CC BY
22
УДК 341.231.5+070
С. В. Олейников
ИНФОКОММУНИКАТИВНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ЗЕРКАЛЕ СМИ ПРИДНЕСТРОВЬЯ
Проблемы соответствия информационных предложений и спроса активно обсуждаются специалистами различных научных направлений. В качестве основных факторов, влияющих на эффективность выстраивания информационной политики СМИ, рассматриваются политико-правовые, социально-экономические и культурно-исторические условия, актуальные для развития общества на конкретном историческом отрезке времени. Особый акцент в работе сделан на функционировании электронных средств массовой информации в контексте вектора государственного развития и их роли в консолидации или разобщении общества. Также показано, что приднестровские СМИ, будучи излишне политизированными, нередко переходят границы этических норм, снижая объективность освещения событий и результативность контакта с аудиторией. Используемые в государственных печатных СМИ Приднестровья языковые средства и приемы в большинстве случаев не способствуют правилу двустороннего контактного поведения, а создают «иллюзию диалога» или определяют место аудитории в ряду слушающих, нарушая основные постулаты коммуникативной стратегии СМИ. Именно институциональная природа традиционных СМИ в большинстве случаев негативно сказывается на качестве коммуникативных процессов, влияя на интерпретацию определенных контекстов и смыслов. Опыт выстраивания особой государственной информационной политики в Приднестровье, отличной от других государств ввиду постоянного политического противостояния и мобилизационного сознания населения, требует детального научного исследования. Осознавая приоритетность благоприятного имиджа Приднестровского государства в представлениях зарубежных СМИ, необходимо констатировать недостаточный уровень изучения и осмысления современной наукой информационного пространства государств с отложенным политическим статусом.
Ключевые слова: государственная информационная политика, инфокоммуникативная система, государства с отложенным политическим статусом.
Целевые установки современных средств массовой информации и коммуникации, будучи ориентированными на амбивалетный социальный процесс, инициатором которого априори выступают СМИ, реализуются в резонансном пространстве аудитории, интенсивность которого прямо пропорциональна уровню профессиональной компетентности журналистов. Интерпретация социальной действительности в зеркале СМИ в некоторых случаях приводит не столько к ее искажению, сколько к активизации поиска альтернативных источников информации, более лояльных к информационным запросам населения. Очевидность несоответствия интенциям адресатов намерений коммуникатора проявляется на фоне поливариантности СМИ, когда совмещение принципиально различных позиций разрушает иллюзию как адекватности восприятия и потребления массовой информации аудиторией в «системе координат» конкретного коммуникатора, так и влиятельности того или иного СМИ. Таким образом, возникает
© С. В. Олейников, 2014
проблема определения эффективности процесса восприятия аудиторией сообщений СМИ.
Рассматривая коммуникацию как деятельность средств массовой информации, в том числе и сетевых, по отражению событий окружающего мира, созданию моделей социальной действительности в комплексе с активной позицией массовой аудитории, отметим, что эффективность реализации целевых установок СМИ во многом определяется критериями и механизмами формирования предлагаемой модели, выражающихся в специфических коммуникативных характеристиках содержания сообщений СМИ.
В данной ситуации возникает противоречие, источник которого состоит в принципиальном различии подходов коммуникатора и коммуниканта к построению модели социальной действительности. В современном культурно-информационном пространстве не только манифестируется уникальность человека, заключающаяся в единстве гносеологических и борьбе семиотических основ познания мира, но и декларируется априорная универсальность коммуникатора и апостериорная непредсказуемость коммуниканта. Если первый, представляя конкретный социальный институт, в большинстве случаев вынужден придерживаться определенной корпоративной стратегии, то последний всегда остается свободным в своем отношении к массовой коммуникации, и механизмами контроля становятся его персональные ориентации и склонности, привычки и интересы, рассудок и предрассудки. Данная идея на уровне глобального коммуникативного взаимодействия может быть выражена следующим тезисом: культурный контент информационного пространства каждого отдельного общества выступает первичным или идентификационным с точки зрения коммуникатора, для коммуниканта же таковым является информационный контент культурного пространства. В то же время необходимо учитывать универсальность СМИ как феномена современной культуры, интегрирующих достижения общества на определенной ступени его развития, действующих по принципу функциональной дополнительности и обладающих свойствами саморазвивающейся гармоничной системы. Эффективность инфокоммуникативных процессов зависит от определенной социокультурной организации общества, которая способствует не хаотическому, но осознанному развитию каждой личности, стимулирует повышение уровня групповой консолидированности и эффективности взаимодействия субъектов в целях накопления опыта межкультурного взаимодействия.
Принимая во внимание противоречивое влияние институциональной природы традиционных СМИ на эффективность коммуникативных процессов, отметим непосредственность сетевого взаимодействия источника и получателя информации. В данном случае канал распространения информации как одно из основных условий коммуникативного процесса (в системе «источник — канал — получатель») сохраняет свою значимость исключительно с технологической точки зрения. Его социальный аспект может быть проявлен в любом средстве массовой информации, которое обеспечивает процесс не только непосредственного распространения информации, но и ее интерпретации, придания ей определенных контекстов и смыслов. Эпоха доминирования традиционных СМИ конца ХХ столетия в большей степени гарантировала социальную
стабильность и адекватность подачи и восприятия социально значимой информации. В современных условиях отсутствие регламентированных посредников в системе «коммуникатор — коммуникант» создает предпосылки для более вариативного, вольного изложения происходящих событий, соответственно и их трактовки. Интенсивность использования сетевых ресурсов и невозможность их дифференцирования сообразно идеологической, политической или культурной конъюнктуре обусловливают особое внимание к ним со стороны государственных институтов не только в целях обеспечения стабильности общественного развития и продвижения позитивного имиджа страны, но и повышения степени доверия массовой аудитории к СМИ и, шире, к государственной власти.
На протяжении последних двадцати лет сохраняются повышенный интерес и внимание широкой мировой общественности и различных зарубежных СМИ к событиям, происходящим в Приднестровской Молдавской Республике. Освещение медиасектором политических, экономических, культурных событий республиканского уровня способствует повышению или снижению привлекательности Приднестровья для массовой зарубежной аудитории. Сетевые ресурсы играют в этом процессе определяющую роль, и именно от их оценки во многом зависит имидж государства с отложенным политическим статусом.
Первой волной повышенного интереса к Приднестровью следует считать 1990-1992 гг. — время образования государства и военного конфликта, который вызвал широкий резонанс в СМИ (Бабилунга, 1999, с. 5-6). Период долгого информационного затишья, совпавший со временем «латентного» конфликта, был прерван экономической блокадой 2006 г., в ходе которой были затронуты интересы не только самой республики, но и стран, имеющих длительный опыт экономического сотрудничества с ПМР. Блокада послужила своеобразным информационным поводом для усиления внимания мирового сообщества к проблемам молодого государства. Информационные потоки из Приднестровья стали востребованными и ожидаемыми в некоторых СМИ ближнего и дальнего зарубежья, но более всего — в России и странах СНГ Так, в Приднестровье практически одновременно с началом экономической блокады открылась редакция российского информационного агентства «Новый регион», что позволило активизировать процессы распространения оперативной информации о событиях, происходивших в республике.
Осознавая приоритетность благоприятного имиджа Приднестровского государства в зарубежных СМИ, необходимо констатировать недостаточный уровень изучения и осмысления в современной науке имиджевых технологий. Несмотря на низкую степень разработанности данной темы в Приднестровье, ее безусловная актуальность объясняет не только повышенный интерес к ней со стороны государственной власти и республиканской общественности, но и активное обсуждение данной проблематики в научном сообществе, позволяющее раскрыть универсальные и специфические грани стратегии развития Приднестровского государства. В складывающейся сегодня политической ситуации положительный имидж Приднестровской Молдавской Республики может стать тем фактором, который приблизит перспективы ее официального признания. По большому счету, имидж Приднестровья — это тот образ, который должен возни-
кать в сознании жителей России, Украины, Европейского ^юза, США и других стран мира при упоминании о ПМР. Однако объективное представление о том или ином государстве можно получить, лишь побывав на его территории. Проблемы посещения Приднестровья представителями иностранных СМИ в большинстве случаев сводятся к опасениям в связи с якобы активной фазой военно-политического конфликта (Погорелая, 2003, с. 211).
Долгое время Приднестровская Молдавская Республика пыталась пробиться на внешний информационный рынок рассказывая о войне 1992 г Первостепенное значение в этом процессе отводилось эмоциональному фону, который не только сопровождал приднестровский информационный поток, но и должен был сформироваться у внешней аудитории. Интенсивное воздействие на зарубежную общественность привело в некоторой степени к нежелательному и не-ожидаемому эффекту: в сознании мировой общественности Приднестровье стало ассоциироваться исключительно с войной и военными действиями, что безусловно приводит к неприятию региона в целом и негативному отношению к нему. Замкнутость информационного пространства республики и невозможность непосредственного участия в информационном обмене до последнего времени препятствовали распространению адекватной информации о ней. Все усилия государства по продвижению имиджа государства на мировой арене ограничивались наполнением внутреннего рынка печатной продукцией историко-культурного содержания, способствующей формированию региональной идентичности населения республики.
Тем не менее интерес к Приднестровскому государству на протяжении двадцати лет его существования постоянно сохранялся на достаточно высоком уровне благодаря многочисленным плебисцитам, проводимым в республике, а также переговорному процессу, развитие которого не всегда шло по сценарию стран-гарантов (Гольдин, 2000, с. 47). В течение нескольких последних лет Приднестровье благодаря открытию представительств и филиалов российских информационных агентств имеет возможность поставлять собственную информацию на зарубежный информационный рынок, что способствует не только более интенсивному распространению новостей из республики, но и созданию позитивного имиджа Приднестровского государства.
И все же существующая оппозиция в системе СМИ ПМР и РМ в значительной степени снижает эффективность позиционирования Приднестровья на международном уровне. Вне зависимости от формы собственности и типологических характеристик СМИ Приднестровья и Молдовы активно используют в своих публикациях эмоционально окрашенную лексику, в которой в ряде случаев оце-ночность доминирует над объективным освещением того или иного события. Экспрессивность, образность речевых конструкций в большинстве своем заменяют фактический материал, подтверждающий или опровергающий обсуждаемую проблему, что способствует превращению отдельных текстов в поток информации, изобилующий набором негативных речевых приемов. Именно такие публикации средств массовой информации способствуют формированию стереотипов в сознании населения. Главным результатом этого явления можно назвать разобщение двух государств не только в политическом измерении,
но и по культурным кодам, поскольку культивирование в сознании приднестровского населения «молдавенизма» не стыкуется с распространением идей «ру-мынизма» в соседнем государстве.
Заметим, что приднестровские СМИ, будучи излишне политизированными, нередко переходят границы этических норм, допуская вольность, сарказм, а иногда и хамство, что, с одной стороны, снижает объективность освещения событий и результативность контакта с аудиторией, а с другой — увеличивает количество судебных исков по защите чести и достоинства отдельных граждан. Используемые в печатных СМИ ПМР языковые средства и приемы в большинстве случаев не способствуют правилу двустороннего контактного поведения, а создают «иллюзию диалога» или определяют место аудитории в ряду слушающих, нарушая основные постулаты коммуникативной стратегии СМИ: достаточности, при этом используемые СМИ средства часто выглядят в глазах аудитории избыточными и громоздкими, особенно при освещении политических оппонентов, и ситуативности, излишняя эмоциональность и предвзятость в описании приднестровских событий исключают независимое осмысление и вызывают у аудитории чувство подчиненности.
Данная ситуация усугубляется тем, что в сфере массовой информации речевое сообщение редко дает участникам речевого контакта ощущение равенства. Напомним, что реализовать в газетном тексте потребность в самовыражении коммуникант почти не имеет возможности, и равенство журналиста и читателя проявляется в тексте главным образом тогда, когда успешно реализуются две коммуникативные потребности: потребность в обращении и потребность в сообщении. Вместе с тем СМИ ПМР достаточно успешно реализуют постулаты надежности — смысл, вкладываемый в сообщение адресантом, оптимально воспроизводится адресатом (правда, в основном вследствие отсутствия альтернативного источника получения информации), и осмысленности — солидарность всех этнокультурных групп общества обусловливав не только понимание целей коммуникатора, но и конвергенцию проектируемой и ожидаемой действительности.
Данные наблюдения свидетельствуют о том, что СМИ Приднестровья не в полной мере учитывают состояние и менталитет современного общества в том отношении, что они, находясь до сих пор в состоянии конфликта на внешнеполитическом направлении, проецируют подобные коммуникативные стратегии на все сферы своей деятельности. В то же время сознание людей находится на стадии выхода из кризисного состояния, и, испытывая острую потребность в объективной и адекватной информации, они нуждаются в альтернативных коммуникаторах, что ведет не только к критике СМИ ПМР, но и к потере к ним доверия.
Говоря о противоречивости деятельности СМИ в контексте молдово-при-днестровского урегулирования, необходимо также отметить их разобщенность в другом контексте — внутренней политики. Данные тенденции чреваты уже не только отсутствием понимания между государствами, но и расколом внутри ПМР. Информационная борьба ведущих электронных СМИ республики катализирует расслоение общества и рост недоверия к органам как исполнительной,
так и законодательной власти, что отразилось на результатах выборов президента ПМР в конце 2011 г. Телеканалы ПМР практически не выполняют консолидирующей функции, которая в условиях Приднестровского государства должна стать приоритетной. Обратим внимание, в свете вопроса о соответствии информационной политики приднестровских телеканалов модели государственного развития, что примерно 70% репортажей о деятельности исполнительной и законодательной власти можно увидеть только на «Первом республиканском» и «ТСВ». Исходя же из конституционных норм, которыми определяется форма государственного правления в Приднестровье — «президентской республики», редакционная политика телеканала «ТСВ» не в полной мере отвечает модели государственного развития ПМР и вступает в противоречие с государственной информационной политикой, затрудняя развитие и укрепление президентской власти. В результате мы наблюдаем диаметрально противоположные позиции руководства приднестровских каналов в отношении внутриполитических вопросов. При этом используются самые разные приемы варьирования слов и словосочетаний, что играет большую роль в отстаивании и «оправдании» конкретно выбранных средств освещения описанной проблематики. На этих телеканалах часто используются следующие выражения разной лексической окраски, влияющие на сознание аудитории: «агрессор» (Молдова), «клон партии "Обновление"» (партия «Справедливая Республика»), «захват власти» (упразднение должности вице-президента), «стороны ничего не обсуждают» (бойкотирование Молдовой переговорного процесса), «определенные ранее параметры бюджета вызывают беспокойство» (дефицит бюджета).
Применяется и так называемое варьирование предложений, которые обладают сильным речевоздействующим потенциалом. Данный метод основан на выделении в предложении коммуникатора, или агенса (инициатора действия), и коммуниканта, или пациенса (сущности, подвергающейся действию). В результате внимание аудитории акцентируется на синтаксически выделенном слове или словосочетании, выступающем в роли агенса. Примеры варьирования текстовых конструкций можно наблюдать как на «Первом республиканском», так и на «ТСВ». Причем в репортажах данных каналов, посвященных одной проблематике, коммуникативно выделяются разные институты. Например, на «Первом республиканском» часто можно встретить следующие текстовые трансформации: «Сегодня Президент ПМР рассмотрел предложения депутатов Верховного Совета»; «Президент продолжает заслушивать отчеты глав госадминистраций по итогам работы в минувшем и первом квартале нынешнего года»; «Президент провел совещание по вопросам местного самоуправления и ряда законодательных инициатив по внесению изменений в Конституцию, представленных депутатами Верховного Совета». В этих примерах коммуникативно выделяется слово «Президент», который выступает в качестве агенса (инициатора действия), вследствие чего внимание аудитории акцентируется на фигуре Игоря Смирнова, а другие участники тех или иных ситуаций (депутаты Верховного Совета, главы госадминистраций) выводятся из центра внимания телезрителей посредством пассивизации (ТВ ПМР, 2009). На телеканале «ТСВ» мы можем наблюдать противоположную тенденцию коммуникативного выделения:
«Верховный Совет передал на рассмотрение Президенту поправки к закону...»; «Председатель Верховного Совета, встретившись с Президентом.»; «Депутаты Верховного Совета приняли поправки к Конституции, которые бурно обсуждались рядом общественных организаций.». Как видим, в большинстве случаев на «ТСВ» коммуникативно выделяются институт законодательной власти и его представители и из центра внимания выводятся другие политические фигуры (посредством пассивизации «вторых» участников ситуации — президента ПМР, представителей общественных организаций).
Таким образом, можно говорить о широком применении на приднестровских телевизионных каналах приемов лексического и синтаксического варьирования текста с целью концентрации внимания аудитории на деятельности разных институтов государственной власти («Первый республиканский» — на исполнительной власти, «ТСВ» — на законодательной). Подобная ситуация в очередной раз доказывает наличие имплицитного информационного противостояния между ведущими электронными СМИ ПМР, реализуемого на уровне построения текстов массовой коммуникации.
На «ТСВ» и «Первом республиканском» телеканале часто используются следующие преобразования журналистского текста (Баранов, 2003, с. 179):
1. Аннулирующее преобразование, которое приводит к исключению из описания некоторой части положения дел (участника события, инцидента и т. д.). На «ТСВ» в репортажах всегда выделяется партийная линия, но в отдельных случаях умалчивается о достижениях и успехах членов партии.
2. Фигурирующее преобразование вводит в описание ситуации изначально не имевших там места персонажей, события, предметы и т. д. К числу подобных преобразований относятся высказывания, не относящиеся к основной теме. Так, регулярно экономические новости сопровождаются ссылками на экономическую блокаду, которая к 2008 г. стала более мифом, нежели аргументом, оправдывающим проблемные ситуации.
3. Речевое воздействие может осуществляться электронными СМИ не только посредством языковых механизмов вариативной интерпретации действительности, но и через пропозициональные компоненты высказываний при одновременной апелляции к социально и культурно обусловленным структурам ценностей аудитории. В данном случае речь идет о ценностно-ориентированной естественно-языковой аргументации, связанной, к примеру, с идеями участия/ неучастия народа в принятии государственных решений.
4. На приднестровских телеканалах часто применяется индефинитизиру-ющее преобразование, которое приводит к замене конкретных предметов и участников более обобщенными описаниями, что существенно увеличивает неопределенность в интерпретации ситуации. В результате внимание аудитории рассеивается, а функция информирования становится формальной.
Резюмируя отметим, что приднестровские телеканалы отличаются продуманной редакционной политикой, которая позволяет успешно продвигать на информационном рынке определенные идеи, влияющие на общественное сознание и формирующие модель социальной действительности. Однако предлагаемая СМИ-модель не всегда соответствует модели государственного
развития и не отражает политические устои общества. Сохранение подобной практики в перспективе может привести к дезориентации большей части населения в общественно-политическом отношении и расслоению приднестровского общества.
В качестве положительной оценки деятельности государственных СМИ необходимо указать системность, которая характерна для материалов, освещающих деятельность исполнительной власти. Особенно это качество проявилось в период обсуждения поправок к Основному закону государства, что повлияло на отношение общества к изменению конституционных норм, подтвердило состоятельность исполнительной власти и повысило ее авторитет у массовой аудитории.
Литература
Бабилунга Н. В. Раскол Молдавии и конституционные акты Приднестровской Молдавской Республики // Ежегодный исторический альманах Приднестровья. 1999. № 3. С. 5-6 (Babilunga N. V. Split of Moldova and constitutional acts of the Pridniestrovian Moldavian Republic // Annual historical almanac of Pridniestrovie. 1999. N 3. P. 5-6).
Баранов А. Н. Введение в прикладную лингвистику. М.: Едиториал УРСС, 2003. 360 с. (Ba-ranovA. N. Introduction to applied linguistics. M.: Euditorial URSS, 2003. 360 p.).
Во внутриполитической жизни Приднестровья продолжается раскол // http://www.tv-pmr. com/news.php?date=2009-04-25 (дата обращения: 20.08.2013) (In internal political life of Transnistria split proceeds / URL: http://www.tv-pmr.com/news.php?date=2009-04-25 (accessed date: 20.08.2013)).
Гольдин Г. Г., Матяш В. Н. ОБСЕ и Приднестровье. М.: ДА МИД России, 2000. 80 с. (Gol'din G. G., Matjash V. N. OSCE and Pridniestrovie. M.: AD MID of Russia, 2000. 80 p.).
Погорелая Е. А. Русскоязычные: контексты и подтексты языковой реформы (1989-1990 гг.): монография. Тирасполь: РИО ПГУ, 2003. 480 с. (Pogorelaja E. A. The Russian-speaking: contexts and implications of language reform (1989-1990): мonography. Tiraspol: RIO PGU, 2003. 480 p.).
ПОЛИТЭКС- 2014. Том 10. № 4
