CC BY
95
УДК 94/99
ГЕНДЕРНАЯ СПЕЦИФИКА НАСЛЕДОВАНИЯ СОБСТВЕННОСТИ В РОССИИ НА РУБЕЖЕ XIX - XX СТОЛЕТИЯ НА ПРИМЕРЕ КУРСКОЙ ГУБЕРНИИ
© 2012 О. С. Катаргина
аспирант каф. истории России e-mail: [email protected]
Курский государственный университет
Гендерная специфика наследования собственности всегда занимала центральную роль в общественных науках как проблема социального неравенства мужчин и женщин, что напрямую связано с социальной организацией общества.
Ключевые слова: гендер, закон, мужское и женское наследование.
Термин «геїндер» от (англ. gender, от лат. genus «род») - социальный пол, определяющий поведение человека в обществе и то, как это поведение воспринимается [Гендер: Википедия].
Законы, которые нормировали наследование женщин в дореволюционный период, восходили к отдаленной эпохе и являлись историческим пережитком. Они были изданы в те времена, когда на женщину не смотрели как на личность. Экономические и общественные отношения того времени резко отличались от современных, и поэтому правосознание широких слоев населения не мирилось с бесправным положением женщины в сфере наследственного права. Соответственно неоднократно появлялись требования об уравнении женщин в правах наследования.
Например, в 1864 г. вопрос о наследственных правах женщин был поднят ходатайством смоленского дворянства через Министерство внутренних дел о пересмотре действующего закона о наследовании женщин. В ходатайстве говорилось, что законодательство, устранявшее сестер от наследства при братьях, противоречило основным началам справедливости, не допускающим такого различия в правах мужчин и женщин на имущество, и условиям жизни общества, по которым лица женского пола не могли обеспечить себя сами и потому должны были получать из «имения родителей» и вообще кровных родственников по крайней мере такую часть, какая предоставлялась лицам мужского пола, тем более что и в естественном чувстве родителей и кровных родственников не могло быть основания для уменьшения доли дочерей или родственниц против доли сыновей или родственников, и что вообще «действовавший закон о наследовании женщин представлялся неестественным, несправедливым и не оправдываемым никакою государственною или общественною необходимостью».
После чего министр юстиции в своем отзыве от 7 октября 1865 года за № 15746 о данном ходатайстве определил, что есть необходимость отменить «закон о выделе дочерям из наследства родителей меньшей доли против сыновей и о устранении сестер от наследства в боковых линиях при жизни братьев и их нисходящих, заменив этот закон правилом о равном участии в наследстве дочерей и сыновей, сестер и братьев. Но возникший по ходатайству смоленского дворянства и подробного рассмотрения министерством юстиции вопрос о уравнении женщин в наследственных правах во втором отделении собственной Е. И. В. Канцелярии дальнейшего движения не получил» [Гойхбарг 1914: 8-9].
Несмотря на ограничение женщин в правах, все-таки были предприняты попытки уравнять права женщин и мужчин в наследовании, в результате по общему правилу женщины законом были уравнены в правах наследования с мужчинами. «Лица женского пола пользуются правом представления так же, как и лица мужского пола, с соблюдением в каждом поколении для нисходящих равных степеней».
Порядок наследования по закону у мужчин и женщин в нисходящих линиях имел следующую особенность. «Дети, как мужского, так и женского пола, за выделом указанной части оставшемуся в живых супругу, делили наследство между собой по равным частям, поголовно; внуки и правнуки обоего пола делили по праву представления поколенно. При наследовании в земельном (внегородском) имуществе, как родовом, так и благоприобретенном, каждая дочь при сыне, т. е. сестра при брате, получала из имущества седьмую часть. Если при делении последнего имущества сыновья часть оказывалась менее дочерней, то по выделе оставшемуся во вдовстве супругу указанной части, остальное имущество распределялось между сыновьями и дочерьми поровну» [Исаченко 1916: 366-367].
Рассмотрим дело 1861 г. «Об утверждении в правах наследства имения умершего поручика П. М. Самойлова в с. Ржава Суджанского уезда». Супруга покойного подала иск с прошением об утверждении ее в правах наследства, а также детей и внуков, чтобы раздел наследства был произведен в равных по закону долях. Имущество представляло «движимое и недвижимое имение, состоявшее Суджанского уезда в селе Ронавъ». Постановление от 16 февраля 1867 г. определило «признать законными наследниками» [ГАКО: Ф. 32. Оп. 1 Д. 40. Л. 1, 77].
Согласно прежде действовавшим законам сестры при родных братьях и их потомках обоего пола в боковых линиях не имели права на наследство. Поэтому, если после умершего оставалась родная сестра и племянница, дочь родного брата, то все наследство доставалось племяннице, сестра же от участия в наследстве устранялась. Точно также, если оставались племянник, сын родной сестры, и племянница, дочь родного брата, все наследство опять-таки доставалось племяннице, племянник же права на наследство не имел.
Законная жена после мужа при живых детях и без детей получала из недвижимого имения седьмую часть, а из движимого четвертую. «Право сие не ограничивает однако владельцев в свободном распоряжении благоприобретенными имениями и в завещаниях оных. Когда осталось после умершего завещание, то оставшемуся в живых супругу определяются одному после другого указанные доли из той только части сего рода имения, о котором не сделано распоряжение в завещании» [Саатчиан 1911: 232].
Закон от 1912 г. все эти ограничения прав лиц женского пола по отношению к наследованию в движимом имуществе отменял, и сестры были вполне уравнены в правах наследования в движимом имуществе с братьями.
Еще одну интересную особенность отражал закон в наследовании супругов. Когда за умершим собственного недвижимого имения не было, а оставалось только движимое, то вдова получала при жизни свекра указанную часть из той доли недвижимого имения последнего, которая должна была принадлежать ее умершему мужу, и четвертую часть из движимого имения собственного мужнина, а на движимое свекра при его жизни она прав не имела.
«Если бездетная жена умрет, не просив при жизни своей о выделе ей указанной части, то наследники её не имеют права требовать сей части и оная поступает к наследникам мужа, вступлением же в новый брак и пропущением десятилетней давности не лишается как сама жена, так и её наследники сей части, если только просьба о выделе оной подана при её жизни».
Катаргина О. С. Гендерная специфика наследования собственности в России на рубеже XIX—XX столетий на примере Курской губернии
Муж после жены наследовал по тем же правилам, что и жена после мужа, и получал при жизни тестя указанную ему часть из той доли недвижимого имения, которая принадлежала бы умершей жене [Саатчиан 1911: 233-234].
«Дети, принадлежащие одному из супругов (сводные), равно как и их нисходящие, наследуют только в имении своих родителей, на наследство после отчима или мачехи не имеют никакого права».
Каждая дочь, даже если у нее был брат, получала из своего наследственного недвижимого имения четырнадцатую часть, а из движимого восьмую часть.
Когда сыновей и нисходящих от них не оставалось, то в наследство вступали дочери и их нисходящие и делили между собой наследство по тем же правилам, что и сыновья. В боковых линиях сестры при родных братьях и их потомках обоего пола не имели прав на наследство [Саатчиан 1911: 227-228].
Ближайшая боковая линия исключала дальнейшую, таким образом ближайшее право к наследству в боковых линиях имели братья и их нисходящие, «в недостатке же оных наследуют сестры - как незамужние, так и замужние с их нисходящими, когда же и их нет, то наследуют родные дяди и тетки с их нисходящими».
С подобным делом мы столкнулись по г. Рыльску. Никанор Иванов Зайцев при жизни 24 августа 1846 г. оставил духовное завещание, засвидетельствованное 26 октября 1846 г. в Рыльском уездном суде, согласно которому «дом с местом и строением в г. Рыльске на углу улицы Преображенской и Архангельской, со всеми принадлежностями предоставил после смерти своей жене Ирине Петровой Зайцевой, в том, что по смерти ее дом должен поступить брату завещателя свободному хлебопашцу Дмитрию Иванову и старшему его сыну Зайцевым, которые в жизнь жены его Ирины должны быть в полном ее повиновении» [ГАКО: Ф. 59. Оп. 2. Д. 4433. Л. 12об-13].
По мнению известного ученого А. Г. Гойхбарга, общий закон о наследстве, должен был распространяться как на дворян, так и на купцов и «иные свободные классы народа».
К примеру, типичное дело о передаче наследства у дворян было начато 25 октября 1848 года. Согласно духовному завещанию покойного дворянина Гавриила Клейменова, который оставил своей матери Ирине Клейменовой и солдатской дочери Екатерине Зубаревой имение в г. Рыльске, «из коего просила выдела части жена завещателя Анна Клейменова». Окончено данное дело было 29 января 1849 г. в связи с тем, что «по указу Его Императорского Величества» для выслушивания дела после оповещения Клейменовы и Зубарева не явились. После повторного вызова «через публикацию» и повторной неявки «решение Рыльского суда пришло в законную силу» в связи, с чем дело «представить в благорассмотрение Курской палаты гражданского суда с приложением завещания» [ГАКО: Ф.59. Оп. 2 Д. 3043. Л. 11].
По утверждению другого современника, «в вопросе о наследовании у крестьян обычай подлежал применению преимущественно перед законом, независимо от того, является ли предмет наследования имуществом движимым или недвижимым» [Вормс 1913: 9].
Причем по обычаю «лица женского пола при наличии в семье родственников мужского пола обыкновенно не получали никакой доли из открывшегося наследства» [Мухин 1888: 15].
Традиционно же наследниками после матери были дети - как сыновья, так и дочери, и было неважно, родные дети или нет.
После матери оставшееся имущество, заключавшееся в основном в приданом, состоявшем из «женской одежды, холстов, домашней утвари» и прочих вещей, передавалось дочерям. Причем имущество делилось на равные части. А остальное имущество, которое заключалось в деньгах или земле, что встречалось редко,
поступало в наследование сыновьям. Если сыновей не оставалось, то дочери наследовали имущество - как движимое, так и недвижимое.
Наследование после отца полностью противоречило наследованию после матери. Дочери при наличии сыновей от наследства отстранялись. Но при отсутствии сыновей наследниками движимого и недвижимого имущества становились дочери.
Рассмотрим дело 1857 г. «О выделе части наследства жене купца
М. Н. Мелениной», которая была выдана замуж при жизни родителей и после смерти своего отца, курского купца Н. Н. Вязмитинова считала себя в равных правах с другими наследниками. Суд постановил: «В виду того, что ответчики не предоставили требуемые законом доказательства о получении М. Н. Милененою от отца ее приданого, все оставшееся после Н. Н. Вязмитинова наследство подлежит, на основании 1002 и 1130 ст. X т. ч. 1, разделу между всеми наследниками его, в том числе и М. Н. Милененой, без зачета полученных ею, по показаниям ответчиков, от отца денег» [ГАКО: Ф. 32. Оп. 1. Д. 22. Л. 1-2, 49 об., 126, 300 об-301].
В боковых линиях по обычному праву крестьян наследство передавалось ближайшим родственникам, то есть братьям и сестрам, но чаще всего предпочтение отдавалось лицам мужского пола.
Однако решающим стало утверждение 3 июня 1912 г. закона «О расширении прав наследования по закону лиц женского пола и права завещания родовых имений» [Гойхбарг 1914: 5].
В восходящих линиях права женщин и мужчин были уравнены. Так, согласно «законам гражданским» родители не наследовали после детей в приобретенном последними имуществе, но если дети умирали бездетными, то имения их отдавались в пожизненное владение отцу или матери совокупно, но с тем условием, что они во время пожизненного владения продать, заложить и иным образом перевести имения никуда не могли. Но когда имущество было приобретено не самими детьми, а уступлено сыну или дочери родителями при их жизни в виде дара, и если после умерших детей не оставалось наследников, то такое имущество в виде наследства, «яко дар», возвращалось к родителям, каждому то, что от кого было получено [Саатчиан 1911: 231].
В общем итоге гендерная специфика наследования долго носила характер дискриминации в отношении женщин, но на грани ХІХ-ХХ веков российское законодательство почти уровняло права женщин на передачу имущества.
Библиографический список
Вормс А. Э. Закон и обычай в наследовании у крестьян. Отдельный оттиск из журнала «Юридический вестник» М., 1913. 31 с.
Гендер // Википедия: свободная энциклопедия [Сайт].
иКЬ:кйр://ги.’шкіредіа.ог§/’мкі/%С3%Е5%ЕБ%Е4%Е5%Е0 (дата обращения:
27.04.2012).
Государственный архив Курской области (ГАКО). Ф. 32. Оп. 1. Д. 22, 40; Ф. 59. Оп. 2. Д. 3043, 4433.
Гойхбарг А. Г. Закон о расширении прав наследования по закону лиц женского пола и права завещания родовых имений. Изд. 3-е, знач. доп. СПб.: Изд-во Юридического книжного склада «Право», 1914. 126 с.
Мухин В. Ф. Обычный порядок наследования у крестьян. СПб.: Изд. Редакционной комиссии по составлению гражданского уложения, 1888. 333 с.
Саатчиан А. Л. Свод законов гражданских. СПб.: Законоведение, 1911. 575 с.
