Historical figures under the New regimes: ‘monumental propaganda’ in Soviet Russia and in the Soviet Republic of Hungary in 1917-1919 Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 94(436)

DOI 10.23859/2587-8344-2018-2-4-3

Вёрёш Болдижар 1

Кандидат наук (PhD), ведущий научный сотрудник, Институт истории Центра гуманитарных исследований

Венгерской академии наук (Будапешт, Венгрия) Voros.Boldizsar@btk.mta.hu

Voros Boldizsar

PhD, Senior Researcher, Hungarian Academy of Sciences Research Centre for the Humanities Institute of History (Budapest, Hungary) Voros.Boldizsar@btk.mta.hu

Фото Ж. Мароти (публикуется с разрешения портала ujkor.hu)

Исторические деятели при новых режимах: монументальная пропаганда в Советской России и Венгерской советской республике в 1917-1919 годы

Historical Figures under the New Regimes: 'Monumental Propaganda' in Soviet Russia and in the Soviet Republic of Hungary in 1917-19

Аннотация. В статье детально рассматривается монументальная пропаганда в Советской России и Венгерской советской республике в 1917-1919 гг. Дается обзор мероприятий большевистского руководства по визуальному сокрытию монументов, сохранение которых при новом режиме было сочтено нежелательным, и возведению памятников историческим личностям, особо ценимым большевистским руководством. Показывается, как жившие в Совет-

1 Перевод с венгерского языка выполнен О.В. Хавановой.

2 Translated from Hungarian by O.V. Khavanova.

Для цитирования: Верёш Б. Исторические деятели при новых режимах: монументальная пропаганда в Советской России и Венгерской советской республике в 1917-1919 годы // Historia Provinciae - Журнал региональной истории. 2018. Т. 2. № 4. С. 199-239. DOI: 10.23859/2587-8344-2018-2-4-3

For citation: Vórós, B. "Historical Figures under the New Regimes: 'Monumental Propaganda' in Soviet Russia and in the Soviet Republic of Hungary in 1917-19". Historia Provinciae - The Journal of Regional History, vol. 2, no. 4 (2018): 199-239, http://doi.org/ 10.23859/2587-83442018-2-4-3

© Верёш Б., 2018

© Vórós B., 2018

ской России венгерские коммунисты принимали там участие в почитании исторических личностей; подробно описывается, как при Венгерской советской республике 1 мая 1919 г. в Будапеште по большевистскому образцу проводилось визуальное сокрытие старых и возведение новых памятников. Все это позволяет сделать вывод, что идеологи новых режимов путем создания традиций, связанных со скульптурными изображениями исторических деятелей, причисленных к выдающимся представителям революционных традиций, стремились легитимировать обе диктатуры в глазах масс. Обнаруживается много общих черт между монументальной пропагандой в Советской России и Будапеште, таких как, например, следование конвенциональным дореволюционным образцам.

Ключевые слова: Советская Россия, Венгерская советская республика, Маркс, Ленин, памятники, изобретение традиции, легитимация, символическое освоение пространства, 1 мая, Будапешт.

Abstract. The article examines the details of 'Monumental Propaganda' in Soviet Russia and the Soviet Republic of Hungary in 1917-19. It gives an overview of the Bolshevik leadership activities aimed at the visual concealment of monuments, the removal of which under the new regime was considered undesirable, and at the erection of new monuments to historical personalities particularly appreciated by the Bolshevik leadership. It shows how the Hungarian Communists who lived in Soviet Russia took part in the process of honouring of historical personalities, and describes in detail how, under the Soviet Republic of Hungary, a visual concealment of the old and the erection of new monuments were carried out according to the Bolshevik model in Budapest on 1st May 1919. All this gives us an opportunity to conclude that the ideologists of the new powers sought to legitimize both dictatorships in the eyes of the masses by creating traditions associated with the monuments to historical figures, presenting both regimes as the realizers of the revolutionary endeavours of outstanding personalities of the past. There are many common features between the 'Monumental Propaganda' in Soviet Russia and in Budapest, such as, for example, certain devotion to conventional pre-revolutionary models.

Keywords: Soviet Russia, Soviet Republic of Hungary, Marx, Lenin, monuments, invention of tradition, legitimation, symbolic occupation of space, 1st May, Budapest

Введение

«Во время революции ничего не бывает таким впечатляющим, как падение символов», - писал о взятии Бастилии во время Великой Французской революции Эрик Хобсбаум (1917-2012)1. Так, снос памятников историческим деятелям, прославившимся в царскую эпоху, в России в 1917 г. начался не в момент прихода большевиков к власти: сразу после Февральской революции в прессе появились сообщения о том, что 18 марта в Киеве снесли памятник Столыпину, а в Канск-Енисейском в том же месяце горожане пришли к сосланным революционерам с предложением заменить возведенный в городе памятник императору Александру II на монумент кому-либо из борцов за свободу. Однако Вре-

1 Хобсбаум Э. Век революции. Европа 1789-1848. Ростов н/Д.: Феникс, 1999. С. 91.

менное правительство, если и занималось этим вопросом, не приняло никакого общенационального декрета о демонтаже памятников царям, великим князьям и генералам, поэтому они в большинстве своем остались на своих местах2.

В предлагаемой вниманию читателя статье проводится сопоставительный анализ политики в области монументальной пропаганды в молодой Советской России и в недолговечной Венгерской советской республике.

Венгерская историческая наука начала заниматься сравнением опыта визуального сокрытия (символического изъятия из публичного пространства) старых и установки новых памятников в Советской России и Венгрии вскоре после 1919 г. Филолог-классик и публицист Йожеф Балог (1893-1944), один из авторов коллективного труда «Большевизм в Венгрии» (1921), рассматривал пропаганду периода советской диктатуры и писал о 1 мая 1919 г.: «Все мероприятия воспроизводили русские образцы. Годом ранее военнопленные стали свидетелями Первомая в Москве, но в их памяти также были свежи впечатления от празднования годовщины провозглашения советской республики, которую они незадолго до возвращения в Венгрию с особым размахом отпраздновали в столице. Та «красная неделя» дала много странных идей для украшения Будапешта, такие как сокрытие монументов национального прошлого под памятниками-новоделами. Остается удивляться тому, что эти новые большевистские государственные образования следовали московским образцам даже в самых гротесковых проявлениях». Балог также обратил внимание на легитимирующую функцию изображения исторических деятелей: «Большевистская пропаганда, которая усердно присваивает себе историю, большевизирует великие умы человечества: непрочная халтура - советское государство - усиливало себя притянутыми за уши "традициями"» . О монументальной пропаганде в Советской России можно прочитать в целом ряде работ, из которых особо следует отметить книгу немецкого искусствоведа Ханса-Юргена Дренгенберга «Советская политика в области изобразительного искусства с 1917 по 1934 г.» (1972), в которой также в немецких переводах опубликованы важнейшие документы

2 См.: Stites R. Iconoclastic Currents in the Russian Revolution: Destroying and Preserving the Past // Bolshevik Culture. Experiment and Order in the Russian Revolution / Edited by A. Gleason, P. Kenez, R. Stites. Bloomington; Indianapolis: Indiana University Press, 1985. P. 7, 21; Stites R. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford: Oxford University Press, 1989. P. 65.

3 Balogh J. A propaganda // A bolsevizmus Magyarorszagon / Szerk. G. Gratz. Budapest: Franklin, 1921, 169-170. old.

эпохи4. Не менее важные выводы сформулировал в этой связи американский историк Ричард Стайтс5.

Несмотря на то, что о будапештских торжествах 1 мая 1919 г. осталось немало заметок в периодической печати, сохранились фотографии и кинохроника, венгерские исследователи долгие годы не изучали во всех подробностях эти декорации. Причины этого, по всей вероятности, коренились в тех обстоятельствах, о которых автор ряда работ об искусстве Советской республики Нора Ара-ди в 1981 г. написала так: «Созданные из временных материалов памятники разрушились, или их уничтожили. Сохранившиеся фотодокументы или зарисовки дают так мало представления об общей композиции, что с точки зрения истории искусства могут рассматриваться только как косвенные свидетельства» . С середины 1990-х годов автор этой статьи, будучи историком, в целом ряде своих работ привлек различные сохранившиеся до наших дней источники для детальной реконструкции практик укрывания старых и возведения новых памятников того периода . Этим кругом вопросов, а также влиянием примера Советской России на венгерских коммунистов основательно занимался немецкий историк Арпад фон Климо ; о праздничных первомайских декорациях в Будапеште 1919 г. писал историк Янош Пото9, а также - менее подробно - искусствовед Каталин Шинко10. Реорганизацией памятника тысячелетию прихода мадьяр в бассейн Карпат (так называемого Миллениума, который был широко отпразднован в конце XIX в.) и декорациями у здания парламента занимался

4 DrengenbergH.-J. Die sowjetische Politik auf dem Gebiet der bildenden Kunst von 1917 bis 1934. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972.

5 См., например: Stites R. Festival and Revolution: The Role of Public Spectacle in Russia, 1917-1918 // Essays on Revolutionary Culture and Stalinism. Selected Papers from the Third World Congress for Soviet and East European Studies / Edited by J.W. Strong. Columbus (Ohio): Slavica Publishers Inc., 1990.

6 Aradi N. A Tanacsköztarsasag müveszete [Искусство Венгерской советской республики] // Magyar müveszet 1890-1919 [Венгерское искусство 1890-1919 гг.] / Szerk. L. Nemeth. Budapest: Kossuth Könyvkiado; Corvina Kiado, 1981. 1. köt. 623. old.

7 См., например: Vörös B. Verschiedene politische Mächte - in derselben Hauptstadt. Symbolische Raumbesetzungen in Budapest 1918-1919 // Massenfeste. Ritualisierte Öffentlichkeiten in der mittelosteuropäischen Moderne / Hrsg. von K. Csuri, M. Orosz, Z. Szendi. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2009. S. 22-27, 31-33.

8 Klimo A., von. Nation, Konfession, Geschichte. Zur nationalen Geschichtskultur Ungarns im europäischen Kontext (1860-1948). München: Oldenbourg, 2003. S. 205-209.

9 Poto J. Az emlekeztetes helyei. Emlekmüvek es politika [Места памяти. Памятники и политика]. Budapest: Osiris, 2003. 261-266., 310. old.

10 Sinko K. Zur Entstehung der staatlichen und nationalen Feiertage in Ungarn (1850-1991) // Der Kampf um das Gedächtnis. Öffentliche Gedenktage in Mitteleuropa / Hrsg. von E. Brix, H. Stekl. Wien; Köln; Weimar: Böhlau Verlag, 1997. S. 263.

историк Андраш Герё11. Виктор Сабо в диссертации о пропаганде периода Венгерской советской республики обратился к праздничным первомайским декорациям в Будапеште12, Гергей Бёдёк посвятил памятникам в контексте празднования 1 мая отдельную статью13.

Основная часть

Вскоре после прихода большевиков к власти, 12 апреля 1918 г. был издан декрет Совета народных комиссаров «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции». В нем, в частности, говорилось: «Памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса ни с исторической, ни с художественной стороны, подлежат снятию с площадей и улиц и частью перенесению в склады, частью использованию утилитарного характера». Последнее, вне всяких сомнений, означало переплавку. В дальнейшем декрет предписывал комиссии по памятникам, в задачи которой входила мобилизация художественных сил и организация широкого конкурса «по выработке проектов памятников, долженствующих ознаменовать великие дни Российской социалистической революции». Совет народных комиссаров выразил желание, чтобы «в день 1 мая были уже сняты некоторые наиболее уродливые истуканы и поставлены первые модели новых памятников на суд масс»14. По словам Ленина, этот декрет был равно важен «и с точки зрения пропаганды, и с точки зрения занятия безработных» .

Луначарский в 1933 г. вспоминал, что Ленин вскоре после прихода большевиков к власти изложил ему план «монументальной пропаганды». Руководитель советского государства исходил из описания Города Солнца Томмазо Кампанеллы (1568-1639): стены этого города украшали фрески, которые слу-

11 См., например: Gero A. Imagined History. Chapters from Nineteenth and Twentieth Century Hungarian Symbolic Politics. Boulder (CO); New Jersey; New York: Columbia University Press, 2006. P. 198, 317-318; Gero A. Public Space in Budapest. The History of Kossuth Square. Boulder (CO); New Jersey; New York: Indiana University Press, 2009. P. 62-63, 147-148, 323.

12 Szabo V. A Magyarorszagi Tanacsköztarsasag propagandaja. PhD-ertekezes kezirata [Пропаганда Венгерской советской республики. Рукопись диссертации на соискание ученой степени доктора философии]. [Eger]. 2016. 296-306. old.

13 Bödok G. A nagy vörös majus. A Magyarorszagi Tanacsköztarsasag erodemonstracioja [Большой красный май. Демонстрация силы Венгерской советской республикой] // Kommentar. 2018. 2. sz. 32-36. old.

14 Текст декрета доступен по адресу: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/18-04-12.htm (дата обращения 25.05.2018). По теме также см.: Drengenberg H.-J. Die sowjetische Politik... Berlin: Osteuropa-Institut, 1972.

15 Ленин В.И. В Комиссариаты народного просвещения и имуществ республики, 15.06.1918 // Ленин В.И. Полное собрание сочинений (далее - ПСС). 5-е изд. М.: Госполитиздат, 1970. Т. 50. С. 101.

жили молодежи зримыми уроками по естественным наукам, истории, пробуждали бы в них гражданское сознание, участвовали бы в образовании и воспитании новых поколений. Ленин полагал: эта идея - с необходимыми изменениями - могла быть претворена в жизнь в молодой Советской России. Говоря о деталях, он, помимо прочего, заявил: климат в стране не благоприятствует фрескам,

0 которых идет речь у Кампанеллы, и предложил вместо этого воздвигать памятники (бюсты или целые фигуры, барельефы и группы). Ленин выдвинул задачу «составить список тех предшественников социализма или его теоретиков и борцов, а также тех светочей философской мысли, науки, искусства и т. п., которые хотя и не имели прямого отношения к социализму, но являлись подлинными героями культуры». По его замыслу, следовало по списку заказать скульпторам временные хотя бы произведения из гипса или бетона. Важно, чтобы они были доступны для масс. На пьедесталах можно было сделать разъяснительные надписи о данных личностях. Наконец, председатель Совнаркома обратил внимание на важность открытия этих памятников. «Пусть каждое такое открытие будет актом пропаганды и маленьким праздником; а потом по случаю юбилейных дат можно повторять напоминание о данном великом человеке, всегда, конечно, отчетливо связывая его с нашей революцией и ее задача-

16

ми» .

Во исполнение декрета, в канун 1 мая 1918 г. рабочие Завода им. Серпа и Молота низвергли конный памятник генералу Скобелеву (постамент по случаю

1 мая украсили кумачевой тканью и использовали как ораторскую трибуну). Затем летом 1918 г. начался практически плановый снос нежелательных памятников. В Москве демонтировали монументы Александра II, Александра III, разрушили памятник убиенному великому князю Сергею Александровичу, две скульптуры Екатерины II разместили в музейных коллекциях, наконец, в качестве финальной точки в августе разрушили и пьедестал памятника Скобелеву. В Петрограде убрали памятник великому князю Николаю Николаевичу и два малых изваяния Петра I, но в то же время пощадили Медного Всадника работы Фальконе, скульптуры Екатерины II и Николая I; конная статуя Александра III еще 19 лет оставалась на своем месте, но на постаменте начертали глумливую

17

эпиграмму поэта Демьяна Бедного . (Между прочим, по сообщению газеты

«Известия», памятники царям в Петрограде по случаю Первомайских торжеств

18

1918 г. были украшены красными ленточками ).

16 Луначарский А.В. Ленин о монументальной пропаганде // Луначарский А.В. Воспоминания и впечатления / Сост., предисл., прим. Н.А. Трифонов. М.: Госполитиздат, 1968. С.197-200.

17 DrengenbergH.-J. Die sowjetische Politik. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972. S. 226-230.

18 Street Art of the Revolution. Festivals and Celebrations in Russia 1918-33 / Edited by V. Tolstoy, I. Bibikova, C. Cooke. London: Thames and Hudson, 1990. P. 51.

Первым в ряду воздвигнутых в стране монументов стал временный памятник Карлу Марксу, открытый по случаю традиционного праздника рабочего движения и, вероятно, в ознаменование столетней годовщины со дня рождения мыслителя 1 мая 1918 г. в Пензе. О предстоящем событии сообщалось в газете «Правда» от 28 апреля19. Автором статьи был Бела Кун (1886-1938)20, председатель венгерской группы, образованной в марте 1918 г. в рамках РКП(б). В статье он указывал на то, что памятники революционерам не только и даже в первую очередь относятся не к увековечиванию конкретного человека: «Для пролетариата, как правящего класса, памятник Карлу Марксу - это памятник его борьбе, его конечной победе». В статье очевидно просматривалось стремление отклонить любые обвинения в «культе личности»: «Революционный класс никогда не может впасть в грех культа личности»21. И далее: «Тем не менее, истиной является то, что написано одним из величайших марксистских экономистов22: "Имена - суть факторы". То же можно сказать и о памятниках. Если победоносный русский пролетариат воздвигнет на всех площадях памятники своим предтечам борцам, - это не будет культом личности, а только уважением к собственной революции». Позиция газеты «Правда» заключалась в том, что эти памятники, в первую очередь, служат делу увековечивания революции, являются ее политическим символом. На страницах газеты венгерской группы РКП(б) '^осшНб Роггаёа1ош" («Социальная революция») Кун - по случаю столетнего юбилея Маркса - восхвалял этого мыслителя как «величайшего предтечу», «величайшего революционера» и «величайшего ученого» рабочего

23

класса . В дальнейшем газета публиковала отчеты о мероприятиях, приуро-

24

ченных к столетию со дня рождения Карла Маркса .

19 Strigalyov A.A. Art of the Revolutionary Period 1910-1932 // Muveszet es forradalom. Orosz-szovjet mfiveszet 1910-1932. Art and Revolution. Russian-Soviet Art 1910-1932 / Szerk. K. Bakos, V. Havas. Budapest: Mficsarnok, 1988. P. 30, 52.

20 См.: Borsanyi Gy. The Life of a Communist Revolutionary, Bela Kun. Boulder (Colo.); New Jersey; New York: Columbia University Press, 1993.

21 Кун Б. Пензенский памятник // Правда. 1918. 28 IV. № 83. C. 1. Текст статьи в обратном переводе с венгерского на русский язык также опубликован в: Кун Б. Избранные статьи и речи. Будапешт: Корвина, 1972. С. 19-20.

22 Речь, по-видимому, идет о Рудольфе Гильфердинге (1877-1941), прежде всего известном как автор книги «Финансовый капитал».

23 Kun B. Marx Karoly (1818-1883) [Карл Маркс] // Szocialis Forradalom. 1918. 11 V. 1. evf. 10. sz. 1. old.

24 Marx-emlekunnep [Торжество в честь Маркса] // Szocialis Forradalom. 1918. 11 V. 1. evf. 10. sz. 4. old; Marx-unnep Tulan [Праздник Маркса в Туле] // Szocialis Forradalom. 1918. 29 V. 1. evf. 15. sz. 4. old.; Marx emlekere [Памяти Маркса] // Szocialis Forradalom. 1918. 8 VI. 1. evf. 18. sz. 4. old.

Между тем - неспешно, о чем Ленин не раз высказывался резко критиче-ски25 - в стране развернулась кампания по возведению памятников. Совет народных комиссаров в декрете от 30 июля 1918 г. постановил «поставить на первое место постановку памятников величайшим деятелям революции - Марксу и Энгельсу»26. Наконец, 2 августа 1918 г. за подписью Ленина увидел свет официальный «Список лиц, коим предложено поставить монументы в г. Москве и других городах РСФСР». Список состоял из 66 имен, объединенных в 6 групп следующим образом. К первой были причислены «Революционеры и общественные деятели». Всего 31 человек, в том числе Спартак, Марат, Робеспьер, Сен-Симон, Оуэн, Фурье, Герцен, Бакунин, Марк, Энгельс, Лассаль, Плеханов и Жорес. Во вторую вошли 20 писателей и поэтов: Радищев, Пушкин, Гоголь, Шевченко, Достоевский, Чернышевский, Толстой. В третьей были философы и ученые: Ломоносов, Сковорода, Менделеев. В четвертой - семь художников, в том числе Андрей Рублев. В пятой - три композитора, в том числе Шопен. В

27

шестой - два артиста . При анализе списка бросается в глаза превалирование «отечественных» деятелей над «зарубежными»: 47 персонажей (45 русских и два украинца), что составляет 71,2 % в сравнении с 19 «иностранцами» (28,8 %), и соотношение 2,47 : 1. Только в первой, самой многочисленной, группе, что неудивительно, все по-другому: 13 «отечественных» (41,9 %) революционеров против 18 «иностранных» (58,1 %), или соотношение 1,38 : 1. В остальных группах, за исключением Шопена, присутствуют только русские (и два украинца).

В группу писателей и поэтов включены самые выдающиеся фигуры русской литературы, при этом - в продолжение первой группы - все как один критики царского режима. Выделив же артистов в отдельную категорию, официальные власти отдали дань уважения той ветви искусства, которая в России традиционно пользовалась любовью общественности28. Принимая все это во внимание, можно согласиться с Ричардом Стайтсом, который заметил по поводу отбора кандидатур: Ленин сознательно стремился к тому, чтобы исторически легитимировать революцию и в кратчайшие сроки наладить коммуникацию с город-

25 См.: Телеграмма П.П. Малиновскому, между 1 и 13 мая 1918 г // ПСС. Т. 50. С. 68-69. В комиссариаты просвещения и имуществ, не позднее 15 июня 1918 г. // Там же. С. 101; Телеграмма А.В. Луначарскому, 18 IX 1918 г. // Там же. С. 182; В Президиум Московского Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов, 12 X 1918 г. // Там же. С. 191.

26 Постановление Совета народных комиссаров от 30 июля 1918 г. См. также: Drengen-bergH.-J. Die sowjetische Politik. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972. S. 357.

27

Список лиц, коим предложено поставить монументы в г. Москве и других городах РСФСР, представленный в Совет Народных Комиссаров Отделом изобразительных искусств Народного комиссариата по просвещению. См. также: Drengenberg H.-J. Die sowjetische Politik... Berlin: Osteuropa-Institut, 1972. S. 357-359.

28 Ibid. S. 207-215.

ским населением29, создавая для диктатуры собственный набор традиций30. В то же время Ленин старался привлечь на сторону режима интеллигенцию, а также, хотя бы отчасти, мелкобуржуазные элементы и полагал: «Мелкая буржуазия, по ее экономическому положению, более патриотична и по сравнению с буржуа-

31

зией и по сравнению с пролетариатом» . Стремление наладить подобную связь, возможно, как раз отражается в соотношении «отечественных» - «зарубежных» деятелей: в списке из 66 имен «иностранцы» составляют едва ли не половину первой группы, но практически отсутствуют во всех остальных, где только русские. Похоже, Ленин, возводя памятники этим деятелям, хотел привить массам международные революционные традиции и тем самым - большевистскую революцию, поэтому именно в этих целях внимательно следил за тем, чтобы сбалансировать (сделать понятнее) этот интернационализм почитанием русских революционеров и титанов русской культуры.

В ходе кампании по возведению памятников в Москве в октябре 1918 г. был установлен бюст Радищеву, а 3 ноября общественности предъявили еще четыре памятника, в том числе Робеспьеру и Шевченко. К годовщине прихода большевиков к власти, помимо прочего, установили парный памятник Марксу и Энгельсу, который торжественно открыл сам В.И. Ленин, а также монументы Жо-

32

ресу, Достоевскому, Гейне и Плеханову . О торжествах в Москве газета "Szocialis Forradalom" писала: «Куда ни глянь - картины, декорации, статуи,

33

памятники» . В Петрограде в сентябре 1918 г. открыли бюст Радищеву, в ок-

29 Stites R. Festival and Revolution. P. 21. Современник Альфонс Паке (1881-1944) заметил: почитая своих предшественников-революционеров, коммунисты, в которых многие ошибочно видели людей без «интеллектуального прошлого», однозначно гордились своими «предками». См.: PaquetA. Die russische Revolution als tragisches Ereignis // PaqietA. Der Geist der russischen Revolution. Leipzig: K. Wolff, 1919. S. 71. Троцкий позже напишет: «Он [Ленин] добивался, чтоб как можно больше поставлено было революционных памятников хотя бы самых простых, бюстов, мемориальных досок, во всех городах, а если можно, то и в селах: закрепить в воображении масс то, что произошло; оставить как можно более глубокую борозду в памяти народа». Цит. по.: Троцкий Л. Моя жизнь. Опыт автобиографии // https://www.e-reading.club/chapter.php/57439/30/Trockiii_-_Moya_zhizn %27.html (дата обращения 9.06.2018).

30 Ср.: The Invention of Tradition / Edited by E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc., 1985.

31 Ленин В.И. Ценные признания Питирима Сорокина // Ленин В.И. ПСС. М.: Госполитиздат, 1970. Т. 37. С. 190. Ср.: Ленин В.И. Главная задача наших дней // Ленин В.И. ПСС. М.: Госполитиздат, 1970. Т. 37. С. 78-82. Из работ венгерских историков см.: Krausz T. Lenin. Tarsadalomelmeleti rekonstrukcio [Ленин. Социально-теоретическая реконструкция]. Budapest: Napvilag Kiado, 2008. S. 362-363. old.

32 О возведении памятников см.: Drengenberg H.-J. Die sowjetische Politik. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972, 255-273.

33 Vörös ünnep [Красный день календаря] // Szocialis Forradalom. 1918. 13 XI. 1. evf. 62. sz. 2. old. Ср.: Balogh J. A propaganda. 169. old.

тябре - Лассалю, на годовщину прихода большевиков к власти статую Маркса в полный рост. В последующие месяцы пришел черед новых памятников. В то же время стало очевидно, что для большинства скульптурных изображений революционность того или иного персонажа подчеркивалась весьма традиционными способами34, что не укрылось от взгляда современника, писавшего, что имело место «бессильное воспроизведение удобных традиций старого мону-

35

ментального искусства» . Особую проблему создавало то, что значительная часть этих художественных произведений изготавливалась из недолговечных

36

материалов, и они не простояли долго .

Группа венгерских коммунистов тоже составила свой, пусть и не такой масштабный, список тех, кого они считали самыми пламенными революционерами, для задуманной ими серии биографий. Согласно заметке в '^осшНб Еоггаёа1ош" от 18 сентября 1918 г., они предполагали написать о «жизни и характере следующих великих революционеров»: Карл Маркс, Ленин, Фридрих

37 38 39

Энгельс, Дёрдь Дожа , Лео Франкель , Марат . Неудивительно, что список открывал Карл Маркс, особо почитавшийся советской пропагандой и венгерскими коммунистами . На втором месте, обойдя Энгельса, стоит Ленин. Сам Бела Кун в датированном концом июня 1918 г. предисловии к избранным трудам В.И. Ленина так объяснял взаимосвязь фигур и устремлений двух революционеров: «Если можно было бы поверить в индуистские верования в переселении душ, то о нем [Ленине] можно было бы сказать, что в него вселился дух величайшего учителя рабочих, Карла Маркса, чтобы продолжить жизнь в новой телесной оболочке и претворить в жизнь все, чему учил и за что боролся»41. В

34 Подробнее см.: DrengenbergH.-J. Die sowjetische Politik. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972. S. 294.

35 UmanskijK. Neue Kunst in Russland, 1914-1919. Potsdam; München, 1920. S. 33-34.

36 Ibid. S. 33-34; Луначарский А.В. Ленин и искусство // http://lunacharsky.newgod.su/lib/ chelovek-novogo-mira/lenin-i-iskusstvo/ (дата посещения 10.06.2018).

37 Дожа Дёрдь (ок. 1470-1514) - вождь крестьянского восстания (также известного как война) 1514 г.

38 Франкель Лео (1844-1896) - видный деятель венгерского рабочего движения, член I Интернационала, сторонник идей Маркса.

39 A magyar kommunista csoport propagandamunkaja [Пропагандистская работа венгерской коммунистической группы] // Szocialis Forradalom. 1918. 18 IX. 1. evf. 47. sz. 4. old.

40 См. также: Vörös B. «A multat vegkepp eltörölni»? Törtenelmi szemelyisegek a magyarorszagi szocialdemokrata es kommunista propagandaban 1890-1919 [«Разрушим до основанья»? Исторические личности в социал-демократической и коммунистической пропаганде]. Budapest: MTA Törtenettudomanyi Intezete, 2004. S. 11-68. old., IV-VII. t.

41 KunB. Lenin [Ленин] // Lenin [V.l.]. A harc utja. I. Level a taktikarol. II. Beszed a tanacsok harmadik kongresszusan [Путем борьбы. I. Письмо о тактике. II Речь на III Съезде Советов.]. Moszkva, 1918. I. old.

течение 1918 г. венгерские коммунисты в самых разных формах участвовали в

42

распространении ширившегося в Советской России культа Ленина .

Полный список исторических деятелей, опубликованный в газете '^осшНб Еоггаёа1ош", - и в этом можно видеть влияние идеалов венгерской социал-демократии - характеризует последовательный интернационализм: в сравнении с официальным ленинским списком подавляющее большинство (в соотношении 4 : 2) там - «иностранцы»43.

Ряд мероприятий, похожих на волну установления памятников в Советской России, прошел в 1919 г. в Венгерской Советской республике, по случаю украшения Будапешта к празднику Первомая. Революционный правящий совет еще в начале апреля распорядился о подготовке мероприятия. Руководить процессом было поручено Тибору Самуэли (1890-1919), до декабря 1918 г. находившемуся в Советской России и, скорее всего, знакомому с тамошними праздне-

44

ствами и почитанием исторических деятелей ; отдельные элементы декорации выполнила группа художников45. 30 апреля был подписан, а 1 мая опубликован декрет Революционного правящего совета ЬХХХ/1919, согласно которому: «Венгерская советская республика провозглашает 1 мая, день международной солидарности революционных трудящихся, праздником пролетарского госу-

46 тт

дарства» . По случаю важного праздника в столице укрыли статуи многочисленных исторических деятелей, одновременно установили памятники лицам, особо почитаемым идеологами пролетарской диктатуры. Изготовлены они бы-

47

ли, впрочем, из недолговечных материалов, таких как гипс .

42 Подробнее см.: VorosB. «A multat vegkepp eltorolni»? 77-79. old.

43 Подробнее см.: Ibid. 76. old.

44 См. также: [Szamuely T.] Kulturpropaganda a Voros Hadseregben. Budapest mfiveszi disze majus elsejen [Культурная пропаганда в Красной Армии. Художественное украшение Будапешта 1-го мая] // Faklya [Факел]. 1919. 20 IV. 10. evf. 94. sz. 2-3. old. О венгерских революциях 1918-1919 гг. см., например: Hajdu T., Nagy L. Zs. Revolution, Counterrevolution, Consolidation // A History of Hungary / Edited by P.F. Sugar, P. Hanak, T. Frank. Bloomington (Ind.), 1994. P. 295-309; Romsics I. Hungary in the Twentieth Century. Budapest, 2010. P. 89-108.

45 См., например: Makoldy J. Budapest diszitese majus 1-jen [Украшение Будапешта 1 мая] // Epitoipar - Epitomfiveszet [Строительство - архитектура]. 1919. 4 V. 43. evf. 14. sz. 110111. old.

46 A Forradalmi Kormanyzotanacs LXXX. szamu rendelete [Декрет Революционного правящего совета] // Tanacskoztarsasag [Советская республика]. 1919. 1 V. 32. sz. 1. old. Ср.: A majusi unnep [Первомай] // Voros Ujsag [Красная газета]. 1919. 18 IV. 2. evf. 60. sz. 4. old.

47

Для анализа праздничной декорации использованы репортажи и иллюстрации в газетах того времени, материалы фотоархива Венгерского национального музея, Будапештского исторического музея, фотоархива Музея Кишцелли, Будапештской коллекции фотоархива Библиотеки им. Э Сабо, фотоархивов Военно-исторического музея, Венгерского телеграфного агентства (MTI). Кинохроника празднования Первомая хранится в Венгерской национальной библиотеке им. Сечени. См.: Orszagos Szechenyi Konyvtar. Torteneti Interjuk Tara 2238/1.

В Буде на пл. Вермезё (Уёгше20 - Кровавое поле) воздвигли двухуровневый алый саркофаг. На нем в память о казненном на этом месте мыслителе и революционере, лидере так называемых венгерских якобинцев Игнаце Мартиновиче (1755-1795) написали «Мартинович» (рис. 1). На краю поля, обращенном к пл. Сена, установили бюст Ленина на красной колонне. На горе Геллерт, названной

48

в честь епископа , убитого в ходе восстания язычников в Венгрии и позднее канонизированного, статую св. Геллерта упрятали в колонну желтого и красного цветов, а колоннаду позади него задрапировали кумачовой тканью (рис. 2). У подножья горы, перед водопадом, водрузили аллегорическую картину с лозунгом «Работайте, и рай будет ваш». На ней были изображены рабочий во фригийском колпаке49 и с молотом в руке, женщина и ребенок, направлявшиеся к идиллической равнине, где под большим деревом сидел бородатый человек, читавший книгу. Слева находилась фигура обнаженного мужчины с огненным

sz. videókazettán. 5. sz. См. также: Voros B. «A múltat végképp eltórólni»?... Budapest: MTA Tórténettudományi Intézete, 2004. S. 88-92. old.

48 Герард Венгерский (977/982-1046), монах-бенедектинец, епископ и святой-мученик, в венгерской традиции известен как св. Геллерт.

49 Подробнее см.: AradiN. Jakobinus sapka [Якобинская шапка] // Eadem. A szocialista képzomüvészet jelképei [Символы социалистического изобразительного искусства]. Sine loco. 1974. 113-114. old.

50 Иллюстрации, использованные в статье, хранятся в историческом фотоархиве Венгерского национального музея (Будапешт). Редколлегия журнала «Historia Provinciae - Журнал

Рис. 2. Укрытая скульптура св. Геллерта и картина, помещенная у подножия водопада, 1 мая 1919 г.

палашом, справа - другой обнаженный мужчина с огненным палашом обрушивался на буржуя, убегавшего с денежными мешками. Скрытая от глаз скульптура св. Геллерта вместе с картиной недвусмысленно сигнализировали зрителю: не от небес или святых ожидайте блаженства, рая, но добудьте его сами -работой, учебой, а если надо - в дни иностранной интервенции против Венгерской советской республики, о чем напоминали помещенные на передний план фигуры мужчин с огненными палашами - то и вооруженной борьбой51.

В Пеште на ул. Лайоша Кошута и пл. Кидьо установили шесть скульптурных изображений, в том числе бюсты Карла Либкнехта и Ленина (рис. 3). В то же время, на той же пл. Кидьо воздвигли гигантские триумфальные арки, украшенные красными шарами, которыми скрыли памятники средневековому юристу и политику Иштвану Вербёци (1458-1541) и идейному вдохновителю Контрреформации в Венгрии, эстергомскому архиепископу Петеру Пазманю (1570-1637).

региональной истории» выражает благодарность руководству музея за разрешение на их публикацию.

51 Примечательно, что на полотне, написаном под знаком атеистической пропаганды, встречаются элементы христианской религиозности: слово «рай» в названии, райский пейзаж, древо, мужчины с мечами. Возможно, именно апелляция к горнему миру позволяла усилить эмоциональный посыл произведения.

Рис. 3. Бюсты Ленина и Либкнехта на пл. Кидьо, 1 мая 1919 г.

Вокруг памятника поэту и революционеру XIX в. Шандору Петёфи (18231849), установленного еще в 1882 г. на площади, получившей его имя, полукругом врыли в землю шесты, увенчали их пятиконечными звездами, натянули между шестами драпировки, украсили подножье постамента (рис. 4). Принимая во внимание связанные с памятником традиции, прежде сформировавшиеся в рабочем движении (здесь проводили свои митинги и возлагали венки венгерские социал-демократы52), и декорации праздника, нельзя не отметить следующее: отдавая дань уважения ранее воздвигнутому памятнику, изображавшему исторического деятеля, которого считали выдающимся и представители сошедших со сцены общественно-политических сил, и идеологи диктатуры, Советская республика символически переместила Петёфи из пантеонов, сложившихся до 21 марта 1919 г., в свой собственный.

52 Подробнее см.: Voros B. «A multat vegkepp eltorolni»?... Budapest: MTA Tortenettudomanyi Intezete, 2004. S. 49-52, 63-65. old.

Рис. 4. Празднично украшенный памятник Ш. Петёфи. 1 мая 1919 г.

На пл. Франца Иосифа, напротив пештского конца Цепного моста, как раз там, где в 1867 г. по случаю коронации австрийского императора венгерским

53

королем возвели коронационный холм и где позднее намеревались установить

54

конную статую государя , между двух колонн в египетском стиле, на постаменте, задрапированном красной тканью с надписью «Маркс», установили полноростовую скульптуру мыслителя, уже самим выбором места подчеркнув его значение: если фигура императора Франца Иосифа (1848-1916 гг.) ассоциировалась с павшим режимом, то Маркс символизировал Советскую республику.

На пл. Орсагхаз (О^а^Ьаг - Государственное собрание, парламент) у здания парламента, конный памятник революционеру, ставшему впоследствии министром иностранных дел Австро-Венгрии Дюле Андраши (1823-1890) скрыли под постройкой в античном духе, так называемым Домом Труда, а по обеим сторонам воздвигли по статуе солдата. У главного входа в парламент барельефы с изображениями Дёрдя Дожи и Шандора Петёфи разместили так, чтобы они смотрели друг на друга. Перед зданием установили бюсты Ленина и Карла Либкнехта. На пл. Деака , где в годы мировой войны была воздвигнута скульп-

53 Kaas A., von, Baron; Lazarovics F., von. Der Bolschewismus in Ungarn. München, 1930. 127. old.

54 См., например: Budapest // Révai Nagy Lexikona. Az ismeretek enciklopédiâja [Большой лексикон Реваи. Энциклопедия знаний]. Budapest, 1912. 4. köt. Brutus - Csât. 34. old.

55 Деак Ференц (1803-1876) - венгерский политик, один из «архитекторов» австро-венгерского Соглашения 1867 г. о преобразовании Австрийской империи в Австро-Венгерскую монархию.

тура «Жертвенность нации»56, ее укрыли под гигантской трибуной, на которой пламя символизировало революцию, а по бокам расположили бюсты Ленина и скончавшегося в 1918 г. левого венгерского мыслителя Эрвина Сабо (18771918) (рис. 5). В результате вся композиция вместо «войны в национальных целях» возвещала международную, антивоенную (скорее, развившуюся из войны) пролетарскую революцию. То, что выбор пал именно на Ленина и Эрвина Сабо, объясняется, по-видимому, антивоенной позицией обоих. Там же, на пл. Деака, закрыв красной тканью одно из зданий, установили еще один бюст Ленину.

Рис. 5. Трибуна, скрывающая скульптуру «Жертвенность нации» и бюст Э. Сабо,

1 мая 1919 г.

На пересечении ул. Фюрдё с Вацским бульваром установили внушительных размеров триумфальную арку: слева поместили бюст Карла Либкнехта, справа

56 Подробнее см.: Szabo D. A nemzeti aldozatkeszseg szobra. (Avagy fabol vaskatona) [Скульптура «Жертвенность нации». (Или железный солдат из дерева)] // Budapesti Negyed [Будапештский квартал]. 1994. 2. evf. 1. sz. (tavasz). 59-84. old.

- Фридриха Энгельса. На Кёрёнде (площади в форме круга) статуи политика и полководца Миклоша Зрини (ок. 1508-1566), трансильванских князей - борцов с габсбургским абсолютизмом Габора Бетлена (1580-1629) и Ишвана Бочкаи (1557-1606), а также полководца и государственного деятеля Яноша Палфи (1663-1751) - скрыли под большими красными глобусами. Этот символический акт давал понять: на смену князьям и полководцам, превозносимым идеологами свергнутого общественного строя, на место традиционных представлений о нации идет интернационализм пролетарской революции.

57

Дошло дело и до переустройства памятника Миллениуму (рис. 6) . Расположенную в центре скульптурной композиции статую вождя Арпада, под предводительством которого древние венгры в IX в. обрели новую родину, а также колонну с фигурой архангела Гавриила на вершине скрыли под красной трибуной и возвышающимся за ней красным обелиском, затем задрапировали тканью полукруглую колоннаду, где в проемах стояли скульптуры венгерских королей. На подиум, скрывавший фигуру Арпада, как на постамент, установили полноростовую статую Карла Маркса. По одну руку от него стоял шахтер, по другую

- металлург. На кумачовой ткани, прикрывавшей колоннаду, было начертано «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Слева на драпировках изобразили представителей промышленного пролетариата с подписью «Городской пролетариат», справа поместили изображение бедного крестьянина с подписью «Сельская беднота». Об особом уважении к Марксу здесь говорит то, что его статую установили на вершине главной скульптурной композиции свергнутых режимов. Можно сказать, что Арпад служил его основой, Маркс и пролетариат заложили фундамент нового общественного строя, лучшего мироустройства. К Марксу отсылал и лозунг, начертанный на декорациях, драпировавших обе части полукруглой колоннады. Композиция являла зрителю сплавленный марксо-вым учением в единое целое мировой пролетариат: об этом говорит помещенная в самый центр скульптура Маркса с двумя фигурами рабочих, две одинаковые по размеру, симметрично расположенные картины, изображавшие промышленный и сельский труд, а также лозунг-транспарант.

57 Скульптуры императоров-королей из Габсбургской династии Фердинанда I (как венгерский король 1526-1564 гг.), Карла VI (как венгерский король Карл III 1711-1740 гг.), Марии Терезии (1740-1780 гг.), Леопольда II (1790-1792 гг.) и Франца Иосифа демонтировали еще в апреле 1919 г. См.: Voros B. "A multat vegkepp eltorolni"?... Budapest: MTA Tortenettudomanyi Intezete, 2004. S. 91. old.

Рис. 6. Декорации, скрывающие памятник Миллениуму и скульптурная композиция Карл Маркс. 1 мая 1919 г.

В парке Варошлигет (УагоБ%е1 - Городская роща) перед залом промышленных выставок Ипарчарнок поставили бюсты Ленина и Энгельса (по некоторым свидетельствам, там же стояли еще и бюсты К. Либкнехта и Э. Сабо). С фигурой Ленина соотносилась надпись на фронтоне Ипарчарнока: «Да здравствует Ленин, вождь мирового революционного пролетариата!» Перед вокзалом Келети памятник видному политику второй половины XIX в., министру путей сообщения Габору Барошу (1848-1892) скрыли внутри огромной красной колонны, на которой было начертано «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», а на вершине красовалась пятиконечная звезда, развернутая к центру города.

Заключение

Возможно, установить все случаи укрывания старых памятников временными конструкциями и концептуального возведения памятников особо ценимым революционерами историческим деятелям не удастся, но уже из приведенных примеров можно вывести несколько закономерностей. Нежелательными признавались и задрапировывались скульптуры высокопоставленных светских и духовных лиц: св. Геллерт, Вербёци, Пазмань, Андраши, Зрини, Бочкаи, Бетлен, Палфи, фигуры памятника Миллениуму, наконец, Барош. В одном случае памятник, установленный при прежнем режиме, был, образно говоря, «присвоен» Венгерской советской республикой, которая, снабдив его новым антуражем, причислила Шандора Петёфи к «своим». Идеологи пролетарской дикта-

туры, возводя новые памятники, отдавали дань уважения тем, кто в Венгрии и других странах боролся против социальной несправедливости: Мартинович, Ленин, Маркс, Энгельс, Либкнехт, Э. Сабо, Дожа, Петёфи. Среди них особым уважением пользовались теоретик нового мироустройства Карл Маркс, которому воздвигли два полноростовых памятника в таких местах первостепенной важности, как коронационный холм (на месте, где планировалось установить памятник Францу Иосифу) и скульптурный комплекс Миллениум, и вождь мировой революции Ленин, которому установили шесть бюстов в разных точках города. Бросается в глаза, что исключенные из публичного пространства, спрятанные под трибунами и за драпировками памятники были поставлены (без исключения) выдающимся деятелям национальной истории, в то время как вновь возведенные в подавляющем большинстве изображали иностранцев. Этот принцип находился в полном соответствии с позицией, согласно которой 1 мая следовало праздновать международное единство революционного пролетариата, как говорилось в декрете ЬХХХ/1919 Революционного правящего совета.

В ходе анализа официальных декретов Советской России, списка исторических деятелей, составленного венгерскими коммунистами, праздничных декораций и скульптурных групп, установленных в Будапеште к первомайским торжествам 1919 г., становится ясно: венгерские идеологи в гораздо меньшей степени, чем руководство Советской России, использовали в своей пропаганде национальные традиции. Общим во всех трех списках оказывается почитание Маркса как одной из самых значительных личностей в истории; рядом с ним большевики поставили Энгельса, венгерские идеологи - Ленина. Во всех трех

случаях общим является своеобразное (хотя и характерное для Европы 187058

1914 гг.) «изобретение традиции» , что подтверждает теории Э. Хобсбаума об «искусственном создании», «изобретении» традиций, когда история служит легитимацией действия и цементом, скрепляющим групповую сопричастность, при этом нередко - в ходе использования памятников историческим деятелям -становится подлинным символом борьбы. Революционные движения стремились подкрепить новые идеи революционными традициями («Немецкий народ также имеет свою революционную традицию»59, - утверждал Ф. Энгельс в книге «Крестьянская война в Германии»), ссылаясь на своих героев и мучеников60. В то же время, у рассмотренных практик была не только направленная вовнутрь функция соединительной ткани, предназначенной для формирования

58 Подробнее см.: Hobsbawm E. Mass-Producing Traditions: Europe. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1985. P 263-307.

59 Энгельс Ф. Крестьянская война в Германии. М.: Госполитиздат, 1952. С. 19.

60 Подробнее см.: Hobsbawm E. Introduction: Inventing Traditions // The Invention of Tradition. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1985. P. 1213, Bonnell V.E. Iconography of Power. Political Posters under Lenin and Stalin. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1997. P. 1-19, 281-284.

чувства групповой принадлежности, но и миссия вовне: разрыв с национальными культами светских героев и религиозных святых прежних эпох61. Традиции, создававшиеся с помощью образов исторических личностей как большевиками в Советской России, так и идеологами Венгерской советской республики, были направлены на легитимацию новых режимов в глазах широких народных масс, преподнося диктатуры как воплощение усилий выдающихся революционеров прошлого.

Акции по освоению символического пространства были направлены на духовный разрыв со свергнутыми режимами, на утверждение новых идей: чествование значимых в глазах диктатур исторических деятелей происходило там, где прежние власти некогда устанавливали монументы, утверждавшие их власть (важнейшие точки крупных городов), путем демонтажа или камуфляжа изображений, олицетворявших свергнутые режимы62. Отдавая себе отчет в значимости подобных акций, один из руководителей Венгерской советской республики Йожеф Погань (1886-1938) в предложениях об организации празднования Первомая в столице писал Т. Самуэли: пусть высокохудожественные декорации в первую очередь размещаются в местах пересечения транспортных потоков (пл. Октогон, пл. Кёрёнд) 63.

Впечатление от символического присвоения становилось только сильнее, когда чествование исторического деятеля, высоко ценимого новым режимом, проходило в месте, где прежний режим изобразительными средствами утверждал прямо противоположные идеи и ценности, что особенно очевидно в случае перепланировки памятника Миллениуму. В способах изготовления памятных сооружений между двумя диктатурами прослеживаются известное сходство: например, использование недолговечных материалов или традиционность изобразительных приемов, ведь большинство привлеченных к работе в Будапеште скульпторов творили в героической, монументальной манере, переносили ее на революционные фигуры64. В связи со всем сказанным выше имеет смысл процитировать слова Андре Шастеля (1912-1990), сказанные им по поводу Великой Французской революции, но справедливые и в более широким контексте: «Все, что в революции было зрелищного, театрального, впечатляющего - за исключением массовых демонстраций и применения насилия - отлили в формах, созданных веком Просвещения»65. Иными словами, почитание исторических деятелей не было изобретено большевиками в России или идеоло-

61 Ср.: Korff G. Politischer «Heiligenkult» im 19. und 20. Jahrhundert // Zeitschrift für Volkskunde. 1975. Bd. 71. No. 2. S. 215-216.

62 Ср.: DrengenbergH.-J. Die sowjetische Politik. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972. S. 284a.

63 Pogany J. A tavalyi mâjus elseje [Прошлогодний Первомай] // Uj Nemzedék. 1920. 1 V. 2. évf. 105. sz. 3. old.

64 См.: AradiN. A Tanâcskôztârsasâg mûvészete. 623. old.

65 Chastel A. Cortèges et paysage de la fête // Chastel A. Fables, formes, figures. Paris, 1978. T. 1. P. 539-540.

гами в Венгрии, но их политика вписывается в культурные акции более ранних времен, и их сравнительный анализ служит лучшему пониманию схожести революций и традиций разных стран и эпох.

w\

WV

W\

Main body

"In times of revolution nothing is more powerful than the fall of symbols", wrote Eric Hobsbawm (1917-2012) about the storming of the Bastille during the French Revolution1. Thus, demolition of the monuments to historical figures famous during the Tsarist period began in 1917 in Russia long before the Bolsheviks came to power. Immediately after the February Revolution, reports appeared in the press that on 18th March, the monument to Stolypin had been demolished in Kiev, and in the same month in Kansk-Eniseisk, the local townspeople came to exiled revolutionaries with a proposal to replace the monument erected in the city to Emperor Alexander II with a monument to one of the fighters for freedom. However, the Provisional Government, even if it had somehow dealt with that issue, did not adopt any national decree on the demolition of any monuments to monarchs, grand dukes and generals, and therefore, such monuments mostly remained in their places .

In the article, a comparative analysis is made with regards to the policy conducted in relation to 'Monumental Propaganda' in 'young' Soviet Russia and in the shortlived state of Soviet Republic of Hungary.

The Hungarian historical science started to engage itself in comparing practices of visual concealment (symbolic removal from public spaces) of the old and installation of new monuments in Soviet Russia and Hungary shortly after the year of 1919. József Balogh (1893-1944), a Hungarian publicist, philologist-classicist and one of the authors of the collective work 'Bolshevism in Hungary' (1921), reviewed in his works the propaganda of the period under the Soviet dictatorship. "All events copied those in Russia. A year before, the prisoners of war had witnessed the First of May ('Pervomay') in Moscow, however the impressions from the celebration of the anni-

1 E. Hobsbawm, The Age of Revolution: Europe 1789-1848 (New-York: Vintage Books, 1996),

61.

2 See: R. Stites, "Iconoclastic Currents in the Russian Revolution: Destroying and Preserving the Past", in Bolshevik Culture. Experiment and Order in the Russian Revolution; edited by A. Gleason, P. Kenez, R. Stites, 7, 21. (Bloomington; Indianapolis: Indiana University Press, 1985); R. Stites, Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution (New-York; Oxford: Oxford University Press, 1989), 65.

versary of the proclamation of the Soviet Republic were also fresh in their memory, as the anniversary of the Soviet Republic was celebrated in the capital in a special way, shortly before their return to Hungary. That 'red week' gave them many bizarre ideas for future Budapest decorations, such as the idea to hide the monuments of national past under improvised statues. One can only wonder how these new Bolshevik state organisations followed Moscow models even in the most grotesque ways", Ba-logh wrote about 1st May 1919. He also drew attention to legitimating function to portray historical figures. "Bolshevik propaganda tirelessly expropriated the history, and 'bolshevized' the great minds of mankind: the Soviet state was a fragile hackwork, strengthening itself by artificial 'traditions'", he also wrote in his work . The question of 'Monumental Propaganda' in Soviet Russia is covered in several works from the end of the 1910s. One of particularly interesting books is the book by HansJürgen Drengenberg, an art historian from Germany. "The Soviet policy in the sphere of fine arts from 1917 to 1934" was written in 1972 and features all the most important documents of that era, published in German4. Important conclusions on this matter were also formulated by the American historian Richard Stites5.

Even though the festivities in Budapest that took place on 1st May 1919 were widely covered in the periodical press, photos and newsreels, the Hungarian researchers did not really study these topic in detail for many years. Likely, the reasons for this fact are hidden in the circumstances described in 1981 by Nóra Aradi who wrote a few works on the art of the Soviet Republic. "The monuments created from temporary materials collapsed or were destroyed. The surviving photographic documents or sketches give so little idea of the compositions, and from the point of view of art history can only be considered as indirect evidence", she wrote6. Since the 1990s, the author of this article, being a historian, used in several of his works various sources that survived to the present day for detailed reconstruction of the practice of concealment of the old and erection of new monuments during that period . This circle of questions, as well as the example of Soviet Russia, was thoroughly studied

3 J. Balogh, "A propaganda", in A bolsevizmus Magyarorszagon. Szerk. G. Gratz (Budapest, 1921), 169-70.

4 H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik auf dem Gebiet der bildenden Kunst von 1917 bis 1934 (Berlin: West, 1972).

5 As an example, see: R. Stites, "Festival and Revolution: The Role of Public Spectacle in Russia, 1917-1918", Essays on Revolutionary Culture and Stalinism. Selected Papers from the Third World Congress for Soviet and East European Studies; edited by J.W. Strong (Columbus (Ohio): Slavica Publishers Inc., 1990).

6 N. Aradi, A Tanacsköztarsasag müveszete [The art of the Soviet Republic], Magyar müveszet 1890-1919 [Hungarian Art in 1890-1919]; Szerk. L. Nemeth (Budapest, 1981), 1. köt. 623.

7 As an example, see: B. Vörös, „Verschiedene politische Mächte - in derselben Hauptstadt. Symbolische Raumbesetzungen in Budapest 1918-1919", in Massenfeste. Ritualisierte Öffentlichkeiten in der mittelosteuropäischen Moderne; Hrsg. von K. Csuri, M. Orosz, Z. Szendi (Frankfurt am Main, 2009), 22-27, 31-33.

8 9

by the historian Arpád von Klimó . Another historian, János Pótó , wrote about the festive May Day decorations in Budapest in 1919; the same did the art historian Kata-lin Sinkó - although in fewer details10. The historian András Gero11 was engaged in the transformation of the monument to the Millennium Memorial commemorating the thousandth anniversary of the arrival in the Carpathian basin of the seven Magyars tribes (the same millennium that was widely celebrated at the end of the 19th century) and the decoration near the parliament building. In his thesis on Soviet propaganda

during the existence of the Soviet Republic of Hungary, Viktor Szabó turned his at-

12

tention to the festive May Day decorations in Budapest , whilst Gergely Bodok dealt in a separate article with the monuments in the context of the First of May celebra-tions13.

Main body

Shortly after the Bolsheviks came to power, on 12th April 1918, a decree "On the removal of monuments erected in honour of Tsars and their servants and the creation of projects for monuments to the Russian Socialist Revolution" was issued by the Council of People's Commissars. In this decree, it was said that "Monuments erected in honour of Tsars and their servants" and being of no interest either from historical or artistic point of view, are subject to demolition from squares and streets and partly to be transferred to warehouses, partly to be used for the works of utilitarian character. The latter, in all probability, meant melting down. Further, the decree gave orders to the commission dealing with monuments, the tasks of which included mobilization of artistic forces and organization of a broad competition for devising projects of monuments that "should mark the great days of the Russian socialist revolution". The Council of People's Commissars expressed a desire that by 1st May, "some of the ug-

8 Klimo A., von. Nation, Konfession, Geschichte. Zur nationalen Geschichtskultur Ungarns im europäischen Kontext (1860-1948) (München: Oldenbourg Wissenschaftsverlag, 2003), 205-09.

9 J. Poto, Az emlekeztetes helyei. Emlekmüvek es politika [Places of reminding. Monuments and politics] (Budapest: Osiris Kiado, 2003), 261-266, 310.

10 K. Sinko, "Zur Entstehung der staatlichen und nationalen Feiertage in Ungarn (1850-1991)", in Der Kampf um das Gedächtnis. Öffentliche Gedenktage in Mitteleuropa; Hrsg. von E. Brix, H. Stekl (Wien; Köln; Weimar, 1997), 263.

11 As examples, see: A. Gero, Imagined History. Chapters from Nineteenth and Twentieth Century Hungarian Symbolic Politics. Boulder (CO); Wayne (NJ) (New York: W. W. Norton and Co, 2006), 198, 317-18; A. Gero, Public Space in Budapest. The History of Kossuth Square. Boulder (CO); Wayne (NJ) (New York, 2009), 62-63, 147-48, 323.

12 V. Szabo, A Magyarorszägi Tanäcsköztärsasäg propagandäja. PhD-ertekezes kezirata [Propaganda of the Soviet Republic of Hungary. Manuscript of the thesis for the Doctor of Philosophy degree], Eger (2016): 296-306.

13 G. Bödok, A nagy vörös mäjus. A Magyarorszägi Tanäcsköztärsasäg erodemonsträcioja [The big red May. Demonstration of strength by the Soviet Republic of Hungary], in Kommentar [Commentary], no. 2 (2018): 32-36.

liest idols would be removed, and the first models of new monuments would be erected to be seen and judged by the masses"14. According to Lenin, this decree was equally important "both in the context of propaganda and in relation to employment of those currently unemployed"15.

In 1933, Lunacharsky recalled how, soon after the Bolsheviks came to power, Lenin shared the plans for his 'Monumental Propaganda' with him. The leader of the Soviet state proceeded from the description of the City of the Sun by Tommaso Campanella (1568-1639). Thus, the walls of this city were decorated with frescoes that gave young people visual lessons on natural sciences and history, awakened civil consciousness in them, so participated in the education and upbringing of new generations. Lenin believed that this idea - with the required changes - could also be implemented in the early days of Soviet Russia. Talking about the details, he, among other things, said that the climate in the country was not favourable for frescoes, which Campanella discussed, and proposed as alternatives to place propagandistic inscriptions and erect monuments (busts or whole figures, bas-reliefs and groups). Lenin formulated the task of compiling a list of predecessors of socialism or its theoreticians and fighters, as well as those serving as beacons of philosophical thought, science, art (although not directly related to socialism), were genuine heroes of culture. The idea was that at least temporary monuments and busts from gypsum or concrete should be created as per that list. It was important to make them easily intelligible to the masses. On pedestals, one could make explanatory inscriptions about those persons. Finally, the chairman of the Council of People's Commissars drew attention to the importance of unveiling of those monuments. Let every such unveiling be an act of propaganda and a small holiday; and then, on the jubilee dates, one can repeat the commemoration of this great men, always, of course, clearly associating it with our revolution and its tasks, he proposed16.

In order to fulfil the April decree by the Council of People's Commissars, before 1st May 1918, the workers of 'Serp and Molot' factory (Russian for 'Sickle and Hammer') overthrew the equestrian monument to General Skobelev (the pedestal on the occasion of Labour Day was decorated with red cloth and used as a tribune for speeches). Then, in the summer of 1918, the planned demolition of undesirable monuments commenced. In Moscow, the monuments to Alexander II and Alexander

14 The text of the decree is available at: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/18-04-12.htm (date of access 25.05.2018). See also (related-topic): H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik.

15 V.I. Lenin, V Kommissariaty prosveshchenia i imushchestv respubliki [To the People's Commissariats for Education and for the Properties of the Republic], 06.15.1918, In V.I. Lenin, Complete set of works, vol. 50 (Moscow: Gospolitizdat, 1970), 101.

16 A.V. Lunacharsky, Lenin on monumental propaganda, in A.V. Lunacharsky, Memories and Impressions. Compilation, foreword, notes by O. N. Trifonov (Moscow: Gospolitizdat, 1968), 197200.

III were demolished, the monument to the murdered Grand Duke Sergei Alexan-drovich of Russia was destroyed, and two sculptures of Catherine II were brought to the museum collections. In August, as some kind of a final point, the pedestal of the monument to Skobelev was also demolished. In Petrograd, the monument to Grand Duke Nikolai Nikolayevich of Russia and two small statues of Peter the Great were removed. At the same time, among others, the famous Bronze Horseman by Etienne Maurice Falconet, the sculptures of Catherine II and Nicholas I were spared and the equestrian statue of Alexander III remained in place for another 19 years. However, a

17

mocking epigram by the poet Demyan Bedny was inscribed on the pedestal . (It is also interesting to note that, according to 'Izvestiya' ('Delivered Messages') newspaper, the monuments to the tsars in Petrograd on the occasion of the May Day celebra-

18

tions of 1918 were covered with red ribbons) .

The first among the monuments erected in the country was a temporary monument to Karl Marx unveiled on the occasion of the traditional holiday of workers' movement and, probably, to mark the centenary of the birth of the theorist celebrated on 1st May 1918 in Penza. The upcoming event was treated in the newspaper 'Pravda' ('Truth') on 28th April19. In the article by Bela Kun (1886-1938)20, a chairman of the Hungarian group formed in March 1918 within the framework of the All-Russian Communist Party (Bolsheviks), or RCP(b), the author pointed out that the monuments to revolutionaries served not only and not primarily for the immortalization of a specific person. "For the proletariat as the ruling class, the monument to Karl Marx is a monument to his struggle, his ultimate victory", he wrote. The article shows an

attempt to avert firmly any accusations of 'a personality cult', stating that "The revo-

21

lutionary class can never fall into sin of a personality cult" . And further, "Nevertheless, the truth is the idea that was expressed by one of the greatest Marxist econo-

22

mists: "Names are the factors" . The same thing can be said about the monuments. If the victorious Russian proletariat erected monuments to its militant forerunners in all squares, it would not be a personality cult, but only respect for their own revolution. The position of the newspaper 'Pravda' was that these monuments, in the first place,

17 H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik, 226-30.

18 Street Art of the Revolution. Festivals and Celebrations in Russia 1918-33; edited by V. Tolstoy, I. Bibikova, C. Cooke (London: Thames and Hudson, 1990), 51.

19 A.A. Strigalyov, "Art of the Revolutionary Period 1910-1932", Muveszet es forradalom. Orosz-szovjet muveszet 1910-1932. Art and Revolution. Russian-Soviet Art 1910-1932; Szerk. K. Bakos, V. Havas (Budapest: Mucsarnok, 1988), 30, 52.

20 See: Gy.Borsanyi, The Life of a Communist Revolutionary, Bela Kun. Boulder (CO); Highland Lakes (NJ) (New York: Columbia University Press, 1993).

21 B. Kun, "The Penza Monument", Pravda, 28 April, no. 83, 1918. P. 1. The text of the article translated from Hungarian into Russian is also published in: B. Kun, Selected Articles and Speeches (Budapest: Corvina Press, 1972), 19-20.

22 It seems to be said about Rudolf Hilferding (1877-1941), primarily known as the author of the book 'Financial Capital'.

serve to perpetuate the revolution, and are its political symbols. On the pages of the newspaper of the Hungarian group of RCP(b) 'Szocialis Forradalom' ('Social Revolution'), Kun, on the occasion of the centenary of Karl Marx's birth, praised the theorist and philosopher, calling him the 'greatest forerunner', 'greatest revolutionary'

23

and 'greatest scientist' of the working class . Later, the newspaper also published reports on the events that took place on the occasion of the centenary of Karl Marx's birth24.

Meanwhile, a campaign for the erection of monuments was on in the country. The work moved slowly, which was repeatedly criticised by Lenin himself25. On 30th July 1918, the Council of People's Commissars declared "to make the erection of monuments to the greatest figures of the revolution, Marx and Engels, the number one priority"26. Finally, on 2nd August 1918, under the order of Lenin, the official 'List of persons whose monuments are proposed to be erected in Moscow and other cities of the RSFSR' was published. The list consisted of 66 names, grouped into six groups as follows. In the first group were 'revolutionaries and public figures', a total of 31 persons, including Spartacus, Marat, Robespierre, Saint-Simon, Owen, Fourier, Herzen, Bakunin, Marx, Engels, Lassalle, Plekhanov and Jaurès. The second group included 20 writers and poets, among others Radishchev, Pushkin, Gogol, Shevchenko, Dostoevskiy, Chernyshevskiy and Tolstoy. In the third group were 3 philosophers and scientists: Lomonosov, Skovoroda and Mendeleev. In the fourth group were seven artists, including Andrei Rublev. The fifth group consisted of three composers,

27

including Chopin; the sixth group consisted of two actors . If one begins to analyse the list, the prevalence of 'inland' figures over the 'foreign' ones was conspicuous: 47 persons (45 Russians and two Ukrainians) against 19 'foreigners', which is 71.2 % against 28.8 %o, or with the ratio of 2.47 to 1. But in the first, the largest group, this proportion was different: 13 'inland' persons against 18 'foreign' ones, which was

B. Kun, "Karl Marx (1818-1883)", Szocialis Forradalom (1918): 11 V. 1. evf. 10. sz. 1.

24 Marx-emlekunnep [Celebration in honor of Marx], Szocialis Forradalom, (1918): 11 V. 1. evf. 10. sz. 4; "Marx-unnep Tulan" [The Feast of Marx in Tula], Szocialis Forradalom (1918): 29 V. 1. evf. 15. sz. 4; „Marx emlekere" [In Memory of Marx], Szocialis Forradalom (1918): 8 VI. 1. evf. 18. sz. 4.

25 See: V.I. Lenin, "The telegram to P. P. Malinovsky, between 1st May and 13th May 1918", in Complete set of works, vol. 50, 68-69. "To the Commissariats of Education and Property, not later than 15th June 1918", in Ibid, 101; "the telegram to A. V. Lunacharsky, 18 IX 1918", in Ibid, 182; "To the Presidium of the Moscow Soviet of Workers 'and Peasants' Deputies, 12 X 1918", in Ibid, 191.

26 Decree of the Council of People's Commissars on 30th July 1918. See also: H.-J. Drengen-berg, Die sowjetische Politik, 357.

27 List of persons whose monuments are proposed to be erected in Moscow and other cities of the Russian Soviet Federative Socialist Republic, submitted to the Council of People's Commissars by Arts Section (IZO Narcompros) of the People's Commissariat for Education. See also: H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik, 357-59.

41.9 % against 58.1 %, or with the ratio 1.38 to 1. The remaining groups consisted only of Russians (and two Ukrainians), except Chopin.

The group of writers and poets contained the most outstanding figures of Russian literature, and, as in the continuation of the first group, critics of the Tsarist regime.

Having included the actors into a separate category, the official authorities paid trib-

28

ute to the branch of art that traditionally enjoyed love of the Russian public . Taking all this into account, one can agree with Richard Stites, who remarked on the selection of candidates, saying that Lenin firmly sought to historically legitimize the revolution and in the shortest possible time to establish communication with the urban

29 30

population , creating its own set of traditions for the dictatorship . At the same time, Lenin tried to attract intellectuals, or the so-called 'intelligentsia', and, at least partially, the petty-bourgeois 'elements' to the side of the regime and believed that "The petty bourgeoisie, in their economic position, are more patriotic than both bourgeoisie

31

and proletariat" . The desire to establish such a connection, very likely, is reflected in the ratio of 'inland' / 'foreign' figures. In the list of 66 names, 'foreigners' were almost all of them in the first group constituted nearly the half of the series, but practically no foreigners belong to the other groups that consist almost only of Russians. It seems that Lenin, while by erecting monuments to these foreign revolutionaries, wanted to inculcate international revolutionary traditions among the general population and thus, the Bolshevik revolution itself, for this purpose he carefully tried to balance (and to make it more acceptable) this internationalism by idolising the Russian revolutionaries and titans of Russian culture.

During this campaign aimed at the erection of new monuments in Moscow in Oc-

rd

tober 1918, a bust to Radishchev was installed, and on 3 November, four more monuments, including those to Robespierre and Shevchenko were presented to the

28 Ibid, 207-15.

29 R. Stites, Festival and Revolution, 21. The contemporary Alphonse Paquet (1881-1944) remarked that honouring the predecessor revolutionaries, the Communists, in whom many mistakenly saw people without any 'intellectual past', were firmly proud of the 'ancestors'. See: A. Paquet, "Die russische Revolution als tragisches Ereignis", in A. Paquet, Der Geist der russischen Revolution (Leipzig, 1919), 71. Trotsky would later write, that "He [Lenin] wanted to put in all cities, and if possible, in villages as many revolutionary monuments, as possible, even if just the simplest busts or memorial plaques, in order to fix in the imagination of the masses what had happened, to leave in the memory of the people a furrow as deep as possible". Cit. by: L. Trotsky, "My Life: An attempt at an autobiography", https://www.e-reading.club/chapter.php/57439/ 30/Trockiii_-_Moya_zhizn %27.html (date of access 09.06.2018).

30 See to this: The Invention of Tradition; edited by E. Hobsbawm, T. Ranger (Cambridge; London; New York; New Rochelle etc., 1985).

31 V.I. Lenin, "The valuable admissions of Pitirim Sorokin", in V.I. Lenin, Complete set of works (Moscow, 1970, vol. 37), 190. Cf.: V.I. Lenin, "The chief task of our days", V.I. Lenin, Complete set of works (Moscow, 1970, vol. 37), 78-82. From the works of Hungarian historians, see: T. Krausz, Lenin. Tarsadalomelmeleti rekonstrukcid [Lenin. Social-theoretical reconstruction] (Budapest: Napvilag Kiado, 2008), 362-63.

public. By the anniversary of the arrival of the Bolsheviks to power, among other things, the authorities also erected a paired monument to Max and Engels, which was unveiled by Vladimir Lenin himself on 7th November, and monuments to Jaurès,

32

Dostoevsky, Heine and Plekhanov . Reporting on the celebrations in Moscow, the newspaper 'Szociális Forradalom' wrote, "Everywhere there were pictures, decora-

33

tions, statues and monuments" . In September 1918, in Petrograd, a bust to Rad-ishchev was unveiled, in October was erected a bust to Lassalle. On the anniversary of Bolsheviks's seizure of power in Russia, the full-figural statue of Marx was ready. In the following months new monuments were erected. However, it became obvious that, at least for most sculptural images, the revolutionary character of these by the immortalized persons was emphasized in very traditional ways34. This is the fact that did not stay unnoticed for a contemporary who wrote that there was "an impotent re-

35

peating of the comfortable traditions of the old monumental art" . A special problem was hidden in the obvious fact that a significant part of all these works was made from various short-lived materials and therefore did not last long36.

The group of Hungarian Communists also compiled their own list, though not in such a large way, to include those whom they considered to be the most important revolutionaries into a planned collection of biographies to be issued. According to the message published in 'Szociális Forradalom' on 18th September 1918, they intended to write about "the life and character of the following great revolutionaries": Karl

37 38

Marx, Vladimir Lenin, Friedrich Engels, Gyorgy Dózsa , Leó Frankel and Jean-

39

Paul Marat . It is not surprising at all that Karl Marx topped the list, particularly respected by Soviet propaganda and Hungarian Communists40. He was followed by Vladimir Lenin who left behind even Friedrich Engels. In the preface to the selected

32 About the construction of monuments, see: H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik, 25573.

33 Vörös ünnep [Red holiday], Szocialis Forradalom, 13. XI (1918): 1. evf. 62. sz. 2. Cf..: J. Balogh, A propaganda, 169.

34 For more innformation, see: H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik, 294.

35 K. Umanskii, Neue Kunst in Russland, 1914-1919 (Potsdam; München: Gustav Kiepenheuer, Hans Goltz Verlag, 1920), 33-34.

36 Ibid, 33-34; A.V. Lunacharsky, Lenin and the arts, http://lunacharsky.newgod.su/lib/ chelovek-novogo-mira/lenin-i-iskusstvo/ (date of access 10.06.2018).

37 György Dozsa (c. 1470-1514) who led a peasants' revolt (also known as the Peasant War in 1514).

38 Leo Frankel (1844-1896) was an important figure of the workers' movement in Hungary, a member of the First International, the supporter of Marx's ideas.

39 „A magyar kommunista csoport propagandamunkaja [Propaganda work of the Hungarian Communist Group]", Szocialis Forradalom, 18 IX (1918): 1. evf. 47. sz. 4.

40 See also: B. Vörös, "A mültat vegkepp eltörölni"? Törtenelmi szemelyisegek a magyarorszagi szocialdemokrata es kommunistapropagandaban 1890-1919 ["Destroy the past fully"? Historical figures in the social democratic and communist propaganda in Hungary 1890-1919] (Budapest, 2004), 11-68, IV-VII.

works of Vladimir Lenin, Bela Kun explained the relationship between the figures and the aspirations of two revolutionaries. "If one could believe in the Hindu myths about the transmigration of souls, one might say that the spirit of the greatest teacher of all workers, Karl Marx, found in him [Lenin] a new physical shell, to continue his life in a new body to put into practice everything that he taught and for what he fought", he wrote41. During 1918, the Hungarian Communists in many ways participated in the process of spreading the cult of Lenin that was at the same time thriving

42

in Soviet Russia .

The complete list of historical figures published in the newspaper 'Szocialis Forradalom' characterized consistent internationalism. This fact also is very likely the outcome of the influence of ideas of the Social Democracy of Hungary. Therefore, in comparison with the official Soviet list, the overwhelming majority (four to two) in this list were 'foreigners'43.

Several events like the erection of new monuments in Soviet Russia were also held in 1919 in the Soviet Republic of Hungary when decorating Budapest for the holiday of 1st May. In early April, the Revolutionary Governing Council ordered to start preparation for the event. The supervision was entrusted to Tibor Szamuely (1890-1919), who stayed in Soviet Russia until December 1918, and, most likely, was familiar with the local festivities and the process of the historical figures' com-memoration44, whilst individual elements of the decorations were created by a group of artists45. The decree of the Revolutionary Governing Council LXXX/1919 was dated on 30th April and published by 1st May. According to this decree, "The Soviet Republic of Hungary proclaims 1st May, the anniversary day of international unity of revolutionary proletariat of the world, a holiday of the proletarian state"46. On account of such an important holiday in the capital, the statues of numerous historical

41 B. Kun, "Lenin", in Lenin [V.I.]. A harc utja. I. Level a taktikarol. II. Beszed a tanacsok harmadik kongresszusan, I. old (Moszkva, 1918).

42 For more information, see: B. Voros, "A multat vegkepp eltorolni"? 77-79.

43 For more information, see: Ibid, 76.

44 See also: [Szamuely T.] Kulturpropaganda a Voros Hadseregben. Budapest muveszi disze majus elsejen [Cultural propaganda in the Red Army. The artistic decoration of Budapest on 1st May], Faklya [Torch], 20 IV (1919): 10. evf. 94. sz. 2-3. On the revolutions of 1918-1919 in Hungary see, for example: T. Hajdu, „ L. Nagy Zs. Revolution, Counterrevolution, Consolidation", in A History of Hungary; Edited by P.F. Sugar, P. Hanak, T. Frank, 295-309 (Bloomington (Ind.), 1994); I. Romsics, Hungary in the Twentieth Century (Budapest: Corvina Kiado; Osiris Kiado, 2010), 89-108.

45 As an example, see: J. Makoldy, "Budapest diszitese majus 1-jen" [The decoration of Budapest on 1st May], "Epitoipar - Epitomuveszet' [Building Industry - Architectural Art], 4 V (1919):

43. evf. 14. sz. 110-111.

46 A Forradalmi Kormanyzotanacs LXXX. szamu rendelete [Decree LXXX. of the Revolutionary Governing Council], Tanacskoztarsasag [The Soviet Republic], 1 V (1919): 32. sz. 1. Cf.: A majusi unnep [May Day], Voros Ujsag [Red Paper], 18 IV (1919): 2. evf. 60. sz. 4.

figures were covered and hidden, whilst other monuments were erected to commemorate persons particularly honoured by the ideologists of the proletarian dictatorship. These monuments were made, however, from short-lived materials, such as gyp-

47

sum .

In Vermezo Park (literally 'blood field') in Buda, a huge, two-level red sarcophagus was erected. On this sarcophagus, in memory of Ignac Martinovic (1755-1795), a Hungarian philosopher, revolutionary and leader of the Hungarian Jacobin movement, who was executed on the very spot, they wrote 'Martinovics' (Figure 1). At the edge of the field towards Szena Square, a bust of Lenin on a red column was installed. At the same time, on Gellert Hill, named in honour of the bishop who was

48

killed during the revolt of the heathens in Hungary and later canonized , the monument to St Gellert was hidden in a yellow and red column, and the colonnade behind it was draped with red fabric (Figure 2). At the foot of the hill, in front of the waterfall, an allegorical picture was installed with an inscription, saying "Work, and paradise will be yours". It portrayed a worker in a Phrygian cap49 and with hammer in his hand, as well as a woman and children heading for the idyllic plain where a bearded man was sitting under a large tree reading a book. On the left, there was a figure of a naked man with a fiery sword; on the right there was another naked man with a fiery sword struck at the bourgeois, fleeing with money bag. The hidden sculpture of St Gellert together with this picture clearly tried to tell those looking at it: do not expect any bliss, a paradise from heaven or from saints, but get it yourself through work, study and, if necessary, through an armed struggle - as during the days of foreign intervention against the Soviet Republic of Hungary, just as the figures of men with fiery swords reminded from the picture50.

47 To analyze the festive decorations, reports and illustrations were used from the newspapers of that time, the materials of the photo archive of the Hungarian National Museum, the photo archive of the Budapest History Museum, Kiscelli Museum, the photo archive of the Budapest collection of the Metropolitan Ervin Szabo Library, photo archives of the Military History Museum, the Hungarian news agency (MTI). The newsreel of the celebrations is stored in the National Szechenyi Library. See: Orszagos Szechenyi Konyvtar. Torteneti Interjuk Tara 2238/1. sz. videokazettan. 5. sz. See also: B. Voros, "A multat vegkepp eltorolnf'? 88-92.

48 Gerard Sagredo (977/982-1046) was a Benedictine monk, a bishop and a holy martyr, known in the Hungarian tradition as St Gellert.

49 For more information, see: N. Aradi, Jakobinus sapka [The Jacobin cap], Eadem. A szocialista kepzomuveszet jelkepei [Symbols of socialist fine arts] (Sine loco, 1974): 113-14.

50 It is noteworthy that on the picture created in the spirit of atheistic propaganda, there are elements of Christian religiosity: the word 'paradise' in the title, a paradisiac landscape, with the tree and men with fiery swords. Perhaps, it wants to make stronger the call through stressing of earthli-ness of these elements.

V

Figure 1. The sarcophagus with the inscription 'Martinovics' in Vermezo Park,

1st May 191951

Figure 2. The hidden sculpture of St Gellért and the picture placed at the foot of the hill, 1st May 1919

In Pest, in Lajos Kossuth Street and in Kigyo Square, six new sculptures were installed, including the busts of Karl Liebknecht and Vladimir Lenin (Figure 3). At the same time, at the very same Kigyo Square, the giant triumphal arches decorated with red balls were erected. These arches were used to hide the monument to the medieval

51 All illustrations used in the article are stored in the historical photo archive of the Hungarian National Museum in Budapest. The editorial board of the journal 'Historia Provinciae - The Journal of Regional History' express their gratitude to the museum's management for their permission to publish them.

lawyer and politician Istvan Werbôczy (1458-1541) and the monument to Péter Pazmany (1570-1637), an ideological mastermind of the Counter-Reformation in Hungary and Archbishop of Esztergom.

Figure 3. Busts of Lenin and Liebknecht in Kigyo Square, 1st May 1919

Around the monument to Sandor Petofi (1823-1849), a poet and revolutionary of the 19th century, erected in 1882 in the square that at that time was bearing his name,

poles were stuck into the ground in some kind of a semicircle, crowned with five-

pointed stars, with drapes pulled between the poles and with decorations for the pedestal (Figure 4). Considering all the traditions associated with the monument, which were formed in the workers' movement (it was where the Social Democrats of Hun-

52

gary held their rallies and laid wreaths ), and the decorations of the holiday, one thing should not go unmentioned. With decorations for the previously erected monument portraying a historical figure considered outstanding also by representatives of social and political forces that by that moment had already quitted the scene, as well as by the ideologists of the dictatorship, the Soviet Republic symbolically moved Sandor Petofi from the pantheons that were created before 21st March 1919, into their own one.

52 For more information, see: B. Vörös, "A multat végképp eltörölni"? 49-52, 63-65.

Figure 4. Decorated monument to Sandor Petofi, 1st May 1919

In Franz Joseph Square, opposite the Pest end of the Szechenyi Chain Bridge, right on the spot, where in 1867, on the occasion of the coronation of the Austrian

53

emperor, the Hungarian king erected the Coronation Hill , and where later it was planned to install the statue of the monarch54, right between the two columns in Egyptian style, a full-figural sculpture of Karl Marx was erected on a pedestal draped with red fabric, with the inscription that simply read 'Marx'; by the very choice of the place emphasizing its significance: if the figure of Emperor Franz Joseph (18481916) was associated with the fallen regime, Marx symbolized the Soviet Republic.

In Orszaghaz Square (Orszaghaz - Parliament), right near the parliament building, the equestrian monument to Gyula Andrassy (1823-1890), a revolutionary who later became Foreign Minister of Austria-Hungary, was hidden under the construction in the ancient style, the so-called 'House of Labour', with statues of soldiers erected on both sides of it. At the main entrance to the parliament, reliefs of György Dozsa and Sandor Petofi were placed so that they looked at each other. The busts of Vladimir Lenin and Karl Liebknecht were placed in front of the building. In Deak Square55, the 'Statue of National Generosity'' erected during the world war years was hidden under a giant tribune, on which flames symbolized the revolution, and on the sides were placed the busts of Vladimir Lenin and Ervin Szabo (1877-1918), a left-

53 A. von Kaas and F. von Baron, Lazarovics, Der Bolschewismus in Ungarn (München, 1930),

127.

54 For example, see: Budapest, Great encyclopedia of Revai. Encyclopedia of knowledge (Budapest, 1912), 4. köt. Brutus - Csat. 34.

55 Ferenc Deak (1803-1876) was a Hungarian politician, one of the 'architects' of the Austro-Hungarian Compromise of 1867 to establish the dual monarchy of Austria-Hungary.

wing Hungarian thinker who died in 1918 (Figure 5)56. As a result, the whole composition instead of a 'war for national purposes' proclaimed an international, anti-war (or rather developed from the war) proletarian revolution. The fact that the choice fell precisely on Lenin and Ervin Szabo, can apparently be explained by the anti-war position of both. At the same place, in Deak Square, another bust to Lenin was installed, in front of a building covered with red fabric.

Figure 5. Tribune hiding the 'Statue of National Generosity' and the bust of Ervin Szabo, 1st May 1919

At the crossing of Furdo Street and Vaci Boulevard, a giant triumphal arch was installed. On the left, there was a bust of Karl Liebknecht, on the right - that of Friedrich Engels. In Korond Square, built in the shape of a circle, the monument to Mik-los Zrinyi (about 1508-66), a politician and a commander; the monuments to Gabor

56 For details, see: D. Szabo, A nemzeti aldozatkeszseg szobra (Avagy fabol vaskatona) ['Statue of National Generosity' (Or an iron soldier made of wood)] (Budapest Quarter, 2. evf. 1. sz. (ta-vasz) (1994)): 59-84.

Bethlen (1580-1629) and Istvan Bocskai (1557-1606), Transylvanian princes fighting against the Habsburg Monarchy; and the monument to Janos Palffy (1663-1751), a Hungarian commander and a politician, were hidden under the big red globes. This symbolic act made it clear: the internationalism of the proletarian revolution was replacing the traditional national ideas, which were expressed through the monuments of princes and commanders, praised by the ideologists of the overthrown social order.

57

It also led to the transformation of the monument to Millennium (Figure 6) . Located in the centre of the sculptural composition is the statue of Arpad, under whose leadership the ancient Hungarians in the 9th century found their new homeland, as well as the column with a figure of the archangel Gabriel on top. The whole ensemble was hidden under a red tribune and a red obelisk behind it. Then, a semi-circular colonnade with several sculptures portraying Hungarian kings standing in the apertures, was draped with red fabric. On the podium, hiding the sculpture of Arpad and functioning as a pedestal, stood a full-figural statue of Karl Marx. Besides, on one side from him stood a miner, on the other - a metallurgist. On the red fabric covering the colonnade ran as follows: "Proletarians of the world, unite!" On the drapery of the left quarter-circular the picture of the industrial proletariat with the inscription 'Urban proletariat' was placed. On the right, the image of the poor peasantry with the subscription 'Agrarian poor' was on view. The fact that the statue of Karl Marx was installed in the centre of the main monument of the overthrown regimes and over Ar-pad's sculpture, tells us about a special respect for Marx. The interpretation can be said that Arpad created the basis of the overthrown regimes, but Marx and the proletariat laid the foundation of the new social system, of a better world order. The closing call of the Communist Manifesto on the decorations draping both parts of the semi-circular colonnade was also connected with Marx. The composition had to portray the world proletariat, united into 'an organic whole' by the Marxist doctrines, too. This is exactly what the sculpture of Marx, the two figures of workers beside him, two symmetrically arranged pictures showing industrial labour and agrarian poor, both same size, as well as the call, were meant to represent.

In the City Park (Varosliget) in Budapest, the busts of Vladimir Lenin and Friedrich Engels were installed in front of the Hall of Industry, where exhibitions were held (according to some source, the busts of Karl Liebknecht and Ervin Szabo were also placed there). The inscription on the facade of the hall correlated to the sculpture of Lenin standing there, saying "Long live Lenin, the leader of the world revolutionary proletariat!" In front of Budapest Keleti Railway Station, the monument to Gabor Baross (1848-92), a politician of the second half of the 19th century, Minister of

57 Monuments to Hapsburg kings and emperors, Ferdinand I (King of Hungary, 1526-1564), Charles VI (Charles III, King of Hungary 1711-1740), Maria Theresa (1740-1780), Leopold II (1790-1792) and Franz Joseph, were removed in April 1919. See: B. Voros, "A multat vegkepp eltorolni"? 91.

Transport, was hidden inside a huge red column with an inscription "Proletarians of the world, unite!" On the top of the column was a five-pointed star, facing the city centre.

Figure 6. Decorations, hiding the monument to the Millennium and the sculptural composition of Karl Marx, 1st May 1919

Conclusion

Perhaps, it will never be possible to learn about all cases of such concealment of the monuments from previous epochs using temporary constructions and about building of new monuments to historical figures particularly appreciated by revolutionaries. Nevertheless, based on some examples given above, we might understand several rules applied in such situations. The sculptures portraying high-ranking non-clerics and clerics were proclaimed undesirable and draped. Among those were the monuments to Gellért, Werboczy, Pazmany, Andrassy, Zrinyi, Bocskai, Bethlen, Palffy, the figures of the Millennium monument, and Baross. I could find only one case, the monument erected under the previous regime was, figuratively speaking, 'appropriated' by the Soviet Republic of Hungary, which, having given a new entourage to it, ranked Sandor Petofi among those 'of their kind'. The ideologists of the proletarian dictatorship, erecting the new monuments, paid tribute to those who fought against social injustice in Hungary and other countries: Martinovic, Lenin, Marx, Engels, Liebknecht, Szabo, Dozsa and Petofi. Among them, Karl Marx, who was valued as the great theoretician of the new world order, and Vladimir Lenin, the leader of the international revolution, were particularly respected. Thus, two full-figural monuments were devoted to Marx in such places of supreme importance as the Coronation

Hill (on the site where the monument to Franz Joseph was planned to be erected) and the centre the Millennium Memorial. Lenin, in his turn, got six busts placed in different parts of the capital. It is remarkable that, out of sight in public spaces, the monuments hidden under the stands and behind the draperies, were erected to commemorate the outstanding figures of national history, whilst the newly erected monuments in the overwhelming majority portrayed foreigners. This principle fully corresponded to the position, according to which on 1st May, it was necessary to celebrate the international unity of the revolutionary proletariat, as it was stated in decree LXXX/1919 of the Revolutionary Governing Council.

During the analysis of the official decrees of Soviet Russia, the list of historical figures compiled by Hungarian Communists in 1918, as well as the monuments in the festive decorations established in Budapest for the May Day celebrations of 1919, it becomes clear that Hungarian ideologists to a much less extent than the leadership of Soviet Russia used the national traditions in their propaganda. The common in all three series is the special honoring of Karl Marx as one of the most significant personalities in the world history. Next to him the Bolsheviks put Engels, whilst Hungarian ideologists put Lenin into that place. In all three cases, the so-called 'invention of

58

tradition' (although very typical for Europe in 1870-1914) was in common, which fully confirms Hobsbawm's theories about 'invention' of tradition, when history serves "as a legitimator of action and cement of group cohesion", and frequently -such as in the course of using monuments to historical figures - "becomes the actual symbol of struggle [...] Even revolutionary movements backed their innovations by reference [...] to traditions of revolution [...] and to its own heroes and martyrs"59. "The German people also have their own revolutionary tradition"60, Engels stated in the first words of his book 'The Peasant War in Germany'. On the other hand, the practices mentioned in this article had not only the inward-directed function of forming a sense of group affiliation or participation. They also had the outward-directed function, aimed at creating demarcation from the national cults of heroes and cults of saints of the churches of the previous eras61. Therefore, traditions created by the help of representations of historical personalities both by the Bolsheviks of Soviet Russia and by the ideologists of the Soviet Republic of Hungary, were aimed at legitimizing the new regimes in the eyes of the broad masses, presenting both dictatorships as the realizers of the revolutionary endeavours of outstanding figures of the past.

58 For more information, see: E. Hobsbawm, Mass-Producing Traditions: Europe, 1870-1914 (Cambridge: Cambridge University Press), 263-307.

59 For more information, see: E. Hobsbawn, "Introduction: Inventing Traditions", in The Invention of Tradition, 12-13, V.E. Bonnell, Iconography of Power. Political Posters under Lenin and Stalin (Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1997), 1-19, 281-84.

60 F. Engels, The Peasant War in Germany (Moscow: Gospolitizdat, 1952), 19.

61 See: G. Korff, "Politischer 'Heiligenkult' im 19. und 20. Jahrhundert", Zeitschrift für Volkskunde, Bd. 71, no 2 (1975): 215-16.

Symbolic actions for occupying of town spaces through representations of historical personalities praised by the ideologists of the dictatorships also intended to create spiritual disruption with the overthrown regimes, to help the victory of new ideas. These celebrations of historical figures occurred there, where former authorities once erected monuments that spoke of their own ideas, which were in most important places of cities, by destroying or hiding imageries representing the overthrown re-gimes62. Realizing the importance of such actions, one of the leaders of the Soviet Republic of Hungary Jozsef Pogâny (1886-1938) in his proposal to arrange celebration of May Day in the capital wrote to Tibor Szamuely: Let the artistic decorations firstly be located at the junctions (such as Oktogon Square or Kôrônd Square)63.

The symbolic 'occupying' became more emphatic when the commemoration of a historical figure highly valued by the Soviet Republic took place at the exact same spot where the former regime represented directly opposite ideas and values using various means, which is particularly evident in the case of transformation of the Millennium monument. As per the method of creating memorials, a certain similarity can be observed between the two dictatorships. As an example, it would be the use of short-lived materials or the convention rendering, because most of the sculptors that were brought to work in Budapest, worked in a heroic, monumental manner, and transferred this tradition to the revolutionary figures portrayed by them64. In connection with what has been said above, it's worth quoting the words of André Chastel (1912-90). Those words referred to the Great French Revolution, but also make sense in a broader context. "Everything that was spectacular, theatrical and premediated in the revolution, except for the mass demonstrations and the use of violence, streamed into the moulds created by the Age of Enlightenment", said Chastel65. So, not only the commemorations of historical figures by the Bolsheviks in Russia or by the regime ideologists in the Soviet Republic of Hungary were linked with the similar activities of earlier times, and their comparative analysis helps us understand better the connections of the revolutions and traditions of different countries and eras.

Литература

Хобсбаум Э. Век революции. Европа 1789-1848. Ростов на/Д: Феникс, 1999. 480 с.

AradiN. A szocialista képzômûvészet jelképei. Sine loco: Kossuth Kônyvkiado; Corvina Kiado, 1974. 47 old.

Aradi N. A Tanâcskôztârsasâg mûvészete // Magyar mûvészet 1890-1919 / Szerk. L. Németh. Budapest: Akadémiai Kiado, 1981. 1. kôt.

62 See: H.-J. Drengenberg, Die sowjetische Politik, 284a.

63 J. Pogâny, A tavalyi mâjus elseje [Last year's May Day], Ûj Nemzedék [New Generation], 1 V (1920): 2. évf. 105. sz. 3.

64 See: N. Aradi, A Tanâcskôztârsasâg mûvészete. 623.

65 A. Chastel, "Cortèges et paysage de la fête", in Idem. Fables, formes, figures, vol. 1 (Paris: Flammarion, 1978), 539-40.

Balogh J. A propaganda // A bolsevizmus Magyarorszâgon / Szerk. G. Gratz. Budapest: Franklin, 1921. 119 old.

Bonnell V.E. Iconography of Power. Political Posters under Lenin and Stalin. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1997.

Borsanyi Gy. The Life of a Communist Revolutionary, Béla Kun. Boulder (Colo.); Highland Lakes (NJ); New York: Columbia University Press, 1993.

Bödök G. A nagy vörös mâjus. A Magyarorszâgi Tanâcskôztârsasâg erodemonstrâcioja // Kommentâr. 2018. 2. sz.

ChastelA. Cortèges et paysage de la fête // ChastelA. Fables, formes, figures. Paris: Flammarion, 1978. T. 1.

Drengenberg H.-J. Die sowjetische Politik auf dem Gebiet der bildenden Kunst von 1917 bis 1934. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972.

GeröA. Imagined History. Chapters from Nineteenth and Twentieth Century Hungarian Symbolic Politics. Boulder (Colo.); New Jersey; New York: Columbia University Press, 2006.

Gerö A. Public Space in Budapest. The History of Kossuth Square. Boulder (Colo.); New Jersey; New York: Columbia University Press, 2009.

Hajdu T., Nagy L. Zs. Revolution, Counterrevolution, Consolidation // A History of Hungary / Edited by P.F. Sugar, P. Hanâk, T. Frank. Bloomington; Indianapolis: Indiana University Press, 1994.

Hobsbawn E. Introduction: Inventing Traditions // The Invention of Tradition. / Edited by E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1985.

Hobsbawm E. Mass-Producing Traditions: Europe, 1870-1914 // The Invention of Tradition / Edited by E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1985.

Kaas A., von, Baron; Lazarovics F., von. Der Bolschewismus in Ungarn. München: SüdostVerlag, 1930.

Klimo A., von. Nation, Konfession, Geschichte. Zur nationalen Geschichtskultur Ungarns im europäischen Kontext (1860-1948). München: R. Oldenbourg, 2003.

Korff G. Politischer "Heiligenkult" im 19. und 20. Jahrhundert // Zeitschrift für Volkskunde. 1975. Bd. 71. No 2. 1830 old.

Krausz T. Lenin. Târsadalomelméleti rekonstrukcio. Budapest: Napvilâg Kiado, 2008. 548 old.

Makoldy J. Budapest diszitése mâjus 1-jén // Epitöipar - Épitomûvészet. 1919. 4 V. 43. évf. 14.

sz.

Poto J. Az emlékeztetés helyei. Emlékmûvek és politika. Budapest: Osiris, 2003. 310 old.

Romsics I. Hungary in the Twentieth Century. Budapest: Corvina Kiado; Osiris Kiado, 2010. 378 old.

Sinko K. Zur Entstehung der staatlichen und nationalen Feiertage in Ungarn (1850-1991) // Der Kampf um das Gedächtnis. Öffentliche Gedenktage in Mitteleuropa / Hrsg. von E. Brix, H. Stekl. Wien; Köln; Weimar: Böhlau Verlag, 1997. old. 215-237.

Stites R. Iconoclastic Currents in the Russian Revolution: Destroying and Preserving the Past // Bolshevik Culture. Experiment and Order in the Russian Revolution / Edited by A. Gleason, P. Kenez, R. Stites. Bloomington; Indianapolis: Indiana University Press, 1985. old. 687-705.

Stites R. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford: Oxford University Press, 1989. old. 1-9.

Stites R. Festival and Revolution: The Role of Public Spectacle in Russia, 1917-1918 // Essays on Revolutionary Culture and Stalinism. Selected Papers from the Third World Congress for Soviet and East European Studies / Edited by J.W. Strong. Columbus (OH): Slavica Publishers Inc., 1990.

Street Art of the Revolution. Festivals and Celebrations in Russia 1918-33 / Edited by V. Tolstoy, I. Bibikova, C. Cooke. London: Thames and Hudson, 1990. 80 old.

Strigalyov A.A. Art of the Revolutionary Period 1910-1932 // Mûvészet és forradalom. Orosz-szovjet mûvészet 1910-1932. Art and Revolution. Russian-Soviet Art 1910-1932 / Szerk. K. Bakos, V. Havas. Budapest: Mûcsarnok, 1988. 180 old.

Szabô D. A nemzeti âldozatkészség szobra. (Avagy fâbôl vaskatona) // Budapesti Negyed. 1994. 2. évf. 1. sz. (tavasz). 16 old.

Szabô V. A Magyarorszâgi Tanâcskôztârsasâg propagandâja. PhD-értekezés kézirata. [Eger,] 2016. 16 old.

Vörös B. "A multat végképp eltörölni"? Tôrténelmi személyiségek a magyarorszâgi szociâldemokrata és kommunista propagandâban 1890-1919. Budapest: MTA Tôrténettudomânyi Intézete, 2004.

Vörös B. Verschiedene politische Mächte - in derselben Hauptstadt. Symbolische Raumbesetzungen in Budapest 1918-1919 // Massenfeste. Ritualisierte Öffentlichkeiten in der mittelosteuropäischen Moderne / Hrsg. von K. Csuri, M. Orosz, Z. Szendi. Frankfurt am Main, Peter Lang, 2009.

References

Aradi, N. A szocialista képzômûvészet jelképei. Sine loco: Kossuth Kônyvkiadô; Corvina Kiadô, 1974. 47 old. (in Hungarian)

Aradi, N. A Tanäcsköztärsasäg mûvészete. Magyar mûvészet 1890-1919. Szerk. L. Németh. Budapest: Akadémiai Kiadô, 1981. 1. köt. (in Hungarian)

Balogh, J. A propaganda. A bolsevizmus Magyarorszâgon. Szerk. G. Gratz. Budapest: Franklin, 1921. 119 old. (in Hungarian)

Bonnell, V.E. Iconography of Power. Political Posters under Lenin and Stalin. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1997.

Borsânyi, Gy. The Life of a Communist Revolutionary, Béla Kun. Boulder (Colo.); Highland Lakes (NJ); New York: Columbia University Press, 1993.

Bôdok, G. A nagy vörös mâjus. A Magyarorszâgi Tanäcsköztärsasäg erôdemonstrâciôja. Kommentâr. 2018. 2. sz. (in Hungarian)

Chastel, A. Cortèges et paysage de la fête. In Chastel, A. Fables, formes, figures. Paris: Flammarion, 1978. T. 1.

Drengenberg, H.-J. Die sowjetische Politik auf dem Gebiet der bildenden Kunst von 1917 bis 1934. Berlin: Osteuropa-Institut, 1972.

Gero, A. Imagined History. Chapters from Nineteenth and Twentieth Century Hungarian Symbolic Politics. Boulder (Colo.); Wayne (NJ). New York: Columbia University Press, 2006.

Gero, A. Public Space in Budapest. The History of Kossuth Square. Boulder (Colo.); Wayne (New Jersey). New York: Columbia University Press, 2009.

Hajdu, T., and L. Nagy, Zs. Revolution, Counterrevolution, Consolidation. A History of Hungary; Edited by P.F. Sugar, P. Hanâk, T. Frank. Bloomington; Indianapolis: Indiana University Press, 1994.

Hobsbawn, E. Introduction: Inventing Traditions. The Invention of Tradition; Edited by E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1985.

Hobsbawm, E. Mass-Producing Traditions: Europe, 1870-1914. The Invention of Tradition. Edited by E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge; London; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1985.

Hobsbaum, E. The Age of Revolution: Europe 1789-1848. New York: Vintage Books, 1996.

Kaas, A., von, Baron; and F. von Lazarovics, Der Bolschewismus in Ungarn. München: Südost-Verlag, 1930.

Klimo, A., von. Nation, Konfession, Geschichte. Zur nationalen Geschichtskultur Ungarns im europäischen Kontext (1860-1948). München: R. Oldenbourg, 2003.

Korff, G. Politischer „Heiligenkult" im 19. und 20. Jahrhundert. In Zeitschrift für Volkskunde, Bd. 71, no. 2 (1975): 1830.

Krausz, T. Lenin. Tärsadalomelmeleti rekonstrukcio. Budapest: Napvilag Kiado, 2008. 548 old. (in Hungarian)

Makoldy, J. Budapest diszitese majus 1-jen, Epitöipar - Epitömüveszet, 4 V (1919): 43. evf. 14. sz. (in Hungarian)

Poto, J. Az emlekeztetes helyei. In Emlekmüvek espolitika. Budapest: Osiris, 2003. 310 old. (in Hungarian)

Romsics, I. Hungary in the Twentieth Century. Budapest: Corvina Kiado; Osiris Kiado, 2010. 378 old.

Sinko, K. Zur Entstehung der staatlichen und nationalen Feiertage in Ungarn (1850-1991). In Der Kampf um das Gedächtnis. Öffentliche Gedenktage in Mitteleuropa. Hrsg. von E. Brix, H. Stekl. Wien; Köln; Weimar: Böhlau Verlag, 1997, 215-237.

Stites, R. Festival and Revolution: The Role of Public Spectacle in Russia, 1917-1918. In Essays on Revolutionary Culture and Stalinism. Selected Papers from the Third World Congress for Soviet and East European Studies; Edited by J.W. Strong. Columbus (OH): Slavica Publishers Inc., 1990.

Stites, R. Iconoclastic Currents in the Russian Revolution: Destroying and Preserving the Past. In Bolshevik Culture. Experiment and Order in the Russian Revolution; Edited by A. Gleason, P. Kenez, R. Stites. Bloomington; Indianapolis: Indiana University Press, 1985, 687-705.

Stites, R. Revolutionary Dreams. Utopian Vision and Experimental Life in the Russian Revolution. New York; Oxford: Oxford University Press, 1989, 1-9.

Street Art of the Revolution. Festivals and Celebrations in Russia 1918-33; Edited by V. Tolstoy, I. Bibikova, C. Cooke. London: Thames and Hudson, 1990. 80 old.

Strigalyov, A.A. Art of the Revolutionary Period 1910-1932. Müveszet es forradalom. Orosz-szovjet müveszet 1910-1932. In Art and Revolution. Russian-Soviet Art 1910-1932; Szerk. K. Bakos, V. Havas. Budapest: Mücsarnok, 1988. 180 old.

Szabo, D. A nemzeti aldozatkeszseg szobra. (Avagy fabol vaskatona). Budapesti Negyed. 1994. 2. evf. 1. sz. (tavasz). 16 old. (in Hungarian)

Szabo, V. A Magyarorszagi Tanäcsköztärsasägpropagandäja. PhD-ertekezes kezirata. [Eger,] 2016. 16 old. (in Hungarian)

Vörös, B. "A mültat vegkepp eltörölni"? Törtenelmi szemelyisegek a magyarorszägi szociäldemokrata es kommunista propagandäban 1890-1919. Budapest: MTA Törtenettudomanyi Intezete, 2004. (in Hungarian)

Vörös, B. Verschiedene politische Mächte - in derselben Hauptstadt. Symbolische Raumbesetzungen in Budapest 1918-1919. Massenfeste: Ritualisierte Öffentlichkeiten in der mittelosteuropäischen Moderne. Hrsg. von K. Csuri, M. Orosz, Z. Szendi. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2009.