CC BY
297
Государственно-частное партнерство...
281
В.И. Балакин'
ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОЕ ПАРТНЕРСТВО В ЗАРУБЕЖНЫХ ИНТЕГРАЦИОННЫХ ПРОЕКТАХ КНР
Аннотация.В последние годы Китай увеличил количество интеграционных проектов, реализуемых за рубежом. Восточная Азия является основным регионом для прямых китайских инвестиций, которые в первую очередь направляются в развитие инфраструктуры заинтересованных восточноазиатских государств. В качестве наиболее распространенной формы сотрудничества в данной сфере Китай предпочитает так называемые государственно-частные партнерства. Государственно-частные партнерства, как показывает практика, наилучшим образом гарантируют эффективность масштабных китайских капиталовложений. Китай уже имеет значительный опыт использования их с иностранными инвесторами в собственной экономике, что дает ему возможность использовать данный опыт при реализации международных проектов восточноазиатской интеграции.
Ключевые слова: государственно-частное партнерство; Китай; Восточная Азия; интеграция; инвестиции.
Активизация экономической и военно-политической деятельности Китая в Восточной Азии позволяет ему уверенно наращивать влияние в регионе. Геополитические переме-
* Балакин Вячеслав Иванович, к. ю. н., в. н. с. Центра изучения стратегических проблем Северо-Восточной Азии и ШОС ИДВ РАН.
282
Внешнеэкономическая политика КНР
ны на региональном уровне создают для КНР ситуацию, характеризующуюся интенсификацией острого соперничества с Соединенными Штатами Америки. В Пекине начинают оценивать свое геополитическое положение с точки зрения «пространственного мышления», подразумевающего выработку эффективной региональной стратегии, ориентированной на последовательное продвижение в Восточной Азии долгосрочных интеграционных проектов. Региональная интеграция объективно влечет за собой трансформацию многосторонних хозяйственных связей, не только устойчиво развивающихся на межгосударственном уровне, но и опирающихся на активное взаимодействие государств с частными экономическими институтами. В Китае государственно-частное партнерство приобрело в межкризисный период 1998—2008 гг. особенно широкий характер, что, по мнению китайских экспертов, создает уникальные предпосылки для достижения самых позитивных результатов в сфере последовательного роста совокупной национальной мощи1.
Между двумя финансовыми кризисами 1998 и 2008 гг. Восточная Азия позиционировала себя как экономически наиболее динамичный, а политически — весьма неоднородный регион. При этом на три восточноазиатские страны — Китай, Японию и Республику Корея — приходится 90 % региональной экономики. С начала 2000-х годов в Восточной Азии укрепилась тенденция относительной стратегической стабильности, которая сегодня явно преобладает над дестабилизацией политической ситуации. Этому в значительной степени способствует последовательное возрастание экономической взаимозависимости между Китаем и США, с одной стороны, и Китаем и Японией — с другой. В то же время Восточная Азия постоянно испытывает насущную потребность в концентрации экономических ресурсов в интересах поддержания высоких темпов регионального роста с целью сохранения лидирующих позиций на глобальных рынках в условиях нарастания проблемной ситуации в экономиках США и стран Евросоюза2.
Либерализация и переход КНР в рыночный формат экономики объективно сформировал и возможности регионального интеграционного соразвития с другими государствами Восточ-
Государственно-частное партнерство...
283
ной Азии. Китай сегодня отчетливо пытается выстроить свое новое региональное и глобальное политическое позиционирование, опираясь на возрастающую экономическую мощь, путем целенаправленного обеспечения своей ведущей роли на мировых товарных рынках и активной экспансии китайского капитала, прежде всего в восточноазиатские страны. КНР рассчитывает в обозримой перспективе сформировать под своей исключительной юрисдикцией абсолютно новую, отличную от созданной Евросоюзом интеграционную модель. Китайское руководство видит содержание названной модели не столько в ощутимом снижении таможенных тарифов и учреждении региональной зоны свободной торговли, сколько в интеграции стран Восточной Азии на основе «экономики знаний», а также на базе регионального финансового взаимодействия с перспективой введения единой региональной валюты, с учетом уроков экономических кризисов 1998 и 2008 гг. Скорее всего, будет усилено взаимодействие между национальными центральными банками и расширена сфера применения в рамках деятельности Азиатского банка развития некой новой расчетной единицы, выведенной по стоимости на основе ведущих восточноазиатских национальных валют3.
В целом ситуация в Восточной Азии на обозримую перспективу будет характеризоваться значительно большей степенью экономической, научно-технической и финансовой интеграции, а также большей политической стабильностью и предсказуемостью. Новые форматы отношений взаимодействия и соперничества сведут к минимуму вероятность открытых военных конфликтов, включая нарастание напряженности вокруг Тайваня и на Корейском полуострове. Формирование единого экономического пространства в восточноазиатском регионе вполне вероятно станет основным фактором стабилизации4. Кроме того, в интеграционном плане следует ожидать частичной либерализации условий торговли и инвестиционной деятельности, ядром которых будет укрепляющаяся АСЕАН. Значимость ВТО при отсутствии прогресса на переговорах о глобальных масштабах международной торговли начнет стимулировать регионализацию интеграционных процессов в Восточной Азии.
284
Внешнеэкономическая политика КНР
В связи с этим велика вероятность того, что поменяется суть формата Восточноазиатского сообщества (ВАС), которое утратит перспективу политического объединения по причине его неприемлемости практически для всех восточноазиатских государств. Однако любая политическая «надстройка» прежде всего не устраивает Китай, опасающегося любого варианта расширения участников восточноазиатских процессов за счет Индии, Австралии и Новой Зеландии, не говоря уже о США и Канаде. Судя по всему, экономическая интеграция в Восточноазиатском сообществе возможна лишь на основе формулы «АСЕАН+3», а успех названной формулы будет зависеть от доброй воли КНР, Японии и Республики Корея. Данный «треугольник» уже сегодня явно нуждается в интеграционном прорыве, но это во многом связано с достижением серьезного политического компромисса на самом высоком уровне. К такому компромиссу скорее всего способна подтолкнуть успешная реализация идеи создания экономического сообщества АСЕАН, которая входит в свою завершающую стадию.
По оценкам международных экспертов, по мере укрепления региональных экономических и политических позиций Китая в Восточной Азии Россия постепенно начнет утрачивать перспективу вхождения в региональное сообщество на приемлемых для нее условиях. Российское участие в Восточноазиатском сообществе будет рассматриваться исключительно через призму отношения к этому КНР5. В обозримой перспективе Пекину, несомненно, потребуется энергетическая, а значит и политическая поддержка Москвы в регионе. При этом российское влияние в Восточной Азии может заметно усилиться за счет развития собственной транспортной инфраструктуры на просторах Сибири и Дальнего Востока. Активное участие России в региональных интеграционных преобразованиях в значительной степени минимизирует «угрозу упущенной выгоды», которую российская экономика способна извлечь при своевременном выходе на растущий восточноазиатский рынок.
Вместе с тем развитие восточноазиатской интеграции характеризуется неопределенностью и высоким уровнем конкуренции. Глобальный финансовый кризис показал бесперспектив-
Государственно-частное партнерство...
285
ность для государств Восточной Азии дальнейшей ориентации на экспортную модель развития. Сегодня экономики стран восточноазиатского региона нацелены на масштабные инновационные преобразования с акцентом на регионализацию межгосударственных связей6. Предусматривается кардинальная трансформация внутрирегиональной структуры хозяйствования с упором на глубокие реформы в области обеспечения жизнедеятельности практически всех восточноазиатских государств. Значительное внимание уже уделяется организационным моментам в развитии национальных и региональной экономик, что выражается в формировании действенных механизмов государственно-частного партнерства.
Отдельные международные эксперты отмечают, что наиболее эффективным механизмом решения региональных проблем в Восточной Азии является государственно-частное партнерство в инновационной сфере. С правовой точки зрения государственно-частное партнерство следует рассматривать как универсальную форму взаимовыгодного сотрудничества между государством и частными (негосударственными) юридическими лицами, характеризующуюся отсутствием иерархии в данной системе и выражающуюся в паритете, равенстве полномочий и ответственности участников данного партнерства друг перед другом.
В Китае современное государственно-частное партнерство ориентировано, прежде всего, на обеспечение баланса интересов всех заинтересованных сторон в расчете на эффективное достижение намеченных целей деятельности и необходимого уровня активности экономических субъектов, а также повышение работоспособности государственного управления. Китайская модель государственно-частного партнерства основывается на идеях известного австрийского экономиста Йозефа Шумпетера, разработавшего алгоритм взаимоотношений государства, науки, образования, предпринимательства и общества в целом и предусматривающего достижение наивысшего кумулятивного эффекта в интересах устойчивого экономического роста. В Китае полагают, что использование механизмов государственно-частного партнерства способно привести народное хозяйст-
286
Внешнеэкономическая политика КНР
во КНР к естественному формированию инновационной национальной экономики в посткризисный период .
Китайские эксперты рассматривают партнерскую роль государства с точки зрения наличия у него исключительных общественно значимых интересов и целей и, кроме того, выполнения функции инфраструктурной поддержки, а также обеспечения контроля за соблюдением условий, на которых состоялось партнерство.
Как непосредственный участник хозяйственного оборота государство крайне заинтересовано в достижении максимальной эффективности проекта, имеющего форму государственно-частного партнерства, а также его финансовой транспарентности, поскольку капиталовложения осуществляются из бюджетных источников. Что же касается частного партнера, то любой заинтересованный предприниматель преследует цель максимизации собственной прибыли и, как правило, осуществляет делегированные полномочия на условиях справедливого, с его точки зрения, распределения рисков, обязательств и получаемой выгоды, требуя от государства четко сформулированного набора гарантий, льгот и преференций для увеличения своих доходов в обмен на участие в развитии объектов производственной и социальной инфраструктуры, находящихся в государственной собственности. К наиболее распространенным формам государственно-частного партнерства в Китае относят так называемые сервисные контракты с зарубежными фирмами на осуществление инвестиционной деятельности, включая заключение договоров аренды государственной собственности8. При этом объектами государственной собственности могут выступать здания, сооружения, оборудование, передаваемые центральным и провинциальными правительствами КНР в концессию, лизинг, а также на условиях соглашений о разделе продукции.
Реализуя собственную модель региональной интеграции, Китай, прежде всего, стремится делать акцент на зарубежных проектах со странами Восточной Азии, распространяя взаимодействие не только и не столько на торговую сферу, сколько на совместное использование факторов реального производства, а также внедрение в производственные процессы современных
Государственно-частное партнерство...
287
инновационных технологий. Изначально интеграционное сотрудничество КНР с восточноазиатскими государствами выстраивалось по схеме, предусматривавшей использование китайских земельных и человеческих ресурсов в обмен на прямые инвестиции, передовые технологии и инженерный опыт при реализации проектов9. Китайское руководство осознавало, что на будущее интеграционных процессов в Восточной Азии определяющее влияние всегда будут оказывать внутренние направления развития заинтересованных в участии стран. Для свободного передвижения товаров и рабочей силы на восточноазиатском рынке должны созреть объективные условия, т. е. восточноазиатские государства должны осознать реальную потребность в иностранной рабочей силе и создать адекватные условия для адаптации миграционных потоков. Кроме того, совместное использование странами-членами преимуществ регионального рынка неизбежно потребует образования в перспективе согласованного, а в идеале — интегрированного правового поля, обеспечивающего прежде всего безбарьерное передвижение финансовых потоков и научных разработок.
В Китае осознают, что доминирующей тенденцией в развитии любой современной экономики постепенно становится научно-исследовательское сотрудничество со странами, являющимися постиндустриальными лидерами. Оно включает в себя совокупную деятельность государств и негосударственных хозяйствующих субъектов в процессе создания и реализации инновационной продукции, обмен новейшими технологиями на основе детально разработанной нормативно-правовой базы, как правило, в рамках государственно-частных партнерств10. В экономической структуре практически всех индустриальных стран Восточной Азии государственно-частные партнерства имеют характер сложных организационно-институциональных комплексов, наличие которых свидетельствует о реальной готовности страны к переходу на инновационный тип развития. Необходимо отметить, что выбор Китаем контрагента для взаимодействия в рамках государственно-частного партнерства всегда осуществляется исходя из объективных факторов, характеризующих каждое отдельное государство, среди которых определяющую роль
288
Внешнеэкономическая политика КНР
играют следующие: обеспеченность природными, материальными и финансовыми ресурсами, разработанность нормативно-правовой базы, формы предпринимательской деятельности, а также устоявшийся стиль управления. Особый акцент делается на предварительном изучении методов взаимодействия государства и частного бизнеса в потенциальной партнерской стране, уровня фундаментальных и прикладных исследований и разработок, динамики инновационного развития отраслевой инфраструктуры.
Используя опыт Сингапура, Китай, тем не менее, всегда стремился разработать собственную модель государственно-частного партнерства, ориентируясь на специфику отношений с каждым конкретным государством Восточной Азии. Однако, реализуя интеграционные проекты на восточноазиатском пространстве, китайский бизнес использовал форму государственно-частного партнерства, прежде всего в сфере создания инфраструктуры и в рамках поставок для государственных нужд11. Серьезное внимание корпорациями из КНР постоянно уделяется концессиям на разработку природных ресурсов, а также инвестициям в те сектора восточноазиатских экономик, где требования государств к инвесторам включают соответствующие правительственные гарантии. Как правило, китайцы выбирают проекты, реализующиеся в рамках местной приватизации или содержащие устойчивые аутсорсинговые (субподрядные) технологические цепочки. Контракты в подобных случаях заключаются на достаточно продолжительное время, и в них оговариваются детальные условия по купированию возможных политических и финансовых рисков.
Кроме сингапурской модели КНР активно использует модель государственно-частного партнерства, хорошо зарекомендовавшую себя в работе через Сянган. Если сингапурская модель ориентирована, прежде всего, на региональную интеграцию в производственной сфере, то сянганская модель изначально была заточена на финансовые операции, связанные с формированием крупных инвестиционных потоков в инфраструктурные проекты, реализуемые в КНР. Наглядным примером является государственно-частное партнерство правительственной инвестицион-
Государственно-частное партнерство...
289
ной корпорации Китая и Банка Китая12. Сянган также имеет продолжительную историю претворения в жизнь разнообразных финансовых проектов в форме государственно-частного партнерства с использованием государственных привилегий, включающих частичное бюджетное финансирование на начальной стадии проекта, правительственные гарантии и налоговые освобождения. Частный партнер со своей стороны помогает правительству КНР проникать на зарубежные рынки, а также привлекать из-за рубежа свободные инвестиционные ресурсы.
Реализуя собственную концепцию восточноазиатской интеграции, Китай фактически участвует в приватизации интересующих его активов в странах Восточной Азии13. Государственно-частное партнерство стало для китайских корпораций поистине уникальной возможностью купировать различные инвестиционные риски за счет социальных обязательств восточноазиатских правительств перед собственным населением. Китайские «частные» корпорации, как правило, всегда получают поддержку от правительства КНР при осуществлении капиталовложений за рубежом. Секторами экономик восточноазиатских стран, на которые нацелены китайские фирмы, являются следующие: энергетика, водоснабжение, трубопроводный транспорт, строительство спортивных объектов, железнодорожный транспорт, жилищное строительство и другие инфраструктурные объекты14. Что касается причин, по которым правительства восточноазиатских стран вступают в государственно-частные партнерства с китайскими корпорациями, то это, прежде всего, привлечение свободных финансовых ресурсов из КНР, повышение эффективности за счет китайских энергосберегающих технологий, а также строительство предприятий социальной сферы «под ключ».
Примечания
1 Men Honghua. Guoji Liye yu Zhanlue Shiye : [Национальный интерес и стратегическое предвидение] // Xiandai Guoji Guanxi. 2011. № 10. P .9.
2 Zhan Yunling. Wei Shenme Tuidong Diqu Hezuo : [Почему восточноазиатское партнерство должно развиваться?] // Guoji Jingji Lunping. 2012. September-October. P. 49.
290
Внешнеэкономическая политика КНР
3 Guo Yanjun. Dongya Hezuo, Jinzhen, Qianjing yu Duice : [Восточноазиатское сотрудничество, прогресс, перспективы и процедура становления] / / Waijiao Pinglun. 2012. № 4. P. 109.
4 Liu Shaohua. Dongya Diqu Hezuo de Lujing Xianze : [Выбор пути восточноазиатского регионального сотрудничества] // Guoji Wenti Yanjiu.
2012. № 5. P. 53-58.
5 Cui Liru. Xinshiqi de Zhong-Ri Guanxi : [Новая эра в китайско-японских отношениях] // Xiandai Guoji Guanxi. 2012. № 10. P. 3.
6 Wu Xinbo. Meiguo yu Dongya Yitihua : [США и восточноазиатская интеграция] // Guoji Wenti Yanjiu. 2011. № 3. P. 47-49.
7 Fukuda, Yasuo. Forging the Future Together // Asia Pacific Region. Tokyo. 28.12.2012. P. 12.
8 Hamaguchi, N.; Zhao W. Economic integration and regional disparities in East Asia // The Economics of East Asian integration. USA, Northhampton, Massachusetts. Edward Elger Publishing, Inc., 2011. P. 15.
9 Huck, Winfried; Xujun, Gao. Aktuelle probleme deutcher Unternehmen in China //Wirschaftssymposium. Shanghai. 26-27.10.2012. Shaker Verlag. Aachen.
2013. S. 49.
10 Bhaskaram, M.; Chee H.S. Inequality and the Need for a New Social Impact / National University of Singapore. 2012. P. 22.
11 Kuroiwa, I. Economic Integration in East Asia // JETRO Bangkok Research Center. 22.02.2013. P. 21.
12 Berg A.; Osty J. Inequality and Unsustainable Growth: Two Sides of the Same Coin? / International Monetary Fund. Washington, D.C., 2011. P. 11.
13 Jianchi Heping Fazhan Daolu Tuidong Jianshe Hexie Shijie : [Сохраняя путь мирного развития в интересах поддержания гармоничного мира] // Qiushi. 2012. № 3. P. 28-29.
14 Ba Ziyou. Maoyiqu Jianshe Tidao Zhanlue de Gaodu : [Поднять создание зон свободной торговли на стратегическую высоту] // Renmin Ribao. 15.12. 2011.
