CC BY
23«ИНЬ» И «ЯН» ГЛОБАЛИЗАЦИИ
YING AND YANG OF THE GLOBALIZATION
THE DEFINITION OF THE PHENOMENUM
ПИТЕР НОЛАН
Член Международного комитета ВЭО России, профессор Кембриджского университета, директор Центра исследований развития, директор Программы подготовки высшего менеджмента по Китаю
PETER NOLAN
Member of International Committee of VEo of Russia, Director, Centre of Development Studies Chong Hua Professor in Chinese Development Director of the Chinese Executive Leadership Programme (CELP)
M.A. (Cantab.), M.Sc., Ph.D. (London), CBE
Материалы посвящены анализу феномена глобализации: исследованию ее положительных и отрицательных аспектов. В числе положительных аспектов «ян» автор выделяет деятельность корпораций в формировании ядра современных инноваций, рост доли развивающихся стран в мировом ВВП, повышение показателя уровня жизни. Анализируя темные стороны капиталистической глобализации «инь», автор обращает внимание на варварское разрушение природной среды, последствия изменения климата.
7
Рассматривая вопрос концентрации глобальной корпоративной власти, автор обращает внимание на ее выдающиеся масштабы. Отмечается, что общество характеризуется очень высоким уровнем неравенства, в основе которого - мировая элита. Предлагая пути решения существующих проблем, автор значительное внимание уделяет вопросу функционирования глобальных институтов и отмечает, что, несмотря на то что альтернативы существующим глобальным институтам нет, многие проблемы могут быть решены на национальном уровне, что послужило бы важным шагом к формированию однородного общества. В итоге исследования сделан вывод о необходимости баланса между конструктивными и негативными аспектами капиталистической глобализации с учетом особенностей конкретных стран. ABSTRACT
The materials are dedicated to the analysis of the phenomenon of globalization, the study of its positive and negative aspects in particular. As the positive aspects of «yang» the author marks out the enterprises' actions forming the modern innovations core, encreasing share of developing countries in world GDP, living standarts improvement. The author also analyzes the «ying» - seamy sides of the capitalistic globalization -and focuses on the vandal destruction of environment and on the climatic changes aftermath.
When it comes to the concentration of global corporate power, the author points to its outstanding scope. It is stated that society is characterized by the high inequality level with the world elite in its core. In order to solve the existing problems, the author draws attention to the functioning mechanism of global institutions and points out that despite the lack of any other alternative most issues may be settled at the national level which would serve as an important step towards homogenous society. The conclusion of the research emphasizes the necessity of the balance between constructive and negative aspects of capitalistic globalization taking into account specific nature of certain countries.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Глобальная экономика, развивающиеся страны, уровень жизни, разрушение природной среды, концентрации глобальной корпоративной власти, глобальное неравенство, функционирования глобальных институтов, регулирование глобальной финансовой системы. KEYWORDS
Global economy, developing countries, Living standards, environmental degradation, the concentration of global corporate power, global inequality, the functioning of global institutions, regulation of the global financial system.
Мой доклад состоит из четырех достаточно коротких
частей.
Позвольте начать с ряда вступительных замечаний. Что мы понимаем под глобализацией, а именно капиталистической глобализацией? Под каким углом ее рассматриваем? По моему мнению, при анализе феномена глобализации можно использовать как восточный, так и западный подход, и для определения восточного подхода обратимся к философскому течению инь-ян цзя, возникшему в Китае в 5-4 вв. до н.э. и до сих пор являющемуся неотъемлемой частью восточного и особенно китайского менталитета. Это философское учение зиждется на идее, что каждому явлению присущи два начала: темное начало «инь», символизирующее — применительно к экономике и социуму — жадность и эгоизм как основу личных отношений, а также политической и экономической жизни общества, и уравновешивающее «инь» светлое начало «ян», побуждающее людей к бескорыстным действиям на благо общества в противовес жажде наживы и стремлению к извлечению личной выгоды. Таким образом, жизнь представляет собой не что иное, как
78
путь к достижению равновесия между двумя этими началами, в китайской философии именуемый Срединным путем. Срединный путь — это не просто поиск компромисса, а динамичное взаимодействие двух противоположных начал для получения положительного результата.
На Западе, в том числе в России (говоря о Западе, я включаю сюда Россию, так как, по моему мнению, Россия хоть и завоевывала Восток, долгое время являлась частью европейской, западной цивилизации), мы руководствуемся правом сильного, то есть не следуем концепции инь-ян цзя. В начале XVIII века шведская армия подошла к Москве, убивая и грабя местное население по пути, — и это лишь один пример того, как мы преуспели в области насилия и насколько далеки от философии «инь» и «ян». Однако стоит отметить достижения двух величайших западных философов конца XVIII — начала XIX веков, чьи идеи шли вразрез с традиционными представлениями о существующем миропорядке. Диалектический подход Адама Смита органично сочетает в себе признание силы «невидимой руки рынка» и конкуренции с идеями, высказанными в «Теории нравственных чувств», посвященной человеколюбию (Смит также использовал слова «любовь» и «привязанность») в противовес личной заинтересованности как наиболее важному и фундаментальному элементу социума. Именно стремление творить добро, а не «невидимая рука рынка», является основой человеческих взаимоотношений. В своих самых известных работах Смит в блестящей манере отдал должное обеим ипостасям.
Кроме того, как отмечает С.Д. Бодрунов, диалектический подход имел определяющее значение для Карла Маркса, подробно проанализировавшего феномен капитализма с его
дарвинизмом, прогрессивными идеями и интернациональным характером наряду с присущими ему противоречиями, которые должны заложить фундамент для создания нового общества, хотя Маркс крайне мало и неохотно рассуждал о конкретной природе такого общества. Итак, дальнейшее обсуждение проблем, поднимаемых в моем докладе, будет основано именно на сравнении восточного и западного подходов.
Во-первых, рассмотрим положительные аспекты, или «ян» глобализации, то есть определим ее вклад в развитие капитализма. Прежде чем приступить к анализу явлений, которые затронули практически каждого жителя нашей планеты, позвольте отметить, что произошедшие перемены были бы невозможны без участия государственных органов, в том числе Правительства США и прочих западных правительств, военных ведомств и высших учебных заведений, но определяющим фактором, с моей точки зрения, является конкуренция, в особенности конкурентная борьба внутри относительно небольшой группы гигантских глобальных корпораций, которые за последнее время укрупнились, четко обозначили свои приоритеты и целенаправленно взяли курс на олигопольную конкуренцию: Siemens конкурирует с General Electric, Boeing — с Airbus и т.д., — и эти компании, тратя в рамках конкурентной борьбы огромные средства на научные исследования (с переменным успехом), стали драйверами развития в эпоху глобализации. По оценкам Европейского союза, который отслеживает деятельность 2500 ведущих компаний в области расходов на НИОКР, совокупный бюджет этих компаний на исследования составляет примерно 90% всех соответствующих расходов. Кроме того, 85% приходится на 500 самых крупных корпораций из числа
80
2500 (Toshiba, Google, Intel, Microsoft, Boeing, Airbus и т.д.). Таким образом формируется ядро современных инноваций, внедрение которых позволяет рассматривать корпорации как огромную положительную силу в мировом масштабе. Эти компании не просто занимаются разработкой и производством новых технологий, но, максимально использовав преимущества своего относительно недавнего вхождения в мировую экономику, вследствие толчка, который Маркс описывал в «Манифесте Коммунистической партии», они смогли распространиться по всему миру.
Данный процесс вызвал масштабные положительные изменения в развивающихся странах, однако для нас, живущих в странах с высоким уровнем достатка, а также стран, которые в результате произошедших катастрофических потрясений были практически разрушены, последствия далеко не столь однозначны. Индия, Китай, Бразилия или Чили могут абсолютно по-разному подходить к оценке экономических процессов. Например, данные анализа географического распределения мирового ВВП во многом идут вразрез с общепринятыми представлениями о ситуации в глобальной экономике. Сейчас принято считать, что механизм экономического лифта перестал действовать, и развивающиеся страны неуклонно беднеют. Идея неплохая, но она совершенно не соответствует действительности. В самом авторитетном источнике, докладе Международного Валютного Фонда о «Перспективах развития мировой экономики», основанном на тщательно проверенных данных о паритете покупательной способности (с этим подходом можно не соглашаться, но это не изменяет того факта, что МВФ предоставляет наиболее надежные данные), указано, что в 1980 году доля развивающихся стран в мировом ВВП составляла 36%. Как вы думаете,
на сегодняшний день этот показатель упал до 25% или 20%? Предполагается, что он снизился, но вот до какого уровня? Ответ: нет, напротив, он увеличился до 58%.
Таким образом, с начала эпохи глобализации доля развивающихся стран в мирровом ВВП выросла практически вдвое, то есть экономический лифт не только не исчез, а, наоборот, стал более доступен, и развивающиеся страны им воспользовались для обеспечения своего экономического роста и увеличения благосостояния. Индекс человеческого развития (важнейший комбинированный показатель, в развитие которого большой вклад внес Амартия Сен) развивающихся стран вырос на 30% с 1990 года. Подчеркну: вырос на 30%, а не снизился на 20, 10 или 50%. Это не то что не печально, а просто прекрасно.
Обратимся теперь к показателям уровня жизни. В 1990 году количество людей, живущих за чертой бедности, на менее 1,9 доллара в день (в ценах 2005 года), составляло 44%. Сейчас этот показатель ниже 15%, то есть мы смогли добиться выдающихся успехов в эпоху капиталистической глобализации, причем абсолютно мирным путем. Все произошло именно так, как предрекал Маркс в «Манифесте Коммунистической партии».
Однако не следует забывать об «инь» и «ян», которые уравновешивают друг друга. Обратимся к «инь», темной стороне капиталистической глобализации. Тут за примерами далеко ходить не нужно. Варварское разрушение природной среды подтверждает опасения, высказанные известной американской писательницей и защитницей окружающей среды Рэйчел Карсон, а также делает как никогда актуальным ее вопрос о том, какую оценку мы можем дать своим действиям, если позволяем планомерно уничтожать мир, в ко-
82
тором живем. Не могу даже себе представить, как бы Карсон отреагировала на данные Всемирного фонда дикой природы: по оценкам экспертов, индекс живой планеты, который отражает численность популяций (разумеется, приблизительную) 3057 видов позвоночных, живущих в воде, на земле и в небе, по сравнению с данными 1970 года упал на 58%. Так как оценить результаты нашей жизнедеятельности? Кто мы такие, если сотворили это с живой природой? Уму непостижимо. Что мы за вид такой?
Еще один пример: изменение климата. Все знают, чем оно чревато. Вопрос в другом: как последствия изменения климата отразятся на качестве жизни почти 8 миллиардов населения нашей планеты? На данный момент в странах с высоким уровнем дохода потребление энергии составляет 4765 кг нефтяного эквивалента на душу населения в год. В странах с уровнем дохода ниже среднего этот показатель равен 639 кг. Так что же произойдет, если весь мир выйдет на наш уровень потребления? Технический прогресс способен решить многие проблемы, но не является панацеей. Следовательно, проблема выбора типа индустриализации и потребления для почти восьмимиллиардного населения развивающихся стран является важнейшей задачей для всех нас.
В связи с этим позвольте перейти к обсуждению концентрации глобальной корпоративной власти, ее выдающимся масштабам. Речь идет о компаниях, так как именно они, а не некая абстрактная идея, служат фундаментом глобализации. Власть корпораций основана на распространении глобальных деловых систем и глобальных инвестициях, но концентрация этой власти очень высока. Я уже приводил данные по расходам на НИОКР, поэтому сейчас ограничусь лишь двумя примерами, которые продемонстрируют уровень гегемо-
нии компаний, чьи центральные офисы находятся в странах с высоким уровнем дохода (но необязательно с высоким уровнем производства). В списке 40 ведущих компаний в области автомобилестроения развивающиеся страны представлены всего двумя фирмами, которые не являются автомобилестроительными в полном смысле этого слова. Одна из них, «Астра», занимается сборкой японских автомобилей и принадлежит эксцентричному господину, владельцу 18 000 акров охотничьих угодий в его родной Шотландии. «Астра» не может по сути считаться представителем развивающихся стран, так как занимается сборкой японских автомобилей для крайне защищенного рынка под компетентным руководством компании «Jardines». Напомню, это одна из двух компаний, якобы представляющих развивающиеся страны. Вторая — «Shanghai Automotive Industry Corporation» (SAIC). Она не выпускает автомобили под собственной маркой. Вы когда-нибудь видели машины их производства в продаже? Разумеется, нет, потому что их нет в природе. SAIC — совместное предприятие, принадлежащее «General Motors», небольшой американской компании, которая теперь производит большую часть машин в Китае, а не в США, и небольшой стаффордской компании «Vоlkswagen». Таким образом, среди 40 крупнейших автомобилестроительных компаний и предприятий, осуществляющих сборку автомобилей, таких как «Bosch», «Harmon», «Continental», «Denso» и пр., нет ни одного представителя развивающихся стран. Думаю, приведенный пример говорит сам за себя.
Тем временем связи между глобальной корпорацией и страной, в которой расположен ее центральный офис, становятся все слабее: пример 100 ведущих транснациональных компаний, таких как «GE», «Volkswagen» и др., показывает,
84
что доля их производственных мощностей и количество сотрудников по месту расположения головного офиса неуклонно снижается. По аналогии с Рэйчел Карсон, задававшейся вопросом: «Как мы это допустили?», Сэмюэл Хантингтон вопрошал: «Как мы могли дойти до того, что наши компании больше не могут считаться частью нашей экономики и бюджетной системы?» Ведущие британские компании больше таковыми не являются. Например, лишь около 5% доходов крайне успешной «WPP» приходится на Великобританию. «HSBC» — британская компания, но свои основные доходы получает на Дальнем Востоке. Транснациональная компания «Shell» также была основана в Великобритании. Такова природа глобализации. Не буду подробно останавливаться на вопросе классовой структуры общества. Отмечу лишь, что данные по глобальному неравенству поражают воображение. Представителей «Credit Suisse Group» эта статистика не может не радовать, ведь, по их оценкам, 1% богатейших людей планеты контролирует 50% мировых активов. 1% — прекрасная новость. Кстати, если вы очень обеспеченный человек — чего я вам искренне желаю — и хотите, чтобы вашими активами управляли ведущие специалисты в этой области, обратите внимание на то, что «Standard Chartered Bank» недавно объявил, что возьмется за управление частным капиталом, если он составляет не менее 5 миллионов долларов США. Здесь присутствуют далеко не бедные люди, но, по определению «Standard Chartered Bank», богатым может считаться тот, на чьем банковском счете более 5 миллионов долларов. Прекрасный пример масштабирования в экономике: 1% контролирует 50%, а 50% из этого 1%... Наше общество характеризуется очень высоким уровнем неравенства, в основе которого — мировая элита. Все присут-
ствующие без исключения являются частью мировой элиты. Подчеркну: абсолютно все. На входе в аудиторию установлена система электронного распознавания, которая без вашего ведома считывает информацию о вашем статусе, и раз уж вас допустили на это мероприятие, вы, безусловно, принадлежите к элите. Однако шутки в сторону: если вы учитесь, работаете, преподаете или просто приехали в Кембридж, чтобы хорошо провести время, — вы являетесь частью мировой элиты. Если вы прилетели сюда самолетом, это уже означает принадлежность к относительно небольшой группе избранных. Если вы получаете образование в Кембридже — мои поздравления. Но это очень дорогое удовольствие, за которое кто-то должен платить. Представители мировой англоговорящей элиты неизменно отправляют детей учиться в ведущие глобальные школы и университеты. По словам американского писателя Чарльза Райта Миллса, это — верный признак властвующей элиты.
Перейдем к рассмотрению финансовой системы. Аналогичные высокие уровни концентрации наблюдаются в самых важных стратегических направлениях глобальной финансовой системы. Отсюда вопрос, которым в свое время задавался еще В.И. Ленин: «Что делать?» У нас есть три пути: первый — революционный. По ряду вполне понятных и объективных причин в обществе всегда присутствуют элементы, предпочитающие насильственные изменения, но, скорее всего, революции не будет. В своей работе «Положение рабочего класса в Англии», вышедшей в 1944 году на немецком языке, Энгельс писал: «Это возмущение скоро... выльется в революцию». После смерти Маркса в предисловии к англоязычному изданию этого произведения, опубликованному в 1892 году, Энгельс признал, что был не
86
прав. В Великобритании не было насильственного революционного переворота. Страна смогла эволюционировать, и теперь, когда мы анализируем текущее положение дел, встает вопрос о том, какие меры можно предпринимать на государственном уровне, чтобы решить острую проблему неравенства. Она сохраняется на уровне высших учебных заведений и частных школ, но в целом коэффициент Джини, рассчитанный на основании чистых доходов населения после уплаты налогов и перераспределения, на данный момент при консервативном правительстве составляет 0,3, что соответствует аналогичному показателю Китая за 1980 год. Уверен, если бы Маркс это увидел, он бы воскликнул: «Молодцы! У вас все получилось, поздравляю! Вы пришли к социализму!» У каждой страны есть возможность выбрать свой путь по преодолению неравенства из большого количества доступных вариантов, причем этот выбор не обязательно связан с разработкой промышленной политики, которая сопряжена с большим количеством проблем. Рассуждая о промышленной политике, призываю рассматривать примеры отдельных государств и конкретных отраслей. Например, какой должна быть промышленная политика Киргизии? Нужно ли ей строить большие пассажирские самолеты вслед за «Боингом»? Стоит ли конкурировать с «Bosch»? Есть ли необходимость в разработке своего устройства Google Android? Нет. Это неразумно. А если будут предприняты соответствующие попытки и они не увенчаются успехом, то это выльется в пустую трату национальных ресурсов, поэтому такие решения нужно принимать обдуманно. В Китае ситуация принципиально иная: население численностью 1,3 миллиарда человек создает возможности, которых нет ни у одной другой страны мира.
Индия также обладает высоким потенциалом, но институциональная структура, необходимая для их полноценного использования, увы, отсутствует. Перспективы России выглядели многообещающе, но они были утрачены, и сегодняшние возможности значительно отличаются от тех, что были доступны в 1980-х.
Наконец, вопрос функционирования глобальных институтов. Следует ли упразднить Организацию Объединенных Наций? Нужно ли отказаться от выполнения условий Парижского соглашения и пойти по пути создания новых институтов? При желании многие проблемы могут быть решены на национальном уровне, как то вопросы социального обеспечения и перераспределения доходов, что послужило бы важным шагом к формированию однородного общества. Однако с точки зрения поиска ответов на глобальные вызовы, альтернативы существующим глобальным институтам нет. Кроме того, они адаптируются к изменяющимся реалиям. Возьмем МВФ: права стран-членов организации распределены в крайне неравных пропорциях, но и здесь происходят перемены. Существующая процедура, предоставляющая США право вето, морально устарела. Это общепризнанный факт. Кроме того, весьма постыдно, что Кристин Лагард была переизбрана на второй срок, и члены организации это осознают. Еще один пример — очень важная структура, которая, разумеется, тоже далека от совершенства, — Совет по финансовой стабильности, образованный после наступления глобального финансового кризиса. Его основной чертой является активное участие Китая и Индии, которые работают над введением необходимых улучшений. Регулирование глобальной финансовой системы — сложная задача, требующая больших временных затрат.
88
Итак, на наших глазах из противоречий глобализации постепенно выступает образ нового общества, но, размышляя о том, какие изменения возможны, а какие желательны, нужно оперировать понятиями «инь» и «ян», «видимой» и «невидимой руки рынка» и баланса между конструктивными и негативными аспектами капиталистической глобализации с учетом особенностей конкретных стран: Казахстана, Киргизии, Таджикистана, России и т.д.
My talk will have four parts, each part quite short. First of all, some introductory comments. How do we view globalization? Capitalist globalization? What is the lens of the set glasses, spectacles, through which we look at capitalist globalization? And I think there are lenses that we can use, a set of glasses that we can use from both the East and West, and if we think about a lens that we can use from the East, we can travel back in time quite a long way 400-500 years, I say 'B.C.', but you know what I mean. And in China there was the school of thought called the School of Ying and Yang, and this remains deeply imbedded in oriental, especially Chinese, thinking. So the idea is that most phenomena contain two sides: ying — a dark side, so when one is talking about the economy and society, a greedy, selfish approach towards personal life, political life, economic life of the individual and the family. But that is balanced by yang, by an element in people that are selfless, try to work for the society and are not driven by greed and by lust for money. And life is about a complicated balancing of these forces into what Chinese philosophy calls the Middle Way. The Middle Way is not just compromise, it is dynamic interaction to produce beneficial outcome from these two forces.
In the West, we have not been very good, and by the West I include Russia, I think Russia was a part of Europe, was not a part of the Orient, Russia conquered the Orient, but it was European Russia as a part of Europe for a long period of time — and we lived in a zero-sum world, where the world of ying and yang is far removed from, including Russia. The Swedish army was at the borders of Moscow in early 18th century, killing, decimating people along the way. So we are not very good at ying and yang and very good at a zero-sum violence. But the achievement of two of our greatest philosophical thinkers in the late 18th and early 19th century were remarkable for standing outside that view of the world and for thinking on a very different way. Adam Smith is highly dialectical, highly balanced between an understanding of the power of the invisible hand, power of market competition balanced with the ideas that were explored in the other book, The Theory of Moral Sentiments, which is about the importance of the most important characteristic, which is not self-interest, but benevolence, and he used the word 'love' and 'affection'. That is the highest level of impulse for human interaction, not the invisible hand.
And they are balanced in his writings in the most beautiful fashion in these two great books. Similarly, as Bodrunov has talked about, for Karl Marx the idea of the dialectic is central, and within Marx is the continuous contradictory character of capitalism with its Darwinism, its progressive, its internationalist character, but also continuous contradictions out of which would emerge hopefully a better society, though Marx devoted very little attention and was very unwillingly talking about what was the concrete nature of that society. So those are the lenses — East and West — through which I will say a little bit in each of the succeeding segments of my talk.
90
POSITIVE IMPACT OF THE GLOBALIZATION
So, first of all, if we look at the capitalist globalization from a yang, a positive point of view, from the point of view that Darwinism and positive contribution of this extraordinary era of the development of capitalism. And before I think about the things that have transformed the lives of almost everybody in the world. Governments have played their role, US government, defense institutions have played their role, Western governments and universities have played their role, but the most important role has been the role of competition, particularly between a relatively small group of giant global corporations which have got bigger and more and more focused during this period, which fight each other in rivalrous oligopolistic competition, firms like Siemens fighting with GE, firms like Boeing fighting with Airbus, and these have driven competition, huge expenditure on research and development, not all of which has been successful, but the existence of which has been and is necessary for competition in this world of globalization. European Union produces a study of the top 2500 companies in the world by Research and development spending, and this is almost all of the spending, more than 90% of all corporations in the world, that is their estimate. And within the 2500, 500 corporations account for 85% of the total: Toshiba, Google, Intel, Microsoft, Boeing, Airbus, etc. And that is the core of where modern innovation comes from, and it has been an immensely positive force for the world. Not only these companies produce those technologies, but through what we might call the advantage of the late-comer, through the impulse that Marx talked about in "The Communist Manifesto," these companies have spread across the world.
So this process has produced enormous benefits for people across the world in developing countries, and there is a dan-
ger for those of us who are from high income countries facing challenges and from countries that have been decimated by the disaster, catastroika of looking at things from their understandable point of view. It is very different if you are from India, China, Brazil or Chile. If we look at the share of global GDP produced in different parts of the world, the picture is very different from the way most people understand it. Many people talk about the ladder of development has been pulled up. Developing countries have got poorer and poorer, relatively speaking. It is a very nice idea, but it is just wrong. If you look at the most authoritative database, the IMF's World Economic Outlook Database —which is very carefully calculated in purchasing power parity terms which you can argue with — but that is the best data available. The share of developing countries in global GDP in 1980 was 36%. Is it today 25% or 20%? Multiple choice question. So it has come down, of course, but has it gone down from 36% to 30 or 25 or to 20? No. The answer is that it has risen to 58%.
So developing countries' share of global GDP has more or less doubled during the era of globalization. The ladder has not been pulled up on development, it has been lowered, and developing countries have taken advantage of this to grow and prosper. If we look at the most important single synthetic indicator, the human development index, which Amartya Sen has made a very big contribution to, the human development index for developing countries has risen by 30% since 1990. Risen by 30%, not fallen by 20, or 10, or 50, but risen by 30%. That is not dark, in fact. That is a bright picture. If we look at poverty, a portion of the global population, the population below the poverty line of $1.9 (2005 purchasing power prices) has fallen since 1990 from 44% to less than 15% today. It is an astonishing progress for the world during the era of capitalist globalization. And it has been peace-
92
ful. It has beenexactly as Marx talked about in "The Communist Manifesto".
THE YING OF THE GLOBALISATION
But there is a ying and a yang to balance each other. So if we turn to look, if you like, at the dark side, the ying side of capitalist globalization, you do not have to look very far. So alongside this, we have seen a decimation in ways that vindicate the fears expressed by the fabulous American commentator on the environment Rachel Carson in her wonderful books about who are we if we can decimate the natural world around us. I do not know what she would have made of the World Wildlife Fund Living Planet Index. I cannot imagine because the latest figure for the World Wildlife Fund Living Planet Index, which records the global total, of course, the roughest of possible estimates, but very carefully done, of 3057 vertebrate species under the water, on the land and in the air. The index since 1970, they estimate, has fallen by 58%. Who are we? Who are we that we have done this to our living natural world? It is unbelievable. What kind of a species are we?
Climate change. Everybody knows about the prospects, and the question of what kind of lifestyle people who will soon be 8 billion people, what will their lifestyle be? At the moment, in the high income countries we consume 4765 kilograms oil equivalent of energy per person per year. In low middle income countries, the figure is 639. If the rest of the world going to consume in the way that we consume with all the stuff... Technical progress will solve a lot, but it will not solve everything. The question of the style of industrialization and consumption for what will soon be 8 billion people in developing countries is a fundamental issue for the world.
GLOBAL BUSINESS POWER
And now we come to the concentration of global business power, and it is extraordinary. And these are companies; globalization is about firms. It is not some abstract concept that is just cracked across world. It has gone across the world through the spread of global business systems investing across the world, but it is very highly concentrated. I mentioned the figures for R&D expenditure. Let me just give you two examples to show just how dominant firms with their headquarters in the high income countries, but not for production systems, the headquarters in the high income countries are. If you look at the top 40 firms in the world in the automobile industry, there are only 2 from developing countries, and they are not really automobile firms. One is Astra, which actually is an assembly operation of Japanese vehicles owned by a very interesting gentlemen who is Scottish and owns 18,000 acres of shooting land in Scotland. It is not a developing country vehicle assembly. It is owned by Jardines, which is a very capable competent company, and they own Astra. Astra assembles Japanese vehicles in a highly protected market. And that is one of two companies out of 40. The other company is Shanghai Automobile Industrial Company (SAIC). It is not an automobile producing — have you ever bought a SAIC vehicle? of course not, they do not exist — it is a joint venture with two companies, with General Motors, that little American company which now produces more vehicles in China than America, and joint venture with the little Stafford company called Volkswagen. So that is what SAIC is. In other words, there are no companies at all in the top 40 companies of global autos and assemblies. That includes companies like, Bosch, Harmon, Continental, Denso, as well as the assemblers. I will not give any more examples.
94
And the relationship of the global firm to the home country has weakened and weakened and weakened. If you look at the top 100 companies in the world, transnational companies, including companies like GE, Volkswagen, etc., their share of the output assets and employment in their home countries has got small and smaller and smaller. Just as Rachel Carson asked, "Who are we?", so the question was also asked by Samuel Huntington, "Who are we if our companies no longer are part of our domestic fiscal economy?" Leading British companies are not British companies. Company like WPP, which is immensely successful, has about 5% of its revenue in this country. HSBC is a British company, but most of its revenue is from the Far East. Shell is a global company, originally a British company. That is the nature of globalization.
I will not say very much about class structure. Simply to say, the statistics on global inequality are incredible. The Credit Suisse Group is very happy because the top 1% of the world's population, they estimate, accounts for 50% of global wealth. Top 1%. That is very good news. By the way, if you are very rich, and you want your assets to be managed by one of the world's leading asset managers — I hope you are very rich — because Standard Chartered Bank just announced that nobody can be entitled to their privileged private wealth activities unless they have, I think, now $5mln. I can see some wealthy people sitting around here, but you got to have, I think, $5 mln. It is a great economies of scale, 1% of 50%, 50% of 1%. This is an extraordinary unequal world. At its heart is a global elite.
Everybody in this room is a part of the global. Without a single exception. I mean at the door we actually have an electronic tag which you are unaware of which actually checks your status before you come into the room, so unawares you are all be-
ing tagged, and we know that you are all part of the global elite. By definition, if you are studying or working or teaching or partying in Cambridge, you are part of the global elite. You traveled here —the first thing, you got on the plane, which means that you must be part of a small group of the world. You are having an education in Cambridge, which is great, but it is very very expensive. Somebody is paying. So the global elite, English-language based, children going to global schools and global universities, and this is at the forefront. That is the reality of the global elite in the terms of Charles Wright Mills, the American author, based on which the power elite can be recognized. Finance. We can talk extensively about finance. Similar extraordinary high degrees of concentration in the most important commanding heights of global finance.
WHAT IS TO BE DONE?
The question is, "What to do?" And as Lenin said, "What is to be done?" There are three possibilities: one is violent revolution. You can understand why people feel so violent, and that is one path, but it is not very likely to be the dominant path. And indeed Engels, when he wrote "The Condition of the Working Class in England" in 1844 in German, he said, "This cannot last, there will be in this country (in Britain) violent revolution." After Marx had died, the introduction to the English language edition was published in 1892; in this, he said, "I was wrong."
There was not a violent revolution in Britain. Something evolutionary happened in Britain. And if we think about Britain today, we think about what states can do and what they cannot do. Britain is a highly unequal country. Its universities, private schools are highly unequal, but if you look at the data on income after tax and redistribution, the Gini coefficient in this country
96
today under conservative leadership is 0.3. 0.3 Gini coefficient after tax and redistribution is the same as China in 1980. I am sure if Marx came here today, he would have said, "You have done it! Well done! You have arrived at socialism! Congratulations!"
Individual countries have great autonomy in what they do in that space, that is very different from industrial policy. And the challenges for industrial policy are enormous. So when we think about industrial policy, let us think about concrete countries, concrete industries in particular places. So what does industrial policy mean for Kyrgyzstan? Are you supposed to build you Boeing aircraft? Are you supposed to compete with Bosch? Are you going to create your own Google Android? No? Not feasible. And if you try and fail, you waste resources for your country. You have to think very carefully. China is different. China has 1.3bn people and has possibilities that no other country has. India has the possibilities, but it does not have the institutional structure to produce it. Russia had the possibilities, but it destroyed those possibilities, and the feasibility today is very different from the possibilities in 1980s.
Then, finally, global institutions. Should we decimate the United Nations? Should we walk away from the Paris Agreement and create new institutions? We can do a lot at the national level, particularly, on social welfare and redistribution, creating the society that is homogenous if we wish to do so. But in terms of regulating the global problems, there is no alternative to existing global institutions. They are changing. If you look at the IMF, the voting rights are deeply unequal, but they are changing. They are indefensible. That America should have a veto. Everybody knows that. They are ashamed that Christine Lagarde was elected for a second term. It is just shameful. If you look at the most important institution, which is very imperfect, the FSB, the
Financial Stability Board established after the global financial crisis, its main characteristic is that China and India are a part of it, and China and India are working to try to improve in a pragmatic way. Regulation of the global financial system — a long complicated story.
So out of the contradictions of globalization, we can see the shape of a new society, but in thinking about what is feasible and what is desirable, it is highly necessary to think in ying/yang terms, visible/invisible hand terms and about balance between the positive and the negative forces of capitalist globalization, especially if you are in a particular place. What does it mean for Kazakhstan? What does it mean for Kyrgyzstan? What does it mean for Tajikistan? And Russia?
