CC BY
36
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 13. ВОСТОКОВЕДЕНИЕ. 2015. № 2
ИСТОРИЯ О.В. Новакова
ГОРОД ФУСУАН - ХЮЭ: САКРАЛЬНАЯ СТОЛИЦА НГУЕНОВ. XVII-XIX вв.1
В данной статье предпринята попытка осветить малоизученную проблему - концепцию верховной власти правителя и ее материальное и духовное воплощение в столице Нгуенов - Фусуан - Хюэ. Круг исследуемых вопросов прямо соотносится с проблемой интеграции и усвоения иноземного, прежде всего китайского культурного опыта, берущего свое начало еще в I тыс. н. э.
Ключевые слова: верховная власть, сакральный образ столицы, конфуцианство, культ правителя, культ духов и предков, геомантия.
This article attempts to bring to the limelight an insufficiently explored question, which concerns correlation between the concept of supreme power and its material and spiritual expression in the capital Phu Xuan - Hue. Issue raised by this article is directly related to the problems of integration and assimilation of foreign (primarily Chinese) cultural experience and its influence on Vietnam that traces back to the beginning of a new era.
Key words: supreme power, sacred image of the capital, Confucianism, ruler cult, cult of ancestors and spirits, geomancy.
В Восточной Азии с давних времен сформировался обширный очаг давший рождение китайской цивилизации, включившей ряд стран, отмеченных ее сильным влиянием. Культура этих стран постепенно приобрела сходный характер, прослеживающийся на протяжении многих веков. Концептуальным ядром этой культуры стало конфуцианское учение, которое базировалось на огромном пласте традиционных идей и представлений, свойственных не только Китаю, но и народам других стран Восточной Азии, что входят в так называемый конфуцианский ареал.
В соответствии с этими древними китайскими представлениями центр государства понимался, прежде всего как сакрально-политический фокус всего мирового пространства, персонифицированный правителем. Таким же статусом обладала и резиденция правителя - столица государства, что отражало восприятие столицы как места с особым статусом, обладающим всеми характеристиками,
1 До начала XIX в. Вьетнам был разделен на две части: Дангнгоай (Северный Вьетнам) и Дангчаунг (Южный Вьетнам, где правили Нгуены).
приписываемыми «центру» древними натурфилософскими воззрениями2.
Сакральный образ «центра» дополнялся тем, что само его существование, как в значительной степени благоустроенного, «идеального», понималось как следствие воздействия высших сил: Неба и Земли, их культы занимали особое место во вьетнамской религиозной традиции и в концепции власти верховного правителя3. Эта концепция сформировалась во Вьетнаме в первые века существования его как независимого государства (XI-XIV вв.).
В целом возведение столицы, административно-территориальное деление территории страны, организация ее управленческого аппарата и другие действия, согласно дальневосточным представлениям о верховной власти должны относиться к ритуальным мероприятиям, проводимым центральной властью (в случае прихода к власти нового монарха или смены династии) и направленным на поддержание авторитета правителя и усиление его сакрального могущества4.
Исходя из традиционного восприятия верховного правителя как сына Неба, резиденция земного верховного правителя символически соотносилась с небесной резиденцией верховного правителя. Поэтому ему приписывалось главенство над всеми явлениями «земного» мира, подобно власти Небесного императора над миром небесным. Из этой концепции всеобъемлющей императорской власти следует и универсальность ее применения по отношению к обществу. Данная концепция исходит из древней даосской космографии5.
Верховный правитель выступал как лицо, находящееся в центре социокосмического универсума, и через магическую силу или свои нравственные достоинства оказывал путем специальных акций (ритуальных церемоний и др.) гармонизирующее воздействие на вселенную, включая природу и человеческое общество6.
Таким образом, создавалась специфическая ситуация, когда государство в лице верховного правителя обладало высшим авторитетом
2 См.: КравцоваМ.Е. История культуры Китая. СПб., 1999. С. 106. Показательно, что эта концепция, сложившаяся в «Срединной империи», также получила распространение и в Японии, где «центр» рассматривался как территория, организующая и концентрирующая вокруг себя пространство, как местность, где сосредотачивались носители власти. Влияние этого «центра» считалось очень сильным, в силу чего он получал особый сакральный статус, а все земли государства разделялись на центр и периферию. Симонова-Гудзенко Е.К. О формировании сакрального пространства на японском архипелаге // Три четверти века. Деопику - друзья и ученики. М., 2007. С.253.
3 См.: Кравцова М.Е. Указ. соч. С. 106.
4 Там же. С. 141-147.
5 См.: Торчинов Е.А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб., 1988. С. 37.
6 См.: Мартынов А.С. Государственное и этическое в императорском Китае // Этика и ритуал в традиционном Китае. М., 1998. С. 279.
в религиозных вопросах. Потому что государство (в странах влияния китайской цивилизации) опирается на всю систему народной религии и в силу этого обладает собственным сакральным фундаментом, а власть фактически представляет собой синтез религиозного и политического, некий союз, персонифицированный фигурой императора7. Сакральная самодостаточность традиционного государства позволяла ему трактовать свои функции правителя - «преображать» (хоа, вьетн. - Иоа) социум при помощи ненасильственного «поучения», как данные ему Мандатом Неба8. Поэтому с древности все концентрировалось вокруг культа правителя и его предков, ставшего преобладающим, вобравшим в себя всю религиозную практику. Это стало причиной того, почему в китайском и вьетнамском традиционных обществах никогда не было создано специального корпуса духовенства. Что касается других религиозных систем (буддизма, даосизма) если они признавались в империи, то они трактовались, как «вспомогательное поучение»9.
Все сакральные функции возлагались не только на правителя, но и на административные чины в соответствии с их рангом: чиновники ведали организацией и проведением культовых, ритуально-этикетных и светских придворных церемоний. Даже астрология, типично жреческая область деятельности, находилась в Китае и во Вьетнаме в ведении специальных чиновников, совмещавших обязанности летописцев, ученых историографов и астрономов.
Данную концепцию верховной власти, воспринятую Вьетнамом от Китая, а также и такими странами, как Япония и Корея, можно сравнить с характеристикой верховной власти, предложенной отечественным востоковедом Г.Г. Бандиленко применительно к монархиям Нусантары. По мнению этого ученого, действие власти не сводится единственно к экономической или административной областям, но имеет, кроме того, «горизонтальный план», выражающий географические векторы, временной план, и династическую преемственность (изложение истории династии, начиная с первых правителей), а также «вертикальный» план, выражающий власть в социальном пространстве. Монархическая идея о сакральной власти не может по определению быть таковой без представления о всепроникающем господстве над универсумом его пространственных и временных воплощений - над космосом людей, космосом вещей, космосом природы в их взаимосвязи10.
7 См.: Никитин А.В. Универсальные характеристики традиционной вьетнамской мысли // Универсалии восточных культур. М., 2001. С. 265.
8 Но эти функции правителя не имели прямого отношения к конфуцианской этике.
9 Никитин А.В. Указ. соч. С. 246.
10 См.: Бандиленко Г.Г. Концепция монархической власти как объект систематического описания (в связи с изучением монархий Нусантары VII-XV вв.) // Три четверти века. Деопику Д.В. - друзья и ученики. С. 84.
* * *
История Вьетнама в течение многих веков была связана с историей Китая. Его завоевание китайской империей Хань произошло во II в. до н. э., как раз в момент завершения перехода китайской культуры от идейного плюрализма школ к «монизму» имперской идеологии (религии) с ее покровительственным отношением к остальным учениям (цзяо). Из этого обстоятельства вытекает одно из важнейших положений культурно-исторического развития Вьетнама: вьетнамская культура выражает свое «я» и содержательную часть о себе по правилам китайской культуры. Иначе говоря, на каком-то этапе влияние китайской культуры было столь глубоким, что можно говорить о переносе, «трансплантации» ее главных элементов на вьетнамскую почву11. Политическая власть была представлена сменяющими друг друга династиями, правившими в рамках единой духовной концепции - «один народ, одно государство», а в нем один полновластный монарх, власть которого считалась сакральной12.
XVI - первая половина XVII в. стали временем политического кризиса Вьетнама и распада его государственной централизованной бюрократической системы, что проявилось в образовании двух самостоятельных, постоянно конфликтующих между собой княжеств: Чиней (княжество Дангнгоай в Северном Вьетнаме) и Нгуен (княжество Дангчаунг в Центральном и Южном Вьетнаме). Сильная группировка во главе с правителем (тюа) Нгуен Хоангом (1558-1613) добилась от законно правившей имперской династии Ле разрешения на управление районом Тхуанхоа-Куангнам (1558, 1570 гг.), ставшего с того времени оплотом Нгуенов, взявших затем курс на отделение от северного Вьетнама. Отношения между княжествами Чиней и Нгуенов становились все более напряженными из-за борьбы за власть и в конце концев вылились в вооруженный конфликт (1620-1673). К 1673 г. оба противника окончательно выдохлись и военные действия прекратились. Армия Чиней отступила на северный берег реки Зянь, которая и стала границей между двумя частями страны. Стихийно сложившееся «перемирие» продолжалось примерно сто лет - вплоть до крупнейшего крестьянского восстания, возглавленного братьями Тэйшон (1771). Вьетнамское государство оказалось разделенным13.
Таким образом, с XVI в. в Дангчаунге реальная власть была сосредоточена в руках рода Нгуенов, официально правивших в то время
11 См.: Никитин А.В. Универсальные характеристики традиционной вьетнамской мысли // Универсалии восточных культур. М., 2001. С. 265.
12 См.:ДеопикД.В. История Вьетнама. Ч. I. М., 1994. С. 4; МурашеваГ.Ф. История и политика. К вопросу о политической культуре Вьетнама // Юго-Восточная Азия. Идеология и религия. М., 2001. С. 163.
13 Мурашева Г.Ф. Вьетнам в XVI-XVII вв. // История Востока. Восток на рубеже средневековья и нового времени XVI-XVШ вв. Т. 3. М., 2000. С. 306.
только провинцией Куангнам. В силу этого Нгуены не могли иметь не только титула «император», но даже и «выонг»14 и именовать свой главный город «столицей». Роль столицы выполняли ставки - резиденции, в которых находился в данный момент правитель из дома Нгуе-нов. Поэтому судьба будущей столицы Дангчаунга - Фусуан - долгое время была связана с этими резиденциями тюа, что подтверждается многочисленными их упоминаниями во вьетнамских официальных хрониках15. Так, с 1570 по 1626 г. резиденцией первого правителя Дангчаунга Нгуен Хоанга была его ставка Чабат, затем, в 1626-1636 гг. ставкой тюа стал Фыокиен, построенный в 1611 г. Наконец, с 1636 по 1687 г. центром Дангчаунга являлся город Кимлонг, расположенный в нескольких километрах от Фусуана на берегу реки Ароматной16. Иначе говоря, в первой половине XVII в. Нгуены еще не обосновались в Хюэ. На примере перемещения ставок правителей Нгуенов в ближайших окрестностях будущей столицы Хюэ мы наблюдаем во Вьетнаме существование в реальности так называемых бродячих столиц (военных ставок) в ранний период становления княжества Дангчаунг17. «Убегая» от Чиней, Нгуены стремились быть подальше от них, и чтобы обезопасить себя, перенесли свою резиденцию еще южнее, в Фусуан (будущий Хюэ).
Главным мотивом сохранения правящей династии Ле для дома Нгуенов, как и для Чиней, был вопрос о легитимации их власти. Этот вопрос оставался одним из основополагающих на протяжении веков в политической доктрине вьетнамского государства. Затронуть его было опасно из-за реальной возможности непризнания новых правителей Китаем, но и, Чини, и Нгуены стремились укреплять свои позиции на удерживаемых территориях с тем, чтобы каждую из территорий превратить в отдельное самостоятельное государство18.
О серьезных претензиях на превращение княжества Дангчаунг в независимое государство говорят обращения Нгуенов к цинскому
14 По устоявшейся терминологии высшим титулом был «император» - вуа (nhà vua, hoànd dê), затем «князь» - выонг (ван), (vuong) и «правитель» - тюа (chúa). Первые два титула вручались Китаем.
15 Ва1 Nam Thuc Luc. Tâp. I. HN. 1962. Tr. 201, 204, 206, 208 и др. («Правдивые записи о Великом Юге»). Далее - BNTL.
16 BNTL. Tâp. I. Tr. 218.
17 Названия этих ставок упоминаются также в «Описаниях» первых европейских миссионеров, действовавших в Дангчаунге в первой четверти XVII в. Одним из них был А. де Род, сообщавший, что из провинции Куангнам миссионеры направились в резиденцию тюа Сай, «двор» которого в то время еще находился в местечке Чабат, около Куангчи. Но именно в это время тюа Сай решил поменять место своей резиденции и перенести ее в марте-апреле 1626 г. (в 3-ю луну года «бинь зан» (binh dan) в деревню Фыокиен в 10 км к северу от современного Хюэ. Rhodes de (A.) Voyages et missions. Paris, 1884. P. 67.
18 См.: Новакова О.В. Крест и Дракон. У истоков вьетнамской католической церкви. XVI-XVII вв. М., 2012. С. 113-114.
Китаю в 1702 г. и позже с просьбой об инвеституре, которая бы легализовала их правление. Когда стало ясно, что цинский Китай не поддерживает Нгуенов в их стремлении легализовать фактическую независимость от Ле и Чиней (Китай мотивировал свой отказ признанием законности власти только династии Ле как правителя всего Дайвьета), тюа Нгуен Фук Кхоат в 1744 г. объявил себя правителем Дангчаунга с более высоким чем «тюа» титулом, - «выонгом» (князем) и сделал свою резиденцию - Фусуан столицей уже без оглядки на династию Ле и Китай19.
В связи с этим мотивы сакрализации Фусуан как резиденции и центра верховной власти, поддержание всей культовой обрядности и ее реализации в отношении персоны правителя из рода Нгуен должны были быть максимально усилены всеми имеющимися средствами.
Примером этому можно считать один из монументальных трудов, созданных в XIX в. в империи Дайнам (Великий Юг), придворными хронистами династии Нгуен - историко-географическую энциклопедию «Единые записи о Великом Юге». Первый из пяти томов весь посвящен описанию столицы Хюэ20.
Несмотря на то что в первом томе содержится описание имперского Хюэ, многие страницы, безусловно, несут историческую информацию о более ранних временах, начиная с основания своей резиденции в Фусуан первым правителем Дангчаунга Нгуен Хоан-гом в XVI в. Переплетение династической истории с рассказом об основании Фусуана в XVI в., «выбранную самим Небом»21, должно было подчеркнуть значимость этого места, его сакральность. Тем не менее во времена политической раздробленности Вьетнама в период XVI-XVIII вв. все правители Дангчаунга, начиная с первого правителя Нгуен Хоанга именовали себя «тюа», в сочинении XIX в. «Единые записи о великом Юге» все правители рода Нгуен именуются не только представителями правящей династии, но и императорами. Тем самым достигалась легитимация новой династии, пришедшей к власти не мирным, но военным путем, через длительные и кровопролитные сражения против отрядов восставших Тэйшонов. Через подобное удлинение истории Нгуен Тхе-то (1802-1820) становился уже не только первым императором пришедшей к власти новой династии, но и потомком Нгуенов-императоров, правивших в стране с XVI в.
Важно отметить и символичность самого названия столицы Нгуе-нов - Хюэ («мир», «согласие»), что семантически восходит к понятиям «изменение», «преображение», которые, как было сказано выше, в китайской и во вьетнамской традиционной концепции власти относятся
19 См.: МурашеваГ.Ф. Вьетнам в XVI-XVII вв. С. 310.
20 Dai Nam Nhät Thong Chi. Tap I. H N, 1969 («Единые записи о Великом Юге»).
21 DNNTC. Tap I. Tr. 12.
к главной функции императора - «преображение» социума (а также и всей Вселенной) при помощи «ненасильственного поучения»22.
Смысл названия столицы Нгуенов также свидетельствует об их сильнейшем стремлении показать себя равными «древним и цивилизованным» правителям Севера - роду Чинь, а может быть и превзойти их. В Дангчаунге формировалась достаточно своеобразная культура, в которой влияние конфуцианских норм ощущалось слабее, чем на севере 23.
Рассказ о Хюэ, его достопримечательностях и особенностях составляет весь первый том, что отражает особый статус столицы в структуре империи. Так, с первого раздела описания столицы воплощается идея духовной и политической централизации страны. Сама структура описания столицы, состоящая из десяти разделов24, отличается от известий о других провинциях империи Дайнам.
Первый раздел открывается описанием пейзажа вблизи Хюэ: «Столица находится там, где встречаются горы и море; она расположена между Севером и Югом, на высокой и сухой земле, среди умиротворенных гор и рек; водный проход Тхуанам (к Хюэ) глубок и опасен, на пешеходной же дороге расположен (перевал) Хоаньчыонг, а ущелье Хайван на этом пути заграждено с двух сторон: слева раскинулась широкая река, справа его (Хюэ) защищают высокие горы; здесь свернулся Дракон и сел Тигр. Местность вокруг (города) тверда и устойчива, что устроено самим Небом и Землей, Хюэ истинно является первым городом государя»25.
Выбор места столицы, ее местонахождения составляли одно из важнейших условий для ее основания. Главным из них было обеспечение в окружающем ландшафте присутствия доброго духа - покровителя верховного правителя страны, а равно и всего народа, его подданных. Определенное расположение гор, рек, холмов и иных элементов окружающей среды позволяло надеяться на получение этого покровительства. Их сочетание указывало на мистическое действие скрытых элементов, невидимых сил, геомантические символы которых - Белый Тигр и Голубой Дракон - наиболее популярные и почитаемые во вьетнамских верованиях, легендах, мифах. При-
22 Никитин А.В. Универсальные характеристики традиционной вьетнамской мысли. С. 264. По значению слова Хюэ во Вьетнаме также есть несколько разных версий. Согласно одной из них, Hue действительно восходит к слову Hoa, но возможно имеется в виду составная часть названия провинции Тханьхоа (Thanh Hoa), откуда Нгуены были родом, или Тхуанхоа (Thuan Hoa) - административная единица в Центральном Вьетнаме. А изменение названия было вызвано табуированием слова Хоа, так как оно совпадало с именем потомка основателя рода Нгуен.
23 См.: Маслов Г.М. Роль религиозно-идеологического фактора в истории Вьетнама и в период обновления. //. Юго-Восточная Азия. Идеология и политика. М., 2001. С. 197.
24 BNNTC, Tap I, tr. 11-75.
25 BNNTC, tap I, tr. 11.
мечательно, что в основе приведенного выше отрывка лежит знание известных в то время законов геомантии, что является наглядным подтверждением веры в действие скрытых, мистических сил природы, представляющую одну из основных черт и современного вьетнамского менталитета.
По правилам геомантии для придания местности благоприятного влияния, необходимо, чтобы Дракон находился слева, а Тигр справа от трона императора, сидящего лицом к Югу, потому что реальное проявление влияния Белого Тигра происходит на Западе, а Голубого Дракона - на Востоке, что соответствовало ориентации сторон крепости столицы Хюэ. Эти стороны крепости обычно посвящались названным мифическим животным.
В энциклопедии «Единые записи о Великом Юге» отсутствуют устоявшиеся мифологические представления о легитимации власти монарха, но отражены исторические обоснования права династии Нгу-ен на престол Хюэ через показ связи и преемственности новой столицы с резиденциями предыдущих правителей Нгуенов, построенных на этом месте: «Император Тхе То... следуя старым следам, постоянно расширяя (поселение) на месте (общины Фусуан), основал столичный город и только тогда (он) стал называться Столицей»26.
Необыкновенное местоположение Хюэ с точки зрения геомантии с давних пор привлекало внимание представителей рода Нгуен и не только их. Существует предание, заботливо хранимое хронистами династии Нгуен о том, что еще в IX в. один из китайских генералов Гао Бянь, известный не только своими военными победами, но и знанием геомантии, находясь в окрестностях будущего Хюэ, угадал значение и роль в будущем этого поселения, что настолько обеспокоило его, что он приказал срыть один из земляных выступов позади холма, чтобы нарушить и нейтрализовать действие сверхъестественных сил, которые он увидел в этом возвышении27. Но его старания были напрасны. Согласно тому же преданию, Нгуен Хоанг, первый правитель рода Нгуен в Дангчаунге, придя на это место много веков спустя, также увидел и понял необычность этой местности и в частности этого холма, в котором можно было увидеть образ дракона, поднимающего голову и оглядывающегося назад. Чтобы восстановить действие сверхъестественных сил, Нгуен Хоанг построил на этом месте в 1601 г., (в 6-й фазе луны) буддийскую пагоду28, что можно расценивать как первый акт утверждения власти Нгуенов в тех землях, где позже должна была появиться их столица, и этот акт носил религиозный характер.
26 Dai Nam Nhât Thông Chi. Tâp I. Tr. 14.
27 Cadière L. Croyances et pratiques religieuses des vietnamiens. BEFEO, Saigon. 1955. P. 303.
28 Bonhomme A. La pagode Thiên-Mu: historique. B.A.V.H. 1915. P. 175-177.
Особое значение с точки зрения правил геомантии представляла возвышенность «Лонгтхо» («Бессмертие в бесконечности»), которая преграждает путь реке Ароматной. Своим расположением наискосок от холма Тхиенму она создает геомантический узор, называемый «дверь Неба и ось Земли»29, где само название говорит о значении данной местности как о благоприятном для расположения там столицы Хюэ. Остается добавить, что Нгуен Хоанг приказал восстановить разрушенный китайским генералом земляной уступ, чтобы вернуть образу дракона его первозданный вид.
Именно очень благоприятное положение Хюэ с точки зрения геомантии сыграло не последнюю роль в выборе Фусуан, а затем и Хюэ столицей всей империи Дайнам. Предыдущие частые перемещения ставок были обусловлены и неблагоприятной геомантией их ландшафта. По мнению правившего в XVII в. Конг Тхыонга, выбранное ранее место « было слишком узким» 30. «Слишком узкое место» - это сказано о месте погребения - важнейшем пункте культа предков, тем более, правителей страны. Тесное место погребения могло принести несчастье династии, потомкам правителя. А новое, более обширное место, создавало условия для спокойного и удобного захоронения, и тем самым могло способствовать счастью и процветанию династических потомков.
Для каждого вьетнамца, имея в виду его ментальность, совершенно очевидно, что перемена «слишком узкого» места связана с «теснотой» с точки зрения геомантии. Для вьетнамца физические и сверхъестественные свойства местности составляют две стороны одного и того же явления. Реки и горы, их гармоничное расположение в сочетании с основными линиями судьбы каждого человека являются определяющими факторами в глазах вьетнамцев, когда речь идет о благополучии их семей. Именно в силу этих причин выбор правителя тюа Конг Тхыонг остановился на новом месте, где он приказал обустроить свою новую резиденцию. Перемена места была обоснована также и военно-политической ситуацией, связанной с противостоянием с Севером. Нгуенам приходилось бороться даже против некоторых членов своей семьи, переходивших иногда на сторону противника и выступавших в союзе с Чинями. В связи с этим правитель - Конг Тхыонг стремился обеспечить свою личную безопасность и будущее своей династии, поместив семью под покровительство благоприятных энергий данной местности.
В 1683 г. пятый правитель Нгуенов - тюа Нгай вновь осуществил еще один перенос резиденции Нгуенов, на этот раз на два километра
29 CadièreL. Croyances etpratiques religieuses. P. 303.
30 Ibid. P. 304.
южнее, на территорию общины Фусуан. С тех пор никаких переносов столицы Дангчаунга не было.
В чем же заключались преимущества нового местоположения столицы Хюэ, когда были приняты во внимание все геомантические составляющие, указывающие на действия сверхъестественных сил?
Само описание местности, где расположена столица, в энциклопедии «Единые записи о великом Юге» отражает воспроизведение ее как пространства с особым статусом географического центра вьетнамского государства31. Исходя из вышесказанного, первое правило заключалось в том, чтобы все постройки столицы были ориентированы на Юг. Ось обитания жилища верховного правителя должна быть направлена от «ти» на «нго», или же от «кюи» на «динь», или же от «ням» на «бинь», или же от «кан» на «тон», - это все линии, которые на геомантическом компасе соответствуют направлениям географического компаса между «Северо-Западом - Юго-Востоком» и между «Северо - Северо-Востоком - Югом - Юго-Западом»32.
Данная ориентация, заключая традицию и ритуальность, уже сама по себе считалась залогом процветания и могущества столицы, династии, находящейся в ней, всего государства, центром которого эта столица является. Но окружающий ее соответствующий ландшафт с его горами, реками, естественной конфигурацией территории еще больше усиливал указанное преимущество - «правильную» ориентацию по частям света. В этом и заключался особый характер расположения столицы, позволявший называть ее такими эпитетами как сказочная, чудесная, дивная, потому что ей смогли одновременно придать требуемую ориентацию по частям света и обеспечить благоприятное покровительство ландшафта33.
Вера в покровительство духов была одной из главных составляющих частей вьетнамских народных верований. Охрана императорского города, его укреплений, ворот, сокровищ доверялась духам - покровителям. Некоторые из них персонифицированы, в отличие от категории сверхъестественных сил, и имеют имена соб-
31 Отметим, что Хюэ стал географическим центром всего вьетнамского государства в объединенной империи Дайнам с 1802 г., но в XVII в., когда еще только происходило заселение дельты Меконга и крайних южных областей Индокитайского полуострова, Хюэ можно считать центром только что заселенных и освоенных областей Центрального Вьетнама.
32 Cadière L. La Porte dorée du Palais de Hue et les palais adjacents. B.A.V.H. 1914. P. 324. B.E.F.E.O. Saigon. 1955. P. 320. Приведем в этой связи небезынтересное, на наш взгляд, наблюдение Чан Динь Хыоу, одного из известных ученых СРВ в области культуры: «А что входило в содержание понятия "фыонг ки"», т.е. фармацевтика, гадание, география, астрономия и т. д., изучалось по китайским книгам. Если учитывался местный опыт, то все равно объяснялось с позиций «у-син» и «Инь-Ян». См.: Никитин А.В. Антология традиционной вьетнамской мысли. М., 1996. С. 8.
33 Cadière L. Croyances etpratiques religieuses. P. 306.
ственные. Одной из главных категорий является дух покровителя общины (тхань хоанг). Его название значимо: первое слово означает «стена ограды», а второе - «ров» на внешней стороне крепости. Помимо материальной защиты столичной крепости имеется в виду и другой, более важный смысл: персонифицированная защитная сила выполненных фортификационных работ присутствует в невидимых существах, духах-покровителях и придают всем укреплениям и рвам эффективную оборонительную силу.
Все эти религиозные практики и культы имели в своей основе один принцип: те, кто несут свою службу в реальном мире, не одиноки. Выполнение дела, его успех или неуспех зависят особенно от помощи могущественных духов-покровителей. Поэтому необходимо их расположить к себе путем подношений и просьб. В этой концепции восприятия жизни и происходящих повседневных забот сочетаются такие человеческие свойства характера, как страх и униженность, но и вера в добро. Данное традиционное стремление заручиться поддержкой могущественных сил было впоследствии обращено на европейских миссионеров, обладавших в глазах «простого» вьетнамца репутацией чуть ли не всемогущих волшебников и магов, благодаря их необыкновенным, неизвестным во Вьетнаме знаниям и их новой религии, и стало одним из мотивов принятия христианства вьетнамцами в XVII в.34
Сохранилось также множество легенд, подчеркивающих роль и значение династического культа и всего, что с ним было связано. Во многих легендах присутствует образ идеального «большого мандарина», который, получив смертельные раны в сражении с врагом его родины, приказывал одеть себя в церемониальную одежду «Большой аудиенции» (у правителя), затем из последних сил поворачивался лицом в сторону дворца и посылал последнее прощание своему повелителю, которому он служил столько лет.
В этом предсмертном прославлении правителя проявлялись конфуцианские понятия о долге и преданности, а также и отголоски древних вьетнамских культов почитания предков и старших в семье, которые затем были усилены конфуцианством.
Все выше изложенное характеризует Фусуан - Хюэ - столицу княжества Дангчаунг, а затем империи Дайнам как центр культа верховного правителя, а также и всех существовавших в стране культов, как местных, так и заимствованных, объединенных верховной властью правителя в единую стройную систему религиозных верований. Вместе с тем в столице, судя по количеству и составу культовых сооружений, существовало заметное преобладание официальных го-
34 См.: Новакова О.В. Крест и Дракон. У истоков вьетнамской католической церкви. XVI-XVП вв. С. 285.
сударственных (конфуцианских) культов, связанных непосредственно с культом правителя, над буддизмом и народными культами, процветавшими в провинциях35.
Источники
Bai Nam Thuc Lu c, (BNTL). Tâp I, HN,1962
Bai Nam Nhât Thông Chi (BNNTC), Tâp I. HN, 1969
Bulletin des Amis du vieux Hue
Bulletin d' Ecole Française d'Extrême Orient
Список литературы
Бандиленко Г.Г. Концепция монархической власти как объект систематического описания (в связи с изучением монархий Нусантары VII-XV вв.). // Три четверти века. Деопику Д.В. - друзья и ученики. М., 2007. Деопик Д.В. История Вьетнама. Ч. I. М., 1994. Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб., 1999
Маслов Г.М. Роль религиозно-идеологического фактора в истории Вьетнама и в
период обновления // Юго-Восточная Азия. Идеология и политика. М., 2001. Мартынов А.С. Государственное и этическое в императорском Китае // Этика и
ритуал в традиционном Китае. М., 1998. Мурашева Г.Ф. Вьетнам в XVI-XVII вв. // История Востока. Восток на рубеже
средневековья и нового времени XVI-XVIII вв. Т. 3. М., 2000. Мурашева Г.Ф. История и политика. К вопросу о политической культуре Вьетнама //
Юго-Восточная Азия. Идеология и политика. М., 2001. Никитин А.В. (ред.) Антология традиционной вьетнамской мысли. М., 1996. Никитин А.В. Универсальные характеристики традиционной вьетнамской мысли //
Универсалии восточных культур. М., 2001. Новакова О.В. Крест и Дракон. У истоков вьетнамской католической церкви.
XVI-XVII вв. М., 2012. Симонова-Гудзенко Е.К. О формировании сакрального пространства на японском
архипелаге // Три четверти века. Деопику - друзья и ученики. М., 2007. Торчинов Е.А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб., 1998. Bonhomme A. La pagodе Thiên-Mu: historique. B.A.V.H. 1915. Cadière L. La Porte dorée du Palais de Hue et les palais adjacents. B.A.V.H. 1914. Cadière L. Croyances et pratiques religieuses des vietnamiens. BEFEO, Saigon, 1955.
References
Bulletin des Amis du vieux Hue.
Bulletin d' Ecole Française d'Extrême Orient.
Bandilenko G.G. Kontseptsiya monarkhicheskoi vlasti kak ob"ekt sistematicheskogo opisaniya (v svyazi s izucheniem monarkhii Nusantary VII-XV vv). (Concepts of monarchical power as an object of systematic description (in connection with the stury of monarchy in Nusantara 7-15th cent.)) // Tri chetverti veka. Deopiku D.V. - druz'ya i
35 Там же. С. 286-287.
ucheniki (Three-quarters of a century, Deopik, D.V. - Friends and students). Moscow, 2007.
Dai Nam Thuc Luc, (BNTL). Tâp I, HN,1962. Dai Nam Nhât Thông Chi (DNNTC), Tâp I. HN, 1969. Deopik D.V. Istoriya V'etnama (History of Vietnam), Part 1. Moscow, 1994. Kravtsova M.E. Istoriya kul'tury Kitaya (History of Chinese Culture). St. Petersburg, 1999.
Maslov G.M. Rol' religiozno-ideologicheskogo faktora v istorii V'etnama i v period obnovleniya (The role of religious and ideological factor in history of Vietnam and during the Renovation) // Yugo-Vostochnaya Aziya. Ideologiya i politika (South-East Asia. Ideology and politics). Moscow, 2001. Martynow A.C. Gosudarstvennoe i eticheskoe v imperatorskom Kitae (State and ethics in imperial China) // Etika i ritual v traditsionnom Kitae (Ethics and ritual in traditional China). Moscow, 1998. Murasheva G.F. V'etnam vXVI-XVII vv. (Vietnam in 16-17th centuries) // Istoriya Vostoka. Vostok na rubezhe srednevekov'ya i novogo vremeni XVI-XVIII vv. (History of the East. East at the edge of medieval and modern times, 16-18th cent.), V.3. Moscow, 2000. Murasheva G.F. Istoriya i politika. K voprosu o politicheskoi kul'ture V'etnama (History and Politics. The question of political culture in Vietnam) // Yugo-Vostochnaya Aziya. Ideologiya i politika (South-East Asia. Ideology and politics). Moscow, 2001. Nikitin A.V. (ed.) Antologiya traditsionnoi v'etnamskoi mysli (Anthology of traditional
thought in Vietnam). Moscow, 1996. Nikitin A.V. Universal'nye kharakteristiki traditsionnoi v'etnamskoi mysli (Universal characteristics of traditional thought in Vietnam) // Universalii vostochnykh kul'tur (Universals of Eastern cultures). Moscow, 2001. Novakova O.V. Krest i Drakon. U istokov v'etnamskoi katolicheskoi tserkvi. XVI-XVII vv. (The cross and the dragon. At the origins of Vietnamese Catholic Church, 16-17th centuries). Moscow, 2012. Simonova-Gudzenko E.K. O formirovanii sakral'nogo prostranstva na yaponskom arkhipelage (On the formation of sacred space on the Japanese archipelago) // Tri chetverti veka. Deopiku D.V. - druz'ya i ucheniki (Three-quarters of a century, Deopik, D.V. -Friends and students). Moscow, 2007. Torchinov E.A. Daosizm. Opyt istoriko-religiovedcheskogo opisaniya (Taoism. An experience of historical and religious description). St. Petersburg, 1998. Bonhomme A. La pagode Thiên-Mu: historique. B.A.V.H. 1915. Cadière L. La Porte dorée du Palais de Hue et les palais adjacents. B.A.V.H. 1914. Cadière L. Croyances et pratiques religieuses des vietnamiens. BEFEO, Saigon, 19.
Список сокращений
BAVH - Bulletin des Amis du vieux Hue
BEEFO - Bulletin d'Ecole Française d'Extrême Orient
DNTL - Dai Nam Thuc Luc («Правдивые записи о великом Юге»)
DNNTC - Dai Nam Nhât Thông Chi («Записи о едином великом Юге»)
Сведения об авторе: Новакова Оксана Владимировна, канд. ист. наук, доцент кафедры истории стран Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии ИСАА МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected]
About the author: Novakova Oksana Vladimirovna, PhD, Assistant Professor, History of Far East and Southeast Asia Department, Institute of Asian and African studies, Lomonosov Moscow State University. E-mail: [email protected]
