рассматриваются случаи употребления м--овых отглагольных имен в форме инстру-менталя и элатива в качестве деепричастий для выражения причинных отношений. В некоторых случаях указанные формы падежей не обозначают каузальность.
Ключевые слова: инструменталь, элатив, причинные отношения.
Одним из способов выражения причинных отношений в удмуртском языке являются конструкции с м-овыми деепричастиями и некоторыми другими словами в форме творительного (инструменталь) и исходного (элатив) падежей. Рассмотрим эти случаи.
1. Для выражения причинных отношений в удмуртском языке часто используется деепричастие с суффиксом -эмен, (-емен) от глаголов I спряжения, -мен от глаголов II спряжения и его отрицательная форма на -ымтэен (-мтэен). (Далее кратко суффикс -мен). Форму на -мен, представлящую собой м-овое отглагольное слово в творительном падеже, некоторые исследователи справедливо, на наш взгляд, относят к деепричастию, так как указанная форма, являясь обстоятельством причины, в функции которого она преимущественно используется, приобретает яркие деепричастные свойства наречия и глагола. Конструкции с деепричастием на -мен могут быть моно- и немоносубъектными (последние представляют собой абсолютные обороты). Субъект действия в абсолютном обороте, отличный от подлежащего основной части предложения, обозначается подлежащим или лично-притяжательным суффиксом, присоединяемым к деепричастию.
Куаръёс чужектыны кутскемен, быдэс нюлэс али зарнивуам кадь адске [12. С. 5] 'Оттого что листья начали желтеть, весь лес сейчас выглядит как позолоченный'. Мукет сярысь вераськеменызы, сюрло талан ужзэ Игошка вунэтиз [6. С. 19] 'Так как (они) разговаривали о другом, Игошка забыл об обязанности забрать серпы'. Таче визь-кенешъёс властьёслы ярамтэен, статьялэн авторез пытсэтэ шедиз [19. С. 41] 'Из-за того что такие советы властям не понравились, автор статьи угодил за решетку'.
Причинное значение формы на -мен, как и вообще творительного падежа, как отмечает венгерский исследователь Э. Беке, в удмуртском языке возникло под влиянием тюркских языков [24. С. 58]. Об этом, казалось бы, свидетельствует и тот факт, что в близкородственном коми языке у соответствующего удмуртскому деепричастия на - □ м □ н главное назначение - не обозначение причины. Но, с другой стороны, следует отметить, что появление причинного значения у творительного падежа имело место в других языках, например, в древнерусском языке [5. С. 388]. Следует принять во внимание и
2007. №5 (1) ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
критическое замечание марийского языковеда Ю. В. Андуганова в адрес Э. Беке по поводу тюркских заимствований в синтаксисе марийского и удмуртского языков [1. С. 9,10]. Причинное значение у формы на -мен в удмуртском языке появилось путем абстрагирования от первичного падежного значения в связи с утратой именных признаков и приобретением свойств глагола и наречия, характерных для деепричастия. Однако отглагольная форма на -мен в сочетании с глаголами с определенной семантикой может сохранять первичное значение творительного падежа с именным признаком: Дано луиз усто шудэменыз [15. С. 4] 'Прославился [пианист М. Плетнёв] хорошим исполнением'. Сюлмыз личсузиз Микилэн, валаз со нырысь ыбеменыз кионэз й □ ттэмзэ [9. С. 108] 'Дух захватило у Николая, он понял, что попал в волка с первого выстрела'.
Значение каузальности в конструкциях с творительным причины может усиливаться причинными послелогами сэрен 'из-за', йырин 'из-за', употребленными при деепричастии на -мен. Следует отметить, что сами эти послелоги представляют собой застывшие формы в творительном падеже [14. С. 371], что также, на наш взгляд, противоречит тому, что творительный причины в удмуртском языке имеет тюркское происхождение. Кион Эркемей ветлэмен сэрен, вань ужпум с□риськиз, гуртэ бертоно луиз [6. С. 22] 'Из-за того что приходил Кион Эркемей, все дело испортилось, пришлось вернуться домой'. Капкан пуктэмен йырин, уй-нуналэз но валаны □ йлась ни [3. С. 21] 'Из-за того что поставили капкан, уже не различаем ни дня, ни ночи'.
В конструкциях с творительным причины, образованных от предложений с именным сказуемым (без глагольной связки) и сказуемыми, выраженными неспрягаемыми глагольными формами вань 'есть', □ в□ 'нет', формирующий член (бывшее сказуемое) принимает суффикс творительного падежа -эн (-ен). Инмаръёслэн ымдуразы в □ й ванен, соос в □ й лушканы ветлиллям кожам со [21. С. 106] 'Так как у богов на губах есть масло, он подумал, что они [боги] ходили воровать масло'. Нимысьтыз пастух □ в□лэн Кызошурын пудозэс вожмин возьмало [23. С. 19] 'Так как нет отдельного пастуха, в Кызошуре пасут скот поочередно'. Куазь шулдырен Фаиналэн но мылкыдыз каньылгес луиз [8. С. 27] 'От прекрасной погоды у Фаины улучшилось настроение'. Вуэз туж кезьытэн, ле-кен кыксэ ик озьы шуиллям - Лек ошмес но Лек шур [11. С. 94] 'Так как вода холодная, злая [крепкая], обоих так назвали - Лек ошмес (букв. Злой родник) и Лекшур (букв. Злая река)'.
2. Для выражения каузальных отношений в удмуртском языке используется деепричастие на -мысь, синонимичное рассмотренному выше деепричастию на -мен. Деепричастие на -мысь по происхождению является м-овым отглагольным именем в форме исходного падежа (элатива) и образуется от глаголов I спряжения с помощью суффикса -эмысь (-емысь), а от глаголов II спряжения с помощью суффикса -мысь, его отрицательная форма -ымтэысь (-мтэысь). Отглагольную форму на -мысь с причинным значением, как и форму на -мен, целесообразно рассматривать в качестве деепричастия, хотя не всеми языковедами это признается.
Инструменталь и элатив в удмуртском язы- 77
_ке..._
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 2007. №5 (1)
Однако отглагольную форму на -мысь, как и указанную выше форму на -мен, невозможно рассматривать в качестве деепричастия, когда она имеет первичное значение исходного падежа и не выражает причинные отношения, что обусловлено семантикой и валентностью слов, к которым относятся формы на -мысь: Музейын ужасьлэн верамысьтыз тодмо луиз соиз но: тодмо фабрикантлэн Килинлэн сузэрез яратэ вылэм яркыт дисез [20. С. 1] 'Из сказанного сотрудником музея стало известно и то, что сестра известного фабриканта Килина любила яркую одежду'.
Причинные конструкции с отглагольной формой на -мысь, как и рассмотренные ранее конструкции, могут быть моно- и немоносубъектными (абсолютными оборотами). Субъект действия обозначается подлежащим или лично-притяжательным суффиксом при стержневом слове конструкции. Со (генерал -А. Ш.) туж сюлмо вылэмысь солэн солдатъёсыз но туж кужмо, сюлмо жу-гисько [22. С. 30] 'Так как он (генерал) был прилежный, и его солдаты воюют храбро, умело'. Анаез Фенязэ туж тышкаське азьтэм улэмысьтыз [10. С. 12] 'Мать сильно ругает Феню из-за того, что та ленится'. Бадзым куректонэ усем Музейм, нылэз вормыны быгатымтэысь [12. С. 27] 'В большое горе погрузился Музейм, оттого что не смог одержать победу над девушкой'.
Рассматриваемая удмуртская конструкция, по-видимому, является пра-пермским наследием, так как в коми языке соответствующее удмуртскому м-овое отглагольное слово на - мысь также способно передавать причинные отношения: □ ль □ шлы эз ло л □ сьыд Микит ч□ в ол □ мысь [16. С. 77] 'Алексею стало не по себе оттого, что Никита молчал'. В связи с указанным причинным значением пермских исходных падежей необходимо отметить, что в самодийских языках существительные и послелоги в форме отложительного падежа, характеризующие удаление, отделение, выделение, время и т. п., часто служат и для выражения причины [18. С. 257,258; 272]. Указанное явление, по-видимому, носит универсальный характер: удаление и причина в разных языках могут передаваться с помощью одних и тех же средств [13. С. 302; 25. С. 230]. Для выражения причинных отношений аффикс исходного падежа используется в татарском языке: Пристаньда халык кгплектэн, ары-бире гтеп йирерлек тггел иде [17. С. 181]. 'Так как на пристани было много народу, невозможно было пройти'.
Конструкции с элативной формой на -ысь образованы из предложений с именным сказуемым без глагольной связки, со сказуемыми, выраженными неспрягаемыми формами вань 'есть' и □ в □л 'нет'. Юзы вуэм бере, калык ичиысь, машинаен арало [2. С. 6] 'После созревания хлеб жнут на машине, так как мало жнецов'. Чупасал на, дыр, но калык ваньысь кепыр ваиз, лэся [7.С. 64] 'Поцеловал бы, пожалуй, ещЁ, но, так как были люди, видимо, постеснялся'. Марлы милям к□ тмы жожке? Мумы-бубымы □ в□лысь [4. С. 68] 'Почему мы печалимся? Из-за того, что нет отца и матери'.
2007. №5 (1)
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ
1. Андуганов Ю. В. Историческая грамматика марийского языка: Синтаксис. Ч. 1. Введение. Субстантивные словосочетания. Йошкар-Ола: Марийское кн. изд-во, 1991. 196 с.
2. Войнаысь ивор (газета). 1917. 10 февр.
3. Дядюков И. Гудыри. Ижевск: Удкнига, 1928. 23 б.
4. Жингырты, удмурт кырзан! 2-тй изд. Устинов: Удмуртия, 1987. 374 б.
5. Историческая грамматика русского языка: Синтаксис. Простое предложение / АН СССР. Ин-т рус. яз. М.: Наука, 1978. 447 с.
6. Кедра Митрей. Секыт зйбет: Роман. 2-тй изд. Ижевск: Удгиз, 1935. 201 б.
7. Коновалов М. Вурысо бам. Ижевск: Удмуртия, 1973. 172 б.
8. Красильников Г. Арлэн кутсконэз: Роман. Ижевск: Удмуртия, 1965. 192 б.
9. Лямин М. Шудбур понна: Повесть. Ч. 1. Ижевск: Удмуртгосиздат, 1950. 184 б.
10. Пинялъёслэн чырдонзы. Казань, 1920. 48 б.
11. Самсонов С. Вужер: Повестьёс. Ижевск: Удмуртия, 1989. 260 б.
12. Самсонов С. Шур мед бызёз. Веросъёс. Ижевск: Удмуртия, 1976. 184 б.
13. Серебренников Б. А. Вероятностные обоснования в компаративистике / АН СССР. Ин-т язкозн. М.: Наука, 1974. 352 с.
14. Серебренников Б. А. Историческая морфология пермских языков / АН СССР. Ин-т языкозн. М.: Изд-во АН СССР, 1962. 392 с.
15. Советской Удмуртия (республиканская газета). 1986. 23 май.
16. Современный коми язык: Синтаксис / Под ред. Н. Н. Селькова. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1967. Ч. 2. 152 с.
17. Современый татарский литературный язык: Синтаксис. М.: Наука, 1971. 311 с.
18. Терещенко Н. М. Синтаксис самодийских языков: Простое предложение / АН СССР. Ин-т языкозн. Л.: Наука, 1973. 323 с.
19. Уваров А. Югдытйсьёс. Ижевск: Тодон,1994. 184 б.
20. Удмурт дунне (республиканская газета). 1997. 21 авг.
21. Удмурт калык сказкаос. Ижевск: Удмуртгосиздат, 1940. 106 б.
22. Удмурт кылын календарь. Казань: Центральная типография, 1904. 54 б.
23. Чернов П. Кион кар: повесть. Ижевск: Удмуртия, 1970. 72 б.
24. Beke Ц. Twkische Ei^^se in der Syntax finnisch-ugrischer Sprachen // Keleti Szemle. 1914-1915. Vol. 15. S. 1-77.
25. Lyons J. Introdustion to Theoretical Linguistics. Cambridge, 1968. 519 p.
Поступила в редакцию 02.02.07
А. F. Shutov
Instrumental and elative cases in the Udmurt language: the ways of expressing causality
The article deals with the use of verbal words with the element -m- as the verbal adverb to express causal relations. Also the occasions when the above-mentioned cases don't contain the meaning of causality are considered.
Шутов Александр Федорович
ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, Ул. Университетская, 1 (корп. 2) E-mail: shutow@udm.ru
