CC BY
257
УДК 341 ББК 67.9
DOI 10.24411/2414-3995-2019-10037 © В.В. Богатырев, Р.А. Каламкарян, 2019
Научная специальность 12.00.10 — международное право; европейское право
ИМПЛЕМЕНТАЦИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА ВО ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПРАВОПОРЯДОК РОССИИ
Валерий Викторович Богатырев,
заведующий кафедрой международного права и внешнеэкономической деятельности,
доктор юридических наук, профессор Юридический институт имени М.М. Сперанского Владимирский государственный университет имени А.Г. и Н.Г. Столетовых (600005, Владимир, ул. Студенческая, д. 8)
E-mail: mp_ved.vlsu@mail.ru; Рубен Амаякович Каламкарян, ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, профессор
доктор юридических наук, профессор Юридический институт имени М.М. Сперанского Владимирский государственный университет имени А.Г. и Н.Г. Столетовых (600005, Владимир, ул. Студенческая, д. 8)
E-mail: mp_ved.vlsu@mail.ru
Аннотация. Представлена имплементация международного права во внутригосударственный правопорядок России. Ключевые слова: Россия, имплементация международного права, внутригосударственный правопорядок.
THE IMPLEMENTATION OF INTERNATIONAL LAW IN THE DOMESTIC LEGAL ORDER OF RUSSIA
Valeriy V. Bogatyrev,
Head of the Department of International Law and Foreign Economic Activity,
Doctor of Law, Professor Law Institute named after M.M. Speransky Vladimir State University named after A.G. and N.G. Stoletovs (600005, Vladimir, ul. Studencheskaya, d. 8);
Ruben A. Kalamkaryan,
Leading Researcher, Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences, Professor,
Doctor of Law, Professor Law Institute named after M.M. Speransky Vladimir State University named after A.G. and N.G. Stoletovs (600005, Vladimir, ul. Studencheskaya, d. 8)
Abstract. Presents the the implementation of international law in the domestic legal order of Russia. Keywords: Russia, implementation of international law, domestic law and order.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Богатырев В.В., Каламкарян Р.А. Имплементация международного права во внутригосударственный правопорядок России. Вестник экономической безопасности. 2019;(1):179-83.
Институт имплементации норм международного права в параметрах своего регулятивного воздействия носит целостный по форме и законченный по содержанию характер. По своей юридический значимости институт имплементации содействуют переводу (трансформации) норм одной системы права (международное право) в другую систему права (внутригосударственное право).
Российская Федерация как Великая держава, постоянный член Совета Безопасности ООН в рамках своего внешнеполитического курса по обеспечению международного правопорядка выполняет все свои
международные обязательства независимо от их источника возникновения исключительно на основе принципа добросовестности bona fide.
В порядке подтверждения в лице Президента России В.В. Путина (Декларация тысячелетия 2000 г. Итоговый документ Всемирного саммита 2005 г.) и Председателя Правительства России Д.А. Медведева (Декларация о пяти принципах внешней политики 2008 г.) заявленной приверженности России верховенству права Российская Федерация уже на законодательном уровне проводит весь комплекс надлежащих мер по реализации за-
ложенных в данных актах обязательств. Посредством института имплементации осуществляется процедура по переводу (трансформации) принятых Россией на международном уровне обязательств в сферу регулятивного воздействия внутригосударственного законодательства. Процедура упорядочена, точна и неукоснительно выполняется по закону и по факту. На законодательном уровне принимаются надлежащие юридические акты (законы), которые собственно и выполняют возложенную на них миссию по переводу (трансформации) договорных обязательств в параметры внутригосударственных актов.
В рамках признанного на конституционном уровне формата правового, демократического, социального государства в Российской Федерации установлен примат применения международного права. Пункт 4 ст. 15 Конституции России гласит: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». При этом, как справедливо отметил на этот счет профессор Е.Т. Усенко, нормы международного договора, становясь частью права Российской Федерации, сами по себе не изменяют и собственно не могут изменить или отменить нормы общего законодательства, а действуют как специальные нормы, предназначенные для регулирования правоотношений по факту заключенного международного договора. Конкретно, проблема урегулируется следующим образом. При обстоятельствах коллизии между правилами международного договора Российской Федерации и правилами закона Российской Федерации суд как орган правосудия применяет в порядке приоритета правила международного договора.
Часть 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации устанавливает, что международные договоры Российской Федерации являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Практика показывает, что именно договоры наиболее часто применяются судами общей юрисдикции [8, с. 61—72].
Дело в том, что международный договор есть результат согласования воли субъектов международного права, а конституции и другие внутренние нормативные акты, устанавливая порядок
взаимоотношений государственных органов и их компетенцию при заключении международных договоров, тем самым оказывают непосредственное воздействие и на процесс волеобразования и волеизъявления государств как субъектов международного права, на формирование их договорной воли. Нарушение установленного в конституции процесса волеобразования государства может привести к существенным порокам его договорной воли, при которых она не будет подлинной волей этого государства и его согласием на обязательность международного договора [12, с. 144].
Следует учитывать, что нарушение внутреннего права государства должно быть такого рода, чтобы его можно было квалифицировать как явное и касающееся нормы внутреннего права «особо важного значения». Такими нормами признаются прежде всего конституционные нормы, касающиеся компетенции различных государственных органов при заключении международных договоров.
Ясно, что суд Российской Федерации, намереваясь применить норму международного права, вправе оценивать ее действительность в соответствии с Российским законодательством. Здесь встает вопрос о том, нормы какого акта могут быть квалифицированы как «особо важные». Это, бесспорно, нормы Конституции России, федеральных конституционных законов и федеральных законов.
«Внешние» условия действительности договора касаются трех обстоятельств. Первое из них — это ошибка в договоре. (п. 1 ст. 48 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. — далее: Венская конвенция 1969 г.). Второе обстоятельство — это обман или подкуп. (ст. 49 Венской конвенции 1969 г.). Третье обстоятельство — это принуждение того лица, которое ставит свою подпись под договором в качестве представителя государства (ст. 51 Венской конвенции 1969 г.).
Положения договора становятся обязательными для его участников, и нарушение этих положений повлечет за собой определенные международно-правовые последствия только после вступления договора в силу. В соответствии с Венской конвенцией 1969 г. (ст. 24) договор вступает в силу в порядке и на дату, предусмотренные в самом договоре или согласованные между участвовавшими в переговорах государствами.
Договор прекращает свое действие в соответствии с условиями самого договора или иными нормами международного права. (ст. 54 Венской конвенции 1969 г.). В большинстве современных международных договоров указываются условия их возможного прекращения. Это может быть срок действия или дата прекращения договора; событие, наступление которого прекращает договор; право денонсировать договор.
Для правомерного совершения допускаемой договором денонсации необходимо соблюдение процедуры денонсации, устанавливаемой внутренним правом государства. Согласно Федеральному закону от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» денонсация международных договоров России осуществляется, как правило, органом, принявшим решение о согласии на обязательность договора для России (пп. 1 и 2 ст. 37). Если вопрос о денонсации рассматривается Государственной Думой, то решение о денонсации принимается в форме федерального закона, который подлежит в соответствии со ст. 106 Конституции РФ обязательному рассмотрению в Совете Федерации, после чего закон о денонсации направляется Президенту России для подписания и обнародования.
Поскольку процесс принятия государством международного обязательства иногда бывает длительным, частичное обязательство может возникнуть еще до окончательного оформления согласия государства с международным договором. Здесь возможны два случая. Первый случай — подписание Россией универсального многостороннего договора в период до вступления его в силу. Если такой договор отвечает двум условиям: 1) действителен по международному праву; 2) в нем обеспечено представительство государств всех основных правовых систем [7, с. 134]. Второй случай создается ст. 18 Венской конвенции 1969 г., в которой говорится, что государство обязано воздерживаться от действий, которые лишили бы договор его объекта и цели, если оно подписало договор под условием ратификации, до тех пор, пока оно не выразит ясно своего намерения не стать участником этого договора; или оно выразило согласие на обязательность для него договора — до вступления договора в силу.
Это значит, что если дача согласия государства на обязательность для него договора еще не завершена или вступление договора в силу откладывается, государство призвано сообразовывать свое поведение в параметрах юридического существа международного договора как оно представлено в формате его объекта и цели [5, с. 32—63].
Позитив права, как он предметно себя обозначает в параметрах конкретной юридической ситуации, установлен по обстоятельствам постановочной включенности принципа добросовестности в его качестве общепризнанного принципа современного международного права в режиме jus cogens и общего принципа права по смыслу п. 1 «с» ст. 38 Статута Международного суда.
Согласно Российскому праву, не вступивший в силу международный договор Российской Федерации может быть оценен Конституционным Судом РФ на предмет его соответствия Конституции России. Если договор признан не соответствующим Конституции, он не подлежит введению в действие и применению.
Позиционно, корпус полномочий Конституционного Суда РФ предметно представлен в ст. 125 Конституции РФ и показательно раскрыт в Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 27 июля 1994 г. № 1-ФКЗ. Соответственно, в порядке осуществления своих полномочий согласно ст. 125 Конституции Российской Федерации Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, одной пятой членов Совета Федерации или депутатов Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, органов законодательной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации решает дела о соответствии Конституции Российской Федерации не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации.
В порядке заявленной приверженности государств-членов мирового сообщества (в том числе и России как Великой державы, постоянного члена Совета Безопасности ООН) примату международного права в международной политике государства призваны переводить постулаты должного поведения на международном уровне (в форме заключен-
ных международных договоров) в постулаты должного поведения на внутригосударственном уровне (в форме законодательных актов). Именно в этом на концептуальном уровне состоит суть института им-плементации норм международного права в науке и практике современной юриспруденции.
Общим требованием здесь является выполнение всеми государствами-членами ООН — всех предписаний должного поведения, установленных режимом верховенства права.
В концептуальном плане институт имплементации предметно ориентирован на перевод теоретических и практических требований в сферу внутригосударственного правового регулирования. И Россия в параметрах конституционного ее статуса в качестве правового, социального и демократического государства на основе принципа добросовестности осуществляет перевод принятых ею международных обязательств в сферу пространственного действия внутригосударственного права. Таким образом, международно-правовые постулаты должного поведения, предметно ориентированы в первоначальном варианте на регулирование межгосударственных отношений преобразуются в предписания внутригосударственного порядка. Российская Федерация, будучи привержена добросовестному выполнению взятых на себя международных обязательств, последовательно применяет в рамках повседневной жизни государства весь потенциал пра-воисполнительной и правообеспечительной практики, заложенный в деятельности законодательных и исполнительных органов страны. Знаковым элементом в плане подтверждения России как добросовестного участника международного правоиспол-нительного процесса являются положения п. 4 ст. 15 Конституции России, где записано, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы». Зафиксированные здесь конституционные положения Основного закона России целиком и полностью вписываются в общепризнанные стандарты международно-правового взаимодействия государств-членов мирового сообщества.
Международное право и внутригосударственное право действительно, как правильно отмечают на этот счет профессор Г.В. Игнатенко и О.И. Ти-
унов [13, с. 28—36], могут иметь «совмещенный предмет регулирования», а само международное право может иметь действие непосредственно по отношению к фигурантам внутригосударственного права, а именно физическим лицам. Так, положения 4.1 ст. 17 Конституции России предписывают, что права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются «согласно общепризнанным принципам и нормам международного права».
Констатация возможности прямого и непосредственного действия норм международного права в параметрах Российского правового пространства имеет , как справедливо заключают на это счет авторитетные Российские юристы в лице А.Г. Лисицына-Светланова, А.С. Автономова, С.В. Черниченко, А.Н. Вылегжанина, Б.Л. Зимненко, А.Х. Абашидзе, О.И. Тиунова [1, с. 43—54; 2—4; 6; 10; 11], практический и теоретический аспект в плане содействия государственному строительству России.. В показательном плане за Россией подтверждается качество правового, социального, демократического государства-добросовестного участника системы международных правоотношений. С точки зрения теории, здесь вполне обоснованно звучит тезис, согласно которому международное и внутригосударственное право воспринимаются как составные части формирующегося «всемирного правового комплекса».
Взаимодействие международного и внутригосударственного права на нынешнем этапе развития мирового сообщества идет в режиме признания верховенства права как в параметрах межгосударственных отношений, так и сугубо во внутригосударственных рамках.
Россия по факту своей включенности в общемировой процесс развития как Великая держава, постоянный член Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, содействует соблюдению верховенства права по всем направлениям регулятивного воздействия международного и внутригосударственного права.Будучи связующим звеном в параметрах международного и внутригосударственного правопорядка России, институт импле-ментации как юридический инструмент действия обеспечивает поступательное развитие России как правового государства.
Литература
1. Абашидзе А.Х. Институциональные пробелы в универсальной правозащитной системе как фактор негативного влияния на эффективность работы системы договорных органов по правам человека / Sumusubisumus. Международное право XXI века: мир и безопасность, сотрудничество, права человека: LIBERAMICORUM в честь профессора Людмилы Петровны Ануфриевой / отр.ред. Н.А. Соколова. М., 2016.
2. Автономов А.С. Права человека, правозащитная и правоохранительная деятельность. М., 2009.
3. Вылегжанин А.Н. Решения Международного Суда ООН по спорам о разграничении морских пространств. М., 2004.
4. Зимненко Б.Л. Международное право и правовая система Российской Федерации. М., 2006.
5. Каламкарян Р.А. Право международных договоров. Применение международных договоров во времени и пространстве. М., 2015.
6. Лисицын-Светланов А.Г. Роль права в модернизации экономики России. М., 2011.
7. Лукашук И.И. Международное право в судах государств. СПб., 1993.
8. Марочкин С.Ю. Применение судами России норм международного права // Российский ежегодник международного права. 2003.
9. Тиунов О.И. Конституционный Суд Российской Федерации и международное право / Российский ежегодник международного права. 1985. СПб., 1985.
10. Тиунов О.Н., Каширкина А.А. Морозов А.Н. Выполнение международных договоров Российской Федерации. М., 2011.
11. Черниченко С.В. Контуры международного права. М., 2014.
12. Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий. М., 1997.
13. Международное право. Учебник / отв. ред. Г.В. Игнатенко, О.И. Тиунов. М., 2009.
Конституционное право
россии
УЧЕБНИК
ДЕВЯТОЕ ИЗДАНИЕ
Щг.
Конституционное право России. 9-е изд., перераб. и доп. Учебник. Под ред. Лучин В.О., Б.С. Эбзеева, Е.Н. 2018 г. 671 с. Гриф МО РФ. Гриф НИИ образования и науки. Гриф УМЦ «Профессиональный учебник». (Серия «Dura lex, sed lex»).
Рассмотрены вопросы, традиционно относящиеся к предмету науки конституционного права: конституционные основы гражданского общества, юридические механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина, федеративное устройство, система органов государственной власти и местного самоуправления в Российской Федерации и др. Большое внимание уделено избирательной системе в России. Отражены законодательные нормы об объединении арбитражных судов с Верховным Судом РФ.
Для студентов юридических вузов и факультетов, аспирантов (адъюнктов), преподавателей, практических работников, а также для всех интересующихся проблемами отечественного конституционного права.
