CC BY
113
ЭПИСТЕМОЛОГИЯ & ФИЛОСОФИЯ НАУКИ • 2014 • Т. XLII • № 4
РА1
>АНИЦЫ ДИСЦИПЛИНАРНОГО ОПИСАНИЯ НАУКИ: РИЗОМАТИЧЕСКИЙ ПОДХОД
Андрей Сергеевич Плахов - аспирант ИФ РАН, сектор междисциплинарных проблем научно-технического развития. E-mail:
denaryp@gmail.com
В работе осмысляется проблематика границ дисциплинарного подхода в организации, накоплении и порождении научного знания. На сегодняшний день ограниченность дисциплинарной картины науки обосновывается в рамках трансдисциплинарного, междисциплинарного и мультидисциплинарного подходов. Основные особенности каждого из этих подходов кратко описываются в статье. Приводится ряд проблем, которые могут возникнуть при отходе от дисциплинарной парадигмы и соответствующих норм научного дискурса. Дополнительно выявляется связь установок трансдисциплинарного подхода с основными идеями философской концепции П. Фейерабенда. Анализируется возможность использования концепта «ризомы» (Ж. Делёз, Ф. Гваттари) для описания научного знания и задания его взаимосвязей с ненаучным знанием. Показывается, что предлагаемый подход пригоден как для отображения дисциплинарных областей науки, так и мульти-, меж- и трансдисциплинарных областей.
Ключевые слова: трансдисциплинарность, междисциплинарность, муль-тидисциплинарность, ризома, Жиль Делёз, Феликс Гваттари, постструктурализм, философия науки.
>UNDARIES OF DISCIPLINARY SCIENCE DESCRIPTION: RHIZOMATIC APPROACH
Andrew Plahov -
post-graduate student IPh RAS, Department of Interdisciplinary Problems in the Advance of Science and Technology.
In the article problems of boundaries of disciplinary approach in organization, accumulation and generation of scientific knowledge are comprehended. Today, limitations of disciplinary science view justified under of transdisciplinary, interdisciplinary and multidisciplinary approaches in science. Main features of each from this approaches are shortly described in the article. Also series of problems that may arise during departure from paradigm and appropriate standards of scientific discourse are indicated. In addition transdisciplinary approach directives connection with main ideas of Paul Feyerabend's philosophical conception is revealed. Opportunity of Deleuze/Guattari's «rhizome» concept application for description of scientific knowledge and definition of its interaction with trivial knowledge is analysed in closing part of article. Atthe same time mentioned conceptis described in detail. In particular, its fundamental opposition of tree-type structure is made out; plateau - the one of main rhizome element - is defined; features of lines that constitute the rhizome and pseudo-points on this lines are clarified. As a whole, rhizome is a very flexible, changeable and opened trans-structure. Thanks to the stated properties rhizome may completely used for description any types of cognition. As applied to only science rhizome of cognition fits both representation of scientific knowledge within the framework of its disciplinary division and description of multidisciplinary, interdisciplinary and transdisciplinary researches.
Key words: transdisciplinarity, interdisciplinarity, multidisciplinarity, rhizome, Gilles Deleuze, Felix Guattari, poststructuralism, philosophy of science.
Case-studies - Science studies 143
(О
о
В современной науке одной из наиболее актуальных тенденций является проведение междисциплинарных, мультидисциплинарных и трансдисциплинарных исследований. Это связано как с тем, что многие ученые все более проникаются мыслью об излишних ограничениях, присущих дисциплинарному подходу, так и с осознанием богатства открывающихся возможностей, возникающих при отказе от жестких рамок узкодисциплинарного исследования. По сути указанная тенденция предоставляет научному сообществу новые возможности и дополнительную свободу действий. Новые типы исследования и появляющиеся на их основе смешанные дисциплины служат дополнением к прежним дисциплинарным структурам. Любой ученый в каждый момент волен решать для себя, какой стратегии исследований придерживаться.
Возможности, открывающиеся перед учеными при проведении исследований, несколько отличаются для каждого из типов, что обусловлено их характером и направленностью. Авторы не всегда сходятся в описании основных особенностей рассматриваемых типов исследований. Одна из главных причин данной ситуации заключается в том, что новые формы последних сегодня еще находятся в процессе становления и обретения более или менее устоявшихся черт. Порой даже само наличие трех отличающихся типов исследований ставится под сомнение. Также, к примеру, иногда отмечают недостаточность и ограниченность трех указанных типов, из-за чего введенное разделение «далеко не покрывает всего многообразия отношений за пределами монолитной дисциплины» [Касавин, 2010: 62]. Так или иначе существует уже ставшее классическим определение, данное Ж. Пиаже в известной статье «Эпистемология междисциплинарных отношений», согласно которому междисциплинарность понимается как взаимодействие дисциплин, мультидисциплинарность как одностороннее дополнение одной дисциплины другой, а трансдисциплинарность как создание интегральных структур [Piaget, 1972: 139].
ф Правда, междисциплинарные и мультидисциплинарные исследо-
вания достаточно часто переходят друг в друга, при их описании и ос-
ф мыслении они могут объединяться, смешиваться. Нередки случаи, О когда само существование мультидисциплинарных исследований ставится под вопрос, чаще всего это происходит при рассмотрении их Ф как разновидности междисциплинарных исследований или постулировании существования лишь последнего типа, который может реализоваться в различных формах. Иногда подобным образом отрицают и самостоятельность трансдисциплинарных исследований. Ф Трансдисциплинарные исследования в отличие от двух других
Ю типов обладают несколькими важными особенностями, позволяющими выделить их как своеобразную и во многом независимую область развития познания. Так, они предполагают стирание (уничтожение)
дисциплинарных границ (или же иногда декларируется более мягкое требование перехода за эти границы, образование связей между дисциплинами), объединение научного и вненаучного знания, привлечение к исследованиям неспециалистов1: обычных людей, представителей общественных организаций, предпринимателей, чиновников и т.д. Как пишут Л.П. Киященко и В.И. Моисеев, «феномен трансдис-циплинарности приобретает актуальность тогда, когда решаются вопросы координации фундаментального и прикладного знания, интеграции многообразия дисциплинарных знаний, проблемы их практического применения и фундаментального обеспечения» [Киященко, Моисеев, 2009: 10-11]. Известным примером трансдисциплинарной области знания является биоэтика, которая на первый взгляд может быть отнесена к разряду междисциплинарных наук и рассматриваться просто как интеграция физиологии, медицины и этики. Однако данную точку зрения опровергает тот факт, что в биоэтике некоторые задачи невозможно решить без апелляции к мнениям пациентов, различных общественных организаций и общества в целом.
Трансдисциплинарное обращение к вненаучным знаниям в научной среде можно рассматривать как осознание ограниченности, односторонности любой методологии, как понимание недостаточности исключительно научной точки зрения в различных ситуациях. Это приводит к принятию возможности перестроения и обновления методологических подходов, которые будут осуществляться при участии людей, напрямую не связанных с наукой, подобное предполагает становление науки как особого вида единой общественной деятельности. В силу данных преобразований происходит постепенное ослабление требований к жестким нормативам научного дискурса (в частности, к его логической и понятийной составляющим). Научное сообщество становится все менее замкнутым, для него уже недостаточно достигнуть консенсуса внутри себя, чтобы определить на какой-либо период базовые установки (парадигму) «нормальной науки», как ее понимал Томас Кун, на те или иные решения ученых все ф сильнее влияет общество. По этой причине в рамках рассматриваемого подхода все большую значимость приобретает учет чужого мне- ф ния, причем мнение ученого не определяется как изначально более О весомое, нежели мнение какого-либо «неспециалиста». ^
Как представляется, из-за подобных установок при порождении ф трансдисциплинарного знания может возникнуть проблема его верификации, подтверждения того, что оно, к примеру, не является лженаучным. Также можно представить себе случаи, когда привлечение к ^
Ф
(А
1 Правда, последнюю особенность иногда приписывают и междисциплинарным (О
исследованиям, однако в рамках трансдисциплинарного подхода зачастую привлечению неспециалистов приписывают большую значимость, превращая данную практику (•) в одно из базисных правил.
совместной работе далеких от научных проблем чиновников и политиков, чьему мнению придана равная значимость с мнением ученых, приведет к ситуации непосредственного управления и командования со стороны первых. Подобная опасность существует и при сотрудничестве с иными неспециалистами.
С теоретической точки зрения взаимодействие участников трансдисциплинарного исследования должно подчиняться правилам идеальной речевой ситуации2, предлагаемым Ю. Хабермасом, однако даже сам философ признавал недостижимость их полного соблюдения в реальной жизни и подчеркивал, что к следованию этим правилам стоит всегда лишь стремиться. Дополнительно для исключения возможных негативных последствий можно наделить неспециалистов лишь совещательными функциями в трансдисциплинарных исследованиях, хотя подобное и противоречит базовым декларируемым установкам данных исследований, а также отчасти препятствует реализации ряда возможностей их развития.
Но указанные проблемы не перечеркивают всех перспективных особенностей трансдисциплинарного подхода, более того, эти особенности оказываются созвучны идеям различных исследователей, которые напрямую не связаны с его становлением и развитием. К числу таких исследователей можно отнести, например, П. Фейерабенда. Философ активно выступал за равноправие научного и вненаучного знаний, полагая за учеными право обращаться в своей работе к каким угодно источникам и аргументам, и утверждал, «что существует лишь один принцип, который можно защищать при всех обстоятельствах и на всех этапах человеческого развития, - допустимо все» [Фейерабенд, 2007: 47]. На основе собственных историко-научных реконструкций он критиковал попытки К. Поппера ввести демаркацию между научным и ненаучным типами знания и нападал на И. Ла-
3 катоса, пытавшегося выстроить теорию развития науки, сохраняю-Ю щую рационалистские и позитивистские черты. Вместо этого, как он ® отмечал, соединяя понимание ряда заблуждений, присущих традици-
Ф
онной науке, «с пониманием того, что у науки нет особого метода, мы приходим к выводу, что разделение науки и ненауки не только искус-
0
до ственно, но и вредно для развития познания» [Фейерабенд, 2007:
1 308]. Причем Фейерабенд предлагал включить в научный обиход изу-СА
2 Согласно этим правилам, все участники коммуникативного процесса должны обладать одинаковыми правами на высказывания (коммуникативные акты), что позволя-етимв любое время включаться в обсуждение и продолжать далее участвовать в нем, а Ю также устанавливает равноправие в утверждении своей позиции, ее подтверждении и
ф обосновании, самокритике или же критике чужой точки зрения. Дискутирующим сто-
(П ронам должны быть обеспечены равные шансы на осуществление репрезентативных и
регулятивных речевых актов, причем подспудно предполагается их правдивость в вы-(•) сказываниях. Итоговый консенсус считается обоснованным, только если достигнут в ходе приведения ненасильственной и убедительной аргументации.
чение и возможное использование пусть даже отпугивающе ненаучных вещей: колдовских практик, нетрадиционных медицинских методов, мифов, верований и т.д.3 По его мнению, исследователи в своей практике могут свободно пользоваться любым знанием, если им кажется, что оно будет полезным.
Чем больше будет в распоряжении ученого различных, в том числе и противоречащих друг другу теорий, тем лучше. Ученые в ходе своей работы совершенно свободны в создании все новых и новых теорий, так как их разнообразие служит важнейшим двигателем всего научного познания. Подобный принцип роста или размножения теорий, который Фейерабенд называл «пролиферацией теорий», стал одним из краеугольных в его взглядах на развитие науки.
К тому же Фейерабенд полагал, что ученые не обладают исключительным правом определять, что является истиной: даже далекие от науки люди могут оспаривать решения научного сообщества в их приложении к общественной жизни. Кроме того, сами ученые там, где это необходимо, должны учитывать в своих исследованиях мнения неученых. Так, он заявлял: «Законы, обычаи, факты, предлагаемые гражданам, опираются в конечном счете на решения, убеждения, восприятия людей, следовательно, должны ссылаться на (чувства и мысли) людей, а не на абстрактные силы или каких-то специалистов» [Фейерабенд, 2010: 63].
Вообще этот философ высоко ценил спор, столкновение различных мнений, причем, согласно его мысли, любой человек обладает в споре равными правами с учеными и дипломированными специалистами. Фейерабенд определял свой подход следующим образом: «Если споры играют важную роль в адаптациях, и если они осуществляются в собрании свободных граждан - так, что каждый имеет право действовать как "мудрец", - то мы получаем то, что я буду называть демократическим релятивизмом» [Фейерабенд, 2010: 70]. К тому же ^ сторонник любых взглядов имеет право на то, чтобы высказаться и (Я быть услышанным, а также обладает всеми основаниями для отстаи- ® вания своих убеждений перед другими людьми, которые придерживаются иных точек зрения.
Ф
Ф
ц
Данная позиция проистекала из неприятия Фейерабендом теорий, до возведенных в абсолют, претендующих на право определять оконча- | тельную истину во всех вопросах. Поэтому он всегда был против того, что наука присваивает себе возможность диктата определенных ^ норм, становится конечным арбитром в спорных жизненных ситуаци- ^ ях, старается принизить остальные способы познания. Он стремился <й разрушить ореол непогрешимости науки, даже называл ее «наиболее --Л
3 В сущности отстаиваемая философом позиция намного радикальней позиций (®) многих приверженцев трансдисциплинарного подхода.
современным, наиболее агрессивным и наиболее догматическим религиозным институтом» [Фейерабенд, 2007: 295].
Конечно, взгляды Фейерабенда и отдельные установки непосредственных сторонников трансдисциплинарного подхода могут показаться излишне вызывающими, бесполезными, расплывчатыми, неосуществимыми, слишком претенциозными или относящимися лишь к области благих пожеланий. Однако трудно отрицать как саму направленность современной науки на взаимодействие и взаимодополнение различных дисциплин, стирание дисциплинарных рамок, так и имеющийся запрос на учет мнения неспециалистов и попытки соединения научного знания с отдельными элементами ненаучного. В силу этого становится актуальной и потребность в выработке нового понимания и описания науки. Как представляется, для этих целей может оказаться полезным обращение к философскому наследию Ж. Делёза и Ф. Гваттари, в работах которых как раз прослеживается стремление к утверждению плюрализма и разнообразия, а также желание отыскать принципы, объединяющие или сопоставляющие различные, порой совершенно несхожие вещи.
Для наших целей наиболее подходит концепт ризомы, впервые предложенный в одноименном сочинении Делёза и Гваттари [Deleuze, Guattari, 1976]. Ризома представляется сложной ацентрированной трансструктурой4, у которой нет начала, нет корня, нет основного стержня, либо он уничтожен почти до основания или недоразвился: «Ризома как подземный отросток [tige] абсолютно отлична от корней и корешков. Луковицы, клубни - это ризомы. Во всех других отношениях растения с корнем или корешками могут быть ризоморфны...» [Делёз, Гваттари, 2010: 11]. Именно метафоре5 корня как единого стержня в первую очередь противопоставлена метафора ризомы, задающая ее ацентричность и противоположность статичным и замкну-5 тым линейным структурам с жесткой центрально-осевой ориентацией, которые могут быть названы древовидными. Ризоматическая ф трансструктура живет в своих отростках, сочленениях, порах. Она g принципиально нелинейна и изменчива, она дышит и разветвляется,
Ф
О СО
но ответвления похожи скорее не на ветви привычного дерева, а на
4 Приставка «транс» указывает на отход ризомы от какой-либо структуры в обычном понимании, ее ускользание от ограничивающих правил построения структуры, й предполагающих достаточно жесткую предзаданность и негибкую схематичность, или
н же на переход за границы этих правил. Для Делёза и Гваттари структура нацелена лишь
^ на воспроизводство самой себя и не может породить что-то принципиально новое.
^ 5 Метафора, о которой идет речь, не является непосредственно литературным тро-
М пом, а вводит особое конструирование концепта, выстраивающее и очерчивающее его
ф с помощью частичного уподобления каким-либо вещам, часто не имеющим никакого
(П отношения к философии. При этом часть свойств этих вещей может быть отброшена.
Такое уподобление задает лишь общую нежесткую связь, намечает обобщенные рамки (•) концепта, иными словами, обозначает его основные особенности и направленность возможного развития.
сложный клубок, который условно может быть представлен в образе грибницы или шара перекати-поле. Это живое и подвижное образование, у которого «есть только определения, величины, измерения, способные расти лишь тогда, когда множество меняет свою природу» [Делёз, Гваттари, 2010: 11]. Ризома полиморфна и гетерогенна, хотя и сохраняет свою целостность. У нее нет ни какого-либо начала, ни конца, она «разрастается» из своей условной середины, для нее вообще очень трудно провести границу между внутренним и внешним. Данная трансструктура, весьма коррелирующая с трансдисциплинарной стратегией исследований, является неравновесной и нестабильной (или же метастабильной) множественностью, пребывающей в постоянном изменении, порождении новых вариантов своей организации, что обусловлено исключительно самой ее природой, внутренними, но никак не внешними причинами.
Расширение и развитие ризомы, да и ее возникновение связаны, согласно Делёзу и Гваттари, с процессами «картографирования», по сути они как раз схожи с расчерчиванием или составлением карты. Также всякий раз при трансформациях ризомы происходит ее перекартографирование. В этом и проявляется ее непредзаданность, невозможность застывания этой трансструктуры в каком-то конечном состоянии. Процесс расчерчивания карты противопоставляется авторами процессу «калькирования»: неизменному тиражированию заранее установленного шаблона, воспроизводящего себя во все новых элементах структуры. В соответствии с подобным разделением вводятся и два способа построения структуры, называемые картой и калькой.
Собственно, копирование шаблона отсылает к философским и иным практикам, ставящим во главу угла примат наличия Единого (Платон, Плотин, Гегель), которое первично и вездесуще. В свете этого авторы указывают, что метафора корня и дерева с давних времен присуща европейской культуре, тяготеющей к идеям Единства и Начала, из которых может возникать множественность путем разделе- ф
ния этого Единства, остающегося, тем не менее, всегда внутренне
Ф
(А
О
присущим в качестве организующей основы производимому из него ф множеству. В Единстве первоначально выделяются п элементов (или О в нем происходит разделение по ним), в простейшем случае - два, затем каждый выделившийся элемент раздробляется на т подэлемен- щ тов и т.д. При этом всегда остаются узловые точки, где произошло разделение, служащие основными структурными элементами, привязывающими и отсылающими всю систему к лежащему в ее основе ^ Единству. Так, «древовидная» структура всегда развивается от Еди- ф ного к Многому, у нее всегда имеется первоначальное основание - ^ «корень», откуда происходит магистральное развитие «ствола» с расходящимися и подчиненными ему «ветвями». Напротив, ризома в
своей основе отрицает подобное движение, хотя также неправильно было бы утверждать, что в ней изначально происходит обратное развитие - от Многого к Единому. Скорее в ризоме ни один из этих двух полюсов не появился раньше другого, они не сводятся друг к другу, а просто сосуществуют во взаимном сопряжении и напряжении, причем в некоторых частях ризомы может наблюдаться переход от Единого к Многому или же в обратном направлении.
Пусть ризома в целом и противопоставляется «древовидной» структуре, она способна включать в себя подобные структуры, однако они не изменяют ее природы: ризома как бы надстраивается над ними. Кроме того, «древовидная» структура тоже может иметь ограниченное применение при описании науки, причем она обладает несколько большими возможностями применения для этапов развития науки, предшествующих современному.
Также в ризоме имеются отдельные области - плато. В принципе всю ее можно представить как набор из п плато и различных взаимосвязей (линий развития или развертки) в них и между ними. С определенной долей условности предполагается, что плато состоят из совокупностей в чем-то схожих друг с другом псевдоточек (элементов) и линий взаимосвязей. В действительности в ризому входят одни только линии взаимосвязи6, но на данных линиях можно как раз установить, по крайней мере условно, псевдоточки, которые хотя напрямую не относятся к ней, так «закрепляются» на ризоме, что служат дополнением к ее структуре. Данные точки и позволяют определять линии развития в качестве линий взаимосвязи, т.е. относительно псевдоточек эти линии будут линиями взаимосвязи между такими точками. Поэтому правильнее представлять плато своеобразными «срезами» линий развития или областями, включающими эти линии. В таком случае, прибегая к геометрической или даже топологической анало-3 гии, ризому можно условно уподобить клубку (для примера, трехмер-(0 ному) переплетенных и запутанных линий с достаточно произвольно Ф выделяемыми между ними и на них областями - плато. Изменение этих линий, своеобразное течение по ним с ускорениями или же тор-
Ф
можениями и задержками является одной из особенностей организа-
до ции ризомы. Совокупность ее линий не является навсегда жестко ус-I тановленной, так как ризома, как и говорилось ранее, может в любой (А момент переконфигурироваться (или же позволяет себя переконфи-™ гурировать) иным образом, в результате чего могут исчезнуть или ви-3 доизмениться существующие плато и возникнуть новые. По сути лю-Ю -
ф 6 Делёз и Гваттари пишут, в частности, о линиях фрагментации, сегментарности,
(Л ускользания (детерриторизации). Хотя за этими обозначениями и скрываются способы
различного применения концепта ризомы, однако в приложении к разбираемой в дан-(•) ной статье проблемной области они не имеют особого значения и не влияют на основную специфику и особенности линий развития или развертывания.
бая псевдоточка ризомы может быть связана с любой другой ее псевдоточкой.
Все перечисленные свойства делают ризоматическую структуру очень гибким, разнообразным, изменчивым и подвижным образованием. Следует также указать, что ризома является методологическим концептом: это не описание какого-нибудь метафизического или иного объекта7, она просто задает сам способ организации, согласно которому что-либо структурируется. Делёз и Гваттари использовали этот концепт в приложении к целому ряду различных (порой мало связанных друг с другом) вещей, например они говорили о ризомати-ческих структурах книги (текста) или стай животных со всеми их внутренними взаимоотношениями.
Помимо этого ризома может использоваться для описания научного знания, а также выступать схемой взаимосвязи любых его типов. Такое представление знания дает возможность осуществить множество переходов от одной области знаний к другой. Мы можем выстроить цепочки связи (ответвления) к любому типу познания окружающей действительности: к шаманским представлениям ряда племен и народностей, религиозным доктринам, маргинальным научным построениям и т.д. Это позволит значительно разнообразить горизонт возможного осмысления знания. Опять же при подобном подходе открывается доступ к гибкому описанию как хода междисциплинарных и трансдисциплинарных исследований, так и их заключительного результата.
Например, можно «закрепить» ризому с помощью нескольких наиболее важных узлов, каждый из которых будет являться узлом развертки ризоматических отношений. Более того, вполне допустимо избавиться от части ризомы, отделить в своем рассмотрении ненужные узлы, если среди множества теорий, расположенных в этой части, не ф нашлось подходящих. Также можно связывать область выбранных теоретических построений с какой-либо другой теоретической областью. В свете этого известный спор Фейерабенда и Лакатоса о пользе
шен при обращении к ризоматической модели знания. В дополнение к этому возможно выделить в ризоме область «твердого ядра» и за-
(А
ф
или вреде пролиферации теорий [Лакатос, 2008] может быть разре- о
О
дать область его вспомогательных гипотез/теорий (защитный пояс)8. (О
7 Естественно, в первую очередь не физического объекта, все приведенные выше Щ сравнения ризомы с клубнем или луковицей являются лишь метафорическими описаниями, позволяющими лучше прояснить ее строение.
8 Понятия твердого ядра и защитного пояса были предложены Имре Лакатосом и ^ занимают важное место в его философии. Так, он пишет: «В соответствии с моей кон- (А цепцией фундаментальной единицей оценки должна быть не изолированная теория ф или совокупность теории, а исследовательская программа. Последняя включает в себя (О конвенционально принятое (и поэтому "неопровержимое", согласно заранее принятому решению) "жесткое ядро" и "позитивную эвристику", которая определяет пробле- (•) мы для исследования, выделяет защитный пояс вспомогательных гипотез, предвидит
Причем таких ядер может быть несколько или же они могут быть объединены в одно.
Если любая часть ризомы может соединяться линией (линиями) взаимосвязи с любой другой ее частью, то всегда остается возможность описать исследования, включающие в себя обращение к старым и отброшенным теориям, которые используются заново или переосмысливаются (что предполагал осуществлять Фейерабенд9). При этом не обязательно, чтобы все взаимосвязи были четкими и непротиворечивыми, в каких-то местах они могут вообще быть пропущены, так как ризома допускает существование разрывов, способных отмечать зоны несопоставимости и противоречия связываемых теорий или областей знания.
Практически свободное выделение каких угодно плато позволяет очертить в ризоме познания плато, относящиеся к европейской науке XVII в. или квантовой механике. В свою очередь эти плато можно разделять на подплато, описывающие отдельные дисциплины для науки того века, или же обрисовывающие этапы развития квантовой механики. Допустимо также вообще выделять и картографировать области отдельных дисциплин или теорий. В случае подобного разрыва единой ризомы отделенные части также будут являться ризома-ми и для них допустимы все те же операции, что и для большей трансструктуры. При этом общее ризоматическое описание познания может рассматриваться как единое гигантское плато.
Во всей рассматриваемой схеме описания ризоматические ответвления, линии взаимоотношения и взаимосвязи будут являться внутренними разграничивающими элементами, что, в частности, позволит выделять области знания, представляющиеся перспективными или неперспективными. Таким образом, науку можно будет размечать, картографировать, как это и предлагали делать для
5 непосредственного выявления ризомы Делёз и Гваттари. Причем Ф ее всегда можно перекартографировать: сильнее иерархизировать ф всю схему, введя в нее, например, больше участков с древовидной структурой, или же сделать ее более аморфной и обладающей боль® шим количеством противоречивых взаимосвязей. Например, в нее О
можно ввести классическую древовидную схему порождения научного знания, предложенную в рамках теоретических изысканий
1Л -
,2! аномалии и победоносно превращает их в подтверждающие примеры» [Лакатос, 2008:
^ 217-218]. Именно защитный пояс принимает на себя удар опровергающих фактов и
^ противоположных теорий, под их напором ряд его элементов может быть отброшен
или изменен, однако само твердое ядро никогда не должно быть затронуто, за исключе-ф нием краха всей исследовательской программы или ее коренного преобразования,
(Д предполагающего порождение на ее основе новой программы.
9 Например, он отмечал, что «вся история некоторой области науки используется для улучшения ее наиболее современного и наиболее "прогрессивного" состояния» [Фейерабенд, 2007: 64].
неопозитивистов, если требуется его приближенное и упрощенное рассмотрение.
Однако каждый раз при введении ризоматического описания мы имеем дело не с ризомой как таковой, а скорее с ее мгновенным снимком, специально останавливающим ее подвижность и текучесть. Ведь концепт ризомы, как было указано ранее, не предполагает финальной завершенности и статичности. Но это свойство делает слишком неудобным как само создание описания знания, так и его преобразование, которое превращается в бесконечную попытку адекватно задать ризому, поэтому гораздо перспективнее пользоваться указанным упрощением.
В целом ризоматическое описание позволяет еще в одном ракурсе продемонстрировать, что развитие науки это сложный и многообразный динамический процесс, заключающий в себе внутренние противоречия, нелогичность, неожиданные остановки и возобновления движения. Его нельзя пытаться описывать в терминах крайнего рационализма и жесткого схематизма, ради чего придется специально «выхолащивать» рассматриваемый процесс для наибольшего соответствия этим схемам. Аналогично процессу познания нельзя навязать исключительно эволюционистское и прогрессистское понимание.
В какой-то мере ризоматическое описание знания будет выступать как трансдисциплинарная метанаука, объединяющая все отдельные дисциплины, о которой писал Э. Ласло [Ласло, 2000]. Однако при распространении ризоматического описания на область всего познания при установлении огромного количества связей внутри ризомы существует опасность сделать всю схему слишком сложной и малопонятной, чересчур трудной для осмысления. Конечно, данная проблема решается упрощением ризомы, отделением от нее ряда областей и обрывом некоторого количества связей, но сама легкость, с которой это можно осуществить (как, впрочем, и легкость проведения обратной операции), налагают на исследователей и философов науки ф требование особой осмотрительности при ее построении.
Несмотря на указанные проблемы, ризоматическое описание зна- ф ния представляется достаточно мощным и гибким инструментом ос- О мысления развития познания. Оно позволяет затронуть проблемы включения какого-либо нового материала в уже проработанную тео- щ ретическую область, конкуренции и взаимодействия различных теоретических объяснений (совместного существования противоположных теорий), значения фактических материалов для теории, ее соот- ^ несенности с ними, возникновения новых теорий на основании ф старых. В рамках такого описания актуализируется и проблема гра- ^ ницы, перехода, отделения. Причем как границы внешней, отделяющей научное от ненаучного, так и внутренних границ, структурирую-
Ф
(А
щих теории и факты внутри наук, определяющих их пересечение и взаимодействие. Ризоматическое описание видится особенно перспективным в рамках трансдисциплинарного, междисциплинарного и мультидисциплинарного подходов в науке.
(0
Ф О
с
ф
О СО
«Я Ф
(О ф
(О
л
®
Библиографический список
Делёз, Гваттари, 2010 - Делез Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато: Капитализм и шизофрения. Екатеринбург : У-Фактория ; М. : Астрель, 2010.
Касавин, 2010 - Касавин И.Т. Междисциплинарное исследование: к понятию и типологии // Вопросы философии. 2010. № 4.
Киященко, Моисеев, 2009 - Киященко Л.П., Моисеев В.И. Философия трансдисциплинарности. М. : ИФ РАН, 2009.
Лакатос, 2008 - Лакатос И. Избранные произведения по философии и методологии науки. М. : Академический проект : Трикста, 2008.
Ласло, 2000 - Ласло Э. Основания трансдисциплинарной единой теории // Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов. М. : Прогресс-Традиция, 2000.
Фейерабенд, 2007 - Фейерабенд П. Против метода. Очерк анархистской теории познания ; пер. с англ. А.Л. Никифорова. М., 2007.
Фейерабенд, 2010 - Фейерабенд П. Прощай, разум ; пер. с англ. А.Л. Никифорова. - М. : АСТ : Астрель, 2010.
Deleuze, Guattari, 1976 -Deleuze G., GuattariF. Rhizome. P.: Minuit, 1976.
Piaget, 1972 - PiagetJ. The Epistemology of Interdisciplinary Relationships // Interdisciplinary Problems of Teaching and Research in Universities. P., 1972. P. 139.
