CC BY
132
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА И ПЕРСПЕКТИВЫ ЭСТЕТИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
художественная культура и её произведения в эпоху тотальной дигитАлизАции: культурные смыслы и эстетические ценности*
Екатерина Николаевна ШАПИНСКАЯ,
доктор философских наук, профессор e-mail: [email protected]
Влияние технологических изменений на культуру в целом, на различные художественные формы - процесс универсальный. Так, новые музыкальные инструменты влияли на формы музыкальных произведений и на их эстетическое воздействие на публику, открытия в области техники живописи вызывали к жизни новые направления деятельности художников, усовершенствование технических возможностей театральной сцены давало возможность воплощать в жизнь невиданные ранее фантазии постановщиков. При механическом воспроизводстве искусство рассеивается, превращаясь во множество копий, что означает потерю аутентичности как меры ценности или даже как значимого понятия в искусстве.
Этот феномен имеет не только эстетическую, но и социальную природу, будучи связан с формированием массовых аудиторий и их культурных потребностей, которые уже не может удовлетворить элитарное «ауратическое» искусство. Вопрос о том, насколько изменения, происшедшие в культуре на рубеже ХХ-ХХ1 вв. затронули саму ее сущность, останется открытым, тем не менее, многие исследователи считают, что сегодня мы живем в качественно новой социокультурной действительности.
Прежде всего, современная культура практически целиком «подается» в медиатизиро-ванном виде, в том числе и ее «золотой фонд», все, что относится к культурному наследию. С одной стороны, идет активный процесс оцифровки самых различных текстов и памятников культуры, с другой - невероятная информационная избыточность затрудняет процесс встраивания памятников наследия в систему ценностей человека и общества, вырабатывания бережного отношения к наследию, воспитания чувства гордости за те тексты и памятники, которые принадлежат отечественной и мировой культуре в целом и ее отдельным регионам.
Ключевые слова: художественная культура, художественное произведение, массовая культура, тиражирование произведения искусств.
* материал подготовлен при поддержке РгНф, грант № № 14-03-00035
The impact of technological change on culture in General, on various artistic forms, the process is universal. So, new musical instruments influenced the form of musical works and their aesthetic impact on the public, discoveries in the field of painting techniques has given rise to new areas of activity for artists, improvement of technical capabilities of the stage, gave the opportunity to realize the unprecedented fantasy Directors.
When the mechanical reproduction of art is dissipated, turning into many copies, which means a loss of authenticity as a measure of value or even as a significant concept in art. This phenomenon has not only aesthetic but also social in nature, being associated with the formation of mass audiences and their cultural needs, which cannot satisfy elitist «auraticheskoe» art. The question of how changes in culture at the turn of XX-XX1 centuries has affected its very essence, will remain open, however, many researchers believe that today we live in a qualitatively new socio-cultural reality.
First of all, modern culture is almost entirely «served» in mediatisierung, including its «Golden Fund», all that belongs to the cultural heritage. On the one hand, there is an active process of digitizing a variety of texts and monuments, with the other incredible information redundancy complicates the process of integration of heritage monuments in the system of human values and society, developing a caring attitude towards heritage, fostering a sense of pride in those texts and monuments that belong to the national and world culture as a whole and its individual regions.
Key words: art culture, artwork, popular culture, replication of the work and scuzztv.
Влияние технологических изменений на культуру в целом, на различные художественные формы - процесс универсальный. Так, новые музыкальные инструменты влияли на формы музыкальных произведений и на их эстетическое воздействие на публику, открытия в области техники живописи вызывали к жизни новые направления деятельности художников, усовершенствование технических возможностей театральной сцены давало возможность воплощать в жизнь невиданные ранее фантазии постановщиков. Вплоть до ХХ века, который часто называют «веком кино», технологические новшества в культуре носили локальный характер, будучи ограниченными теми ареалами, где протекало творчество композитора или художника. Несомненно, межкультурные связи в Европе были весьма сильны уже во времена Средневековья, стили быстро распространялись, формируя созданные как бы по одной модели центры средневековых городов с неизменным собором и ратушей. Однако в искусствах исполнительских, музыке, театре технические новшества достигали только той сравнительно небольшой части публики, которая посещала театры или концерты. Речь идет не только о новшествах - как таковое, искусство музыки, танца, отчасти живописи было в течение веков привилегией аристократов, а затем разбогатевшей буржуазии с «просвещенными» вкусами, которые поддерживали эти виды искусств и их создателей и исполнителей.
Картина резко изменилась в ХХ веке, с небывалым расширением сферы массовой культуры и появлением технических средств тиражирования любых произведений искусства, вне зависимости их статуса, эстетической ценности или времени создания. На изменения, происходящие в области «высокого» искусства в связи с натиском форм и технологий массовой культуры, обратили внимание философы, социологи, деятели культуры. Одной из наиболее значительных работ, посвященных судьбе классического искусства в эпоху массовой культуры, стало знаменитое произведение Вальтера Беньямина «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости», написанное в 1936 г. в эмиграции, где автор находился вместе со своими коллегами по франкфуртскому Институту социальных исследований. В. Беньямин (1892 - 1940) - немецкий философ, культуролог, историк и те-
оретик искусства. Проблемы культуры ХХ века поставлены им в ряде работ, в том числе и в том эссе, которое нас интересует в связи с проблемой судьбы искусства, его эстетической ценности в эпоху, когда тиражирование приобрело еще большие масштабы благодаря возникновению и распространению цифровых технологий.
В. Беньямин проводит различие между воспроизведением как универсальной чертой практики искусства и техническим массовым воспроизведением. «...Произведение искусства в принципе всегда было воспроизводимым. То, что сделано человеком, поддается человеческому же воспроизведению. Копии делались: учениками - для упражнения в мастерстве, мастерами - для распространения своих произведений» [1, с.152].
Начало нового этапа в воспроизведении (и воспроизводимости) произведений искусства немецкий ученый относит к Х1Х веку, именно тому времени, когда возникает массовая культура как культура индустриального общества. Для того чтобы понять отличие искусства прошлого от искусства масскульта, Беньямин разрабатывает понятие ауры. По его мнению, «.современная технология массового репродуцирования открыла новую эпоху в чувственном восприятии» [5,с. 31]. «Аура» произведения искусства, по Беньямину, - это его уникальное существование во времени и пространстве, его аутентичность. «Уникальность произведения искусства идентична его существованию в системе определенных традиций...»[1, с.165.].
Несмотря на ущерб, наносимый классическому искусству массовой воспроизводимостью, Беньямин вовсе не осуждал ни новые технологии, ни изготовленные при их помощи «реплики», считая, что массы теперь могут сами оценивать произведения искусства и формировать свое суждение. «.Техническая воспроизводимость произведений искусства меняет отношение масс к искусству. Из самого отсталого, скажем, отношения к Пикассо, оно превращается в передовое, например, перед лицом Чаплина. При этом отношении передовое примечательно тем, что радость созерцания и переживания непосредственно и глубоко связана у зрителя с его позицией компетентного судьи. Такая связь - важный общественный признак.» .»[1, с.165.]. В то же время Беньямин отмечает, и этим во многом предвидит, все нарастающую развлекательную функцию массовой культуры. «.Развлечение и сосредоточенность противостоят друг другу, и это отношение можно сформулировать следующим образом: человек, сосредоточившийся перед произведением искусства, погружается в него, входит внутрь.напротив, рассеянная масса со своей стороны, погружает произведение искусства в себя» [1, с.165.]. Восприятие массового произведенного искусства, будь это кино, предназначенное по своей сути для массвого потребления, или многочисленные формы тиражирования музыкальной классики, всегда является рекреацией, не требует серьезных усилий по приобретению «культурного капитала» и, в конце концов, занимает маргинальное пространство в жизни человека массового общества, в большей степени озабоченного приобретением материальных благ и комфорта. «Публика - экзаменатор, - писал Беньямин, - но экзаменатор развлекающийся» [1, с.167.]. Аналиазируя судьбу классической музыки в эпоху массовой культуры и тотальной медиатизации, мы приходим к выводу, что в процессе трансформации классического музыкального текста, требующего подготовки для его полноценного восприятия, в развлечение, сдвиг эстетических ценностей неизбежен, поскольку способность массовой культуры к присвоению любого культурно материала и перекраивания его на свой лад поистине безгранична.
Прошедшие со времени написания эссе Беньямина долгие годы показали не только правоту ученого с точки зрения неотвратимости растворения ауры элитарной культуры в массовом производстве реплик и симулякров, но и углубление этого процесса в контексте происшедших - и происходящих - в культуре рубежа тысячелетий изменений.
"Изменения обычно рассматривают как что-то происходящее во внешнем мире, - писал Дж. Хардисон. - В 1920, к примеру, не было телевизоров. К 1980 телевизоры были повсюду, куда ни кинешь взгляд. Тем не менее, изменение всегда субъективно, как и объективно. Разум формируется при помощи полученного во внешнем мире опыта. Человек, рожденный в мир без телевизора, смотрит на него иначе, чем тот, который родился в мире, где телевизор - обычная вещь. Есть еще один важный момент культурных инноваций. Если инновация базовая, просто потому что она такова, спустя поколение после ее появления она становится частью мира как данность, частью формы нашего сознания скорее, чем его содержания» [6].
«Серьезность и значительность происшедших в обществе перемен, - пишет В.Самохвалова, - дают основания отделить всю его доинформационную историю от информационной как принципиально новой стадии существования социальных и социетальных структур. Наступление информационной эры становится переломом в качестве жизни, в характеристиках общества, человека, культуры» [4,с. 488].
Что же качественно отличает культуру наших дней, первых декад ХХ1 века, от предыдущих эпох «современности», «постсовременности» и прочих терминологических концептосфер, не получивших собственного наименования, а обходящихся, как правило, приставками «пост-» или «нео-»?
Массовая культура, которая составляет среду обитания современного человека, позиционирует ряд проблем, связанных с формированием бережного отношения к достижениям художественной культуры, к культурному наследию как к величайшей ценности общества и человека. Без осознания этих проблем трудно говорить о формировании системы эстетических ценностей в процессе образования, эстетического воспитания, поскольку формирование современного человека происходит не только (и не столько) в школе или другом учебном заведении, а в информационной среде и социальных сетях, где активные коммуникации ведут к формированию иных приоритетов и ценностей, нежели те, которые предлагаются официальными образовательными программами.
Вторым важным моментом современных культурных практик стало то, что процессы тиражирования становятся настолько превалирующими, что зачастую в этом процессе теряется оригинал. У растиражированных произведений искусства не остается референта, что превращает их в «пустые знаки», цепочку означающих, за которыми не стоит смыслового наполнения означаемого. В.И. Самохвалова, которая много лет занимается проблемой творчества, считает, что современное постиндустриальное информационное общество обречено на то, чтобы стать массовым и, следовательно, полностью зависеть от процесса тиражирования. «Тиражирование в масскульте становится не только способом распространения его продукции, но самой сущностью массовой культуры, выступая на разных уровнях и в разных качествах: тиражировать можно как образ, идею, так и способ их восприятия и понимания. Тиражируется и сам потребитель
масскульта, характеристикой мышления которого становится конформизм, опущенный в подсознание, хотя внешне человек может выглядеть как угодно независимо. Общение с тиражированным искусством лишает его исключительности характера переживания, его восприятие становится обыденным фоновым действием» [4, с.491]. Развлечения, которые представляет в изобилии культурная индустрия, даже если они основаны на интерпретированных для удовлетворения невзыскательных эстетических потребностей массовой аудитории классических произведениях, быстро приедаются, а постановщикам приходится изыскивать все новые возможности развлечь, отвлечь и привлечь публику, дабы выжить в условиях жесткой рыночной конкуренции. Примеров такого рода немало, тем не менее, хотелось бы, избегая тотального отрицания, рассмотреть не только те деструктивные моменты, которые и так на виду у публики, обсуждаются на различных ресурсах и в различных сообществах и, тем не менее, активно потребляются зрителями и слушателями, но и другую сторону вопроса. Цифровые технологии создали небывалые возможности для расширения информационного пространства человечества в целом и, кроме того, дали и новые возможности для нового прочтения забытых произведений, которые могут оказаться созвучными нашему времени и войти в культурную практику наших дней. С классикой происходят трансформации, рассчитанные на то, чтобы приблизить ее к современному культурному потребителю. «В массовом искусстве, пишет В.И. Самохвалова, - происходит омассовление классики., изменение темпа при исполнении произведений Моцарта, Бетховена, Генделя для приближения их к современному ритмизированному восприятию, приспособление для «популярного» исполнения произведений Бетховена, Шуберта, Вагнера. Интеллигенция, прежде пренебрежительно относившаяся к масскульту, ныне сама весьма активно подключилась к выполнению «социального заказа» - созданию произведений, приближенных к массовому потребителю, его запросам и вкусам» [4, с.472]. Насколько такое «приближение» служит воспитанию эстетического вкуса, обогащает мир человека, формирует эстетические ценности молодежи, ответить непросто. Поэтому необходимо рассмотреть вопрос тотальной дигитализации текстов культуры и их существования на просторах Сети более подробно, что мы и сделаем на примере музыки.
Изначально между сторонниками «живого звука» и приверженцами записей, на все более усовершенствованных носителях происходил спор. Защитники записей музыкальных произведений утверждают, что их качество выше, чем разнородный звук, производимый инструментами оркестра, который сам по себе состоит из разнообразных музыкальных инструментов, а качество исполнения никогда не может быть полностью гармоничным, как по объективным, так и по субъективным причинам. По их мнению, «.запись является одним из возможных решений данной проблемы... В прошлом достоверность записи была ограничена, и даже лучшие записи, исполненные на лучших инструментах, не могли передать жизненность оригинального исполнения. Ситуация улучшается благодаря цифровым техникам записи и оптическим дискам, но она не может разрешить еще одну проблему, связанную с записями. Запись притворяется живым концертом, но она - это нечто другое.. запись сводит слушателя к роли пассивного потребителя. Записанная музыка - это звуки, вначале произведенные вибрацией иглы или колебаниями света, отраженными на диске. Слушать звук,
который они издают, - это всего лишь имитации, весьма далекие от реальности» [6, с. 231-232].
Технологизация процесса звукозаписи, все большая доступность музыки на компактных носителях, казалось бы, сделала все произведения музыкального искусства, все исполнения доступными для самой широкой публики, а носители становились все компактнее и доступнее. «Подобно стае ласточек, компакт-диски серебристым облачком заполнили небосвод более богатого полушария, заявив о приходе информационной революции. Их потребление превзошло все ожидания»^, с.482]. Несомненно, лидирующая роль в этой эйфории успеха принадлежала поп-музыке, а «классическая музыка подверглась жестокому подчинению и контролю со стороны невежественных счетоводов, и ей пришлось играть по новым, навязанным извне правилам» [3]. Доступность музыки, выкладываемой в Сети, отрицательно сказалась на продажах дисков, и борьба театров с интернет-пиратами идет до сих пор, причем далеко не в пользу первых. Такое положение сказывается и на уменьшении спонсорской поддержки, которая направлена на заведомо более успешные проекты в сфере спорта или шоу-бизнеса. «Богатым людям нравится поддерживать победителей, будь то на беговой дорожке или на сцене. От спорта и рока исходил запах успеха, поэтому на них щедро изливалась вовсе не так уж необходимая поддержка. Классическая музыка, униженная неуверенностью в своих силах и в своих возможностях приносить доход, казалась белым рыцарям совершенно непривлекательной»[3, с. 483].
Если в музыкальной индустрии статус классической музыки явно проигрывал по сравнению с популярными жанрами, то практики искусства, со своей стороны, предпринимают все усилия, чтобы сохранить (или даже расширить) свое пространство в мире музыкальной культуры, используя современные технологии, переходя на цифру в записях и перезаписях классического наследия, используя все технологии современного пиара и маркетинга, чтобы сохранить определенное место в мире шоу-бизнеса. Говоря о широком распространении оцифровки уже существующих записей и, соответственно, небывалом расширении потенциальной аудитории, можно снова вспомнить В. Беньямина, который пришел к выводу, что «искусство механического воспроизведения является единственно социально значимым искусством, что лишь оно может принести новые идеи большинству людей» [5, с. 32].
несомненно, новые технологии, в частности оцифровка, создают новые возможности для классической музыки, способствуя расширению ее аудитории. Тем не менее, возможность слушать классическую музыку вовсе не означает увеличения понимания и любви к различным формам музыкального культурного наследия, часто требующим подготовленного зрителя/слушателя. Но вопрос просвещения, эстетического воспитания может быть решен при условии доступности самого музыкального материала. обратимся к одному проекту, направленному именно на то, чтобы сделать ряд произведений, по каким-то причинам не вошедших в растиражированный «золотой фонд», доступным для самой широкой аудитории. Такого рода проектов много по всему миру, и современные театры и концертные залы путем трансляций в режиме онлайн распространяют свои концерты и постановки практически по безграничному пространству.
Заканчивая эту статью, хочется остановиться на амбивалентности темы воспроизведения искусства техническими средствами. У процесса тиражирования, кото-
рый в наши дни заключается, в основном, в оцифровке произведений искусства, есть и противники, и сторонники. С одной стороны, доступность произведений классического искусства в лучших исполнениях, возможности филармоний и концертных залов иметь свои виртуальные пространства и знакомить слушателей во всех уголках нашей (и не только) страны создают тот контекст, где доминируют эстетические представления, связанные с высшими достижениями культуры. С другой, этот контекст очень фрагментарен и капризен, что далеко не способствует формированию системы эстетических ценностей. Эти черты интернет-пространства отмечают не только ученые, но и специалисты в области маркетинга исполнительских искусств. «Стремительный рост использования Интернета, - пишут известные специалисты в этой области Ф. Котлер и Дж. Шеф, - свидетельствует не только об изменениях в поведении потребителей, но и о изменении ценностей.. Адриан Слыватски, запустивший в оборот выражение «миграция ценностей», объясняет это таким образом: «Потребители делают выбор согласно своим приоритетам. Поскольку приоритеты меняются, и новые проекты представляют потребителям новые возможности, они делают новый выбор. Они перераспределяют ценности. Эти изменяющиеся приоритеты вместе со способами, с помощью которых они взаимодействуют с новыми предложениями конкурентов, является тем, что вызывает, запускает или содействует процессу миграции ценностей»[2, с. 449].
Как сторонники широкого использования технических средств в популяризации искусства, так и его противники соглашаются с тем, что технология не может ни заменить, ни привить любви к искусству, в особенности если речь идет о классическом наследии. Никакие приемы маректинга и пиара, никакие приемы визуализации и оцифровки новых и новых массивов культурных текстов сами по себе не приведут к тому, что человек предпочтет радио «Орфей» или канал «Культура» более развлекательным медиапространствам. «Какими энергичными ни были бы маркетинговые программы, люди вновь и вновь приходят на представление, делают искусство частью своей жизни благодаря пониманию его ценности, а также способности поддерживать, воспитывать и вдохновлять..если люди не любят и не понимают искусство по-настоящему, они вряд ли станут регулярно посещать театры и концерты и предпочтут довольствоваться другими способами проведения досуга» [2, с. 636]. Таким образом, мы вновь возвращаемся к тому, о чем не раз писали раньше - к необходимости воспитания подготовленного слушателя и зрителя, который мог бы по достоинству оценить те - несомненно, громадные - возможности, которыми обладают современные средства технической воспроизводимости. «Главным условием восприятия искусства и любви к нему является глубокое понимание его видов и форм», - пишут Котлер и Шефф, ссылаясь на проведенное в конце ХХ века исследование влияния полученного человеком художественного образования на его посещение спектаклей и концертов. «Образование является ключом к тому, - делают они вывод, - чтобы искусство стало значимой частью жизни человека» [2,с.637]. Как бы вторя известному французскому социологу П. Бурдье, разработавшему концепцию культурного капитала, американские исследователи утверждают, что никакие технологии, никакие масштабы оцифровки классики, никакие усилия энтузиастов не создадут благоприятного с эстетической точки зрения климата в социуме без интеграции усилий всех специалистов - ученых, теоретиков и практиков культуры, медиапрофессионалов, маркетологов, педагогов - для того, чтобы великое наследие нашей культуры заняло достойное место в мире современного человека.
Список источников
1. Беньямин В. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости // Киноведческие записки. 1988 , №2. С. 152-167.
2. Котлер ф., Шефф Дж. Все билеты проданы. Стратегии маркетинга исполнительских искусств. - М.: Классика ХХ1, 2012. С. 449.
3. Лебрехт Н. Кто убил классическую музыку? История одного корпоративного преступления. - М.: Издательский дом «Классика - XXI», 2010. С.482.
4. Самохвалова В.И. Творчество: Божественный дар. Космический принцип. Родовая идентичность человека. - М.: РУДН, 2007. С. 488.
5. Шапинская Е.Н. Очерки популярной культуры.- М.: Академический проект, 2008. С. 31.
6. Hardison, Jr, O.B. Disappearing through the Skylight. Culture and technology in the Twentieth Century /O.B.Hardison, Jr. - NY, Penguin, 1990. С.Х11.
