CC BY
85
ПРИОРИТЕТЫРОССИИ
28 (217) - 2013
УДК 355.013.1
геополитические
и экономические основы военной безопасности*
е. ю. хрусталёв,
доктор экономических наук, профессор, ведущий научный сотрудник E-mail: stalev@cemi. rssi. ru Центральный экономико-математический институт РАН
В статье изложены геополитические основы военной безопасности России, позволяющие выработать эффективную военно-экономическую политику государства. Проведена оценка эффективности военных приготовлений России, обеспечивающих надежную защиту ее национальных интересов. Отмечено, что необходимо повышать готовность Вооруженных сил РФ к новым вызовам и угрозам, стремиться к использованию возможностей для осуществления международных (коалиционных) действий.
Ключевые слова: национальная безопасность, военная экономика, военная организация, вооруженные силы, оборонно-промышленный комплекс, военная инфраструктура, вооруженный конфликт, военный бюджет, информационное моделирование, наукоемкие технологии.
Введение. Рубежи десятилетий, столетий и, наконец, тысячелетий провоцируют многих государственных деятелей, высокопоставленных чиновников, политиков и ученых-политологов попытаться заглянуть в будущее, а наиболее активных - создать его прогноз на основе своих моделей и взглядов. Для осуществления этой цели необходимо сформировать научно обоснованную концепцию, а затем действовать в соответствии с ней. При этом могут учитываться интересы человека и общества, а могут провозглашаться сомнительные амбициозные идеи
* Статья подготовлена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 12-06-00209-а).
2 -
или великодержавные идеологии, идущие вразрез с прогрессивным развитием цивилизации.
Не является исключением и военное дело. Российские граждане надеются, что их безопасность от внешних и внутренних угроз будет гарантированно обеспечена не только сейчас, но и в обозримом будущем. Национальные интересы России в военной сфере заключаются в защите ее независимости, суверенитета, государственной и территориальной целостности, в предотвращении военной агрессии против России и ее союзников, в обеспечении условий для мирного, демократического развития государства. Роль военного фактора в национальной обороне и международных отношениях будет оставаться весьма значительной, особенно с учетом появления новых ядерных держав и непрекращающейся модернизацией вооруженных сил большинства ведущих стран мира [1, 3, 6, 9, 10-12, 15, 17, 22, 23]. Исходными данными при выработке замысла и планов военного строительства выступает совокупность следующих основных положений: оценка военно-политической обстановки, военные угрозы для каждого государства и военные устремления его руководителей и национальных элит.
Экономическая сущность военной безопасности. Вызывает значительные трудности методологическая проблема, связанная с ответом на вопрос: как соотносятся «военная безопасность» страны и ее экономика? Многие военные экономисты утверждают, что военная безопасность - это услуга, которую оказывает населению государство с
помощью соответствующих структур, прежде всего вооруженных сил. Однако саму эту услугу они не рассматривают как некий вид продукции, считая соответствующие расходы всего лишь неким вычетом, который государство берет из всех отраслей экономики и передает в военную организацию.
Иногда от теоретиков экономической науки можно услышать и более радикальные суждения. Например, о том, что военная экономика, особенно тот ее сектор, который относится к военной организации государства, вообще экономикой не является либо не представляет интереса для экономической теории. Говоря о «потребностях» как о движущей силе экономики, эти исследователи считают, что к человеческим потребностям относится также стремление к любви и безопасности, к уважению и самореализации. Эти потребности не рассматриваются экономической теорией, поскольку их нельзя удовлетворить с помощью товаров и услуг.
С такими подходами нельзя согласиться. В условиях рынка сферы деятельности, сохранившиеся в ходе социальной эволюции, производят полезную для общества продукцию, которая пользуется спросом и активно потребляется. Военные ведомства, традиционно считавшиеся лишь потребителями созданных обществом материальных благ, должны быть подвергнуты серьезному экономическому анализу. Индустрия безопасности, базирующаяся на производствах, находящихся в ведении силовых структур, может рассматриваться как специфический сектор экономики, представляющий собой естественную монополию государства и нуждающийся в его непосредственном управлении [5, 7, 13, 19, 20]. Максимальный эффект такого сектора, производящего безопасность, достигается при некотором, вполне определенном уровне затрат, поскольку, с одной стороны, отсутствие в государстве производств данного типа (пацифистское разоружение перед потенциальным противником) приводит к исчезновению государства как самостоятельного субъекта, а с другой - перепроизводство продукции «безопасность» (милитаризация экономики) тяжелым бременем ложится на общество, разоряя население и хозяйство страны [4, 8].
Следует особо отметить взаимосвязь войны и экономики [16]. На протяжении всей человеческой истории война никогда не была самоцелью. Абсолютное большинство вооруженных конфликтов имеет вполне определенный экономический смысл. С этих позиций создание военного потенциала нации долж-
но интерпретироваться в традиционных экономических категориях, таких как инвестиции, издержки, риск, прибыль [18]. Особенно ясно взаимосвязь войны и экономики видна на примере военной (и экономической) истории наций и государств с развитым мореплаванием, таких как Испания и Англия эпохи великих открытий. Характерен также пример нынешних США, агрессия которых против Ирака, Ливии, Сирии продиктована не столько абстрактным стремлением развить свои геополитические успехи последнего десятилетия, сколько макроэкономической необходимостью сохранить доступ к дешевой нефти. В настоящее время в результате технологического прогресса в области обычных средств поражения и риска применения ядерного оружия война стала менее обыденной, но и только. Экономический смысл присущ современной войне в той же мере, что и на протяжении всей истории человечества.
Удовлетворение потребности в военной безопасности вполне может считаться услугой, обладающей всеми признаками товара. Ей присуще понятие выбора потребителями не только степени безопасности, но и средств ее достижения - вплоть до крайнего, предполагающего «кормление» чужой армии. Так что обеспечение военной безопасности следует все-таки признать экономикой, заслуживающей хотя бы снисходительного внимания теоретиков.
Заметим, что у государства всегда есть организации-конкуренты. Если силовые министерства не справляются со своими обязанностями, то в «производстве» безопасности возникает неудовлетворенный спрос. В рыночных условиях слабеющего естественного монополиста (государство) вытесняет частный производитель: личные телохранители, охранные фирмы, криминальные структуры, причем последние в наши дни преуспевают. Криминальный мир России представляет собой эффективную организацию феодального типа, воспроизводящую многие государственные институты и влияющую на жизнь значительного числа граждан. Так, например, государство не может в полной мере обеспечить платежи в бюджет, а мафия исправно собирает с «опекаемых» ею структур свои «налоги».
Основные военно-экономические задачи. Из изложенных выше постулатов вытекают формулировки трех основных научных военно-экономических задач.
Первая задача - обоснование рационального уровня военных расходов. Учитывая требования к экономическому обеспечению военного строитель-
ства в Российской Федерации, рассмотрим сложившиеся методические подходы к межотраслевому балансу отечественной экономики и учету в них военного сектора.
Постановки такого рода задач и методы балансировки направлений экономики известны. Теоретически такие балансы могут быть рассчитаны, но практически они могли бы реализоваться, как подметил известный экономист В. Леонтьев [14], либо «идеальным Госпланом» (применительно к социализму), либо «идеальным рыночным механизмом» (применительно к капитализму). Ни то ни другое недостижимо, поэтому разумным оказывается сочетание государственного управления с рыночным. При этом рациональные управленческие решения вырабатываются зачастую эвристически, но, как свидетельствует мировая практика, научные обоснования помогают ускорить принятие решений и повысить их эффективность.
Следует отметить, что сектор обеспечения военной безопасности оказывается достаточно широким и охватывает как оборонно-промышленный комплекс страны, так и саму военную организацию государства. Принципиальное отличие трактовки этого сектора от традиционно понимаемой «военной экономики» состоит в том, что за ним признаются не только такие экономические функции, как производство военной продукции (экономика оборонно-промышленного комплекса), ее использование (экономика компонентов военной организации), но главное - производство собственно военной безопасности.
Важнейшая методическая особенность услуги военной безопасности состоит в том, что ее действие на производство выражается не аддитивным, а мультипликативным образом. Так, если результаты работы сбалансированной экономики выражаются некоторым набором объемов выпускаемой продукции по традиционным секторам, производящим товары и услуги, и если критерий качества жизни Жк (он же - обобщенный критерий оптимальности) выражается некоторой функцией от этих объемов, например «стандартным» набором товаров и услуг, потребляемых среднестатистическим гражданином страны, то при учете действия экономики военной безопасности новый критерий оптимальности Ж можно выразить следующим образом [21]: Ж = Q Ж, + (1 - Q) Ж ,
5 ^ п 4 т'
где Q - вероятность обеспечения военной безопасности (предотвращения войны или пресечения
силовых противоправных действий) за рассматриваемый период времени, например в течение рассматриваемого финансового года; Жт - значение «качества жизни» для гражданина в условиях, когда военную безопасность обеспечить не удалось и разразилась война. Обычно Жт < 0 для большинства государств и граждан.
На качественном уровне смысл предлагаемого критерия означает следующее. Излишняя милитаризация государства приближает значение вероятности Q к единице, при этом качество жизни граждан оказывается хотя и гарантированным, но низким. При недостаточном внимании к нуждам военной организации качество жизни Жп может быть более высоким, но зато вероятность того, что войны не будет и этот уровень жизни удастся реализовать, - низкой. Рациональный уровень военных расходов как раз и определит максимально возможное значение Ж.
Очевидно, что рост уровня жизни граждан можно выразить в этом случае либо производной ЛЖ/Л по времени что было бы излишне формализованным, либо приращением АЖ (Т) = = Ж5 (Т) - Ж5 (Т - 1) за год Т, что представляется более продуктивным.
Данный показатель может быть реальным и устойчивым только в том случае, если наша экономика и сама жизнь граждан будут надежно защищены. Методологически это означает, что, варьируя упоминавшийся выше вычет и определяя значение показателя Q, соответствующее этому вычету, следует обеспечивать максимум функции Ж5 либо максимум АЖ5 и, соответственно, таким образом находить рациональное значение уровня военных расходов.
Часто высказывается мнение, что вначале следует найти некое предельно допустимое значение военных расходов, при котором ежегодное приращение ВВП страны останется положительным, а потом уже искать рациональное значение военных расходов, отступая от предельно допустимого. Отвергать этот подход нельзя, однако следует помнить, что в числе федеральных расходов находятся кроме всего прочего социальные, образовательные и многие иные расходы, которые также надо учитывать и варьировать, а это резко усложняет проблему.
Вторая задача - распределение ресурсов и экономическое обоснование рациональной военно-технической политики - связана с выполнением
второго из сформулированных автором требований к экономическому обеспечению военной безопасности. Она выражает потребность в рациональном распределении ресурсов между компонентами военной организации и видами расходов, что по существу является экономическим обоснованием военной, и особенно военно-технической, политики государства [13].
Очевидно, что распределению ресурсов между компонентами военной организации должна предшествовать работа по оценке «важности» решаемых ею задач и степени привлечения к их решению компонентов военной организации. Тогда, руководствуясь этими оценками, можно распределить и средства.
Заметим, что первая и важнейшая из требующих решения задач - обеспечение обороны страны -включает в себя по крайней мере две частные подзадачи: 1) активное сдерживание потенциальной агрессии в мирное время и боевая подготовка к возможной войне; 2) осуществление акций военного возмездия по отношению к агрессору в случае начала им войны, ведение успешных военных действий и завершение войны на приемлемых для России условиях.
Применительно к нынешней мирной политике России, ее экономическим возможностям, научному и технологическому потенциалу страны, а также к опыту военных конфликтов в современном мире именно первая из этих частных задач становится сейчас важнейшей.
Это усложняет ситуацию и требует нетрадиционных подходов к распределению средств по видам расходов:
- на содержание личного состава военной организации РФ и всестороннее социальное обеспечение военнослужащих и членов их семей;
- на ремонт и эксплуатацию вооружения и военной техники, а также на техническое обеспечение боевого дежурства и боевой подготовки военной организации (к этим же расходам следует официально добавить неизбежные расходы на выполнение всех боевых задач мирного времени, включая задачи сдерживания агрессоров);
- на производство нового вооружения и военной техники (ВВТ) и оснащение им военной организации, а также капитальное строительство под монтаж нового ВВТ;
- на опытно-конструкторские работы (ОКР) по созданию новейшего ВВТ на существующей научно-технической (технологической) базе
военного и двойного назначения, а также на технологическое совершенствование производства ВВТ, совершенствование систем эксплуатации, боевой подготовки и обучения войск; - на фундаментальные и поисковые работы по созданию новой научно-технической (технологической) базы и разработку новейших военных технологий, недопущение научно-технического (технологического) отставания от передовых стран современного мира хотя бы на стратегически важных научно-технических направлениях.
Первая из особенностей этих расходов условно отделяет экономику «гуманитарного» направления от военно-технической. Остальные отражают распределение расходной части бюджета по текущим расходам и «глубине» вложений «в будущее». При этом последние три группы военных расходов в сумме принято называть расходами на военное строительство. Кроме того, средства, выделяемые на каждый вид этих работ, должны быть позже распределены по компонентам военной организации, а также на работы общего назначения.
Повторяя эту процедуру при формировании бюджета для каждого предстоящего года на весь период планирования, можно получить набор ежегодных распределений, из которого распределение предстоящего года будет закреплено в бюджете, остальные - фиксироваться в различных планах, программах и использоваться для обоснования тех расходов следующих лет, которые призваны обеспечить военную безопасность страны в будущем.
Конечно, для развития вооружения и военной техники существенно не только денежное выражение плана распределения средств. Важно определить конкретно: какое ВВТ ремонтировать, а какое отправить на утилизацию; какие именно образцы нового ВВТ и в каких количествах производить; какие ОКР заказать, чтобы перекрыть не только явные потребности в ВВТ новейшего типа, но и неопределенность в знании этих потребностей; каким предприятиям и организациям в каких секторах и регионах отдать при этом предпочтение; какие научные и технологические направления следует поддержать как чреватые военно-техническими провалами в развитии собственного ВВТ или необходимостью компенсировать возможные военно-технические «прорывы» вероятного противника. Все это определяется концепцией военно-технической политики и выражается в виде государс-
твенного заказа и экономических мероприятий по его выполнению. А в бюджете такое политическое решение должно отражаться отдельной «позицией» расходов. Пока в нашей бюджетной практике это правило применяется только по отношению к важнейшим системам оружия.
Война - завершающая фаза политики. Качественный рост боевых характеристик вооружений и военной техники позволяет сместить момент начала боевых действий из стадии непосредственного воздействия на противника в стадию принятия решения о создании новых видов оружия. По этой причине формирование программы исследований в военной сфере - очень сильный политический аргумент в международном экономическом противоборстве. Заметим также, что в ядерную эпоху значение мобилизации вооруженных сил и национальной экономики в определенной мере утрачивается - успех войны вполне может решить неотмобилизованная (или мобилизованная не полностью) армия.
Содержательная детализация расходов приблизит нас к описанию военно-экономической системы, соответствующему общим рекомендациям В. Леонтьева: «Основными переменными, с помощью которых описывается экономическая система, являются объемы различных товаров и услуг, которые производятся и потребляются, прибавляются и вычитаются из имеющихся запасов, продаются и покупаются, а также цены, по которым покупаются и продаются товары и услуги» [14].
Переведем эту мысль на язык рассматриваемой проблемы: результатом экономических обоснований военной безопасности должно стать не безадресное распределение средств только в их денежном выражении по видам деятельности, а конкретное - в привязке к госзаказу и другим видам работ, услуг, мероприятий.
Полагая, что Россия и впредь будет следовать принципам миролюбивой политики, выражающейся в недопущении агрессии, можно считать, что «наилучшей» будет такая военно-техническая политика государства (в частности такое распределение средств на развитие ВВТ), которая обеспечит максимально возможное значение вероятности недопущения агрессии против России и ее союзников не только в текущий момент времени, но и в перспективе. Именно это должно быть основным критерием оптимизации при распределении средств, выделяемых в распоряжение военной организации, между ее компонентами и видами работ.
В такой постановке проблема научного обоснования военно-технической политики государства (ее экономических аспектов) окажется не только согласованной с проблемой обоснования общей макроэкономической политики государства по структуре и некоторым параметрам, но и (с учетом решения первой задачи) сделает возможным содержательное сопряжение военного и гражданского секторов экономики, согласованное выделение средств на создание гибко перенастраиваемых производств, технологий двойного назначения и т. д.
Третья задача обеспечения военной безопасности - рациональная привязка финансовых показателей к общему бюджетному процессу в Российской Федерации. Напомним, экономическое обеспечение военной безопасности страны должно быть таким, чтобы к началу каждого нового финансового года были поставлены согласованные и утвержденные на год задачи военной организации, ресурсы на их выполнение и государственный заказ.
Суть этой задачи целесообразно рассмотреть достаточно кратко. В частности, можно отметить, что в настоящее время разработана математическая модель бюджетного процесса в России. Для стадии формирования бюджета моделированием установлено следующее: Бюджетный кодекс РФ от 31.07.1998 № 145-ФЗ (ред. от 07.05.2013), увы, не гарантирует, что требование к срокам утверждения бюджета, указанное в числе важнейших для военной безопасности страны, будет выполняться. Вероятность своевременного (до 10 декабря) принятия бюджета оказалась при моделировании меньше 0,5, что является явно неудовлетворительным и вызывает необходимость соответствующей корректировки либо самого кодекса, либо правил его применения по отношению к военным расходам.
Методы решения поставленных задач. По существу, предлагается выйти за пределы традиционных областей военно-экономического анализа (военной экономики, экономики Вооруженных сил РФ, экономики оборонно-промышленного комплекса и т. д.) и рассмотреть экономику военной безопасности как нечто более широкое, включив продуцируемую ею услугу - военную безопасность -в число специфических, но, тем не менее, экономических категорий.
Такой ракурс, как было показано выше, позволяет наметить методический подход к оптимизации уровня расходов государства на обеспечение его военной безопасности, парирующей как внешние,
так и внутренние угрозы. При этом оказывается, что можно использовать корректные критерии оптимальности и ранее разработанные методы расчета промежуточных показателей, входящих в эти критерии.
В связи с этим представляется необходимым скорректировать постановки задач, решаемых в рамках ведущихся военными учеными-экономистами исследований, и сформировать творческие коллективы из специалистов, готовых принять в них участие. Однако ждать, пока будут уточнены постановки задач, найдены методы их решения, собраны необходимые исходные данные и, наконец, получены научно обоснованные рекомендации, нельзя! Спрашивается: на кого и на что следует надеяться?
Во-первых, военное руководство страны уже неоднократно обращалось к ученым, и в частности к экономистам, с прямым призывом заняться решением экономических проблем военной безопасности.
Во-вторых, многие депутаты Государственной Думы РФ не только говорили о необходимости повышения эффективности военных расходов государства, но и пытались добиться принятия соответствующего закона, фиксирующего некоторые военно-экономические положения, хотя и в «рамочной» форме.
В-третьих, в Совете безопасности создано подразделение, призванное заниматься всеми экономическими проблемами обеспечения безопасности на высшем уровне государственного управления, и есть основания надеяться на плодотворность его работы.
Наконец, в-четвертых, пора настоять на том, чтобы к решению военно-экономических проблем были привлечены представители академической и вузовской экономической науки (многие из них хорошо известны и пользуются заслуженным авторитетом). Не к решению частных, специальных задач (это можно поручить конкретным специалистам и организациям), а именно к всесторонней независимой экспертизе используемых в настоящее время чиновниками подходов. Ведь бюджет (в том числе военный) ежегодно разрабатывается и ежегодно исполняется. Ежегодно кем-то как-то подводятся итоги, только вот делается и то, и другое, и третье, судя по результатам, плохо.
А на плохие действия в сложившейся международной обстановке права у нас нет. Так уж случилось, что живем мы в Евразии, которую некоторые
заокеанские геополитики рассматривают как «великую шахматную доску», на которой им предстоит переставлять политические фигуры, вершить судьбы государств и народов. И делать все это в интересах США как «первой, единственной и последней истинно мировой сверхдержавы» [2]. Быть ли нам пешкой в чьей-то игре или уважаемым государством, отстаивающим свои интересы не в ущерб другим народам и государствам, пока еще зависит от нас, и в том числе - от нашей экономической науки.
Забота о состоянии военной организации целиком и полностью находится в компетенции государства, ответственность которого значительно возрастает в кризисные периоды развития страны. В этой связи обращает на себя внимание то, что успехи (или неудачи) всех реформ в России всегда были тесно связаны с военным строительством. Известно, что в соответствии с неумолимыми законами общественного развития развал армии ведет к гибели государства. Гибель же Российского государства - организации всех граждан нашей страны - означает конец национальной истории. Примеры подобно рода событий известны во множестве (Ассирия, Древний Египет, Рим и др.).
Определение приоритетных программ военного строительства. Уже отмечалось, что, какими бы ни были методический подход и инструментарий программно-целевого и бюджетного планирования, как бы тщательно ни обосновывались планы и программы военного строительства, реальная жизнь всегда отличается от прогнозов. Поэтому всегда приходится решать задачу по корректировке намеченного: чаще (по предыдущему опыту новой России) сокращать объем работ по военному строительству в связи с «урезанием» финансирования, реже (появились и такие прецеденты) - включать новые работы, которые можно выполнить за счет появившегося «излишка» средств. В любом из этих случаев встает вопрос, какому виду работ отдать предпочтение, какой из них следует считать приоритетным в упорядоченном перечне работ (мероприятий) как при сокращении, так и при увеличении расходов сверх предварительно запланированной суммы. Так возникает задача выявления приоритетности работ и связанная с ней задача определения приоритетности расходов на их выполнение.
Решение этой задачи, как правило, связано с кратчайшими сроками на принятие управленческих решений, причем на самом высоком уровне, поэтому основы для него должны быть заложены
заранее. Иными словами, на стадии программно-целевого бюджетного планирования должны быть не только составлены всевозможные планы (включая финансовый) и программы работ, но и намечены приоритеты обоих направлений: на сокращение объемов работ либо на их увеличение. Особо может ставиться вопрос о корректировке ранее расставленных приоритетов при уточнении решаемых задач и изменении данных, которые выступали в качестве исходных на стадии планирования.
Эти ограничения, в свою очередь, выдвигают ряд новых требований, существенно отличающих создаваемую методологию и организацию обоснования и разработки программ военного строительства от существовавших до настоящего времени.
Условимся обозначать обобщенный показатель сравниваемых между собой по значимости объектов (работ, фрагментов программ, направлений военно-технической политики и т. д.) термином «важность», имея в виду важность для обороны страны, и введем для него символ В. Заметим, что этот обобщенный показатель может быть не эквивалентен обобщенной боевой эффективности, которая зачастую используется в программно-целевых методах.
Поскольку расстановка приоритетов связана с учетом затрат на эти объекты или их «стоимостью», учтем еще и их, обозначив символом С. При этом будем рассматривать только предстоящие затраты и различать следующие их разновидности:
С. (Т) - затраты на выполнение 1-й работы в Т-м году;
С. (Т, Т+п) - предстоящие, начиная с Т-го года и по (Т + п) -й год включительно, полные затраты на выполнение 1-й работы;
Ср. (Т, Т+п) - предстоящие, начиная с Т-го года и по (Т+п) -й год включительно, расходы на выполнение нескольких работ, входящих в ]-й фрагмент р-й программы вооружения (либо программы развития оборонно-промышленного комплекса, либо другой целевой программы работ, выполняемой в интересах обороны и финансируемой из федерального бюджета).
Тогда, имея равные права на рассмотрение, возникают по крайней мере два подхода к оценке приоритетов при фиксированном уровне общих ассигнований С0 (Т + 1) в предстоящем, например в (Т + 1)-м, году и далее до (Т + И) -го года.
Первый подход основан на традициях программно-целевого планирования. Исходя из С0 (Т + 1) и прогноза развития военно-экономического по-
тенциала страны, а также из оценок финансовых возможностей государства на перспективу (на так называемый программный период), устанавливается расчетный вариант (или несколько вариантов) значений ассигнований:
Со(Т ,Т + N) = £ Со(Т + п),
п
где п = 1, 2,.., N - количество лет предстоящего периода.
Далее формируются совокупности Бр. (Т, Т+п) взаимосвязанных работ - фрагментов целевых программ и оцениваются предстоящие затраты на их реализацию Ср. (Т, Т + п) в некоторых фиксированных денежных единицах. Из фрагментов формируются варианты программ, соответствующие той или иной концепции развития военной организации, варианты других целевых программ, связанных с обороной, и отбираются те варианты, которые ежегодно укладываются в ожидаемый уровень ассигнований, по условию:
ЕЕСв (Т + п) < Со(Т,Т + п) • f (п),
р ]
где 0 < f (п) < 1 - коэффициент «уверенности» в прогнозах. Обычно f (п) убывает с ростом п. Эти варианты различных программ оцениваются по показателям их «важности» для обороны страны в период от (Т + 1) -го до (Т + И) -го года. При этом для оценки «важности» могут использоваться, в частности, показатели боевой эффективности систем вооружения. Проекты, попавшие в наилучший вариант, причисляются к числу приоритетных. «Остатки» средств [1 - f (п)] • С0 (Т, Т + И) резервируются для работ, которые закрывают не только программные цели, но и оперативные задачи обеспечения обороноспособности государства.
Второй подход основан на том, что вначале, основываясь на собственном и международном опыте (в том числе и на результатах программного планирования), выделяемые средства С0 (Т + 1) делятся на доли, соответствующие основным категориям работ (заметим, и соответствующие бюджетной классификации):
решение различных оперативных военно-технических задач военной организации, включая эксплуатацию и обеспечение повседневной деятельности войск и сил флота - С1 (Т + 1);
- закупка ВВТ, других предметов снабжения и капитальное строительство под монтаж ВВТ -С2 (Т + 1);
- опытно-конструкторские работы по созданию новых образцов ВВТ - С3 (Т + 1);
- научно-исследовательские работы - С4 (Т + 1) и т. д. с возможным подразделением каждой 7-й категории (/ = 1, 2, 3,...) на более мелкие. Затем внутри каждой категории работ рассматривается «важность» альтернативных работ (фрагментов программ), рекомендуемых для включения в план (Т + 1) -го года применительно к системе задач, решаемых Министерством обороны.
При этом работы группы (Т + 1), относящиеся к эксплуатации ВВТ и обеспечению повседневной деятельности войск, рассматриваются применительно к задачам (Т + 1) -го года.
Работы группы Б2 (Т + 1), определяющие номенклатуру и объем закупок ВВТ, а также загрузку серийных заводов ВПК заказами, рассматриваются, главным образом, применительно к системе задач среднесрочной перспективы.
Входящие в группу £3 (Т + 1) ОКР рассматриваются применительно к задачам среднесрочной и долгосрочной перспективы, а также с точки зрения загрузки КБ промышленности.
Составляющие группу £4 (Т + 1) НИР рассматриваются с точки зрения решения наиболее важных военных задач, причем решения не только в дальней (чем грешат многие методологические работы по программному планированию), но и в ближней, а порой и в ближайшей перспективе. Напомним, что в числе НИР, необходимых отечественной военной организации, есть важные и нужные исследования по совершенствованию ремонта военного имущества и вооружений, исследования по совершенствованию способов боевого применения, методов обучения, в конце концов, даже по ликвидации ВВТ либо подготовке его к утилизации.
Оценив «важность» Вкаждой работы в их к-й однородной группе на совокупности решаемых задач, а кроме того, учитывая заявленную (предполагаемую) стоимость Ск (Т + 1), можно руководствоваться общим критерием В. / Ск для выявления приоритетных проектов. Так же поступаем далее с определением приоритетов проектов на последующие годы, учитывая для продолжающихся проектов только их предстоящую стоимость.
Добавив к собственным потребностям страны экспортные заявки или даже «рамочные» соглашения о намерениях, а также доходы от осуществления работ по военно-техническому сотрудничеству с зарубежными странами, естественным образом можно осуществить комплексную оценку значимости проектов.
Каждый из указанных выше двух подходов обладает своими достоинствами и недостатками, и только практика может позволить выявить степень предпочтения одного из них другому либо необходимость использования их в разумном сочетании.
Специально следует остановиться на возможности формализации рассмотренных задач и подходов к их решению. Верхним звеном иерархии основных задач, на решение которых нацелены конкретные программы и планы работ, выступает система общих задач военной организации. Учитывая необходимость определения приоритетного ряда расходов, в том числе и на отдельные специфические программы работ, например на оперативное оборудование территории Российской Федерации или на реорганизацию военного образования в государстве, вместе с системой общих задач военной организации дополнительно могут рассматриваться системы общих задач отдельных «силовых» министерств и ведомств. В этом случае получаемые оценки ранжирования (приоритетов) выделенных программ и планов соответствуют их важности для государства в целом.
Принципиальным следует считать вопрос о критериях ранжирования (оценки приоритетов) анализируемых программ и планов. Учитывая мно-гопрофильность функциональных задач, стоящих перед военной организацией, невозможно выбрать один универсальный критерий эффективности или качества.
Для того чтобы учесть экономику и экологию, социальные и духовные аспекты, а также многое другое, должно использоваться гораздо большее число показателей. Вместе с тем решение задачи по определению приоритетов и распределению ассигнований должно быть единственным, увязывающим воедино все части этого решения.
Выходом из создавшегося положения может быть использование так называемых неформализованных методов, основанных на экспертных оценках.
Для чего же нужны экспертные неформализованные методы? В первую очередь именно так должны вырабатываться и всесторонне оцениваться основные направления военной (в частности военно-технической) политики, выражаемые словесно в виде формулировок целей, задач и направлений этой политики в официальных документах Президента России, Федерального Собрания и Правительства РФ. Чем точнее они будут сформулированы, тем
проще в дальнейшем будет оценить «важность» альтернативных проектов.
Принимаемые затем органами государственного управления контрольные цифры ассигнований на военные нужды и нормативы их распределения по всем статьям бюджетной классификации (видам работ, ведомствам, государственным заказчикам, статьям расходов и т. д.) следует считать макроэкономической реализацией основных направлений военной и военно-технической политики.
Комплексными методами (на основе формализованных и неформализованных постановок задач), в том числе с помощью экспертов, вырабатываются и оцениваются: наиболее важные результаты ранее выполненных работ; наиболее важные работы, которые должны быть включены в программы, планы и профинансированы из федерального бюджета и др.
Фактически эти задачи должны решаться профессионалами, владеющими искусством управления, но с привлечением технических средств и технологий, формализованных научных методов обоснования управленческих решений и, наконец, экспертов.
Практическая реализация изложенных в данном разделе результатов позволит создать более совершенный механизм экономического обеспечения военного строительства в современных условиях и гарантировать военную безопасность Российской Федерации без недопустимого ущерба для ее экономики.
Методология формирования структуры современных вооруженных сил. Изменения в современном мире заставляют приступить к пересмотру и реформированию военной стратегии. Реальные и потенциальные угрозы сами по себе не могут служить обоснованием размера, структуры и бюджета современных вооруженных сил. Возможная альтернатива - комбинирование подходов, основанных на оценке угроз и на создании набора возможностей для реагирования на военные вызовы в ближайшей и среднесрочной перспективе, и развитие военно-промышленного и технологического потенциалов для реагирования на возможные новые вызовы в отдаленном будущем.
Военные вызовы в XXI в. можно сгруппировать в пять категорий: ядерная война, мировая война, терроризм внутри страны и за рубежом, чрезвычайные ситуации меньшего масштаба (от поддержания мира до гуманитарной помощи) и новые, пока неясные вызовы. Первые две группы давно
изучены и понятны (это наследие «холодной войны»), их можно достаточно точно проанализировать и оценить. Третья и четвертая группы значительно менее предсказуемы и требуют различных подходов и соответствующей реакции в каждом конкретном случае. Пятая группа на нынешней стадии вообще непредсказуема, но многие аналитики признают ее появление неизбежным. Кроме всего, реагируя на эти вызовы, в особенности в ситуациях меньшего масштаба, военные столкнутся с транснациональными проблемами, которые не являются чисто военными вызовами, например торговля наркотиками, преступность, иммиграция и конфликты на экологической и религиозной почве.
В зависимости от типа угрозы или от вероятного характера военных действий для каждого случая необходимо выбирать наиболее подходящую концепцию, основанную на оценке угрозы или на создании набора возможностей для отражения всех потенциальных угроз. В тех случаях, когда угроза поддается точной оценке и количественному исчислению (угроза ядерной или крупной обычной войны), при определении размеров и структуры вооруженных сил надо исходить из анализа и оценки угрозы. Если угроза практически не поддается количественным оценкам (например угроза внутреннего или внешнего терроризма, военные действия низкой интенсивности и т. д.), необходимо создавать набор возможностей, которые позволят гибко реагировать на нее в той или иной ситуации. Кроме того, для противодействия в будущем пока неясным вызовам необходимо сохранять мощную технологическую и промышленную базу.
Угроза ядерной войны. Несомненно, самой опасной угрозой для любого государства мира, в том числе и для России, по-прежнему остается ядерная война. В ближайшей перспективе, однако, угроза преднамеренной (в отличие от случайной) ядерной войны оценивается как незначительная. Различные соглашения о контроле за стратегическими вооружениями, достигнутые в ходе «холодной войны», сократили арсеналы каждой из сверхдержав.
Не менее сложны и другие вопросы, связанные с ядерной проблемой. Должны ли ядерные силы постоянно находиться в состоянии высокой боеготовности, каково должно быть соотношение количества боеголовок между бомбардировщиками, ракетами наземного базирования и подлодками? Впрочем, какими бы ни были размеры и структура ядерных арсеналов, ядерная угроза может быть
оценена. Поэтому ответ, базирующийся на оценке такой угрозы, достаточен для разработки будущей ядерной стратегии и соответствующей силовой структуры.
Ключевой стратегией для сокращения угрозы ядерной войны явилось бы продолжение и расширение финансирования программ ликвидации, утилизации и, в конечном счете, гарантированного сокращения мирового арсенала ядерного оружия и ядерных материалов. Средства, затраченные на такие программы, оказывают более прямое влияние на сокращение количества потенциально противостоящих друг другу ядерных вооружений и, следовательно, угрозы их применения, чем средства, направляемые на наращивание наступательных ядерных вооружений или создание противоракетной обороны.
Угроза крупной обычной войны. Данная угроза также в значительной мере поддается оценке путем подсчета личного состава, техники и материальной части, находящихся в распоряжении союзников и друзей, а также потенциальных противников. Вследствие этого стратегия, основанная на оценке угрозы, вполне обоснованна.
Количественная оценка военных средств потенциального противника должна быть дополнена анализом качественных факторов (подготовки войск, их слаженности, технологического уровня военной техники), и этот анализ должен быть тщательным, чтобы качественные факторы не были переоценены.
Ключевым элементом стратегии национальной безопасности для улучшения подготовки России к крупной войне на театре военных действий является создание и использование военного потенциала союзников. Это необязательно должны быть формальные союзы. Столь же полезны гибкие «коалиции на добровольной основе» и другие неформальные виды совместных действий. Подобная стратегия могла бы иметь как дипломатическое и экономическое (создание коалиций, сдерживание агрессоров, введение жестко контролируемых санкций), так и военное (использование военных возможностей союзников) применение.
Стратегия, которая во главу угла ставит гибкость и мобильность (непредсказуемость, многовариантность действий, выбор линии наименьшего сопротивления), предполагает, что современная концепция создания строго определенных военных контингентов для ведения двух войн должна быть заменена планами использования в конфликте раз-
нообразных по составу и численности воинских контингентов в зависимости от складывающейся ситуации. Это предоставило бы некоторую гарантию, что в случае развязывания одновременно второй войны противник не будет уверен, что все силы оказались уже задействованными в первой войне. Применение гибких группировок сузило бы для противника возможности получения сведений о планах российского руководства, повысило эффективность и расширило спектр использования сил в ситуациях меньшего масштаба.
В дополнение к стратегической мобильности вооруженные силы должны иметь большую оперативную и тактическую мобильность, необходимую для успешных действий в конфликтах масштаба театра военных действий. Успехи в развитии информационных и коммуникационных технологий, а также повышение эффективности оружия, не находящегося в постоянной готовности, могут позволить отказаться от концепции заблаговременной концентрации личного состава и техники для создания необходимой боевой мощи и перейти к концепции мобильности, создавая компактные, маневренные, рассредоточенные и эффективные подразделения. Для этого, конечно, потребуется расширить программы испытаний и оценки новых технологий, на основе которых будет изменяться силовая структура с таким расчетом, чтобы военные ведомства и виды вооруженных сил были полностью уверены в наличии и готовности всего комплекса новых технологий и эффективности новой техники.
Непредвиденные ситуации меньшего масштаба. В дополнение к силам противодействия угрозам, поддающимся более или менее точной оценке, следует предусмотреть создание сил быстрого реагирования и превентивных действий для непредвиденных ситуаций меньшего масштаба. Поскольку трудно заранее предсказать угрозу, которая возникает в таких ситуациях, лучшим стратегическим подходом является ответ, основанный на возможностях.
Предполагается, что Россия заинтересована участвовать в основном (но не исключительно) в небольших военных конфликтах (гражданские войны, «распавшиеся» государства, геноцид, массовые убийства, этнические чистки) с гуманитарными целями. Отметим, что подобное вмешательство возможно только в исключительных обстоятельствах.
Стратегия национальной безопасности в части воздействия на ситуации меньшего масштаба должна
сводиться к тому, чтобы сделать максимум возможного до начала конфликта для его предотвращения, прежде всего за счет экономических средств. Если превентивные меры не дают желаемого результата, необходимы дополнительные усилия по привлечению к операции внимания общественности. Если не удалось разработать обоснование для вмешательства или оно не принято общественностью, то благоприятное завершение ситуации меньшего масштаба, вероятно, также окажется под вопросом, даже если произойдет террористическое нападение на российскую территорию. Задача состоит в том, чтобы внимание общественности к необходимости интервенции было привлечено еще на ранней стадии.
Большое число и разнообразие этих меньших по масштабам операций превращают их в приоритетные военные задачи, что предполагает перепрофилирование части вооруженных сил, предназначенных для ведения боевых действий против регулярных армий противника, на осуществление экспедиционных миссий. Опыт частей по участию в конфликтах небольшого масштаба ставит под сомнение целесообразность создания отдельных полувоенных подразделений. Поскольку ситуации меньшего масштаба по определению непредсказуемы, необходимо создавать военные подразделения, которые могут действовать в различных условиях конфликта и выполнять разнообразные задачи.
Нарастает озабоченность военных ведомств проблемой защиты сил и управления операционными рисками. Эта обеспокоенность распространяется как на контингенты передового базирования, развернутые на постоянной основе, так и на сухопутные, морские и воздушные силы, развернутые для учений или для других целей. Приходится создавать специальные подразделения для защиты таких сил, что увеличивает общую численность войск для каждого развертывания. Более того, некоторые эксперты полагают, что необходимость защиты развернутых сил - существенный фактор при принятии решений об отправке российских подразделений в ту или иную горячую точку. Очевидно, таких рисков можно полностью избежать только путем полного вывода сил. Столь же очевидно, что это вовсе не решение для страны с широким кругом интересов и союзников в мире.
Терроризм. То, что в будущем будут иметь место попытки осуществить террористические акты, признано многими наблюдателями, но когда и где это произойдет, точно предсказать невозможно. Более того,
нет уверенности, что вооруженные силы как часть системы национальной безопасности в необходимой мере оснащены и готовы к действиям в условиях терактов или их угрозы. Предлагаемая стратегия на первое место ставит финансирование работы с личным составом, боевой подготовки и закупок военной техники для обеспечения полной боеготовности современных вооруженных сил. Это направление более приоритетное, чем, например, дорогостоящая система противоракетной обороны, надежность и эффективность которой до конца не ясна.
Предполагается, что в вопросах борьбы с терроризмом роль профессиональных военных ограничивается сбором разведывательных данных и материально-техническим обеспечением гражданских местных властей (на основе задач тылового обеспечения). Подразделения Министерства по чрезвычайным ситуациям и Федеральной службы безопасности РФ должны формировать группы быстрого реагирования, чтобы помочь спасателям (и другим службам), первыми прибывшим на место событий. Однако формирование таких специальных частей быстрого реагирования отстает от графика, а уровень их подготовки недостаточен. «Компьютерный терроризм» также лежит в основном вне зоны ответственности Минобороны: оно должно обеспечивать безопасность только собственных компьютерных систем. Координирующие функции в вопросах противодействия кибертерроризму возложены на другие министерства и ведомства.
Неясные вызовы. По существу, все прогнозы на начало XXI в. ограничиваются возможностью возникновения в мире неопределенности или близкого к ней состояния.
Военная стратегия для реакции на неясный вызов, если таковой возникнет, должна предусматривать сохранение экономической и технологической мощи, которая поддерживает вооруженные силы государства в области военной техники. Ключ к удержанию технологического доминирования заключается в сохранении темпов проведения новейших исследований в академической и прикладной науке, а также в технологиях. При этом военные должны признать, что есть сферы, где лидирует коммерческий сектор. Это касается компьютеров и использования методов сложнейшего моделирования. Прогресс в данных областях позволяет осуществлять многие конструкторские работы и проводить виртуальные испытания без реального производства образцов техники.
Ограниченное конструирование, производство прототипов, а также сокращение испытательного цикла потребуют от Минобороны дополнительных расходов на исследования и разработки, но их компенсирует сокращение средств на обновление техники, поскольку не придется заменять ее полностью. Линии по производству существующих в настоящее время самолетов, кораблей и танков (все еще лучших в мире) могли бы быть модернизированы для производства новейших модификаций оправдавших себя систем.
Транснациональные невоенные вызовы. Такие транснациональные проблемы, как международный оборот наркотиков, нелегальная миграция, преступность, экологический ущерб или конфликты на этой почве, доступ к водным ресурсам и здравоохранению в зонах конфликтов, часто взаимосвязаны. Следует развивать взаимодействие по указанным проблемам между военными и гражданскими ведомствами. Такое взаимодействие в каждом конкретном случае имеет место уже сейчас, но оно может стать гораздо эффективнее, если на уровне руководства соответствующих ведомств будут разработаны методы и процедуры совместных действий военных, невоенных, международных и неправительственных организаций в интересах решения транснациональных проблем.
Требования к организации взаимодействия видов Вооруженных сил РФ. Последние полвека сопровождались огромными научно-техническими изменениями, которые непосредственно повлияли на характер военных действий. Однако в разработке современных подходов к базовому военному вопросу - что и в какие сроки каждому виду вооруженных сил следует сделать самостоятельно или совместно с другими видами для обеспечения эффективной боеготовности - перемен произошло немного. Ответ на этот вопрос относительно вооруженных сил XXI в. должен включать в себя как пересмотр текущего определения их полномочий и предназначения, так и изменения в ролях, задачах и функциях их составляющих. Новые роли предусматривают и новое отношение к проблеме обороны территории страны, использования космоса, а также четкое определение того, в чьей компетенции находится защита киберпространства. Задачи, которые, возможно, также потребуется пересмотреть, это обеспечение свободы мореплавания и торговли на морях, помощь в противостоянии агрессии или угрозе «присутствием» и эвакуацию из-за границы
иностранцев, застигнутых гражданскими волнениями или войнами. Функции, заслуживающие изменения, включают плотную воздушную поддержку, удары на глубину, продолжительные наземные сражения, воздушную и космическую оборону.
Процесс распределения и рационализации ролей, задач и функций предстоит централизовать под сильным руководством. В отличие от служебной ограниченности этот процесс должен также развиваться с тем расчетом, чтобы сделать приказы и распоряжения, поступающие от действующих сил и от объединенного штаба, первостепенными.
Все решения о роли и задачах Вооруженных сил РФ должны руководствоваться следующими четырьмя ключевыми принципами:
1) распределение ролей и задач следует рассматривать как непрерывный процесс, чтобы предотвратить попадание видов вооруженных сил в систему жестких и часто взаимоисключающих формулировок;
2) для выполнения конкретных боевых задач желательно допускать некоторое дублирование средств и ролей между видами вооруженных сил, равно как и здоровую конкуренцию между ними;
3) важно не четко расписать, кто и что делает, а гарантировать, что различные виды вооруженных сил, выполняя свои роли и функции, будут действовать в соответствии с единым замыслом;
4) следует учитывать и использовать новые возможности, открывающиеся, если концепция «вида» расширяется за счет включения в нее возможностей близких союзников.
Если данной стратегии предстоит адаптироваться по мере развития окружающей обстановки, то следует: сконцентрировать усилия и действовать таким образом, чтобы обеспечить многовариантность дальнейших шагов и возможность выбора наиболее подходящего сценария; продвигаться по направлениям наименьшего сопротивления (чтобы закрепить успех и воспользоваться им); использовать разнообразные меры, содержащие угрозу, неопределенность, военную хитрость и новизну для подрыва морального состояния противника и его дезориентации.
Следовательно, роли и задачи должны быть распределены таким образом, чтобы гарантировать многовариантность действий, предоставить командирам свободу выбора из набора возможностей,
создать условия для быстрой смены основного направления усилий (если это необходимо) и обеспечить согласованность действий различных видов вооруженных сил.
Оборонно-промышленный комплекс. С точки зрения военнослужащих, несущих боевое дежурство, и налогоплательщиков, оборонная промышленность функционирует неэффективно. На разработку новых систем вооружений требуются поколения людей.
Каждый новый тип вооружения в два-три раза превосходит по стоимости предшествующий, и многие из них нередко отягощены проблемами эффективности и надежности. Трудно изменить или остановить программы, если они уже начаты, независимо от того, что в это время происходит в мире.
Исключительно важно оздоровить военную промышленность и повысить ее эффективность, поскольку она служит главной гарантией на случай возможного появления в ближайшие годы угроз и вызовов России со стороны других сверхдержав. Крепкий, конкурентоспособный ОПК должен быть в состоянии как можно быстрее использовать эффективную коммерческую технологию и стать ключевым элементом ответа на возможный внешний вызов.
При выборе путей улучшения разработки и производства крупных систем вооружений важно учитывать, что сильнейшее влияние на них оказывают следующие факторы, во многом влияющие на стабильность сегодняшнего ОПК. Это недостаток рыночных сил для стимулирования инноваций и контроля за стоимостью вооружений и то, что финансирование программы крупных вооружений осуществляется не только на основании их предполагаемой эффективности на поле боя, но и по соображениям политической целесообразности.
Заключение. Основные результаты, выводы и рекомендации проведенного исследования можно сформулировать следующим образом.
Необходимо повышать готовность Вооруженных сил РФ к новым вызовам и угрозам (с которыми страна уже начинает сталкиваться), более активно заниматься социально-экономическими вопросами личного состава, а также стремиться к использованию возможностей для осуществления международных (коалиционных) действий.
Важнейшим для военных расходов в современной России следует считать определение
рациональности доли военных расходов в общих федеральных расходах, а также сбалансированное распределение средств между соответствующими группами расходов по функциональной бюджетной классификации: «национальная оборона», военные расходы в разделе «правоохранительная деятельность и обеспечение безопасности государства» и, наконец, военно ориентированные расходы, осуществляемые по разделу «мобилизационная подготовка экономики».
Структура Вооруженных сил РФ должна создаваться таким образом, чтобы в итоге стать:
- частично ориентированной на действия в ситуациях локального масштаба (операции по поддержанию мира и контртеррористическому направлению);
- состоящей из реформированных мобильных подразделений;
- ориентированной на лучшее взаимодействие в определении военных потребностей и в конкретных операциях;
- готовой справляться с масштабными вызовами и угрозами, опираясь на мощные силы резерва, оснащенные тяжелой техникой, и на обновленный оборонно-промышленный комплекс. Следует совершенствовать стратегию и тактику
ведения новых видов военных действий («асимметричных», «маневренных» и др.), а также расширять возможности совместных действий различных подразделений и компонентов военной организации в целом путем повышения роли командиров и органов управления в решении вопросов военного планирования, финансирования и снабжения.
Список литературы
1. Арбатов А. Г. Уравнение безопасности. М.: РОДП «Яблоко», 2010.
2. Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.: Международные отношения, 1999.
3. Буренок В. М., Косенко А. А., Лавринов Г. А. Техническое оснащение Вооруженных Сил Российской Федерации: организационные, экономические и методологические аспекты. М.: МО РФ, 2007.
4. Буренок В.М., Лавринов Г. А., Хрусталёв Е.Ю. Механизмы управления производством продукции военного назначения. М.: Наука, 2006.
5. Варшавский А. Е. Учет экономических оценок при решении проблем глобальной стабильности // Экономика и математические методы. 2002. Т. 38. № 1. С. 3-15.
6. Викулов С. Ф., Хрусталёв Е. Ю. Военная экономика России: научная дисциплина и отрасль производства // Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 7. С. 56-63.
7. Викулов С. Ф., Хрусталёв Е. Ю. Военно-экономический анализ современных оборонных проблем России // Экономический анализ: теория и практика. 2012. № 12. С. 2-9.
8. Викулов С. Ф., Хрусталёв Е. Ю. Современная концепция развития российской военной экономики // Концепции. 2009. № 1. С. 78-89.
9. Викулов С. Ф., Хрусталёв Е. Ю. Состояние, тенденции и новая парадигма экономического обеспечения российской военной реформы // Аудит и финансовый анализ. 2012. № 4. С. 316-322.
10. Вооружения, разоружение и международная безопасность. Ежегодник СИПРИ 2011. М.: ИМЭМО РАН, 2012.
11. Кокошин А. А. Инновационные Вооруженные силы и революция в военном деле. Краткий очерк. М.: Ленанд, 2009.
12. Кокошин А. А. О системе неядерного (предъ-ядерного) сдерживания в оборонной политике России. М.: Издательство Московского университета, 2012.
13. Лавринов Г. А., Косенко А. А., Бабкин Г.В. Экономические аспекты военно-технической политики Российской Федерации на современном этапе. М.: Граница, 2012.
14. Леонтьев В. В. Экономические эссе. Теория, исследования, факты и политика / пер. с англ. М.: Политиздат, 1990.
15. Макаренко Д. И., Хрусталёв Е. Ю. Концептуальное моделирование военной безопасности государства. М.: Наука, 2008.
16. Пожаров А. И. Военная экономика России: история и теория. М.: ВФЭУ, 2005.
17. Хрусталёв Е. Ю. Глобальное военное противостояние и методология оценки обороноспособности России // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2013. № 9. С. 2-11.
18. Хрусталёв Е. Ю. Оборонный потенциал России в контексте современной международной конкуренции и глобализации // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2012. № 7. С.2-14.
19. Хрусталёв Е. Ю. Экономические проблемы военной безопасности России. М.: Наука, 2005.
20. Хрусталёв Е. Ю. Экономический анализ и методология измерения национального оборонного потенциала России и ведущих государств мира // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2012. № 8. С. 2-15.
21. Цымбал В. И., Хрусталёв Е. Ю. Экономические аспекты военной безопасности современной России // Экономическая наука современной России. 1999. № 4. С. 78-89.
22. Ядерная перезагрузка: сокращение и нераспространение вооружений / под ред. А. Арбатова и В. Дворкина. M. : РОССПЭН, 2011.
23. Russia: arms control, disarmament and international security / Ed. by Alexei Arbatov and Alexandre Kaliadine. Moscow: IMEMO RAN, 2012.
17 сентября 2013 г. в Москве CNews Conferences и CNews Analytics проведут конференцию
«Банковская информатизация 2013»
Информационная поддержка - Издательский дом «ФИНАНСЫ и КРЕДИТ» Основные вопросы конференции:
• какие задачи в сфере банковской информатизации требуют немедленного решения;
• как определить эффективность процессов;
• как повысить экономическую эффективность с помощью ИТ;
• какие новые решения предлагает рынок банковской информатизации;
• как вендоры реагируют на новые потребности банков.
За дополнительной информацией, а также по вопросам участия обращаться по телефонам: +7 (495) 363-11-11 (доб. 3141, 3435, 3477, 3439, 3478 либо e-mail: events@cnews.ru Армен Айеазое, Алексей Четеернин, Елена Забродина, Ольга Крысина, Наталья Теличееа
http://events.cnews.ru/
_ 15
НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ: приоритеты и безопасность
