CC BY
18ТРУДЫ КАФЕДРЫ БОГОСЛОВИЯ
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии Русской Православной Церкви
№ 1 (5) 2020
И.Б. Гаврилов, O.A. Джарман
Христианская философия детства в контексте позднеантичной культуры.
Отзыв на монографию: Horn C.B., Martens J.W. «Let the Little Children Come to Me»: Childhood and Children in Early Christianity. Washington, D. C.: ^e Catholic University of America Press, 2009. XV + 438 pp.
DOI 10.47132/2541-9587_2020_1_73
Аннотация: Статья представляет собой отзыв на научную монографию Корнелии Б. Хорн и Джона У. Мартенса «"Пустите детей приходить ко Мне": Детство и дети в раннем христианстве», изданную в 2009 г. В качестве ответа усиливающейся современной критике христианской религии со стороны атеистов и неоязычников, утверждающих, будто христианство никак не обогатило античную культуру, а лишь способствовало ее разрушению, показано, что именно христианство положило начало кардинальным изменениям в отношении к детям в позднеан-тичном обществе. Главное внимание уделено малоизученной проблеме восприятия ребенка христианским богословием и церковным сознанием в первые шесть столетий от Р. X. Труды и проповеди по данной теме отцов «золотого века» христианства, прежде всего каппадокийцев, рассматриваются как попытка совместить воспитание в духе античной калокагатии и евангельских добродетелей. Основным выводом исследования может послужить тезис: исходя из мысли, что все люди, в том числе и дети, созданы по образу и подобию Божию и являются чадами Божиими, христианство впервые воспринимает ребенка в качестве личности.
Ключевые слова: Корнелия Б. Хорн, Джон У. Мартенс, христианская философия детства, дети, феномен детства, позднеантичная культура, раннее христианство, воспитание, образование, ребенок-христианин, пайдейя, педагогика, учитель, мученичество, аскетизм, Новый Завет.
Об авторах: Игорь Борисович Гаврилов
Кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры богословия Санкт-Петербургской духовной академии. E-mail: igo7777@mail.ru ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3307-9774
Ольга Александровна Джарман
Кандидат медицинских наук, старший преподаватель кафедры гуманитарных дисциплин и биоэтики Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета. E-mail: olwen2005@gmail.com ORCID: https://orcid.org/0000-0002-0999-5740
Ссылка на статью: Гаврилов И. Б., Джарман О. А. Христианская философия детства в контексте позднеантичной культуры. Отзыв на монографию: Horn C.B., MartensJ.W. «Let the Little Children Come to Me»: Childhood and Children in Early Christianity. Washington, D. C.: ^e Catholic University of America Press, 2009. XV + 438 pp. // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2020. № 1 (5). С. 73-85.
PROCEEDINGS OF THE DEPARTMENT OF THEOLOGY
Scientific Journal Saint Petersburg Theological Academy Russian Orthodox Church
No. 1 (5) 2020
IgorB. Gavrilov, Olga A. Dzharman
Christian Philosophy of Childhood in the Context of Late Antique Culture.
Review of the Monograph: Horn C.B., Martens J.W. «Let the Little Children Come to Me»: Childhood and Children in Early Christianity. Washington, D. C.: The Catholic University of America Press, 2009. XV + 438 pp.
DOI 10.47132/2541-9587_2020_1_73
Abstract: This article is a response to the scholarly monograph by Cornelia B. Horn and John W. Martens, Let the Children Come to Me: Childhood and Children in Early Christianity, published in 2009. As a response to the increasing contemporary criticism of the Christian religion by atheists and Neo-pagans, who assert that Christianity did not enrich ancient culture in any way, but only contributed to its destruction, it is shown that it was Christianity that initiated radical changes in attitudes towards children in late antique society. The main attention is paid to the poorly studied problem of a child's perception of Christian theology and church consciousness in the first six centuries A. D. The works and sermons on this topic of the fathers of the "golden age" of Christianity, especially the Cappadocians, are considered as an attempt to combine education in the spirit of ancient Kalokagatia and evangelical virtues. The main conclusion of the study can be the thesis that based on the idea that all people, including children, are created in the image and likeness of God and are children of God, Christianity for the first time perceives a child as a person.
Keywords: Cornelia B. Horn, John W. Martens, Christian philosophy of childhood, children, phenomenon of childhood, late antique culture, early Christianity, upbringing, education, Christian child, paideia, pedagogy, teacher, martyrdom, asceticism, New Testament.
About the author: Igor Borisovich Gavrilov
Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department
of Theology at St. Petersburg Theological Academy.
E-mail: igo7777@mail.ru
ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3307-9774
Olga Aleksandrovna Dzharman
Candidate of Medical Sciences, Senior Lecturer at the Department of Humanities and Bioethics,
St. Petersburg State Pediatric Medical University.
E-mail: olwen2005@gmail.com
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-0999-5740
Article link: Gavrilov I. B., Dzharman O. A. Christian Philosophy of Childhood in the Context of Late Antique Culture. Review of the Monograph: Horn C. B., Martens J. W. «Let the Little Children Come to Me»: Childhood and Children in Early Christianity. Washington, D. C.: The Catholic University of America Press, 2009. XV + 438 pp. Proceedings of the Department of Theology of the Saint Petersburg Theological Academy, 2020, no. 1 (5), pp. 73-85.
Исследование трансформации языческой культуры античного мира в христианские культуру, общество и государственность, получившие новые духовно-нравственные смыслы и ориентиры, безусловно, продолжает оставаться одним из самых актуальных направлений гуманитарного знания как в отечественной, так и в зарубежной историографии. Эту тенденцию убедительно подтверждает постоянный рост количества научных трудов, раскрывающих разнообразные аспекты рассматриваемого явления1.
Среди исследований политического, экономического и религиозного сознания данной эпохи выделяется тема, которая привлекала внимание исследователей-гуманитариев нечасто. Мы имеем в виду осмысление образов ребенка и детства на стыке двух эпох — в античной и христианской культуре, а также постижение феномена детства христианским богословием и философией.
1 См., напр.: Джарман О.А., Гаврилов И.Б. Врачи-христиане как феномен средиземноморской культуры позднеантичного периода // Общество. Среда. Развитие. 2011. №2. С. 109-112; Их же. Христианские пути Востока и Запада. Рецензия на монографию: Eugene Webb. In Search of the Triune God. The Christian Paths of East and West. University of Missouri, 2014. 448 p. // Христианское чтение. 2017. №3. С. 309-315; Их же. Историческая трансформация римской религии в контексте становления христианства: новые тенденции в зарубежном религиоведении. Рецензия на монографию: Mary Beard, John North, Simon Price. Religions of Rome. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. Volume 1: A History. 476 p. Volume 2: A Sourcebook. 430 p. // Христианское чтение. 2018. №1. С.244-249; Их же. Греческая религия и христианизация в эпоху становления византийской государственности. Рецензия на монографию: Trobley, Frank R. Hellenic Religion and Christianizayion, c. 370-529. 2 vols. (Religions in the Graeco-Roman World. Volumes 115/1-2). Boston; Leiden, 2001. 344 p. 430 p. // Христианское чтение. 2018. №2. С.262-266; Их же. Представление о «божественных силах» в позднеан-тичной религиозно-философской культуре. Рецензия на монографию: Marmodoro А., Viltanioti I.-F. (eds). Divine Powers in Late Antiquity. Oxford: Oxford University Press, 2017. 280 p. // Христианское чтение. 2018. №4. С. 196-200; Иванов И.А., свящ, Гаврилов И.Б., Андрианов И. А. Политическая философия римского императора Флавия Клавдия Юлиана: у истоков византинизма (историографический аспект) // Христианское чтение. 2018. №4. С.133-149; ИвановИ.А., свящ., ГавриловИ.Б., ДжарманО.А. Христианство и язычество в контексте становления византийской государственности. Отзыв на монографию: ВедешкинМ.А. Языческая оппозиция христианизации римской империи (IV-VI вв.). М., 2018. 358 с. // Христианское чтение. 2018. № 5. С. 186-193; Гаврилов И. Б., Джарман О. А. Византийское восприятие умирания со Христом в монашеском подвиге и психологические этапы принятия смерти по Э. Кюблер-Росс: опыт междисциплинарного исследования // Вопросы теологии. 2019. Т. 1. № 1. С. 23-40.
Cornelia B. Horn and John W. Martens
"let the little children come to me"
Childhood and Children in Early Christianity
Обложка книги Корнелии Б. Хорн и Джона У. Мартенса
Именно этим малоизученным вопросам посвящена научная монография «"Пустите детей приходить ко Мне": Детство и дети в раннем христианстве», выпущенная в 2009 г. издательством Католического университета Америки.
Ее авторы — Корнелия Б. Хорн (Cornelia B. Horn), старший преподаватель кафедры раннего христианства Сент-Луисского университета (США), автор монографии «Аскетика и христологические споры в Палестине V в.» («Asceticism and Christological Controversy in Fifth-Century Palestine»), и Джон У. Мартенс (John W. Martens), доцент кафедры теологии Университета св. Фомы в Миннесоте (США), директор программы магистратуры по теологии в Семинарии св. апостола Павла, автор монографии «Один Бог, один закон: Филон Александрийский о Законе Моисея и греко-римском праве» («One God, One Law: Philo of Alexandria on the Mosaic and Greco-Roman Law»).
В название рассматриваемой книги неслучайно вынесена евангельская цитата (Мф 18:2-3) — монография посвящена реализации этих слов в раннехристианском обществе в контексте греко-римской культуры.
В настоящее время в медийном пространстве усиливаются голоса критиков христианства и проповедников неоязычества, утверждающих, что христианство якобы никак не обогатило античную культуру, а лишь способствовало ее разрушению. Тема ребенка и детства служит воистину благодатной почвой для опровергающей этот тезис полемики. Как замечают авторы книги, если мы пристальнее изучим отношение к детям, процветавшее в античном обществе до прихода христианства и продолжавшее существовать уже параллельно
" 2
с ним, то сможем увидеть, в чем именно христианство улучшило жизнь детей .
Издание состоит из восьми глав с обширной библиографией, индексом библейских цитирований, указателем античных и современных авторов, а также тематическим указателем. Перечислим названия глав: «Что есть дитя?»3, «Христианский аспект: от "детей Божиих" к "сыновьям и дочерям Церкви"», «Дети и семейная жизнь в христианском доме», «Дети и повседневная жизнь: христианское воспитание и образование детей», «Дети и повседневная жизнь: делу время, потехе час», «Дети и насилие», «Дети и богослужение в ранней христианской Церкви», «Дети и христианская аскетика».
Монография представляет собой результат серьезного научного исследования, проведенного авторами на стыке множества дисциплин — библеистики, патристики, истории ранней Церкви, социальной истории ребенка и семьи, истории медицины, истории права и др. Она охватывает первые шесть веков существования Церкви. В фокусе исследователей — восприятие ребенка христианским богословием и сознанием церковной общины. В указанные столетия Церковь проходила фазу становления и расширения в средиземноморском регионе. Авторы опираются на свои предыдущие исследования по теме положения ребенка в контексте античного и иудейского общества. В работе используются методологические подходы и данные различных смежных дисциплин: филологический подход к раннехристианской литературе, метод
2 Horn C.B., Martens J. W. «Let the Little Children Come to Me»: Childhood and Children in Early Christianity. Washington, D. C., 2009. P. 346.
3 Глава является введением в проблему ребенка в раннем христианском обществе как части античного общества.
исторической реконструкции и социокультурный метод, данные археологии, античных медицинских текстов4, античных педагогических текстов и проч. Авторы отмечают, что имеют в своем распоряжении данные преимущественно о небольшом слое детей аристократии, т. к. дети в целом относятся к так называемым «немым» группам в социальной истории5.
Эпиграф к первой главе, обыгрывающий шекспировскую цитату из «Гамлета» («What a piece of work is a man!»6), является преддверием к раскрытию вопроса, какой образ возникал у ранних христиан при прочтении евангельского призыва Господа Иисуса Христа к ученикам стать как дети. Отличалось ли понимание этих слов у иудеохристиан и языкохристиан?
Отношение к античной культуре в иудаизме имело широкий спектр вариаций — от адаптации Священного Писания для эллинистической аудитории до прямой враждебности. Такой же спектр воззрений на античную культуру унаследовало и христианство, и это оказало влияние на отношение христиан к восприятию детей и феномена детства в Античности.
Понятие «ребенок» в античном мире было многозначным7. Так называли маленьких детей, рабов, взрослых детей, а также молодых взрослых, которые имели выраженные амбиции (ср. с русским презрительным словом «мальчишка» по отношению к молодому выскочке). В Античности отсутствовало представление о длинном периоде взросления и четкой грани конца детства. По достижении 10-12 лет ребенок уже рассматривался практически как взрослый. Понятие о подростковом возрасте имелось только в слое элиты, где такой возраст служил препятствием для получения государственных должностей.
Будет явным преувеличением утверждать, что феномен детства изобретен христианами и что в Античности ребенка представляли исключительно бесправным существом. Авторы монографии подчеркивают, что все люди средиземноморской культуры, как мужчины, так и женщины, хотели иметь детей, желали стать родителями, дабы продлить имя своего рода, принести ему славу, а также чтобы послужить богам (Богу), иметь рабочие руки в хозяйстве и опору в грядущей старости. Детская смертность, особенно в первые годы жизни, была высока (это было характерно для Европы и Америки до успехов медицины в XX в. и по сей день остается характерным для стран «третьего мира»8). При этом родители проявляли по отношению к детям эмоции привязанности (хотя Ф. Арьес9 и другие авторы в недавнем прошлом это оспаривали): согласно данным литературы, эпиграфических свидетельств,
4 По данной теме см.: Джарман О.А., Микиртичан Г.Л. Соран Эфесский — первый античный перинатолог и педиатр // Педиатр. 2018. Т. 9. № 6. С. 119-128.
5 Horn C. B., Martens J. W. «Let the Little Children Come to Me»... P. 2.
6 Что за создание человек! — англ.
7 См.: Джарман О.А., Микиртичан Г.Л. Сравнительная характеристика статуса ребенка в Древнем мире // Медицина и организация здравоохранения. 2018. Т. 3. № 3. С. 59-74.
8 Нелишне напомнить статистику детской смертности в Античности. На первом году жизни она составляла 28 из 100 детей. 50% детей не доживало до 10 лет, хотя при болезни античный ребенок получал лечение.
9 Филипп Арьес (1914-1984) — французский историк, автор работ по истории повседневности, семьи и детства.
Больной ребенок в храме Асклепия. Худ. Д. Уотерхаус, 1877 г.
предметов материальной культуры, детей любили, о них заботились и горько оплакивали их после смерти10.
Однако это касалось не всех детей в античном обществе. Некоторые дети по рождении не принимались в семьи, а выбрасывались на произвол судьбы11, вследствие чего погибали или могли быть воспитаны в рабстве, в том числе и сексуальном. Некоторые дети начинали работать с раннего возраста. Только мальчики из знатных и богатых семей могли иметь досуг, средства для получения образования и в дальнейшем относительно гладкий путь к военной или политической карьере. Всем прочим было суждено трудиться в поле или в мастерской, как и их отцам12. Мальчики, особенно из среды знати, могли отложить брак на долгие годы, обучаясь и развлекаясь, тогда как девочки, едва достигнув полового созревания, уже считались готовыми к брачной жизни. Но и дети аристократии, подобно детям простолюдинов, подвергались телесным наказаниям со стороны учителей или рабов-педагогов.
Все вышеописанное, утверждают авторы, позволяет заключить, что определить место ребенка в античном мире непросто. Налицо некая двойственность, характерная для Античности в целом: любовь к ребенку соседствует здесь с жестокостью по отношению к нему. Эталоном человека в античную эпоху считался богатый, свободный и образованный мужчина, — не женщина, не раб и тем более не ребенок.
Христианство возникло посреди иудаизма. В иудейской культуре, следуя законам, детей не выбрасывали на произвол судьбы, не убивали, не подвергали
10 Horn C.B., Martens J. W «Let the Little Children Come to Me»... P. 347.
11 См.: ДжарманО.А., Микиртичан Г.Л. Судьба детей-подкидышей в античном мире // Медицина и организация здравоохранения. 2018. Т. 3. № 1. С. 49-59.
12 Horn C.B., Martens J. W «Let the Little Children Come to Me». P. 347.
половому насилию (хотя полностью исключать такие случаи нельзя). В других аспектах отношения к детям иудеи ничем не отличались от своего античного окружения: девочек выдавали замуж очень рано, учеников в школах подвергали физическим наказаниям, многие дети были вынуждены работать с малых лет, ребенок-раб в иудейском доме вел обычную рабскую жизнь.
Христианство вошло в греко-римский мир, унаследовав многие черты иудейской культуры. Но оно имело в своей основе и принципиально иное, а именно — учение Господа Иисуса Христа об уважении к каждому человеку, в том числе и ребенку.
Авторы подробно рассматривают воспитание и образование13 детей в христианской Античности, делая попытку реконструкции широкого контекста эпохи. Показано, что процесс воспитания и образования из ребенка-христианина взрослого христианина был одновременно процессом введения ребенка в христианское общество и, в высшем смысле, в «Град Божий», по выражению блж. Августина.
Исследователи отмечают важные особенности образования в античном обществе. Так, «кому-то может показаться, что образование детей находилось в самом сердце античного мира, но все зависит от того, что мы подразумеваем под образованием. Если мы имеем в виду традиционное греко-римское трех-стадийное образование, включавшее первую стадию (письмо, чтение, арифметика), вторую (так называемое "грамматическое" образование) и третью (риторическое и философское образование), то большинство античных детей были из него исключены <...>. Второй и третий этапы были доступны почти исключительно богатым и свободнорожденным мальчикам из аристократических семей. Однако если рассматривать воспитание и образование шире, как процесс, происходящий в определенной культуре, ремесле, семье, — тогда образование получали, конечно, все дети»14.
Далее разбирается образование в межзаветной иудейской традиции — образование, которое, вероятно, получили Господь Иисус Христос и св. апостолы, в частности, св. апостол Павел. Последний, как известно, учился у Гама-лиила (Деян 22:3), одного из тех иудейских наставников, в домах которых проходило обучение и традиционное, иудейское, в Законе, и эллинистическое. Послания св. апостола Павла свидетельствуют о владении им приемами античной риторики и философии, чему посвящено большое количество литературы (в постраничных сносках монографии дан обширный библиографический список). Таким образом, иудейская среда, из которой вышло христианство, уже имела опыт эллинизации с трехступенчатым греко-римским образованием и даже атлетическими упражнениями в обнаженном виде, что было неотъемлемой частью античной пайдейи. Разумеется, это касалось только малой части иудеев. У многих такое образование вызывало отторжение, хотя они не могли найти в Законе запрет на занятия атлетикой и просто запрещали их в субботу.
13 Употребляемое авторами английское слово «education» означает и образование, и воспитание.
14 Horn C.B., Martens J. W. «Let the Little Children Come to Me». P.118 (перевод наш. — И.Г., О.Д).
Что касается текстов Нового Завета, то, как пишут авторы, в них нет подробных свидетельств о процессе воспитания и образования детей в Церкви. Несомненно, часть детей обучалась читать и писать, но в ранние десятилетия церковной истории они получили это образование до того, как стали членами Церкви.
Исследователи подробно анализируют апостольские послания. Так, в послании к Ефесянам (6:1-4) говорится о необходимости воспитывать детей в наставлении Господнем («paideia» и «nouthesia»). Слово «paideia», очевидно, подразумевает именно школьное образование. «Мы, конечно, не можем говорить о том, что дети получали полный курс трехступенчатого образования», — пишут авторы. Однако, по их мнению, рассматриваемое образование можно сравнить с тем, что называл «paideia» Филон Александрийский, указывавший на те же предметы, которые изучались в трехступенчатом античном образовании (риторика, диалектика, геометрия, арифметика, музыка, астрономия).
Во втором послании к Тимофею отмечено, что он изучал Писания «с детства» («аро ЬгерЫ^») (2 Тим 3:14-15). Это также перекликается с замечанием Филона о том, что образование в Законе должно начинаться «с колыбели». Филон указывает, что подобное образование происходило в синагогах. Тимофей должен был «твердо стоять» в том, в чем он наставлен с детства, т. к. это «обучало» его познанию Христа. Согласно посланию, Писание (т. е. книги Ветхого Завета) было предназначено для научения (учителем ученика, «didaskalia») и образования («paideia») (2 Тим 3:16). Вероятно, такое обучение дети получали как в Церкви, так и дома, поскольку Тимофею рекомендуется учить и образовывать других. Св. апостол Павел ставил учительское служение вторым по значимости после апостольского (1 Кор 12:28). В его пастырских посланиях учительство подчеркивается как ключевой элемент собственного служения (1 Тим 2:7; 2 Тим 1:11), служения Тимофея (2 Тим 2:24) и каждого христианского епископа (1 Тим 3:2)15.
Очевидно, в христианской среде обучение охватывало как взрослых, так и детей. Если родители не могли учить детей сами, то дети познавали Писание в Церкви (подобно тому, как дети иудеев обучались в синагогах). Такое обучение Писанию, видимо, имело место у иудеохристиан. Оно включало знакомство с грамотой, счетом, а также заучивание наизусть отрывков из Священного Писания.
Важнейшей задачей в ранней Церкви считалась передача детям основ веры, на что указывает первое соборное послание св. апостола Иоанна Богослова (1 Ин 2:12-14). Св. апостол Иоанн говорит об образовании детей (<^екша», «paideia») и юношей («neaniskos»).
Важность преподавания отмечена в послании св. апостола Павла к Титу (Тит 1:10-11). Целые дома получали вред от дурных учителей, которые побуждали обрезываться. Неясно, какое отношение эти учителя имели к Церкви и к семьям христиан. Однако отмечено, что они получали плату («aischros»). Вряд ли они преподавали основы грамотности и счета детям. Скорее всего,
15 Р. 147.
их областью были толкование Писания и философия, и преподавание их подросткам, которые как раз и могли «огорчать родителей».
Пастырские послания указывают на любовь к детям как на одно из необходимейших качеств женщин-христианок. Старшие женщины должны были воспитывать молодых женщин как «друзей детей», или «любящих детей» («рЫ^екпо^»). Встречающееся в Павловом послании к Тимофею выражение «спастись чадородием» (1 Тим 2:15) отсылает к теме проклятия Евы (Быт 3:16): с приходом христианства дети, воспитанные в христианских добродетелях, уже не напоминают об изгнании прародителей из рая, а являются символами отмены этого проклятия.
В послании к Колоссянам излагаются обязанности членов семьи, в том числе детей. Перечислив обязанности жен и мужей (Кол 3:18-19), апостол говорит о необходимости послушания детей и увещевает родителей не провоцировать («не раздражать» в синодальном переводе) своих чад, чтобы те не теряли бодрости духа («не унывали»).
Наставление в Еф 6:1-4 повторяет двусоставную структуру в Кол 3:20-21, одновременно расширяя ее в стихах 2-3 добавлением упоминания о пятой заповеди (Исх 20:12; Втор 5:16). Почитание родителей, установленное в Ветхом Завете, здесь называется «первой заповедью с обетованием» (Еф 6:2), т. е. обещанием блага и долголетия на земле.
Авторы отмечают, что, согласно новозаветным представлениям, и дети, и родители зависели от Господа («Куг^»), тогда как в античной культуре и в иудаизме было принято именовать родителей «господами», «владыками» («кугюЬ> и «despotai») (см., например: Сир 3:7)16.
Исследователи сравнивают общий тон пастырских посланий по поводу обращения с детьми с другими текстами, распространенными в эллинско-иудейской среде того времени. По их мнению, послания занимают среднее положение между строгим дисциплинарным подходом, делавшим ставку на физические наказания как основное средство воспитания детей, и мягкими методами воспитания, использовавшими исключительно слова и добрые жесты.
Таким образом, раннее христианство внедрило понятие о воспитании, пронизывающем всю жизнь человека. Согласно идее христианской пайдейи, формирование человеческой личности является процессом, направленным к последней цели бытия, — состоянию правильных отношений человека с Богом через Христа17.
С одной стороны, христианские семьи воспитывали детей подобно античным семьям из своего окружения. Однако они должны были подготовить ребенка не только к будущей взрослой жизни, но и к жизни вечной, почему особое внимание уделялось духовному образованию. В трудах и проповедях отцов «золотого века» христианства, особенно свт. Василия Великого и других каппадокийцев, а также свт. Иоанна Златоуста, полагают авторы монографии, очевидна попытка совместить воспитание в духе античной калокагатии и евангельских добродетелей.
16 Р. 141.
17 Р. 143.
Также важно, что с самого начала своего появления христианство полностью отвергло царившую в античном обществе практику сексуального использования детей. Христианская половая мораль была строже не только античной, но и иудейской. Христианство декларировало половое воздержание, целомудрие, допустимость полового общение исключительно в браке. В христианских общинах мальчики не испытывали полового насилия со стороны старшего мужчины и воспитателя, как это случалось в античной культуре. С точки зрения христианства насилие над детьми любого пола было абсолютно неприемлемо, как и воспитание их в качестве рабов для сексуальных услуг и занятия проституцией. Христианство в Античности (как и позднее) не повлияло на обычай ранневозрастных браков у девочек, однако предложило им альтернативу — аскетическую незамужнюю жизнь.
Авторы книги обращают внимание, что мальчики и девочки принимались в христианскую общину одинаковыми обрядами: таинство крещения было практически идентичным для детей обоего пола (в отличие, например, от обрезания или обрядов античного общества). Дети рабов могли стать членами Церкви, хотя при этом продолжали оставаться собственностью хозяина. Отношение к рабам в раннем христианстве в монографии рассматривается отдельно (раздел «Ответ христианства на рабство»).
Итак, не следует недооценивать преимущества, принесенные детям христианством: дети получили возможность принимать участие в жизни общины и стали свободны от сексуального насилия. Они считались участниками «жизни будущего века» и наряду со взрослыми должны были к ней готовиться, однако эта подготовка не изымала их из окружающего мира. Благодаря тому, что они всегда получали то или иное образование, дети оказывались «на передовой» христианской инкультурации, что побуждало взрослых христиан, как родителей, так и учителей и предстоятелей Церкви, решать вопросы инкультурации. Будучи вовлеченными в повседневную жизнь (игра, учеба, работа, дисциплина), дети-христиане, с одной стороны, не отличались от античных детей, а с другой — способствовали инкультурации христианства в первых поколениях, делая в дальнейшем возможным его распространение за пределы маленькой и закрытой группы, не давая христианам превращаться в некое гетто18.
По сути, ранние христиане смогли сформировать собственный взгляд на феномен детства и значение ребенка. Им удалось (конечно, не без препятствий и ошибок) изменить сложившиеся в античной культуре практики отношения к детям (хотя они частично сохранялись в обществе и после распространения христианства).
Кроме прочего, в книге подробно разбираются темы участия детей в богослужении и детей-аскетов, как мальчиков, так и девочек. Отдельное внимание уделено детскому мученичеству: Тертулла и Антонина, два безымянных мальчика, убитых вместе с матерью, сын Мариана в Мученических актах свв. Мариана и Иакова, сын Квартиллозы (которая увидела ребенка в небесной славе) в актах свв. Монтана и Луция, Кириак (Кирик) и Иулитта, сирийский
18 Р. 357.
Свв. мчч. Кирик и Иулитта. Фреска афонского монастыря Дионисиат, XVI в.
мученик-мальчик Мар Талья (чье имя означает и «ребенок», и «ягненок» на арамейском) и др.19.
К недостаткам рассматриваемого труда можно отнести включение авторами темы детского мученичества в рубрику «Дети и насилие». На наш взгляд, это не отвечает традиционным христианским воззрениям на мученический подвиг и является данью современным секулярным взглядам. Также чрезмерное внимание уделено педофилии и методам ее предотвращения и покаяния в условиях монастырской аскезы. В то же время в книге практически не разбирается серия юридических актов IV в., изданных христианскими императорами в целях предотвращения оставления детей на произвол судьбы. Также не освещается и вопрос оскопления мальчиков в Византии. Вероятно, по мнению авторов, он выходит за пределы указанной в названии монографии эпохи («Детство и дети в раннем христианстве»). Однако за эти пределы выступает и тема античной педофилии (и аскетической борьбы с ней) в византийских монастырях, что, однако, не помешало исследователям включить ее в книгу.
Основной вывод авторов книги можно сформулировать так: исходя из положения, что все люди, в том числе и дети, созданы по образу и подобию Божию и являются чадами Божиими, христианство восприняло ребенка в качестве личности не по признаку принятия или не принятия его в семью (в античном обществе новорожденного могли выбросить на произвол судьбы), а лишь на основании появления на свет. В иудаизме также присутствовало подобное восприятие, но именно христианство стало оказывать значительно более широкое и выраженное влияние на античное общество, бросая вызов культуре, в которой существовали отказы от младенцев и аборты. Совершая такие грехи, христианин рисковал не только быть изгнанным из церковной общины, но и лишиться спасения в вечности.
19 Р. 240.
В конечном итоге распространение христианства привело к изменению античных практик по отношению к детям.
Монография Корнелии Б. Хорн и Джона У. Мартенса «"Пустите детей приходить ко Мне": Детство и дети в раннем христианстве» может быть рекомендована специалистам по истории Церкви, библеистике, патристике, религиоведам, историкам античности и Византии, историкам медицины и педагогам, а также студентам соответствующих специальностей и всем, кто интересуется историей становления христианства в эпоху поздней Античности.
Источники и литература
1. ГавриловИ.Б., ДжарманО.А. Византийское восприятие умирания со Христом в монашеском подвиге и психологические этапы принятия смерти по Э. Кю-блер-Росс: опыт междисциплинарного исследования // Вопросы теологии. 2019. Т. 1. № 1. С. 23-40.
2. Джарман О.А., Гаврилов И.Б. Врачи-христиане как феномен средиземноморской культуры позднеантичного периода // Общество. Среда. Развитие. 2011. №2. С. 109-112.
3. ДжарманО.А., Гаврилов И. Б. Греческая религия и христианизация в эпоху становления византийской государственности. Рецензия на монографию: Trobley, Frank R. Hellenic Religion and Christianizayion, c. 370-529. 2 vols. (Religions in the Graeco-Roman World. Volumes 115/1-2). Boston; Leiden, 2001. 344p. 430 p. // Христианское чтение. 2018. № 2. С. 262-266.
4. Джарман О. А., Гаврилов И. Б. Историческая трансформация римской религии в контексте становления христианства: новые тенденции в зарубежном религиоведении. Рецензия на монографию: Mary Beard, John North, Simon Price. Religions of Rome. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. Volume 1: A History. 476 p. Volume 2: A Sourcebook. 430 p. // Христианское чтение. 2018. № 1. С. 244-249.
5. ДжарманО.А., ГавриловИ.Б. Представление о «божественных силах» в позднеантичной религиозно-философской культуре. Рецензия на монографию: Marmodoro А., Viltanioti I.-F. (eds). Divine Powers in Late Antiquity. Oxford: Oxford University Press, 2017. 280p. // Христианское чтение. 2018. №4. С. 196-200.
6. Джарман О. А., Гаврилов И. Б. Христианские пути Востока и Запада. Рецензия на монографию: Eugene Webb. In Search of the Triune God. The Christian Paths of East and West. University of Missouri, 2014. 448 p. // Христианское чтение. 2017. № 3. С. 309-315.
7. Джарман О. А., Микиртичан Г. Л. Соран Эфесский — первый античный пери-натолог и педиатр // Педиатр. 2018. Т. 9. № 6. С. 119-128.
8. Джарман О.А., Микиртичан Г.Л. Сравнительная характеристика статуса ребенка в Древнем мире // Медицина и организация здравоохранения. 2018. Т. 3. № 3. С. 59-74.
9. ДжарманО.А., МикиртичанГ.Л. Судьба детей-подкидышей в античном мире // Медицина и организация здравоохранения. 2018. Т. 3. № 1. С. 49-59.
10. Иванов И.А., свящ, Гаврилов И.Б., Андрианов И.А. Политическая философия римского императора Флавия Клавдия Юлиана: у истоков византинизма (историографический аспект) // Христианское чтение. 2018. №4. С. 133-149.
11. Иванов И.А., свящ., Гаврилов И.Б., Джарман О.А. Христианство и язычество в контексте становления византийской государственности. Отзыв на монографию: Ведешкин М. А. Языческая оппозиция христианизации римской империи (IV-VI вв.). М., 2018. 358 с. // Христианское чтение. 2018. № 5. С. 186-193.
12. HornC.B., Martens']. W. «Let the Little Children Come to Me»: Childhood and Children in Early Christianity. Washington, D. C.: The Catholic University of America Press, 2009. XV + 438 pp.
