CC BY
67
© И.В. Радыш, А.М. Ходорович, С.И. Краюшкин, Ю.П. Старшинов, 2003
ХРОНОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ АДАПТАЦИИ ЖЕНЩИН ИЗ РАЗЛИЧНЫХ КЛИМАТОГЕОГРАФИЧЕСКИХ РЕГИОНОВ
И.В. Радыш, А.М. Ходорович, С.И. Краюшкин, Ю.П. Старшинов
Адаптация человека к новым условиям внешней среды характеризуется напряжением регуляторных механизмов, которое проявляется, в частности, изменениями структуры биологических ритмов различных функциональных систем организма1.
Из ряда физиологических систем человека, для которых показаны частные закономерности развития адаптивных реакций, наименее изученной является репродуктивная система. В контексте представлений об общем адаптационном синдроме принято считать, что изменения функций репродуктивной системы носят вторичный характер 2. Экологическое своеобразие различных регионов проявляется в адаптивных изменениях репродуктивного гомеостаза. Поэтому в качестве оценки показателя генетического здоровья населения при выявлении негативных последствий загрязнения окружающей среды в последнее время используются показатели репродуктивной функции 3.
Менструальный цикл (МЦ) — это один из биологических ритмов женщин репродуктивного возраста4. Он характеризуется тремя основными компонентами: циклическими изменениями в системе нейрогумо-ральной регуляции, циклическими изменениями в яичниках, соответственно, в секреции половых гормонов, и циклическими изменениями в гормонально-зависимых органах половой системы. В течение менструального цикла в организме женщины происходят волнообразные сдвиги, связанные с физиологическими колебаниями состояния нейроэндокринных структур. В связи с этим Д.О. Отт в 1890 году сформулировал «закон волнообразной периодичности физиологических отправлений женского организма», описав так называемую менструальную волну.
Как известно, репродуктивная функция контролируется временной организацией, которая синхронизирует множественные
ритмические процессы нейроэндокринной системы, обеспечивая тем самым оптимальный режим их функционирования. Вместе с тем амплитудно-фазовая структура циркадианных ритмов кардиореспираторной системы (КРС) и температурного гомеостаза женского организма имеют ряд особенностей, обусловленных гормональными изменениями, сопровождающими менструальный цикл. Околомесячные колебания деятельности физиологических систем находятся в синхронной зависимости от фаз МЦ, а их изменения в неадекватных условиях среды обитания свидетельствуют о напряжении регуляторных систем организма5.
В процессе адаптации организма к действию экзогенных и эндогенных влияний важная роль принадлежит регуляторным нейроэндокринным механизмам, занимающим ключевые позиции в системах энергообеспечения и сохранения гомеостаза. Однако до сего времени остается нерешенным вопрос о роли биологических ритмов в процессах адаптации женского организма к действующим на него различным экологическим и социальным факторам.
Особое место занимает процесс адаптации студенток, которые выделяются как группа повышенного риска, и вследствие высокого психо-эмоционального напряжения они значительно чаще, чем молодые девушки других социальных групп, подвержены различным нарушениям репродуктивной функции 6.
В комплексном эколого-физиологичес-ком исследовании нами изучены основные закономерности формирования функциональных резервов организма женщин из различных климатогеографических регионов при адаптации к условиям средней полосы России в зависимости от фаз МЦ.
Обследовано 669 практически здоровых студенток из России (1-я группа), Латинской Америки (ЛА, 2-я группа), Юго-Восточной Азии (ЮВА, 3-я группа) и Центральной Африки (ЦА, 4-я группа).
Определение времени наступления менархе и особенностей протекания менструальной функции у женщин проводились с помощью разработанной нами анкеты-опросника. Специальные тесты функциональной диагностики подтвердили наличие у женщин двухфазного МЦ с нормальной продолжительностью фолликулиновой фазы (ФФ) и лютеиновой (ЛФ). Критерием ову-ляторного менструального цикла служило повышение концентрации прогестерона в середине ЛФ.
Изучение показателей КРС и температуры тела проводилось в ФФ на 8—10-й и ЛФ — на 20—22-й день МЦ в состоянии относительного покоя (в положении лежа и сидя) и при функциональных тестах (комбинированное воздействие гипоксии и ги-перкапнии (проба «возвратное дыхание»)), и при дозированной физической нагрузке на велоэргометре (PWC-150).
Объемные показатели внешнего дыхания приводились к условиям ВTРS, а показатели газообмена — к стандартным условиям STPD. Спомощью приборов «Метатест-2», ГАУ-3и АК-1регистрировали частоту дыхания (ЧД, цикл/мин), дыхательный объем (ДО, мл), минутный объем дыхания (МОД, л/мин), парциальное давление кислорода во вдыхаемом воздухе (РЮ2, мм рт. ст.) и выдыхаемом воздухе (РЕО2, мм рт. ст.), а также парциальное давление углекислого газа во вдыхаемом (Р1С02, мм рт. ст.) и выдыхаемом воздухе (РЕСО2, мм рт. ст.). Рассчитывали также показатели газообмена: потребление кислорода (У02, мл/мин), выделение углекислого газа ^С02, мл/мин), дыхательный коэффициент (ДК, отн. ед.), коэффициент использования кислорода (КИО2, мл/мин).
Функциональное состояние сердечнососудистой системы оценивалось с помощью ритмокардиометрии, электрокардиографии, импедансной тетраполярной реографии с регистрацией показателей на мингографе «М-34 Сименс-Элема» и реоплетизмографе «РПГ-02». Артериальное давление измерялось методом Короткова. Исследовались такие показатели: частота сердечных сокращений (ЧСС, уд/мин), ударный объем сердца (УО, мл), минутный объем кровообращения (МОК, л/мин), артериальное давление (мм рт. ст.), систолическое (АДс), диастолическое (АДд), двойное произведение (ДП, АДс х ЧСС/100, ед.), коэффициент экономичности миокарда (КЭМ, ед.), общее пе-
риферическое сопротивление (ОПС, дин/см/ сек-5). При анализе сердечного ритма определялись: мода (Мо, с), амплитуда моды (АМо, %), вариационный размах динамического ряда R-R-интервалов (ДХ, с), индекс напряжения (ИН, ед.).
Исследование физиологических параметров в покое и при действии измененной газовой среды проводилось 6 раз в сутки через
4 часа, начиная с 7 часов утра, а при велоэр-гометрии — 3 раза в сутки через 8 часов.
Полученные данные были подвергнуты вариационно-статистической обработке по программе «STATISTICA» и хронобио-логическому анализу <^ГГМОМ».
Результаты ретроспективного анализа показали, что время наступления менархе у студенток из стран Латинской Америки равнялось 12,63 ± 0,08 лет, Центральной Африки — 13,03 ± 0,07, ЮВА — 13,54 ± 0,08 и России — 12,82 ± 0,06 (р < 0,001).
Полученные данные о возрасте наступления менархе у женщин по регионам, этническим и социальным группам населения позволяют судить о динамике развития современной популяции человека. Возраст менархе по существу является самым надежным биологическим показателем, на основе которого можно рассматривать характерные черты процесса акселерации роста и развития подрастающего поколения.
Известно, что антропометрические параметры организма и его функциональные характеристики теснейшим образом связаны. Такие параметры, как рост, масса тела, возраст, величина поверхности тела являются аргументами, а основной обмен — их функцией7. Антропометрические признаки, с одной стороны, наследственно детерминированы, а с другой — подчиняются экономическим, в том числе климатическим условиям среды обитания8. Концепция экологического портрета, выдвинутая Н.А. Агаджаняном (1982), также включает в себя особенности реагирования организма и большинства его функциональных систем на одни и те же факторы окружающей среды, в зависимости от морфофункциональных характеристик, и имеет не только теоретическое, но и практическое значение9.
Сравнительный анализ антропометрических характеристик женщин исследуемых этнических групп показал, что они различаются между собой по основным параметрам. Так, масса и длина тела самые высокие у российских девушек, а самые низкие — у
девушек из ЮВА, по сравнению с другими регионами (р< 0,001).
Индекс массы тела (ИМТ) является важным физиологическим параметром, характеризующим конституциональные особенности человека, степень его физического развития и уровень энергетического обмена. Некоторые авторы считают, что ИМТ способен в значительной степени выполнять роль прогностического критерия оценки компенсаторно-приспособительных возможностей организма, а также становления репродуктивной функции и ее нарушений. Известно, что нормальные показатели индекса массы тела для высокофертильных женщин 10 в средней полосе России составляют 23 ±0,1, в Англии — 21 ± 0,1, в Армении —
25 ± 0,1.
Анализ полученных данных показал, что с повышением среднегодовой температуры постоянного места проживания — уменьшаются значения индекса массы тела (рис. 1). Так, у женщин из стран ЦА и ЮВА индекс массы тела ниже, а среднегодовая температура выше, по сравнению с другими регионами.
В процессе адаптации иностранных студенток к условиям средней полосы России изменения показателей физического развития у них имели однонаправленный характер с различной степенью индивидуальных проявлений. Установлено, что значения ИМТ у иностранных студенток 3-го года обучения достоверно выше (р< 0,001), чем до прибытия в Москву, но оставались ниже, чем у россиянок (р < 0,001). Это соответствует
представлениям о том, что масса тела людей северных широт выше, чем у жителей жаркого климата 11.
Рассматривая антропометрические показатели в контексте теплового баланса организма и среды, следует отметить, что лица с большей массой тела имеют меньшие величины эффективной охлаждающей поверхности 12. Так, наибольшей массой тела и наименьшей эффективной охлаждающей поверхностью (5/масса тела) обладают женщины из России, а наименьшей массой тела и наиболее высокими значениями эффективной охлаждающей поверхности — женщины из ЮВА (р< 0,001). Как видно из рис. 2, у обследуемых наблюдается обратная зависимость между мезором аксиллярной температуры (АТ) и эффективной охлаждающей поверхностью. Это указывает на усиление теплообразовательных процессов в ходе адаптации организма к холоду 13. Очевидно, процесс адаптации у многих поколений жителей умеренного климата выразился в повышении их аксиллярной температуры тела как биологически более целесообразном в таких условиях.
Анализ околосуточной динамики аксиллярной температуры тела у женщин выявил отчетливо выраженный циркадианный ритм с акрофазой в 17—23 часа и батифазой в 3—7 часов, независимо от фаз МЦ и этнической принадлежности. Акрофазы циркадианного ритма температуры тела в ФФ достоверно смещены на более ранние часы (р< 0,05), но синхронность акрофаз сохраняется.
Т °С
ИМТ (кг/м2)
19
20
21
22
23
Рис. 1. Динамика индекса массы тела у женщин различных этнических групп при адаптации к средней полосе России:
— — на 2—4-й день по прибытии в Москву; - - — на 3-й год адаптации; Р — Россия; ЛА — Латинская Америка; ЮВА — Юго-Восточная Азия; ЦА — Центральная Африка
8/МТ (см2/кг) 32
30 ■
28
26 ■
36,0
36,2
36,4
36,6
АТ (°С)
Рис. 2. Зависимость аксиллярной температуры от соотношения поверхности и массы тела у женщин
различных этнических групп (Значения АТ соответствуют ФФ менструального цикла):
Р — Россия; ЛА — Латинская Америка; ЮВА — Юго-Восточная Азия; ЦА — Центральная Африка
Известно, что важнейшим показателем ритмических колебаний является их амплитуда, которая характеризует степень участия ритмического фактора в формировании динамики физиологических процессов14. Амплитуда и мезор околосуточного ритма температуры тела у всех обследуемых в ФФ оказались ниже, чем в ЛФ (р < 0,01), что свидетельствует о стабильности месячных колебаний энергетического обмена, который характеризуется снижением теплопродукции в ФФ и возрастанием ее во второй половине цикла. Так, мезор АТ в 1-й группе в ФФ равнялся 36,57 ± 0,01 оС, во 2-й — 36,37 ± 0,01 оС, в 3-й 36,07 ± 0,01оС и в 4-й 36,22 ± 0,01оС, а в лютеиновую — соответственно, 36,69 ± 0,01, 36,45 ±0,01, 36,31 ±0,01 и 36,36 ± 0,01оС (р< 0,001). Максимальные значения амплитуды околосуточного ритма АТ наблюдались у женщин из ЛА в лютеиновую фазу, а из России — в ФФ. Кроме того, мезор АТ у россиянок выше, чем у женщин других этнических групп (р < 0,01).
Корреляционные отношения между мезорами аксиллярной температуры тела в ФФ и ЛФ показали, что самая высокая прямая корреляционная связь наблюдается у обследуемых 1-й группы (г= 0,683; р< 0,001). Во 2-й — г = 0,644; р < 0,002, в 3-й — г= 0,595; р< 0,001, а в 4-й — г= 0,612, р < 0,001.
Нами установлена тесная взаимосвязь дыхательного коэффициента (ДК) с АТ у
обследуемых на протяжении суток в различные фазы МЦ. На рис. 3 показана обратная зависимость между мезорами циркадианных ритмов ДК и АТ. Причем, чем ниже АТ у данной группы обследуемых, тем выше у них ДК.
Как известно, величина ДК указывает на природу окисляемых веществ в организме. Чем ближе ДК к 1, тем выше доля участия в обмене веществ углеводов. При этом максимальные значения ДК отмечены у женщин из ЮВА, а минимальные — у россиянок.
Сердечно-сосудистая система является индикатором компенсаторно-приспособительной деятельности целостного организма. Поэтому средняя частота пульса отражает конечный результат многочисленных регуляторных влияний на аппарат кровообращения и характеризует сложившийся в процессе адаптации гомеостаз. Информация, заложенная в последовательном ряду кардиоинтервалов, содержит сведения об ав-томатии сердца, отражает характер процессов в системе управления синусного узла, а также уровень адаптации организма в целом. Вариационная пульсометрия позволяет выявлять сдвиги нейрогуморального равновесия, степень участия симпатического и парасимпатического, нервного и гуморального звеньев в регуляции ритма сердечных сокращений, степень централизации его управления 15.
ДК (усл. ед.)
Рис. 3. Зависимость аксиллярной температуры от дыхательного коэффициента у женщин
различных этнических групп (Значения АТ и ДК соответствуют ФФ менструального цикла):
Р — Россия; ЛА — Латинская Америка; ЮВА — Юго-Восточная Азия; ЦА — Центральная Африка
Изучение околосуточной периодики показателей вариационной пульсометрии у обследуемых выявило, что акрофазы циркадианных ритмов Мо, ДХ наблюдались в ночные часы суток, а АМо и ИН — в дневные, независимо от фаз МЦ. Мезоры циркадианных ритмов Мо и ДХ выше у девушек из России, а АМо и ИН — у студенток из ЛА, по сравнению с другими группами.
Анализ межфазных различий выявил, что мезоры циркадианных ритмов Мо и ДХ у всех обследуемых выше в ФФ, а АМо и ИН — в ЛФ (р<0,01). °
На основании сравнительного анализа показателей вариационной пульсометрии была выявлена различная степень напряжения механизмов регуляции сердечно-сосудистой системы у обследованных, что указывает на особенности течения адаптивных реакций у представительниц разных регионов. Так, состояние студенток из России характеризовалось оптимальным функциональным напряжением регуляторных систем, у девушек из ЮВА и ЦА выявлено умеренное напряжение системы регуляции, а у девушек из ЛА — более сильное функциональное напряжение. По-видимому, студентки из ЛА к третьему году пребывания в средней полосе России испытывают более сильное напряжение регуляторных систем организма, а также влияние десинхроноза
из-за значительного трансмеридионального пересечения, что может быть обусловлено не только хронобиологическим фактором, но и эколого-физиологическими особенностями.
Результаты исследования КРС представили, что большинство изучаемых показателей в разные фазы МЦ подвержены околосуточным колебаниям. Так, в условиях покоя при дыхании атмосферным воздухом, независимо от фаз МЦ, у обследуемых из России, ЦА и ЮВА акрофазы циркадианных ритмов МОК, ЧСС, МОД, VО2, АД, ДП, КЭМ наблюдались во временном интервале с 12 до 19 часов, а у обследуемых из ЛА — с 18 до 23 часов. Акрофазы околосуточных ритмов ОПС приходились на ночное время суток. Акрофазы изучаемых показателей КРС у всех обследуемых сдвинуты на более раннее время суток в ФФ, по сравнению с ЛФ (р < 0,05). Нам представляется, что такое расположение акрофаз показателей КРС обеспечивает более высокий уровень работоспособности в дневное время суток у женщин из России, ЦА и ЮВА, а у девушек из ЛА — в вечернее время. Здесь, вероятно, сказывается более значительная временная разница у студенток из ЛА и важная роль этого фактора в достижении устойчивой адаптации. Совпадение и последовательность, а также физиологические фазовые
сдвиги акрофаз околосуточных ритмов обеспечивают их внутреннюю синхронизацию. Для одних околосуточных ритмов зоной «блуждания» акрофаз является светлое время суток, а для других — темное.
Мезоры циркадианных ритмов ЧД, МОД, ДО, VО2, ГСО2, ЧСС, МОК, АДп, ДП и КЭМ достоверно выше в ЛФ, чем в ФФ (р < 0,05 — 0,001). Подобные особенности функционального состояния дыхания, кровообращения и газообмена в ЛФ обусловлены усилением окислительных процессов в организме, а также влиянием прогестерона. Все это необходимо учитывать при организации труда и отдыха, а также при разработке научно обоснованных профилактических мероприятий.
Таким образом, полученные результаты показали, что у женщин различных этнических групп в покое выявлена околосуточная и околомесячная ритмичность всех изучаемых показателей кардиореспиратор-ной системы и температуры тела.
Важным критерием, характеризующим уровень адаптации к тем или иным условиям, является реакция важнейших функциональных систем организма на возмущающие факторы. Как известно, добавление небольшого количества СО2 к вдыхаемому воздуху приводит к улучшению газообмена, повышению утилизации О2 в тканях и торможению накопления кислых продуктов обмена16. Поэтому при возвратном дыхании происходит как бы искусственное усиление двух гуморальных стимулов газотранспортной системы 17, обеспечивающих эффективность нейрогуморального механизма регуляции дыхания и кровообращения для поддержания газообмена на уровне, адекватном метаболическим процессам в организме человека.
При комбинированном воздействии гипоксии и гиперкапнии у всех обследуемых отмечается существенное изменение временных значений показателей КРС, независимо от фаз МЦ. Так, к концу пробы «возвратное дыхание» у всех обследуемых легочная вентиляция возрастала в среднем в 2—2,5 раза. Наиболее высокие значения МОД наблюдались у россиянок в лютеино-вой фазе, преимущественно за счет увеличения дыхательного объема, а у женщин из ЮВА и ЦА — за счет частоты дыхания, что менее эффективно. Как известно, у женщин детородного возраста во время фолликули-новой фазы снижается порог чувствительности дыхательного центра к СО2 и увеличивается его возбудимость18. Об уровне возбудимости дыхательного центра судили по крутизне наклона кривой зависимости объема вентиляции от содержания СО2 во вдыхаемой газовой смеси. При этом реакция дыхания на воздействие измененной газовой среды у женщин из России и в ЛФ была выше, чем у иностранных и в ФФ (рис. 4).
Акрофазы циркадианных ритмов внешнего дыхания и газообмена у студенток из России, ЦА и ЮВА наблюдались в интервале 15—20 часов, а у девушек из ЛА — 19— 23 часов.
Анализ межфазных различий выявил, что мезоры циркадианных ритмов показателей газообмена у всех обследуемых в ЛФ выше, чем в ФФ (р < 0,01). Вместе с тем эффективность внешнего дыхания (по КИО2) при воздействии измененной газовой среды оказалась выше у женщин из ЛА, а эффективность гемодинамики (по кислородному пульсу) — у девушек из России (р < 0,05).
ДМОД/%СО2 (л/%)
2,5
1,5
1
2
3
4
Рис. 4. Реакции дыхания на воздействие измененной газовой среды у студенток
в различные фазы МЦ:
1 — Россия; 2 — ЛА; 3 — ЮВА; 4 — ЦА
3
2
1
При комбинированном воздействии гипоксии и гиперкапнии у всех обследуемых проявляются изменения как амплитудных, так и фазных характеристик показателей сердечно-сосудистой системы. Так, ак-рофазы циркадианных ритмов гемодинамики у женщин из России, ЦА и ЮВА наблюдались в интервале 12—19 часов, а из ЛА — 19—23 часов. Амплитуда околосуточного ритма АДс и ОПС у всех обследуемых достоверно выше в фФ, а АДп — в ЛФ (р< 0,01). Мезоры АДс, АДп, МОК, УО, КЭМ выше у женщин из России, АДд, АДср и ОПС — у женщин из ЛА, а ЧСС и ДП — у представительниц ЦА и ЮВА (р < 0,05). При этом выявлено, что реакция системы кровообращения на повышение СО2 во вдыхаемом воздухе была достоверно выше (р< 0,05) у студенток из ЛА и в ФФ, чем у обследуемых других этнических групп и в ЛФ (рис. 5).
Таким образом, в результате хроно-физиологических исследований у женщин различных этнических групп выявлены особенности циркадианных ритмов КРС, а также установлена зависимость реакции систем дыхания и кровообращения от фаз МЦ и времени суток на комбинированное воздействие гипоксии и гиперкапнии. Выявленные особенности околосуточной и околомесяч-ной динамики изучаемых параметров свидетельствуют о мобилизации приспособительных механизмов, направленных на оптимизацию функционального состояния организма в новой среде обитания.
Физическое развитие составляет одну из важных характеристик гармоничной личности. Тесно связанная с физическим развитием человека физическая работоспособность непосредственно взаимодействует с материально-производственной и духовной сферами деятельности. Человек с высоким
уровнем физического развития более успешно справляется с процессом адаптации, то есть легче приспосабливается ко многим необычным факторам окружающей среды. Поэтому уровень физической работоспособности является одним из показателей, отражающих резервные возможности организма 19.
Для выявления особенностей циркадианной ритмичности физиологических реакций женского организма в зависимости от фаз МЦ у обследуемых определяли уровень PWC-150. Установлено, что уровень физической работоспособности на протяжении суток у девушек из России выше, чем у студенток из ЛА, ЦА и ЮВА, с максимальными значениями в 24 часа (р < 0,05). При этом у всех женщин среднесуточные значения PWC-150 в ЛФ выше, чем в ФФ (р< 0,05). Межфазная разница по среднесуточным значениям уровня физической работоспособности составила: у женщин из России 7,6 %, ЛА — 4,4 %, ЮВА — 4,9 % и ЦА — 5,5 %.
При выполнении субмаксимальных физических нагрузок у обследуемых женщин наблюдались закономерные и достоверные изменения физиологических показателей на протяжении суток. Так, максимальные значения МОД у женщин из России наблюдались в ФФ в 8 часов и в ЛФ — в 24 часа, у женщин из стран ЦА и ЮВА — в 16 часов, а из ЛА — в 24 часа в обе фазы МЦ. Изменение легочной вентиляции у российских студенток происходило, как и при возвратном дыхании, преимущественно за счет увеличения ДО, а у иностранных — частоты дыхания. Это особенно четко проявляется у девушек из ЮВА и ЦА. Изменение частотно-объемных соотношений легочной вентиляции в сторону относительного преобладания дыхательного объема может указывать
дМОК/%СО2 (мл/%)
150 140 130 120 110 100 90 80 70
1234
Рис. 5. Реакции кровообращения на воздействие измененной газовой среды у студенток
в различные фазы МЦ:
1 — Россия; 2 — ЛА; 3 — ЮВА; 4 — ЦА
на повышение резервов внешнего дыхания у этой группы обследуемых при функциональных нагрузках. Известно, что повышение роли дыхательного объема в реализации минутного объема дыхания указывает на повышение резервных возможностей системы внешнего дыхания20.
Эффективность функционирования кардиореспираторной системы при выполнении физических нагрузок зависит от особенностей обмена основных дыхательных газов — О2 и СО2 — и совершенства регуляции легочной вентиляции и кровотока21.
Исследование газообмена показало, что при физической нагрузке максимум VO2 у россиянок наблюдался в ФФ в 8 часов и в ЛФ — в 24 часа, а у женщин из ЮВА — в
16 часов и латиноамериканок — в 24 часа в обе фазы МЦ. Межфазная разница по среднесуточным данным кислородного пульса при физической нагрузке равнялась у студенток из ЮВА — 12,6 %, России — 12,4 %, ЛА — 11,1 % и ЦА — 13,2 %.
Нами установлено, что при выполнении физической нагрузки у всех обследуемых в ФФ значения КИО2 выше, чем в лю-теиновой (р< 0,05). При этом КИО2 у россиянок достоверно выше, чем у женщин других этнических групп (р< 0,01). Максимальные значения КИО2 в ФФ наблюдались в 16 часов у женщин из России, ЦА и ЮВА и в 24 часа — из ЛА, а в ЛФ — у всех обследуемых в 24 часа.
Анализ показал, что максимальные значения кислородной стоимости работы (DVО2/Вт) у всех обследуемых наблюдались в 24 часа, независимо от фаз МЦ. При этом у россиянок значения DVО2/Вт достоверно выше (р< 0,01), чем у женщин других этнических групп (рис. 6). При этом среднесуточные значения DVО2/Вт в ЛФ достоверно выше, чем в ФФ (р < 0,01).
Сравнительное исследование реакции сердечно-сосудистой системы при выполнении дозированной физической нагрузки выявило достоверные изменения изучаемых показателей в различное время суток. Так, максимальные значения АДс, АДд, ЧСС, МОК, УО, ДП, КЭМ у женщин из России, ЦА и ЮВА наблюдались в 16 часов, а у студенток из ЛА — в 24 часа, независимо от фаз МЦ. При этом среднесуточные значения показателей гемодинамики в ЛФ оказались достоверно выше, чем в ФФ как в покое, так и при физической нагрузке (р < 0,05), кроме ОПС значения этого показателя в ФФ выше, чем в ЛФ (р < 0,05).
Анализ результатов проведенных исследований показал, что кислородный гомеостаз женского организма и резервные возможности кардиореспираторной системы тесно связаны с фазами менструального цикла и временем суток. При этом более высокая эффективность кардиореспираторной системы наблюдалась у женщин из России, ЦА и ЮВА в дневные часы, а у женщин из ЛА — в ве-черниеи в лютеиновую фазу МЦ. Эта закономерность отмечается как при действии измененной газовой среды, так и при физических нагрузках субмаксимальной мощности.
Таким образом, сравнительные хроно-физиологические исследования, проведенные на обследуемых из различных климатогеографических регионов, показали, что у иностранных студенток физическая нагрузка субмаксимальной мощности вызывает дестабилизацию кислородного снабжения организма и выраженную неустойчивость вентиляторно-перфузионных соотношений, в то время как у коренных жительниц средней полосы России нагрузка на регуляцию кардиореспираторной системы (возвратное дыхание) отражает уверенный полиморфизм в кислородном режиме организма.
ДVО2/Вт (мл/Вт)
Рис. 6. Динамика среднесуточных значений DVО2/Вт при физической нагрузке у женщин
в различные фазы МЦ:
1 — Россия; 2 — ЛА; 3 — ЮВА; 4 — ЦА
2
3
4
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Агаджанян Н.А., Радыш И.В., Со-вершаева С.Л. Хронофизиология, экология человека и адаптация // Экология человека. 1995. № 1. С. 9—15; Агаджанян Н.А., Радыш И.В., Кра-юшкин С.И. Хроноструктура репродуктивной функции. М.: Крук, 1998. 248 с.; Радыш И.В. Временная организация физиологических систем у женщин при адаптации к различным факторам среды обитания: Дис. ... д-ра мед. наук. М., 1998. 425 с.; Hildebrandt G. The time structure of adaptation // nternat. J. Chronobiol. 1981. V. 7. J№ 7. P. 254—256; и др.
2 Фанченко Н.Д., Анашкина Г.А., Торга-нова И.Г. О гормональной регуляции менструального цикла // Акушерство и гинекология. 1988. № 5. С. 7—11.
3 Агаджанян Н.А., Радыш И.В., Краюш-кин С.И. Указ. соч.
4 Reinberg A. Chronologie et cycles menstruels // C.R. Soc. franc. Gynec. 1972. V. 42. № 2. P. 73—88.
5 См.: Жмакин И.К., Балбатун О.А. Особенности функционирования гемического компонента системы транспорта кислорода в динамике менструального цикла // Физиология человека. 1996. Т. 22. №. 6. С. 23—26; Пономарева В.В. Дозирование физических нагрузок с учетом фаз овариально-менструального цикла // Первая Всерос. науч. конф. «Образ жизни и здоровье студентов»: Тез. докл. М., 1995. С. 184—185; Ткаченко Н.М., Ильина Э.М. Активность вегетативной нервной системы при нормальном менструальном цикле // Акушерство и гинекология. 1994. № 1. С. 35—37.
6 См.: Радыш И.В. Временная организация физиологических систем...; Селютина Т.В. Сравнительные особенности временной адаптации студенток из различный климато-географических регионов к условиям средней полосы России: Дис. ... канд. мед. наук. М., 1996. 168 с.; Семятов С.М. Функция репродуктивной системы у иностранных студенток в период адаптации к условиям средней полосы СССР: Дис. ... канд. мед. наук. М., 1990. 216 с.; Ходорович А.М. Физиологические особенности реакции кардиореспираторной системы у женщин на функциональные нагрузки: Дис. ... канд. мед. наук. М., 1993. 146 с.
7 См.: Агаджанян Н.А., Марачев А.Г., Бобков Г.А. Экологическая физиология. М.: Крук, 1999. 415 с.
8 Алексеев В.П. Человек: эволюция и таксономия. М.: Наука, 1985. 285 с.
9 См.: Агаджанян Н.А., Марачев А.Г., Бобков Г.А. Экологическая физиология...
10 См.: Пшеничникова Т.Я. Бесплодие в браке. М.: Медицина, 1991. 320 с.
11 См.: Алексеева Т.И. Географическая среда и биология человека. М., 1977. 234 с.
12 См: Ермакова Н.В. Эколого-физиологичес-кое обоснование особенностей адаптивныи реакций у жителей различный климато-географичес-ких регионов: Дис. ... д-ра мед. наук. М., 1997. 326 с.
13 См.: Слоним А.Д. О физиологических механизмах природный адаптаций животныи и человека. М.; Л., 1964. 463 с.
14 Reynolds C.F., Jennihgs J.R., Hoch C.C. et al. Daytime sleepiness in the heslthy «old old»: a comparison with young adults // J. Am. Geriatrics. Soc. 1991. V. 39. P. 957—962.
15 См.: Баевский Р.М., Берсенева А.П. Оценка адаптационный возможностей организма и риск развития заболеваний. М.: Медицина, 1997. 236 с.
16 См.: Красников Н.П. Значение газообменной функции легких и кислотно-основного состояния крови в механизмах повышения работоспособности и развития мышечного утомления: Автореф. дис. ... д-ра биол. наук. М., 1995. 29 с.
17 См.: Агаджанян Н.А., Елфимов А.И. Функции организма в условиях гипоксии и гипер-капнии. М.: Медицина, 1986. 272 с.; Агаджанян Н.А., Степанов О.Г., Архипенко Ю.В. Дыиатель-ные газы и функциональное состояние пищеварительной системы. М.; Краснодар, 2002. 191 с.; Бреслав И.С., Глембовский В.Д. Регуляция дыхания. Л.: Наука, 1981. 227 с.; Елфимов А.И. Физиологические особенности адаптивных реакций кардиореспираторной системы человека в различный условиях среды обитания: Дис. ... д-ра мед. наук. М., 1996. 331 с.
18 Богданович Л.В. Стан рективносп системи дихання дiвчат-спортсменок тд час оварiального мюячного циклу // Физиологический журнал. 1993. Т. 39. № 1. С. 35—43; Лопатин В.А. О некоторый механизмах изменения внешнего дыиания во время менструального цикла и беременности // Физиология человека. 1979. Т. 5. № 2. С. 208—220; Hall Jurkowski J.E., Jones N.L., Toews C.J. et al. Effects of menstrual cycle on blood lactate, O2 delivery, and performance during exercise // J. Appl. Physiol. 1981. V. 51. № 6. P. 1493—1498; Takano N. Resting pulmonary ventilation and dead space ventilation during thr menstrual cycle // Jap. J. Physiol. 1982. V. 32. № 3. P. 469—473.
19 См.: Карпман В.Л., Любина Б.Г. Динамика кровообращения у спортсменов. М.: ФиС, 1982. 135 с.; Тхоревский В.И., Белицкая Л.А., Га-расева Т.С., Пичугина Е.В. Использование теста PWC-170 в качестве интегрального показателя здоровья человека // VIII Междунар. симпоз. «Эколого-физиологические проблемы адаптации»: Тез. докл. М., 1998. С. 386.
20 См.: Исаев Г.Г. Регуляция дыхания при мышечной работе Л.: Наука, 1990. 120 с.; Коц Я.М. Физиологические особенности спортивной тренировки женщин // Спортивная физиология. М.: ФиС, 1986. С. 179—192.
21 См.: Елфимов А.И. Указ. соч.; Красников Н.П. Указ. соч.; Северин А.Е. Эколого-физиоло-гическое обоснование особенностей адаптации человека в жарких климато-географических регионах: Дис. ... д-ра мед. наук. М., 1996. 297 с.; Lebrum C.M., McKenzie D.C., Prior J.C., Taunton J.E. Effects of menstrual cycle phase on athletic performance // Med. Sci. Sports Exerc. 1995. V. 27. № 3. P. 437—444.
