CC BY
60
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2015. №1(39)
УДК 821.161.1(091)
«ГОТИЧЕСКАЯ» СТИЛИСТИКА В ДРАМАТУРГИИ Г.Р.ДЕРЖАВИНА
(ТРАГЕДИЯ «ТЕМНЫЙ»)
© Т.В.Федосеева
В статье в контексте поэтики русского предромантизма рубежа ХУШ-Х1Х веков исследуется влияние жанрово-концептной традиции готической литературы в драматургии Г.Р.Державина. Впервые пьеса рассмотрена не просто в системе цикла исторических драматических произведений писателя, но и как оригинальная российская вариация общеевропейского литературного явления. Все вышеозначенное позволяет автору обосновать на своем материале новую концепцию идеологической природы русского предромантизма.
Ключевые слова: предромантизм, драматургия, Г.Р.Державин, «готический» стиль в литературе, исторический сюжет.
Драматургия предромантического периода, как неоднократно было уже отмечено исследователями, развивалась в трансформации классических жанров под воздействием новых - «слезной комедии», мелодрамы, оперы. В трудах современных ученых рассматривается судьба жанров «исторической трагедии» во Франции, «готической драмы» в Англии, «бардиты» в Германии (синкретический жанр с чертами трагедии, поэмы, оратории, выработанный в творчестве Ф.Г.Клопштока) [1: 305-330].
Самое широкое распространение в России конца XVIII - начала XIX века, по свидетельству мемуаристов, получила литературная «готика», заинтересовав собой не только массового читателя, но также и представителей интеллектуальной элиты. Так, известный казанский поэт Г.П.Каменев, который в 1800 году познакомился в Москве с семейством Тургеневых, очевидно, и со всем кружком созданного при Московском университете Дружеского литературного общества, замечал, что в число страстно любимых молодыми московскими литераторами авторов входили не только Гете и Шиллер, но также Шпиз и Коцебу [2: 120]. И для читателей, и для поэтов была привлекательна «готическая» стилистика: «живописание» стихий природы и человеческих страстей, таинственность и недосказанность, символичность и смысловая емкость художественной детали. В. Скотт, ставший одним из первых критиков готического стиля Анны Радклиф, определил его как «драматический» [3: 353]. Описания «дикой» природы и полуразрушенного старинного замка создавали атмосферу предчувствия, недосказанности, таинственной загадочности событий. Внешняя обстановка, увлекая читателя изобразительной яркостью, воздействует непосредственно на его воображение и чувства. Готическая стилистика органично во-
шла в русскую поэзию и драматургию как способ воссоздания обстановки средневековья, и была взята на вооружение Г.Р.Державиным, в поле зрения которого в самом начале XIX века оказались сюжеты из древней русской истории.
Трагедия «Темный» (1808) основана на древнем летописном сюжете о трагической судьбе великого московского князя Василия II Васильевича, который автором трагедии преображается с целью усиления конфликта. Князь Василий и его двоюродный брат Шемяка - соперники не только во власти, но и в любви, «без чего бы характеры их были не разительны, а разговоры холодны», замечает автор в предисловии [4: 385].
Вражда братьев выливается в трагическое противостояние Темного, воплотившего, по воле Державина, «кроткую христианскую твердость» и смирение, Шемяке, которым движет беззаконная страсть. В этом противостоянии угадывается характер конфликта нового «готического» романа, где добродетельный персонаж выступает в роли жертвы, терпит лишения и несправедливые гонения со стороны «злодея», но неизменно превосходит его силой духа и цельностью натуры.
Действие трагедии открывается монологом заглавного героя, который кается в том, что стал невольной причиной страданий близких ему людей, жены и сыновей, разделивших с ним изгнание. Склонностью к рефлексии наделяется также и выступающий в роли гонителя-злодея Шемяка, образ которого, соответственно готической традиции, наделяется внутренней сложностью и противоречивостью. Он не просто осознает свои злодеяния, но также и противоестественность их, направленных на семью кровного родственника: «...Я чувствую в груди томленье духа, / Стенанье братнино как гром для брантя слуха» [4: 404]. Обращаясь к Марии, которую продолжает любить, несмотря на прошедшие в разлуке годы,
признается, что причиной творимых им злодеяний является личный эгоизм, а вовсе не польза отечества. Шемяка трогателен в выражении любви и в признании тщетных усилий, направленных на то, чтобы побороть свою страсть к Марии.
Из монолога заглавного героя трагедии мы узнаем, что поводом для ссоры с братом послужил священный пояс, по преданию привезенный равноапостольной княгиней Ольгой из Византии. Ответственность за его сохранность возлагалась на старшего князя. Кладенец с поясом был похищен, и в этом усматривалось нерадение Василия на престоле, которое должно было повлечь за собой неблагополучие страны.
В финале трагедии Шемяка признает свое поражение - «Великодушием меня ты победил!». Он убивает себя и старшего своего боярина Ши-гу. Причиной раскаяния стал жертвенный подвиг Василия, заслонившего брата от меча своего старшего сына Иоанна. Таким образом, конфликт пьесы неоднозначен. Шемяка, занимающий в системе персонажей место злодея-преследователя, не являет собой схематическое воплощение злодейства, его поступки мотивированны несправедливым попранием в прошлом его любви к Марии, вмешательством недоброжелателей, поссоривших братьев, эгоизмом и корыстными действиями воевод.
Отношения братьев осложняются течением внутренней жизни каждого, их склонностью к напряженным эмоциям, мотивация которых обретается не только во внешних обстоятельствах, но и во внутреннем мире. Эта мотивация придает всему действию пьесы, а в особенности ее финалу, ярко выраженный мелодраматический эффект. Сама обстановка, в которой едва не свершилась казнь невинных, живописуется автором в соответствующей моменту стилистике: они шествуют по сцене «в цепях, с завязанными глазами, в белых присмертных одеждах», в сопровождении воевод, палачей и воинов, из которых «одни несут на плечах плахи с воткнутыми топорами, другие же в левых руках - бледно светящиеся факелы, а в правых обнаженные мечи...» [4: 458]. Повышенная экспрессия описания явно свидетельствует о предромантическом характере стилистики пьесы.
Рассмотрение ее с точки зрения классицистической традиции заставляет ученых развивать мысль о художественном несовершенстве трагедий Державина, констатировать, что им «не хватало главного - внутреннего драматического конфликта как движущего начала сценического действия» [5: 125-156]. В действительности же драматический конфликт приобретает у Держа-
вина неклассическое течение: его напряженность сосредоточена во всем богатейшем спектре сильных и противоречивых эмоций, переживаемых героями - страха, отчаяния, недоумения, удивления, смущения, смятения, ужаса, ярости. Этим эмоциям автор дает сценическое выражение, сообщая в ремарках, что герои плачут, рыдают, говорят сквозь слезы, вздыхают, обнимают и целуют друг друга. В пьесе выстраивается последовательность сцен, вскрывающих сложность ситуации и неоднозначность характера Шемяки, активно действующего, в отличие от занявшего страдательную позицию Темного. «Злодей-преследователь» наделяется более развернутой и содержательной характеристикой, чем его добродетельная жертва. Именно таким был тип соотношения героев в предромантической «готике».
Композиционным центром «готического» романа, как известно, является образ старинного замка, окруженного дикой природой и овеянного некоторой тайной. В трагедии Державина место готического замка занимает подробно описанная поляна в диком лесу с жалкой полуразрушенной хижиной, где скрываются изгнанники. Это описание, данное в самом начале пьесы, приобретает характер и значение важнейшего смыслообра-зующего фактора. Хотя и в нем исследователи находили слабое место Державина-драматурга. Державинские пьесы были справедливо отнесены к числу «предромантических», и на основании особого значения ремарок - максимально развернутых и детализированных - делается замечание об их избыточности. Державин, по мысли исследователя, «загромождает сцену предметами, чья роль еще далеко впереди» [6: 65].
Между тем описание места действия живописно, в художественном отношении самоценно и включает в себя выразительные элементы предромантического пейзажа, символического по значению и отличающегося знаками движения времени. Сцена представляет уединенный уголок природы: «. Сквозь просек по одной стороне виден город Углич, церковь, колокольня и княжий терем; с другой - небольшая хижина, близ которой сверху одного холма падает шумящий источник; овин, испускающий дым, скирд хлеба и навес, открытый, с соломой. - Посредине бурею сломленный дуб. - Вдоль пустыни дорога, покрытая порошею [4: 389]. Осенний пейзаж чужд искусственности, с одной стороны, с другой же, в характерных для него деталях - симво-личен. Своим возвышенным и сдержанным эмоциональным строем он созвучен страданиям невольных изгнанников, жалкое прибежище которых композиционно противопоставлено обита-
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ. ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
лищу власти, где «церковь, колокольня и княжий терем». Данная в самом начале пьесы развернутая авторская ремарка становится эмоционально-психологическим и идейно-тематическим центром произведения. Как и в «готическом» романе, в пьесе Державина художественное пространство «семантизировано». Вряд ли можно принять теперь утверждение о том, что подробно описанное автором место действия отвечает лишь цели соблюдения классицистического правила единства места [7].
«Готическая» стилистика поддерживается в пьесе также образом Багрима, одного из второстепенных персонажей трагедии. Он вместе с Темным стал жертвой интриги, был изгнан из княжеского дворца по ложному доносу. В авторской ремарке сказано: «Багрим, смиренною одеждою и большою седою бородою изображает пустынножителя» [4: 395]. Именно с образом пустынника, отшельника в готической традиции связывалось воплощение нравственного закона и высшей правды. С этим образом в пьесу вводится важнейшая для автора идея преданности гражданскому долгу и мысль о верности присяге как выражение его личной убежденности, а не следования традиции. Образ пустынника, который в средневековье воплощал непреклонность истово верующего и гонимого властью христианина, близок автору и являет собой воплощение автор -ской рефлексии по поводу важнейших мировоззренческих и этических проблем, поднимаемых в произведении.
Изучение одной из трагедий Г.Р.Державина убеждает в общности ее поэтики с предроманти-ческой поэтикой «готического» жанра. В качестве основных свойств мы выделяем линейный
принцип композиционного строения и «семанти-зацию» пространства, развитие конфликтных отношений главных действующих лиц по типу «злодей-преследователь - жертва». Антагонизм героев статичен, однако в постоянном движении находится их внутренний мир, что составляет движущую силу пьесы. Принципиально важной для Державина оказывается также возможность самовыражения, личностной рефлексии.
1. Луков Вл.А. Предромантизм. - М.: Наука, 2006. -683 с.
2. Бобров Е.А. Литература и просвещение в России XIX в. Материалы исследования и заметки. В 4-х т. - Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1901 - 1902. -900 с.
3. Радклиф А. Итальянец. - М.: Ладомир; Наука, 2000. - 528 с. (Литературные памятники)
4. Державин Г.Р. Сочинения: в 9 т. - Т. 4. - СПб., 1867. - С. 213. В дальнейшем это издание цитируется с указанием тома и страницы в круглых скобках (IV, 213).
5. Стенник Ю.В. Жанр трагедии в русской литературе эпохи классицизма. - Л.: Наука; Ленингр. отд-е, 1981. - 174 с.
6. Сперантов В. В. Поэтика ремарки в русской трагедии XVIII - начала XIX века (к типологии литературных направлений) // Philologica. - Т. 5. - № 11/13. - 1998. - С. 10 - 30.
7. Кокшенева К.А. Драматические сочинения Г.Р.Державина // Г.Р.Державин и русская литература / отв. ред. А.С.Курилов. - М.: ИМЛИ РАН, 2007. [Электронный ресурс]. URL: http://www.derzhavin-poetry.ru/books/derzhavin-i-russkaya-literatura.html (дата обращения: 23.04.2014).
«GOTHIC» STYLE IN G.R.DERZHAVIN'S DRAMATURGY («DARK»:THE TRAGEDY)
T.V.Fedoseeva
The article deals with the influence traditions of gothic literature have on G.R. Derzhavin's dramaturgy in the context of Russian pre-romanticism of the 18th - 19th centuries. It is the first time the play has been discussed both within the cycle of the writer's historical dramas, and as an original Russian variation of a European literary phenomenon. Based on this material, the article creates and substantiates a new conception of Russian pre-romanticism.
Key words: pre-romanticism, dramaturgy, G.R.Derzhavin, "gothic", literary style, historical plot.
1. Lukov VlA. Predromantizm. - M.: Nauka, 2006. -683 s. (in Russian)
2. Bobrov E.A. Literatura i prosveshhenie v Rossii XIX v. Materialy issledovaniya i zametki. V 4-x t. - Kazan': Tipo-lit. Imp. un-ta, 1901 - 1902. - 900 s. (in Russian)
3. Radklif A. Ital'yanec. - M.: Ladomir; Nauka, 2000. -528 s. (Literaturnye pamyatniki) (in Russian)
4. Derzhavin G.R. Sochineniya: v 9 t. - T. 4. - SPb., 1867. - S. 213. V dal'nejshem e'to izdanie citiruetsya s ukazaniem toma i stranicy v kruglyx skobkax (IV, 213) (in Russian)
5. Stennik Yu.V. Zhanr tragedii v russkoj literature e'poxi klassicizma. - L.: Nauka; Leningr. otd-e, 1981.
- 174 s. (in Russian)
6. Sperantov V.V. Poe'tika remarki v russkoj tragedii XVIII - nachala XIX veka (k tipologii literaturnyx napravlenij) // Philologica. - T. 5. - № 11/13. - 1998.
- S. 10 - 30. (in Russian)
7. Koksheneva K.A. Dramaticheskie sochineniya G.R.Derzhavina // G.R.Derzhavin i russkaya literatura / otv. red. A.S.Kurilov. - M.: IMLI RAN, 2007. [E'lektronnyj resurs]. URL: http://www.derzhavin-poetry.ru/books/ derzhavin-i-russkaya-literatura.html (data obrashheniya: 23.04.2014). (in Russian)
Федосеева Татьяна Васильевна - доктор филологических наук, профессор кафедры литературы факультета русской филологии и национальной культуры Рязанского государственного университета им.С. А.Есенина.
390000, Россия, Рязань, ул. Свободы, д.46. E-mail: t.fedoseeva@rsu.edu.ru
Fedoseeva Tatyana Vasilievna - Doctor of Philology, Professor, Department of Literature, Faculty of Philology and National Culture, Ryazan State University named after S.A.Yesenin.
46 Svobody Str., Ryazan, 390000, Russia E-mail: t.fedoseeva@rsu.edu.ru
Поступила в редакцию 14.07.2014
