CC BY
19
Логическая структура страницы многоуровневого модуля Сравнительные характеристики электронного учебника и личностно ориентированого ЭОРа
Электронный учебник Личностно ориентированный ЭОР
1. Центрирован на содержании 1. Центрирован на личности
2. Может быть уровневым 2. Принципиально многоуровневый
3. Управление пользователем через обязательную траекторию обучения 3. Пользователь управляет содержанием, выбирая личностную траекторию обучения
4. Не ставит задачу психолого-педагогической поддержки 4. Психолого-педагогическая поддержка пользователя
5. Ориентирован на информирование и знания 5. Ориентирован на личностное присвоение знания
6. Ориентирован на знания в контексте предмета 6. Ориентирован на знания в контексте культуры
Литература
Башмаков А.И., Башмаков И.А. Разработка компьютерных учебников и обучающих систем. М., 2003. Зайнутдинова Л.Х. Создание и применение электронных учебников (на примере общетехнических дисциплин).
Астрахань, 1999.
Рашкофф Д. Медиа вирус! Как поп-культура тайно воздействует на ваше сознание. М., 2003.
Таганрогский государственный педагогический институт
5 апреля 2006 г.
© 2006 г. Р.Э. Гшиянц
ИНФОРМАЦИЯ И ЗНАНИЯ В ЦИВИЛИЗОВАННОМ РАЗВИТИИ СОЦИУМА
Важнейшей задачей сегодняшнего дня, решение которой предполагает систематическую работу в области мировоззренческих, общеметодологических и социокультурных вопросов, является философское осмысление сущности, места и роли информации и знаний в жизни современного общества.
Философский анализ таких категорий, как «информация» и «знания», создаст условия для существенного уточнения сложившихся ранее представлений, в том числе к достаточно традиционной проблеме соотноше-
ния субъекта и орудия его труда. Так, именно на этой основе сформировалась возможность воспроизведения некоторых из функций сознания в работе, например, устройств для переработки информации.
Эти устройства с недоступной для человеческого разума скоростью, безошибочностью и способностью сохранять информацию практически неограниченное время позволяют по-иному рассмотреть перспективы научно-технического прогресса и будущего человечества.
Этимологически латинское понятие informatio означает разъяснение, изложение. Однако и раньше и сейчас оно трактовалось и трактуется по-разному.
В начале 70-х гг. А.Д. Урсул отмечал, что понятие «информация», бывшее некогда обыденным, лишенным какой-либо особой семантической нагрузки в научном познании, первоначально было вовлечено в сферу научных понятий (уже со специальным содержанием) теорией журналистики, т.е. наукой сугубо общественной [1, с. 11—12]. В дальнейшем содержание этого понятия было серьезно переосмыслено. Оно начало продуктивно использоваться техническими и физико-математическими дисциплинами. Теория электро- и радиосвязи, затем теория информации (базирующаяся на созданной в конце 40-х гг. К. Шенноном теории связи), техническая и общая кибернетика, включавшие теорию информации в качестве одного из важнейших компонентов своего теоретического фундамента, наконец, философско-методологическая разработка самого понятия информации и обширной проблематики, связанной с ним, - таковы главные вехи этого понятия на пути к статусу общенаучности [2, с. 21-22].
Превращение понятия «информация» в общенаучное актуализировало потребность в дальнейшем его исследовании на основе накопленного опыта методами философии. С гносеологической точки зрения подобное рассмотрение начиналось с установления специфики объекта, отражаемого понятием «информация», взятого в его всеобщности, что было далеко не тривиальной задачей ввиду необычайного разнообразия форм информации и информационных процессов, изучаемых различными науками. Это обстоятельство потребовало при выработке определения понятия использовать весьма высокий уровень обобщения.
Проследим начальную эволюцию взглядов на информацию и ее утилизацию различными (в большей степени техническими, математическими) науками и кибернетикой.
В конце 40-х гг. американским ученым К. Шенноном была создана теория информации, под которой понималась совокупность математических концепций и теорем, дающих возможность оценить количество информации, содержащейся в том или ином сообщении, определить пропускную способность каналов связи, используемых для передачи сообщений, количественно измерить эффективность применяющихся систем кодирования [3, с. 5].
Становление кибернетики выдвинуло проблему научного осмысления понятия «информация», которому в основополагающей работе по кибернетике Н. Винера уделено серьезное внимание, и не только применительно к задачам управления и связи. Методологическая позиция Н. Винера связывает это понятие (точнее, понятие количества информации) с классическим понятием статической механики - энтропией: «Как количество информации в системе есть мера организованности системы, точно также энтропия есть мера дезор-ганизованности системы; одно равно другому, взятому с обратным знаком» [4, с. 23].
В свою очередь, вряд ли можно считать исчерпывающей и предпринятую А.Д. Урсулом попытку определить информацию многоступенчато, как:
1) сообщение, осведомление о положении дел, сведения о чем-либо, передаваемые людьми;
2) уменьшаемую, снимаемую неопределенность в результате получения сообщений;
3) сообщение, неразрывно связанное с управлением, сигналы в единстве синтаксических и прагматических характеристик;
4) передачу, отражение разнообразия в любых объектах природы [5, с. 217].
По мнению академика В.М. Глушкова, понятие «информация» охватывало как те сведения, которыми располагают и обмениваются между собой люди, так и существующие независимо от того, располагает ли человечество информацией о них или нет. Но как особые материальные образования, они служат для человека источником информации.
Однако не все были согласны с такой трактовкой. Некоторые, наоборот, полагали, что термин «информация» применим только в социальном мире: лишь та система способна принимать информацию, которая может отличать свое состояние до и после ее получения, и, следовательно, информация - это свойство не всякой материи, а лишь ее особой, высокоорганизованной формы прежде всего человека и представителей животного мира [6, с. 55].
В конце 80-х - начале 90-х гг. в вопросе о сущности информации продолжал доминировать технократический подход. Разброс мнений был достаточно широк: от абстрактного определения информации как некоей физической сущности до ее субстанционального значения как первоосновы всей Вселенной.
Интересной представляется трактовка информации И.И. Юзвишиным, автором информациологической концепции колонизации Вселенной с помощью саморегулирующихся информационно-экологических биосистем и микроорганизмов (микробов), засылаемых на ту или иную планету с целью ее освоения. Понятие «информация» он связывает с абсолютной истиной познания явлений и процессов природы и является «обобщенной фундаментальной первоосновой, позволяющей допускать, что, переходя из одного состояния в другое, она отражается и представляется нам всеми микро- макро-динамическими процессами, явлениями, событиями, органическими и неорганическими объектами Вселенной» [7, с. 23].
По мнению И.И. Юзвишина, информация - это ге-нерализационно-фундаментальная субстанция единого кодово-сотового пространства Вселенной, включающая воздух, воду, землю, солнечные и другие светоносные лучи, поля, их следы и весь спектр космических излучений, материализованных и дематериализованных сред, и выражающаяся через массу, скорость, энергию и другие формы, проявляющиеся в процессе материализации и дематериализации» [7, с. 65]. Иными словами, информация - первооснова мира. Все, что мы видим, слышим, ощущаем, - это конкретные формы, структуры и виды информации, а наша жизнь является ее феноменом.
Эти рассуждения приводят И.И. Юзвишина к весьма важному философскому заключению: раз окружающий нас мир и вся Вселенная изначально информационны, а информация лежит в основе всего мироздания, то не бытие определяет сознание, а информация (сознание) определяет бытие. Первична - информация, вторична - материя. Допустить возможность бытия материи вне информации - все равно что увеличить массу электрона без увеличения его скорости. Пространство и время - формы существования информации, а энергия, сила, движение и масса - различные виды (способы) проявления ее качественных и количественных свойств в реально существующих или искусственно создаваемых процессах и явлениях.
Здесь налицо оригинальный (хотя и не новый) подход к разрешению основного вопроса философии. «Низвергнув» философскую категорию материи и заменив ее на информацию, И.И. Юзвишин автоматически переносит формы существования первой на вторую, но, к сожалению, не указывает, что он понимает под категориями «материя» и «сознание». А это весьма важно. В философии до сих пор достаточно широко используется открытое В.И. Лениным свойство, атрибут материи - отражение. В соответствии с этими представлениями, информация есть результат отражения особенностей одного объекта в особенностях другого, или есть результат выделения, даже, точнее, проявления структуры какой-то системы в ином материальном объекте. То есть собственно информация является не какой-то материальностью, а особенностями какой-то материальности, соответствующими структуре отражаемого объекта [8, с. 283].
С другой стороны, связывать информацию только с отражением, по-видимому, не совсем верно. Это относимо к первичной информации и к пассивным отражающим системам. Но ведь существуют и активные отражающие системы, способные из первичной информации генерировать новую, которая хотя и имеет свои первоисточники, но уже не является по существу чистым отражением, поскольку соответствующих ей объектов в природе может и не существовать, да и собственно отражения как такового здесь уже нет. Поэтому вернее будет связывать информацию как с отражением (первичные информационные структуры), так и с генерацией (вторичные информационные структуры).
Учитывая сказанное, следует отметить, что антиномия - бытие определяет сознание, а сознание определяет бытие - неразрешима. Она вечна. Здесь полностью можно согласиться с А.Н. Яковлевым: то и другое определяет друг друга [9, с. 48-49]. Причем сознание все больше определяет бытие. Одно открытие за другим - будь то в области электроники, биотехнологии, будь то еще что-либо - все это продукт мозга, как высшей информационной системы, которая способна впитывать существующую информацию, перерабатывать ее, искать новую, еще более емкую информацию. «Все держится на знаниях, приобретении информации. Сознание получает сигналы от знания, которое есть не что иное, как постоянно растущий сгусток информации, и степень цивилизованности общества прямо пропорциональна той информативной базе, которой оно
располагает». Извечный спор о первооснове бытия, как утверждает А.Н. Яковлев, теряет свой смысл с того момента, когда и материалисты, и идеалисты, равно как и дуалисты перейдут на другую точку отсчета, а именно: материя и дух - вторичны, а первична информация.
Что ж, любая обоснованная точка зрения имеет право на свое существование в научной дискуссии. Однако, думается, что прежде, чем делать обобщающие выводы по этим положениям, следует вернуться к сущности материи, иначе не будет понятным, что стоит за этим «таинственным» словом «информация».
Сторонники материалистической точки зрения утверждают, что под материей понимается вся полнота бытия, т.е. вся полнота объективных реальностей. Л. Фейербах утверждал, что вещественный, чувственно воспринимаемый мир, к которому мы принадлежим, есть единственная реальность, а наше сознание, как оно ни кажется сверхчувственным, есть продукт телесного органа - мозга. Дух есть продукт материи. А.Н. Яковлев утверждает, что материя как застывшая энергия, есть, так сказать, ресурсное обеспечение информации, а дух есть сама информация, которую получает, адаптирует, систематизирует и производит человеческий мозг. Отсюда он делает фундаментальный вывод: в основе мира лежит не материя, а информация, информационные системы. Элементарная частица, атом, молекула, нация, общество, человек, страна, мир, Вселенная - это прежде всего информационные системы. Материя только наполняет их, служит для их развития, саморазвития, перехода информации из одного вида в другой и т.д. Именно информация, а не материя бесконечна в своих проявлениях.
При таком понимании материи и сознания (духа) становится логически обоснованной точка зрения И.И. Юзвишина, касающаяся разрешения основного вопроса философии, но аргументации это к данным утверждениям не добавляет. Самое главное состоит в том, что попятного и доступного объяснения «что есть информация?» по-прежнему нет.
Приведем еще одно мнение ученого, в прошлом главного конструктора информационных моделей космических летательных аппаратов и средств управления ими, Р.Ф. Абдеева. Он считает, что применение теории информации в науках о неживой природе приводит к пересмотру представления об информации как о свойстве только кибернетических систем. Это свойство присуще не только общественным, живым и техническим системам, но и вообще всем материальным системам, в том числе и объектам неживой природы. Информация, как и материя, существовала и существует всегда. Никакая социальная жизнь невозможна без информации, общения и коммуникаций. Информация выступает в качестве узлового пункта познания, выявляя многогранные связи с действительностью как отражение этой действительности. Существуя независимо от познающего субъекта, информация проявляется в процессе познания [10, с. 161].
Показательно в этом отношении, что в нашей философской науке уже около четырех десятилетий существуют два различных подхода, две противостоящие друг другу концепции информации - атрибутивная и функ-
циональная. «Атрибутисты» квалифицируют информацию как свойство всех материальных объектов, т.е. как атрибут материи. «Функционалисты», напротив, связывают ее лишь с функционированием самоорганизующихся систем.
Для нас в данном случае принципиально важным является то, что в социальном смысле информация (сведения, знания) есть необходимое условие человеческого бытия. Под информацией мы понимаем не просто сведения и знания, передаваемые от одного объекта к другому, а именно новые сведения и новые знания. Известное не несет приращения (не несет информации). Если от одного объекта другому передаются данные, которые не носят характер новизны, они являют собой не информацию, а процесс нулевого информационного обмена. Только элемент новизны превращает сведения, знания в информацию и превращает ее в «субстанцию» общественного развития, позволяя общественному сознанию выступать не только в качестве отражения, но и средства изменения бытия.
Сегодня информация превратилась в одну из ключевых социально-экономических категорий.
На рубеже второго и третьего тысячелетий стало очевидным, что переход к информационному обществу как наиболее рациональному пути повышения качества жизни людей, перевода экономики на наукоемкие, ресурсосберегающие производства - объективная закономерность цивилизационного развития. В течение последних лет многие страны мира демонстрируют последовательное и устойчивое продвижение к построению информационного общества, которое призвано создать наилучшие условия для максимальной самореализации каждого отдельного члена общества. Основаниями для такого продвижения явились постоянное движение от компьютеризации к информатизации и созданию развитой информационно-образовательной среды.
Информатизация - одно из наиболее значимых направлений мирового научно-технического прогресса. Вместе с тем она является важнейшим фактором развития современного общества, оказывающим влияние на общественные отношения как внутри каждой страны, так и между странами и народами. Все мы свидетели активного воздействия информатизации на материально-производственную и социокультурную области жизни человечества в целом и каждого человека отдельно.
Данное положение подкрепляется современными достижениями (персональные ЭВМ, оптоволоконные каналы связи, системы электронной почты и т.п.) и оптимистическими прогнозами и исследованиями в области вычислительной техники [11]. Вся эта техника обеспечивает создание высокоавтоматизированной информационно-образовательной среды, позволяющей осуществлять доступ к любому знанию, представленному в виде информации. Фактически это означает, что информационная среда дает глобальное решение проблемы доступа к знанию в любой момент, в любом месте. С другой стороны, технические устройства, высвобождающие человека из непосредственного производства и даже интеллектуальной деятельности, заставляют по-новому подойти к достаточно традиционной проблеме отношения субъекта и орудия его
труда, по-иному рассматривать перспективы научно-технической революции и цивилизационного развития общества.
Для характеристики информационного общества и построения концепции информатизации часто используются понятия «электронизация», «компьютеризация», «информатизация», «информационное общество», «информационные технологии». Они являются базовыми, и их разграничение по уровням социотехни-ческой деятельности - одна из важнейших методологических проблем.
Электронизация охватывает чисто технические процессы, связанные с развитием полупроводников и их внедрением в самые разные сферы народного хозяйства и научных исследований. Но их внедрение отнюдь не означает, что общество, производящее и использующее такие приборы, вступило на путь интенсивной информатизации.
Компьютеризация общества тесно связана с его электронизацией, но не сводится к ней, хотя терминологическое смешение этих процессов имеет свои основания: переход от ламповых ЭВМ к ЭВМ на полупроводниках подготовил широкое внедрение компьютеров во все сферы жизнедеятельности человека. Радикальные изменения, которые за этим последовали, получили название «компьютерной революции». В строгом смысле слова компьютеризация означает разработку, производство и широкое использование компьютерной техники в народном хозяйстве, науке, образовании и т.д. Отсюда следует, что компьютеризация общества не совпадает с его электронизацией и к ней не сводится информатизация общества.
Одним из базовых элементов процесса информатизации являются новые информационные технологии (НИТ). Это - еще одно активно развивающееся в настоящее время понятие. И если пока нет единства в научном толковании информационной технологии, то, по крайней мере, оно есть в отношении того, что само это понятие необходимо для семантического описания процессов информатизации, компьютерной революции. Традиционная технология, как известно, сводится к определению состава и последовательности системы производственных операций, главной целью которых является достижение максимального производственного эффекта. Информационная технология охватывает область проектирования и управления максимально экономичным производственным процессом. Она учитывает все возможные связи производства и окружающей нас среды, последствия реализации производственного процесса для всех имеющихся ресурсов в соответствии с социокультурной динамикой. Включает НИТ также технологию проектирования и производства многообразных машин и устройств, в том числе аппаратных средств ЭВМ, и технологию разработки и подготовки, в том числе программных средств ЭВМ.
Что же представляет собой информационное общество?
Впервые идея информационного общества была сформулирована учеными Японии в конце 60-х - начале 70-х гг. XX столетия. Стержнем этой идеи выступала компьютеризация, призванная обеспечить людям до-
ступ к надежным источникам информации и высокий уровень автоматизации производства. При этом должно было измениться и само производство - продукт его должен был стать более «информационно емким», что напрямую связано с увеличением доли инноваций, дизайна и маркетинга в его стоимости, вследствие чего производство информационного продукта, а не продукта материального должно стать движущей силой образования и развития общества [12, с. 29].
Авторство собственно термина «информационное общество» во многих работах приписывается японскому теоретику К. Кояма, на основании трудов которого в Японии еще в 1972 г. была принята программа «План информационного общества: национальная цель к 2000 году». Большую роль в утверждении и популяризации этой концепции сыграла работа другого японского исследователя И. Масуды - «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1981). В последней работе речь идет о трансформации общечеловеческих ценностей в нарождающемся информационном обществе. И. Масуда выдвинул концепцию, согласно которой информационное общество будет бесклассовым и бесконфликтным - это будет общество согласия, с небольшим правительством и государственным аппаратом. Он полагал что, в отличие от индустриального общества, характерной ценностью которого является потребление товаров, информационное выдвигает в качестве новой ценности - время [12].
В западной литературе в 80-х гг. существовало довольно значительное количество его определений. Например, Э. Брэнском давала следующее определение: «Это такое общество, в котором большинство граждан участвуют в процессе создания, сбора, хранения, обработки или распределения информации, а не в сельском хозяйстве или производстве» [13, с. 287].
Итальянский исследователь Дж. Вакка характеризовал информационное общество следующим образом: «Это переход от такого типа общества, которое характеризуется с точки зрения господствующих в нем производственных отношений как постиндустриальное. Речь идет о быстро развивающихся индустриальных странах капиталистического Запада, в которых производство господствующих до сих пор видов товаров замещается непрерывно возрастающим производством информации, и, прежде всего, процессом создания и передачи информации». В связи с этим в информационном обществе происходят качественные изменения социальной структуры и состава населения. В нем «.. .вместо максимума производителей, занятых в индустриальном обществе промышленным производством, возникает максимум работников, занятых производством информации» [14, с. 66].
В 70-е гг. происходит конвергенция двух почти одновременно нарождающихся идеологий — информационного общества и постиндустриализма. Последняя, в отличие от первой, имела достаточно солидную теоретическую основу и универсалистскую ориентацию. Наиболее существенный вклад в разработку теоретической модели постиндустриального общества внес Д. Белл [15, с. 10].
В качестве основных черт постиндустриального общества Д. Белл выделял переход от производства
вещей к производству услуг, причем услуг, связанных прежде всего со здравоохранением, образованием, исследованиями и управлением [15, с. 10]. Эта черта тесно связана с изменениями в распределении занятий: ростом интеллигенции, профессионалов и «технического класса» (такая тенденция обнаруживается уже в изменениях структуры занятости, происходящих в индустриальный период). Если индустриальное общество есть организация машин и людей для производства вещей, то в постиндустриальном центральное место, по Д. Беллу, занимает знание, и притом знание теоретическое. «Конечно, знание необходимо для функционирования любого общества. Но отличительной чертой постиндустриального общества является характер знания. Важнейшее значение для организации решений и направления изменений приобретает центральная роль теоретического знания, предполагающего первенство теории над эмпиризмом и кодификацию знаний в абстрактных системах символов, которые. могут использоваться для интерпретации различных изменяющихся сфер опыта. Любое современное общество живет за счет инноваций и социального контроля за изменениями, оно пытается предвидеть будущее и осуществлять планирование. Именно изменение в осознании природы инноваций делает решающим теоретическое знание» [15, с. 10]. Важнейшую составляющую процесса превращения теоретического знания в источник инноваций Д. Белл видел в возникновении наукоемких отраслей промышленности - химической промышленности, вычислительной технике, электронике, оптике [16, с. 330].
Анализ социальных последствий современного технологического развития должен отражать как положительные, так и отрицательные моменты процесса информатизации в естественно-исторической развивающейся системе «человек - биосфера». Но как нам представляется, подобная адекватная оценка пока наименее разработанный во всем мире фундаментальный компонент социокультурной экспертизы информатизации. Вместе с тем, именно она позволит преодолеть до сих пор стихийный и технократический характер процесса информатизации, поможет свести к минимуму негативные и нежелательные воздействия на общество и человека и утвердит приоритет ценности человека по отношению к компьютеру.
Литература
1. Урсул А.Д. Проблемы информации в современной науке.
Философские очерки. М., 1975. С. 11-12.
2. Готт В.С., Мельник В.П., Семенюк Э.П., Урсул А.Д. Технические науки и общенаучные средства познания // Философские науки. 1987. №4. С. 21-22.
3. Гурфинкель В.С. Предисловие к русскому изданию // Концепция информации в биологическом мире. М., 1966. С. 5.
4. Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. М., 1958. С. 23.
5. Урсул А.Д. Информация // Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 217.
6. Информатика и научно-технический прогресс. М., 1990. С. 55.
7. Юзвишин И.И. Информациология или закономерности информационных процессов и технологий в микро- и макромирах Вселенной. М., 1996. С. 23, 65.
8. Янков М. Конфронтация между материализмом и идеализмом // Информация и управление. М., 1986. С. 283.
9. Яковлев А.Н. Предисловие. Обвал. Послесловие. М., 1992. С. 48-49.
10. Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. М., 1994. С.161.
11. Утехин Б. Такой умный, страстный и понимающий // Журнал нового тысячелетия. 1999. Дек.
12. Masuda Y. The Information Society. Wash., 1983. P. 29.
13. Branscomb A. Law and culture in the information society // Information soc. N.Y., 1986. Vol. 4. P. 287.
14. Vacca G. Die telematik-demokratische Informationsgesellschaft oder Hertschaft der Banalitot: Der Sozialismus an der Schwellezum. 1985. Vol. 2. № 144. P. 66.
15. Bell D. The Coming of Post-industrial Society. A Venture in Social Forcasting. N.Y., 1973. P. 10.
16. Bell D. The Social Famework of the Information Society. Oxford, 1980. P. 330.
Ростовский государственный педагогический университет 14 июня 2006 г.
© 2006 г И.А. Знаменская
ЛИЧНОСТНЫЕ ИСТОКИ КЛАССИЧЕСКОЙ РОССИЙСКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ ПЕДАГОГИКИ И ИХ ВЫРАЗИТЕЛИ
Сегодня много говорится о принципах деятельности педагогов-предметников прошедших двух веков, но проблемы музыкального образования, к сожалению, остаются в тени. Полагаем,что эта, наиболее духовная педагогическая сфера должна быть очень близка лич-ностно ориентированному образованию, проявившемуся в полной мере у Д. Кабалевского.
Среди первых музыкальных педагогов, показавших достойный уровень воспитанников, были Дж. Фильд и Т. Дюпперон. Уже на этой ранней стадии музыкальной педагогики большое внимание уделялось осмысленному исполнительскому интонированию.
«Характерным для художественных вкусов того времени было стремление к "задушевности" исполнения, этим определением хочется сказать многое. Прежде всего, указать на полное неприятие формализма, внешнего виртуозничания. Виртуозность, разумеется, ценилась и ценилась высоко, но она не рассматривалась как самоцель». «Мы .. .как в поэзии, так и в музыке ищем идеи, чувства [движения] души, и быстроту в игре почитаем механизмом, рифмами, принадлежностью искусства, но не существом оного.» [1, с. 28].
Интонационной направленностью преподавания отличалась работа А. Герке, воспитавшего М. Мусоргского, Н. Пургольд и других известных пианистов. К этому направлению принадлежал и Виллуан, у которого учились братья Рубинштейн.
Большинство выдающихся пианистов и музыкальных педагогов считали своим долгом через музыку осуществлять просвещение демократической аудитории. Особо здесь следует отметить А. Рубинштейна.
Не только для А. Рубинштейна, но и для ряда его современников «.характерно стремление к максимально правдивому, отвечающему эпохе и авторским замыслам, воссозданию художественных образов интерпретируемых произведений. Они стремились при этом к раскрытию в музыкальном сочинении, прежде всего, главного, существенного, наиболее значительных его идей» [1, с. 68]. Та же школа отличала С. Танеева, С. Рахманинова,
записи игры которого в этом аспекте крайне интересны. Великий пианист порой нарушает свои же авторские ремарки, подчиняясь живому интонационному и фабульному движению музыкально-смыслового процесса.
Наряду с московской и петербуржской в прошлом веке заявляет о себе и киевская школа, прежде всего в лице В. Пухальского, воспитавшего А. Браиловско-го, В. Горовица, Л. Николаева, Б. Яворского. Именно под воздействием этих занятий у Яворского возникает грандиозная идея «образовать музыкальному языку» всю Киевскую губернию. Как известно, этот эксперимент удался, но, к сожалению, был отодвинут в тень инновациями ХХ в.
Каждый вновь выходящий на авансцену пианист и педагог продолжает линию приоритетов отечественной исполнительской школы. Таков Ф. Блуменфельд, Л. Николаев, В. Тиманова.
Можно бесконечно продолжать ряд гениальнейших исполнителей, но важно иное: как стремились они связать воедино в педагогике сотрудничество, просветительство, как формировали культуру своих подопечных, воспроизводя культуру России в целом. Не менее значимо и то, что конкретно полагали наиболее выдающиеся исполнители-педагоги по «внутрилабо-раторной» исполнительской дидактике.
Уже с появлением Дж. Фильда в отечественную музыкальную педагогику входит понятие личности, личного обаяния в работе с учениками. Для него важен не только совершенный аппарат реализации замыслов, но и общая культура личности педагога. А в учебно-воспитатеьной работе видна не потерявшая интереса и для нас цепочка: 1) накопление музыкальных впечатлений; 2) поиск интерпретаций; 3) личностный показ. «Все труды и усилия вознаграждала игра Фильда. Это стоило всех объяснений.» [1, с. 68].
А. Гензельт помимо личного показа, отличавшегося интонированием и смыслонаполненностью, вводит уроки-репетиции, показывающие как обучающийся должен сам работать над собой.
