CC BY
101
КУЛЬТУРОЛОГИЯ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (74) 2008
Или, например, в произведении А. С. Пушкина «Капитанская дочка» можно обратить внимание на большое количество просторечий в тексте: «того не надобно», «изрядно сказано», «пускай его потужит», «не по-нонешному», «матушка», «батюшка» [5]. В переводе Н. Дадингтон они переведены современным английским языком. Слово «перо» в оригинале, переводчик переводит «pen» [6], что соответствует современному английскому языку и в переводе обозначает «ручка». В пушкинскую эпоху ручек не было и, вероятно, было бы уместно слово, относящееся к этой же эпохе.
Это вроде бы незначительные расхождения, но тем не менее национально-культурный колорит данных выражений, подчеркивающий также, что действие происходит в XVIII веке, потерялся при переводе.
Выражение «русская грамота» переводчик подает как «Russian», что означает просто «русский». Данное выражение в Словаре В. И. Даля трактуется как «уменье читать и писать; иногда одно только уменье читать» [7], а значение слова «Russian» не раскрывает всей значимости этого выражения, ведь в XVIII веке знать грамоту было очень важно и не всем доступно, а понятия изучения русского языка не было.
Исходя из перечисленных примеров, можно поставить вопрос о том, может ли перевод сохранять колорит и нюансы оригинала, если он рассчитан на представителей во многом несхожей культуры? Слова, которые характеризуют жизнь, психологию и историческое развитие одной страны, очень часто не имеют точных эквивалентов в языке другой. Если какой-то термин не передает полностью тех ассоциаций, с которыми связано данное слово на исходном языке, то, на наш взгляд, подобранные переводчиком близкие понятия были бы способны описать переводимое явление.
Художественное произведение всегда имеет ярко выраженный национальный характер, поэтому очень важно точно перевести все детали, из которых скла-
дывается художественное впечатление от данного произведения, чтобы в переводе не лишить произведение его яркости, красочности и индивидуальных особенностей стиля автора. Перевод художественной русской литературы XVIII века несовместим с буквализмом и неточным переводом.
Только художественная точность позволяет читателю понять произведение, проникнуться культурой и историей данной страны, войти в круг мыслей и настроений автора, изучить жизнь данной нации в данную эпоху. Этот взгляд на перевод восемнадцатый век оставил в наследство девятнадцатому, девятнадцатый — двадцатому.
Библиографический список
1. Тер-Минасова, С.Г. Война и мир языков и культур: вопросы теории и практики [Текст] / С.Г. Тер-Минасова. - М., 2007. — 286 с.
2. Нелюбин, Л.Л. Наука о переводе (история и теория с древнейших времен до наших дней) [Текст]/Л.Л. Нелюбин. — М., 2006. — 413 с.
3. Gamette, C. Anna Karenina [Text] / C. Gamette. — L., 2004. — 740 p.
4. Толстой, Л.Н. Анна Каренина [Текст]/ Л.Н. Толстой. — М., 2006. - 973 с.
5. Пушкин, А.С. Капитанская дочка [Текст] /А.С. Пушкин — М., 2007. — 235 с.
6. Pushkin, A.S. The Captain's Daughter and Other Great Stories [Text] / A.S.Pushkin. — L., 2006. — 194 p.
7. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка : современное написание [Текст] : в 4 т. / В.И. Даль. - М., 2003. — 640 с.
МЕЖОВА Марина Вячеславовна, аспирантка и преподаватель кафедры иностранных языков.
Статья поступила в редакцию 03.10.08 г.
© М. В. Межова
УДК 1302:82 М. В. ЛАСИЦА
Омский государственный технический университет
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ
КАК ЯЗЫКОВОЕ «ПОЛОТНО» МИРА
В статье представлены проблемы художественного текста как языковой модели мира. В настоящее время интерес к тексту растет не только в филологических, но и в философских и культурологических науках.
В данной работе исследуется, что же есть текст в своем матричном, исконном виде и какую субстанциальность и фактурность ему придает художественность, а также, как художественный текст, «сотканный» из нитей языка, предстает перед нами как полотно, на котором автор-творец отражает одну из моделей мира, либо нескольких миров и то, как этот процесс и результат этого процесса соотнесены с автором и читателем.
Для исследования прежде всего следует понять, что же такое текст. Текст, как предмет изучения,
относится к области гуманитарных и междисциплинарных знаний, это мир представлений и образов, вырабатываемый человеком о жизни природы и общества, мир его ценностных ориентаций, идеалов, который находит отражение в различных знаковых системах: в обычаях, ритуалах, в произведениях литературы, музыки, живописи.
Всякий текст — это носитель смыслов. В связи с этим в настоящее время чрезвычайно важно изучение мыслительных, творческих процессов порождения и восприятия личностью текстов. Человек — духовное
существо, способное к созиданию, к творчеству, которое является высшим свойством человеческого мозга. Мир жизни в самом широком ее проявлении, сознание человека выступают перед нами как текст, который первичной данностью всего гуманитарнофилософского мышления и является той непосредственной действительностью, на которой оно основывается. Текст порождается языковой личностью и адресуется языковой личности. В нем реализуется индивидуальность, которая является результатом влияния жанровой принадлежности, литературного направления, историко-культурного процесса и индивидуальность как проявление языковой личности художника. Как утверждают лингвисты, существует около 250 определений текста, однако ни одно из них не принято как каноническое. Рассмотрим некоторые из них, наиболее значимые для выявления онтологии текста.
Текст, по мнению Т. И. Воронцовой, представляет собой сложное, многогранное явление, так как именно через него осуществляется связь языка с действительностью, с различными сферами человеческой деятельности. В соответствии с теорией речевой деятельности, текст понимается как продукт этой деятельности, как некоторое коммуникативное единство. Это фиксированное на письме речетворческое произведение. Такое понимание текста характерно для коммуникативного подхода к его изучению, согласно которому не только закономерности текстовой структуры, но также коммуникативные и композиционные принципы организуют речевую деятельность [1, с. 151 — 157]. Данный подход создает основу для комплексного описания текста, вырабатывает понятия, характерные только для грамматики текста, и дает наиболее полное и адекватное представление об особенностях текстов.
Наиболее строгим из существующих определений представляется определение Г. В. Ейгера и В. Л. Юхта, которые рассматривают текст как упорядоченное определенным образом множество предложений, объединенных единством коммуникативного задания. Коммуникативное задание текста является одной из его ведущих характеристик для раскрытия его смыслового, подзнакового содержания.
Обязательна ли для характеристик текста его письменная фиксация? И. Р. Гальперин считает, что необязательна. Как известно, вначале появился звук, затем буква, знаковый символ, эта теория находит свое подтверждение в семиотике. И. Р. Гальперин приводит пример тому, что не только гомеровский эпос, но и любая народная песня обладала большим числом характерных текстовых свойств, чем, например, телефонный справочник [2, с. 523].
Важно также, по мнению И. В. Арнольд, обратить внимание на то, что для определения общего понятия «текст», которое бы позволило бы отличить текст от «нетекста», длина текста имеет существенное значение при классификации текстов по жанрам и типам. Так, например, краткость входит обязательным компонентом в определение пословицы. Роман, напротив, характеризуется как большая форма эпического жанра, отличающаяся большим, по сравнению с другими жанрами, объемом [3, с. 76 — 85]. Таким образом, классификация текста на жанры и типы помогает автору при конструировании и читателю при восприятии языковой картины мира. Мера длины текста устанавливает «рамки», форму, в которых эта картина «появляется на свет».
Для стилистики декодирования, опирающейся на теорию информации, текст есть закодированный
язык, т.е. вербальный, и отвечающий свойствам канала, именуемого художественной литературой, это литературно-художественный текст, проблемы которого представляют наибольший интерес в данной работе.
Каковы же характеристики художественного текста? Как было сказано выше, художественный текст обладает кодами. Расшифровывая коды, «ключи» к пониманию текста, читатель раскрывает его многоуровневость, обнаруживая скрытые смыслы, символы и значения.
Следующей характеристикой художественного текста, как считает Н. А. Кузьмина, можно считать его темпоральность. Она проводит разграничение между «текстом» и «художественным текстом» по временному фактору. Художественный текст она определяет как одно из состояний текста во времени. Характеристика времени придает художественному тексту субстанциальность и самодвижение, характерные для любой самостоятельной «живой» организации [4, с. 24 — 25].
Р. Барт считает, что художественный текст, или произведение «характеризуется завершенностью, целостностью, структурированностью и наличием автора». Но несмотря на это, Р. Барт в одной из своих работ говорит о так называемой «смерти» автора, когда текст начинает существовать самопроизвольно, не нуждаясь в авторском «руководстве» [5, с. 412 — 423]. В этом случае целостность и структурность текста может действовать сама по себе. Примером этого может быть фольклорный текст, утративший автора, и переводной, данный через посредника.
Ю. М. Лотман выделяет такие структурные характеристики художественного текста, как выраженность, отграниченность и иерархичность. «Выраженность в противопоставлении невыраженности заставляет рассматривать текст как реализацию некоторой системы, ее материальное воплощение» [6, с. 61]. Следующая характеристика, присущая художественному тексту, это отграниченность, что означает, что текст насыщен границами (границы главы, строфы, романа), что наделяет его иерархичностью, свидетельствуя о том, что «его система распадается на сложную конструкцию подсистем...» [6, с. 62] В связи с этим Ю.М.Лотман говорит также о структурности художественного текста. Художественный текст не просто является простой последовательностью знаков, а ему присуща внутренняя организация.
Таким образом, несмотря на то что художественный текст — это системное единство, внутренние связи между элементами текста носят трансуровневый характер, художественному тексту присущи скрытые мотивы, значения и ассоциации, определяемые контекстом, с которым текст вступает в сложные взаимоотношения, носящие «характер межмировых отношений между языком текста и языком реальности, строящихся как диалог текста с читателем и исследователем» [7, с. 15—16]. Говоря о языке художественного текста, мы говорим о языке художественной реальности, обнаруживая, таким образом, в тексте наличие «возможного мира».
В художественном произведении сочетаются два принципа — условность, вымышленность создаваемого мира художественного слова и сложное, незеркальное отображение существующей действительности. Так, например, описывая судьбу одного человека (слой предметно-представимого), писатель тем самым может воссоздать судьбу целого поколения (слой художественного значения). Таким образом, мир художественного произведения является услов-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 6 (74) 2008 КУЛЬТУРОЛОГИЯ
КУЛЬТУРОЛОГИЯ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (74) 2008
ным миром, где за знаком не стоит конкретный, единичный денотат, но им может служить любая часть окружающей нас реальной действительности.
Язык — материал словесного искусства, как мрамор или бронза в скульптуре, краски в живописи, звуки в музыке. Язык образует тот мир, который лежит между миром внешних явлений и внутренним миром человека. И этот языковой мир не просто податливый материал для выражения мысли, он сам является энергичной активностью, задавая определенные диспозиции восприятию и мышлению формируя установки и перспективы для усилий мысли. Очень хорошо этот процесс проиллюстрирован в одном из стихотворений О. Мандельштама:
Люблю появление ткани,
Когда после двух или трех,
А то четырех воздыханий Придет выпрямительный вдох....
Появление языкового «полотна» невозможно без некоторого «сопротивления» материала, и, далее, появляется та самая энергия, которая далее будет сама формировать структуру и подструктуру произведения.
... И дугами парусных гонок Открытые формы чертя,
Играет пространство спросонок,
Не знавшее люльки дитя [8, с. 175].
Необычная, оригинальная комбинация слов в тексте, нарушающая часто их обычную сочетаемость, порождает в нашем языковом сознании соответствующую комбинацию взаимодействующих «колеблющихся» значений за счет неустойчивого равновесия их дополнительных контекстуальных семантических «атомов». А это, в свою очередь, стимулирует у читателя определенные мыслительные и эмоциональные процессы.
Языковые единицы намекают на определенное внеязыковое содержание. Под их воздействием в сознании читающего происходит оживление у него знаний, представлений и впечатлений, а также накопление новых, и он творчески воссоздает образы реального мира. Но не как художник или скульптор, не в красках или мраморе, а как писатель — в своем представлении и воображении.
Благодаря взаимодействию языка и мышления значения языковых единиц «достраиваются» до зна-
чительно более содержательных смыслов мыслительных единиц, вбирая в себя, таким образом, интеллектуальный и эмоциональный опыт человека. Так осуществляется дальнейшее, все расширяющееся познание человеком окружающего его мира. Так, благодаря взаимодействию языковых, мыслительных, эмоциональных и волевых процессов происходит творческое воссоздание читателем реальности, изображаемой в произведениях художественной литературы.
Таким образом, художественный текст, имеющий все текстовые характеристики (целостности, структурности, коммуникативности), на «материале» языка, несущего в себе принципы кодирования, в процессе диалоговой борьбы художественной мысли автора и самого текста, как самодвижущей энергии, предстает как отражение модели мира или даже нескольких миров в читательском сознании.
Библиографический список
1. Воронцова Т.И, О тексте: журн. $1:иШа ЦпдшзИса, — 2000. —
№ 9.
2. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. — М., 1977.
3. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. — СПб., 1999.
4. Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. — Екатеринбург, 1999.
5. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. — Москва, 1989.
6. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. — М., 1970.
7. Руднев В.П. Винни-Пух и философия обыденного языка. — М. : Гнозис, 1994.
8. Мандельштам О.П.Восьмистишия. — Спб. : Азбука-классика, 2004.
ЛАСИЦА Майя Валерьевна, преподаватель кафедры иностранных языков Омского государственного технического университета, аспирантка кафедры философии Омского государственного педагогического университета.
Статья поступила в редакцию 13.10.08 г.
© М. В. Ласица
Книжная полка
Балакин Ю. В. Христианские писатели II-XV веков (Византия и латинский Запад): словарь-справочник. - Омск: Изд-во ОмГУ, 2006. - 486 с. (Тр. ученых Омск. ун-та. - Сер. «Словари и справочники») (переплет).
Издание содержит более 500 словарных статей, в совокупности дающих широкий обзор христианской письменности на протяжении почти полутора тысяч лет.
По широте представленных писателей и списка литературы (более чем 3100 позиций) словарь не имеет аналогов среди изданий подобного рода.
Как справочное издание словарь может быть полезен самому широкому кругу читателей. Может использоваться студентами, обучающимися по специальностям гуманитарного профиля, в первую очередь по специальности «Теология».
По вопросам приобретения — (3812) 67-32-55 E mail: karpova@univer,omsu,ru
