CC BY
40
Conf. Adv. Reg. Cancer Therapy: ICRCT’89, Bcrchtcsgadcn, June 5—7, Abstr. Wednesday.—Troslbcrg, 19X9. — P. 47.
25. Lienard D., Eggermont A. M. M., Schraj'ford H. K„ Lejeune F. J. //Eur. Soeicty Med. Oncol. — 1992.—Vol. 3, N 5. — P. 168.
26. Kempf R. A., Irwin L. E., Menendez L. el al. //Cancer. — 1991. — Vol. '68, N 4. — P. 738—743.
27. Klaase J. M., Kroon B. R., Benckhuijisen C. el al. //Ibid. — 1989. — Vol. 64, N 3. — P. 616—621.
28. Konya A., Vigvary Z., Mako E., Raholy P. //Ncoadjuvant intrarlcrial chemotherapy lor soft tissue sarcomas. — 4-th Int. Conf. Adv. Reg. Cancer Therapy: ICRCT’89, Bcrchtcsgadcn. June 5—7, Abstr. Wednesday.—Trostbcrg, 1989. — P. 71.
29. Vrouenraets B. C. //J. Surg. Oncol. — 1997. — Vol. 65, N 2. — P. 88—94.
30. Bray P. W. //J. Hand. Surg. — 1997. — Vol. 22, N 3. — P. 495—503.
31. Lovenbraun S., Santana L. //Oncol. Nurs. Forum. — 1990. — Vol.
17, N 2.— P. 144.
32. Paoli A., Boz J., Bertola J. //Argomcnti Oncol. — 1990. — Vol. 11, N 4.— P. 415—418.
33. Rossi C. /(., Cagol P. P., Da Pian P. P. ct al. //Acta chir. ital. —
1991, —Vol. 47, N 5. — P. 981—987.
34. Ryan R. F., Krementz E. T., Grecch O. ct al. //Selected perfusion of isolated visccra with chemothcrapcutic agents using an extra-corporal circuit. Forum. — 1957. — N 8. — P. 158—161.
© Коллектив авторов, 1998 УДК 616-006.83-097
II. Н. Трапезников, Н. Н. Тупицын, А. Ю. Барышников,
Е. В. Артамонова, Ю. Н. Соловьев, Л. Ю. Андреева,
Н. А. Макрецов, 3. Г. Кадагидзе
ИММУНОПАТОГЕНЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ САРКОМЫ ЮИНГА
НИИ клинической онкологии
Существуют различные точки зрения относительно гистогенеза саркомы Юинга (СЮ). Каждая из них отражает определенный уровень накопления научных знаний о природе опухолевых клеток и об их нормальных аналогах. В 60—70-е годы доказательства сосудистого (из перицитов Циммермана) происхождения этой опухоли, согласно изначальной точке зрения Юинга («эн-дотелиома» [17]), казались не менее убедительными, чем популярные в наши дни представления о нейроэктодермальной природе опухоли [38, 51]. Не утратили актуальности представления о происхождении опухоли из плюрипотентных незрелых клеток, способных дифференцироваться в нейрогенном, мезенхимальном и эпителиальном направлениях («бластома» [34]). Опытные патологи далеки от категоричности в трактовке гистогенеза СЮ и допускают, что эта форма может представлять собой некое групповое понятие [2, 14].
Сходство СЮ с периферическими примитивными нейроэктодермальными опухолями (ПНЭО) отмечено на светооптическом (хомер-райтовские розетки) и ульт-раструктурном уровнях [33, 60]. Частым является обнаружение иммунологических маркеров нейроэктодермальной дифференцировки при СЮ [8, 15, 24, 32], однако в этом вопросе нет полного единства мнений [22, 37, 56, 61]. Клетки СЮ способны к нейрональной
35. Sanchez R. В., Quinn S. F., Walling A. et al. //Radiology. —
1990. — Vol. 174, N 1, —P. 237—240.
36. Sanloro A., Bonadonna G. //Cancer Chcmother. and Biol. Response Modif. Ann. — 11. — Amsterdam. — 1990. — P. 544—554.
37. Sullivan R. D. //Surg. din. N. Amcr. — 1962. — N 42. — 365— 388.
38. Slotter A. Т., A ’Hern R. P., Fischer C. ct al. //Cancer. — 1990. — Vol. 65, N 5.— P. 1119—1129.
39. Makihata E. //Acta Med. Okayama. — 1997. — Vol. 51, N 2. — P. 93—99.
40. Toma S., Palumbo R., Canavese G. ct al. //Argomcnti oncol. —
1990.— Vol. 11, N 4.— P. 437—440.
41. Treuner J., Keim M. et al. //Results of the soft tissue sarcoma study. Recent conccpts in sarcoma treatment. — New York,
1988. —P. 164—167.
42. Vallher H., Muller H., Aigner K. R. //Subclavian artery infusion with ADM, DDP, MMC for soft tissue sarcoma of the upper guadrant. — 4-th Int. Conf. Adv Reg. Cancer Therapy: ICRCT’89, Berchtesgadcn, June 5—7, Abstr. Wednesday.—Tostbcrg,
1989. —P. 73.
43. Wanebo H. J., Lille V. R., Muchmore J. H. //Regional perfusion for extremity lesions. — Canccr chemotherapy by infusion. — 2-nd Ed /Ed. J. J. Lokich. — Chicago, 1990.— P. 599—618.
Поступила 05.11.97 / Submitted 05.11.97
N. N. Trapeznikov, N. N. Tupitsyn, A. Yu. Baryshnikov,
E. V. Artamonova, Yu. N. Soloviev, L. Yu. Andreyeva,
N. A. Makretsov, Z. G. Kadagidze
IMMUNOPATHOGENIC ASPECTS OF EWING SARCOMA
Research Institute of Clinical Oncology
There are different opinions about Ewing sarcoma (ES) histogenesis. Each of them is a reflection of a certain stage of scientific knowledge of tumor cells and their normal analogs. Evidence of vascular (from Zim-mermann pericytes) origin of the tumor complying with Ewing’s initial point of view (‘endothelioma’ [17]) seemed no less convincing in the sixties and seventies than the idea of its neuroectodermal nature commonly perceived today [38,51]. The concept of the tumor origin from pluripotent, immature cells able to differentiate in the neurogenic, mesemchymal and epithelial directions (‘blastoma’ [34]) are still popular. Pathology experts are far from making definite conclusions on ES histogenesis and admit this tumor to have a complex character [2, 14].
ES is similar to peripheral primitive neuroectodermal tumors (PNET) as discovered both at light optical and ultrastructural levels [33,60]. Immunological neuroectodermal differentiation markers are often encountered in ES [8, 15, 24, 32] though the opinions on this issue also differ [22, 37, 56, 61]. ES cells demonstrate neuronal differentiation in vitro [9, 25, 45-47]. Most researchers admit that ES and PNET show histogenetic relationship though differ in degree of neuroectodermal differentiation [57].
дифференцировке in vitro [9, 25, 45—47]. Большинство исследователей признают, что СЮ и ПНЭО гистогенетически родственны, но различаются по степени нейроэктодермальной дифференцировки [57].
Реаранжировка генов EWS и ets (Fli-1), возникающая наиболее часто в результате транслокации t (11; 22) (q24; ql2), является специфическим, уникальным молекулярно-генетическим признаком, общим для СЮ и ПНЭО [10, 11, 65]. Подобное цитогенетическое сходство в подгруппе мелкокруглоклеточных опухолей послужило основанием для их объединения под новым суп-раэпонимическим названием «опухолевое семейство саркомы Юинга» [48], или «семейство опухолей Юинга» [12, 49].
В результате транслокации t (11 ;22) (q24; ql2) образуется химерный ген, белковый продукт которого включает С-область от Fli-1 (активатор транскрипции) и N-область от EWS (РНК-связывающий домен). Ядер-ный белок EWS-FH-1 связывается с ДНК с той же специфичностью, что и неперестроенный Fli-1, и является сиквенсспецифичным транскрипционным активатором [5]. N-концевая порция, доставшаяся гибридному белку от гена EWS, обусловливает нарушение регуляции и последовательности активации генов, в норме отвечающих на Fli-1 (или близкие ему члены семейства ets), что является одним из важнейших патогенетических механизмов развития СЮ. EWS-Fli-1 в отличие от Fli-1 приобретает трансформирующие свойства в отношении NIH ЗТЗ клеток [36]. Так же, как EWS-Fli-1, действует и другой гибридный белок — EWS-erg, обнаруживаемый в опухолях Юинга. Гибридные транскрипты гена EWS с генами Fli-1 или ERG являются достаточно специфичными маркерами, они выявляются в 95% случаев СЮ [12] с помощью полимеразной цепной реакции и гибридизации in situ [16, 19, 62].
Маркером СЮ и ПНЭО является продукт псевдо-аутосомного гена MIC2 (Е2, р30/32) [3], выявляемый с помощью моноклональных антител (МКА) НВА71, RFB-1, 12Е7, 013 [7, 20, 52]. Обнаружены специфические антигены СЮ, которые не экспрессированы на клетках ПНЭО [21, 59].
Оставаясь одним из самых загадочных новообразований, СЮ явилась своего рода «моделью» для новых подходов к изучению патогенеза и систематики опухолей — подходов, основанных на общности молеку-лярно-генетических маркеров, потенциях, направленности и уровнях дифференцировки неопластических элементов.
Материалы и методы. Иммунологические исследования проведены у 22 больных СЮ, проходивших лечение в отделении опухолей опор-но-двигатсльного аппарата ОНЦ РАМН (зав.—акад. H. Н. Трапезников).
Диагноз СЮ установлен на основании гистологического, элек-тронно-микроскопичсского и иммуноморфологического исследования опухоли, удаленной хирургически.
Иммунофенотип СЮ изучен на криостатных (9 больных) или парафиновых (13 больных) срезах опухоли. Исследование на парафиновых блоках было возможным лишь для ограниченного набора маркеров, которые не разрушаются при фиксации в формалине и парафиновой заливке (Lcu7, CD45, CD45RO, CD20 (L26), CD15, CD76 (HD66).
EWS and ets (Fli-1) gene rearrangement most often occurring as a result of translocation t( 11 ;22) (q24; ql2) is a specific and unique molecular genetic sign common for ES and PNET [10, 11, 65]. Basing on the cytogenetic similarity of small round cell tumors they were united under a new supraeponimic name ‘tumor family of Ewing sarcoma’ [48] or ‘Ewing tumor family’ [12, 49].
The translocation t(ll;22)q24;ql2) results in a chimerical gene whose protein product includes a C-domain from Fli-1 (transcription activator) and an N-region from EWS (RNA-binding domain). The nuclear protein EWS-Fli-1 binds to DNA of the same specificity as the non-reconstructed gene Fli-1 and is a sequence-specific transcription activator [5]. The N-terminal portion from EWS is responsible for disregulation and disarrangement of gene activation sequence responsive to Fli-1 (or ets family members close to it) in the normal body which is a most important pathogenetic mechanism of ES development. Unlike Fli-1 the EWS-Fli-1 demonstrates transformation activity in respect of NIH 3T3 cells [36]. Another hybrid protein, EWS-erg, detected in ES acts similarly to the EWS-Fli-1. The hybrid EWS transcriptors and Fli-1 or ERG genes are rather specific markers detected in 95% of ES [12] by polymerase chain reaction and in situ hybridization [16,19,62].
There is another ES and PNET marker, MIC2 (E2, p30/32) [3], a product of pseudoautosomal gene, recognized by monoclonal antibodies (Mab) HBA71, RFB-1, 12E7, 013 [7,20,52].. ES has specific antigens absent on PNET cells [21,59].
While remaining a most enigmatic neoplasm, ES is a sort of a model for new approaches in tumor pathogenesis and systematization study basing on common molecular genetic markers, potencies, trends and degrees of differentiation of neoplastic elements.
Materials and Methods. Immunological study was performed in 22 patients with ES managed at the Department of Locomotor Tumors, CRC RAMS (headed by Acadcmician N.N.Trapeznikov). The diagnosis of ES was made by histological, electron microscopic and immuno-morphological findings in tumor surgical specimens.
ES immunophenotypc was studied in cryostatic (9) and paraffin-embedded (13) tumor sections. The paraffin specimen study was possible only for a limited number of markers which arc not destroyed by formalin and paraffin (Lcu7, CD45, CD45R0, CD20 (L26), CD 15, CD76 (HD66).
A broad range of Mabs was used which differed by tissue specificity (local, commercial, supplied on a cooperation basis); the Mabs arc listed along with description of study results below.
Immunocytofluorimctry was performed in tumor cell suspension. Immunofluorcsccnt staining was made in round-bottom plates by standard technique. Double and triple fluorescent labels (FITC-, PE- or PerCP-labelcd Mabs) were used to detect co-expression of individual antigens and to evaluate lymphoid cell subpopulations (CD45+). Evaluation of results was carried out by a FACScan flow cytomcter (Becton Dikinson, USA) using the Lysys II software.
Results and Discussion. 1. Leukocyte antigen on ES cells. Specific antigens expressed only on hemopoiesis cells were not found on ES cells. They include common leukocyte antigens (CD45 and CD50), T-cell antigens (CDla, CD3, CD4, CD5, CD7, CD8), B-cell antigens (CD 19, CD20, CD22, CD37, CD76). There were no myeloid hemopoietic markers on the tumor cells (CD1 lb,
Использовали широкий спсктр МКА различной тканевой специфичности (собственные, коммерческие, полученные в ходе сотрудничества); перечень МКА дан по ходу изложения результатов исследования.
Для проведения иммуноцитофлюоримстричсских исследований получали суспензию опухолевых клеток. Иммунофлюорссцснтнос окрашивание проводили в круглодонных микропланшетах по стандартной методике. Для выявления коокспрсссии отдельных антигенов на клетках, а также для оценки субпопуляций лимфоидных (CD45+) клеток использовали двойную и тройную флюоресцентную метку (FITC, РЕ или РегСР меченные МКА). Результаты оценивали на проточном цитомстрс FACScan («Becton Dikinson», США), оснащенном программой Lysys II.
Результаты и обсуждение. 1. Лейкоцитарные антигены на клетках СЮ. Специфические лейкоцитарные антигены, экспрессия которых ограничена клетками гемо-поэза, не были обнаружены при СЮ. В их числе общелейкоцитарные антигены (CD45 и CD50), Т-клеточные антигены (CDla, CD3, CD4, CD5, CD7, CD8, В-клеточные антигены (CD 19, CD20, CD22, CD37, CD76). На опухоли не выявлено маркеров гемопоэти-ческих клеток миелоидного ряда: CDllb, CD14, CD15, CD61, CD68, CD163 (использованы 3 различных МКА).
Во всех изученных случаях на клетках СЮ отсутствовали молекулы HLA-DR, CD38, а также многие антигены, связанные с лейкоцитарной активацией (CD25, CD27, CD39, CD97, CD103, В-Н14, L131, act-35, CBF-78).
Полученные результаты соответствуют данным литературы [30] и расширяют спектр лейкоцитарных маркеров, которые могут быть использованы при проведении дифференциального диагноза СЮ с лимфобластными опухолями.
СЮ характеризовалась высокими уровнями экспрессии трансферринового рецептора (CD71). Для изучения этого маркера использовали 4 различных МКА, включая отечественные МКА ИКО-92 [55]. Все МКА давали положительную реакцию в 7 из 8 случаев СЮ, изученных иммуноморфологически на криостатных срезах, причем преобладающим был мономорфный тип реакции большинства опухолевых клеток. Единственный CD71-негативный случай морфологически выделялся из общей группы и характеризовался как крупноклеточный вариант СЮ. Рецептор трансферрина нельзя считать специфическим маркером СЮ в силу широкого спектра тканевого распределения данного антигена, в норме наибольшая выраженность экспрессии характерна для эритроидных предшественников. Интересно отметить в этой связи, что антиэритроидные МКА НАЕ-9 (получены в лаборатории иммунохимии ОНЦ, руководитель — проф. Г. И. Абелев) давали положительную реакцию в половине случаев СЮ (4 из 8), что предполагает возможную взаимосвязь антигена эритроблас-тов и CD71.
Молекулы HLA-I были представлены на опухолевых клетках у всех больных СЮ (9). Наиболее часто опухолевые клетки были мономорфно окрашены МКА ИКО-53, лишь в 2 наблюдениях отмечен мозаичный (примерно 50% опухолевых клеток) тип реакции. По данным ряда авторов [40], экспрессию HLA-I при СЮ можно учитывать в качестве дополнительного маркера при проведении дифференциального диагноза с другой
CD 14, CD 15, CD61, CD68, CD163 (3 different Mabs were used).
No HLA-DR, CD38 or other antigens associated with leukocyte activation (CD25, CD27, CD39, CD97, CD103, B-H14, L131, act-35, CBF-78) were found in any of the specimens studied.
Our findings support the published data [30] and broaden the range of leukocyte markers to be used in differential diagnosis of ES and lymphoblastoma.
ES demonstrated high expression of transferrin receptor (CD71). This marker was studied using 4 different Mabs including domestic Mab ICO-92 [55]. All the Mabs showed reaction in 7 of the 8 ES cryostatic sections studied immunomorphologically, with monomorphous reaction predominating. The only CD71-negative specimen differed by morphology from the remaining cases and was classified as large-cell ES. However, the transferrin receptor cannot be considered an ES specific marker since it is distributed in a broad range of tissues in the normal body, the expression being the highest in red cell precursors. Of note, that anti-erythroid Mab HAT-9 generated at the Immunochemistry Laboratory, CRC (headed by Professor G.I.Abelev) demonstrated positive reaction in half of the ESs (4/8) which suggests potential relationship of the erythroblast antigen and CD71.
HLA-I molecules were present on all ES specimens (9). Most tumor cells demonstrated monomorphous staining with Mab ICO-53 and only two specimens showed mosaic reaction (about 50% of tumor cells). Some authors [40] consider HLA-I expression in ES a supplementary marker in differentiation from another neuroectodermal tumor, neuroblastoma, which is usually free from this antigen.
The integrin superfamily (VLA-p, [i-1, CD29) common -chain demonstrates a much more limited range of tissue distribution as compared to HLA-I: the antigen is expressed mainly on activated T-cells and vascular endothelium. ES is one of few CD29-positive tumors [59]. The antigen was present in the 8 ES specimens studied. CD29 is one of 8 integrins of the (3-1 family: VLA-1, (a-1, P-l) - VLA-8 (a-8, p-1) [23]. These proteins show different expression in ES and PNET [63]. We studied expression of a-4 subunit (VLA-4) absent in normal neural tissues though appearing as a result of malig-nization [41]. Mab BU49 (CD49d) demonstrated pool-staining of a part of tumor cells in 1 of 6 specimens studied.
Analysis of antigens with broad tissue distribution whose content increased with cell activation discovered 2 markers expressed on ES cells in all the cases: 4F2 (CD98) and 1AMP-2 (CD107b), the latter being present both on membranes (flow cytometry) and in cytoplasm (immunohistochemical assay). The CD107a (LAMP-1) molecule is known to have 60% homology with the LAMP-2 and also to demonstrate a broad tissue distribution. The LAMP-1 was present in 50% (4/8) of ES specimens. In the clinical practice these markers are used to detect platelet activation [55].
There was only 1 leukocyte marker (normally ex-
нейроэктодермальной опухолью — нейробластомой, на клетках которой антиген обычно отсутствует.
Общая (3-цепь интегринового суперсемейства (VLA-(3, (3-1, CD29) имеет значительно более ограниченный тип тканевого распределения в сравнении с HLA-I: антиген экспрессирован главным образом на активированных Т-клетках и эндотелии сосудов. СЮ является одной из немногих CD29- позитивных опухолей [59]. В 8 изученных нами случаях СЮ антиген присутствовал на опухолевых клетках. CD29 входит в состав 8 интегринов (3-1 субсемейства: YLA-1 (ос-1, (3-1) — VLA-8 (а-8, Р-1) [23]. Отмечен дифференцированный характер экспрессии этих белков при СЮ и ПНЭО [63]. Нами изучена экспрессия а-4 субъединицы (VLA-4), которая отсутствует в нормальных нервных тканях, но может появляться при малигнизации [41]. В 1 из 6 образцов СЮ МКА BU49 (CD49d) демонстрировали слабое окрашивание части опухолевых клеток.
При анализе антигенов с широким тканевым распределением, уровни которых возрастают в процессе активации клеток, выявлены 2 маркера, экспрессированных во всех случаях СЮ, — 4F2 (CD98) и LAMP-2 (CD107b), причем последний был представлен как на мембране (проточная цитометрия), так и в цитоплазме клеток (иммуногистохимия). Известно, что молекула CD 107а (LAMP-1) имеет 60% гомологии с LАМР-2 и также характеризуется широким типом тканевого распределения. При СЮ LAMP-1 выявлялась в 50% случаев (4 из 8). В клинической практике эти маркеры чаще используют для установления активации тромбоцитов [55].
Лишь 1 лейкоцитарный маркер, в норме представленный главным образом на активированных Т-хел-перных клетках, был в 100% случаев экспрессирован на мембране клеток СЮ. Это белок с мол. массой 50 кД, выявляемый МКА L106. По нашим данным, это второй после MIC2 лейкоцитарно-рестриктирован-ный антиген, имеющий тесное родство с СЮ. L106 является человеческим гомологом крысиного белка ОХ-40 и входит в состав суперсемейства NGFR/Fas/Ap-1 [35]. Членами данного суперсемейства являются NGFR, TNFR, Fas/APO-1, CD40, 41-ВВ, CD27, CD30. Изучена экспрессия CD27, CD30 (Ki-1) и CD95 (Apo-1/FAS), из числа которых только FAS-антиген был представлен в 40% случаев на клетках СЮ. Описан всего 1 случай экспрессии CD30 при СЮ [39], в наших наблюдениях (11 случаев СЮ) данный антиген не выявлялся.
Таким образом, наиболее часто из числа лейкоцитарных маркеров на клетках СЮ выявляются молекулы, ассоциированные с клеточной активацией и пролиферативной активностью, а также антигены, экспрессированные на тромбоцитах и эндотелиальных клетках. Детальный анализ этого вопроса позволил установить 5 антигенов, которые присутствовали в 20—60% СЮ. Это молекулы CD9, CD26, CD69, CD80, а также 5 новых антигенов—152ID5, BU65, L129, LDA-1 и ИПО-3. В литературе отсутствуют сведения о значении выявления этих маркеров при СЮ, хотя спектр тканевого распределения некоторых из них не ограничивается гемопоэтическими клетками [40, 55]. Интересной
pressed on activated T-helpers) found on ES cell membranes in 100% of the cases. This protein with a molecular weight 50 kilodalton was recognized by Mab LI06. To our knowledge this is a second after MIC2 leukocyte-restricted antigen closely related with ES. The LI06 is a human homologue of rat protein OX-40 and belongs to the superfamily NGFR/Fas/Ap-1 [35], also including NGFR, TNFR, Fas/APO-1, CD40, 41-BB, CD27, CD30. Expression of CD27, CD30 (Kl-1) and CD95 (Apo-l/FAS) was studied to find the FAS antigen alone to be present in 40% of ES cells. There is only one report of CD30 expression in ES [39]. We failed to find this antigen in our study (11 ES cases).
Thus, molecules associated with cell activation and proliferative activity as well as antigens expressed on platelets and endothelial cells were most common leukocyte markers detected on ES cells. Detailed analysis discovered 5 antigens present in 20-60% of ES. These are CD9, CD26, CD69, CD80 molecules and 5 new antigens 152ID5, BU65, L129, LDA-1 and IPO-3. There are no published data on significance of these markers in ES, though tissue distribution of some of them is not restricted to hemopoietic cells only [40,55]. The LDA-1 molecule is of interest for its relation to protein kinase activity, which suggests that the molecule plays a significant part in signal transmission in activated cells. The Mab IPO-3 also reacting with ES cells has similar properties [55]. The figure demonstrates types of leukocyte antigen expression in ES.
2. CD99R expression in ES and hematology malignancies. A pseudosomal gene product, MIC2 (E2, CD99), is considered a rather specific marker of ES as detected in more than 90% of the cases [29, 50]. This protein expression is very rarely encountered in other non-he-matopoietic tumors. While the CD99 molecule demonstrates a broad range of expression on blood cells in the normal state and in hematology malignancy. This makes difficult the MIC2 use in differential diagnosis of ES and some leukemias and lymphomas. Besides, there are 2 E2 molecule isoforms, i. e. CD99 and CD99R [55], the diagnostic value of the latter (unlike CD99) being practically unknown. We studied: 1) DC99R expression in ES using 5 Mabs (there are no published reports on this problem, unlike CD99); 2) distribution spectrum of RFB-1 antigen (an MIC2 name [7]) in human hematology malignancies.
Table 1 summarizes results of the study of MIC2 in 6 ES cases using various Mabs. The Mab to CD99r was supplied within the framework of the 5th International Workshop on leukocyte differentiation antigens (Boston, 1993).
At least one Mab demonstrated reaction in all the cases. MEM-131 and FMC29 which acted in a reciprocally supplementing manner reacted with tumor markers most regularly (100% positive reactions using both antibodies). All the anti-MIC2 Mabs demonstrated a large variety of reactions with ES cells, antigen expression being rather rare and poor reactivity most frequent.
Our findings have confirmed the high rate of MIC2 in ES (100% of cases studied), though are insufficient
50 и
CD107а
HSAN
i 1111j11—i i 11 iui| 0----------—i i 1111111 0 -1—i Mi nii| i i 11 ini] i i 11!1111—i i и iiii|
100 101 102 103 104 100 101 102 103 104 100 1Q1 102 103 1Q4
50 и
L106
i и мм]—i i 1111111
102 103 104
HLA-I
т—rYiTrri| '—i i 1111111 103 104
Рис. Экспрессия лейкоцитарных (L129, CD9, CD107a, L106), нейроэктодермальных (HSAN) антигенов, а также молекул гистосовместимости I класса (HLA-I) на клетках саркомы Юинга.
Представлены гистограммы окрашивания опухолевых клеток в реакции непрямой иммунофлюоресценции с последующим учетом результатов реакции на проточном цитометре FACScan. Заштрихованный пик — окрашивание в контроле; незаштрихованный пик — специфическое окрашивание соответствующими МКА.
Figure. Expression of leukocyte (L129, CD9, CD107a, L106), neuroectodermal (HSAN) antigens and class I histocompatibility molecules (HLA-I) on Ewing sarcoma cells.
The figure presents tumor cell staining histograms with count of reactivity using a FACScan flow cytometer.
Dark peaks show staining in the control; clear peaks show specific staining with certain Mabs.
характеристикой молекулы Ы)А-1 является связь с про-теинкиназной активностью, что предполагает ее важную роль в передаче сигнала в активированных клетках. Близкими свойствами обладали МКА ИПО-3 [55], для которых также отмечена реакция с клетками СЮ. На рисунке продемонстрированы некоторые типы экспрессии лейкоцитарных антигенов при СЮ.
2. Экспрессия С 1)99К при СЮ и гемобластозах из клеток-предшественников. Продукт псевдоаутосомного гена М1С2 (Е2, СВ99) считается весьма специфичным маркером СЮ и выявляется при этой опухоли в более чем 90% случаев [29, 50]. Экспрессия этого белка крайне редко наблюдается при других негемопоэтических опухолях. Вместе с тем молекула С099 имеет широкий спектр экспрессии на клетках крови в норме и при гемобластозах. Это создает определенные трудности в использовании М1С2 при проведении дифференциальной диагностики СЮ с некоторыми формами лейкозов
evidence of CD99R diagnostic value. Some CD99 types described in the literature (HBA-71, 013, 12E7) may demonstrate a more indicative and reproducible reaction needed in immunological diagnosis of ES.
The role of standard CD99 as the unique marker of ES is even doubted due to its cross-reactivity with lymphoblastic lymphomas and leukemias also belonging to small round cell tumors. The use of anti-leu-kocyte antibody CD45 is not a good solution either, since CD45 expression on lymphoblasts is too weak or absent [13].
MIC2 expression on hemopoietic tumors is a special problem [52, 64].
Taking into account the great importance of anti-MIC2 reactivity in hematology malignancies we studied 97 cases of acute leukemia (AL), including 58 cases of acute lymphoblastic leukemia (ALL) and 39 cases of acute myeloblastic leukemia (AML) using Mab ICQ-40.
и лимфом. Кроме того, существуют 2 изоформы молекулы Е2 —СТ>99 и СП9911 [55], причем диагностическая значимость последней в отличие от СЭ99 практически не изучена. Для ответа на эти вопросы нами проведено 2 типа исследований: 1) с помощью 5 МКА изучена экспрессия СВ99Я при СЮ (в отличие от 0)99 данные на этот счет в литературе отсутствуют); 2) отечественные МКА ИКО-40 [1] использованы для изучения спектра распределения КРВ-1-антигена (одно из названий продукта М1С2 [7]) при гемобластозах человека.
Результаты изучения экспрессии М1С2 в 6 случаях СЮ с помощью различных типов МКА представлены в табл. 1. МКА к СБ99Я получены в ходе работ в рамках 5-го Международного рабочего совещания по лейкоцитарным дифференцировочным антигенам (Бостон, 1993 г.).
Во всех наблюдениях хотя бы одно из МКА давало положительную реакцию. Наибольшим постоянством реакции с опухолевыми клетками отличались МКА МЕМ-131 и ЕМС29, которые являлись как бы взаимодополняющими (100% положительных реакций при использовании двух антител). Тип взаимодействия всех без исключения МКА к М1С2 с клетками СЮ был весьма вариабелен: лишь в редких случаях отмечена выраженная экспрессия антигена, как правило, отмечалась достаточно слабая реакция.
Полученные нами данные подтверждают высокую частоту обнаружения М1С2 при СЮ (100% изученных случаев), однако не дают основания судить о диагностической ценности СВ99Я. Возможно, некоторые типы СЭ99 МКА, описанные в литературе (НВА-71, 013, 12Е7), отличаются наиболее однозначно интерпретируемым и воспроизводимым типом реакции, что необходимо при иммунодиагностике опухолей Юинга.
Даже для стандартных СБ99 перекрестная реактивность с лимфобластными лимфомами и лейкозами, также входящими в группу мелкокруглоклеточных опухолей, ставит под сомнение целесообразность использования этого антигена в качестве единичного маркера СЮ. Применение антилейкоцитарных антител С045 не всегда решает вопрос, так как экспрессия СЭ45 на лимфобластах часто является крайне слабой и может вообще отсутствовать [13].
Самостоятельной является проблема экспрессии М1С2 на опухолях гемопоэтической природы [52, 64].
Учитывая важность вопроса о спектре реактивности анти-М1С2-антител при гемобластозах, мы изучили 97 случаев острых лейкозов (ОЛ) (58 — острого лимфобластного лейкоза (ОЛЛ) и 39 — острого миелоб-ластного лейкоза (ОМЛ)) с помощью МКА ИКО-40. Частота экспрессии 11РВ-1 при ОЛЛ и ОМЛ представлена в табл. 2. Наши данные подтверждают высокую частоту экспрессии СГ)99 при ОЛ. Наиболее выражен антиген при самых недифференцированных вариантах — пре-Т, про-В, пре-пре-В, МО. Именно в этих случаях общелейкоцитарный антиген СЭ45 может быть слабо экспрессирован, однако применение комплекса лейкоцитарных МКА позволяет достаточно легко решить вопросы дифференциальной диагностики
Экспрессия MIC2 (CD99R) при саркоме Юинга MIC2 (CD99R) expression in Ewing sarcoma
MKA № 5ws Изотип Больной
MKA Л. д. м. X. к. с.
CD99R:
MEM-131 5T-017 M С + + + + с
FMC29 5T-015 G3 + С + + с +
HIT4 5T-059 M С С + + - -
HI147 5T-060 M С с + с - с
НИ 70 5T-061 M + с + + + -
D44 5T-065 G2b H н н + н н
Mab Mab L D м н к S
Isotype Patients
Примечание: № 5ws — номер МКА в Т-клеточной панели 5-го Ворк-шопа по лейкоцитарным антигенам; + положительная реакция;
- отрицательная реакция; С — сомнительная реакция; Н — не изучали. Note: N5ws is Mab number in T-cell panel of the 5th workshop on leukocyte antigen; +, positive reaction; negative reaction; c, doubtful reaction; h, not studied.
RFB-1 expression in ALL and AML is presented in table 2. Our findings are in favor of high CD99 expression in AL. The antigen expression was the highest in undifferentiated types, such as pre-T, pro-B, pre-pre-B, MO. It is in these cases that the common leukocyte antigen CD45 may be expressed poorly though the use of a leukocyte Mab complex allows differential diagnosis of ES and hematology malignancies. This finding is in compliance with the published data: the antigen was expressed in childhood lymphoblastic lymphoma at the same rate as in ES (37/40, 93%). It is of much importance that bones were the site of all MIC2+ lymphomas (3 cases, all from B-precursors) [54]. It is therefore clear that the use of MIC2 without prior detailed study of differentiation leukocyte antigen is of no diagnostic significance.
3. Neuroectodermal markers of ES cells. We studied 5 neuroectodermal antigens: a ganglioside GD2 (using Mab 14G2a and 126-4), antigen Thy-1 (Mab 390), antigens 459, HSAN 1.2 and Leu7.
The Leu 7 (CD 57) demonstrated poor expression in
1 of 14 cryostatatic sections only. Most patients presented with solitary HNK1+ NK cells. Besides neural cells, HNK1 expression is observed on T- and NK-cell subpopulations [13,30].
Findings of HNK1 expression in ES are equivocal. Some studies discovered Leu7 at high frequency which was interpreted as evidence of ES neuroectodermal origin [15, 24, 30], while others demonstrated no expression of HNK1 [37]. This may partially be due to lack of unified criteria of ES diagnosis. Our findings made in carefully selected ES cases proved the absence of this NK-cell antigen in ES. Of note that the antigen was found in all 100 cases of neuroblastoma studied for comparison.
There was at least one neuroectodermal antigen
СЮ с гемобластозами. Это соответствует данным литературы: при лимфобластных лимфомах у детей антиген выявлялся с такой же частотой, как и при СЮ (у 37 из 40, 93%). Важно то, что М1С2+-лимфомы (3 наблюдения, все 3 из В-предшественников) локализовались в костях [54]. В этой связи очевидно, что использование MIC2 без детального изучения дифференцировочных лейкоцитарных антигенов утрачивает свою диагностическую ценность.
3. Нейроэктодермальные маркеры клеток СЮ. Изучены 5 нейроэктодермальных антигенов: ганглиозид GD2 (использовали МКА 14G2a и 126-4), антиген Thy-1 (МКА 390), антигены 459, HSAN1.2, а также Leu7.
Слабая экспрессия Leu7 (CD57) установлена лишь в 1 из 14 случаев СЮ, исследованных иммуногистохимически на парафиновых и криостатных срезах. У большинства больных выявлялись единичные HNK1' ЕК-клетки. Экспрессия антигена HNK1 не ограничена нервными клетками, отмечается на субпопуляциях Т- и ЕК-клеток [13, 27, 30].
Данные относительно экспрессии HNK1 при СЮ противоречивы. В одних исследованиях Leu7 выявлялся с высокой частотой, что трактовалось как доказательство нейроэктодермальной природы СЮ [15, 24, 30], в других убедительно доказано отсутствие экспрессии HNK1 [37]. По-видимому, это может быть отчасти объяснено отсутствием унифицированных критериев диагностики СЮ. Наши данные, основанные на тщательном отборе больных СЮ, свидетельствуют об отсутствии экспрессии этого ЕК-клеточного антигена при СЮ. Следует отметить, что в группе сравнения при иейробластоме антиген выявлялся во всех 10 изученных случаях.
Во всех случаях СЮ (табл. 3) на опухолевых клетках был представлен хотя бы один из нейроэктодермальных антигенов, наиболее постоянно — HSAN1.2 (см. рис.).
Особенностью проведенного исследования является то, что использованы маркеры, которые могут присутствовать как на самых ранних, так и на более поздних этапах дифференцировки нейроэктодермальных клеток. Следовательно, обнаружение комплекса этих маркеров может служить подтверждением принадлежности клеток к нейроэктодермальной линии. Присутствие белка Thy-1 иа клетках СЮ доказано, хотя и не является специфичным [53]. Более надежные результаты дает сочетание экспрессии данного антигена с тремя другими изученными маркерами.
Наиболее часто для подтверждения нейроэктодермальной природы СЮ используются нейроноспецифичная энолаза, белки нейрофиламентов, холинэстераза, синаптофизин, GD2, HNK1, NGFR, S-100 [8, 9, 15, 18, 26, 30—32, 43, 57, 60]. На основании количества экспрессированных нейроэктодермальных маркеров предложено проводить дифференциальную диагностику СЮ и ПНЭО, причем классификация оказалась клинически значимой [28, 58]. Согласно этому подходу, нейроэктодермальная дифференцировка устанавливается при наличии не менее 2 иммуногистохимически обнаруживаемых маркеров. В наших наблюдениях к этой категории могли быть отнесены больные Д. и С., так
Экспрессия RFB-1 (МКА ИКО-40) при остром лейкозе RFB-1 expression (Mab I CO-40) in acute leukemia
Вариант ОЛ Количество больных
абс. %
ОЛЛ / ALL 26/58 45
пре-Т (T1) / pre-T (T1) 8/10 80
T 2/8 25
npo-B / pro-B 7/14 50
npe-npe-B / pre-pre-B 8/22 36
npe-B / pre-B 0/1 0
нулевой / Zero 1/3 33
ОМЛ/AML 18/39 46
M0 3/3 100
M1 1/5 20
М2 9/15 60
М3 2/6 33
M4 2/6 33
M5 1/4 25
AL type No %
Cases
Примечание: Отмечена положительная корреляционная связь между уровнями экспрессии RFB-1 (ИКО-40) и CD11a при ОМЛ: л =+0,45; р = 0,0042; п = 38. В числителе — количество положительных случаев, в знаменателе — число обследованных больных.
Note. There was a positive correlation of RFB-1 (ICO-40) and CD11a expressions in AML: /■=+0.45; p = 0.0042; /7 = 38. *, the number of positive cases; ** the number of cases studied
(HSAN1.2 most regularly) present in all the ES cases (table 3).
This study was peculiar for the use of markers common for the earliest and later stages of neuroectodermal cell differentiation. Therefore the detection of this marker complex may be evidence of neuroectodermal origin of the cells. Thy-1 was also found on ES cells though the expression was not specific [53]. The discovery of this antigen in combination with three other markers provides more reliable results.
Neuron-specific enolase, neurofilament proteins, choline esterase, synaptophysin, Gd2, HNK1, NGFR, S-100 are mostly used to confirm neuroectodermal origin of ES [8, 9, 15, 18, 26, 30-32, 43, 57, 60]. There is a suggestion to differentiate ES and PNET basing on the number of neuroectodermal markers expressed, the classification appearing clinically significant [28, 58]. According to this approach neuroectodermal differentiation is determined in the presence of at least 2 immuno-histochemically detectable markers. In our study this category included patients D. and S. while the remaining cases presented with rather poor expression of the antigens. The possibility of utilizing HSAN1.2 among the neuroectodermal markers accounted is equivocal since it may associate with most primitive ES types [45].
These findings demonstrate that even pan-neuroec-todermal markers and in particular their various combinations are not typical of ES (not more than 20%),
как в остальных отмечена достаточно слабая экспрессия антигенов. Остается неясной возможность использования HSAN1.2 при учете количества нейроэктодермальных маркеров, так как он может ассоциировать с наиболее примитивными вариантами СЮ [45].
Представленные данные указывают на то, что даже пан-нейроэктодермальные маркеры и в особенности их различные сочетания не являются типичными для СЮ (не более 20% случаев), причем особенно редко отмечена экспрессия HNK1. По-видимому, СЮ может быть ком-митирована к нейроэктодермальной дифференцировке, и вариабельная пропорция клеток в отдельных случаях демонстрирует те или иные признаки данной линии. Это, однако, не исключает возникновения СЮ из поли-потентных или ограниченно полипотентных клеток, одним из возможных направлений дифференцировки которых является нейроэктодермальная линия.
4. Субпопуляции иптратуморальных лимфоцитов при СЮ. Вопрос взаимоотношения СЮ с иммунной системой практически не разработан. Нами применены
2 метода оценки субпопуляций интратуморальных лимфоцитов в опухолях Юинга: учет количества клеток в зонах сплошного опухолевого роста туморпенетри-рующих лимфоцитов (ТПЛ) и инфильтрации стромы в опухолевых срезах, а также иммуноцитофлюоримет-рическое изучение иммунокомпетентных клеток, выделенных из опухоли. В последнем случае использовали двойное и тройное флюоресцентное мечение клеток.
Как правило, содержание ТПЛ в опухолях Юинга было небольшим, их суммарное содержание (по CD45) составило в среднем 50 кл/мм2 (диапазон 15—116 клеток). Аналогичные показатели для субпопуляций клеток были следующими: HLA-DR (главным образом, макрофаги и активированные Т-лимфоциты) — 34 (4—95), Т-клетки (максимальные значения по CD3, CD5, CD7) — 10 (1—36), Т-хелперы (CD4) — 6 (0—24), Т-су-прессорные/цитотоксические клетки — 4 (0—20), В-клет-ки (CD19 или CD22) — 4 (0—24), макрофаги (D11) — 21 (10—54). Наиболее выраженная реакция в строме отмечена для макрофагов и Т-клеток.
В случаях с наиболее выраженной пенетрацией лимфоидных клеток и макрофагов в опухоль (более 50 кл/мм2) иммунофенотип СЮ был различным. В этой группе было сосредоточено большинство случаев с особенностями иммунофенотипа: экспрессия CD9d, CD80 (оба наблюдения), 2 из 3 CD9+ случаев.
Большую информативность дает иммуноцитофлюо-риметрический анализ, позволяющий разграничить и количественно охарактеризовать клетки опухоли и ин-тратуморальные иммунные клетки, а кроме того, оценить степень активации последних. Как показали наши исследования, большая часть интратуморальных Т-лим-фоцитов при СЮ находится в активированном состоянии (CD3+ 1а+), однако преобладающей клеточной фракцией, экспрессирующей HLA-DR, являются макрофаги (CD14+). В пределах лимфоидных клеток (CD45+) многопараметровый флюоресцентный анализ позволил раздельно количественно изучить ЕК- и Т-клеточное звено иммунитета.
Роль иммунной системы при СЮ изучена недоста-
Нейроэктодермальные антигены при саркоме Юинга Neuroectodermal antigens in Ewing sarcoma
Больной Маркер
GD2 Thy-1 HSAN1.2 459
Л./L +/-
Д./D + - + -
П. / P - - + -
M./M - - +/- +/-
H. /N - +/- +/- -
X./Н H. 0. +/- + +/-
К./К H. 0. + H. 0. -
C./S H. 0. + H. 0. +
GD2 Thy-1 HSAN1.2 459
Patient
Marker
Примечание: н. о.— не определяли; + положительная реакция;
- отрицательная реакция; +/- слабый тип экспрессии антигена.
Note, и.о., not determined; +, positive reaction; -, negative reaction; +/-, poor expression.
the HNK1 expression being least frequent. It seems reasonable to attribute ES to neuroectodermal differentiation, with variable amounts of cells demonstrating signs of this lineage. However, ES may also originate from polypotent cells or those of limited polypotence with neuroectodermal lineage being a possible trend of their development.
4. Intratumoral lymphocyte subpopulation in ES. ES interaction with immunity has not been studied yet. We used two approaches to evaluate intratumor lymphocyte subpopulation: cell counting in tumor growth areas (tumor penetrating lymphocytes, TPL) and stromal infiltrations in tumor sections as well as immunocyto-fluorometry of immunocompetent cells from tumors. Double and triple labeling was used in the latter case.
The TPL count in Ewing tumors was as a rule small: mean 50 cells per mm2 (15 to 116 cells) as determined for the total number by CD45. The following counts were detected for other subpopulations: 34 (4-95) for HLA-DR (mainly macrophages and activated T-lym-phocytes), 10 (1-36) for T-cells (maximum values by CD3, CD5, CD7), 6 (0-24) for T-helpers (CD4), 4 (0-20) T-suppressors/cytotoxic cells, 4 (0-24) for В-cells (CD 19 or CD22), 21 (10-54) for macrophages (Dll). The macrophages and T-cells demonstrated most marked reactions.
Cases with marked lymphoid cell penetration (more than 50 cells per mm2) had different ES immunophe-notype. This group accumulated most cases with im-munophenotypic peculiarities such as CD49d, CD80 expression (both cases), 2 of 3 CD9+ cases.
Immunocytofluorimetry is more informative: it distinguishes and provides quantitative characterization of cell tumors and intratumoral immune cells with evaluation of activation degree of the latter. We found most intratumoral cells in ES to be activated (CD3+Ia+), though macrophages (CD14+) were the predominating cell fraction expressing HLA-DR. Multiparameter fluo-
точно. Имеются единичные сообщения об участии лим-фокинактивированных клеток, естественных киллеров, а также гранулоцитов и макрофагов в распознавании и элиминации опухолевых клеток СЮ [4, 6, 42, 44]. Этот вопрос еще далек от окончательного разрешения, и углубленное изучение субпопуляций внутриопухоле-вых иммунокомпетентных клеток во взаимосвязи с особенностями фенотипа опухоли является одним из перспективных направлений оценки функционирования иммунной системы при СЮ.
В заключение можно отметить, что результаты, представленные в работе, свидетельствуют о выраженной гетерогенности СЮ. Описан ряд новых маркеров опухоли из числа лейкоцитарных дифференцировочных антигенов. В оценке экспрессии продукта MIC2 следует отдавать предпочтение МКА кластера CD99 в сочетании с маркерами, исключающими лимфобластную опухоль. Нейроэктодермальная природа или аналогичная направленность дифференцировки могут быть подтверждены с использованием комплекса МКА, по крайней мере в части случаев СЮ. Отмечена определенная взаимосвязь иммунофенотипа СЮ с уровнем инфильтрации опухоли иммунокомпетентными клетками.
Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований.
ЛИТЕРАТУРА /REFERENCES
1. Барышников А. Ю., Топевицкий А. Г. Моноклональные антитела в лаборатории и клинике. — М., 1997.
2. Соловьев Ю. Н. //Всстн. ОНЦ РАМН. — 1995. — № 1. — С. 3—6.
3. Ambros I. М., Ambros Р. F., Sirehl S. et al. //Cancer. — 1991.— Vol. 67, N 1— P. 1886—1893.
4. Atzpodien J., Gulati S. C., Shimazaki C. el al. //Oncology. — 1988. — Vol. 45.— P. 437—443.
5. Bailley R. A., Bosselul R., Zukman J. et al. //Mol. cell. Biol. — 1994.— Vol. 14, N 5.— P. 3230—3241.
6. Baldwin G. C., Chung G. Y., Kaslander C. et al. //Br. J. Haematol. —
1993.— Vol. 83, N 4.— P. 545—553.
7. Bodger M. P., Frances G. F., Delia D. ct al. //J. Immunol. — 1981. — Vol. 127, N 6.—P. 2269—2274.
8. Carter R. L., al-Sams S. Z., Corbett R. P., Clinton S. //Histopathol-ogy. — Vol. 16, N 5.— P. 461—467.
9. Cavazzana A. O., Miser J. S., Jefferson J., Triche T. J. //Am. J. Pathol. — 1987.— Vol. 127, N 3. — P. 507—518.
10. Delaltre O., Zucman J., Plougastel B. ct al. //Chronica Dermatol. —
1992. —Vol. 2, N 3. — P. 351.
11. Delattre O., Zucman J., Plougastel B. ct al. //Nature. — 1992.— Vol. 359.— P. 162—165.
12. Delattre O., Zucman J., Melot T. et al. //N. Engl. J. Med. — 1994. — Vol. 331, N 5.— P. 294—299.
13. Devaney K., Vinh T. N.. Sweet D. E. //Hum. Pathol. — 1993. — Vol. 24, N 11, —P. 1211—1225.
14. Dickersin G. R. //Ultrastruct. Pathol. — 1987. — Vol. 11, N 5—6. — p. 609—652.
15. Dierick A. M., Roels H., Langlois M. //Pathol. Res. Pract. — 1993. — Vol. 189. N 1,—P. 26—32.
16. Dockhorn-Dworniczak B., Schaler K. L., Dantchcva R. ct al. //Pathologe. — 1994.— Vol. 15, N 2. — P. 103—112.
17. Ewing J. //Proc. N. Y. Path. Soc. — 1921. — Vol. 21, —P. 17—24.
18. Fellinger E. J., Garin-Chesa P., Glasser D. B. et al. //Am. J. Surg. Pathol. — 1992.— Vol. 16, N 8. — P. 746—755.
rescent analysis allows separate quantitative evaluation of NK- and T-cell immunity within lymphoid cells (CD45+).
The role of immune system in ES is yet unclear. There are few reports of lymphokine-activated cells, natural killers as well as granulocytes and macrophages in ES cell recognition and elimination [4, 6, 42, 44]. This issue is far from being clear, and thorough study of intratumoral immunocompetent cells in relationship with tumor phenotype is a promising approach to evaluation of immune system functioning in ES.
Our findings prove ES to be heterogenous. We described a number of new tumor markers belonging to leukocyte differentiation antigens. Evaluation of MIC2 expression should utilize CD99-cluster Mab in combination with markers excluding lymphoblast tumors. Neuroectodermal origin or similar differentiation trend may be verified by using an Mab complex at least in some ES. There is certain relationship between ES im-munophenotype and degree of tumor infiltration with immunocompetent cells.
The study was supported by the Russian Fund of Fundamental Research.
19. Giovannini M., Biegel J. A., Serra M. cl al. //J. clin. Invest. — 1994.— Vol. 94, N 2.— P. 489—496.
20. Hamilton (!., Havel M., Mallinger R. //Immunol. Lett. — 1989. — Vol. 22, N 3. — P. 205—209.
21. Hara S., Ishii E., Tanaka S. et al. //Br. J. Cancer. — 1989.— Vol. 60, N 6.—P. 875—879.
22. Hasegawa T., Hirose T., Kudo E. ct al. //Acta Pathol. Jap. —
1991, — Vol. 41, N 6,-P. 444—454.
23. Hynes R. O. //Cell.— 1992.— Vol. 69.— P. 11—25.
24. Kitagawa I. //Nippon Scikcigcka Gakkai Zasshi. — 1993. — Vol. 67, N 12.— P. 1140—1150.
25. Kodama K., Doi O., Higashiyama M. cl al. //Jap. J. Cancer Res.— 1994.— Vol. 85, N 4.— P. 335—338.
26. Kokunai T., Sawa //., Tatsumi S., Tamaki N. //Neurol, mcd. Chir. — 1994. —Vol. 34, N 8.—P. 523—529.
27. Koros A. M., Hiserodl J. C. //Proc. Ann. Meet. Am. Assoc. Canccr Res. — 1989.—Vol. 30.— P. A1587.
28. Koscielniak E., Schmidt D., Harms D. ct al. //Proc. Ann. Meet. Am. Soc. clin. Oncol.— 1993.— Vol. 12.—P. A1459.
29. Lamadue J. A., Askin F. B., Perlman E. J. //Am. J. clin. Pathol. — 1994.—Vol. 102, N 5, —P. 692—694.
30. Lipinsky M., Braham K., Philip I. ct al. //J. cell. Biochcm. — 1986.— Vol. 31, N 4.— P. 289—296.
31. Lipinski M., Le Chevalier T., Spielmann M. ct al. //Proc. Ann. Meet. Am. Soc. clin. Oncol. — 1988. — Vol. 7.— P. A1073.
32. Lizard-Nacol S., Justrabo E., Mugneret F. et al. IIC. R. Scanccs Soc. Biol. Fil. — 1988. — Vol. 182, N 1, —P. 118—125.
33. Liombart-Bosch A., Lacombe M. J., Contesso G. ct al. //Cancer. (Philad.). — 1987. — Vol. 60, —P. 1570—1582.
34. Loizaga J. M. //Pathol. Res. Pract. — 1993. — Vol. 189, N 5. — P. 616—620.
35. Mallei S. //Immunol. Tod. — 1991. — Vol. 12.— P. 220.
36. May W. A., Lessnick S. L., Braun B. S. cl al. //Mol. ccll. Biol — 1993. — Vol. 13, N 12.—P. 7393—7398.
37. Maygarden S. J., Askin f. B., Siegal G. P. ct al. //Cancer. —
1993.— Vol. 71, N 6.— P. 2109—2118.
38. Melino G., Knight R. A., Thiele C. J. //Canccr Res. — 1993. — Vol. 53, N 4. — P. 925—928.
39. Mechtersheimer G., Moller P. //Canccr. — 1990. — Vol. 66, N 8. — P. 1732—1737.
40. Mechtersheimer G., Barth T., Ludwig R. cl al. //Ibid. — 1993. — Vol. 71, N 1, — P. 237—248.
41. Mechtersheimer G., Barth T., Quentmeier A., Moller P. //Lab. Invest. — 1994. — Vol. 70, N 5.—P. 740—752.
42. Multhoff G., Botzler C, Wiesnet M. et al. //Blood. — 1995. — Vol. 86. N 4. — P. 1374—1382.
43. Navarro S., Cavazzana A. O., Llomhart-Bosch A., Triche T. J. //Arch. Pathol, lab. Med. — 1994. — Vol. 118, N 6.—P. 608—615.
44. Nishihara K„ Barth R. F„ Wilkie N. ct al. //Proc. Ann. Meet.
Am. Assoc. Canccr Res. — 1993. — Vol. 34.—P. A2004.
45. Noguera R„ Arakawa S., Navarro S. ct al. //Lab. Invest. —1990. —
Vol. 62, N 1,— P. 74A.
46. Noguera R., Navarro S., Llomhart-Bosch A. ct al. //Ibid. — P. 6.
47. Noguera R., Navarro S., Peydro-Olaya A., Llomhart-Bosch A. //Cancer. — 1994. — Vol. 73, N 3. — P. 616—624.
48. Novakovec B., Tucker N. A., Fears T. R. ct al. //Proc. Ann. Meet.
Am. Soc. clin. Oncol.— 1994.— Vol. 13.—P. A1573.
49. Ohno T., Ouchida M., Lee L. ct al. //Oncogcnc. — 1994. —
Vol. 9, N 10.—P. 3087—3097.
50. Perlman E. Dickman P. S., Askin F. B. ct al. //Hum. Pathol. —
1994.— Vol. 25, N 3. — P. 304—307.
51. Pouillart P., Sastre X., Ollivier L., Tomeno B. //Rev. Prat. Paris. —
1992.— Vol. 42, N 7.— P. 835—837.
52. Ramany P., Rampling /)., Link M. //Histopathology. — 1993. — Vol.
23, N 6.— P. 557—561.
© Коллектив авторов, 1998 УДК 616-006.04-085.37:612.017.1
3. Г. Кадагидзе, Т. Н. Заботила, О. В. Короткова
СОВРЕМЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ИММУНОЛОГИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ ПРИ ИММУНОТЕРАПИИ ОНКОЛОГИЧЕСКИХ БОЛЬНЫХ
НИИ клинической онкологии
Полученные в конце 60-х годов экспериментальные и клинические данные о нарушениях иммунного ответа у онкологических больных послужили основанием для бурного развития иммунотерапии опухолей. Первые публикации на эту тему были столь оптимистичными, что создалось впечатление о появлении нового эффективного метода лечения опухолей, сообщения о клинических испытаниях буквально «затопили» научные и популярные издания. Основным методом, применявшимся в то время, была адоптивная и активная (неспецифическая и специфическая) иммунотерапия.
В 1968 г. в отделении опухолей опорно-двигательного аппарата Института экспериментальной и клинической онкологии АМН СССР под руководством Н. Н. Трапезникова впервые в СССР были проведены исследования по адоптивной иммунотерапии у больных с злокачественной меланомой кожи. Этот метод основан на данных, что неиммунные лимфоциты больного, обработанные некоторыми препаратами (метотрексат, фи-тогемагглютинин и др.), вызывают разрушение опухолевых клеток-мишеней. В связи с тем что основным
53. Rettig W. J., Old L. J. //Ann. Rev. Immunol. — Ann. Rev. Inc. — 1989.—Vol. 7.— P. 481—511.
54. Riopel M., Deckman P. S., Link M. P., Perlman E. J. //Hum. Pathol.— 1994.—Vol. 25. N 4.—P. 396—399.
55. Schlossman S. F., Boumsell L., Gilks W. ct al. (Eds) //Lcucocytc typing V. White ccll dcH'crcntiation antigens. — Oxford, 1995.
56. Schmidt D., Harms D. //Klin. Pfldiat. — 1988. — Vol. 200, N 3. — P. 236—242.
57. Schmidt D., Harms D. //Ibid. — 1990. — Vol. 202, N 4. — P. 224—229.
58. Schmidt /)., Herrmann C, Jurgens H., Harms D. //Canccr. —
1991. — Vol. 68, N 10. — P. 2251—2259.
59. Shi L. R., Eichelbauer D., Borchard F. ct al. //Cancer Immunol. Immunothcr. — 1994. — Vol. 38, N 3. — P. 208—213.
60. Shimada II., Newton W. A., Soule E. H. ct al. //Hum. Pathol. — 1988.— Vol. 19, N 4.—P. 442—453.
61. Shishikura A., Ushigome S., Shimoda T. //Acta Pathol. Jap.—
1993.— Vol. 43, N 4, —P. 176—186.
62. Taylor C., Patel K, Jones T. ct al. //Br. J. Cancer.— 1993.— Vol. 67, N 1, — P. 128—133.
63. Van Valen F., Hanenberg H., Jurgens H. //Eur. J. Canccr —
1994. _Vol. 30A, N 14.— P. 2119—2125.
64. Weidner N.. Tjoc J. IIAm. J. Surg. Pathol. — 1994.—Vol. 18, N 5.— P. 486—494.
65. Yunis E. J., Agostini R. M., Jaj'fe R. //Pathology of human neoplasms /Ed. H. A. Azar. —New York, 1988. — P. 487—531.
Поступила 02.12.97 / Submitted 02.12.97
Z. G. Kadagidze, T. N. Zabotina, O. V. Korotkova
THE TODAY APPLICATION OF IMMUNOLOGICAL CHARACTERISTICS IN CANCER IMMUNOTHERAPY
Research Institute of Clinical Oncology
Experimental and clinical findings obtained in the sixties demonstrated disorder of immune response in cancer patients. These findings laid a basis for a dramatic rise in tumor immunotherapy. The first publications on this problem were very optimistic and made the impression of appearance of a novel efficient method of cancer treatment. Reports of the clinical trials flooded scientific and popular journals. Adoptive and active (nonspecific and specific) immunotherapy were principal modalities applied at that time.
In 1968 the Department of Locomotor Tumors conducted the first in the USSR study of adoptive immunotherapy in cutaneous melanoma patients headed by N. N. Trapeznikov. This method was based on the supposition that human non-immune lymphocytes treated with certain agents (methotrexate, phytohemagglutinin, etc.) destroyed tumor target cells. Since the therapeutic effect could be achieved only with a large number of lymphocytes as compared to tumor cells, the treatment was started only in patients at high risk of recurrence after dissection of the primary or me-
