CC BY
36
В. Ф. С'амохин, Д. Р. Худайназарова
ИННОВАЦИОННЫЙ ПРОЦЕСС В ВОЕННОМ ВУЗЕ:
УСЛОВИЯ РЕАЛИЗАЦИИ И ПОКАЗАТЕЛИ ЭФФЕКТИВНОСТИ
Экономику отдельного государства и мирового сообщества в целом в XXI в. будет определять эффективность инновационных процессов, призванных преодолеть возникающие в социокультурной системе противоречия. Успех преодоления возможен только при переходе к экономике, основанной на новых знаниях (ее называют также информационной, инновационной). Доминирующим фактором такой экономики является превращение новых знаний в основной компонент производительных сил, в интеллектуальный капитал.
Применительно к военному вузу как к субъекту инновационной деятельности инновационный процесс следует рассматривать как базовый механизм саморазвития личности и системы военного профессионального образования, повышения их идееспособно-сти. В этих условиях он может быть направлен не только на преобразование внешнего мира, способов взаимодействия с ним, но и на внутренний мир личности, на способы взаимодействия обучающегося с самим собой. Предметом деятельности при таком подходе становятся личностные структуры: ценности, смыслы, мотивы, цели, нравственные позиции [3]. Это требует пересмотра подхода к инновации как движущей силе общественно-экономического развития. Пришло время отказаться от слишком узкого понимания инновации как явления. Пора увидеть в инновации не автоматизм освоения знаний промышленностью и перевод затрат на исследования в экономическую прибыль, необходимо сосредоточить внимание на стратегии развития, а не просто на исследованиях как таковых. Исследования жизненно необходимы, если они являются частью стратегии развития системы военного образования.
Сторонники стратегического подхода отличаются стремлением и дальновидностью, подчинением сегодняшней цели, идеалу саморазвития, подбором оптимальных интеллектуальных моделей и умением переходить от одной модели саморазвития к следующей в наиболее благоприятный, с точки зрения развития, момент. Такая стратегия (это же военный термин!) предусматривает наступательные действия, продвижение вперед, а не просто выживание [5, с. 8]. Образовательное учреждение, давшее ход инновационному развитию, сегодня сразу же оказывается в условиях конкуренции, где без инновационной гонки, без все возрастающей инновационной отдачи не устоять. Предрасположенность к инновации как специалистов, так и общества должна основываться на понимании сути инновационного процесса и его роли в развитии общества.
Анализ работ по теории инноватики указывает на существование двух подходов к определению «инновация»:
1. Описательного, предполагающего соглашение о том, что такие-то и такие-то объекты (предметы, предметные области) и процессы (действия), будут обозначаться (называться) словами «инновация», «инновационный» или, например, о том, что «инновация» — это синоним слов «нововведение», «новшество», «изобретение», «ноу-хау» и т. п.
© В. Ф. Самохин, Д. Р. Худайназарова, 2010
2. Функционального определения базового понятия «инновации» как категории, а затем выведения из него всех производных понятий и определений [1, с. 87].
Очевидно, что при обсуждении тех или иных качественных инновационных изменений их оценка только в рамках экономических теорий недостаточна, так как они имеют существенное влияние во всех сферах общественной жизни. Постановка вопроса: «Во что это нам обходится и что мы в результате этого имеем?» в связи с необходимостью проведения инновационных изменений — это вопрос бухгалтера, кассира, но не далеко смотрящего стратега. Инновационная деятельность не вид и тем более не сфера, а характер деятельности. Инновационной сферы как предметной области не существует, так как любая деятельность в любой сфере — от экономики до образования, искусства и даже политики — может быть инновационной, если в нее привносится новое (знания, технологии, приемы, методы) не новизны ради и не с целью подтверждения возможности практического использования нового, а исключительно для получения результата, отличающегося высокой востребованностью (социально-общественной, рыночной, оборонной и т. п.).
Таким образом, при обсуждении тех или иных качественных инновационных изменений их оценка только в рамках экономических теорий недостаточна. Необходим системно-деятельностный подход, позволяющий анализировать и комплексно изучать инновационный процесс в целом. Необходим общий функциональный подход к формированию понятия «инновация». В философском смысле инновационная деятельность — это метадеятельность, «функцией которой в обществе является функция изменения, развития способов и механизмов его функционирования во всех сферах жизнедеятельности» [4].
Исходя из содержания сущности инновации, в работе [6, с. 66] дано следующее определение: «инновация (нововведение) — комплексный процесс создания, распространения и использования нового практического средства (новшества) для удовлетворения человеческих потребностей, меняющихся в ходе развития социокультурных систем и субъектов».
Такое определение инновации приемлемо по отношению к любой сфере человеческой деятельности: экономической, технологической, научной, управленческой, образовательной и т. д. При этом инновационный процесс можно представить в виде совокупности подсистем: генерации новых знаний; генерации творческих решений, основанных на новых знаниях; реализации новшеств; институциализации нововведений.
Очевидно, что инновационный процесс, образовательное учреждение, культура, наука, да и прогресс всей человеческой цивилизации функционируют как сложные динамические системы. Недопонимание сути инновационного процесса часто приводит к его представлению о нем как о рутинной деятельности, воспринимаемой в виде линейного процесса от науки до реализуемой на рынке прибыли.
Специфика сложных и неопределенных динамических систем предъявляет новые, повышенные требования к человеку, вовлеченному в такие системы. От субъекта инновационного процесса «требуется мыслить уже не в “каузальных цепях”, а в “каузальных сетях”» [2, с. 16]. Сложность возникающих при этом ситуаций не только в необходимости выбора одной из многих альтернатив действия, но и в том, что каждая проблема порождает множество последствий, которые следует учитывать. Субъект инновационного процесса должен не только выявлять актуальные признаки возникшей ситуации, но и иметь представление о структуре системы. Возникшая ситуация — это только актуальное состояние системы и ее переменных. Следует не только понимать, что происходит, но и предвидеть, что произойдет или может произойти в будущем. Для
этого требуется структурное знание, то есть знание о том, как системные переменные взаимосвязаны и влияют друг на друга. В идеальном варианте это знание представляется в форме математических функций. Однако при некоторых условиях оно может быть представлено в качественной форме: «если растет х, то снижается (растет) у». Общее множество такого рода предположений, относящихся к односторонним или многосторонним, простым или сложным связям переменных сложной динамической системы (инновационного процесса), называют «моделью реальности» [6, с. 77]. Она может быть осознанной (эксплицитной), или в виде имплицитного знания, которое встречается часто у специалистов в определенной области знаний. В любом случае субъекту инновационного процесса в большинстве случаев приходится работать с неполными и неверными данными или гипотезами. В этих ситуациях люди предпочитают недостоверные предположения о системе правильным, упорно придерживаясь явно ложных гипотез.
В триаде, составляющей инновационный процесс и включающей подсистемы: генерации новых знаний (наука) Э1, генерации на основе новых знаний технических решений (технологий) Э2 и реализации (производство) новшеств Эз, существует принцип доминирующего (опережающего) развития (см. рис. 1) [7].
Для эффективного развертывания инновационного процесса, обеспечивающего переход социокультурной системы в актуальное состояние, темпы развития техники (технологий) должны превосходить темпы роста производства, а наука должна в своем развитии опережать темпы развития техники и технологий. Формально этот принцип можно выразить соотношением:
где Э1, Э2 , Эз — обобщенные параметры, характеризующие уровень развития соответственно науки, техники (технологий) и производства. Причем необходимые (актуальные) уровни значений Э1, Э2 , Эз будут определяться необходимым актуальным уровнем перехода социокультурной системы в новое состояние, который зависит от сложности возникшего в обществе противоречия и необходимых интеллектуальных и материальных ресурсов общества для преодоления этого противоречия. Следовательно, актуальная эффективность инновационного процесса (ЭИП) Эа будет зависеть от функции трех переменных Эа = Р(Э1, Э2, Эз).
В свою очередь возможность достижения ЭИП, соответствующей уровню Эа, зависит от существующих в государстве потенциалов фундаментальной науки П1, прикладной науки П2 и производственно-технологического потенциала пз. Здесь коэффициенты П1, П2, Пз следует рассматривать как отношения реально существующих уровней развития (потенциалов) науки, техники (технологий), производства и соответствующих им актуальным (необходимым) уровням. В большинстве случаев общество не готово к преодолению возникших противоречий и, следовательно, показатели П1, П2, Пз, как правило, меньше единицы и будут определять потенциальную эффективность инновационного процесса Эп; как функцию большего числа переменных: Эп = Р(Э1П1; Э2П2; Э зПз).
Соответственно, значение Эп будет определять, как показано на рис. 1, также и потенциальный уровень перехода социокультурной системы в новое состояние. Однако реальная ЭИП Эр в значительной мере (а иногда в решающей степени) определяется подсистемой институциализации нововведения с актуальным уровнем Э4, зависящим от уровня инновационной культуры общества, характеризуемым показателем П4.
¿Эг
сМ
>
(1Э3 Л ’
Уровни перехода системы в новое состояние
Рис. 1. Модель оценки эффективности инновационного процесса (ЭИП) как функции состояния ее подсистем
В процессе формирования подсистемы социализации новшеств исходным выступает представление о культуре как о сложно организованной целостности, формируемой
двумя типами разнонаправленных процессов: креативности и структурирования культуры, отраженных на рис. 2.
Вектор креативности определяет в культуре процессы, направленные на дестереотипизацию деятельности (общения, мышления), дестандартизацию уже имеющихся наличных содержаний, проблематизацию «очевидностей», деструктуризацию и деинсти-туциализацию сложившихся ценностей. Определяющую роль в этих процессах играет процессуальность творчества, под которой понимается «создание нового качественно новым образом, по существенно новым правилам», то есть продуцирование креацион-ных инноваций, а также введение в культуру инновационных заимствований из других культур.
Рис. 2. Культура как сложноорганизованная целостность, формируемая двумя разнонаправленными процессами: креативности и структурирования
Вектор структурирования обеспечивает внутри культуры стереотипизацию возможных форм активности (деятельности, общения, мышления), стандартизацию имеющихся в ней наличных содержаний и их структурно-институционное закрепление. Основой этого процесса является культурная традиция как универсальный информационнорегуляционный механизм, осуществляющий селекцию, оформление, модификацию и закрепление как креационных, так и заимствованных инноваций, то есть их интеграцию в культуру.
Векторы структурирования и креативности, несмотря на их разнонаправленность, не только предполагают одновременное существование связанных с ними процессов, но и их реальную совместимость в функционировании и развитии культурных феноменов, в том числе феномена «культурного отставания». При этом любая инновация становится достоянием культуры, лишь встраиваясь в наличные системы норм и традиций, то есть стереотипизируясь и стандартизируясь. Но и всякий стереотип или стандарт происходит от имевшей место в культуре инновации.
Очевидно, что в конкретных исторических и социальных условиях соотношение этих векторов структурирования и креативности позволяет различать культуры «инновационного» и «традиционного» типов. В обоих случаях речь идет, прежде всего, о различном соотношении традиций и инноваций в культуре, а также о специфике способов введения инноваций в традицию, то есть о разных технологиях введения. В этом смысле степень актуализации нововведения и время, необходимое для его внедрения в культуру, зависят не только от значимости нововведения, но и от состояния «готовности» социокультурной среды воспринять и структурно-институционно закрепить это нововведение. Степенью готовности социокультурной среды определяется характер феномена «культурного отставания», проявляющегося в разрыве между «материальной» культурой и «нематериальной» (собственно культурой), характеризуемой как «адаптивная».
Временной сдвиг между «технической» и «адаптивной» культурами определяется их внутренним содержанием и сущностью процессов создания технических инноваций и социокультурным и нравственно-психологическим состоянием субъектов этих процессов и общества в целом.
Феномен «культурного отставания» объясняется тем, что «материальная культура», фактически отождествляемая с техникой, обладает внутренним эволюционным потенциалом, а «адаптивная культура» лишена имманентных (внутренне присущих ей) импульсов к творчеству. В то же время «адаптивная культура» коррелируется в своем развитии с «материальной культурой», отвечая своими изменениями на новации в технике. Тем самым «адаптивная» культура формирует программы приспособления социальных структур общества к новым реалиям в области «технической» культуры. Очевидно, что формулировка такого ответа и реализация новых социальных программ требуют определенных систематизирующих усилий, в силу чего «адаптивная» культура всегда «сдвинута во времени» (отстает) относительно «материальной» культуры.
Проблеме феномена «культурного отставания» особо пристальное внимание уделяется исследователями с конца 60-х годов прошлого века с целью выяснения причин и определения механизмов оптимизации процессов стереотипизации, стандартизации и закрепления технических новшеств в социокультурной системе общества.
Термин «инновационная культура» используется в научной литературе для того, чтобы подчеркнуть, что сейчас недостаточно говорить просто о знаниях, навыках, умениях, необходимых для инновационной деятельности, важно показать значение понимания, каким образом личность взаимодействует с этими знаниями, как новые знания
могут повлиять на структуру и внутренний мир личности. В широком смысле инновационная культура как социальный феномен — это готовность и способность общества к инновациям во всех сферах жизнедеятельности: в управлении, образовании, экономике, производстве и т. д.
Инновационная культура проявляется в позитивной восприимчивости личностью и человеческой общностью новизны, а также в их готовности и способности участвовать, содействовать или, в крайнем случае, не противодействовать реализации новшества с прогнозируемым позитивным эффектом. Многосторонним является и проявление уровня инновационной культуры: в управлении это четкая антибюрократическая направленность; в экономике — ускоренное и эффективное использование научнотехнических изобретений; в образовании — новые возможности для раскрытия творческого потенциала личности и ее развития; в сфере культуры — оптимизация соотношения традиций и обновления.
Инновационная культура как особая развивающаяся форма общечеловеческой культуры зарождается сегодня в самых разных социокультурных условиях. Инновационная культура — новая историческая реальность, это культура сообщества, сознательно преобразующего формы организации своей жизни. При этом необходимо разделять понятия «инновационная культура общества» и «инновационная культура человека».
Инновационная культура общества может рассматриваться как совокупность материальных и духовных ценностей, формирующая в обществе инновационную инфраструктуру, институты инновационной деятельности и обеспечивающая сознательное преобразование форм социокультурной организации жизни.
Инновационная культура человека — это область его духовной жизни, отражающая его ценностную ориентацию, закрепленную в мотивах, знаниях, умениях, навыках, в образцах и нормах поведения и обеспечивающая восприимчивость им новых идей, готовность и способность к поддержке и реализации новшеств во всех сферах жизни.
При таком понимании инновационной культуры очевидны ее влияние на процессы, сопровождающие исследования, разработку, производство и социализацию в обществе всего нового, и реальный уровень эффективности инновационного процесса Эр. Дополнительно к ранее рассмотренным переменным функция, определяющая реальную ЭИП Эр, будет включать переменные, характеризующие уровень инновационной культуры, сформировавшийся на данном историческом этапе развития общества, то есть Э р = Р (Эп; ЭиП4).
Представленная на рис. 1 модель указывает на многоаспектность проблем, преодоление которых могло бы сблизить Эр и Эа. Определение путей сближения новых и старых подходов к образовательному процессу и составляет объект совместных системных исследований специалистов различных сфер (науки, технологии, управления, социологии и культуры) и в первую очередь специалистов в области военного профессионального образования.
Литература
1. Ващенко В. П. Образовательные программы как фактор инновационности в подготовке менеджеров // Инновации. 2000. № 7-8. С. 87.
2. Дернер Д. Логика неудачи. М., 1997. 243 с.
3. Карпова Ю. А. Социология инноватики: проблемы и задачи // Социология инноватики: теория и практика: Доклады и выступления I международной конференции по социологии инноватики. Москва, 24-25 ноября 2005 г. М., 2006. С. 14-20.
4. Новейший философский словарь / сост. Л. А. Грицанов. Минск, 1998.
5. Санто Б. Сила инновационного развития // Инновации. 2004. № 2. С. 5-15.
6. Холодкова Л. А. Инновационная культура в системе военного профессионального образования. СПб., 2004. 236 с.
7. Юсупов Р. М. Наука и национальная безопасность. СПб., 2006. 290 с.
Статья поступила в редакцию 14 апреля 2010 г.
