CC BY
170
Иконопись в звуках. Опера Н.А. Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии»
Ахмерова Р.Р.
Ахмерова Румия Ротифановна /Ahmerova Rumia Rotifanovna - преподаватель теории музыки детская музыкальная
школа №3, г. Тольятти
Аннотация: 170 лет со дня постановки оперы НА. Римского-Корсакого «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии». Музыкальный очерк.
Abstract: 170 years since the day of direction of the opera «The Legend of the Invisible City of Kitezh and maiden Fevronia» by N.A. Rimsky-Korsakov. Musical sketch.
Ключевые слова: Сказка - как род музыкального произведения, формирование нравственности и духовного потенциала человека.
Keywords: Fairytale - style of musical opus; morality, virtue; spiritual potential of human.
«Мой род — это сказка, былина и непременно русские... »
Н.А. Римский-Корсаков.
Свой музыкальный очерк «Иконопись в звуках: опера Н.А. Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», я могла бы назвать точнее, но, в то же время и банальнее: «Сказка в творчестве Н.А. Римского-Корсакова». Подобным названием, в принципе, я не вношу никакой новизны в эту область изучения жизни самобытного русского композитора. Однако, минуя тему сказки, можно лишиться самого главного - той сути, которая и составляет основу творчества Николая Андреевича.
Сам композитор писал так: «Я прислушивался к голосам народного творчества и природы и брал напетое и подсказанное ими в основу своего творчества» [5,65]. Римский - Корсаков часто в своей автобиографической книге «Летопись моей музыкальной жизни» писал о великой роли национального элемента в своих произведениях. Приведу пример такой цитаты композитора: «Музыки вне национальности не существует, и, в сущности, всякая музыка, которую принято считать за общественную, все-таки национальна» [5,64].
Да, Римский-Корсаков действительно глубоко русский композитор. Наверное, особенно, в России образы сказки присутствуют в жизни человека с раннего детства. Личность, лишенная эмоционального воздействия сказки, не может полноценно и гармонично развиваться. А главное, не получает важной основы для дальнейшей творческой самореализации. Известно, что сказка закладывает так же и нравственный фундамент: ведь в этом уникальном жанре ярко противопоставляются добро и зло, справедливость и жестокость, милосердие и коварство.
Читая «Летопись моей музыкальной жизни», написанную сдержанным, лаконичным языком, пред нами предстает человек, не склонный к душевной откровенности, личность, обладающая аналитическим складом ума и четким взглядом на сочинение музыки как на нелегкий труд, ремесло.
Римского-Корсакова недаром называют величайшим музыкальным сказочником. Голоса птиц, пастушеский наигрыш, шум леса и плеск волн, пляски, хороводы, песни - все это щедро «рассыпано» композитором в его сочинениях. Опять же, читая «Летопись моей музыкальной жизни», мы узнаем, как формировался у композитора интерес к народному творчеству, и как постепенно он становился основой его музыкально-эстетических воззрений. Известно, что в 1870 годах Римский-Корсаков начинает составлять сборники русских народных песен, куда, несомненно, вошли мелодии самых разных жанров: протяжные, былины, плясовые, игровые. Позднее Николай Андреевич об этом периоде жизни так напишет: «Картины древнего языческого времени и дух его представлялись мне... с большой ясностью и манили прелестью старины» [6,181].
Многие русские композиторы, художники, поэты второй половины XIX века проявляли интерес к народному творчеству. К ним, несомненно, относятся В.М. Васнецов, М.А. Врубель, Н.К. Рерих,
А.П. Бородин и многие другие творческие личности. Изучение фольклора и восхищение народным творчеством очень точно и ярко выразил в свое время художник, иллюстратор русских сказок и былин И.Я. Билибин: «Только совершенно недавно. точно Америку открыли старую художественную Русь...покрытую пылью и плесенью. Но и под пылью она была прекрасна, так прекрасна, что вполне понятен первый минутный порыв открывших ее: вернуть! вернуть!» [1,73].
В своем творчестве Римский-Корсаков часто обращался к фольклору. При этом он использовал разные музыкальные жанры: сказку (в операх «Снегурочка», «Сказка о царе Салтане», «Кащей бессмертный», «Золотой петушок»), былину («Садко»), предание («Майская ночь»), а так же мифологические мотивы («Ночь перед Рождеством»). И, наконец, в одной из своих последних опер, в «Сказании о невидимом граде Китеже и деве Февронии», композитор обращается к жанру народной легенды.
Известный в конце XIX века музыкант Н. Финдейзен в №41 Русской музыкальной газеты в 1904 году написал статью «Пан воевода» о своем любимом композиторе Н.А. Римском-Корсакове. Он писал
так: «Как плохой музыкант не может создать хорошей оперы, так и выдающийся композитор не может написать плохой или бездарной: от последнего его всегда обережет врожденное художественное чутье и техническое мастерство. Н.А. Римский-Корсаков принадлежит именно к этим исключительным
художественным дарованиям, обеспеченным в своем творческом богатстве. Упрек, часто ему делаемый (в особенности в последнее время), в том, что он пишет слишком много и почти ежегодно дает новую оперную партитуру, т. е. излишне расходует запас творческих сил, - упрек этот окажется вполне неосновательным.. .композитор пишет под напором творческих мыслей» [3,347,348].
Опера «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» была написана в 1902-1904 годах. В сюжете произведения заложено все то, что дорого Римскому-Корсакову: история русского народа, его духовная культура. «Китеж» смело можно назвать своеобразным космосом, в котором органично связаны история и фантазия, быт и бытие, земное и идеальное.
В сюжете произведения композитор обращается к истории Древней Руси XIII века, к периоду нашествия монголо-татар. Литератор В.И. Бельский, при написании либретто оперы, обращался к разным историческим источникам. Древнерусское «Сказание о князе Петре и Февронии Муромской», сообщение «Китежского летописца», эпизоды из известного романа «В лесах» и «На горах» Мельникова-Печерского, а так же устные предания легли в основу литературного сюжета.
Известно, что мысль написать оперу на исторический сюжет возникла у композитора и либреттиста В.И. Бельского еще во второй половине 1898 года. А 31 января 1905 года появилась последняя дата на рукописи нового произведения. Окончены были и последние редакции оркестровой партитуры 4-хактной оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии».
Слегка коснусь канвы произведения и характеристики основных персонажей.
Пожалуй, «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» является одним из самых оригинальных и глубоких русских опер. В легендарных образах этого произведения композитор раскрыл трагедию и показал героическую борьбу русского народа. В этом и заключается высокая этическая глубина оперы-легенды.
Мудрая юная девушка Феврония является единственным главным женским образом в опере. Ее сложному характеру противопоставляется образ предателя и одновременно жертвы, пьяницы Гришки Кутерьмы. Эти персонажи являются основными действующими лицами оперы. Все остальные - княжич Всеволод, князь Юрий, вестник Федор Поярок - образуют эпический фон трагедии.
В «Сказании» драма героев неразрывно связана с судьбой народа. Борьба с врагом как нравственный подвиг раскрывается в опере в 3 действии. Содержание 4 действия - это чудо спасения Китежа, ставшего невидимым врагам. Воскрешение Февронии и Всеволода воспринимается как нравственный итог всей борьбы. В этом произведении Римский-Корсаков остается верен избранной теме, теме преклонения перед Красотой и Добром.
Пронзительно звучат слова, сказанные Февронией Гришке Кутерьме:
Кайся, всякий грех прощается,
А который непростительный -
Не простится, так забудется.
В моем музыкальном очерке я хочу проследить тот длинный путь, по которому прошло создание одной из лучших опер композитора «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», не затрагивая подробно сюжета, гармонического языка и драматургии произведения, так как эти темы могут быть отдельной статьей для дальнейших исследований творчества Римского-Корсакова.
Читая летопись жизни и творчества, можно увидеть следующие записи:
- декабрь 1900 года. «На титульном листе записной книжки пометка: «1900-1901 Н.Г. К-ж» и набросок к «Китежу»[3,238];
- 31 мая 1901 года. Римский-Корсаков пишет Бельскому: «Я пересматриваю свои затеи для «города Китежа», многим остался доволен, хотя это все ничтожные отрывки. Мне ужасно хочется им заняться.пришлите что-нибудь для «Китежа», а так же сценарий» [3,251];
- Римский Корсаков сообщает Глазунову: «С последних чисел июня я принялся за другую оперу, архифантастическую, небольшую: в 2-х действиях (4 картинах). Оркестр будет с тройным составом деревянных, в том числе контрафагот, который будет употребляться не для эффектов только, а как обыкновенный и непременный член оркестра.. .Начнется в подозрительном e-moll, а кончится в D-dur; таких тональностей для начала и конца у меня еще не было»[3,255];
- план и текст оперы «Сказание о невидимом граде Китеже», писал В. Бельский, «во всех стадиях своей долгой обработки подвергались совместному с композитором обсуждению. Композитор поэтому во всех мелочах продумал и прочувствовал вместе с автором текста не только основную идею, но и все подробности сюжета, и, следовательно, в тексте не может быть ни одного намерения, которое не было бы одобрено композитором» [3,302];
- из записей от 27 марта 1903 года можно узнать, что опера первоначально имела два названия: «Невидимый град Китеж, старинное заволжское сказание» и «Сказание о Февронии Муромской и невидимом граде Китеже» [3,314];
- 28 апреля 1904 года Римский-Корсаков пишет Оссовскому: «.у Вас сказано, что в моем произведении не употреблено новых материальных элементов, что средства прежние.Элементы для меня всегда одни и те же: мелодия, гармония, ритм, контрапункт, форма, инструментовка и экспрессия. Неужели дисгармония, безмелодичность, безритмичность, бесформенность могут когда-либо мне пригодиться? Я до них не унижусь!» [3,335];
Известно, что на клавире своей 14 оперы Римский-Корсаков написал посвящение: «Высокоталантливому художнику Сергею Васильевичу Рахманинову на память от благодарного ему за исполнение «Пана воеводы» и преданного Н. Римского-Корсакова. 27 декабря 1905 г.» [4,63].
Весной 1906 года многие друзья композитора, приглашенные Николаем Андреевичем для знакомства с новым произведением, прослушав вокальную часть оперы «Китеж» в исполнении самого автора, оказались в затруднительном положении: они не могли понять, какое впечатление у них осталось от музыки. Художник Коровин сказал об этом произведение так: « Ну, и скучищу же написал он: какие-то молебные отпевания, тоска!» [4,69]. А Шкафер, приехавший из Москвы, отозвался об опере иначе: «Лично меня захватывали хоровые, массовые сцены. Работа для режиссуры представлялась исключительно заманчивой и интересной, и в то же время сложной и ответственной» [4,70]. Музыкальный критик В.Стасов, боготворивший Римского-Корсакова, в том же 1906 году написал статью о композиторе, в которой даже он не проявил чуткости и понимания творческих планов композитора. Привожу его размышления, касающиеся оперного творчества Николая Андреевича: «Оперы Римского-Корсакова, при своей многочисленности, представляют, конечно, разные степени совершенства....Во всех операх ...рассеяна масса картин и сцен глубоких и великих.. .Без сомнения есть недостатки в операх Римского-Корсакова. Главным является иногда недостаток драматизма, сценичности, страстности, кипучести, конфликта характеров и событий. Иногда царствует в них избыток спокойствия» [4,71].
На репетициях оперы «Сказание о невидимом граде Китеже» сам композитор довольно часто присутствовал. Он руководил процессом, устанавливал темпы и характер исполнения партий, особенно роли Гришки Кутерьмы. Для всех музыкантов опера представляла большие трудности, особенно ритмические. И помощь Николая Андреевича была существенной.
Перед премьерой оперы, сильно волнуясь, композитор говорил своим друзьям: «Я, очевидно, хочу, чтобы «Сказание» понравилось, но если бы я узнал, что это мое произведение понравилось всей публике без исключения, я бы очень огорчился, так как подобный всеобщий успех нового сочинения свидетельствовал бы, лишь о недостаточной доброкачественности его» [4,101,102]. Эти высказывания композитора лишь доказывают нам, как критично относился Римский-Корсаков не только к другим музыкантам, но, и прежде всего, к самому себе.
Премьера оперы состоялась 7 февраля 1907 года на сцене Мариинского театра.
Знаменитый композитор С. Прокофьев восторженно писал о новой опере Римского-Корсакова в своей «Автобиографии»: «.я был на генеральной репетиции и на трех спектаклях кряду и отхлопал ладоши, вызывая автора» [4,102].
7 февраля опера Римского-Корсакова прозвучала в постановке В. Шкафера (режиссера Московской частной оперы), дирижировал Ф. Блумельфельд (пианист, композитор, ученик Римского-Корсакова по композиции). Декорации оформили по эскизам художников А. Васнецова, К. Коровина и Н. Клодта, а
костюмы по рисункам К. Коровина.
В. Шкафер позднее так написал в своих воспоминаниях об этой премьере: «Что сказать о самом спектакле? Это было исключительным событием в музыкальном мире. Опера имела решительный успех. Автору после каждого акта устраивалась овация» [4,103].
Однако, отзывы об опере «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» были самыми разнообразными: как восторженными, так и резко критикующими новое произведение композитора.
В №40 газеты «Русь» рецензент В. Коломейцева, признала, что «музыка эта, прозрачная, как горный хрусталь, очень красива для уха». Тем не менее, она указала (по ее мнению) на слабые стороны произведения: «главная беда «Сказания» заключается.в том, что, за малым исключением, это есть так называемая описательная музыка. Лишенная ярких вспышек и сильных душевных движений, лишенная подъема и даже искреннего религиозного увлечения, она при всем своем мастерстве кажется холодной и рассудочной.. .А так же как к тому же. опера непомерно длинна.то слушатель невольно утомляется и внешние красоты уже перестают на него действовать» [4,104].
Понять талант и глубокие философские воззрения Римского-Корсакова оказалось не по силу многим музыкальным критикам. Известно, что в период работы над «Сказанием», композитор и Бельский воспринимали легенду неоднозначно. Либреттист требовал показать в музыке восторг и экзальтацию в проявлении чувств главных героев. Однако, Римский-Корсаков писал ему так: «Я, в конце концов, вероятно, и сочиню недурную музыку, а задыхающийся от избытка восторг пусть кто-нибудь другой в чем-нибудь другом сочинит. Слезы у слушателя - это его слабонервность, а мистический ужас - дело напускное».
Действительно, многие музыканты называли новое произведение Римского-Корсакова слишком холодным, рассудочным, статичным. Настоящие ценители искусства композитора понимали иначе. С. Кругликов, музыкальный критик и друг Римского-Корсакова, так писал об этом: «Китеж» - поэзия, ее новое слово. Упиваюсь «Китежем», его наивной неподвижностью, его трогательностью, его удаленностью от общеоперных приемов.. .Это иконопись в звуках, расцветивший ее в гармонических и оркестровых красках какой-то особенный мистицизм. И он меня уносит в недосягаемую высь трепетных чувствований»[4,153].
«Сказание о невидимом граде Китеже» занимает исключительное, единственное в своем роде место не только среди других опер композитора, но и среди сценических сочинений Глинки, Бородина, Мусоргского, да и сей оперной музыки вообще. Эта необычность так велика, что за десятилетия, прошедшие с первой
постановки оперы в 1907 году, музыкальные критики так и не нашли единого ключа к пониманию «Китежа».
15 февраля 1908 года опера была поставлена в Москве в Большом театре под руководством В.И. Сука. Однако и здесь опера не имела успеха. Сочинение казалось скучным, длинным, лишенным действия. Никто не знал, как ставить «неоперную оперу», с длинными разговорами и длительным пребыванием музыки в одной и той же устойчивости.
В заключение своего музыкального очерка хочу привести слова, сказанные одним из современников Николая Андреевича, Ю. Энгелем: «Сюжет оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» оказался совершенно новым, небывалым...Мир «Китежа» - это мир духовных стихов, житий святых, апокрифов...Какой новый для оперы мир, какие отчасти новые, особые лица! И на какую новую, особую музыку вдохновил этот мир Римского-Корсакова!»[4,158].
Римский-Корсаков, читая статьи и заметки о своем новом произведении, наверное, переживал. Однако мы не знаем, как он перенес театральную неудачу своего самого самобытного и глубокого произведения. Но еще в 1902 году, записывая «Разные мысли для памяти», композитор так размышлял: «Есть музыка, от которой можно отвыкнуть, и она разонравится.. .Музыка, рабски следующая за текстом, теряет возможность пользоваться многими своими факторами: игрою формы, тональности, продолжительностью мелодии т. д.Композитор сочиняет, во-первых, для себя, а во-вторых, для публики, но для публики идеальной, а не той. которая существует в действительности» [3,295].
Литература
1. Балашша Имре, Гал Дердь Шандор. Русская и советская опера. Книга 3. М.: Советский спорт,1993. 100 с.
2. Кунин И. Николай Андреевич Римский-Корсаков. М.: Музыка,1983. 25 с.
3. Орлова А.А. Страницы жизни и творчества Н.А. Римского-Корсакова. Летопись жизни и творчества. Выпуск 3. Ленинградское отделение. Музыка, 1972. 152 с.
4. Орлова А.А. Страницы жизни и творчества Н.А. Римского-Корсакова. Летопись жизни и творчества. Выпуск 4. Ленинградское отделение. Музыка, 1973. 70 с.
5. Разумовская О.К. Русские композиторы. М.: Айрис Пресс, 2007. 58 с.
6. Римский-Корсаков Н.А. Летопись моей музыкальной жизни. М.: Музыка, 1982. 250 с.
7. Римский-Корсаков А.Н. Жизнь и творчество Н.А. Римского-Корсакова. М.: Музыка. Выпуск 5, 1946. 68 с.
8. СоловцовА. Жизнь и творчество Н.А. Римского-Корсакова. М.: Музыка, 1964. 125 с.
9. СтасовВ.В. Статьи о Римском-Корсакове. М.:Музыка,1953. 135 с.
10. Ястребцев В.В. Н.А. Римский-Корсаков. Воспоминания. Т.1,2.Л., Музыка, 1959, 1962. 168с.
