CC BY
2
ГЛУБИННЫЕ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЕ ПРИВЫЧКИ И ШОКИ ФИСКАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ' 2' 5
АНДРЕЕВ Михаил Юрьевич, к.ф.-м.н., [email protected], Институт прикладных экономических исследований Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Москва; Московский физико-технический институт (национальный исследовательский университет), г. Долгопрудный, Московская область, Россия ОЯСГО 0000-0002-8709-2758
В данной работе на основе стохастической модели общего равновесия для малой открытой экономики, ориентированной на экспорт, изучаются два вопроса. Во-первых, анализируется действие глубинных потребительских привычек в такой экономике. В представленной модели формулировка глубинных привычек отличается от общепринятой с учетом импорта в потреблении. Во-вторых, сравниваются между собой различные варианты финансирования роста государственных расходов.
Роль глубинных привычек при экономических шоках выражается в торможении сдвигов кривой спроса домохозяйств. Впервые показано, что глубинные привычки приводят к меньшей вола-тильности выпуска и потребления и к большей волатильности инфляции. Также в работе показано, что продолжительный шок государственных расходов создает эффект вытеснения в потреблении и выпуске, а быстро затухающий шок - эффект накопления.
Рассмотренное в работе среднесрочное увеличение государственных расходов в силу последующей необходимости балансировки уровня государственного долга приводит к снижению государственного потребления в долгосрочном периоде. По двум критериям (максимизации благосостояния и государственного потребления в долгосрочном периоде) наиболее предпочтительным вариантом финансирования роста государственных расходов оказывается использование национального фонда, инвестированного в иностранные активы, или внешнего долгового рынка.
Ключевые слова: динамические модели, рациональные ожидания, бюджетная политика, привычки, фискальная экспансия, эффект вытеснения.
JEL: D58, E47, E62, E63.
DOI: 10.47711/0868-6351-208-91-108
Глубинные привычки (deep habits) - метод описания предпочтений потребителей, предложенный в [1], призванный в рамках моделей общего равновесия описать стремление потребителей сохранить уровень потребления, имевший место в прошлом. «Глубинность» привычек означает наличие такого стремления для каждого из потребляемых товаров, а не просто в уровне общего потребления. Математически глубинные привычки выражаются в наличии (выводимой из предпосылок) функции
спроса потребителя на товар с( фирмы i как функции потребления с^ этого товара в прошлом, текущих цен на товар pt и общего уровня цен pt.
В работах по данной тематике отмечается [1-3], что разовое превышение долгосрочного уровня потребления должно, в силу формирования привычек, создавать повышенный спрос на продукцию на протяжении некоторого времени. В связи с этим следовало бы ожидать, что при наличии привычек отклик экономики на стимулирующие шоки должен быть выше, чем в отсутствие привычек. В зарубежной
1 Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 21-78-10020.
2 Автор благодарит Андрея Полбина за ценные обсуждения, комментарии и предложения.
3 Содержание настоящей статьи отражает личную позицию автора. Не следует рассматривать
содержание и результаты данного исследования, в том числе цитировать в каких-либо изданиях, как
официальную позицию Банка России или указание на официальную политику или решения регулятора. Любые ошибки в данном документе являются исключительно авторскими.
литературе существуют противоречивые результаты на этот счет, а в отношении экс-портноориентированной экономики результаты отсутствуют.
В данной работе, в первую очередь, анализируется действие глубинных привычек в экспортноориентированной экономике, такой, как российская. С этой целью в стохастической модели общего равновесия (DSGE) исследуется трансмиссия двух шоков в динамику макроэкономических переменных. Первый шок - шок условий торговли рассматривается как наиболее значимый для российской экономики в последние десятилетия, что отмечено и изучено в ряде российских работ по тематике моделей общего равновесия [4-8]. Шок условий торговли используется как для анализа действия глубинных привычек, так и для проверки адекватности построенной модели. Второй шок - положительный шок государственных расходов также неоднократно происходил в российской экономике в последнее десятилетие. Варианты финансирования выросших государственных расходов и сопровождающие их макроэкономические процессы являются другим фокусом изучения в данной работе.
Актуальность анализа шока государственных расходов обусловлена тем, что в 2022 и в 2023 гг. дефициты федерального бюджета превысили 3 трлн руб. (2,1% и 1,9% ВВП). В ближайшие годы Минфин также ожидает дефицит бюджета4, при этом он может сохраниться и в дальнейшем. Для финансирования возросших расходов Минфин в 2022-2023 гг. уже использовал и еще собирается использовать достаточно широкий спектр мер. Так, объем облигаций федерального займа (ОФЗ) с 1 января 2022 г. за два года вырос на 4,5 трлн руб.5, что, впрочем, привело лишь к незначительному росту уровня долга по отношению к ВВП с 11,4% до 11,6% к началу 2024 г. за счет высокого роста дефлятора ВВП. В период 2024-2026 гг. прогнозируется повышение объема ОФЗ на 2,6-3,5 трлн руб. в год с ростом до 29 трлн к концу 2026 г.6 Точечно повышаются налоги: в 2023 г. был введен (разовый) налог на сверхприбыль, повышаются импортные пошлины на товары из недружественных стран, а также возможно изменение шкалы некоторых налогов в ближайшем будущем7. Также повышался НДПИ для ОАО «Газпром», что можно рассматривать как рост налоговой нагрузки в нефтегазовом секторе. Наиболее существенный приток средств в бюджет обеспечили Фонд национального благосостояния (ФНБ) и новая редакция бюджетного правила 2022-2023 гг., в соответствии с которой в 2022-2023 гг. нефтегазовые доходы должны были составить 8 трлн руб. в год, а с 2024 г. в бюджет должны перечисляться налоги, исходя из цены нефти 60 долл. США за баррель. Это выше уровня, установленного до 2022 г. Изменение бюджетного правила следует рассматривать как повышение устойчивого уровня бюджетных трат из получаемых нефтегазовых доходов. Совокупность и разнообразие принимаемых Минфином мер может указывать на желание финансировать увеличение расходов из разных источников, не создавая напряженности на отдельных направлениях.
Перечисленные меры Минфина мотивируют рассмотреть в данной работе несколько вариантов финансирования роста государственных расходов: за счет внутренних займов, за счет повышения налогов - с производства или нефтегазовых доходов, а также за счет внешнего финансирования - использования ФНБ или привлечения средств с внешних долговых рынков. Эффекты от различных вариантов
4 Интерфакс. 11.04.2024. «Минфин ожидает дефицит бюджета РФ в 2024 году в пределах 1,5 трлн рублей». URL: https://www.interfax.ru/business/955282
5 Банк России. Статистика ОФЗ. URL: https://www.cbr.ru/vfs/statistics/credit_statistics/debt/table_ofz.xlsx
6БанкРоссии. Обзор финансовой стабильности. 2023. URL: https://www.cbr.ru/analytics/finstab/ofs/2_3_q_2023/
7 Ведомости. 05.03.2024. «В правительстве готовят изменения в шкале НДФЛ и ставки налога на прибыль». URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2024/03/05/1023671-v-pravitelstve-gotovyat-izmeneniya-v-shkale-ndfl
финансирования роста госрасходов сравниваются между собой по показателям общественного благосостояния и накопленных за длительный промежуток времени изменений государственного потребления.
В научной литературе по теме глубинных привычек шок государственных расходов рассматривается, однако результаты слабо применимы к поставленным здесь вопросам. В работе [1], акцентирующей внимание на контрцикличности наценки производителя вследствие наличия глубинных привычек, привычки в действительности приводят к процикличности выпуска и потребления домохозяйств в ответ на шок государственных расходов. В работе [9] на основе модели равновесия с глубинными привычками и паушальными налогами воспроизводится результат УЛЯ-мо-дели, согласно которому рост расходов приводит к росту производства, потребления и ослаблению национальной валюты. Однако отмечается, что новостной шок о будущих государственных расходах не приводит к росту потребления и заработных плат. В работе [3] в постановку [1] добавлены перекрывающиеся поколения, чем дополнительно ослабляется рикардианская эквивалентность. Отмечается, что положительный шок государственных расходов приводит к росту ставок, падению потребления и занятости, а рост производства наблюдается только краткосрочно в случае жесткости цен в экономике. В работе [2] изучено влияние формы бюджетного правила на то, как шок госрасходов влияет на потребление: при оптимальной бюджетной политике или оптимизированном правиле Тейлора фискальный мультипликатор государственных расходов выше единицы, а экономика расширяется при шоке госрасходов. Экономика, напротив, сокращается, если монетарные власти агрессивно реагируют на разрыв выпуска. В [100] отмечается, что при глубинных привычках фискальный мультипликатор государственных расходов снижается при низких процентных ставках, хотя остается выше единицы.
Важной темой в научной литературе является взаимное влияние монетарной политики и бюджетной политики [11-13]. В частности, в фискальной теории цен [11; 14] и в близких к фискальной теории цен работах (например, [15]) рассматривается взаимосвязь инфляции и уровня государственного долга. Однако данная работа дистанцируется от вопроса влияния инфляции на накопленный долг: предполагается лишь однопериод-ный инструмент заимствования и нулевой начальный уровень государственного долга. Также в отличие от ряда работ (например, [16]) здесь предполагается, что государственные расходы не влияют напрямую на полезность потребителей и не увеличивают производительность экономики, а лишь увеличивают государственное потребление.
Научная новизна представляемой здесь работы заключается в использовании нового описания глубинных привычек для экспортирующей экономики, в которой импорт является значимой компонентной потребительского спроса. В отличие от существующих работ [1-3; 9-10], в данной работе разделяются быстро затухающие и продолжительные шоки роста государственных расходов, а также варианты финансирования роста государственных расходов, от чего, как показано, зависит, будет проявляться эффект накопления или же вытеснения.
Общее описание модели. В модели глубинные привычки потребления присутствуют у различных агентов: домохозяйств, государства и инвесторов в производственный капитал. Считается, что функции спроса агентов на товары известны производителям товаров, которые действуют на рынке монополистической конкуренции. У производителей товаров возникает наценка, которая обусловливает прибыль, передаваемую собственникам - домохозяйствам.
В модели на микроуровне присутствует гетерогенность видов товаров и их производителей, которая в силу предположения о симметричности равновесия исчезает в макроописании модели.
Домохозяйства, помимо выбора корзины потребляемых товаров, предоставляют в аренду труд производителям, накапливают и предоставляют в аренду производственный капитал, одалживают финансовые средства друг другу, а также выбирают объем вложений в иностранные активы. Помимо этого, домохозяйства получают часть выручки от продажи сырьевого товара5.
Другая часть выручки от сырьевого товара достается в форме налога государству. Этот налог вместе с налогом на производство является источником финансирования государственного потребления. Государство также может прибегать к займам на внутреннем рынке или извлекать средства из хранящегося в иностранной валюте фонда национального благосостояния, если это соответствует одному из рассматриваемых вариантов финансирования роста государственных расходов. Денежно-кредитная политика представляет собой таргетирование инфляции.
В модели представлен ряд технических агентов - производители производственного капитала, а также агентство занятости, наличие которых приводит к несовершенству на рынке труда, на рынке инвестиций. Из других несовершенств в модели представлены издержки на вложения в иностранные активы, жесткость цен, а также глубинные привычки.
Динамика переменных в рассматриваемой модели является следствием двух типов шоков - шока условий торговли, а также шока государственных расходов.
Описание наиболее значимых для данной работы блоков модели приведено в Приложении.
Шоки условий торговли и государственного потребления. Влияние механизма глубинных привычек. Ниже рассматривается действие двух шоков: шока условий торговли (см. уравнение (16) в Приложении) и шока государственного потребления (см. уравнение (11)) при финансировании за счет внутреннего долга (см. уравнение (12)). Воздействие шоков анализируется с целью проверки корректности действующих механизмов и выявления специфики наличия глубинных привычек в экономике.
Положительный шок условий торговли (рис. 1) стандартно для ряда работ по российской экономике [5-7] приводит к эффекту дохода и эффекту изменения валютного курса.
Эффект дохода заключается в росте дополнительных доходов государственного бюджета и домохозяйств, предъявляющих повышенный спрос, что приводит к росту выпуска, потребления, факторов производства, цен факторов, а также внутренних цен. Эффект изменения валютного курса приводит к доминированию падения внешних цен, изменение которых в модели представлено только лишь валютным курсом, над ростом внутренних цен. Результатом является замедление инфляции (снижение относительно тренда) и снижение процентной ставки.
Наличие глубинных привычек по сравнению со случаем их отсутствия приводит к меньшему росту внутреннего выпуска, внутреннего потребления, а также более сильному снижению инфляции, что объясняется меньшим ростом номинальных цен. Это означает, что кривая внутреннего спроса в меньшей степени сдвинулась вправо-вверх (рис. 2). Это объясняется тем, что привычки сдерживают первоначальное воздействие шока условий торговли.
5 В данной модели экономики домохозяйства исполняют не только роль «потребителя», но и роль «собственника», получающего прибыли от различного рода производств, в том числе часть экспортного дохода. Зачастую в моделях равновесия роль «собственника» исполняют рикардианские домохозяйства, в то время как нерикардианские домохозяйства ничем не владеют, что может придавать модели элемент реалистичности. Изначально в данном исследовании разделение рикардианских и нерикардианских домохозяйств проводилось, однако это не привнесло в модель никаких особых результатов, в связи с чем в итоге домохозяйства не различаются между собой и получают часть экспортной выручки.
Рис. 1. Отклик переменных модели на положительный 10% шок условий торговли. Для случаев наличия глубинных привычек и их отсутствия. Здесь и далее на рисунках: инфляция, процентная ставка и доходность капитала указаны в процентах в квартал; внешние облигации и государственные займы -в процентном отклонении от модельного квартального долгосрочного ВВП, остальные переменные - в процентном отклонении от долгосрочного равновесия
потребление
номинальные цены
Рис. 2. Движение кривой спроса домохозяйств при положительном шоке условий торговли для случаев наличия и отсутствия привычек*. 1 - начальное положение равновесия, 2 - положение равновесия после шока при наличии привычек, 3 - положение равновесия после шока при отсутствии привычек
* На данном рисунке положения равновесия 2 и 3 не учитывают дополнительный эффект от укрепления национальной валюты. Учет укрепления национальной валюты при положительном шоке условий торговли приведет к тому, что цены, соответствующие положениям 2 и 3, снизятся на одну и ту же величину. Суммарный результат двух эффектов (реакции домохозяйств и падения цен из-за укрепления национальной валюты) — снижение цен относительно положения 1, причем в ситуации 2 (наличие привычек) цены, снизятся сильнее. Это соответствует рис. 2, при наличии привычек цены, (инфляция) снижаются сильнее.
Аналогичное «сдерживающее» влияние глубинных привычек отмечено в [17], где учет привычек в потреблении импортных товаров в модельной экономике для двух стран приводит к тому, что обменный курс в меньшей мере влияет на цены импорта, и в результате требует меньших значений параметра жесткости цен.
Рассмотрим далее шок государственных расходов, финансируемых за счет внутренних займов (рис. 3), не только в разрезе наличия или отсутствия привычек, но и в разрезе продолжительности шока: шок может быть длящимся, означая продолжительный рост заимствований, или быстро затухающим (р ' = 095 или р' = 0 в уравнении (11), см. Приложение).
Рис. 3. Отклик переменных модели на положительный шок государственных расходов размером 1% ВВП. С разделением случаев продолжительного *и быстро затухающего "воздействия шока расходов на экономику. Также с разделением случаев наличия глубинных привычек и их отсутствия
•"р' = 0,95 . См. уравнение (11) Приложения. "* р' = 0. См. там же.
Продолжительный рост государственных расходов приводит к временному (в течение 18 кварталов) росту государственного потребления, после чего государственное потребление надолго оказывается ниже долгосрочного значения. Причин снижения государственного потребления в долгосрочном плане две: во-первых, необходимость возврата занятых средств вместе с процентами и, во-вторых, негативное влияние роста
государственных расходов на экономику в среднесрочном и долгосрочном плане: снижается внутренний выпуск и потребление домашних хозяйств. Рост внутреннего спроса за счет государственного потребления приводит к росту номинальных цен на внутренний продукт, что ведет к росту инфляции и процентной ставки. Рост процентной ставки вместе с увеличением займов государством (и падением свободных средств домохозяйств) - причины того, почему домохозяйства на шок роста государственных расходов откликаются снижением потребления (эффект вытеснения).
Наличие привычек по сравнению с вариантом их отсутствия отражается в большем росте выпуска, меньшем снижении потребления домашних хозяйств, а также в большем росте инфляции, что объясняется большим ростом цены на внутренний продукт.
На уровне функций спроса и предложения шок государственных расходов для домохозяйств приводит к одновременному сдвигу кривой предложения в сторону увеличения цен, а кривой спроса - влево-вниз (домохозяйства больше сберегают). В результате цены растут, потребление падает. Наличие же потребительских привычек тормозит сдвиг кривой спроса в краткосрочном периоде, что приводит к большему росту цен и меньшему падению потребления (рис. 4).
Рис. 4. Движение кривой спроса домохозяйств при положительном шоке государственных расходов для случаев наличия и отсутствия привычек. 1 - начальное положение равновесия, 2 - положение равновесия после шока при наличии привычек, 3 - положение равновесия после шока при отсутствии привычек
Эффект вытеснения потребления домашних хозяйств потреблением государства, наблюдаемый здесь, отмечается также в работе [3], где шок госрасходов приводил лишь к краткосрочному росту выпуска. Однако чаще в западной литературе отмечается эффект накопления [1; 9], хотя остается неясным, какие именно шоки государственного потребления рассматриваются: продолжительные или быстро затухающие.
Как следует из рис. 3, в рассматриваемой здесь модели быстро затухающий шок расходов приводит к эффекту накопления как в отношении выпуска, так и в отношении потребления. Различие в воздействии продолжительного шока и быстро затухающего шока расходов объясняется динамикой свободно располагаемых средств населения. Если шок роста госрасходов быстро затухающий, то производственный сектор реагирует резким непродолжительным ростом спроса на труд, в результате чего доходы и спрос населения растут, краткосрочно стимулируя рост выпуска. В случае продолжительного шока госрасходов производственный сектор реагирует ростом капитальных затрат, а трудовые доходы населения растут незначительно. Если еще при этом свободные располагаемые
средства населения снижаются (в силу роста налогов или приобретения государственных облигаций), то потребительский спрос, а за ним и выпуск проседают, нейтрализуя стимулирующее действие спроса со стороны государства.
В отечественных исследованиях на основе DSGE и VAR моделей [18-20] реакция производства на шок государственного потребления положительна. Как долго реакция выпуска остается положительной, и какие шоки рассматриваются (точнее, идентифицируются) - продолжительные или быстро затухающие, из работ остается неясным.
Сценарии роста государственных расходов. Далее сравним результаты действия положительного шока государственных расходов при различных вариантах финансирования (рис. 5).
Внутр. займы, %ВВП Налог на произв-во ^ Налог на НГД Внешние займы, %ВВП
10 „, 20 нфляция, % в кв.
„0 1Л 20о/ г0 10 20, п0 , 10 20, .С ^Внутренний выпуск, % Гос. потребление, % Потребление д.х., ъ И
0.4 0.2 0 -0.2 -0.4
V........
о
и V 10 0/ 20 _ 0 .10. 20 п 0 10 20
Номин. ставка, % в кв.Реальный оом. курс Отн. внутренние цены,
0.6
0.6 0.4 0.2 о
г ^ / '
/ * г
0.4 0.2 0
V.
Зеальная з.п., $
\
О т 10 Труд,
20 » 0
10,
и.....
Скорр. потребление, %Внутр. потрёбл. д.х., % Им 0
-0.5 -1 -1.5
Ю-
1 о -1
20 „, „0 10. 20,. " п. потреол. д.х.,/о
Внутр. гос.1потребл., % Имп. гос. потреблю/о наценка,^0 Внеш. облигации, °/^&ВП
0 -0.2 -0.4 -0.6 -0.8
0 „ 10 0/ 20 0 Капитал,%
0
-0.5 -1
* . „
/
\ -- ____
IX 10 О/20 10 20- 0 10
Инвестиции, % цена капитала, % Доходность капитала, % в кв.
0
10
20 0 10 20 0 10 20 0 10 20 Внутренние займы Налог на производство Налог на НГД----Внешние операции
Рис. 5. Отклик переменных модели на положительный шок государственных расходов размером 1% ВВП. Для различных вариантов финансирования государственных расходов
Действие шока во всех случаях (см. раздел 2 Приложения), за исключением использования внешнего финансирования, схоже: в среднесрочном плане достигается рост государственного потребления, который по истечении 14 или более кварталов
сменяется падением государственного потребления ниже долгосрочного уровня. Внутреннее производство демонстрирует краткосрочный подъем (краткосрочный эффект накопления), после чего опускается ниже долгосрочного значения (эффект вытеснения), в то время как потребление домохозяйств остается всегда ниже долгосрочного уровня (эффект вытеснения). Внутренние цены, инфляция и процентная ставка после шока возрастают, но достаточно быстро возвращаются к долгосрочным значениям.
Среди вариантов финансирования роста государственных расходов выделяется использование внешнего финансирования - иностранных активов национального фонда или займов на внешнем долговом рынке. В этом случае приток внешних средств в среднесрочной перспективе приводит к более сильному укреплению национальной валюты. Это удешевляет импорт как один из факторов производства, в результате чего экономика получает дополнительный производственный импульс. Реакция внутреннего выпуска, потребления и инвестиций остается положительной, а инфляция демонстрирует меньшую волатильность благодаря более сильному укреплению национальной валюты.
Отличие варианта с внешним финансированием бюджетных расходов позволяет установить, почему в других вариантах проявляется эффект вытеснения на потребление домашних хозяйств. Вариант с внешним финансированием не изменяет напрямую доходы домохозяйств. В противоположность этому варианты с повышением налогов и с финансированием за счет внутреннего долгового рынка приводят к падению располагаемых доходов домашних хозяйств за вычетом вложений в долговые инструменты: за счет налогов (в случае повышения налога на нефтегазовые доходы), за счет снижения оплаты факторов производства (в случае налогов на производство) или за счет непосредственного заимствования средств. Механизм глубинных привычек оказывается чувствительным к падению доходов домашних хозяйств. Его действие сглаживает на всем временном промежутке эффект от падения доходов, в результате чего потребление не растет даже краткосрочно.
Далее сравним следующие межвременные показатели при различных вариантах финансирования роста государственных расходов: 1) изменение общественного благосостояния, 2) приведенную стоимость государственного потребления, а также 3) величину государственного потребления на периоде двух лет.
Показатель благосостояния отражает удовольствие от потребления благ с и не-
удовольствие от труда А домохозяйств на всем бесконечном промежутке существования экономики. Благосостояние рассчитывается по формуле:
* f (А Г7 ^
ХГ 1п С-фС,Н^лт-
t=t0 1+1 ° V У
где ? - квартал; р - коэффициент предпочтения времени, ф - параметр уровня привычек, 1п - конкретный для текущей модели вид функции полезности. Отличие от стандартных формул заключается в наличии члена ф См, отражающего привычки потребления.
Приведенная стоимость государственного потребления рассчитывается по формуле:
ЫРУ01 = в + Х +х
=1 П щ+к+1
к=0
где t - квартал; Ог - реальное государственное потребление; Яг - номинальная процентная ставка; щ - инфляция; т. е. реальное государственное потребление дисконтируется, исходя из реальной процентной ставки. Величина государственного потребления на периоде двух лет рассчитывается по аналогичной формуле, учитывая потребление за восемь кварталов. Значения показателей приведены в табл. 1.
Все варианты финансирования роста государственных расходов обеспечивают от 4% до 5,6% квартального ВВП дополнительного государственного потребления за первые восемь кварталов. Это означает, что все рассматриваемые варианты действенны, а фискальные власти, преследуя краткосрочные цели, могут добиться их при выборе любого варианта.
Таблица 1
Общественное благосостояние и приведенная стоимость государственного потребления при положительном шоке государственных расходов размером 1% ВВП. Для случая наличия глубинных привычек
Показатель Единица измерения Внутренние займы Налог на производство Налог на НГД Внешнее финансирование
Изменение обще- В терминах потре-
ственного благо- бительской экви-
состояния валентности
(% потребления) -0,005 -0,239 -0,260 -0,004
Изменение приве- В % от долгосроч-
денной стоимо- ного кварталь-
сти государствен- ного значения
ного потребления ВВП -30,1 -13,0 -15,1 1,5
Изменение государ- В % от долгосроч-
ственного по- ного кварталь-
требления ного значения
за 8 кварталов ВВП 4,0 5,2 5,6 4,2
Однако по агрегированным показателям на долгосрочном горизонте варианты существенно различаются. Все варианты, кроме варианта использования внешнего финансирования, приводят к тому, что приведенная стоимость государственного потребления оказывается ниже на 13-30% квартального ВВП по сравнению с той же стоимостью в долгосрочном равновесии при отсутствии шока государственных расходов. Это означает, что, хотя рост государственных расходов в первые кварталы приводит к росту государственного потребления, после 20-30 кварталов государственное потребление становится ниже долгосрочного уровня. В большинстве вариантов приведенная стоимость снижения госпотребления в долгосрочной перспективе выше, чем рост госпотребления в краткосрочном периоде. Лишь вариант внешнего финансирования дает примерное равенство «выигрыша» в краткосрочном плане и «проигрыша» в долгосрочном плане.
В отношении изменения благосостояния менее проигрышными являются стратегии, использующие займы: в данном случае снижение благосостояния близко к нулю. Варианты с повышением налогов, напротив, приводят к более существенному снижению благосостояния - в указанных расчетах на четверть процента.
Экономика с отсутствующими привычками не изменяет ранжирования вариантов финансирования роста государственных расходов (табл. 2). Значимым отличием является то, что в отсутствии привычек налоговые варианты финансирования расходов становятся менее негативными по отношению к приведенной стоимости государственного потребления.
Таблица 2
Общественное благосостояние и приведенная стоимость государственных расходов при положительном шоке государственных расходов размером 1% ВВП. Для случая отсутствия глубинных привычек
Показатель Единица измерения Внутренние займы Налог на производство Налог на НГД Внешнее финансирование
Изменение обще- В терминах потреби-
ственного благо- тельской эквива-
состояния лентности
(% потребления) -0,004 -0,243 -0,229 -0,001
Изменение приве- В % от долгосроч-
денной стоимо- ного квартального
сти государствен- значения ВВП
ных расходов -22,2 -5,0 -4,8 -0,1
Изменение госу- В % от долгосроч-
дарственных ного квартального
расходов значения ВВП
за 8 кварталов 4,5 5,7 6,1 4,5
* * *
В соответствии с теоретическим описанием глубинных привычек, при их наличии каждая единица дополнительного спроса формирует в будущем дополнительный спрос на потребляемый продукт. От действия данного механизма можно было бы ожидать, что в расчетах проявится мультипликативный эффект увеличения спроса. Однако ничего подобного в предложенной модели не обнаружено. Вместо этого видим, что в ответ на шок условий торговли или шок государственного потребления наличие глубинных привычек затормаживает реакцию домохозяйств, что означает более умеренные сдвиги кривой спроса. В экспортирующей экономике глубинные привычки приводят к меньшей волатильности выпуска и потребления и к большей волатильности инфляции.
Также обнаружилось, что продолжительный положительный шок государственного потребления в тех случаях, когда финансирование государственного потребления приводит к снижению средств домохозяйств (все рассмотренные варианты финансирования кроме внешнего финансирования), демонстрирует эффект вытеснения на выпуск и потребление домашних хозяйств. Эффект вытеснения на потребление домашних хозяйств может объясняться сочетанием двух факторов: снижением свободных средств домохозяйств в результате роста сбережений или налогов и наличием глубинных привычек в сочетании с рациональными ожиданиями, что сглаживает и делает отрицательной реакцию потребления домохозяйств на всем временном горизонте.
Тот же продолжительный шок государственного потребления в случае финансирования роста государственных расходов за счет внешних источников приводит к эффекту накопления вместо эффекта вытеснения, что объясняется не только сохранением доходов домохозяйств, но и укреплением национальной валюты.
При быстро затухающем шоке государственных расходов наблюдается эффект накопления на потребление и выпуск. Это объясняется тем, что при быстро затухающем шоке производственный сектор реагирует резким непродолжительным ростом спроса на труд, в результате чего доходы и спрос населения растут, краткосрочно стимулируя рост выпуска (в противоположность продолжительному шоку госрасходов, когда производственный сектор реагирует ростом капитальных затрат, а трудовые доходы населения растут незначительно).
Другими словами, быстро затухающий шок государственных расходов процик-личен, тогда как продолжительный шок может быть процикличен или контрцикли-чен в зависимости от влияния на доходы домохозяйств.
Сравнение вариантов финансирования роста государственного потребления показало, что краткосрочный и среднесрочный рост государственного потребления может быть реализован в любом из рассмотренных вариантов. Однако практически все варианты приводят к тому, что, увеличивая государственное потребление в среднесрочной перспективе, государство в силу предполагаемой необходимости вернуть уровень долга к начальному уровню в большей мере теряет от снижения потребления на длительных горизонтах. Налоговые варианты финансирования роста государственных расходов приводят к снижению общественного благосостояния в долгосрочной перспективе, в то время как долговые варианты - практически не снижают его. Наиболее предпочтительным вариантом финансирования госрасходов с точки зрения минимизации долгосрочных потерь является использование внешнего финансирования: иностранных активов фонда национального благосостояния или внешних займов. Предпочтительность использования внешнего финансирования объясняется, во-первых, более сильной национальной валютой в период роста госрасходов, что удешевляет импорт как один из факторов производства, а во-вторых, стабильностью располагаемых доходов домохозяйств. Оба процесса удерживают потребление домохозяйств и выпуск от падения в период роста государственного потребления. Наконец, наличие или отсутствие глубинных потребительских привычек влияет на количественные показатели вариантов финансирования роста государственного потребления, но не влияет на ранжирование этих вариантов.
Литература / References
1. RavnM., Schmitt-Grohe S., UribeM. Deep habits //Review of Economic Studies. 2006. Vol. 73 (1). Pp. 195-218. DOI: 10.1111/j. 1467-93 7x. 2006.003 74.x.
2. Cantore C., Levine P., Melina G., Yang B. A fiscal stimulus with deep habits and optimal monetary policy // Economics Letters. 2012. Vol. 117 (1). Pp. 348-353. DOI: 10.1016/j.econlet.2012.05.051.
3. Aloui R. Deep Habits and the Macroeconomic Effects of Government Debt // Macroeconomic Dynamics. 2013. Vol. 17 (8). Pp. 1659-1686. DOI: 10.1017/S1365100512000259.
4. Иващенко С.М. Источники долгосрочного роста секторов российской экономики //Журнал Новой экономической ассоциации. 2020. № 4 (48). С. 86-112. DOI: 10.31737/2221-2264-2020-48-4-4. [Ivashchenko S.M. Long-Term Growth Sources for Sectors of Russian Economy // The Journal of the New Economic Association. 2020. No. 4 (48). Pp. 86-112. (In Russ.)]
5. Полбин A.B. Эконометрическая оценка структурной макроэкономической модели российской экономики // Прикладная эконометрика. 2014. № 1 (33). С. 3-29. [Polbin A. V. Econometric Estimation of a Structural Macroeconomic Model for the Russian Economy. Applied Econometrics. 2014. No. 1 (33). Pp. 3-29. (In Russ.)]
6. Andreyev M., Polbin A. Monetary Policy for a Resource-Rich Economy and the Zero Lower Bound // Economic Policy. 2022. Vol. 17. No. 3. Pp. 44-73. DOI: 10.18288/1994-5124-2022-3-44-73.
7. Kreptsev D., Sergei S. Forecasting for the Russian Economy Using Small-Scale DSGE Models // Russian Journal of Money and Finance. 2018. Vol. 77. No. 2. Pp. 51-67. DOI: 10.31477/rjmf.201802.51.
8. Martyanova E., Polbin A. General equilibrium model with the entrepreneurial sector for the Russian economy // Russian Journal of Economics. 2023. Vol. 2. No. 9. Pp. 109-133. DOI: 10.32609/j.ruje.9.105790.
9. Ravn M., Schmitt-Grohe S., Uribe M. Consumption, government spending, and the real exchange rate // Journal of Monetary Economics. 2012. Vol. 59 (3). Pp. 215-234. DOI: 10.1016/j.jmoneco.2012.02.001.
10. Aloui R. Habit formation and the government spending multiplier // Economic Modelling. 2024. Vol. 132 (C). DOI: 10.1016/j.econmod. 2024.106654.
11. Sargent T., Wallace N. Some Unpleasant Monetarist Arithmetic. Palgrave Macmillan Books, in: Brian Griffiths & Geoffrey E. Wood (ed.), Monetarism in the United Kingdom. Pp. 15-41. Palgrave Macmillan, 1984. DOI: 10.1007/978-1-349-06284-3_2.
12. Leeper E. Equilibria under 'active' and 'passive' monetary and fiscal policies // Journal of Monetary Economics. 1991. Vol. 27 (1). Pp. 129-147. DOI: 10.1016/0304-3932(91)90007-b.
13. Davig T., Leeper E. Monetary-fiscal policy interactions and fiscal stimulus // European Economic Review. 2011. Vol. 55 (2). Pp. 211-227. DOI: 10.3386/w15133.
14. Cochrane J. A fiscal theory of monetary policy with partially repaid long-term debt // Review of Economic Dynamics. 2022. Vol. 45. Pp. 1-21. DOI: 10.3386/w26745.
15. Angeletos G., Lian C., Wolf C. Can Deficits Finance Themselves? NBER Working Papers 31185, 2023. URL: http://www. nber. org/papers/w31185.pdf
16. Sims E., Wolff J. The Output and Welfare Effects of Government Spending Shocks Over the Business Cycle // International Economic Review. 2018. Vol. 59 (3). Pp. 1403-1435. DOI: 10.1111/iere.12308.
17. Punnoose J., Lenno U. Deep habits and exchange rate pass-through // Journal of Economic Dynamics and Control. 2019. Vol. 105 (C). Pp. 67-89. DOI: 10.1016/j.jedc.2019.05.011.
18. Власов С.А., Дерюгина Е.Б. Фискальные мультипликаторы в России //Журнал Новой экономической ассоциации. 2018. №2 (38). C. 104-119. DOI: 10.31737/2221-2264-2018-38-2-5. [VlasovS.A., DeryuginaE.B. Fiscal Multipliers in Russia // The Journal of the New Economic Association. 2018. No. 2 (38). Pp. 104-119. (In Russ.)]
19. Вотинов А.И., Елкина М.А. Фискальное стимулирование российской экономики: оценка в рамках простой DSGE-модели с фискальным блоком // Финансовый журнал. 2018. № 5 (45). C. 83-96. DOI: 10.31107/20751990-2018-5-83-96. [Votinov A.I., Elkina M.A. Estimation of Fiscal Stimulus Efficiency in Russian Economy: Simple DSGE Model with Government Sector. Financial Journal. 2018. No. 5 (45). Pp. 83-96. (In Russ.)]
20. Вотинов А.И., Станкевич И.П. VAR-подход к оценке эффективности мер фискального стимулирования экономики // Финансовый журнал. 2017. № 6 (40). C. 64-74. [Votinov A.I., Stankevich I.P. VAR Approach to Efficiency Evaluation of Fiscal Economy Encouragement Measures // Financial Journal. 2017. No. 6 (40). Pp. 6474. (In Russ.)]
21. Bernanke B.S., Gertler M., Gilchrist S. The financial accelerator in a quantitative business cycle framework. In Handbook of macroeconomics. Vol. 1. The Netherlands. North-Holland, 1999. Pp. 1341-1393. DOI: 10.1016/s15 74-0048(99)10034-x.
22. Christiano L., Eichenbaum M., Evans C. Nominal rigidities and the dynamic effects of a shock to monetary policy // Journal of Political Economy. 2005. Vol. 113. No. 1. Pp. 1-45. DOI: 10.3386/w8403.
23. Kiyotaki N., Moore J. Credit cycles // Journal of political economy. 1997. Vol. 105. No. 2. Pp. 211-248. DOI: 10.1086/262072.
24. Smets F., Wouters R. An Estimated Dynamic Stochastic General Equilibrium Model of the Euro Area // Journal of the European Economic Association. 2003. Vol. 1. No. 5. Pp. 1123-1175. DOI: 10.1162/154247603770383415.
25. Дробышевский С.М., Полбин А.В. Декомпозиция динамики макроэкономических показателей РФ на основе DSGE-модели // Экономическая политика. 2015. Т. 10. № 2. С. 20-42. [Drobyshevsky S.M., Polbin A. V. Decomposition of the Structural Shocks Contribution to the Russian Macroeconomic Indicators Dynamics on the Basis of the DSGEModel // Economic Policy. 2015. Vol. 10. No. 2. Pp. 20-42. (In Russ.)]
Приложение
Описание некоторых блоков модели
Для краткости изложения ниже приводится подробное описание лишь ключевых для данной работы блоков модели. Не представленные блоки достаточно стандартны. Представление о них читатель может составить по общему описанию модели и работам [3; 6]. Калибровка модели основана на классических работах [21-24] и на работах для экономики России [5; 25].
1. Глубинные привычки. Описание спроса различных агентов на отдельные товарные группы.
В модельной экономике фирмы I € [0/1] выпускают дифференцированные внутренние товары. Агенты модели - домохозяйства, государство, а также производители нового капитала - выбирают объемы покупки d1it продукта у фирмы I, где ] - индекс
покупателя. Домашний продукт d|t комбинируется потребителями с объемом им-
вии с технологией:
/ . \ш / . \1—Ш
-(Щ,) (т!) , (1)
портного продукта ¡тр^ в соответствии с технологией:
1—со
С =-:
со /1 \1—сс
Ш (1—со)
где с1 - объемы конечных дифференцированных продуктов; ш - коэффициент эластичности по домашнему продукту. Считается, что все агенты, потребляющие продукты С]и, измеряют свое потребление в терминах скорректированного на привычки
агрегированного потребления X, :
Х! =
Х( 4-ф11)
8
5—1 Л
8—1
, (2)
где ф-' - параметр уровня привычек; е - параметр замещения. Если ф! — 0 , то глубинные привычки потребления отсутствуют. Если ф €=( 0/1), то привычки потребления присутствуют.
Для домохозяйств величина (2) является аргументом функции полезности, тогда как для других агентов - агрегатом, стоимость которого необходимо минимизировать, и наличие которого является целью деятельности. Таким образом, на уровне описания расслоения товаров на товарные группы каждый агент решает задачу минимизации стоимости продукции:
;(Р% тп (3)
при условиях (1), (2). В (3) Р - цена домашнего продукта фирмы I, а Р - цена
с „ г ртр
импортного продукта, где - номинальный обменный курс, а цена р не зависит
не только от того, с каким продуктом I используется импорт тр]и , но и от времени: Р'тр — Р'тр . Независимость цены импорта от вида продукта / реализует предположение модели, что импорт - гомогенный продукт, линейно разбиваемый на компоненты ¡тр/г, дополняющие домашний продукт в соответствии с формулой (1).
Отметим, что данная постановка задачи минимизации издержек повторяет логику определения спроса на отдельные товарные группы [1]. Однако в исследованиях глубинных привычек при моделировании взаимодействия двух экономик [1; 17] принято определять привычки по отдельности в отношении импортных и домашних товаров, а также определять скорректированное на привычки агрегированное потребление
X как CES-функцию импорта и домашнего товара. Это означает, что в зависимости
от параметра CES-функции импортный и внутренний товар могут быть в определенной мере субститутами. В настоящей же работе предположение о жестком агрегировании импортного и домашнего продукта (1) означает, что продукты - комплементы, а привычки формируются на агрегат двух продуктов.
В результате решения задачи минимизации издержек определяются функции спроса на внутренний отечественный и импортный товары:
^ / л \® / \1-Ю Л
(Г) (Б^Г)
= ю
/ \1_ш ргтр
рй
Гг,г
X
+ ф1 с/
гтР1л =(1 -ю)
Г Гй Ли
Гг,г
С пгтр
V
X
(Гй )"( БРГ)
1-й л
Г
г, г-1
+ ф1с1г-1
(4)
(5)
где
Г =№ У"'
1-Е
(6)
Рг,г =( Гй )"( БГтР )1-И. (7)
Спрос на отечественный и импортный товары (4), (5) является функцией внутренних цен Г^ , обменного курса Б, лагов потребления , а также скорректированного на привычки агрегированного потребление х/ . Отметим, что из (1), (4), (5) следует, что
( I ъг! \® / ^ Л \1-® Vе
С!л = Х/
(Гй )ю( БГГ)
Г
+ ф }'си-1
- спрос на свертку с{ 1 импортного и внутреннего продукта определяется из отношения цены свертки рц (см. (7)) к общему уровню цен Р, что совпадает с работами [1; 9; 17]. Помимо этого, из задачи минимизации издержек следует, что
X г?А1+БГТтр1 = Ггх\ + ф ХРгЛ-1. (8)
Соотношение (8) означает, что многообразие выбора между группами товаров на агрегированном уровне выливается в максимизацию скорректированного на привычки агрегированного потребления X , учитываемого по цене (6). У всех агентов в результате предположения одинаковой функции агрегирования импорта и внутреннего товара (1) возникает одна и та же цена Рг при X . Цена Рг при расчетах модели
выбирается в качестве нормировочной, а темп роста цены Щ — Pt /Р_х является инфляцией. Что касается члена с лагом ф ^ р !си-1 в (8), то предполагается, что агенты,
I
кроме производителей, не оптимизируют по переменным, входящим в него.
В симметричном относительно производителей / € [0/1] равновесии выполняется
равенство цен всех производителей: Р, — Р^. Из этого следует, что в симметричном равновесии
Р —(Р )Ш( )1—Ш (9)
- номинальная цена на конечный продукт определяется ценой внутреннего продукта и импортного (валютным курсом). В относительных ценах
рл _ р<11р^ ^ КЕ!^ = Н11)""1' /Р( (относительная внутренняя цена и реальный обменный курс) верно стандартное для экспортирующей экономики соотношение:
1 = {р?у [шк^-о
- относительные внутренние цены и реальный обменный курс имеют разнонаправленную реакцию.
2. Фискальная политика
Бюджетная политика описывается несколькими соотношениями. Во-первых, это бюджетное ограничение фискального органа:
— хУР У РГ1в + В, — Я,—1 В—1 + В{ — 1 ^ В—1, (10)
где - реальное государственное потребление; Р£с - индекс цен государственного потребления; У^ - внутренний выпуск; Р°и - цена экспортируемого продукта в иностранной валюте; О - постоянный объем экспорта; - номинальная ставка по государственным займам; г? - постоянная ставка по внешним займам.
Здесь Ху - налог с внутреннего производства, а Т°й - налог с нефтегазовых доходов, В^ - займы на внутреннем рынке, а Б - заемный поток с внешнего рынка,
который может интерпретироваться либо как внешние долговые обязательства, либо как операции с иностранными активами фонда национального благосостояния, динамику которого мы не описываем в работе.
В соответствии с выражением (10), номинальное государственное потребление финансируется за счет налогов, а также за счет операций на внутреннем долговом рынке и внешних операций.
Существуют различные варианты финансирования роста государственных расу аИ „ п,
ходов: за счет роста налогов х( , X , за счет роста внутренних заимствований Б ,
за счет внешнего финансирования Б. Именно варианты финансирования роста
государственных расходов и сопровождающие этот рост макроэкономические процессы являются одним из фокусов внимания настоящей работы.
При каждом варианте финансирования рост расходов бюджета может происходить продолжительное время, однако предполагается, что фискальные власти стремятся к балансировке уровня государственного долга, то есть к возвращению государственного долга к уровню, предшествовавшему шоку.
Все варианты финансирования роста расходов опираются на шок государственных расходов, являющийся персистентным и описывающийся процессом:
—рЧ—1 , (11)
где рБ — коэффициент автокорреляции; Е5 - одинаково распределенная в разные периоды случайная величина с нулевым средним. При р5 = 0 шок государственных расходов отражает лишь текущее значение случайной величины Е^, а при р5 > 0 учитывает всю историю Е5. Поэтому на рис. 3 и рис. 5 при расчете продолжительного шока государственных расходов (р5 > 0) величина Е5, отличная от нуля лишь в период г = 1 (Е5 > 0), влечет длительное выполнение условия > 0 .
Варианты финансирования роста расходов следующие.
Рост государственных расходов финансируется за счет роста внутренних государственных займов Вй :
ТТ
Вй = рйГ Вй + (1 - рй ) -р ви + , (12)
где индекс «55» означает значение соответствующей переменной в долгосрочном равновесии.
При положительном шоке государственных расходов ^ уровень займов Вй растет, что в соответствии с уравнением (10) приводит к росту государственного потребления. Наличие параметра р й в соотношении (12) обусловлено необходимостью возвращения в асимптотике реального уровня долга Вй /р к изначальному значению Вй .
Налоговые ставки Xу, х°°1 предполагаются постоянными, а внешнее финансирование В нулевым.
Рост государственных расходов финансируется за счет роста налога на производство. В данном случае процентная ставка меняется следующим образом:
хУ = х- +-. (13)
Рост государственных расходов финансируется за счет роста налога на нефтегазовые доходы:
хог1 = хог1 +-5--(14)
Х х" + ^РГ'О/Г/ ( }
В выражениях (13), (14) Xу, х™' - долгосрочные значения налоговых ставок.
Рост государственных расходов осуществляется за счет внешнего финансирования В(:
В! =Р/B-- +(1 V)В-1 + ф,. (15)
Соотношение (15) аналогично соотношению (12) с той лишь разницей, что цены и процентная ставка для внешней экономики считаются постоянными.
3. Условия торговли
Относительно условий торговли предполагалось, что они следуют про-
Г)ог1
цессу со средним Г :
рои = рог + рШ (г°1 - роа ) + Еог' (16)
Условия торговли влияют на величину экспортной выручки Г°г1 О (где реальный объем О постоянен), фигурирующей в доходах домохозяйств, государства, а также в условии равновесия на рынках валюты.
Статья поступила в редакцию 06.05.2024. Статья принята к публикации 04.09.2024.
Для цитирования: М.Ю. Андреев. Глубинные потребительские привычки и шоки фискальной политики // Проблемы прогнозирования. 2025. № 1 (208). С. 91-108. DOI: 10.47711/0868-6351-208-91-108
Summary
DEEP CONSUMER HABITS AND FISCAL POLICY SHOCKS
M.Yu. ANDREEV, Cand. Sci. (Math. and Physics.), Institute of Applied Economic Research, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Moscow, Russia ORCID: 0000-0002-8709-2758
Abstract. This paper examines two questions using a stochastic general equilibrium model for a small open export-oriented economy. First, the action of deep consumer habits in such an economy is analyzed. In the presented model, the formulation of deep habits differs from the generally accepted one, taking into account import in consumption. Secondly, different options for financing the growth of public spending are compared with each other. The role of deep habits in economic shocks is expressed in the inhibition of shifts in the household demand curve. For the first time, it is shown that deep habits lead to lower volatility of output and consumption and to higher volatility of inflation. The paper also shows that a prolonged shock to government spending creates a crowding-out effect in consumption and output, while a rapidly fading shock creates an accumulation effect. The medium-term increase in government spending considered in the paper, due to the subsequent need to balance the level of government debt, leads to a decrease in government consumption in the long term. According to two criteria (maximization of welfare and government consumption in the long term), the most preferable option for financing the growth of government spending is the use of a national fund invested in foreign assets or the external debt market.
Keywords: dynamic models, rational expectations, budget policy, habits, fiscal expansion, crowding-out effect.
Received 06.05.2024. Accepted 04.09.2024.
For citation: M. Yu. Andreev. Deep Consumer Habits and Fiscal Policy Shocks // Studies on Russian Economic Development. 2025. Vol. 36. No. 1. Pp. 53-65. DOI: 10.1134/S1075700724700527
