CC BY
54
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
Н.Д. Сидоренская
ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ КНИГИ ПСКОВО-ПЕЧЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ XVII ВЕКА И ИХ ИНФОРМАТИВНОСТЬ
Роль Псково-Печерского Успенского монастыря как культурного центра, центра православного благочестия на северо-западе, а также неприступной крепости на пути врагов, идущих на Псков и далее - на Русскую землю, возрастает в XVII веке, на начальном этапе формирования русской нации и русского национального языка. В Печерском монастыре высокого уровня достигло в это время и делопроизводство. Язык монастырских хозяйственных книг во многом близок деловому языку Москвы, центра русского государства, на который равнялся деловой язык. Язык Псково-Печерских хозяйственных книг достиг высокого уровня в какой-то мере под влиянием Москвы, но, главное, в результате собственного развития.
После пожара 1688 года от XVII века сохранилось небольшое количество, однако крайне важных документов: 5 переписных книг (1639, 1652, 1655, 1663 и 1682 гг.) [3], приходо-расходная книга 1674-1675 гг. [5] и еще две менее важных книги. Лингвистическая содержательность этих документов дана нами в общем обзоре в работе "Монастырские книги Псково-Печерского монастыря XVII века как лингвистический источник" [7; 9], а их лингвистическая информационность раскрыта, особенно анализ палеографии, в кандидатской диссертации Е.В. Ковалых [6]. Большую помощь при изучении скорописных памятников оказывают работы сотрудников ИРЯ РАН Н.И. Тарабасовой и Р.В. Бахтуриной, учениц С.И. Коткова. Многие источниковедческие понятия, которые необходимо учитывать при анализе скорописных текстов, полно раскрыты и обобщены Л.Ю. Астахиной [1].
С. И. Котков отмечает, что с расширением круга источников и их исследования все больше признания получает точка зрения о значительной роли языка деловой письменности в формировании национального языка и его наиболее совершенного компонента - литературного языка, а также пересмотр традиционной точки зрения, согласно которой в XVII веке говорили по-русски, а писали по-церковнославянски [8, с. 10].
Графические и орфографические данные (использование выносных букв, конкуренция вариантных букв) в московских памятниках, приводимые в работах Р.В. Бахтуриной [2] и Н.И. Т арабасовой [12], при сопоставлении с данными других территорий (в том числе и с фактами в хозяйственных книгах Псково-Печерского монастыря) свидетельствуют уже о значитель-
ном единстве русского языка XVII в. Б. А. Ларин в "Лекциях по истории русского литературного языка" подчеркивал: "Не только московское делопроизводство, но и деловой язык больших центров Московской Руси в XVII в. уже единообразен" [11, с. 39].
Единообразие наблюдается в памятниках разных территорий также и в области лексики и фразеологии, особенно в терминологии и в тех процессах, которые в ней происходят. Обратимся к исследованию воронежских грамот Н. К. Соколовой. Исследователь отмечает большое количество составных терминов, составленных на базе стержневых слов приказ, изба, люди, дело и некот. др. Многие из этих сочетаний испытывают семантическое стяжение и заменяются односложными терминами либо субстантивами: купчая запись - купчая, дворовые люди - дворовые, суффиксальные образования начальные люди - начальники, таможенная изба - таможня. Автор отмечает, что вытеснения сочетания начальные люди в исследуемых грамотах еще нет, оно произойдет позднее [10]. В хозяйственных книгах Псково-Печерского монастыря встречаем и в переписных книгах, и в приходо-расходных только слово начальник, в других случаях употребляется и составной термин, и однословный: караульная изба - караульня, жилецкие люди - жильцы, причем слово жильцы (жилец) само становится стержневым для образования составных терминов: жильцы - посадские жильцы, пачковские жильцы.
В этом же сборнике тезисов опубликована работа И.Н. Шмелевой "Торговая терминология XVI в. (по материалам Торговой книги)" [13], где исследователь приходит к важным выводам, которые характерны для торговой терминологии XVII века:
1) основу торговой терминологии составляет общий язык;
2) значительное по объему место в этой терминологии занимает заимствованная лексика; заимствования проникают только в номенклатуру товаров и денежных единиц, их нет среди терминов торгового процесса.
В наших памятниках заимствованные слова - названия шелковых и хлопчатобумажных тканей, привезенных с Востока (из Индии, Китая, Персии) или из западноевропейских стран (Италии, Франции, Англии), а также названия драгоценных и поделочных камней.
Процесс продажи называется русскими глаголами: продать/продавать, променить/про-менивать, кучить. Променивают, а не продают иконы, кресты, свечи и другие "священные" вещи, используемые в православном богослужении. Кучат ' продают в разлив хмельные напитки' вином. В приходо-расходной книге 1674-1675гг. такая запись: "Мсць июль Въ •г днь взято пять рублевъ доправлено пИни на печерскомъ посацкомъ жильце на Сидорке Дмитриеве по извИту посацких жильцов и слугъ окольних сосИдъ|| Климентея свИшника с товарыщи бутто он Сидорко виномъ кучитъ (л .29 об.-30). Продают же самые разнообразные товары: сережки, кафтан, капусту, яблока (такая форма И.-В. мн.ч.), оловину 'отходы после варки пива' и многое другое.
Многие привозные товары, названные существительным, имеют при себе определение, образованное от названия страны или жителя этой страны, и таким образом указывают, где произведен этот товар и откуда он привезен. Обозначение страны-производителя может быть выражено четырьмя способами: 1) прилагательным: камка кизылбашская, бархатъ венедиц-кой, пищаль турская и мн. др.; 2) при существительном стоит сочетание прилагательного со словом дИло в И.п.: камка кизылбашское дИло, пищаль турское дИло; 3) сочетание прилагательного со словом д h ло стоит в Р.п.: камка кизылбашского дИла, пищаль турского дИла и др.; 4) сочетание прилагательного со словом дИ ло стоит в Вин.п. с предлогом на: пищаль на турское дИло, камка на кизылбашское дИло и др. Эта торгово-производственная формула по значению (не по форме!) равна современной "Made in England" (аглинский замок, замокъ аглинского дИла, замокъ на аглинское дИло).
Указание страны говорит о торговых связях Московской Руси как со странами востока, так и со странами запада. В монастырь эти вещи попадали как данье или дача именитых московских бояр и государственных деятелей или членов царской фамилии. Привозили эти товары с Востока московские купцы, с западноевропейскими странами торговали псковские купцы. Сам же монастырь вел торговлю с "ближним зарубежьем", с деревнями за ливонским рубежом или свиц-ким рубежом. Часто упоминается деревня Вагузицы, в которой покупают "пиво доброе чуцкое"
(чудское, т.е. эстонское) или "вино горИлое" (вино горИлое - 'хлебное вино, водка'). Вино горИлое
- калька немецкого слова Branntwein. На других территориях передается сочетаниями горячее вино, горючее вино или однословным суффиксальным образованием горИлка (укр. горшка, латыш. сложн. слово degvins, лит. degtine). Общее название охватывает целый ареал. Видимо, у немцев, а от них и у эстонцев за "ливонским рубежом" была более совершенна технология производства водки и пива. Пиво покупают бочками, вино стопами, хотя во вводной статье Переписной книги 1652г. написано: "а хмельного питья в монастыре держать не велели". Покупали эти напитки, как и калачи, рыбу, к большим праздникам "подносить почести" начальникам или угощать их, а также для прихожан, которые с крестным ходом шли из Печерского монастыря в Псков с чудотворными иконами ("крестоходы" совершались дважды в году: на 8-й неделе после Пасхи и в праздник Успения Пресвятой Богородицы).
Хозяйственные книги говорят нам не только о жизни в монастыре, о его владениях, об управлении монастырем, но и многое о Московском государстве в XVII веке, о взаимоотношениях монастырских руководителей с псковскими светскими и церковными властями, о взаимоотношениях с московскими властями и царем, особенно во время правления Алексея Михайловича. Царским указом назначаются архимандрит и келарь и предписывается, кто будет проверять наличие и составлять и заверять своими подписями переписную книгу. Из приходо-расходной книги мы узнаем, что в декабре 1674 г. архимандрит едет к царю с чудотворной иконой и дарами. 14 раз в приходо-расходной книге содержатся записи о молебне за здравие членов царской семьи в день их именин и о торжественной трапезе архимандрита и братии. Для этой трапезы покупаются калачи, деньги отпускаются казначеем. Поминальные молебны и трапезы совершаются по выписке из кормовой книги, которую создал игумен Корнилий. Кормовая книга была создана игуменом Корнилием, в нее вписывались имена людей, внесших свой вклад в создание и процветание монастыря.
Из хозяйственных книг (переписной и приходо-расходной) мы узнаем, как управлялся монастырь и кем. Во главе монастыря стоят архимандрит, келарь и казначей. Архимандрит назначает совет из числа наиболее уважаемых старцев - это соборные старцы. Они коллегиально
- "соборне" - управляют монастырем и ведают всем имуществом. Из отписной казны можно взять деньги или какое-то имущество только по общему решению. При назначении казначея ему выдается определенная сумма на текущие расходы, которые он записывает в расходную часть приходо-расходной книги.
Хозяйство в монастыре ведется успешно и приносит доход. В переписной книге 1652 года сделана следующая запись: Да в прежнихъ переписных книгахъ в сундукИ отписано денегъ налицW архимариту Митро F ану з братею шесть тысячь двИсте осмъдесят осмь рублевъ четырИ денп Да внов ^^brnW при архимарите Митро Fанh тысяча || дватцать семь рублевъ восмь денег Wбоего мнстрьских казенных старых и новых доходовъ Wmдано кИларю старцу Гурью налицW семь тысячь триста петнатцать рублевъ шесть алтнъ (142 -142об.) [4].
Литература
1. Астахина Л.Ю. Слово и его источники. Русская историческая лексикология: источниковедческий аспект. М., 2006.
2. Бахтурина Р.В. Воспроизведение скорописного текста и учет графических вариантов // Лингвистическое источниковедение. М., 1963.
3. ГАПО, Ф.499, оп.1, ед. хр. 112, 113, 116, 114, 452.
4. ГАПО, Ф.499, оп.1, ед. хр. 113, лл. 142-142об.
5. ГАПО, Ф.499, оп.1, ед. хр. 452.
6. Ковалых Е.В. Общерусское и региональное в языке хозяйственных книг Псково-Печерского мона-
стыря XVII века. Дисс. ...канд. филол. наук. Псков, 2000.
7. Ковалых Е.В., Сидоренская Н.Д. Псково-Печерский монастырь как один из центров русской (псковской) письменности XVII в. // Псков в российской и европейской истории (к 1100-летию первого летописного упоминания. Т.2. М., 2003.
8. Котков С.И. Источниковедческие исследования и научные издания памятников в области русского
языка вв. М., 1991.
9. Сидоренская Н.Д. Монастырские книги Псково-Печерского монастыря XVII века как лингвистический источник // Псковские говоры и их окружение. Межвузовский сборник научных трудов. Псков, 1991.
10. Соколова Н.К. О некоторых путях складывания административно-юридической терминологии XVII века (по материалам Воронежских грамот XVII века)// Начальный этап формирования национального языка (на материале русского языка). Тезисы докладов. Л., 1960.
11. Тарабасова Н.И. К изучению русских правописных норм первой половины XVII в. (На материале Вестей-Курантов) // Памятники русского языка. Исследования и публикации. М., 1979.
12. Тарабасова Н.И. Некоторые черты московской скорописи XVII в.// История русского языка. Памятники XI-XVШ вв. М., 1982.
13. Шмелева И.Н. Торговая терминология XVI в. (по материалам Торговой книги) // Начальный этап формирования национального языка (на материале русского языка). Тезисы докладов. Л., 1960.
